Текст книги "Тьма моей души (СИ)"

Автор книги: Iren Lee

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)

– Ах да, еще… похоже, Милли спасла мне жизнь. Мне стало плохо и она оказала неотложную помощь.

– Что с вами было? – встревоженно уточняет Сандра.

– Не знаю. Это впервые. Я потерял сознание, а Милли… сделала искусственное дыхание.

Глоток воды, который я только успела сделать, фонтаном вырывается наружу и оседает капельками на лицах и одежде мужчин.

– Что Милли сделала? – излишне громко уточняю я и кидаю яростный взгляд на бесстыдницу. Моя подопечная тут же заливается пунцовой краской, подтверждая самые страшные мои опасения. – Милли!

Она молчит, не в силах выдавить из себя ни слова, почти готовая сползти под стол без чувств.

Слишком много обмороков за последние дни: я, Влад, Сандра, теперь Милли. Остался только Лео и Ноэ. Но Ноэ и без того так оргазмирует от восторга, что кажется, на время покинул нас.

– Лайя, не кричи! Они всего лишь целовались. – Нет, к сожалению, не покинул.

Но на него мне сейчас абсолютно наплевать. Я багровею от ярости и стыда. Эта своевольная девчонка не послушала меня. То, что Влад жив, похоже, – настоящее чудо.

– Я… Я даже не знаю, что сказать. Я предупреждала тебя. Предупреждала тебя, черт возьми?

– Давай потом, Лайя, – давится она словами под нашими с Сандрой испепеляющими взглядами.

Влад тоже побледнел. Похоже, он без очереди лезет за повторным обмороком. Сандра быстро наливает ему в бокал воды, разбавляя остатки вина до слегка розоватой жидкости, и Влад залпом это выпивает.

– Милые дамы, давайте не будем так серьезно к этому относиться, – начинает Локид.

– Заткнись! – рычим мы с Сандрой в один голос и удивленно переглядываемся.

– Ладно, – протяжно произносит бес, закипая. – Милли, слушайся Лайю. Она научит тебя, с кем следует целоваться. К примеру, мисс Бернелл с удовольствием делает это с охотниками.

– Что? – Милли поднимает на меня пристыженные глаза и в них тут же загорается воинственность. – Ты… целуешься с охотниками?

Я сгораю. Я ярко сгоряю в костре обжигающей правды и тягостного порока. Святая Лайя Бернелл отнюдь не так безгрешна, как хотела казаться. Ноэ вскрывает все гнили моей души и вытаскивает содержимое наружу.

– О чем вы говорите? – Сандра, которая до сих пор сдерживалась, уже даже не пытается. – Кто такие охотники?

– Детка, не переживай! Мы тут о своем толкуем, – бросает бес, не глядя на нее.

Я встречаюсь глазами с Лео и с досадой обнаруживаю, что он абсолютно спокоен. Даже если сейчас расскажут, кто такие охотники, кто такой он и как он целовал вампира, в его лице ничего не поменяется. Наверно, ожидание смерти делает тебя безразличным к таким мелочам, и на секунды я мечтаю оказаться на его месте.

– Мне кажется, достаточно! – грозно обрывает Сандра, но ее голос срывается на жалобный визг.

Но кое-кому еще недостаточно. Ноэ только вошел во вкус. Он похож на смерч, набирающий силу, готовый уничтожить всех на своем пути.

– Нет, давай же пройдемся и по тебе, дорогая! – безжалостно продолжает он. – Ты всех случайных гостей тащишь в княжеские покои? Хотя, надо сказать, до покоев мы так и не добрались, не правда ли? Все случилось на одном из стульев в этой столовой, – Ноэ переводит жалящий взгляд на Влада. – Так что, аккуратнее, господин Эминеску! Я вижу, как плотоядно она на вас смотрит. Впрочем, она хороша, вы не пожалеете.

– О-фи-геть! – еле слышно выговаривает Милли. Она в шоке. Как и все остальные. – Столько шума было из-за меня, а я, оказывается, тут не самая отъявленная грешница?

– Милли! – прикрикиваю я.

Я смотрю на Сандру. В ее глазах блестят слезы, и мне безумно жаль ее.

Я знаю, как соблазнительны бывают бесы, как много они могут обещать. И как больно они вырывают крылья потом. И ты падаешь на землю с высоты собствннных надежд. Я понимаю. Понимаю и не могу винить ее ни в чем.

Тяжелый занавес опускается на сцену.

Развлекательная программа, которую обещал Ноэ, прошла с успехом, разве что не сорвала бурных оваций. Все застыли с открытыми ртами, не зная, что тут еще можно добавить.

– Я, пожалуй, пойду, – откашливаясь, произносит Локид, но никто даже не смотрит на него. Бес, наполненный нашими самыми сильными, отчаянными эмоциями, спешно покидает поле битвы, оставив огромные зияющие раны в груди присутствующих. Мы остаемся наедине с собственным стыдом, не решаемся смотреть друг другу в глаза.

– С вашего разрешения, я хотел бы посетить библиотеку. – Хриплый голос Влада словно ветерок, тревожит едва осевший пепел кровавого побоища.

– Д-да, конечно, – бесцветно отзывается Сандра. – Западное крыло, третья дверь направо.

– Я знаю, спасибо. – Влад поднимается и, шумно задвинув стул, выходит прочь.

Он знает.

Я поднимаю голову и зачем-то смотрю вслед уже изчезнувшей фигуре.

– Я тоже пойду! – бросает Сандра и выбегает из залы.

Мы разбредаемся по комнатам с поникшими головами. Каждый стремиться восполнить потраченную энергию, зализать собственные раны.

***

Вынужденное, необходимое одиночество не приносит успокоения. Я узнала слишком много нового. Того, чего знать не следовало. Оказывается, копаться в чужом сокровенном – прескверное занятие.

Даже проступок Милли уже не вызывает гнева. Нет, я злюсь, конечно, и должна поговорить с ней, но я почти понимаю ее. Она действовала по велению сердца. Так же, как и я с Лео.

Лео… Можно ли рассчитывать, что чары Локида рассеялись, как и он сам? Ноэ не нужен был охотник, ему нужно было меня сломать. И сделать это через неостывшие чувства Лале было проще простого. Он, как по нотам, сыграл ладную мелодию на моих натянутых нервах. И не только на моих.

Сандра… Она определенно испытывает симпатию к Владу. Мне кажется, из них могла бы выйти отличная пара, но и тут Локид все разнес в руины.

Я опять вспоминаю свой поцелуй, и все внутри вспыхивает от жгучего стыда.

– Как по нотам, – шепчу я, убаюкивая собственное сознание. – Как по нотам…

Из приоткрытой двери спальни по ногам неприятно тянет сквозняком. Я подбираю под себя ноги, оглядываясь назад – нет сил даже встать и закрыть дверь. Что-то черное проскальзывает в коридоре, и я невольно напрягаюсь.

«Что еще за чертовщина? Надеюсь, это не фокусы Локида?»

Высовываюсь в коридор и не верю собственным глазам: на полу смиренно сидит Фиона, смотря на меня пронзительным, человеческим взглядом. А потом срывается с места и бежит.

– Эй, погоди! Ты как здесь оказалась? – Я едва поспеваю следом и кричу кошке вдогонку. Может, она – моя галлюцинация? Для человека, разговаривающего со своим альтер-эго, галлюцинации – обычное явление.

Кошка стремительно исчезает в бесконечности коридора, и я решаю не тратить попусту силы, просто срываюсь на бег.

Восточное крыло замка выглядит почти необитаемым: здесь нет уютных шторок на массивных окнах, двери комнат совсем изъедены временем. Дыхания уже не хватает бежать этот безумный марафон, и кошки нигде не видно.

Проклятие! Я делаю над собой усилие и ускоряюсь, пока, наконец, не подбегаю к полуразрушенному спуску.

«Подземелье?» – проносится в голове. – «Фиона ведет меня в подземелье?»

Я спешно спускаюсь по ступеням. Свет сюда почти не проникает, в ушах стоит звенящая тишина. Мне жутко, холодные лапы ужаса сдавливают грудину.

Я достаю смартфон и пытаюсь осветить себе путь. Под ногами встречаются достаточно крупные булыжники, заставляющие то и дело оступаться.

– Мяу!

– Фиона! – вскрикиваю я, и подземелье возвращает мой надтреснутый голос, эхом прокатившийся по его каменным туннелям.

Я упрямо иду дальше, пока не замечаю дрожащую полоску света. Одна из дверей чуть приоткрыта и там, судя по всему, горит свеча. Аккуратно подкрадываюсь, едва дыша. Сердце готово выпрыгнуть из груди, цепкий страх топит ноги в трясине, мешает передвигаться.

Я медленно подхожу, приоткрываю дверь. Петли издают жалобный писк, возвещая о моем присутствии, и я в отчаянии зажмуриваюсь. Мне так страшно, что прямо сейчас я готова лишиться чувств.

Какие еще тайны хранит этот замок? Кто может тут находиться?

Чья-то рука хватает мою, а потом обвивает тело. Я вскрикиваю, но мне тут же зажимают рот.

Все, что я могу сейчас, – это осязать и обонять своего мучителя.

Осязать…

И обонять…

Комментарий к Часть 13. Клуб неанонимных грешников

Апогей сарказма нашего бесючего беса. Вообще, должно было быть смешно, но вышло даже грустно. В любом случае, надеюсь, глава не оставит вас равнодушными. Буду рада отзывам.

Дальше мы будем двигаться к флаффу, хоту и драме.

========== Часть 14. Infernul lui Dante ==========

Влад вошел в библиотеку, не глядя пробежал пальцами по корешкам книг и, выхватив одну, опустился в мягкое кресло. Все это он проделал машинально, совсем не придавая значения собственным действиям. Он и добежал сюда так быстро, ни о чем не думая, будто за ним гналась стая обезумевших псов.

Сейчас же он смог, наконец, болезненно выдохнуть и прикрыть глаза, откинув голову на спинку кресла.

Что здесь, черт возьми, творится и во что его втянули? Происходящее походило на бред от какого-то неведомого ему вида опьянения. Все казалось странным, начиная от обитателей замка и заканчивая собственными ощущениями.

И все началось с тех пор, как он увидел в галерее Лайю Бернелл. Она стояла к нему спиной и разглядывала картину. Несмотря на совсем не подходящий деловой образ, девушка идеально вписывалась на фон созданного им дворца, а он, как глупец, застыл, наблюдая за сотворенной случаем гармонией.

– Вам нравится? – наконец, произнес он просевшим от волнения голосом, но она даже не услышала. – Девушка…

И тут она обернулась. В нем что-то подпрыгнуло и стремительно сорвалось. Будто он увидел свою давнюю подругу, но в следующую секунду с сожалением понял, что обознался.

Они не знакомы, но… Было некое «но», недоступное для познания. То, что ему не открывалось.

Ему понравилась Лайя.

Вполне естественно, когда мужчине нравится красивая женщина, но в этот раз женщина понравилась ему по-особенному. Легкая неловкость, возникшая вначале, быстро испарилась, и спустя полчаса они болтали, как старые знакомые. С ней было так уютно, словно он возвращался домой. Только отчего-то в в груди щемило тоскливо.

Сегодняшняя игра кое-что прояснила, но в целом запутала еще больше.

«Та девушка, которую вы только что описывали, разве не такая?» – прозвучали в голове слова господина Локида.

Почему он сам не подумал об этом? Он помнил лишь эфемерный образ девушки из сна, но теперь ему стало абсолютно ясно, что это Лайя.

Точнее не так. Не Лайя была его грезой, а, похоже, та таинственная Лале, о которой все говорили пространственными речами. Даже имя это он уже слышал. Тюльпан. Оно значит «тюльпан»!

Вот откуда ему это знать и, главное, что делать с этими открытиями?

Влад шумно выдохнул. Его, казалось бы, ничего не значащие сны набирали мистический, вещий оборот. И даже замок был как дежа-вю.

Он огляделся. Библиотека такая знакомая, будто он часто тут бывал. И сейчас вошел, как хозяин; привычным жестом схватил с полки книгу.

Влад опустил глаза.

Данте «Божественная комедия». Одна из любимых. Он же именно ее хотел взять?

По спине прошелся легкий холодок, и грудную клетку сжало тисками, не давая дышать глубоко.

Его это пугает? Или, наоборот, он хочет поглубже завязнуть в больной иллюзии? Он не мог ответить на этот вопрос.

А еще рыжий парень выглядел знакомым. Лео, кажется. Встреть Влад его в жизни, он бы его точно не забыл. Такая необычная внешность не стирается из памяти. Они никогда не пересекались, но тут тот же парадокс, что и с Лайей: в голове какие-то мутные образы, будто из прошлой жизни.

Интересно, в каких они отношениях с мисс Бернелл? Что их связывает? Они так открыто враждуют, но то, что Лео ревновал, Влад, конечно, заметил. Поцелуй Лайи вытащил наружу все скрытые чувства и эмоции.

А что с ним самим? Что он испытал? Его при всех поцеловала женщина, которая так или иначе занимала его фантазии последние два дня.

И. Это. Было. Странно.

Восхитительно, но странно. И ее «извини» окончательно прибило к земле, не давая взлететь.

Он почувствовал укол сожаления.

Впрочем, это был не единственный поцелуй, которым его сегодня удостоили. Был еще один. Ну… кажется был, потому что сам Влад решительно ничего не помнил.

Милли сказала, что ему стало плохо и она делала искусственное дыхание, но он не мог быть в этом уверен. Память будто подтерли ластиком, и единственным ярким воспоминанием был кусок мороженого, размазанного по туфле.

Влад усмехнулся. Забавный момент, хотя Милли так не показалось: она испугалась и покраснела.

В общем, он же не дурак, он догадывался о ее симпатии к нему, просто не мог предположить, что симпатия окажется такой серьезной и отчаянной.

Ему стало стыдно за себя, за те напрасные надежды, которые, возможно, он подарил девочке. Он хотел, как лучше: быть вежливым и держать дистанцию. Но с последним что-то пошло не так.

А вот то, что он упомянул об этом инциденте при всех – непростительная ошибка. Непреднамеренно Влад открыл такой ящик Пандоры, что волной горькой правды накрыло всех. Такие подробности личной жизни едва знакомых людей ему вряд ли следовало знать.

Лайя целуется с охотниками? О каких охотниках шла речь? В Холодном лесу охота запрещена. Охотники на вампиров? Но Влад же не мальчик, чтобы верить в местные байки!

Еще одна загадка, на которую у него нет ответа. Единственное, что он может из этого вынести, – это то, что сердце Лайи занято.

И опять этот ностальгический укол сожаления. Он чувствует, что она – не для него. Это не ранит, но вызывает светлую печаль.

Влад произвольно листнул несколько страниц. Они были свежие, ни разу не открытые и совсем незнакомые пальцам. А ожидал он другие – зачитанные. С чего бы?

Песнь 5

Круг первый Ада нами был пройден,

И во второй – поменьше – мы спускались,

Где никогда не прерывался стон

И муки ни на миг не пресекались.

И он тут же отвлекся мыслью.

Обед в этом замке вполне мог сойти за путешествие по кругам Ада. И если бы Влад верил во всякую чертовщину, то поставил бы на то, что господин в белоснежной рубашке не иначе, как сам Дьявол, ведущий их к озеру Коцит.{?}[9-й круг Ада, центр преисподней. Здесь мучаются предатели. ]Коварный, скользкий, со лживой улыбкой. Такой светлый снаружи и столь же темный внутри.

Любовник Сандры? Что она в нем разглядела? Они же совершенно разные!

И почему его, собственно, это заботит?

Думая об этой девушке, Влад испытывал некое подобие ревности. Вообще, он ранее не замечал в себе меркантильных нот, но сейчас в его душе творилось нечто совершенно гнусное: он ревновал. Ревновал к Сандре… этот замок. Или это называется банально – зависть?

Как такая хрупкая девушка может одна здесь управляться? Здесь нужна мужская рука – рука хозяина.

«О, и хозяин здесь?» – снова пронеслось в голове. – «И кто вы у нас теперь в этой жизни?»

«Светлый» господин почему-то назвал его хозяином, и эти слова даже не вызвали внутреннего протеста. Скорее наоборот, приятно польстили, хоть к правде не имели никакого отношения.

Влад уверенно зашелестел страницами, бегая глазами по коротким строкам. Вот оно!

Есть двое праведных, но им не внемлют.

Гордыня, зависть, алчность – вот в сердцах

Три жгучих искры, что вовек не дремлют.

Видимо, это про него. Непреодолимая тяга к обладанию тем, что ему не принадлежит, сейчас заполняла все его существо.

Это ревностное отношение к замку родилось не сегодня. Он не рассказал Милли, но достаточно хорошо помнил судебный процесс по особняку. Тогда многие историки и люди искусства высказались за то, чтобы замок перешел городу, и с наследницей даже велись переговоры.

– … В итоге эта ведьма наотрез отказалась даже подумать об этом, – сказал тогда его друг, когда Влад спросил, как движется дело.

Ему вдруг стало неловко, потому как приехал он сюда посмотреть не только замок, но и взглянуть на ту самую злобную ведьму, которая эгоистично присвоила себе значимый памятник румынской истории. А она возьми и окажись милой девушкой: гостеприимной и даже трогательной. Рухнувшей в обморок при виде него.

И это вообще ничем не объяснить. Чем он так напугал хрупкую брюнетку с большими серыми глазами? Ее взгляд отпечатался в памяти, выжигал на его совести причудливые фигуры.

Съедаемый чувством вины, он полчаса таскал девушку на руках, искренне переживая за ее состояние. И когда она пришла в себя, с души будто груз свалился.

Какие же женщины забавные! Сандра, ровно как и Лайя тогда в галерее, спросила, не Дракула ли он! Интересно, если бы он ответил, что да, мог бы претендовать на проживание в замке?

Господи, опять эти мысли!

«Так что, аккуратнее, господин Эминеску! Я вижу, как плотоядно она на вас смотрит. Впрочем, она хороша, вы не пожалеете».

Сказанные слова были самой большой низостью и грязью за весь вечер. Но все же Влад представил, как она может быть хороша. Осиная талия, слегка округлые бедра и небольшая упругая грудь. Длинная шея и острые плечи. И ноги! Невероятно стройные ноги, по которым хочется вести ладонью от щиколотки и выше.

И я узнал, что это круг мучений

Для тех, кого земная плоть звала,

Кто предал разум власти вожделений.

Нет, достаточно на сегодня чтения! Он захлопнул книгу, резко подскочил и направился к выходу.

И уже у двери на него налетел легкий ураган, состоящий из нежных кружев и едва уловимого цветочного запаха. Сандра врезалась в его объятия, и ему пришлось придержать ее.

Девушка выпучила на него огромные серые глаза и застыла. А он с бестактным интересом принялся изучать краснеющие щеки и удивленно приоткрытый рот. В голове звучала заученная наизусть песнь дантевского Ада, но Влад не спешил проникнуться моралью.

– Я… я думала, вы давно ушли.

– Нет… Мне кажется, в библиотеке я могу пропасть на неделю, а эта – просто великолепна.

– Спасибо, – смущаясь, проговорила она. – Мы с вами в этом очень похожи.

Она сама высвободилась из его нетвердой хватки, прошлась к столику и, похоже, заинтересовалась его литературными предпочтениями.

– Алигьери? Очень люблю «Божественную комедию». Каждая фраза актуальна и поныне, не правда ли?

О, да! Он только что прочувствовал актуальность всем нутром.

– Не похоже, что эту книгу кто-то читал. Страницы совсем свежие и даже переплет хрустит. – Влад удивился сам себе. Он что, упрекает ее в маленькой лжи?

– Да… – протянула она задумчиво. – Недавно я полностью обновила часть библиотеки. Многие книги были настолько старыми, что уже не могли использоваться для повседневного чтения. Реликвии нужно беречь. Например, страницы «Божественной комедии» просто рассыпались в руках. Она наверно со времен Влада Дракулы тут стояла.

Ее внезапное откровение запустило по его коже волну мурашек.

– Я… я могу увидеть ту версию?

– Д-да, конечно, – она посмотрела на него проницательным, изучающим взглядом, а потом вдруг юркнула между книжных рядов и исчезла.

Сандра вернулась через несколько минут, бережно держа в руках заветный фолиант, словно это был младенец.

– Вот возьмите! – она протянула книгу, и на мгновенье их пальцы соприкоснулись. Это не было случайностью, он специально дотронулся до нее, хотя не понимал, зачем. – Но там даже текста не видно.

Влад одарил ее благодарным взглядом и присел в кресло. Ему не нужен был текст: его он помнил почти наизусть. Ему нужны были его чувства.

Он точно поехал рассудком. Замок кажется знакомым, библиотека. Книга лежит в руках так ладно, по-родному. Именно ее он читал сотни раз.

А еще ему знакомы Лайя и этот рыжий дикарь. А вот Сандра…

Влад перевел на девушку болезненный взгляд.

Сандра ему не знакома.

Она смутилась и заправила волосы за уши, хотя в этом не было необходимости: ни одна прядь не выбилась из своего плена. Но она нервничала и он догадывался, почему. Наверно им не стоило встречаться сейчас и смотреть друг другу в глаза. Слишком мало времени прошло.

– Я пойду. – Он встал и собирался удалиться, но она преградила путь.

– Влад! – она пыталась подобрать слова. – Я чувствую, что… должна объясниться. Вы наверно сделали обо мне соответствующие выводы, но…

– Сандра, нет! Я…

– Но я не собираюсь тащить вас в постель! – выпалила она и отважно заглянула в его глаза.

Интересно, она собиралась его успокоить? Думала, он с опаской передвигается по замку и боится, как бы она не выскочила из-за угла и не набросилась на него? А теперь ему полегчает и он вздохнет спокойно?

Черта с два! Она его сейчас оскорбила.

Вряд ли хотела сделать это специально, но скребнула по мужскому достоинству знатно!

И где этот обещанный плотоядный взгляд? Она смотрит так же, как перед обмороком. Напуганно и с какой-то непонятной ему мольбой.

Чего она ждет от него? И чего хочет?

– Я все же пойду.

– Я хочу, чтобы вы остались, – запротестовала она и тут же осеклась. – То есть я хотела сказать, что кое-что должна обсудить с вами. Это очень важно!

Он слишком устал. Его разум отчаянно молил о передышке. Нужно было время все обдумать и желательно подальше от этого места. Потому что оно словно подчиняло себе все его чувства, мысли и желания.

– Не сегодня! – наконец, ответил он и пошел к выходу.

Между прочим, его еще ждали дела. Нужно было вернуться в музей, написать письмо, составить опись имущества. Сроки поджимали и отвлекаться на личное совсем не было времени. Он достал телефон, набрал Марианну и известил блондинку, что приедет часа через полтора. Она клятвенно заверила, что дождется и поможет все разгрести.

Через десять минут шины опять зашуршали по гравию, возвещая замок об отъезде незваного, но такого желанного гостя. Влад с тоской бросил прощальный взгляд на каменный, угрюмый фасад и дернул руль вправо, оставляя позади нераскрытые тайны. Он не знал, жаждет ли он их разгадки и вернется ли сюда вновь…

Комментарий к Часть 14. Infernul lui Dante

В общем, мужчина окончательно запутался и сбежал в аптеку за препаратами 😄

И вообще он тот еще бабник, оказывается😇

========== Часть 15. Рухнувшая завеса ==========

Я продолжаю лежать на спине на простынях, пропитанных его запахом. Солоноватая амбра и сандал, с нотами сена и чем-то тягуче сладким…

Выдох облегчения готов вырваться из груди, но его сдерживает широкая ладонь, зажавшая рот. И все же предательское спокойствие уже растекается по венам, расслабляет скованные страхом органы: Лео Нолан явно лучше, чем непонятно кто с неизвестными намерениями.

Хотя, подождите… А какие намерения у охотника? Мы вдвоем в темном подвале, где сам черт нас не отыщет, и преимущество – не на моей стороне. Стоит ли ожидать, что он предложит чаю и заведет великосветскую беседу?

Я дергаюсь в его руках и выдаю нечленораздельное мычание.

– Узнала? – его шепот нежно касается уха, и он, наконец, освобождает мне рот.

– А должна была? – шиплю я в пустоту перед собой, все еще тесно прижатая спиной к его телу. – Не слишком ли много чести?

– Ты же вампир, Лайя? У вампиров чувства обострены. – Насмешка обжигает шею. Его рука, покоившаяся на моей талии, вдруг оживает и ползет вверх. – А ты, значит, у нас совсем бесчувственная? – С этими словами его пальцы бесцеременно пробегают по соску, прикрытому одной лишь тонкой тканью платья. Лео делает это намеренно, но даже понимание сего гнусного факта не помогает мне сдержать сладкого стона. Тело выгибается ему навстречу, бесстыдно прося добавки. Внизу живота начинает разгораться жар, рискуя воспламенить каждую клетку тела.

– Тебе же нравится, Лайя! Хватит сопротивляться. Доверься ему!

Голос из недр сознания мгновенно промывает мозг под холодным краном. По сей день Лале мне еще не насоветовала ничего дельного. Желание сделать ей наперекор – уже сродни условному рефлексу. Я хватаю руку Лео и грубо стряхиваю со своей груди, а он покорно отпускает меня, не скрывая самодовольной улыбочки.

Делаю глубокие вдохи, стараясь усмирить срывающееся дыхание и болезненное томление между ног. Но кое-что меня все же выдает – отвердевшие горошинки сосков под тонкой тканью. Какой идиот придумал платья из шелка? Преступление против женской половины человечества!

Лео, конечно, замечает красноречивые изменения в моем теле, но, к удивлению, не распускает свой ядовитый язык.

– Что ты тут делаешь? – набрасываюсь я на него, чтобы поскорее сменить тему.

– То же, что и ты, полагаю.

Комната погружена в черно-бурый сумрак от заженного на столе канделябра. Пляшущие тени от пламени расползаются по каменным стенам и нашим с Лео лицам. Здесь жутко. И присутствие охотника еще больше будоражит кровь. Запретное влечение, терпкий страх и запах его кожи уже сплелись воедино и наполняют собой тесное пространство. Сознание туманится, завлекая меня в игры собственного разума.

– Я… я просто гуляла по замку, – пытаюсь я подобрать слова, чтобы разумно объяснить Лео, какого черта я здесь оказалась.

– Тебя привела кошка, – поправляет он меня. Твердо и бескомпромиссно.

– Д-да…

– Я прибежал сюда за Носферату, а твоя Фиона уже ждала у двери. – Он так обыденно об этом говорит, будто его каждый день животинки по подземельям водят.

– Носферату? Но… как они могли здесь оказаться?

– Не знаю, Лайя. Думал, ты мне сможешь это объяснить, – он впивается в меня цепким взглядом. – Хотя… лучше прибереги свое красноречие. Кое-что я хочу узнать больше, чем про перемещение кошек в пространстве. Иди сюда!

Он хватает меня за руку и подводит к пустой стене, у которой одиноко стоит рама, небрежно укрытая куском ткани. Это можно было бы принять за старый, забытый хлам, но ткань новая и чистая.

Я гадаю, что могло так заинтересовать Лео. Почему это что-то стоит в темном подземелье, если оно столь ценное? И имеем ли мы право что-то здесь трогать и вынюхивать?

Но прежде, чем я успеваю договориться с собственной совестью, Лео хватает краешек полотна и позволяет ему сползти на пол тяжелыми складками.

Свечи колышатся, будто порыв ветра налетел и вот-вот потушит их. Комнатка на миг погружается во тьму, чтобы потом вспыхнуть ярким, ослепляющим светом. Светом моей памяти. Моего отчаянного, пронзающего насквозь потрясения.

Я шире распахиваю глаза. Вернувшийся после внезапной вспышки рыжий сумрак слишком жидок, чтобы спрятать то, что с легкостью скрывала ткань…

И с картины на меня смотрят трое неразлучных друзей из Османской империи. Такие юные и счастливые. Еще не подозревающие, что уготовила им судьба…

Лале почти закончила. Она так довольна собой, что просто сгорает от нетерпения показать работу двум самым дорогим ее сердцу людям.

Но все же…

Она снова берет кисточку, макает в зеленую краску и чуть подкрашивает радужку глаз Аслана. Они становятся еще ярче и искристее. Потом аккуратно обтирает кисть и берет уже небесно-голубую…

Лале с пристрастием еще раз оглядывает портрет, и ее губы расплываются в искренней улыбке. Друзья должны вот-вот прийти. Она с нетерпением предвкушает их восхищение.

Радостный лай Гузалик оповещает округу о долгожданных гостях, и Лале спешно вскакивает на ноги, роняя палитру. Разноцветные капли окропляют траву. Она загораживает спиной мольберт, чтобы не выдать свой секрет раньше времени.

– Опять рисуешь, Лале? – одаривает ее Аслан улыбкой, таящей слишком много личного для них двоих.

– И снова лужа? – хихикает Влад. Друзья весело смеются и подтрунивают над ней.

– Да ну вас! – притворно надувает девушка губки. – А я еще сюрприз им хотела сделать!

– Это хорошо! Мы любим сюрпризы. – Аслан подлетает к Лале, притягивая ее к себе, собираясь закружить в воздухе, но нечаянный взгляд, брошенный через ее плечо, заставляет замереть. – Это… Это… Влад!

Аслан чуть отходит назад, увлекая девушку за собой и давая возможность Владу увидеть тот самый сюрприз.

– Лале… Это… это… – заикается тот.

– Что такое? Что вы там бормочете? – теперь пришла ее очередь над ними посмеяться.

– Это великолепно! – в один голос выдыхают юноши.

– Боже! Ты настолько талантлива, Лале! Невозможно описать словами, как это прекрасно! – добавляет Влад.

– Вам правда, нравится? – уточняет она, хотя видит их смешные от потрясения лица и сама раздувается от гордости.

– Мне нравится все, к чему прикасается твоя рука, – шепчет Аслан ей на ухо. – Даже лужа была бы прекрасна, ласточка.

Лале фыркает, но не может злиться, встречаясь с восхищенным взглядом любимого мужчины. Его глаза в тысячу раз ярче, чем нарисовала она: нет краски, способной передать этот дивный цвет и переливы.

– Как жаль, что прекрасному творению не суждено обрести ценителей, – сокрушается Влад, возвращая Лале из ее сладких грез. Она переводит взгляд на парня и с грустью обнаруживает, что его глаза – потухшие. В них нет той небесной голубизны, над которой она так старалась. И причина вовсе не в том, что у ее таланта не найдется почитателей.

Лале неловко улыбается Аслану и мягко отстраняется. Они не наедине, поэтому стоять, обнявшись, так долго – едва ли честно по отношению к их другу. Лале, будучи уверенная, что и Влад испытывает к ней нежные чувства, старается оберегать их и боится причинить боль своим собственным счастьем.

Как же это несправедливо, что кому-то приходится страдать!

– Вы – мои самые главные ценители, – отвечает она. – Вы – те, кто озаряет мой путь. Те, кто способен вытащить из самого сильного отчаяния. – Лале притягивает двух парней к себе и крепко обвивает их шеи тонкими ручками. – Других и не нужно…

– Что скажешь, Лайя? – охотник штурмом выдергивает меня из светлых воспоминаний. – Хотя ты же не Лайя, верно? Эта девушка на картине – ты? Лале?

– Лале, – шепчу я. В груди болезненно пульсирует, будто в сердце впилась его гребаная пуля. Я умираю медленно и мучительно, истекая тоской по нам прежним.

– А рядом я и Влад?

«Господи, какой же смышленый у тебя сын получился! Как он догадался вообще?»

– Точнее Аслан и… ? – Лео смотрит на меня, ожидания ответа.

– И Влад. Влад III Басараб. Он же Цепеш. Он же…

– Дракула, – заканчивает Лео, на глазах теряя свою дерзкую спесь. Я вижу тени смятения в его глазах. Похоже, охотника выбило из колеи то, что в прошлом у него были крупные связи.

– И… что мы там делали? Кем были? Ну с Владом все ясно, а Лале с Асланом?

Я не хочу ступать на эту зыбкую почву. Все, что касается этой парочки, как колючки, впилось в память, и заросло там. Выдергивать их будет слишком мучительно. Но я знаю, что Лео все равно выпотрошит из меня ответы.

– Лале, – хрипло начинаю я, – была племянницей султана. Аслан и Влад – два плененных наследника покоренных земель. Аслана она… я знала с самого детства. Юноша совсем не помнил свою страну и был предал той, которая его вырастила. А вот Влад… Влад появился, когда мы были уже подростками. Диковатый, озлобленный. В отличие от Аслана он должен был вернуться на родину и править Валахией. Все примерно так, как можно прочитать сейчас в учебниках истории, – я сглатываю, потому что в горле пересохло. – Мы были друзьями. Настоящими и неразлучными.