Текст книги "Полигон (СИ)"

Автор книги: Ирина Гостева

Соавторы: Алексей Гостев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 38 страниц)

Дверь смогут вместе с ним открыть те трое, между кем и Ежом протянутся незримые нити привязанности. Пашка передал Бену не только свой дар, но и свою нить. И вот таким замысловатым образом она протянулась между желторотым юнцом, которого кто-то бросил выключать адскую установку, и охотником за сенсациями, который так ничем и не успел, не сумел помочь своему другу…

Черт побери, голова начала болеть. От тяжелых мыслей, что ли, раздраженно подумал Генка. Как котел чугунный… И подпорченный зуб заныл. Вроде потихоньку начал, и вот все сильнее и сильнее… Только этого еще не хватало! С рукой – проблем не оберешься, а тут еще зуб. Кстати, рука… Тоже разнылась. Неужели все-таки рана воспалилась? Э, нет… Ноет не там, где порвал снорк, а ниже – там, куда десять лет назад попадал осколок. И в боку тоже ноет, и в бедре – везде, где осколки побывали. Твою мать!

Генка замысловато выругался.

– Ёж, ты чего? – не понял причины этой внезапной брани Бен.

– Выброс надвигается, – скривился Генка. – Раньше времени… На полутора суток раньше, чем должен быть…

Даже при слабом свете было видно, как расширились глаза Бена, и налились страхом и отчаянием:

– А Ромка и Завхоз до сих пор не вернулись… Вот где они сейчас?!

* * *

Обратно они плелись нагруженные, как ишаки. Кроме воды, волокли два новых комбинезона, и запас продуктов. Все еще подавленный и смущенный Завхоз пыхтел впереди, а Ромку распирал нелепый и неуместный в этой ситуации хохот:

– Завхоз, слышь, а Завхоз? Ты больше никому ни от кого таких посылочек не носил? А то, может, еще чем-нибудь полезным разжились бы… Случай – прямо иллюстрация к поговорке «нет худа без добра»! Ну откуда бы мы еще взяли комбезы для наших? Не знаю, куда вы с Ежом собирались, а нам с Беном еще до периметра топать. В рванье – оно как-то невесело…

– Ничего я больше не носил, – вяло огрызнулся в ответ Юрка.

«Шпионский» контейнер Роман прикопал в лесу и запомнил место, на всякий случай не стал отмечать его даже на бумажной карте. Таскать с собой эту штуку опасно – компромат просто убийственный. Застукают с ним – ведь не докажешь, что не работали ни на кого курьерами…

Понемногу Ромкино веселье поутихло, а Завхоз перестал дуться; пустые желудки начали требовательно бурчать, груз давил на плечи, натруженные ноги заныли, а дорога все тянулась и тянулась. Казалось, что с каждой пройденной сотней метров она растягивается еще на триста.

«Как будто мы к «Вымпелу» совсем не приближаемся, а то ли по кругу бродим, то ли на месте топчемся…» – думал Роман, разглядывая ничуть не меняющуюся местность вокруг. – «А вдруг это очередной выкрутас Зоны? И мы так и будем идти, идти, перебирать ногами, пока не свалимся, и никуда не придем?»

А в атмосфере тем временем что-то явно менялось. Тишина стала давящей и звенящей. Голова отяжелела, а каждый вдох стал отдаваться резкой болью в ребрах – в том месте, где их прошлой зимой пилили, чтоб добраться до порванного сосуда. Хотя Роман изо всех сил старался не сбавлять хода, но все-таки начал отставать.

– Эй, Ромыч, ты чего еле плетешься? – оглянулся Завхоз.

– Бок болит, – нехотя буркнул тот. – Вздохнуть не дает. Черт возьми, продуло где-то, что ли… Или в подземке простудился…

Завхоз замедлил шаг и со знанием дела поинтересовался:

– У тебя там старая рана, что ли?

– Ну да, – Роман даже немного растерялся от внезапной догадливости Юрки.

– И насколько старая?

– Да с полгода.

– Ага, свежачок еще, – согласился Завхоз. – И давно заболело?

– Когда от Янтаря отошли, понемногу стало ныть… А что?

– Хреново, вот что, – резюмировал Завхоз. – Выброс надвигается. Народ всегда жалуется – у кого башка начинает трещать, у кого старые раны ноют. Геныч вон тоже каждый раз выброс нутром чует… Но чего ж так рано-то?! Он же должен быть послезавтра днем! Если по графику…

– Чихала Зона на наши графики, – мрачно выдохнул Роман.

Юрка остановился и брякнул рюкзак на землю:

– Ну-ка, стоп. Выгружай пару бутылей.

– Не надо, я сам справлюсь.

– Выгружай, говорю! – решительно насел Завхоз. – Нам сейчас надо чесать шустрее, тут до самого «Вымпела» ни одного укрытия нету! Ромыч, не ломайся, быстрее!

Действительно, ломаться – только время зря тянуть. Юрка прав. Роман достал две бутылки воды, Завхоз сам выхватил из его рюкзака третью. Потом сунул туда свою «белую звезду». Она хоть ненамного, но уменьшит ощущение веса.

– Все, погнали!

И они погнали. Вдвое ускоренным против прежнего шагом, то и дело переходя на рысцу, а обратно на шаг – только чтоб отдышаться. Оба взмокли настолько, что расстегни комбез – и пар повалит, как от загнанных лошадей. Завхоз высматривал тропу, а Роман, ловя краем глаза его широкую спину и покачивающийся на ней рюкзак, отслеживал обстановку по сторонам. В глазах темнело и мутилось от напряжения, и он скорее машинально, чем осознанно, заметил мелькнувшую среди зарослей кустарника чью-то голову. Раздался грохот, мимо цвиркнули пули, и Роман на одном рефлексе, еще не осознавая, что делает, успел поймать Завхоза за рюкзак и резко опрокинуть на землю, а сам перекатился и дал очередь по кустам.

– Ты чё, сдурел? – запоздало крикнул было Юрка и осекся. Дошло.

Больше выстрелов не последовало – видимо, Роману повезло одной очередью уложить тех, кто там сидел. А уж кто это был – отмороженный бандюга, которому и на выброс наплевать, или шатун-безумец – смотреть было некогда.

– Погнали!

Небо наливалось багровым, а в ушах нарастал давящий гул.

«Вот будет номер, если мы не успеем… И поджаримся в чистом поле…» – крутилось в голове фоном, даже не как страх, а просто как нудная мельтешащая мысль.

– Забор уже видно! – прохрипел спереди Завхоз.

И правда – видно. А вон и Камаз возле дороги. Нет, если теперь не успеть – это уже просто глупо! Тем более что от ворот отчаянно размахивает рукой Ёж, и отпихивает назад Бена, рвущегося похромать навстречу друзьям. Отпихивает и даже, кажется, отвешивает ему пинка, отправляя обратно в здание – «топай туда, дурень! Пока дохромаешь, как раз наши подбегут, а ждать тебя не будем!»

Когда они влетели в здание, свет вокруг стал неестественно-красным – Роман успел мельком взглянуть в оконный проем, пробегая мимо него перед спуском в подвал.

– Быстрее! – подгонял Завхоз, хотя все уже и так с грохотом неслись в «предбанник» подземелья.

Ёж, стоя возле входа, подсвечивал сверху фонарем; влетевший последним Завхоз со всей силы потянул вбок тяжелую дверь, но она доехала только до половины и застряла.

– Юрка, оставь ее! Давайте лучше все вниз, следующая дверь хорошо закрывается! – окликнул его Роман.

Бен уже поджидал их, стоя на площадке между лестничными пролетами.

Ввалились. Задвинули дверь – мощная плита с шелестом вошла в пазы.

– Всё-е-е… – выдохнул Роман и съехал по стенке на пол. Плечи ломило, но выпутываться из рюкзака еще рано.

– Где пережидать будем? – спросил Завхоз. – Засядем на минус первом, где ночевали, или пойдем в самый низ?

– Идемте лучше пониже, – предложил Ёж. – Там немного меньше достают эти электромагнитные выкрутасы.

– Да ни хрена, ты хоть на какой глубине засядешь, но все так же ноешь, – укоризненно бросил Завхоз, и потопал вниз. Похоже, ему одному из всех пристуствующих выброс по барабану, подумал Роман. В укрытие нырнул – и все, доволен жизнью. И перед выбросом Юрка ни на что не жаловался и оставался, как и раньше, бодрым и спокойным. Ведь везет же некоторым уродиться таким здоровяком…

– Кто ноет?! Я вообще молчу! – огрызнулся вслед Генка. Он шел последним, с высоты своего роста, освещая дорогу всем остальным.

Роман кое-как поднял себя на ноги. Еще немного, и рюкзак можно будет скинуть. Бок по-прежнему отдавал ломящей болью, но дышать при небыстром шаге стало заметно легче. Тут же к нему сбоку пристроился Бен.

– Да вижу, вижу, что очнулся… Давно, что ли?

Тот пожал плечами:

– Часа два, может, три… Но я точно не заметил, сколько времени было.

– Ну, ты как?

– Да ничего! – бодро отозвался парень. – Ходить немного больно, а так вообще ничего. Ром, давай рюкзак, помогу…

– Тоже мне, выдумал! Вон лучше шлем возьми, – Роман дернул застежку, с удовольствием стащил с головы шлем и растрепал пятерней взмокшие волосы.

По коридору минус первого этажа загрохотали четыре пары берцев, мрак прочертили лучи головных фонариков. Если приглядеться в их свете, то было видно, как в холодном сыром воздухе от дыхания поднимаются облачка пара.

– Ром, мы так перепугались, что вы под выброс попадете…

– И вообще, где вас столько времени носило?! – выкатил претензию Ёж. – Мы чуть не собрались на розыски бежать!

Эх, и ничего себе замахнулся! Сам еле ноги таскает, а туда же – на розыски!

– Мы вам с Беном по подарочку надыбали, – сказал Роман. – Пришлось за ними лишний рейс сделать. Потому и получилось долго…

– Вы же чуть под выброс не попали! – крикнул снизу Бен.

– Да кто же знал, что он сегодня будет! По графику-то должен быть послезавтра!

– Непросты же вы, ребята, если Зона ради вас свои планы изменила, – негромко заметил Генка.

Негромко так сказал, но Роман услышал. Оглянулся на Ежа… Журналюга, видать, много знает. Что же… Пора обменяться друг с другом знаниями.

* * *

Все-таки они не стали спускаться на минус третий. Взмыленные и замученные Ромка и Завхоз первым делом направились в обжитой кабинет, где накануне ночевала вся компания. Эту темную каморку все они невольно уже стали ощущать своей укромной норой, своим – пусть даже временным – пристанищем. Там уже стало обустраиваться какое-то подобие быта. Да и вещи все были вывалены из рюкзаков и оставались там… «Водоносы», пробегавшие весь день, вернулись жутко голодными, а собирать и тащить вниз упаковки с едой и все необходимое для обеда было слишком хлопотно. И без того устали. Потому Ежу в ответ на его нытье «чем ниже, тем меньше чувствуется выброс» посоветовали идти на минус третий самому и там сидеть; на что Ёж, естественно, ответил возмущенным отказом.

Роман выгрузил на стол всю добычу – упаковки с рационами, бутыли с водой, а потом гордо развернул два комбинезона:

– Вот! Геныч, Бен, скидывайте ваше рванье и переодевайтесь.

– Это откуда такая роскошь?! – Генка пощупал рукав не очень нового, зато целого «Эколога».

– Добрые ученые поделились.

– Небось все доходы от хабара на это дело вальнули?! – не поверил Еж.

– Нет, говорю же – добрые ученые поделились. Вернее, одна ученая тетя.

– Полина, что ли?

– Ага, она.

– С чего это вдруг?!

– Ей пришлось выплачивать компенсацию за одну свою ошибку, – усмехнулся Роман. – Да ладно, надевай давай. Я тоже сейчас переоденусь – взмок, как беговая лошадь! Бельишка чистого тоже надыбал… А то чувствую себя бомжом…

Генка недовольно отметил про себя, что Завхоз, в отличие от некоторых, о чистом белье для них не позаботился… Но ладно, чего уж тут.

– Это вы из-за комбезов так долго проболтались? – подал голос Бен, занятый разогревом еды.

– Да… Откуда же мы знали, что выброс случится не как обычно, – ответил Завхоз. – Да вообще могли бы поджариться, если бы ходу не прибавили… Если бы Ромка не стал жаловаться, что бок болит, а терпел бы молча – как пить дать, поджарились бы! Просто могли не успеть добежать сюда! Я ж сроду не чувствую, когда выброс приближается…

– Вот ведь когда избыток здоровья вреден, – съязвил Ёж. – Лось здоровый… Конь ломовой… Трактор «Беларусь»! Меня упрекаешь за нытье, а сами сколько раз могли уже под выброс попасть, если бы у меня ничего не болело! И Ромыча чуть не подвел…

– Бен, а ты как? Тебе твое самочувствие ничего не подсказало?

Парень пожал плечами:

– Вроде нет… Так, немного голова потяжелела, но я как-то не обратил внимания. Думал – это от того, что долго спал.

– Да что ему какой-то маленький несчастненький выброс, если целая психотронная установка не свалила! – продолжал разливаться Ёж. – Голова у нашего Бена крепкая, прочная, двадцать пять сантиметров лобовой брони, остальное – затылок!

Роман машинально отметил слова «психотронная установка» из уст Валохина. Так, значит, в его отсутствие кое о чем они тут уже потолковали… Интересно, и как много друг другу выболтали? Ладно, потом выясним. А пока он стянул с себя насквозь мокрую майку и с удовольствием переоделся в сухое и чистое. Еще бы помыться для полного счастья…

– А ведь по логике вещей, детектор аномалий должен показывать приближение выброса… – заметил Завхоз.

– Много чего в этом мире должно делаться, но ни хрена не делается, – бросил Роман. – Тем более, что наши КПК были выключены… Кстати, Геныч, кто-то обещал рассказать про заморочки с наладонниками и сталкерской сетью, если мне не изменяет память?

– Да вы поешьте сначала, – Бен, натянув перчатки, вскрывал крышки на горячих жестяных контейнерах, – я тоже, кстати, еще наверну. Вроде недавно ел, а опять голодный, как бобик.

– А я ведь так толком и не поел… За разговорами-то… – вполголоса пробормотал себе под нос Ёж.

«Ага, значит, они тут много и активно разговаривали», – опять мысленно поставил галочку Роман. – «Вот и оставляй этого болтуна вдвоем с ловцом сенсаций!»

Снова натягивать комбез ему не хотелось, несмотря на то, что в подземелье было зябко. За двое суток плотный недышаший материал успел надоесть до невозможности, а ведь скоро придется опять идти в нем по Зоне… Пока есть возможность обойтись без комбеза – лучше посидеть без него. Роман накинул на спину спальник и подсел к столу, где уже дымилась разогретая еда.

– А чего это мы в темноте? – вдруг спохватился Завхоз. Четыре «Белые звезды» в банке давали света ровно столько, чтоб различать очертания предметов. – У нас же две свечки есть! Специально держу, чтоб лишний раз не тратить батареи фонариков. Если огонь не задувает, уж лучше свечки…

На столе вспыхнули два ярких язычка, оранжевый отсвет пробежал по лицам, и обстановка в кабинете преобразилась. Живой огонь даже для человека техногенной эпохи остается символом уюта и защиты от бродящей в темноте опасности… И, может быть, благодаря свечкам бушующие снаружи электромагнитные возмущения показались не страшнее метели, которой не пробиться за прочные стены дома и не проморозить его, пока в печке потрескивают дрова.

Какое-то время было не до разговоров – все занялись едой; не помешали даже ноющая боль то здесь, то там, и тяжесть в головах.

– А как мы узнаем, что выброс кончился? – поинтересовался Бен, только когда уже закончил выскребать остатки каши из своей коробки.

– Когда все болеть перестанет, тогда и узнаем, – ответил Ёж. – Мы с Завхозом обычно так и определяли…

– Интересно, как же тогда обходятся те, кто не чувствует?

– Да таких мало… Завхоз в этом плане – уникум!

Роман, разжевывая волокна тушенки, прислушивался к ощущениям в боку. Вроде боль немного затихла – но это, наверно, просто потому, что сейчас он спокойно сидит, а не двигается. Когда они с Юркой бежали по Зоне, при каждом вздохе резало, как ножом; но еще больше резал страх, что это – всерьез и надолго, что он на какое-то время потеряет силу и подвижность, станет уязвимее сам и подведет остальных… А сейчас этот страх прошел, и стало хорошо и спокойно.

«Ничего, эта боль – всего лишь реакция на выброс, это скоро пройдет. Даже хорошо, что она есть – индикатором работает. Без нее не поймешь, когда закончится выброс…»

А после обеда навалилась сонная истома, и разговаривать о делах уже совсем не хотелось. На тех же таблетках сухого спирта вскипятили чай; Завхоз наладился было вскипятить воду в кружке над свечкой, чтоб не тратить зря сухое топливо, но замучился держать кружку над огнем, а попутно огреб немало насмешек за прижимистость. Разморенный от сытной еды Роман сидел с полуприкрытыми глазами, и мысли в его голове вертелись совершенно неуместные и недостойные офицера госбезопасности. «Может, сегодня никуда и не ходить? Заночуем здесь, и пойдем завтра с утра… Нет, нет, так нельзя! Вдруг группа уже сидит наготове, и сразу после выброса ломанется сюда?! Надо уносить ноги. По-любому надо уносить их как можно скорее. В тот поселок, где мы ночевали перед броском на «Вымпел» – нельзя. Самое подходящее место; прямо-таки напрашивается идея, что мы пойдем от «Вымпела» через поселок. На Янтарь теперь – тоже нельзя. Значит, остается какая-то сталкерская база? Вот тут уж мы без Ежа и Завхоза не обойдемся – они все ходы-выходы знают, да еще и знакомые в разных сталкерских норах у них наверняка имеются.»

Несмотря на тревожные мысли, глаза у Романа начали слипаться.

«Нет, спать нельзя! Усну, а эти гаврики даже не почешутся, и всех нас тут разом накроют… Но шрам все еще болит – значит, выброс не закончился. Черт побери, когда же он кончится…»

– Бен, а ты что скажешь? Как там с выбросом? – Роман на всякий случай встряхнул напарника.

– Не прошел еще, – тихо ответил парень, уткнувшись носом в кружку. – Да ты не дергайся, я скажу, когда он на убыль пойдет.

– Что-то долго сегодня… – задумчиво заметил Ёж. – Час-то уже точно сидим…

– Геныч, ты обещал рассказать про то, почему вы с Юркой не пользуетесь сталкерской сетью, – напомнил Роман.

Он усилием воли стряхнул с себя сонную одурь. В несколько глотков допил крепкий чай, прикинул – а не заварить ли еще? Пожалуй, надо. Влить в себя стимулятор и включить мозги. Тем более, что скоро опять надо запрягаться и тащить эту команду к периметру…

…О сталкерской сети рассказывал в основном Ёж. Юрка только время от времени вворачивал словечко; да оно и немудрено – он всегда старался переложить решение всех сложных вопросов на лидера группы, а сам спокойно следовал в кильватер за ведущим. Сказали ему – обесточить КПК, он и обесточил. Немного поломался для виду, но потом подчинился и больше не задавал вопросов. Да и не заморачивался размышлениями о том, как эта сеть работает и где находится операторский центр.

История Генки о встрече с бывшим командиром Ветряковым и бравым украинским безопасником Краюхой Романа особенно заинтересовала.

«Значит, вот оно как получается… Мы думаем, что хохлы раскопали доступ к сталкерской сети, и время от времени влезают в наши операции со своими «палками в колеса», а оказывается – у них тоже доступа нет… И они наверняка думают то же самое про нас… Однако, как интересно…»

Когда Генка дошел до происшествия на заводе «Луч» и столкновении их троицы с военными, Бен не утерпел.

– А с нами ведь точно так же было! – выпалил он. – Монолитовцы прошли мимо нас в двух шагах! Мне даже показалось, что один смотрел прямо на меня… И нарочно сделал вид, что нас не замечает…

– Это все потому, что у вас КПК были обесточены, – совершенно серьезно сказал Ёж. – Я сколько раз уже замечал, с разными сталкерами такие случаи бывали. Если у тебя прибор не включен – то ты как бы не участвуешь во всем, что тут происходит. Как бы «не играешь»…

– Ничего себе игра, где убивают всерьез, – хмыкнул Роман. Нарочно, чтоб посмотреть на реакцию собеседника. Как раз он-то в реальность подобных игр очень легко мог поверить.

Но Генка на подначку не отреагировал и по-прежнему оставался серьезным:

– А почему бы нет? Игра на выживание…

– Ага, реалити-шоу «Остаться в живых»! Только я почему-то не вижу телеведущей в купальнике и операторов за каждой кочкой! – съязвил Роман.

– А может, видеокамеры на каждом дереве висят? – Бен не остался равнодушным и подключился к увлекательной дискуссии.

Дальше Роману оставалось только скептически покачивать головой и молча наблюдать за фонтаном креатива, который начали выдавать попеременно Генка и Бен:

– Нет, не могут там висеть скрытые видеокамеры, от них толку мало – они же около многих аномалий не работают, дохнут… Моя сколько раз дохла в самый неподходящий момент – ладно еще, не насовсем, потом оживала…

– И по телеку шоу про Зону не показывали, а какой смысл это все снимать, если потом не показывать?

– А может, это только у нас не показывают…

– А тогда где показывают – в Америке?!

– Еще скажи – в Австралии… Если бы шоу показывали где-нибудь за рубежом, а по нашему ТВ об этом ни слова – то мы бы все равно узнали, Интернет же есть…

– Ну, если не за рубежом – тогда где могут это показывать? На другой планете?!

– А почему бы нет?

– Ёж, ну, ты договорился, блин! До инопланетян!

Однако Генка ничуть не смутился:

– А может, они всю эту Зону и устроили?

– Баян! Про «посещение» еще классики говорили!

– Да, про посещение говорили, а зачем оно было, и зачем осталась Зона – так и не ответили!

– Ага, классики должны перед тобой за базар ответить, – забулькал от хохота Бен.

– У классиков Зона была другая, – Генка опять-таки был убийственно серьезен. – У них там не бродили вооруженные отряды и не воевали между собой. И те, кто у классиков Зону устроил, побросали все и свалили куда-то там по своим инопланетным делам, а не сидели и не наблюдали, как взрослые люди в войнушку играют.

– Где они, по-твоему, сидят?! – взвился Бен, уязвленный тем, что все его попытки подколоть Генку раз за разом проваливаются.

– Да в операторском центре сталкерской сети! Приборчики нам раздали, плата за подключение – смехотворная, вот вам и передатчики, транслирующие шоу «Остаться в живых» на всю галактику! Прямо из рук каждого участника!

На этом месте Роман не выдержал:

– Мужики! Эй, мужики, вы чего тут курили, пока нас с Завхозом не было?!

Генка и Бен разом осеклись и оглянулись. Ага, наконец-то обратили внимание на остальных присутствующих. Юрка давно уже крутил пальцем у виска, да и Роман, несмотря на свою обычную угрюмость, развеселился:

– На какой стене растут эти забористые грибочки, которые вы потребляли? Покажите-ка мне, я тоже хочу! Может, у меня глюки еще покруче будут, и я наконец-то во время прихода получу ответ на вопрос «Кто и зачем создал Зону?»

Ёж от души расхохотался, а Бен неожиданно помрачнел:

«Неужели он все это время прикидывался, зараза такая?! Еще небось и смеялся надо мной… А я-то нафантазировал…»

– Идите вы с вашей сетью, – бросил Бен и стал выбираться из-за стола. – Чушь какую-то тут гоните…

– Да ты чего, я же пошутил, – извиняющимся тоном сказал вслед ему Генка.

Бен не оглянулся и похромал к двери. Там он остановился, все-таки не решаясь идти дальше в коридор, прочь от источника света и живых людей. Хоть и проходил там уже столько раз, а все-таки страшновато.

– Ёж, а если серьезно, то что ты думаешь по поводу сталкерской сети? – послышался сзади тихий голос Романа.

Но ответить Генка не успел.

– Тс-с-с-с! Тише вы! – вдруг зашипел от двери Бен. Несколько секунд помедлил, словно прислушиваясь к чему-то, и добавил: – Выброс закончился. Да-да. Точно. Теперь я точно чувствую.

По кабинету прокатился негромкий обрадованный рокот.

– Ну, вот и отлично, – Роман встал из-за стола.

Он украдкой опять ощупал левый бок и вздохнул поглубже. Немного поламывает все-таки… Ну ясен пень, в один момент боль не пройдет, она же не лампочка – включилась-выключилась одним щелчком. Но чувствуется, что проходит. Наконец-то… Теперь можно отчаливать. Но вот как отнесутся к этому предложению остальные…

– Народ, нам надо быстро собираться и уходить отсюда.

– Почему?! Куда?!

Ну вот, как и предполагал… Роман оказался под перекрестными непонимающими и осуждающими взглядами. Особенно был недоволен Юрка.

– Иди ты сам… Лесом до Монолита! – Завхоз сердито буркнул традиционный сталкерский посыл. – За день не набегался, что ли?

– Не меньше твоего набегался! Но здесь оставаться нельзя!

– Почему?!

А вот Ёж, кажется, догадался, почему нельзя. Он поднял взгляд и загадочно усмехнулся:

– Если останемся здесь, нам могут наступить на хвост?

Роман кивнул. Несмотря на всю свою безбашенность, журналист далеко не дурак, и лишних вопросов не задает…

Зато лишний вопрос опять возник у Юрки:

– Кто? Кто куда нам наступит? Народ этого места боится, за три километра обходит! Никто сюда не сунется!

– Завхоз, ты в меньшинстве, – жестко оборвал его возмущенные вопли Генка. – Все согласны, что надо уходить.

Но Юрке проигрывать в споре было обидно, и он задействовал последний аргумент:

– Чего все-то?! Бен вон молчит… Бен, скажи ты им!

– Валить надо, – тихо ответил Бен, глядя куда-то в сторону. – Ромка правильно говорит.

– А ты идти-то сможешь?

– Как будто бы есть выбор, – пожал плечами Бен.

– Слышал?! Убедился?! Все, вопрос решен, собираемся и сваливаем, – в голосе Романа звякнули железные нотки. – Народ, шустро, в темпе вальса! Бен, Завхоз, начинайте упаковывать свои вещи! Потом Генке поможете.

Но Завхоз уперся рогом:

– Ром, можешь ты толком объяснить, какого хрена ты собрался куда-то переться на ночь глядя?

– Юрка, ну чего ты заладил – «на ночь глядя», «на ночь глядя»… Еще только полседьмого! Темнеть начнет в девять… За два с половиной часа успеем большую часть пути одолеть.

Завхоз вытращил глаза:

– Какое «полседьмого»?! Сейчас полдесятого!

– Чего-о-о? – не поверил Роман.

– Полдесятого вечера! Вот, смотри! – Завхоз включил подсветку на своих наручных часах и поднес запястье к лицу Романа.

И в самом деле – стрелки на циферблате показывали полдесятого.

– Народ, а у меня вообще-то двенадцать доходит, – подал голос Бен. – Это что же за ерунда такая творится?

Все растерянно оглядывались друг на друга. Наконец Ёж, до того меланхолично отгрызавший кусочки от галеты, встал из-за стола:

– По-моему, самый простой способ выяснить, сколько сейчас времени, – это подняться наверх и посмотреть. Вероятно, из-за выброса что-то произошло с нашими часами. Хотя странно, что так свихнулись механические… Если бы электронные – я бы не удивился, сам сколько раз видел, как электронные часы шли вразнос поблизости от аномалий… Чисто по ощущениям мы просидели здесь часа полтора, максимум два. А меня чувство времени редко подводит.

– Чувство времени… – бурча, передразнил Завхоз.

Очевидно, что ему, уставшему за день, больше всех не хотелось никуда идти. И он с радостью бы отдал недельную добычу за то, чтоб сейчас снаружи на самом деле оказалось полдесятого вечера, и уже стемнело, и тогда они остались бы ночевать здесь. Подсвечивая под ноги фонариком, Юрка пошел к лестнице. Ёж – за ним. Роман, занятый укладыванием рюкзака, не сразу оставил свое занятие и вышел следом. И спохватился, только когда по коридору разнесся истошный вопль Бена:

– Стой! Сто-о-о-ой!

Роман отшвырнул спальник, который как раз заталкивал в рюкзак, и ринулся наружу.

В конце коридора, возле лестницы, грохнуло и вспыхнуло, резкий щелчок и треск – словно рвалась ткань, – резанули слух, белый сполох на мгновение выхватил из темноты два резко отшатнувшихся силуэта на фоне дверного проема, и третий – чуть поодаль.

– Сто-о-ой! – еще раз хрипло рявкнул Бен сорванным голосом.

Он обернулся навстречу Ромке, услышав шаги сзади, и пояснил:

– Они чуть в аномалию не влетели… Там, в дверях…

Ёж со стонами и матюками корчился на полу – неудачно упал, прямо на раненую руку. Рядом сыпал бранью Завхоз – как показалось Роману, ругался тот как-то вяло и виновато.

– Генка еле успел его обратно рвануть, – снова пояснил Бен, – Юрка уже ногу занес, еще чуть-чуть – и шагнул бы прямо туда! Ну, оба равновесие потеряли и на пол навернулись… Завхоз на него сверху ка-ак грохнется!

Бен, подволакивая ногу, подошел ближе:

– Ром, вот, смотри, – вытащил из кармана клок бумажного листа, скомкал и запустил его в черный провал выхода на лестничную площадку.

Аномалия взвилась треском и россыпью вспышек. Это было похоже на старую знакомую «электру», но по полу проскакивали не голубоватые змеи разрядов, а мельтешили белые искры.

– Это такая же, как на минус третьем была, по всему коридору. Мы через нее еще прыгали… – сказал Бен.

Более он ничего не добавил, но в душе Романа шевельнулась очень нехорошая догадка. Ёж тем временем кое-как поднялся на ноги, вцепившись в поясной ремень Завхоза, но по-прежнему морщился и сдавленно постанывал сквозь зубы. Роман на шаг приблизился к дверному проему.

– Ром, она весь выход перекрывает, – срывающимся шепотом сказал над ухом Бен, и этот шепот, как показалось Роману, разнесся по подземелью грохотом. – Понимаешь, на всю высоту, до потолка… А может, и на первый наземный добивает… Ее не перепрыгнешь, как на минус третьем…

– То есть, ты хочешь сказать, что…

– Мы выйти не сможем, – прошептал Бен. – Это единственный выход наверх… Мы здесь заперты.

* * *

– Ты уверен? – переспросил Роман. Он тупо смотрел в черноту проема, и весь ужас сложившегося положения еще не дошел до него сразу.

– Ага. Мы здесь заперты, – повторил Бен. И отвел глаза, как будто был виноват в этом.

– Надо ребятам сказать… – прошептал Роман

«Н-да. Вот скажу – и что будет?»

– Бен… – он слегка дернул парня за рукав. – Посмотри карту. Точно нет другого выхода?

– Я ее наизусть помню…

– Бен, спокойно… Спокойно, не паникуй, – с нажимом повторил Роман, услышав нехорошие срывающиеся нотки в голосе напарника.

Поодаль немного очухавшийся Генка отчаянно костерил Завхоза:

– Дятел чернобыльский, ты сколько уже Зону топчешь? Почти год? Так какого же хрена ты прешься куда попало, не глядя?! Выброс же прошел! У тебя что, крышу совсем набок свернуло?!

Роман оглянулся на них. До Ежа, кажется, случившееся еще не дошло. Вон, он стоит, зажимая ладонью пострадавшую руку повыше локтя, а рядом топчется и виновато оправдывается Юрка. И в самом деле, какой-то перекос мозгов с ним случился – ну надо же было помчаться вперед, не прощупав дорогу, и это после выброса… Генка вдруг осекся на полуслове – только сейчас заметил застывших Романа и Бена, и повисшее между ними напряженное молчание.

– Эй, народ, а вы чего там шепчетесь? – крикнул он, хотя никто уже не шептался. – Мужики, да вы чего? Смотрите как-то странно…

Бен поморщился от направленного в лицо фонарика.

– Аномалия перекрыла выход на лестницу, – сказал Роман.

– Аномалия, говорите? Хм… – Ёж несколько минут переваривал информацию. – Прямо весь проход? А другой где? Ну, в смысле, выход наверх … Мужики, вы чего так странно смотрите?! Или это… То есть… Я не понял – здесь что, нету другой лестницы?!

Ну вот, дошло наконец-то.

– Мы здесь заперты, – слова Романа падали глухо и тяжело, как кирпичи. – Из подземелья только один выход. И его закупорила аномалия. Похожая на «электру». Названия у нее пока нет, раньше таких еще не регистрировали и не описывали…

«О господи, что он несет? Какая разница, что за аномалия перекрыла выход?! Какое все это теперь имеет значение?» – запульсировало в мозгу Бена.

Генка захлопал глазами и нервно захихикал. До его разума Ромкины слова дошли, а вот прочувствовать их Ёж еще не успел. Пока еще они были для него просто информацией, гласившей: один выход из подземелья заблокирован, надо искать другой. И вообще, надо искать какой-то выход из ситуации. А то, что эта ситуация чревата смертельной опасностью для них всех, пока еще оставалось где-то «за скобками». Просто как условие задачи. И страх от осознания происшедшего еще не завладел чувствами и не сковал рассудок.