Текст книги "Барби играет в куклы"

Автор книги: Ирина Алпатова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 21 страниц)

А Полковник уселся за обеденный стол и прокашлялся. Вот бы он вначале поел пирогов, а потом приступил к делу. Я поставила перед ним его любимый стакан, налила чаю, а потом вдруг подумала – а чего я, собственно, жду? Если я знаю все слова, и даже согласна(!) с ними, то прекрасно могу озвучить их самостоятельно.

– Я сама во всем виновата! Я позволила обойтись с собой, как с… куклой. Я просто не знала, что мне делать и позволила, что бы за меня решали другие… – О-го-го, как я, оказывается, умею говорить. Полковник прямо рот открыл от изумления, и это зрелища несколько сбило меня с правильного пути.

– А еще я выскочила замуж, чтобы не слушать твоих нотаций! – и я, честное слово, треснула ладонью по столу. Полковник достал из кармана брюк огромный носовой платок и вытер им лоб и лысину, устроив тем самым там некоторый беспорядок. Затем он снова громко прокашлялся.

Во-первых, я не собиралась этого говорить, во-вторых это не было совсем правдой, и я вдруг почувствовала прилив отчаяния. Еще несколько минут назад я начала на что-то надеяться. И вот вам пожалуйста.

– Да, я никогда не умел с тобой разговаривать, – неожиданно покладисто согласился Полковник. – Что такое приказ, я понимаю, а все эти разговоры про то, про сё… – не мое это. То есть была бы ты пацаном, тогда другое дело, тогда все ясно. А так, смотрю на тебя, и ничего мне не ясно. Вроде как граната с выдернутой чекой, того и гляди рванет, а бросить нельзя. – Полковник шумно вздохнул. – Но я не жалею, нет. В смысле, что ты не пацан. Дочь тоже хорошо, вон все каких-то… животных везде подбираешь… – Я чуть не прыснула. Ничего себе "подбираешь". Мими скорее всего стоила несколько его месячных окладов. Я снова отвлеклась, но на этот раз включилась вовремя:

– … вон какая красивая и взрослая, не знаешь, как и подойти. Мы народ грубый, я понимаю, тебе другое обхождение нужно, ну так где его взять? – и Полковник недоуменно развел руки. Подумав, он решил добить меня окончательно:

– У нас майор Крутиков, знаешь, как говорил? "Что за комиссия, создатель, быть взрослой дочери отцом"! Вот, умный мужик был! Я крепко запомнил, а понял только потом.

Ну, после этих слов майора Крутикова я чуть было не рухнула со стула.

– Короче! – Полковник опомнился первым и стукнул ладонью по столу, – ушла и правильно сделала. Не пропадем! Найдем работу, а пока – вот, – он достал из кармана небольшую пачку денег и положил на стол.

– Не надо, забери, мне уже нашли работу, – у меня не сразу прорезался голос, и получилось хриплое блеяние

– Надо! Питаться хорошо надо, и так вон одни глаза остались. Волосы состригла, как призывник стала… А что за работа? – Полковник подставил здоровое ухо, и я доложила все как есть. Пускай ворчит, все равно не отступлюсь. Но Полковник ворчать не стал, а только кивнул, хотя и не очень уверенно, – ну что ж, попробуй…

– А что у тебя со слухом?

– Это давняя контузия. Ничего, у нас госпиталь хороший, второе подремонтировали – слышит нормально. – Полковник явно хотел закрыть тему и решительно встал.

Уже в прихожей он сказал, не глядя на меня. – Приходи к нам, Полина тебя тоже ждет. У нее своих детей нет, хочет с тобой поближе познакомиться. Она хорошая баба, то есть женщина… – он издал какой-то странный звук, и я не сразу сообразила, что Полковник… смеется. – Она ведь тебя боится!

– Меня?!

– Тебя. Говорит, такая красавица, подойти боязно. А я ей говорю – так других не держим. Но вы ведь поладите?

– Поладим, – твердо пообещала я, и Полковник ушел.

А пироги-то! Они так и остались лежать на тарелке и источали невероятный аромат. Я бросилась на лестничную площадку и крикнула первое, что пришло в голову:

– Папа!

– Да? Что такое? – Полковник спустился только на один пролет и сделал нескольког шагов ко мне.

– Пироги забыл… то есть я забыла. – Я смешалась и не знала, что еще сказать, но он только махнул рукой. – Сама съешь, тебе поправляться надо, – и зашагал вниз.

Я осторожно вошла в квартиру и прислушалась. Это точно я крикнула "папа" или кто-то другой? Мими, насторожив ушки, смотрела на меня, значит, это была я.

Открытка с домиком как будто обветшала, можно подумать, что ее прислали из прошлого века. Я убрала квадратик картона в стол теперь уже окончательно и безо всякой горечи. У меня, между прочим, отец имеется.

Я прислушалась и, наконец, поняла, что именно в доме не так. Мой домашний Биг-Бен молчал, часы остановились. Ну что же, начнем все сначала. Я осторожно завела часы, вытерла пыль, скопившуюся на макушке купидона, и погрозила ему пальцем – не шали.

Куклы с удовольствием заняли свои привычные места. Хочешь, я тебе другие уши пришью, поменьше, спросила я Вояку, но он отмахнулся – ерунда, ты мне лучше что-нибудь в руки дай, раз уж меч отобрали. Поправив на нем треуголку, я пообещала, что сделаю подзорную трубу, чтобы не скучал. Только не тяни с этим, предупредил Вояка и… подмигнул. А вот Генри… я не представляла, что мне делать с этим типом, может, выбросить его в мусор? Генри недобро оскалился из-под маски, мы оба знали, что я никогда не решусь на такой шаг.

Скоро снова зима, может быть, я буду ловить снежинки напару с Мими. Я задрала голову, пытаясь разглядеть в своем окне Георга, но конечно ничего не увидела. Просто я знала, что он как всегда сидит на подоконнике, снисходительно глядя на нас, и помахала ему рукой.

Между прочим, в одном я не изменилась совершенно – я опять ждала неизвестно чего. Хотя почему неизвестно? На сей раз я точно представляла чего хочу и даже брала уроки рисования, а на работу бежала как на праздник. Я знала не только имена кукол, которые были выставлены в галерее, но и их характеры. Еще чуть-чуть и они станут делиться со мной своими секретами. Даже про Лили я иногда вспоминала с симпатией, возможно, мы с ней встретились не в то время и не в том месте.

Смешно, я чувствовала себя прекрасно, но моя неугомонная тетушка относилась ко мне так, словно я только-только начала оправляться после тяжелой продолжительной болезни. К моему ужасу, она принялась за меня всерьез; кажется, эта операция называлась – "возвращение к нормальной жизни".

Мое положение усугубилось тем, что Левчик с разбитым сердцем укатил в Питер (что-то там ему предложили), и Бабтоня, лишившись своего главного подопечного, примкнула к тете Вале. Теперь они считали своим долгом откармливать меня точно рождественского гуся, постоянно выясняли, какое у меня настроение и почему у меня "грустные глазки", а что ужаснее всего, пытались устроить мое счастье. Конечно, делалось это негласно, но Бабтоня слишком очевидно сменила свой репертуар, теперь в ее рассказах постоянно упоминались некие Зины, Кати, Томы, которые во второй раз очень удачно вышли замуж. Пока ее рассказы были довольно туманными, я терпела или просто отключалась. Иногда сбегала к Елене Петровне, но и она неожиданно поддержала моих любимых наседок.

– Ты считаешь правильным, что тебя окружаем только мы? – спросила она.

– Кто "мы"?

– Ну мы, старухи. Ты не считаешь, что пора бы и с молодым человеком время проводить? Я же не говорю про брак, а только про хорошего знакомого. Для начала. – Я едва сдержалась, чтобы не встать и уйти. Но Елена Петровна и сама все поняла и оставила эту тему, а я теперь знала, что она сочувствует не мне, а моим свахам.

Люшка появлялась редко. Придурок, сказала она про Левчика и, по крайней мере, три раза съездила к нему в Питер "посмотреть, че он там делает". После очередной инспекции она сообщила, что диор готовится к какому-то конкурсу и она ему, так и быть, поможет, и отбыла теперь уже надолго.

– Люшь, ты только с ним не цапайся, он и так наверняка нервничает, – попросила я подругу при расставании.

– Семен, ты же меня знаешь, я в таких делах главный "психотэрапэвт".

– Потому и прошу, что знаю. – Но Люшка надула в ответ свой фирменный пузырь, вот и поговори с ней.

Нет, день все-таки выдался ветреный, Мими даже в своем теперь не столь шикарном комбинезончике дрожала, и мы отправились домой. Георг встретил нас со снисходительно-презрительным видом – «только дураки выходят из дома в такую погоду» – было написано на его толстой физиономии. Я протирала тряпкой лапки Мими, когда в дверь позвонили. Явно это был кто-то чужой, то есть мы с Мими оказались не единственными дураками, и мой кот с подозрением уставился на дверь.

Тетушка пришла не с пустыми руками и подробно перечислила все, что лежит у нее в сумке: сырок, котлетки, кефирчик… Все это мне нужно будет съесть, к счастью, не у нее на глазах. Но не это было целью визита.

– Мы ждем тебя в субботу, – торжественно объявила тетя Валя и поправила очередной шарфик на груди – она становилась заядлой кокеткой. – У меня юбилей, сама понимаешь… К Антонине я сейчас зайду, приглашу. – И тетя Валя ушла.

Конечно, я вспомнила другой "юбилей", Мишенькин, и мне стало смешно и немного грустно. На этот раз никто не рылся в шкафах в поисках подарка для юбиляра и "приличненькой" юбочки для меня. Напротив, я сразу поняла, что подарю тете – часы, довольно старинные, я видела их в антикварном магазине. Конечно, они не смогут заменить ей моих величественных курантов, но рядом с циферблатом там тоже сидел упитанный амур, братец моего хулигана.

Тетя Валя конечно же расстаралась и наготовила на целую армию, крахмальная скатерть едва ни слепила глаза. Конечно же, тетушка рассадила всех парами и объявила: кавалеры ухаживают за дамами. Я бы предпочла заполучить в этом качестве дядю Толю или даже Полковника, но разумеется, они были "заняты", Денис оказался в кавалерах у Бабтони, а мне достался Мишенька. Ложка дегтя в бочке меда.

Впрочем, я через пять минут про него забыла, тем более, что мой сосед ухаживал исключительно за самим собой. Да, вот на ком педагогический талант моей тети обломал зубы…

– Толя, попробуй это, Георгий, положи себе то…, – ну и дальше по списку. Все-таки нас было за столом восемь человек, и моя ненормальная тетушка пыталась следить за тарелкой каждого. Ну что поделать, если у человека такой вот пунктик.

Мишенька отполз из-за стола первым и исчез по-английски, не прощаясь, затем засобирались Полковник и Полина под аккомпанемент тетиных вздохов, что они "мало ели". Мне бы следовало уйти вместе с ними, но я осталась и очень об этом пожалела.

После ухода моего грозного отца тетя и Бабтоня заметно расслабились. Дядя Толя объявил, что он не позволит дамам прикасаться к грязной посуде и исчез на кухне. Ох, как я ему позавидовала!

Тетя сидела раскрасневшаяся и, кажется, немного пьяная. Она успокоилась наконец, и оставила в покое наши желудки, зато тут же принялась… ну да, она принялась за меня. И Бабтоня с готовностью ее поддержала. О чем мои старушки "запели" дуэтом? Естественно, о том, что мне нужно подумать о своей личной жизни.

– Разве должна прелестная молодая женщина быть одна? – вопрошала тетя, обмахивая салфеткой пылающее лицо.

– И я, Валя, говорю то же самое – не должна! – кажется, Бабтоня тоже выпила лишнего, но ее "кавалер" снова наполнил бокалы, и свахи тут же с удовольствием тяпнули.

– У моей хорошей знакомой есть сын, очень приличный молодой человек. У него есть все. Но! – Тетя многозначительно подняла вверх указательный палец. – Нет жены. И ты подумай, Тоня, он ни разу не был женат, ни разу! Почему? А потому что все ищет хорошую девушку, красивую, положительную… И я говорю, а чего ее искать? Да у нас такая есть, даже в сто раз лучше…

Вот что меня в этой идиотской ситуации больше всего вывело из себя, так это поведение юриста. Уж он-то мог встать и уйти, а не сидеть с каменной физиономией и слушать этот бред. Или на самом деле его данная сцена забавляла? Ах да… Ведь я снова могла выйти на охоту, "приличный молодой человек" был в опасности.

– А деньги у него есть? – деловито спросила я.

– Деньги? – кажется, моя тетушка несколько расстерялась. – Ну… наверное. Квартира точно есть, своя, и машина. Очень солидный молодой человек…

– Тогда я подумаю. Если квартира большая, и машина хорошая, то он, скорее всего, мне подойдет.

За столом стало очень тихо, мои старушки рассматривали меня в три глаза, и мы дружно вздрогнули, когда Денис с грохотом отодвинул стул и поднялся из-за стола. Вот и правильно, вот и вали отсюда.

– Детонька, ну что ты такое говоришь? – спросила Бабтоня.

– А что? Ведь этот ваш хороший мальчик наверняка имеет какие-то там… критерии отбора. Ну то есть все-равно что новую машину купить собирается. Хотя, возможно, машина для него больше значит. А я почему не могу выбирать?

– А как же… чувства… любовь? – честное слово, они произнесли это дуэтом, мои милые старушенции.

– А кто тут говорит про любовь? Какая такая лубофь? – вот тебе на, а когда я сама-то успела перебрать? Зато мои бабули, кажется, разом протрезвели и сидели с таким видом, будто увидели перед собой Фредди Крюгера собственно персоной. Мне стало их жаль, уж они ни в чем не виноваты.

– Это я так шучу, – мрачно пояснила я, и моя тетушка судорожно вздохнула. – А если серьезно, то хватит с меня солидных мужчин и не солидных тоже. Я сама пока ничего из себя не представляю, буду работать над собой, бороться с недостатками, шлифовать, так сказать свои положительные качества, если найду, конечно… И вообще, ненавижу свадьбы, букеты – меня от них тошнит. Кольца, пупсов на капоте, ужины при свечах, все ненавижу! Ничего этого не хочу!

– А чего ты хочешь? – кажется, они спросили это хором.

– Хочу научиться кататься на лыжах, горных. Вот.

Между прочим, это я сказала совершенно серьезно, а Бабтоня горестно покачала голвой и прикрыла рукой рот, мол, детонька совсем сбрендила.

Тетя Валя чуть ли не с мобльбой посомотрела куда-то через мое плечо и я оглянулась. На пороге, прислонившись к косяку, стоял Денис и слушал мою речь с кривой усмешкой. Короче, вечер перестал быть томным.

А вдруг это кто-то из команды Аркадия? Мы уже полгода были никем друг другу, но я все боялась поверить в свою свободу и иногда ждала ужасного пробуждения от сладкого сна. Я посмотрела в глазок и отпрянула. Точно! За дверью стоял Денис, великий и ужасный. Я так и не поняла, один он или рядом стоит кто-нибудь еще, с меня и одного юриста более чем достаточно.

Сердце лупило в груди как сумасшедшее, и я решила тихонько отползти от двери и затаиться. Но не тут-то было, звери почувствовали мое состояние и, видимо решив, что я стою перед лицом смертельной опасности, приняли каждый свои меры – Мими завизжала так, что у меня заложило уши – правда, сама она принимала эти звуки за собачий лай, а Георг заревел фирменное "гау…". Пришлось открывать, пока соседи не вызвали пожарных и милицию.

– Привет, – произнес Денис, хотя я не столько услышала его, сколько прочла по губам. Ребятки старались вовсю. Он что еще сказал, и я на всякий случай кивнула. Зря, потому что Денис вошел и замер посреди коридора, затем нерешительно потянул с себя куртку. Он посмотрел на мою охрану и, помедлив, двинулся в комнату. Мими, решив, что раз человек разделся, значит, он свой, тут же успокоилась, и Георг в одиночестве дотянув свою арию вдруг тоже замолчал. Наш незваный гость подошел к часам и, кажется, уставился на купидона. Я вспомнила про тряпку в руке и не придумала ничего умнее как подойти и протереть мальчику макушку еще раз.

– Не стой под стрелой…, – кажется, Денис разговаривал сам с собой. Что-то из инструкции по технике безопасности. Он явно тянул время, и я решила взять быка за рога.

– Вас Аркадий Петрович прислал?

Денис оторвался от созерцания протертого амура и повернулся ко мне. – Кто? А…, нет, я сам.

Что значит "я сам"? Вроде как доброволец что-ли?

– Мне ничего не нужно от него, – на всякий случай поспешила сообщить я. – Я забрала только пастушку, но она моя. Мне ее подарили.

– Пастушка? Какая пастушка? – юрист был явно не в форме, и это придало мне немного уверенности.

– А что тогда? – осторожно спросила я.

– Зашел узнать, как дела.

С каких это пор он стал интересоваться моими делами. Тут явно что-то было не так.

– Какие дела? – пусть считает меня дурой, но я должна была докопаться до сути. Такие люди просто так не приходят и про дела не спрашивают.

– Шлифуешь?

– Что?

– Свои положительные качества.

Не поонял… Он что, издеваться пришел?

Тут мой гость оторвался наконец от часов, взял стул и уселся посреди комнаты. Господи, это ужас как напоминало мне одну сцену. Оказалось, ему тоже, потому что Денис сказал вдруг охрипшим голосом:

– Вы очень хорошо оказываете первую медицинскую помощь, – и как-то особенно посмотрел на меня. А я первым делом посмотрела на его нос. Насколько я могла видеть со своего места, на сей раз, с ним все было в порядке. А вот его хозяин… С ним явно творилось что-то неладное.

– А что болит? – неуверенно спросила я, – мои способности врачевателя были явно преувеличены.

И вот тут я поняла, что он сейчас скажет – "сердце…", и у меня прямо все поплыло перед глазами. Что? Что он говорит?!

– Да голова у меня от тебя болит, Денисова, голова! – хамски обманул мои надежды этот тип и поднялся со стула. Нет, ну почему все читают мои мысли как открытую книгу?! Почему?

– Тогда зачем ты сюда приперся? Лекарство в аптеке! – мне было наплевать, как звучит мой голосок, и я заорала на полную громкость. Мими тут же зашлась лаем, а Денис с силой потер ладонями лицо.

Нет, все-таки зря я так. Он выглядел и в самом деле не лучшим образрм. И конечно он тут же озвучил мои мысли:

– Извини, я сегодня не в форме. И вообще, веду себя как полный кретин. Короче, я предлагаю… научить тебя кататься на лыжах. Горных.

Нет, в конце концов кто из нас идиот? Неужели мы оба!

– У нас во дворе? – я спросила очень осторожно. Мало ли что, человек переработал или правда приболел.

– Сень, я серьезно. Сама выберешь, куда ехать.

Так, он назвал меня Сеней, как Люшка. И я таким его не видела никогда. И это у меня болит голова и трясет как в лихорадке.

– Денис, я все-таки хочу понять, что все это значит. Ты приходишь, про какие-то лыжи тут говоришь…

– Не какие-то, а горные.

– Хорошо, горные, – я была сама покладистость. – Зачем тебе это надо?

– Я понятия не имею, как за тобой ухаживать.

– А?

– Ужины при свечах ты ненавидишь, от цветов тебя тошнит… Что мне прикажешь делать? И ты сама сказала, что хочешь научиться кататься с гор, я готов помочь…

– А ухаживать зачем?

– Ну зачем вообще люди ухаживают, Сень? – кажется, мой гость начал потихоньку выходить из себя. Но поскольку я имела дело с юристом, то решила все выяснить до конца, хотя бы и моего.

– А лыжи… это в смысле свадебное путешествие что ли? – боже мой, что я такое несу!

И тут Денис засмеялся. Это была не просто иллюминация, это был праздничный салют, я даже зажмурилась.

– Ты прелесть, Сенька! Я мучился, что и как сказать, а ты сразу добралась до сути.

Я почувствовала, что он стоит совсем близко и поспешно открыла глаза. Да, теперь Денис был серьезен, только в глазах еще плескалось что-то такое… озорное. С ума сойти!

– Ну для свадебного путешествия все-таки выберем края потеплее, если ты не возражаешь. Хотя… если будешь настаивать… – и он снова засмеялся.

Нет, ну почему в такой момент непременно нужно ржать? Я против занудных ритуалов, но не до такой же степени!

Конечно, эти мысли тут же проявились на моем челе, потому что Денис моментально посерьезнел и подошел ко мне. Мог бы и цветы принести.

– Ксюшь, а поцеловать-то тебя можно?

Я, так и быть, позволила.