Текст книги "Мой личный чародей (СИ)"

Автор книги: Ирина Анненкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 33 страниц)

Глава одиннадцатая

«Человек снесет всё – на своем пути».

(Соловей-разбойник)

Проснулась я от грохота.

Утро выдалось серенькое, мягкое. Когда я лениво приоткрыла глаза, его белесый свет уже успел разогнать по углам остатки ночных сумерек. Тонкая занавеска на окне слегка колыхалась на едва заметном сквозняке.

В комнате кроме меня никого не было. Но моя постель ещё хранила тепло и запах любимого, который в этот самый момент негромко, но от всей души поминал на кухне всех демонов Преисподней. Видать, не одну только табуретку уронил. Надеюсь, это был не ушат с водой, а то ещё и пол вытирать придется…

Мысли текли томные, неспешные. Сладко потянувшись, я перекатилась на живот и с наслаждением посопела в подушку, на которой спал Дар. Не хочу вставать. Вот зачем он так рано вскочил? Полежали бы ещё, понежились…. Я почувствовала, как при этой мысли моё сердце забилось быстрее, а щеки полыхнули румянцем.

Неприметное белое пятнышко на полу привлекло мое внимание. Скосив глаза, я обнаружила, что на пушистом ковре, на том самом месте, куда, вставая с постели, я непременно наступлю босыми ногами, лежит ма-а-аленький такой, аккуратно слепленный снежок… ага! С добрым утром, любимый! Вот теперь я могу за тебя не волноваться: похоже, ты вернул свое привычное расположение духа.

Однако как бы мне собственную свадьбу не проспать!

Порывшись в сундуке, я отыскала чистую рубаху, накинула ее на себя, пригладила растрепавшиеся за ночь волосы, сунула ноги в домашние поршни и тихонечко приоткрыла дверь.

Мой чародей, по пояс голый, стоял у окна и с интересом разглядывал открывающийся пейзаж. Хотя, что там смотреть-то? В отличие от эльфов, я не окружала свой дом дивными растениями, специально выращенными в форме шара, или спирали, или перевернутого конуса. Некоторые искусники умудрялись придавать кустарникам и деревьям облик птиц или животных – и это, заметьте, без малейшего намека на такое кощунство, как нож садовника, а только силой эльфийских чар. Живые украшения домов были предметом откровенной гордости и даже тайного соперничества остроухих, которые ревниво следили за соседями: а ну как кто извернется, да и вырастит такое, чего ни у кого другого нет! По сравнению с жилищами Перворожденных, мой домик выглядел скромно, даже аскетично.

Подавив в себе человеколюбивое желание растереть по спине любимого его же студеный, лишь слегка подтаявший привет, я неслышно выскользнула из спальни, пересекла кухню, обняла Дара за пояс и поцеловала между лопатками.

– Доброе утро, мой родной!

Живо обернувшись, чародей обхватил меня своими длинными руками, крепко прижал к себе, зарылся лицом в мои волосы, затем поцеловал в угол рта и, заглянув мне в глаза, прошептал:

– Привет! Я тебя разбудил? Прости, пожалуйста.

Я не смогла удержаться от смеха.

– Дар, я прекрасно выспалась и чувствую себя так, словно живой водой умылась! Скажи, а там наша свадьба ещё не закончилась? Без нас?

– Ещё даже не началась, – улыбаясь, Дар опустился на лавку и усадил меня к себе на колени. – У тебя есть ещё куча времени, чтобы подготовиться. Да и у меня тоже. Мне ведь тоже надо переодеться и побриться, – парень провел моей ладонью по своим заросшим за ночь щекам и хихикнул: – А то ты ж знаешь: небритый жених – позор для невесты!

– Тебе надо идти в Дом Правителя? – недовольно спросила я. – Подожди, я с тобой! Вот только оденусь, ладно? Подождешь?

– Да не надо нам никуда идти, – ухмыльнувшись, Дар перехватил меня, не давая подняться с его колен. – Радош ещё с утра мои сумки принес. Вон они, в углу, видишь?

На полу и впрямь валялись потертые чересседельные сумки, прежде мною не замеченные. Я довольно вздохнула: умница Радош; вот что значит настоящий друг! Теперь нам не придется терять уйму времени на посещение посольских покоев!! Потянувшись, я прильнула к шее Дара долгим поцелуем. Тот довольно заворчал и, склонившись, зубами прихватил мочку моего уха.

– Знаешь, – засмеялся мой чародей, быстро сообразив, что я затеяла, – если мы с тобою всё-таки хотим попасть на собственную свадьбу, то нам не стоит так сильно увлекаться. Думаю, Зоран уже собирается идти к месту совершения обряда, чтобы сделать там все необходимые приготовления…. Впрочем, ты так мило выглядишь в этой рубашке, что вполне можешь венчаться прямо в ней!

Ойкнув, я скатилась с Даровых колен и зайцем поскакала в спальный покой. Ну уж нет! Ни за что! Пусть я буду хоть трижды ведьма, свободная от всех и всяческих предрассудков, но это моя собственная свадьба, причем на этот раз самая настоящая, и от меня не дождутся, чтобы я явилась под венец растрепой!!

Однако всё оказалось несколько сложнее, нежели я думала…

– Дар… Дар? Помоги же мне! – отчаявшись, я со стуком распахнула дверь, соединяющую спальню и кухню.

– Пуговица оторвалась? – деловито спросил чародей. За то время, пока я мучилась сомнениями, он успел распотрошить свои сумки, частично переодеться (по крайней мере, штаны на нем были уже другие, из тонкой черной кожи, а черная же шелковая рубаха и широкий, весь в серебряных бляхах пояс небрежно валялись рядом на лавке) и даже выбрить правую щеку. Теперь быстрыми короткими движениями он брил левую, поглядывая в утащенное из спальни зеркало. – Пришить? Давай сюда.

Ах ты, язва… ну ладно! Сам напросился.

– Дар, пойди сюда… да оторвись ты от зеркала, потом добреешься! Ну, пожалуйста!

Обернувшись, чародей внимательно посмотрел на меня. Видимо, на моем лице отразилось такое отчаяние, что он тут же бросил на стол жутковатое холодное оружие, которое по чистому недоразумению мужчины называют бритвой, вытер щеки и быстро шагнул ко мне.

– Ну, что? Что случилось? – встревожено спросил он, наклоняясь к моему лицу.

– Дар, – я старательно и очень жалобно шмыгнула носом и потупила взор, а затем с надеждой уставилась на своего жениха, – мне так стыдно…. но я совсем не могу решить, что надеть…. Платья-то подвенечного у меня нет. Что же теперь делать?! – мой голос задрожал (если честно, от сдерживаемого смеха, но моему чародею было не до подобных тонкостей).

О-оо! Похоже, моя маленькая месть свершилась! Лицо Дара вытянулось так, словно я предложила ему немедленно, причем своими собственными руками, недостающее подвенечное платье сшить, а потом самому же его и надеть!

– М-м-м, Слав…. – расстроено спросил он, – но, может, ты смогла бы…. Ну да, я всё понимаю, это твоя свадьба, и, конечно же, тебе хочется… милая, мне так жаль…

Сполна насладившись его растерянностью, я ухмыльнулась и уже своим нормальным голосом сказала:

– Да ладно тебе! Есть у меня подходящее платье, есть. Вот только не знаю, можно ли его надеть. И как в такую погоду носить…

Сообразив, что его только что слегка разыграли, Дар зашипел, словно весенняя гадюка. Хвала Богам, убийство невесты не входило в его ближайшие планы, так что, убедившись в том, что его укоризненный взгляд всё равно не вызывает во мне ни малейшего раскаяния, парень фыркнул и насмешливо прищурился:

– Что, ворот от подола никак не отличишь? Ну, пойдем, вместе попробуем.

Платье у меня и впрямь было, причем такое, что впору надевать и самой великой княгине. Если, конечно, ее потом муж за подобные вольности не прибьет…. Это был подарок Диннориэли, сама бы я никогда себе такое не купила. Узкое сверху, оно оставляло открытыми плечи и руки. Ну, то есть, совершенно открытыми! Судя по всему, мастер портной решил, не мудрствуя лукаво, всю ткань пустить на юбку, отжалив на лиф совсем чуть-чуть. Зато уж на юбке-то он оторвался! Плотный тяжелый шелк расходился широкой волной, угрожая затопить любого, кто осмелится подойти к обладательнице этого шедевра швейной мысли. В качестве уступки общественной морали и скромности к платью прилагался широкий шарф из той же материи, призванный слегка прикрыть чересчур откровенный наряд. Впрочем, эльфийская мода приветствовала и куда более вызывающие туалеты…

В жизни бы ничего подобного не надела! Но какого же моё платье было цвета…

Плотная серо-стальная ткань при малейшем движении начинала переливаться всеми оттенками цветущей лаванды и сирени. При ходьбе же по тяжелым складкам юбки и вовсе начинали струиться потоки лилового и фиолетового пламени. Не шелк, а волшебство! Ну как удержаться и не надеть такую красоту хоть разочек, на собственную свадьбу?! Тем более, коль скоро эта свадьба состоится в эльфийском лесу…. Я чувствовала, что просто не могу венчаться ни в чем другом! В том, что Дару моё платье понравится, я не сомневалась – в конце-то концов, чародеи не особо подвержены предрассудкам обычных людей.

Меня смущал лишь один вопрос.

– Дар, думаю, с подолом и воротом мы ещё разберемся… но как я сумею дойти до ручья в длинном пышном платье? По снегу? А там ещё и наматывать круги вокруг замерзшего ракитника? Ну, ладно, замерзнуть я не замерзну, можно же на себя накинуть полог тепла (очень полезное заклинание, раскопанное мною в записях княгини Светаны, матушки Дара; жаль, только, очень ограниченное в использовании: эти нестабильные чары необходимо постоянно поддерживать, что делает их совершенно бесполезными для путешественника, решившего переночевать в зимнем лесу.) Но как я буду скакать по сугробам?!

Дар призадумался. Покрутил платье. Оценил фасончик. Хмыкнул. Почесал недобритую щеку.

– Слушай, а тебе точно необходимо надеть именно это? – в его голосе звучало откровенное сомнение как в моем выборе, так и в моих мыслительных способностях. – Может…

– Нет! – я была тверже булатного клинка. – Не может. В конце-то концов, это моя свадьба, как ты очень верно изволил заметить.

– Но ты бы могла его надеть потом, когда мы с тобою будем венчаться в храме Молодого Бога…

– Ну да, ну да, – покивала я. – А теперь представь меня в этом платье, да в Преславице, да в главном храме. Немедленно анафеме предадут и камнями забросают! А уж папеньку твоего при виде столь откровенно одетой снохи точно родимчик хватит! Нет уж, в Преславице я пойду под венец закутанная по уши, в строгом соответствии с традициями, это ясно. Но вот сегодня… Дар, ну пожалуйста!

Мой чародей ещё раз внимательно вгляделся в мои умоляющие глаза, затем вздохнул и легонько дернул меня за косу.

– Вот что с тобою поделать? И на что только не пойдешь ради любимой!

– Спасибо! – радостно взвизгнула я, бросаясь к нему на шею. – А что ты придумал?

– Любопытство сгубило кошку, – усмехающийся Дар чмокнул меня в щеку. – Придет время – увидишь. Ты лучше иди одевайся, любопытная моя. Помочь со шнуровкой?

– Дар, – я укоризненно посмотрела на любимого, – ты разве забыл, что жених не должен видеть платье невесты?

Парень хмыкнул:

– Очень мило! Да ведь ты мне его уже сама показала! – но, увидав моё растерянное лицо, всё-таки сжалился: – Да ладно, не бери в голову. Для обряда магического венчания это неважно. Да и вообще это пустой предрассудок, так что можешь демонстрировать мне все свои наряды с чистой совестью. Ну, иди, иди, мне ещё нужно Зорану и Радошу светлячков отправить. Ты же всё-таки хочешь надеть свое невероятное платье и не застрять в нем в сугробе?

– Ты хоть оденься, холодно же! – мой чародей так и не удосужился накинуть на себя хотя бы рубашку.

– Да ладно, – легкомысленно отмахнулся он, – я быстро. Не замерзну.

С этими словами Дар шагнул в сени и распахнул дверь на крыльцо. Однако вместо того, чтобы выйти на улицу, он быстро обернулся и, нерешительно посмотрев на меня, сообщил:

– У тебя гость. Кстати, похоже, давно ждет.

Удивленно моргнув, я выглянула из-за его плеча – и ахнула. Прямо на ступеньках, на том самом месте, где накануне вечером расположились мы с Даром, нахохленной птичкой сидел трясущийся от холода Аллардиэль. Воротник теплой куртки поднят, так что из-за него выглядывают лишь самые кончики длинных озябших ушей; руки засунуты глубоко в рукава. При нашем появлении эльф даже не повернул головы.

– Ал, ты что? – как была, в одной рубахе и поршнях на босу ногу, я оттолкнула Дара, выскочила на крыльцо и крепко встряхнула парня за плечо. Тот обиженно глянул на меня и ничего не сказал. – Немедленно заходи в дом! Ты что, до смерти замерзнуть решил?! Ал, я кому говорю! Ну?!

По-прежнему молча Аллардиэль поднялся на ноги и прошел на кухню. Там, не раздеваясь, он медленно обвел взором моё жилище. Взгляд темно-синих глаз изумленно скользнул по неубранной постели – дверь в спальню, как назло, была открыта, неодобрительно задержался на обнаженной груди Дара, который, вместо того, чтобы отправлять светлячков, вернулся в дом и с теперь невозмутимо разглядывал нашего гостя, – а затем прочно обосновался на моих голых коленках. Было заметно, что эльф здорово ошарашен увиденным. Я слегка покраснела, запоздало сообразив, что кроме едва прикрывающей бёдра рубахи на мне ничего и нет. М-да, как-то неудобно получилось…

– Так, значит, это всё правда? – скривившись, словно ему в рот попала протухшая улитка, спросил мой друг. Его и так бледное лицо приобрело зеленоватый оттенок. На Дара он демонстративно не смотрел.

– А что именно? – сухо уточнила я. Мне, конечно, и так всё было понятно, но что за дурацкая эльфячья манера говорить намеками?!

– Мой отец сказал, что ты ответила категорическим отказом на предложение войти в наш дом. А вчера вечером, вернувшись с официального ужина, он сообщил, что ты выходишь замуж. Уже сегодня. За человека. Это так?

Ну, эльфы! Ну, молодцы! Вот что значит иметь длинные уши и хороший слух!

– Ал, – строго сказала я, – во-первых, познакомься с моим женихом. Дар, это Аллардиэль, мой хороший друг. Ал…

Эльф упрямо сжал губы и даже не глянул в сторону Дара, который едва заметно ему кивнул в знак приветствия. Я нахмурилась.

– Во-вторых, мой милый, я что-то не припомню, чтобы скрывала тот факт, что помолвлена, причем вовсе не с тобой. Разве я давала тебе повод думать, что может быть по-другому? В-третьих, мне казалось, что мы с тобою стали друзьями. А друзья так друг с другом не поступают. Если бы ты прямо пришел ко мне, а не стал вовлекать в свои сердечные переживания собственных родителей и самого Правителя Эрвиэля, то этим бы уберег и себя, и меня от нескольких довольно неприятных мгновений. Мне продолжить?

– Я думал, ты меня любишь, – несчастным голосом невпопад пробубнил Ал, не поднимая глаз. – Я решил, что ты будешь рада остаться в Священном Лесу навсегда. Со мною. Я хотел…

– Ал, солнышко, – перебив парня (а демоны его знают, до чего ещё он может договориться! выдержка выдержкой, но что-то Дар уже нехорошо так заулыбался…), я шагнула вперед, положила руки ему на плечи и заглянула в разобиженные синие глаза, – я действительно очень тебя люблю! Правда-правда. Люблю – как доброго друга. Как брата. Наша дружба помогла мне справиться со многими тяготами и дожить до самого лучшего дня в моей жизни. Спасибо тебе за это. Я была бы просто счастлива, если бы сегодня ты смог разделить мою радость. Я действительно выхожу замуж за человека, которого люблю больше жизни. Прости, если делаю тебе больно…

Ал укоризненно засопел. Как же, как же! Я вовсе не забыла о его упертом нраве!

– Я думал, что после всего того, что между нами было, мы с тобою…

– А что между нами было? – весело уточнила я, краем глаза замечая, что Дар, с интересом прислушивающийся к нашему разговору, чересчур ласково смотрит на эльфа. – Точно, между нами много чего было! Дай-ка, припомню… о! Между нами была большая грязная лужа, кот и двое детей! Вот уж это было точно…. Надеюсь, я ничего не упустила?

– Эх, Славка, – пробурчал расстроенный ушастик, – всё бы тебе шутки шутить! А я…

– А ты сейчас отправишься домой и немного подумаешь, стоит ли приносить нашу дружбу в жертву своему мужскому самолюбию. Мне бы очень хотелось, чтобы рядом со мною по-прежнему оставался надежный друг. Любимый друг, – подчеркнула я.

– Ну, ладно, я пошел, – мрачно сообщил Аллардиэль, осторожно высвобождаясь из моих рук. Мне в глаза хмурый эльф старался не смотреть.

– Иди, – кивнула я. – Если надумаешь – ритуал венчания пройдет в полдень у горячего ключа. Ты приглашен.

Ал уныло вздохнул, немного помедлил, словно желая ещё что-то сказать, а затем печально повел ушами и вышел, аккуратно прикрыв за собою дверь. Мы с Даром посмотрели друг на друга. Я виновато улыбнулась и слегка развела руками. Вот они какие, горячие эльфийские парни! Мой чародей насмешливо дернул бровью. Венчаться, срочно венчаться, пока собственную невесту прямо из-под носа не умыкнули!

Моя «вторая» свадьба разительно отличалась от «первой».

Тогда, в Дыре, отчаянно сопротивляющуюся меня волок к умирающему ракитнику сумасшедший старик, который с гораздо большим удовольствием порезал бы меня на лоскутки, но что поделаешь, есть такое слово "надо", и вот приходится жениться на строптивой девке, все достоинства которой заключаются в ее умении колдовать. Высохшая каменистая пустошь, призрачный, потусторонний свет ниоткуда, чахлый кустик у мертвого ручья. Магический круг, соткавшийся из крови зловещего колдуна. Отчаяние, чувство безысходности, боль, рвущие душу на части презрительные слова рассвирепевшего чернокнижника…

Сегодня всё было по-другому, всё иначе.

Мой любимый чародей бережно укутал меня в меховую накидку. Видимо, заклинание теплого полога в моем исполнении не внушало ему особого доверия, так что мягкий мех стал приятным дополнением к шелковому шарфу, едва прикрывшему плечи.

– Потом сможешь ее снять, – улыбнулся он, осторожно поправляя завернувшийся край. – Не волнуйся, я же тебе обещал, что ты будешь в своем драгоценном платье!

А я и не волновалась. Подумаешь, зима! Подумаешь, толстая накидка поверх роскошного сиренево-стального шелка!

Прежде, чем покинуть дом, мы ещё долго целовались в сенях. Должно быть, Зоран уже начал терять терпение, но нам было так трудно, почти невозможно оторваться друг от друга! Наконец, собрав волю в кулак, я вывернулась из сильных рук чародея и, тяжело дыша, принялась поправлять растрепавшиеся волосы.

– Любимый, лучше бы нам сейчас, всё-таки, отправиться к горячему ключу! Не то я могу подумать, что не так уж ты рвешься на мне жениться…. Конечно, я тебя понимаю: шаг-то больно ответственный! Это тебе не за печкой мурлыкать!

Дар расхохотался.

– Ах ты, ведьма моя ненаглядная! Вот даже теперь и не мечтай – никуда тебе от меня не деться!

– Можно подумать, что я пытаюсь, – довольно проворчала я.

Перед самым крыльцом меня поджидал сюрприз: ухмыляющийся Радош держал под уздцы Пилигрима, вычищенного волосок к волоску, в новой нарядной сбруе. Чмокнув оборотня в щеку, я подскочила к невозмутимому, как и всегда, коню и обхватила его крепкую шею.

– Мальчик мой, Пилигримушка, Хитрец мой любимый! Как же я по тебе соскучилась!

Умный жеребец терпеливо сносил мои нежности, однако морда у него была довольная. Пару раз он ткнулся мне в бок мягким храпом и ласково фыркнул.

– Ну, хватит тебе, хватит миловаться, – раздался откуда-то сверху хорошо знакомый ревнивый голос. Я подняла глаза: на луке седла удобно расположился Степка, пушистый, довольный жизнью, с пышным голубым бантом на шее. Эк он принарядился-то!

– Здравствуй, Степочка, – ласково улыбнулась я, быстренько прикидывая, не собирается ли кот устроить любимую потеху под названием "Позор моральным разложенцам, или Руки прочь от любимой хозяйки!".

– Здравствуй, здравствуй, – насупился Степан, но не выдержал и подмигнул. – Что-то мы вас заждались, молодые! Поди, всё ты, жених, невесте одеваться мешал?

– Что ты, Степа, совсем наоборот – даже иногда помогал, – кротко ответил Дар.

Радош даже всхлипнул от удовольствия.

– Ну, всё, новобрачные, – радостно хрюкнул он, – пора прощаться со свободой! Дар, давай уже, сажай Славку на Пилигрима.

– Эй, вы что?! – всполошилась я. – Смеетесь? Куда ж я вам в юбке на коня-то полезу?!

– Ну, вариантов, собственно, два, – Дар глубокомысленно посмотрел на мутноватое небо. – Или ты едешь на Пилигриме, или я несу тебя на руках. Выбор за тобой.

Короче, довольно скоро я очутилась на спине жеребца. Сидеть в обычном седле боком оказалось очень неудобно, но я мужественно терпела. Хотя от порога моего домика к горячему ключу вела невесть откуда взявшаяся утоптанная тропа, я сомневалась, что шелковые туфельки в тон платью – это та самая обувь, в которой хорошо гуляется по сырому снегу. Искушение же прокатиться на руках у любимого я подавила на корню как неподобающее. Степка, задрав пушистый хвост, весело поскакал вперед, крикнув, что пойдет всех предупредить, чтобы не расходились; посмеивающийся Радош вел недоумевающего (что-то я вас, люди, никак не пойму, что это вы такое задумали?) Пилигрима. Дар, видимо, решив буквально исполнить своё обещание и не спускать с меня глаз, замыкал нашу процессию. А я всю дорогу к горячему ключу удивленно вглядывалась вперед, туда, где нас должен был дожидаться Зоран, и где сейчас переливался яркими, необычными для зимнего леса красками широкий купол.

Когда до искомого ракитника оставалось шагов с сотню, не больше, я наконец-то сообразила, что же это за чудо такое, и негромко ахнула. Посреди заснеженного зимнего леса расположился маленький, созданный лично для нас кусочек лета!

По просьбе Дара Зоран заставил снег растаять, воздух – потеплеть, траву – зазеленеть, бабочек – запорхать, а кусты – покрыться цветами. Всё это великолепие он накрыл радужной прозрачной полусферой, солнечные переливы которой я заметила уже издалека. Я с уважением посмотрела на хмурого чародея – это была магия высшего уровня, о которой я пока могла только читать и мечтать. Ведь Зоран не просто создал иллюзию, пусть и очень качественную; с помощью сложных чар он во много раз ускорил течение времени и, соответственно, все природные процессы, так что лето было самым настоящим. Я знала, что, после завершения обряда, повинуясь приказу мага, время опять рванется вперед, трава и кустарники вновь пожухнут, пожелтеют, и лес спокойно уснет – теперь уже до настоящей весны. Правда, став на год старше…

Кроме обычных лесных растений наш кусочек лета украсили пышные кусты эльфийских роз в цвету. Но это уже, судя по всему, дело рук Эрвиэля – вон какой стоит довольный, розу поглаживает, а та даже и не думает всадить в него шип-другой. Как же, как же, колючка эльфа не обидит, растения и эльфы – братья навек! Перворожденные не умели ускорять или замедлять ход времени и не могли наколдовать себе лето, но вот перенести растение в теплый уголок и заставить его расцвести – легко! Элегантный, по-парадному растрепанный Правитель улыбался, словно добрый дядюшка, отдающий замуж любимую племянницу.

Нас, чувствуется, и впрямь заждались. Насупленный князь Гордята нетерпеливо прохаживался вдоль берега ручья. Ратники, явившиеся в полном составе, держали строй и ели начальство глазами. Зоран мрачно (но это, скорее, как дань привычке) поглядывал по сторонам. Шагах в десяти от людей стояла довольно приличная кучка эльфов – даже выпуская из своих ухоженных ручек такой ценный объект, как хорошо подрощенная чародейка, они безмятежно улыбались. Помимо Правителя Эрвиэля (серый Артас недоверчиво принюхивался к летним запахам, и даже разок-другой царапнул когтистой лапой траву), на обряд пришли Диннориэль и Амриэль Аранта (без Ала), мой наставник целитель Дивиэль в компании юного Гладриена, с дюжину мастеров, два советника, соседи из ближайших домиков, несколько эльфов помоложе, стайка детворы и – чуть поодаль – лучащаяся от счастья Авлена. На руках подозрительно сияющей девушки восседал Степка. Я усмехнулась – эта парочка давно подружилась на почве любви к злословию. Вот и сейчас кот и красавица откровенно шушукались, насмешливо посматривая по сторонам. Эльфы под их взглядами слегка поёживались…

Между тем, Дар снял меня со спины Пилигрима. Ставшая лишней теплая накидка соскользнула с моих плеч и упала на траву.

Эльфы одобрительно загудели. Один из гостей, мастер портной, скромно опустил длинные ресницы, наслаждаясь эффектом – ведь это именно он сотворил моё волшебное платье. Князь Гордята изумленно вытаращился, заморгал, а затем… широко улыбнулся. Только теперь я вспомнила, что его собственная супруга, княгиня Северина, урожденная моранийка, иногда позволяла себе надевать довольно откровенные наряды, бывшие в моде у нее на родине. Тем самым она убивала сразу двух зайцев: и муж не расслабляется, и свекровь шипит от злости. Так что, мой будущий деверь, неизменно одобрявший любые выходки жены, сумел оценить подвенечное платье по достоинству. А вот ратники дружно покраснели, забыли о своем воеводе и дружно уставились на мои голые плечи. В общем, тоже оценили…

Ритуал магического венчания в корне отличается от привычных свадебных обрядов. Чародеи никогда не создают семьи из соображений расчета, корысти, удобства или потому что время пришло, все соседки-ровесницы уже по второму-третьему младенцу нянчат, а я что, хуже? Каждый маг или ведунья – люди вполне самодостаточные и не обремененные предрассудками, и уж если они решают соединиться узами, нерасторжимыми даже после их смерти, то лишь тогда, когда действительно не могут друг без друга дышать.

Поэтому в магическом обряде нет места ни традиционным плакальщицам, ни проводам невесты на тот свет, ни показной холодности молодых друг к другу. Эти старинные обычаи накладывают свой унылый отпечаток даже на венчание в храме Молодого Бога, ритуал красивый и возвышенный. А уж что тогда говорить о свадьбах последователей старых богов?

Вступающие в магический брачный круг чародеи не стараются скрывать свои чувства. Могучие стихии, к которым они взывают, требуют абсолютной искренности.

Никогда прежде мне не доводилось присутствовать на подобном обряде (недоразумение в Дыре не в счет), мой собственный стал первым и поразил моё любопытство в самую серединку своею простотой, яркостью и значительностью.

Сосредоточенный словно храмовый служка Зоран молча соединил наши левые руки, украшенные обручальными кольцами, и подвел нас к покрытому редкими цветочками ракитнику, заключенному в магический круг. На этот раз никто не поливал землю кровью – заветная черта была проведена заостренным костяным жезлом, сплошь покрытым рунами, недвусмысленно указывающими на то, что в этом кусочке кости магии побольше, нежели в сказочной волшебной палочке.

Зоран шевельнул пальцами, и рядом с весело журчащим ручьем прямо над кончиками травинок в воздухе заплясал зеленоватый огонь. Пламя вспыхнуло, взметнувшись выше наших голов – и, опав, замерцало послушным воле чародея костерком. Кивнув, маг повел нас вокруг ракитника, начиная выплетать неведомые мне чары.

Повинуясь древней формуле, костер выбросил сноп искр, которые, покружившись, впитались в окружающую нас магическую черту. Плеснул ручей – и хоровод крошечных капелек последовал за искрами. Теплый душистый ветерок, рассыпавшись на сотню крошечных вихрей, завертелся вокруг нас – и тоже слился с окружностью. Земля под нашими ногами томно вздохнула.

Четыре стихии собрались для того, чтобы связать нас друг с другом. Зоран, всё быстрее произнося слова сложного заклинания, будто подталкивал их вперед. Я ощутила, как вокруг нас начинает собираться могучая сила.

Вдруг чародей замолчал и быстро шагнул за магическую линию. И в тот же самый момент куст ракитника окутался золотистой дымкой, точно так же, как вчера – наши кольца. Растение словно вспыхнуло – так буйно оно расцвело в один миг, а его ветви согнулись под внезапной тяжестью листвы. Дымка тем временем начала густеть, постепенно заполняя собою всё пространство внутри круга. Вот она уже коснулась наших сплетенных рук – и узкие золотистые полосочки на наших пальцах мгновенно покрылись узором: гирлянды крошечных листьев пробежали по металлу и даже слегка выплеснулись на кожу. На меня повеяло незнакомой магией, могучей, строгой и бесконечно мудрой. Она согревала и обжигала, ласкала и причиняла боль; манила к себе, завораживала и одновременно внушала трепет. Повинуясь внутреннему голосу, я потянулась к ней. Меня охватило непреодолимое желание слиться с этой благодатной силой.

И сумасшедший некромант Сивелий думал, что такое чудо – чем бы оно ни было – может ему подчиниться?! Ну и самомнение, однако…. Хотя то, что вытворял старый колдун под видом ритуала магического венчания, вообще не имело ничего общего с сегодняшней церемонией.

О, Боги Пресветлые! Так это же… ну, конечно, это она, загадочная магия Жизни!! Миг, другой – и мы с Даром оказались в плену сверкающего марева. Вздрогнув, я глубоко вдохнула желтую мглу, и ощутила, как моё тело скручивает сладкая, почти непереносимая боль. В глазах у меня потемнело, каждая клеточка тела полыхнула лесным пожаром, а голова наполнилась гулким мелодичным звоном. Я почувствовала, что вот-вот упаду. Инстинктивно я качнулась в сторону и прижалась к своему любимому чародею.

И в этот самый момент всё закончилось. Желтое марево развеялось. Магическая окружность напоследок дымно пыхнула и исчезла. Мы с Даром стояли, крепко обнявшись, у изнемогающего от тяжести собственных ветвей ракитника.

Да уж, похоже, не только я впервые присутствовала на свадьбе чародеев. Что люди, что эльфы, что даже многоопытный кицунэ – все ошеломленно молчали, настороженно озираясь. Лишь невозмутимый Зоран спокойно ждал, когда же, наконец, все уже опомнятся и пойдут есть свадебный пирог.

Первым пришел в себя Эрвиэль.

– Никогда бы не подумал, что люди могут творить настоящую магию Жизни! – севшим от изумления голосом пробормотал он. – Даже эльфийские чары лишь слегка прикасаются к ее безграничным возможностям. А тут – такой мощный всплеск!

– Не могут, – флегматично ответил Зоран. – Она сама по себе появляется лишь во время ритуалов магического венчания, а затем исчезает. Это – нравная сила, которая в руки никому не дается и к себе никого не подпускает. Разве только вас, эльфов, и то чуть-чуть.

– Но я же своими глазами видел, как соткался самый настоящий кокон жизни! – не сдавался черноволосый эльф.

– Ну, и я видел, – буркнул Зоран. – Дальше что? Кроме как поглядеть на него, мы ничего не можем. Кокон отдает свои силы только новобрачным. Да вы сами на них посмотрите! Ну, внимательнее!

Посмотрел, судя по всему, не только Эрвиэль.

Где-то рядом благоговейно ахнула Авлена. Густым басом удивленно ругнулся князь Гордята. Ратники дружно лязгнули зубами. Изумленно мяукнул кот. Радош радостно хохотнул. Я подняла глаза на Дара.

Вот теперь-то я твердо знала, как на самом деле должен выглядеть человек, умывшийся настоящей живой водой! Лицо моего чародея разгладилось и помолодело, на нем больше не было заметно ни следа усталости. Смуглая кожа сияла ровным теплым светом. Яркие серебристо-серые глаза смотрели на меня с таким восторгом и обожанием, с такой любовью, что я едва не заплакала от счастья. Поднявшись на цыпочки, я потянулась к его губам. Засмеявшись, мой любимый поцеловал меня, и в тот же миг нам стало безразлично всё вокруг. Пусть себе любуются!