Текст книги "На тихом перекрестке"

Автор книги: Инна Кублицкая

Соавторы: Сергей Лифанов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)

Старик сделал неуловимое движение, и бесшумно возникший рядом с ним слуга с поклоном положил на скамью шелковую подушку и поставил напротив складной столик.

– Прошу, – указал старик на подушку.

Шано присела.

Игральные палочки у непростого старика оказались тоже непростыми: они были сделаны из слоновой кости, инкрустированной золотом, каждая была настоящим произведением искусства, футляр же был из розового жемчужного бисера.

– Надеюсь, ставка в одну гинею за десять очков не будет обременительна для вас? – осведомился старик.

Вообще-то такая ставка была достаточно серьезной – Шано, игравшая в цзю-вэй только второй день, не могла рассчитывать на выигрыш у опытного игрока. Однако Чарли, почтительно стоящий неподалеку, сделал ей одобряющий знак, и Шано кивнула. В кошельке у нее, правда, набралось сейчас едва-едва три гинеи – на остальную сумму предполагаемого проигрыша пришлось бы выписывать чек, но Шано не отказалась бы выложить и десяток гиней за воспоминание об игре с куфангским принцем; а старик наверняка был каким-нибудь королевским родичем, судя по тому, какие знаки почтения ему оказывались. Да и рост у него был подходящий.

Игра началась.

– Вы гостите в Куфанге с мужем? – поинтересовался между ходами старик.

– Я не замужем, – ответила Шано коротко.

Тогда старик негромко произнес:

– Простите мое любопытство, милая дама, но хорошо ли вы знаете того человека, что вас сопровождает?

Шано невольно оглянулась; Чарли исчез.

– Давно ли вы его знаете? – повторил вопрос старик.

– Третий день, – ответила Шано и на всякий случай добавила, – ваше высочество.

Старик пропустил титул мимо ушей.

– Будьте с ним поосторожнее, это отъявленный головорез, – делая ход, сообщил он.

– Не может быть! – довольно искренне изумилась Шано. Она решила сыграть дурочку. – Он так интересно рассказывает о Куфанге!

– Ну, одно другому не мешает, – философски заметил не его высочество. – Но если вы заподозрите что-то неладное – непременно сообщите в полицию, вам помогут.

– О, я убеждена, что ничего не случится!

Старик не стал настаивать, заговорил о красотах Куфанга, и Шано с неподдельным восхищением стала отзываться о том, что уже успела посмотреть.

За разговорами незаметно подошел и конец партии. Проигрыш Шано составил не так уж и много, всего семь гиней. Чарли бесшумно возник рядом как раз вовремя и опустил ей в руку тяжеленький сверток, в котором позванивали монеты.

– Подай двумя руками, – услышала она его шепот и протянула старику яркий сверток, одновременно изобразив нечто вроде книксена.

– Извините, но в шортах реверанс не сделаешь, – улыбнулась Шано, попытавшись загладить свой церемониальный промах.

Старик, с достоинством поклонившись, принял сверток и передал его слуге, успевшему уже убрать столик и подушку.

Чарли потянул Шано прочь.

– Кто это был? – спросила Шано, едва они отошли на десяток шагов. – Какой-нибудь престарелый вельможа?

– Как бы не так! – ответил Чарли. – Это экс-король До Канг Сай Ле Банг.

– Ого! – удивилась Шано. – А ты где пропадал, пока мы играли с его высочеством?

– Бегал деньги менять, – Чарли потряс в кармане гинеями. – Королям не пристало играть иначе, как на золото. А о чем вы разговаривали?

– Ну-у, он почему-то хотел знать, приехала я с мужем или одна. Как ты полагаешь, зачем бы ему это?

– Кгхм, – призадумался Чарли. – Может быть, государь хотел пригласить тебя в гости?

– А муж тут при чем?

Чарли объяснил, что незамужним женщинам не принято входить в чужой дом: женщина может ходить в гости только в сопровождении мужа; незамужняя женщина, переступившая порог чужого дома, автоматически считается женой хозяина.

– А служанки?

– Служанки – жены слуг, – пояснил Чарли. – Так что будь осторожна. Порядочный человек предупредит заранее, но можно ведь нарваться и на непорядочного – и тогда никакая полиция не поможет.

Шано остановилась как вкопанная.

– Ничего себе обычаи! Что же ты раньше меня не предупредил?!

– Об этом написано в любом проспекте, – парировал Чарли. – Просто надо быть внимательнее.

– Но мы-то проспектов не читали! – возмутилась Шано. И осеклась: – Господи, а Сузи?!

– Все в руках божьих, – изрек Чарли и добавил уже без пафоса: – Будет ей наука, как своевольничать с чужими обычаями.

– Так это месть за вчерашнее! – дошло до Шано. – Да я!..

– Спокойно, спокойно, – Чарли успокаивающе поднял ладони. – Ничего с ней не случится, я же сказал – за ней присмотрят.

– Ох, смотри, Чарли… – снова начала было Шано, но Чарли перебил:

– Ты сама назвала меня профессионалом, так что можешь не сомневаться в моих словах. Я отвечаю за вас не только перед собой. – Он помолчал и продолжил как ни в чем не бывало: – А возможно, государь счел, что ты можешь стать подходящей женой для него или для одного из принцев.

– Это ты так шутишь? – не поняла Шано.

– Почему? Рост у тебя подходящий.

– Если вашим королям так важен рост, пусть женятся на баскетболистках.

– Это уже явный перебор, – улыбнулся в ответ Чарли. Он принялся объяснять Шано особенности государственной системы Куфанга, но Шано, перегруженная впечатлениями, слушала невнимательно. Единственное, что вынесла она из очередной лекции, это сведения о нетрадиционном принципе наследования власти в Куфанге: король Куфанга, оказывается, правил страной, пока была жива его мать; после ее смерти престол переходил к сыну одной из ее дочерей – так что сыновья бывших государей приходились племянниками государям нынешним.

– А, – махнула рукой Шано, – мне все равно не светит выскочить замуж за принца. Кто же женится на развязной девице, разгуливающей в компании головореза? Головорез, между прочим, это ты, – уточнила она.

Чарли не отреагировал.

– Это неважно, – сказал он. – Главное – ты ему понравилась.

В отеле Шано ожидал сюрприз, подтвердивший предположение Чарли.

В вестибюле к ней подошли двое одетых в национальные костюмы молодых людей и склонились, протянув на подносе шкатулку.

– Что это? – удивилась Шано.

Чарли привычно пришел на помощь, прошептав из-за плеча:

– Очень многословно поблагодари и прими с поклоном.

Шано, путаясь в длиннотах благодарственных оборотов, придумываемых прямо на ходу, заявила, что недостойна столь высокой чести, что она, право, не понимает, за что удостоилась благосклонного внимания столь Высокой особы, что колокола ее слов вознесут щедрость его высочества до самих небес и слова эти достигнут ушей богов… – это последнее подсказал Чарли, сама бы она до такого ни за что не додумалась.

Наконец, Шано приняла протягиваемую ей шкатулку, и молодые люди, еще раз поклонившись, удалились. Но стоило ей попытаться открыть шкатулку, Чарли моментально пресек ее попытку.

– Ни в коем случае! – зашипел он, озираясь. – Иди к себе в номер – там и посмотришь.

– А вдруг там бомба? Или змея, – попробовала пошутить Шано. Но Чарли был серьезен.

– Все может быть, – ответил он, – и тем не менее следует соблюдать приличия!

Пока они поднимались в номер, Чарли поведал Шано о том, как в иные времена даже приказ короля покончить собой хорошо выдрессированный чиновник должен был встречать с такой же велеречивой благодарностью, как и назначение на должность.

– Уже само то, что их величество изволили подумать о тебе, ничтожнейшем, должно было наполнить сердце трепетом, – назидательно сказал он под конец.

– Ты серьезно? – спросила Шано. – Что-то я не заметила в тебе подобного трепета там, на терраске.

Чарли улыбнулся.

– Традиции – это приправа к пресному рису обыденности, – произнес он наставительно.

Сузи в номере не оказалось, и Чарли принялся куда-то названивать, а Шано, переодевшись в ванной, вернулась к подарку.

– Ого! Чарли, иди-ка сюда! – воскликнула она, открыв шкатулку.

Чарли мгновенно оказался рядом, отстранив – буквально отпихнув! – Шано от столика, готовый то ли прикрыть ее своим телом от возможного взрыва, то ли принять на себя укус ядовитой твари; такой прыти Шано просто не ожидала и потому поглядела на него с невольным уважением.

Однако предосторожность оказалась излишней. Сообразив это, Чарли извинился.

– Все равно спасибо, – ответила Шано.

В шкатулке вместо бомбы или змеи оказалась статуэтка; точнее – композиция из двух фигурок: старец преклонных лет и юная прелестная дева, играющие в цзю-вэй, – черный коралл и золото; ожерелье из тех же материалов и свиток на куфа-ран-танге, китайском и английском довершали дар экс-короля. Сама шкатулка была из сандалового дерева, благоухающего экзотическими ароматами. Поистине – царский подарок!

Шано взяла статуэтку на ладонь. Приятная тяжесть трехдюймовых фигурок, теплый блеск золота, матовая чернота коралла. Старец зябко кутался в богатые одежды, а полуобнаженное томное тело красавицы разнежил зной. Тонкая ткань, покрывающая ее тело, не скрывала, а, наоборот – подчеркивала линии спины, талии, бедер, открывая маленькие острые грудки; тяжелые волосы убраны в затейливую прическу.

– «Мудрец и нимфа», – с интонацией знатока произнес Чарли. – Работа неизвестного мастера, начало девятнадцатого века. Довольно распространенный сюжет для того времени.

– Из чего следует, что она нимфа? – спросила Шано.

– Она играет в цзю-вэй, – пояснил Чарли и невозмутимо добавил: – Считается, что женщины не способны к этой игре.

Шано ухмыльнулась. Может, в Куфанге искусство игры в цзю-вэй доступно только нимфам, однако она-то начала выигрывать уже во второй партии. Ну, чем не нимфа!

– Ах, а я-то, глупая, подумала, что его высочество экс-короля привлекла моя несравненная красота, – вздохнула она притворно, – а это просто экзотика…

– Во всяком случае, его высочество отнесся к тебе с благоволением. А это уже немало, – сказал Чарли, рассматривая свиток. – Это дарственная на статуэтку и разрешение на ее вывоз из страны.

– Да?

Оказывается, подобные знаки внимания со стороны государей традиционно соответствуют охранной грамоте: если, допустим, Шано задержит полиция или возникнут иные неприятности, ей достаточно будет предъявить свиток, и ее если не отпустят с великими почестями, то, по крайней мере, с теми же почестями препроводят в отдельную, более комфортабельную камеру – все зависит от обстоятельств, ведь Куфанг – хотя и монархия, но все же вполне правовое государство.

– Хм, будем надеяться, что это мне не пригодится, – прокомментировала пояснение Чарли Шано.

Она было хотела добавить, что государь скорее хотел таким способом предупредить самого Чарли от возможных посягательств с его стороны на честь, достоинство и – как знать! – имущество его, государя, партнерши по цзю-вэй, но тут зазвонил телефон.

6

– Здравствуй, девочка, – услышала она в трубке знакомый голос. – Рад тебя слышать. Судя по тому, что в газетах ничего не пишут о Куфанге, я заключаю, что с тобой – по крайней мере пока – ничего существенного не случилось. Или ты на всякий случай перестреляла всех иностранных корреспондентов в целях сохранения тайны следствия?

– Здравствуйте, патрон, – обрадовалась Шано. – Вы слишком хорошо обо мне думаете. Стану я заботиться о тайне следствия! Да я и не захватила с собой оружия.

– Ну-у, – раздумчиво протянул Мюллер, – оружие ты могла прикупить на месте. А корреспондентов перестрелять по какой иной причине. Из личной скромности, например.

– Спасибо на добром слове, но похвастаться мне нечем, – вздохнула Шано. – Хожу хвостом за Сузи и жду, когда она что-нибудь разузнает.

– А она разузнает?

– Во всяком случае, она пробует это сделать.

Господин Мюллер на том конце провода отчетливо тяжело вздохнул.

– А что у вас? – спросила Шано. – Есть новости?

Вздох повторился.

– Новости-то есть, – ответил Мюллер, и его изменившийся тон заставил Шано насторожиться. – Новости-то есть, – повторил он. – Вот только вряд ли они тебя обрадуют.

– Что-то с Анной? – повторила Шано вопрос, который недавно задавала доктору Маколи.

– Анна покончила с собой три часа назад, – сказал Мюллер. – Мне звонил Бернар. Он только что вернулся с вызова.

– О господи! – выдохнула Шано. – Куда же персонал смотрел?

– Ей всего несколько секунд понадобилось. Выбила стекло и прыгнула с восьмого этажа. Перелом позвоночника и прочее.

Шано промолчала. Она не знала, что сказать. В голове у нее крутился единственный вопрос: а сама ли Анна выбила стекло и прыгнула вниз? Не помогли ли ей… Но вслух она этот вопрос задавать не стала. Ясно же, что раз на место выезжал сам Коэн, то он уж проверил все от и до, и раз патрон не говорит об этом – значит, тут чисто.

– Алло, – вывел ее из задумчивости голос господина Мюллера, – ты еще слушаешь?

– Да, – медленно сказала Шано. – Не дай нам бог такой смерти.

– Не дай нам бог такой жизни, – в тон ответил господин Мюллер. – Ты представляешь, как она выглядела? На сколько лет?

Шано снова промолчала, она не хотела этого представлять.

– Ладно, – встряхнулась она. – А что еще?

– Только благие пожелания.

– И ничего существенного?

– За четыре дня много не раскопаешь, – ответил патрон. – Ты сама должна это понимать. Да еще в таком странном деле.

– Будем надеяться, хоть Сузи нас чем-то порадует, – вздохнула Шано и пояснила, уловив удивленное восклицание на том конце провода: – Она сегодня в свободном поиске.

– Будем надеяться, – согласился господин Мюллер, – больше ничего не остается. Наши методы тут бесполезны. Я заранее говорил, что мы с Бернаром вам здесь не помощники.

– Перестаньте, патрон. Пессимизм вам не идет.

– А это не пессимизм, это констатация фактов. – Господин Мюллер усмехнулся: – Давайте колдуйте там поактивнее. И поспешите.

– Мы поспешим, – сказала Шано. – Сузи уверена, что это где-то неподалеку.

– Вы там поаккуратнее, – привычным сварливым тоном предостерег господин Мюллер. – Знаю я тебя – хлебом не корми, дай только в какую-нибудь авантюру ввязаться.

– Ну, об этом можете не беспокоиться, патрон, – засмеялась Шано. – Я сегодня получила охранную грамоту от самого экс-короля, – и она коротко пересказала свое утреннее приключение.

– Я же говорю – авантюристка, – констатировал господин Мюллер и, сославшись на дороговизну международных разговоров, простился, попросив передать привет госпоже Героно.

Едва Шано опустила трубку, а Чарли открыл было рот, чтобы выведать новости из Европы, в номер вошла Сузи.

– Наконец-то! – приветствовала ее Шано. – Звонил патрон, – сообщила она. – Анна покончила с собой.

На Сузи, впрочем, известие не произвело особенного впечатления. Она рассеянно поинтересовалась, как это произошло, выслушала, кивнула и удалилась в ванную. Шано даже как-то обиделась такому безразличию подруги, поэтому она предложила Чарли сыграть партию в цзю-вэй, отчего он, естественно, не отказался в надежде несколько позже узнать подробности как похождений Сузи, так и северингийских новостей.

– Ох, и устала же я, – объявила Сузи, появляясь из ванной в купальном халате и с тюрбаном из махрового полотенца на голове.

Шано сделала вид, что не слышит, а Чарли, как всегда, вежливо улыбнулся.

– Не зря я провела сегодняшний день, – настойчиво продолжала Сузи, глядя только на Шано.

– Вы что-то обнаружили? – поинтересовался Чарли.

– Абсолютно тайных дел не бывает, – сказала Сузи удовлетворенно. – Всегда можно найти следы. Слухи есть всегда, их надо только уметь распознать.

– Слухи? – удивился Чарли. – Разве вы понимаете куфа-ран-танг? У нас ведь не сплетничают по-английски.

– Я не о сплетнях говорю, – поправила его Сузи, – а о слухах.

– А есть разница?

– Сплетни – это нечто личное, частное, даже интимное, – терпеливо объяснила Сузи. – Слухи же более глобальны, они обо всем и ни о чем. И, собственно, английским я пользовалась, только пока искала нужного человека.

– Колдуна? – наконец вступила в разговор Шано: обиды обидами, а Сузи, кажется, действительно что-то нашла.

– Нет, конечно, – улыбнулась Сузи. – Просто мне нужен был человек, хорошо разбирающийся в местных особенностях магии и ритуалов. И я его нашла. И разговаривала с ним на арабском.

– Он мусульманин? – снова удивился Чарли.

– Почему мусульманин? Просто хорошо образованный человек, хотя и не в европейском смысле.

– Вероятно, он из секты Бенг-Ди-Као, – предположил Чарли. – В Куфанге предпочитают образование на китайский манер. Он монах?

– Наверное, – пожала плечами Сузи. – Вы знаете, что такое храм Данг-Та-Со, Чарли?

– Данг-Та-Со? – переспросил тот. – Великие боги!

Девушки разом поглядели на него.

– Лично я туда – ни ногой! – произнес он резко. – И вам очень не советую.

– Почему? – спросила Сузи. – Он тоже это мне говорил, но я толком не поняла объяснений.

– Очень недоброе место, – сказал Чарли мрачно. – Самое недоброе место во всем Куфанге…

Храм секты Данг-Та-Со – Храм Божества С Двумя Ликами – в Куфанге издревле пользовался дурной славой. Кто и когда основал секту, было неведомо, но храм стоял на своем месте с незапамятных времен; казалось, он был здесь всегда. Поговаривали, что его поставили выходцы то ли из Тибета, то ли с Японских островов, откуда были изгнаны. К гонимым в Куфанге всегда были благосклонны, поэтому и дали пришельцам приют, выделили место для отправления своих не очень понятных, но поначалу не вызвавших тревоги обрядов. А когда поняли, что новая секта не так уж безобидна, как показалась сначала, было поздно: храм стал частью жизни Куфанга, обрел своих приверженцев. К нему привыкли, как к неизбежному злу; и куфангцы, философией которых было право каждого жить как ему заблагорассудится, в том числе и сходить с ума в соответствии со своими желаниями, перестали обращать на него внимание.

Сами местные жители если и посещали Храм Божества С Двумя Ликами, то тайком – признаваться в том, что ты приносишь жертву этому божеству, было не принято, хотя вряд ли кто мог поручиться, что его, к примеру, сосед или друг не делает этого. Так что храм жил неплохо, хотя и не особенно процветал: кормился милостыней, пожертвованиями – само собой тайными – да туристскими экскурсиями жадных до любой экзотики европейцев и американцев, для которых специально устраивались ежедневные службы, носившие скорее декоративный, нежели религиозный характер. Жрецы при храме состояли поколениями – сан передавался от отца к сыну; лишь изредка появлялся какой-нибудь новый священник из другого прихода, которых было несколько – в Рангуне, Сингапуре, на Филиппинах и еще где-то; случаев, чтобы служителем Божества С Двумя Ликами стал куфанжец, история не знала.

– А что, собственно, олицетворяет это самое, С Двумя Ликами? – полюбопытствовала Шано. – За что вы его так не любите?

– Это сложно объяснить… – задумчиво проговорил Чарли, поведя в воздухе пальцами. – Ну-у… Двуликое божество, понимаешь?.. Добро – и зло, правда – и ложь, свет – и тьма… Одно без другого быть не может, и, поклоняясь одному, ты поклоняешься и другому.

– А-а, диалектика, единство противоположностей, – догадалась Шано.

– Двуликий Янус, – вставила Сузи.

– Да, но не только, – туманно согласился Чарли. – В Куфанге, если о человеке говорят, что он приносит дары Двуликому, это значит, что его называют лицемером.

– Вот как, – удивилась Шано. – А я думала, что на Востоке лицемерие не порок, а добродетель.

– Вы, европейцы, действительно варвары, – сказал Чарли. – Вы не можете отличить лицемерие от простой вежливости.

– У нас о них разные понятия, – парировала Шано. – И вообще, хватит разводить тут метафизику. Делать мы хоть что-нибудь будем? – неожиданно зло бросила она. – Сидим здесь трое суток, ходим, бродим, разговоры разговариваем… А Анны вот уже нет.

Она сердито посмотрела на Сузи.

– Может, объяснишь нам по-простому, что нам теперь делать?

– Ты что, хочешь сказать, что мы здесь бездельничаем?

– А чем же еще занимаемся, по-твоему?

– Ты – не знаю, – раздраженно сказала Сузи. – Я с самого начала говорила, что тебе здесь делать нечего. А я ищу. Вернее, искала. Господи, ну как тебе это объяснить, – она помолчала и продолжила уже другим тоном: – Это как во сне: чувствуешь, ощущаешь, даже действуешь, а зачем и почему – бог весть. Сначала я просто ходила, смотрела, приглядывалась… Вернее, нет. Ходила и… принюхивалась, что ли. Здесь такая странная атмосфера. Магическая атмосфера, – поправилась она, глянув на открывшего было рот, чтобы защитить родную атмосферу, Чарли. – Незнакомая. Как все вокруг: лица, одежда, разговоры, обычаи…

– Хм, – осторожно перебил ее Чарли. – Я-то думал, что раз колдовство, так оно и в Африке колдовство.

– Нет! – горячо воскликнула Сузи. – Вы ведь много путешествовали! Неужели Европа и та же Африка – одно и то же? Или Европа – и… ну вот, Россия? Или Америка… В магии, как в религии: вроде бы и Бог один, но где-то он Иисус, где-то Аллах, где-то Будда… То есть сущность одна, а ее проявления разные.

– Ага, – не удержалась Шано. – И в жизни так. Сущность одна – Чарли Хо, а проявлений… Любезный гид, осторожный авантюрист, отъявленный проходимец, – начала она загибать пальцы. – Интересно – кто еще?

– Ты это о чем? – спросила сбитая с толку Сузи.

– Это она так шутит, – улыбнулся Чарли. – Продолжайте, мисс Сузи, то, что вы говорите, очень интересно.

– Да что продолжать, – пожала Сузи плечами. – Просто я присматривалась…

– Принюхивалась, – напомнила подруге Шано.

– Принюхивалась, – обрадовалась та. – Старалась если не понять, то хотя бы почувствовать, откуда исходит опасность. Впрямую я расспрашивать не могла. Боялась, да и о чем, собственно? И у кого: у гадальщиков? У монахов?.. Этот ваш вчерашний «знаток», когда я попробовала поговорить с ним, начал городить такую чушь! Такой банальный набор из популярных книжек, приправленный местной терминологией. Вот из-за таких нас и считают шарлатанами!

Чарли только пожал плечами, будто говоря: «Откуда мне знать эти ваши тонкости? У нас его считают уважаемым колдуном».

– Помните, Чарли, вы говорили, что в каком-то монастыре, мимо которого мы проходили, хорошая библиотека и туда пускают женщин? Не помню названия…

– Хонк-И-Тонки, – напомнил Чарли.

– Вот-вот, – кивнула Сузи. – Я и решила заглянуть туда. Библиотека там действительно интересная. Я захотела посмотреть один текст, там должно было быть упоминание о «Свитке мудреца», а он оказался на руках, как раз у этого человека. Ну, мы и разговорились. Вот уж, действительно, по-настоящему знающий человек! Настоящий специалист! Когда я ему намекнула, что именно меня так интересует в «Свитке», он сразу все понял. И замолчал, сказал только, что… как это он выразился… нет, не помню. По-арабски это красиво звучало, что-то насчет коварных дэвов и прекрасных девушек.

– Это он что, комплимент тебе высказал? – удивилась Шано.

– Нет, – возразила Сузи, – скорее предупреждение.

– А ты, конечно, не успокоилась? – съехидничала Шано.

– А ты как думала! – возмутилась Сузи. – Найти наконец-то нужного человека и отпустить за просто так? – Она даже фыркнула от такого нелепого предположения. – Не затем я взялась за это дело, чтобы отступать в последний момент. Пришлось разговаривать намеками, иносказаниями. – Она довольно улыбнулась. – До чего же хорош арабский язык – все можно узнать о предмете, не сказав о нем самом ни единого слова! Такое богатство метафор и аллюзий!

– Говорят, что в этом смысле хорош еще русский язык, – вставил Чарли. – Мне один знакомый называл фразу из пяти однокоренных слов и двух предлогов, которая описывала совсем не те действия, которое предполагает этот корень.

– Ха! – тоже внесла свою лепту в лингвистический спор Шано. – В английском, например, языке слово «to drive» и его производные могут обозначать все что угодно.

– А в китайском тот самый корень… – продолжал гнуть свое Чарли, но Сузи возмутилась.

– Вы будете слушать или нет?! – осадила она, и спорщики замолкли. – В общем, сведения из него просто клещами пришлось вытаскивать. Расстроила я его, но кое-что узнала. Он и привел меня к этому храму с Двуликим богом, сказал, что если уж я так хочу знать тайну «перетекания жизненных сил», то мне надо сюда, но сам он ни за что тогда не отвечает, и пусть я пеняю на себя. И ушел.

– Я бы на его месте поступил точно так же, – вставил слово Чарли.

– А я зашла, – упрямо сказала Сузи. – И сразу поняла, что это то, что мы искали.

– Запах? – догадалась Шано.

– Вонь! – с чувством ответила Сузи, поморщившись для наглядности. – Вонь смерти и вонь обмана… Там есть одно помещение… один зал… Просто невыносимо!

– Не опасно было так рисковать? – спросила Шано.

– Я подготовилась, – сказала Сузи. – Поставила все возможные блоки, какие знала, закрылась насколько возможно. Да и была я там не одна. Пристроилась к каким-то туристам, дурочкой прикинулась.

– Ты уверена, что тебя там не срисовали? – не унималась Шано. – Там ведь тоже не дураки сидят.

– Не должны были, – ответила Сузи не совсем уверенно. – Правда, когда я оттуда вышла, увязался за мной какой-то тип…

– Парень лет двадцати пяти, джинсовый костюм, майка с надписью «Добро пожаловать в Куфанг» и сетчатая кепка-«бейс» козырьком назад, – живо подхватил Чарли.

– Да, – подтвердила Сузи. – Так это был ваш человек?

Чарли кивнул, довольно улыбаясь.

Сузи сказала:

– А я его пометила, на всякий случай.

– Пометили? – тут же насторожился Чарли.

– Не волнуйтесь, ничего с ним не случится, – успокоила его Сузи. – Просто я теперь могу знать, когда и где он находится. Вот сейчас, к примеру, он где-то неподалеку, не больше километра-полутора, – Сузи прикрыла глаза, сосредоточилась, – к востоку отсюда.

– Ничего себе! – вырвалось у Чарли.

Шано засмеялась.

– Да не волнуйся, сказано же – кроме Сузи, его никто не вычислит.

Но Чарли, похоже, волновало не это.

– А меня вы случайно не пометили? – осторожно поинтересовался он у Сузи. – Так, на всякий случай…

– Зачем? – искренне удивилась та. – Вы же и так всегда тут.

– Благодарю вас, – поклонился Чарли, и было непонятно за что: то ли за то, что его не пометили, то ли за комплимент.

– Ладно, хватит об этом, – сказала Шано. – И что же мы должны теперь делать?

– Об этом я и думала всю дорогу сюда. Можно, конечно, поискать заклинания, попытаться нейтрализовать их колдовство. Но боюсь, моей силы не хватит, да и заклинаний нужных я не знаю… Эх, – сказала она мечтательно, – сейчас бы домой, в дедовой библиотеке покопаться. Наверняка бы нашла, что нужно. Вот, помнится, у Фирмика Магерна в «Матесисе» что-то было о ретрансляции витальной энергии от одного человека к другому. Но там, кажется, и реципиент, и донор должны состоять в прямой родственной связи… Или у Крейсуса…

– Сузи, Сузи! – осадила подругу Шано. – Не забирайся в теоретические дебри!

– Так ведь… – попробовала возразить Сузи, но Шано перебила.

– Это нам сейчас поможет? – строго спросила она, делая упор на предпоследнем слове. – Эти твои Крейсусы-Мейсусы? У нас мало времени. Сама знаешь – каждый час дорог.

– Это верно, – вздохнула Сузи, неохотно спускаясь с высот чистой теории на грешную землю; все-таки она была не простой ворожеей, а дипломированной колдуньей с университетским образованием. Она решительно выдохнула и сказала: – Есть одно радикальное средство. Надо проникнуть в тот зал и вынести колокольцы.

– Что за колокольцы? – удивилась Шано. – Ты ничего не говорила.

Сузи коротко объяснила.

Шано почесала в затылке и задумалась, а Чарли невольно сложил руки перед грудью, пробормотал что-то и сделал быстрый жест, словно отгоняя от себя что-то – злых, надо полагать, духов.

Заметив это, Шано усмехнулась.

– Ну а ты что об этом думаешь, Чарли?

– Отвратительно, – произнес он гадливо. – То, что рассказала сейчас мисс Сузи, невероятно отвратительно, – повторил он. – Я и сам не ангел, но это… Никогда бы не подумал, что такое может быть. Тем более у нас в Куфанге. Но вам я верю. Насколько я знаю, – его голос стал деловым, – из храма Двуликого еще никто не пробовал что-нибудь украсть. Даже попыток не делалось. У нас говорят, что в храм Двуликого можно принести что угодно, а унести из него можно только ноги, и то не всегда. Но ради такого случая – можно попробовать. Впрочем, об этом надо серьезно подумать. Мне нужно время! – закончил он решительно.

– Значит, ты с нами? – спросила Шано. – Я так поняла, что время тебе нужно, чтобы организовать нам незапланированную экскурсию в храм Двуликого?

Чарли хотел что-то добавить к тому, что сказала Шано, но передумал и только коротко кивнул.

– Вот и славно, – подвела Шано итог. – А как насчет ужина?

– Пожалуй, я не смогу составить вам компанию, – отвел ее предложение Чарли. – Возможно, мне сегодня же придется вылетать в Сингапур. Но, конечно, провожу вас с удовольствием, – он встал, собираясь выйти и дать дамам переодеться.

– Знаете, Чарли, – сказала Сузи, – мы, наверное, тоже никуда не пойдем. Верно, Шано?

– Да, пожалуй, – согласилась та. – Не знаю как ты, а я сегодня выполнила, по крайней мере, недельную норму по ходьбе. Может быть, Чарли будет так любезен, что закажет нам что-нибудь на свое усмотрение, а? Как в прошлый раз.

Шано поглядела на него с просительной миной, и Чарли, конечно же, не смог отказать.

– Хорошо, – сказал он. – Желаю вам приятных сновидений.

Поклонившись, Чарли направился к двери.

– И не стесняйся в выборе! – сказала Шано. – Закажи нам что-нибудь ваше, исконное, куфангское. – Увидев удивленно поднятые брови гида-авантюриста, Шано объяснила: – Все-таки мы, кажется, сдвинулись сегодня с мертвой точки, надо же это как-то отметить.

На какую-то секунду Чарли задумался, словно взвешивая какое-то решение, затем улыбнулся, кивнул и сказал:

– Тогда я пожелаю вам и приятного аппетита, – и в голосе его при этом звучали веселые интонации.

– Чего это его так развеселило? – удивилась Шано, когда он вышел. – Ох, он нам сейчас назаказывает…

7

Утром их разбудил телефонный звонок.

Звонил Чарли, из Сингапура. Сообщил, что к вечеру надеется вернуться в Куфанг; сказал, что если они захотят выйти в город, то он отдал необходимые распоряжения, и их будут сопровождать; под конец поинтересовался, как прошел вчерашний ужин.

– По-моему, вы вчера перестарались, Чарли, – вяло укорила его Сузи. – Все было замечательно, но слишком уж много.

– Спроси у этого сукиного сына, что за пойлом он нас вчера отравил, – слабо отозвалась со своей постели Шано.

– Тут Шано передает вам привет и интересуется, какое вино вы вчера заказали на ужин? – перевела Сузи.

– Вы весьма деликатны, мисс Сузи, – засмеялся Чарли. – Я слышал, что сказала мисс Шано, но даже если бы и не слышал, то все равно догадался. Я неплохо изучил вашу подругу за эти три дня и знаю, как действует си-вунь хуа.

– Что, что? – переспросила Сузи.

«Си-вунь хуа», то, что заказал вчера Чарли, было не вином, а местным настоем из различных целебных трав. В переводе с куфа-ран-танга это означало «Утренняя свежесть неба после вечернего сумрака». Напиток этот был призван снимать усталость и нервное напряжение и придавать бодрость и силу духа; его употребляли, как объяснил Чарли, еще древние куфангские воители накануне решающего сражения, а также правители перед принятием важного решения.