Текст книги "На тихом перекрестке"
Автор книги: Инна Кублицкая
Соавторы: Сергей Лифанов
Жанры:
Ужасы
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц)
– И это тоже мед? – спросила Валери.
– Это один из видов бактериального меда, – непонятно пояснила Сузи. – Он входит в некоторые снадобья. Хотя покупать его для ублажения желудка не стоит.
Сузи с удовольствием оглядела несколько оглушенную великолепием ее коллекции Валери и повлекла гостью на кухню.
– Выпей-ка минералки, – весело предложила она. – Я же говорю, что мед очень сильное средство – от одного запаха может стать не по себе… Сиди, сиди! Хотела я тебя вином угостить, но с тебя на сегодня, пожалуй, хватит. Скажи-ка лучше: тебе-то самой твой доктор понравился?
11
Винсент позвонил через четыре дня.
– Все верно! Вы оказались правы. Я нашел пергамент, где прозвище Оттона записано через капину! – Он помолчал и добавил уже не так бодро: – Сегодня вы не могли бы подъехать?
– К трем вам удобно? – откликнулась Валери.
– Замечательно! Встречу вас у музея!
После радостных, можно сказать, восторженных приветствий, заставивших Валери зарумяниться, он повел ее в подвал, но не к себе, а в другое помещение, служившее, видимо, лабораторией, где и показал пергамент, выглядевший ужасно древним.
Валери протянула руку, но Винсент торопливо остановил ее движение.
– Нет! Его нельзя трогать, – сказал он, словно извиняясь. – Просто смотрите на экран.
Пергамент был распялен на какой-то подставке и ярко освещен. Над ним была установлена видеокамера, и текст отражался на большом экране монитора.
– Но тут половина смыта! – воскликнула она.
Пергамент действительно выглядел неважно. Он явно побывал в пожаре: край обгорел, а буквы были размыты водой. Оттон Адлар – «Адларус», как было написано в пергаменте, – был одним из свидетелей, удостоверяющих подлинность чего-то (чего, Валери не уловила, да было это и неважно), поэтому его титул, имя, род и прозвище приводились полностью, дабы отличить от всех возможных Оттонов Адларов.
– Но тут нет капины, – сказала Валери, вглядываясь в надпись.
Винсент пошлепал клавишами клавиатуры, и на изображении проступили призрачные буквы и знаки, которых до этого не было видно; проявилась и капина над прозвищем Оттона.
– И как это раньше читалось? – спросила Валери.
– «Коравас», «кривой», – пояснил Винсент. – А если с титлом, как написано в пергаменте с легендой, то произносится совсем по-другому: «Хравас», то есть «хромой». После реформы алфавита в тысяча триста сорок седьмом году титл, капина и цирколь, надстрочный кружок, были отменены, а слова «кривой» и «хромой» приняли современное написание.
– Винсент! – сказала восхищенная Валери. – Как вам это удалось?
Вместо ответа Винсент подошел к все еще всматривающейся в экран Валери, обнял ее сзади за плечи и неловко ткнулся губами в ее шею. Валери чуть вздрогнула и замерла в ожидании… Но едва Винсент повернул покорную Валери лицом к себе и начал нежно изучать своими губами ее губы, как дверь отворилась, и дребезжащий старушечий голос проблеял за его спиной: «Докт… Ах, извините!», и дверь захлопнулась.
– Проклятая чертовка! – взрыкнул Винсент. – Вечно она путается в самый неподходящий момент!
Валери легко высвободилась из не возражающих против этого объятий и поправила платье.
– Я, пожалуй, пойду, – сказала она, будто ничего не произошло. – До свидания, Винсент. И… спасибо, – произнесла она после паузы.
– Мы увидимся вечером? – с надеждой спросил Винсент, поправляя очки.
– Сегодня я занята.
– А завтра?
– Завтра? – улыбнулась Валери. – Хорошо, завтра. На набережной, у грифонов, в семь.
12
А минсэре Бертольф между тем снова начал тревожить Валери. Он, правда, теперь не вторгался к ней бесплотным духом – ну, полубесплотным, если вспомнить фотокопии, давшиеся ему в руки, – зато надоедал бессловесными телефонными звонками и принялся являться укоризненным ликом во снах.
Сузи уверяла ее, что он теперь безвреден, но все же, снизойдя к сетованиям подруги, дала Валери пузырек с какими-то зелеными каплями.
– Полнолуние близится, – загадочно произнесла Сузи, когда стеклянная банка на ее кухне пополнилась несколькими монетками. – Фазы Луны всегда следует учитывать. К тому же и Сатурн в созвездии Весов….
Валери не поняла, при чем здесь фазы Луны и Сатурн, но расспрашивать не стала.
Капли пахли летом, яблоками и оказались очень действенными – минсэре Бертольф перестал названивать и лезть в ее сны.
Валери пока не могла понять: нужен ей Винсент или нет, ей казалось даже предосудительным морочить голову такому приятному человеку; тем более что он-то так и сгорал от страсти. Никаких планов относительно их общего будущего Валери не строила.
В отличие от Сузи, планы которой на их счет были исключительно матримониальными.
– Да ты не сваха ли по совместительству? – насмешничала Валери.
– Есть немного, – уклончиво отвечала Сузи. – Обож-жаю свадьбы! Церковь, свечи, кольца, флердоранж… Прелесть какая!
– Вот и выходила бы замуж! – парировала Валери.
Подруги решили отметить получение гонорара за совместно спародированный детектив. Редактор против всяческих ожиданий принял рукопись с восторгом, заявив, что вот этого он от Валери и добивался; впрочем, то, что из детектива получилась пародия, он, кажется, не заметил. Принять часть гонорара как соавтор Сузи отказалась, но идея провести вечер в каком-нибудь уютном, тихом и приличном кафе с Винсентом и Ханнесом, ее нынешним кавалером, ей понравилась.
В кафе, улучив момент, Сузи, капнула свой эликсир в бокалы Валери и – для пущего эффекта – Винсента и увела Ханнеса танцевать.
Танцуя, Ханнес с любопытством следил за мирно беседующей парочкой.
– Не пялься на них так! – не выдержав, шепнула Сузи. – Не мешай людям!
– Неладно там что-то, – тихо ответил Ханнес. – К ним какой-то парень прицепился.
Сузи оглянулась и ахнула.
Это был призрак. Хотя Сузи его никогда не видела, она поняла это сразу же. Да и любой, кто внимательно пригляделся бы к твердо шагающему через зал прекрасно одетому мужчине, заметил бы это – мужчина не отбрасывал тени.
– Может, морду ему набить? – деловито предложил Ханнес.
– С ума сошел! – ужаснулась Сузи. Она дернула парня за подбородок. – Сказано тебе, не смотри!
– А… – начал было Ханнес, но Сузи легонько ткнула его под ребро:
– Мне лучше знать!
Она развернула Ханнеса так, чтобы из-за его плеча можно было видеть, что происходит за столиком. Сузи поразило, какую призрак обрел силу, раз смог вот так прийти за своей жертвой в это маленькое кафе, так далеко от Альта-Леве. У такой силы вставать на пути опасно – сметет любое препятствие и не заметит. «О Господи! – думала Сузи, бледнея. – Он же пришел убивать Валери!» – и начала торопливо твердить уже бесполезные заклинания…
…Валери заметила минсэре Бертольфа, только когда тот, подойдя к столику, приказал Винсенту убираться.
– Что? – удивился Винсент. – В чем дело?!
Минсэре Бертольф повторил свой приказ в куда более грубой форме.
Валери, тупо уставившаяся на него, автоматически удивилась, откуда он только знает такие слова, а с виду приличный же человек, ее предок… нет, родной брат ее предка…
– Да как вы!.. Послушайте!.. – Винсент начал подниматься.
Он явно собирался побить наглеца, не подозревая, кто перед ним стоит, а у Валери словно язык отнялся. Да и как объяснить молодому ученому, что этот наглец – ее двоюродный предок, сын того самого Оттона, который вместо Кривого стал считаться Хромым, и что пришел он сюда убивать ее.
Впрочем, минсэре Бертольф уже не обращал на него никакого внимания – он смотрел только на Валери.
И та только и смогла, что спросить глупость, ответ на которую знала заранее:
– Что вам нужно?
– Я пришел за вами, милая дама, – не обманул ее ожидания призрак. В голосе его звучал неподдельный лед.
– Минсэре… – выдохнула Валери и беспомощно посмотрела на Винсента.
С доктором Лераном тем временем происходило что-то не то. Он действительно встал с места и даже двинулся на обидчика с кулаками, но его движения были странны и походили на дурную игру актера немого кино. Его удары, встреченные полнейшей невозмутимостью противника, не достигали цели, и Винсент, не понимая и все более от этого распаляясь, продолжал свой во всех смыслах бессмысленный «бой с тенью». И с каждым нанесенным ударом он все более напоминал пьяного: движения его становились неуверенными, нескоординированными, вялыми. Наконец Винсент бессильно опустил руки, рухнул на стул и словно бы уснул. Минсэре Бертольф, с лица которого не сходило жесткое, неприятное выражение, легко поднял полубесчувственное тело за лацканы пиджака, поставил на ноги и, развернув, легонько поддал коленом пониже спины.
– Иди-ка ты домой, дружок, – сказал он напутственно. И, негромко рявкнув в самое ухо: – Пшел вон! – повернулся к Валери.
Винсент, как марионетка, неровно зашагал к выходу.
– Что вы с ним сделали? – забыв о страхе, воскликнула Валери.
– Ничего особенного, – холодно ответил минсэре Бертольф, присаживаясь, как будто ничего не произошло, в освобожденное кресло. – Было бы смешно, если бы я, столько времени проведший среди теней, не смог бы управиться с тенью.
– С тенью? – Валери бросила взгляд в спину своего несостоявшегося жениха.
– Разумеется, – кивнул призрак. – Ваш кавалер, милая дама, сейчас только тень. – Он постучал пальцем по бокалу и усмехнулся. – Пьяный человек ничем не лучше тени. А тени безвольны. Ведь вы не хотели бы, чтобы я убил… э-э… этого господина?
– Нет! – вырвалось у Валери. – Конечно нет!
– Ну вот, – усмехнулся призрак. – А так ему завтра просто будет стыдно, что он много выпил и оставил вас, милая дама, одну. Возможно, он даже бросится звонить вам, чтобы извиниться, но, увы, его будет ждать большое потрясение. Ему сообщат, что вы скончались. – Минсэре Бертольф посмотрел Валери прямо в глаза. – Бедный ваш кавалер…
Валери не могла вынести этого взгляда. Она отвернулась.
Вокруг было все как прежде. Как будто и не было призрака, сидящего напротив нее. Призрака, который пришел за ней. Люди сидели за столиками, люди смеялись, люди разговаривали, пили, ели, танцевали – на них никто не обращал внимания. Если кто-то и заметил произошедшее за их столиком, то уже забыл об этом: мало ли, бывает – ну выпил человек лишнего, поскандалили и разошлись… Ничего необычного.
Впрочем, нет. Валери чувствовала на себе взгляд и, отыскав в толпе танцующих Сузи, встретилась с ней глазами: Сузи смотрела на нее серьезно и внимательно, а когда поняла, что Валери ее видит, ободряюще кивнула.
И Валери стало легче. «Ну нет, минсэре Бертольф! – злорадно подумала она. – Не все так просто, дорогой мой предок. Мы еще посмотрим, кто кого!» Она задорно подмигнула подруге и перевела взгляд на Бертольфа.
– Эта ведьма, ваша подружка, Сузи, кажется, не смогла окропить своим мерзким варевом все места, где вы бываете, милая дама, – усмехнулся призрак. Он тоже обернулся, чтобы посмотреть на Сузи, и даже приветливо сделал ей ручкой.
Сузи от этого взгляда передернуло так, что Ханнес встрепенулся: «Что, что там?…» и хотел было обернуться, но Сузи сжала его в объятиях и не позволила.
– Так призраки все же боятся простого укропа? – презрительно хмыкнула Валери.
– Омерзительное растение! – скривился призрак. – Но даже если бы на вас сейчас был венок из укропа, это не остановило бы меня! – Он усмехнулся. – Тут есть свои тонкости, и ваша ведьмочка их знает. Она ведь, кажется, предупреждала вас о полнолунии и Сатурне в знаке Весов?
Валери безразлично пожала плечами. Если знала – значит, все предусмотрела. Сузи бы не стала рисковать жизнью подруги! Может быть, сейчас она занята какими-нибудь нейтрализующими заклинаниями. Ведь с Валери пока ничего, несмотря на все угрозы призрака, не произошло – это ли не лучшее доказательство!
Валери решила тянуть время. Она взяла со стола свой бокал и сменила тему разговора.
– А я думала, вы всегда ходите в той, старинной одежде, в которой приходили ко мне в первый раз, – небрежно заметила она.
– Я всегда следил за модой, – улыбнулся комплименту минсэре Бертольф. – В свое время я едва ли не первым в Великой Империи стал носить короткий плащ, – прибавил он с некоторой гордостью.
Похоже, он действительно внимательно следил за модой из своего мира теней – на нем был отличный костюм с заметным влиянием модного сейчас спортивного стиля; подбор всех деталей был чрезвычайно тщателен и выказывал хороший вкус.
– Где вы там у себя, – Валери неопределенно повела бокалом, – достаете такие костюмы? Вы смотритесь, как какой-нибудь герой-любовник из американского боевика.
– Почему не из французского? – поднял бровь призрак.
– Французские герои-любовники редко бывают опасны, – брякнула Валери не думая, – а у вас такой вид, будто вы в любой момент можете выхватить револьвер.
«Дернул же меня черт заговорить об опасности! – подумала она и нервно сделала несколько глотков из бокала. – Ну что там Сузи возится?!»
– Чтобы убить вас, милая дама, мне револьвер не понадобится, – любезно ответил призрак.
Он не выказал никакого удивления при словах «револьвер», «американский» или «боевик», из чего можно было заключить, что из своего мира минсэре Бертольф следил не только за модой. Но отвлечь его на эту тему Валери не успела, потому что призрак протянул руку, словно хотел прикоснуться к ее левой груди.
– Чувствуете, милая дама?
Валери почувствовала. Долгое-долгое мгновение невыносимой боли в груди, как раз напротив его руки… Боли и страшного холода… Казалось, это длилось вечность – и только когда призрак опустил руку и, просто продолжая движение, взял со столика бокал, Валери поняла, как краток был тот миг, в котором призрак продемонстрировал ей свое могущество.
Вперив внимательный взгляд в помертвевшее лицо Валери, он, будто в насмешку, коснулся ее бокала бокалом Винсента, приподнял его, салютуя, и сделал изрядный глоток.
…Сузи громко ахнула, и Ханннес снова дернулся, пытаясь оглянуться…
– Я всего лишь на миг коснулся вашего сердца, милая дама, – насмешливо проговорил призрак, – а стоило мне сжать кулак…
Валери вдруг почувствовала, что у нее начало гореть лицо. Нет, не от того, что могло бы случиться… точнее, не только от того… или даже вовсе не от того! Просто лицо горело, и, чтобы чуть охладить себя, Валери одним глотком выпила свое вино.
– Вы так и не сказали, минсэре, откуда вы берете такие прекрасные костюмы? – улыбнулась она.
Призрак сделал еще один глоток и, прежде чем ответить, сказал одобрительно:
– Прекрасное вино. А костюмы, милая дама, берутся из зеркал.
Он замолчал, глядя на Валери через столик, и вдруг сказал совсем другим тоном:
– А вы смелы, милая дама. И к тому же необыкновенно красивы. Я вам еще не говорил об этом?
– Нет, – сказала Валери, чуть не задохнувшись. – Но я хотела бы, чтобы вы мне об этом сказали.
– Вы великолепны! – с готовностью произнес минсэре Бертольф…
– Господи, что будет, что будет, – бормотала Сузи. Танец давно закончился, начался новый, но она не могла танцевать – ей было страшно.
Ханнес уже не дергался. Обняв дрожащую подругу, он тоже смотрел через зал, где за их столиком происходило что-то, чего он понять не мог, но готов был по малейшему слову Сузи сделать что-нибудь… ну то, что она скажет!
Но Сузи ничего не говорила, а только бормотала про себя:
– Никогда больше не буду ворожить! Никогда!..
Минсэре – нет! просто Бертольф… Бертольф поставил на стол пустой бокал.
– Я не завзятый танцор, но я хотел бы пригласить вас, милая дама, на танец, – произнес он, вставая и весьма изящно при этом кланяясь. – Вы не откажете?
– Не откажу, – рассмеялась в ответ Валери. «Как я буду танцевать? – подумала она с веселым удивлением. – Я же совершенно пьяна!» – Только с одним условием: не называйте меня больше «милая дама». Я – Валери. Просто Валери.
Бертольф согласно кивнул, и она протянула ему руку. Прикосновение его было ледяным.
Валери чувствовала исходящий от Бертольфа холод даже сквозь плотную ткань жакета; что уж говорить о ее ладони, на которой лежала его рука. Но Валери никогда еще не испытывала такого странного ощущения. Ее бросало то в жар, то в холод, голова кружилась, хотя танец был медленным и плавным, и они не столько двигались, сколько стояли, овеваемые музыкой. Какая-то часть сознания Валери отмечала необычайность происходящего: «Что со мной? Я пьяна? С одного бокала?», но другая часть гнала эти ненужные сейчас мысли прочь: «Потом, потом… Мне так никогда не было хорошо…» Валери успокоилась и опустила голову на кажущееся таким надежным плечо Бертольфа. И она поняла, что не могильным холодом веет от него, а пьянящей вечерней прохладой.
– Мир людей не так уж плох, – прошептала она.
– Он хорош, потому что в нем есть ты, – тихо ответил Бертольф.
– Потому что в нем есть я, – повторила Валери. – И Сузи, – добавила она, – и ее Ханнес, и даже Антип Гоше, которого ты, помнишь, напугал, по телефону. – Она счастливо засмеялась. – Мир хорош, потому что в нем есть все мы, – закончила она, и Бертольф нежно прижал ее к себе.
– Только мы, – возразил он.
– Да, – согласилась она.
Музыка уже не звучала, но они продолжали стоять на опустевшей площадке посреди зала.
– Я тебя люблю, – сказал Бертольф.
– Неправда, – кокетливо возразила она. Ей так не хотелось отрываться от его теплого плеча.
– Посмотри на меня, – попросил он, и Валери подняла к нему счастливое лицо.
И когда она увидела его серые глаза, случилось то, что должно было случиться, если бы на месте Бертольфа был Винсент.
Их губы встретились и остались вместе.
Вот теперь на них с любопытством и интересом смотрел почти весь зал. Но для них не было в мире никого, кроме них двоих. Не было в мире ни стыдливости, ни удивления. Остались только их жаркие губы…
– Это невозможно, – твердила Сузи. – Этого не может быть…
– Чего? – не понял Ханнес. – Слушай, а кто этот парень?
– Это невозможно… Это абсолютно невозможно…
– Да чего такого? – пожимал плечами Ханнес. – Ну целуются, и что?
– Это чудо, баран! – рассмеялась Сузи. – Это обыкновенное настоящее чудо!
– Да где?!
– Тень! – показала Сузи. – Посмотри на тень!
Ханнес посмотрел вниз и раздельно произнес:
– Ни-че-го се-бе…
В ярком свете заливающих пустую площадку ламп рядом с густой тенью Валери наливалась чернотой поначалу совершенно невидимая тень минсэре Бертольфа.
А разве у призрака может быть тень?
ЭПИЗОД ВТОРОЙ: СУЗИ
СУМЕРЕЧНОЕ КАФЕ
1
Сузи придирчиво перебирала яблоки, откладывая те, что, на ее взгляд, не годились для варенья. Яблоки были очень мелкие, и работа больше напоминала переборку фасоли.
– Охота тебе время тратить на такую мелкоту? – спросила Магда. Она только что вошла в сад, и эти слова послужили заменой приветствию. – У тебя есть яблоки и покрупнее.
Сузи подняла взгляд от таза с яблоками.
– Это сорт «Регина де Корис», – сказала она. – Наилучший сорт для наилучшего яблочного варенья.
Магда с сомнением посмотрела на мелкие, размером с небольшую сливу, плоды.
– Ну, не знаю…
– А что тут знать? – проговорила Сузи, встряхивая таз. – Сорт старинный, давно известный, мне все соседки завидуют. Да и просто поесть – они очень вкусные. – Она зачерпнула пригоршню яблок и всыпала Магде в карман куртки.
Магда с сомнением взяла одно яблоко и неуверенно укусила. Против ожидания оно оказалось ничуть не жестким; медового вкуса.
– Но кажется мне, – продолжала Сузи, – что ты похвастаться пришла. Глаза-то горят. Ну говори, говори, как съездила, как отдохнула?
Магда заторопилась, выкладывая новости. Отпуск был сказочным, погода – волшебной, вода – чудесной; Магда накупалась и назагоралась на целый год вперед.
– Я тоже на недельку в Грецию собралась, – заметила Сузи. – Уже начинаю упаковывать чемоданы. Много чемоданов – целые горы!
Магда прекрасно знала, что Сузи обычно ездила к морю с одной-единственной сумкой, куда умещались и ее одежки, и одежки ее дочки.
– Лучше посмотри, что я в море нашла!
Она сдвинула рукав куртки и показала запястье, перехваченное золотым с виду браслетом, инкрустированным камнями.
Сузи выпрямилась, медленно вытерла руки о передник и дотронулась до браслета.
Магда сняла браслет и протянула Сузи.
– Он, наверное, жуть какой древний? Лежал там, в море, со времен, может быть, Александра или Клеопатры…
– Глупости, – пробормотала Сузи, вертя браслет в руках. – Ты не представляешь, как выглядит золото, когда веками лежит в воде. Хотя работа, верно, несовременная. И сардониксы на диво хороши.
– Ты думаешь, это золото? – усомнилась Магда. – Разве бывает такое золото?
– Какой-то сплав на основе золота, – сказала Сузи, поднося браслет к носу. – Я в этом плохо разбираюсь, но золота в этом браслете много.
– Да? – удивилась Магда. – Зачем ты его нюхаешь?
– Это талисман, – сказала Сузи. – Действительно очень древний и, мне кажется, довольно сильный.
– А ты можешь прочитать, что здесь написано? – Магда ткнула пальцем в один из камней, где было вырезано какое-то слово.
– Язык совершенно незнаком, – качнула головой Сузи. – Даже алфавит такой впервые вижу. Если хочешь, поищу как-нибудь на досуге.
– Поищи, пожалуйста, – попросила Магда. – А как ты думаешь, для чего этот талисман?
– Вероятно, оберег от болезней, – пожала плечами Сузи. – Сардоникс обычно для здоровья носили.
Она перерисовала на клочок бумаги загадочные письмена и сунула записку в свою толстенную тетрадь с кулинарными рецептами.
Магда вернула браслет на запястье и полюбовалась, вертя руку так и этак.
– А пусть и для здоровья, – проговорила она. – Все равно носить буду.
Правда, она была немного разочарована. Ей бы больше понравилось, чтобы талисман приносил удачу или счастливую любовь, или, на худой конец, богатство. Но выбирать не приходилось, пусть будет для здоровья, и Магда, пообещав заглянуть как-нибудь на «наилучшее варенье из наилучших яблок», ушла.
2
Дел у нее в этот день хватало. Работа курьера ей в общем-то нравилась, но уж очень много приходилось бегать по городу; и когда к вечеру, устав от этой беготни, она наткнулась на вывеску какого-то кафе, то, спустившись в полуподвальчик, решила не трогаться с места, пока не отдохнут ноги. Сев в уютном уголке, Магда расстегнула пряжки босоножек и с наслаждением поставила босые ноги на подстеленную газету. Прохлада каменного пола чувствовалась сквозь бумагу, и это было очень приятно, идти никуда не хотелось, и Магда заказала себе к кофе пирожные, чего давно не делала, сберегая фигуру.
Кафе было тихое, немноголюдное и казалось каким-то пыльным и придымленным, однако кофе подали отличный, а пирожные вообще были выше всяких похвал.
Отдохнув, она направилась к выходу и, распахнув дверь, недоуменно замерла.
– Вы не выходите, мадемуазель? Забыли что-то? – вежливо обратился к Магде мужской голос.
Вздрогнув от неожиданности, она обернулась и посторонилась. От говорившего резко пахло пивом, но пьяным он не выглядел – и, казалось, не видел, что перед ним не улица, а зловещего вида пустырь, покрытый дикой, чуть фосфоресцирующей растительностью.
Магда в ужасе замотала головой, пытаясь отогнать видение: может быть, все это ей только мерещится от усталости?
Человек не понял, что с ней, спросил озадаченно:
– Вам плохо?
Магда, продолжая мотать головой, отступила назад, пропуская своего собеседника. Он еще раз посмотрел на нее с удивлением и, выйдя «на улицу», пошел по пустырю, посвистывая, как будто не видел ни призрачного сияния изломанных голых веток в темноте, ни невесть откуда появившихся теней, крадущихся и сгущающихся вокруг него, – теней, которые все приближались к нему.
Магда хотела крикнуть, предупредить, но одна из теней мгновенным выпадом коснулась беспечного прохожего – он вскрикнул, упал – и несколько человекоподобных, но совершенно не человеческих фигур поволокли его, глумливо хохоча.
Магда, пятясь, отступила вниз по лестнице, остановилась на нижних ступеньках, невидящим взглядом обвела помещение. Люди за столиками, казалось, ничего не подозревали – и это были обычные люди. Зато официанты… Официанты – и как она этого не замечала раньше?! – людьми не были! Они вдруг превратились в настоящих чудовищ: лица их карикатурно погрубели, на них выделились тонкие крючковатые носы, костлявые пальцы с длинными хищными когтями ловко ставили перед посетителями заказанные чашки, стаканы, тарелочки… И никто не замечал, как ухмыляются при этом их хищные рожи.
Чудовище-бармен за стойкой было страшнее прочих, и Магда, едва взглянув на него, торопливо отвела глаза.
Ее взгляд уперся в телефонную будку. «Позвонить! – мелькнула спасительная мысль. – Если это только возможно отсюда – позвонить!»
Она прошла показавшийся ужасно длинным десяток шагов до будки и плотно притворила дверь. Долгий гудок убедил ее в том, что телефон работает.
Магда пошарила в сумке, отыскивая записную книжку и жетоны для таксофона. Жетонов у нее не оказалось. Она нетерпеливо вытащила из кошелька бумажку в пять крон, вышла из будки и, стараясь смотреть не на чудовище за стойкой, а на его галстук (безукоризненный, к слову сказать, галстук), попросила десяток жетонов. Когтистая лапа пододвинула к ней жетоны и сдачу. Магда сгребла все в карман и торопливо вернулась за спасительную стеклянную перегородку.
Сузи долго не отзывалась, и Магда чуть было не решила, что телефон ни с кем ее уже никогда не соединит. Но вот в трубке что-то стукнуло, и будничный голос Сузи произнес:
– Сузи Героно слушает.
У Магды перехватило дыхание.
– Э-эй, говорите, – послышалось в трубке.
– Сузи, это я, – хрипло, чужим голосом проговорила Магда.
– Кто «я»? – не узнала Сузи.
– Это я, Магда.
– Что? – встревожилась Сузи. – С тобой что-то случилось?
Магда помолчала, трясущейся рукой автоматически кидая в монетоприемник таксофона жетоны.
– Магда! – выкрикнула Сузи. – Да что происходит, черт возьми!
Окрик подействовал.
– Сузи, я сошла с ума, – произнесла Магда, и эти слова придали ей спокойствия. – Я сошла с ума, слышишь, Сузи?
– Ну-ка, рассказывай!
И Магда, оглядываясь на зал, по которому шло чудовище с подносом, рассказала о кафе, в котором чудовища притворяются официантами, в которое можно войти, но выйти из которого невозможно.
– Где это? – спросила Сузи, уяснив суть и нисколько не удивившись.
– Господи, Сузи! Как я могу знать, что это за пустырь!
– Я не это имею в виду, – терпеливо объяснила Сузи. – С какой улицы ты туда попала?
– Ох, я не знаю. Я здесь впервые, я даже объяснить не могу, как дойти! – в отчаянии чуть не заплакала Магда. – Это где-то в старом городе. Я доехала до Старой ратуши, зашла в контору «Рипатрит Северингет», отдала пакет и решила прогуляться просто так, отдохнуть. Улицы тут какие-то незнакомые… Зашла в кафе и… – она замолчала.
– Ну, бестолковщина! – выругалась Сузи. – Ладно, сиди там и не выходи. Пей кофе до посинения, жди меня. Слышишь?
– Сузи! – обреченно вскрикнула Магда.
Бесполезно – Сузи уже бросила трубку и, конечно же, немедленно приступила к решительным действиям. Магде же оставалось только сесть за свой столик и заказать кошмарному чудовищу, оскалившемуся в услужливой дежурной улыбке, коньяк.
Коньяк, несмотря на присутствие чудовища, был хорош и сразу же оказал на нее нужное действие. Магда успокоилась и, заказав еще рюмочку, объявила чудовищу, что ждет подругу, и попросила еще кофе и пирожных.
3
Положив трубку, Сузи метнулась к картотеке. Первым делом она разыскала фотокарточку подруги. Точнее – общий снимок выпускного класса гимназии, где Магда, еще совсем девчонка, со смешными хвостиками и в школьном костюмчике, стояла рядом с ней, точно так же одетой и точно так же глуповато улыбающейся в объектив, – другого снимка Магды у нее не было. Разыскав на испещренной какими-то одной ей понятными значками и надписями карте города район, в котором оказалась подруга, Сузи провела пальцем примерный маршрут и, держа над картой фотографию, стала пристально вглядываться в улыбающееся лицо юной Магды.
Место, на котором дрогнула фотоулыбка подруги, было заштриховано красным и помечено карандашной надписью: «Здесь могут водиться мурги» с тремя вопросительными знаками в скобочках и пометкой «см. ЭММ, т. 12, с. 385».
Потом, приставив к книжному шкафу стремянку, она достала с верхней полки пухлый том в старинном кожаном переплете с замочком, открыла, полистала и вздохнула с некоторым облегчением.
Выписав на листочек все необходимое, Сузи пробормотала сквозь зубы: «Ничего, справимся!» В телефонном справочнике нашла зоомагазин. Там ее знали, но просьба вызвала недоумение:
– Где ж я на ночь глядя белого петуха достану?
– Я же достала правую руку висельника, когда было надо, – возразила Сузи. – Неужели труднее найти белого петуха?
– Хорошо, – ответила трубка после колебания, – к утру…
– Через час! – оборвала Сузи. – Я заеду! – и кинула трубку на рычаг.
Сложила сумку, подхватила небольшую пластиковую канистру и быстро вышла за калитку. Такси. Как кстати! Открыла дверцу и бросила вещи на заднее сиденье.
– Церковь святой Моники, два квартала вперед и направо.
Таксист, однако, не торопился.
– Такси, мадемуазель, заказано, выходите!
– Кем заказано? – строптиво спросила Сузи, не трогаясь с места.
Таксист повторил упрямо:
– Никуда я вас не повезу.
Вылез из машины, подошел к калитке и нажал звонок.
– Никого там нет! – злорадно прокричала Сузи. – Возвращайтесь и везите меня в церковь святой Моники.
– Но вы же у кого-то были? – возразил таксист. – Значит, хозяйка должна быть дома!
– Это я и есть! – объявила Сузи. – И у меня срочное дело!
Таксист вернулся к машине.
– Так это вы – Сузи Героно?
– Показать документы?
– Хотелось бы.
Сузи сунула ему под нос свои водительские права.
– Или ты едешь, или я угоняю машину… Ну?
Таксист шлепнулся на свое место, и машина тронулась.
– Церковь святой Моники, – повторила Сузи.
Таксист кивнул.
– Сразу надо было говорить! Меня за вами дед послал.
– Завтра, – сказала Сузи. – Сейчас не могу. Неотложное дело.
Таксист пожал плечами.
– Дед тоже говорил, что вопрос жизни и смерти.
Он остановил машину.
– Прибыли.
Сузи схватила канистру и выскочила из такси.
– Ждите! – кинула она водителю.
Накинула на голову шарф, у входа в церковь перекрестилась.
Неприлично ходить в церковь с канистрой, но что поделать, если нужно? У чаши со святой водой Сузи остановилась, отвинтила крышку, вставила в горлышко воронку и, зачерпывая кружкой, наполнила канистру. Наблюдавшая за этим пожилая дама в старомодной шали из черных кружев молча прошла мимо Сузи.
– Зоомагазин на площади Августа-Максимилиана.
Таксист кивнул и погнал машину вперед.
– Мой старик очень беспокоится, – напомнил он нерешительно.
Сузи качнула головой.
– Не сейчас, – снова сказала Сузи. – Завтра – наверняка.
