Текст книги "На тихом перекрестке"

Автор книги: Инна Кублицкая

Соавторы: Сергей Лифанов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 21 страниц)

– Шано? – еще не слушающимися губами слабо произнесла Сузи. – Что случилось?

– Не знаю, – отозвалась Шано. – Кажется, ты попала в «ледяную яму».

– В «ледяную яму»… – бездумно повторила Сузи. – А кто меня из нее вытащил? Ты?

– Я сделала, как написано в тетради, – сказала Шано, – уж не знаю, насколько правильно.

– Раз я живу – значит, правильно, – все еще с трудом выговаривая слова, ответила Сузи. – Но это не все. Принеси, пожалуйста, мне несколько одеял и свари кофе покрепче.

– Давай лучше я помогу тебе перебраться в постель?

– Нет, – возразила Сузи, – мне пока нельзя двигаться.

Шано пошла в спальню за одеялами. Когда она вернулась, Сузи, закутавшись в скатерть, пыталась унять дрожь. Шано навалила на нее одеяла, подоткнула края и пошла заниматься кофе.

Ей самой это было нужно. Необходимо было немного успокоиться. Слишком все неожиданно: Майк, Сузи, «ледяная яма»…

Когда Сузи немного отогрелась, Шано приготовила для нее ванну и почти на руках перенесла туда свою пострадавшую от «ледяной ямы» подругу. В горячей воде Сузи разомлела; она лежала, отогревалась, блаженствовала. Шано перетащила в ванную комнату кофейные принадлежности, поставила поднос на один стул, а сама села на другой. Прежде чем начать разговор, подруги выпили еще по чашечке крепчайшего горячего кофе.

– Ну, – начала Шано, – что случилось? То, о чем ты просила меня узнать, как-то связано с этой твоей «ледяной ямой»?

– Да, – сказала Сузи. – Разумеется, да.

– А с Майком… с Микаэлем Кушлером? – уточнила Шано.

– С твоим умершим родственником? – изумилась Сузи. – Он здесь при чем?

– А с Франсис вад Тинас? – не унималась Шано.

– О господи! – воскликнула Сузи. – Конечно нет! Это связано с Анной Хоффен.

– С той? – в свою очередь удивилась Шано.

Сузи кивнула:

– Да. Она скоро умрет, если я ей не помогу.

– Пока что ты чуть не умерла сама, – заметила Шано. «И уже умер Майк», – добавила она про себя.

– Я не думала, что это настолько серьезно, – сказала Сузи. – Мне попался очень сильный противник.

Она села в ванной и вдруг спросила:

– А почему ты здесь? Ты же говорила… У тебя же сегодня похороны, – вспомнила она.

– Похороны были вчера, – с расстановкой проговорила Шано и уточнила: – И не у меня, а у Майка, который, между прочим, мне не родственник и даже не однофамилец. И именно вчера я ждала тебя в гости в два часа. С успокаивающим. – Она усмехнулась: – Дождалась, называется.

– Господи, – воскликнула Сузи испуганно, – какой же сегодня день?

– Видно, «ледяная яма» плохо повлияла на твои умственные способности, – заметила Шано. – Около калитки стоят две бутылки молока. А в саду – ведро, в котором плавают ягоды.

– Плавают?

– Вечером, позавчера, был дождь.

Сузи присвистнула. Водя пальцем по стене, она стала что-то считать. Сосчитав, сказала рассеяно:

– Завтра ты нашла бы мой труп.

– Ты и сегодня была более чем похожа на труп, – сказала Шано. – Я уже хотела реанимацию вызывать.

– Завтра уже ничего бы не помогло, – повторила Сузи. – Я вообще удивляюсь, как ты о соленой водичке догадалась.

– Я догадалась прочитать записку в твоей руке, – возразила ей Шано.

– Странно, – проговорила Сузи. – Последнее, что я помню – это как смородину собирала. – Шано промолчала. – А что это ты все время о Майке вспоминаешь? И об этой, как ее?..

– Франсис вад Тинас, – подсказала Шано.

– Да, о ней. При чем они – и «ледяная яма»?

– Если бы я знала при чем, – вздохнула Шано.

– Так расскажи.

– Это долгая история.

– А куда спешить? – сказала Сузи. – Налей еще кофейку и рассказывай. Или это какой-нибудь секрет?

– Это для меня самой секрет, – ответила Шано. – А вот ты как раз можешь что-нибудь прояснить, раз с тобой такое случилось.

И она рассказала о том, что произошло с ней в последние дни, упустив разве что подробности поездки в Мюр-на-Отейне.

– По-твоему, это может быть простым совпадением – то, что вы оба почти одновременно попали в «ледяную яму»? – спросила Шано, закончив рассказ.

– Может быть, – пожала плечами Сузи, – может быть, это и совпадение. А вот колдун, который подстроил нам «ледяную яму», наверняка один и тот же. – Рассказанное Шано разволновало Сузи; она загорелась желанием тут же действовать, но ее запала хватило только на то, чтобы самостоятельно перейти из ванной в спальню.

– Пойду приготовлю еще кофе, – сказала Шано и пошла на кухню. Когда она вернулась, Сузи разговаривала с кем-то по телефону, извинялась, как поняла Шано, за то, что не смогла прийти вчера и позавчера.

Шано поставила поднос на прикроватный столик и сходила к калитке забрать бутылки – молоку лучше стоять в холодильнике, а не на улице. Сузи тем временем попрощалась и положила трубку.

– Давай поговорим о делах, – предложила она. – Ты-то мне все рассказала, а я еще нет.

– Давай, – согласилась Шано, садясь в ногах кровати и подбирая под себя ноги. – Давай поговорим. Итак, Анна Хоффен…

Рассказ Сузи был не очень долгим. Сузи увидела эту девушку в трамвае. Они сидели друг против друга, Сузи начала присматриваться к ней и пришла в ужас. Девушка была обречена – Сузи никогда еще не доводилось видеть «печать смерти» на таком здоровом, не затуманенном печалями лице. И тогда Сузи пометила девушку взглядом…

– О?

Сузи объяснила, что это такой способ следить за человеком на расстоянии, простой и на удивление эффектный.

Так вот, пометив девушку, Сузи позволила ей ехать дальше, а сама поспешила обратно, домой, чтобы поскорее обратиться к картотеке Акила Героно. Провозившись до вечера, она собрала все, что только могла, о «печати смерти», и это заставило ее серьезно призадуматься.

Тем же вечером она поехала в тот район, где находилась помеченная девушка, нашла ее и по адресу установила, кто она такая. После чего сразу же стала разыскивать Шано.

– Ты предложила ей свои услуги? – поинтересовалась Шано.

– Нет, что ты! – отмахнулась Сузи. – Сейчас они мне просто не поверят. Но времени терять нельзя.

– Я думала, она твоя клиентка, – сказала Шано. – Зачем же ты занимаешься этим делом? Ради интереса?

– В какой-то степени, хотя… как сказать. – Сузи передернула плечами. – Жутковато, понимаешь? Считай, что я действую в целях самообороны.

– Хороша самооборона, – заметила Шано, – прямой путь в «ледяную яму»!

– Кто же знал, – вздохнула Сузи. – В общем, я хотела попросить тебя присмотреться к Анне Хоффен, к ее, как это у вас называется, окружению – поискать недоброжелателя, понимаешь? У меня складывается такое впечатление, что это заказное колдовство.

– Да? – удивилась Шано. Ее позабавило такое обилие криминальной терминологии в речи колдуньи. – И почему ты так думаешь?

– Нутром чувствую, – ответила Сузи недовольно.

– Ах, нутром…

– А ты что-нибудь на нее собрала? – проигнорировала реплику подруги Сузи. – Ты обещала.

– Да нет, ничего особенного, – пожала плечами Шано. – Я тебе распечатку сделала, в конторе лежит.

И вдруг ее осенило.

Распечатка!

В распечатке на Анну Хоффен упоминалось о ее поездке за границу, в Куфанг – выигрыш в лотерею, устраиваемую Герхардом Штраусом. А кто такой Герхард Штраус? Правильно – отец молодящейся престарелой Франсис вад Тинас, которая сама ведет эту лотерею и сопровождает счастливчиков в поездках.

Шано словно ветром сдуло с кровати. Она схватилась за трубку телефона, позвонила в контору и, подавив в зародыше ворчание господина Мюллера по поводу ее отсутствия, потребовала незамедлительно разыскать Коэна. Патрон, ошарашенный ее напором, даже не возражал, а буркнул что-то недовольное и обещал сделать.

– Мы будем через полчаса, – сообщила Шано.

– Кто это мы? – удивился Мюллер, но было поздно – Шано уже бросила трубку.

– Ты двигаться можешь? – спросила Шано у Сузи, та кивнула. – Тогда собирайся, едем! – приказала она ошеломленной не меньше Мюллера Сузи, и та безропотно стала собираться.

12

Господин Мюллер тихо бушевал, не покидая, впрочем, своего кресла.

– Мы все тут с ума посходили! – мрачно ворчал он. – Замороженные трупы, полоумные старушки с компьютерами, дочки миллиардеров, лотереи какие-то… А теперь, изволите ли видеть, – «печати смерти», «ледяные ямы» и полузамороженные дипломированные колдуньи. – Мюллер сердито глянул на Сузи. – Между прочим, очень приятно познакомиться лично, – он даже привстал от вежливости. – Много наслышан о вас и вашем де… простите, прадеде… И все равно – мы все посходили с ума!

– Согласись, однако, Карел, – возразил ему Коэн, – что цепочка «Кушлер – подготовка им шантажа – его смерть – Франсис вад Тинас – лотерея – Анна Хоффен – мадемуазель Сузи» выглядит вполне логично.

– Соглашусь, – нелогично ответил Мюллер. – Только поэтому я все это и выслушиваю.

– Между прочим, именно во время лотереи Майк и хвастался своим «выгодным дельцем», – сказал Коэн. – Он с дружком сидел в баре, они пили, по телевизору шел очередной розыгрыш – тут Майк и объявил, что знает, мол, что эта красотка имеет со своей лотереи не только денежки, а кое-что еще.

– Что же ты раньше об этом молчал?! – вновь вскипел Мюллер.

– Черт его знает, – сконфузился Коэн. – Просто не придал значения.

– Не придал значения! – передразнил Мюллер. – Он не придал значения. Она, – Мюллер кивнул бровями на Шано, – вовремя не вспомнила о распечатке. Да и я тоже хорош, не мог сложить два и два, когда читал эти бабушкины сказки. А в результате – мадемуазель Сузи чуть не погибла.

Шано подумала: «Что это он о Сузи так печется? – Она вдруг вспомнила их вчерашний телефонный разговор. – Может, она как раз в его вкусе…» Не выдержав, она хихикнула.

Господин Мюллер отреагировал моментально:

– А ты чего смеешься? Довольна, что втянула нас в это дело, заварила всю эту колдовскую кутерьму!

– Между прочим, патрон, – напомнила Шано, – в это дело втравили меня вы. Я и сама бы неплохо справилась, без вас и без господина инспектора, уж извините, – она поклонилась в сторону Коэна. – Что вы мне дали, кроме Франсис вад Тинас, на которую я все равно вышла бы через старушек и Анну Хоффен?

– Она права, Карел, – проговорил Коэн.

– Мы дали тебе старушек, – сказал, чтобы сказать хоть что-то, господин Мюллер.

Шано промолчала – и так было ясно, что старушки рано или поздно сами добрались бы до нее.

– А насчет колдовской кутерьмы, – вступила в общий разговор Сузи, – я могу вам прямо сейчас что-нибудь продемонстрировать. Для убедительности.

– Нет уж! – воскликнул господин Мюллер, и Шано вдруг поняла, что ее патрон просто боится. – Вы это бросьте, вам здесь не Лысая Гора! – Он тут же устыдился своей вспышки. – Давайте лучше займемся делом, – буркнул он смущенно. Возражать никто не стал.

13

Роли на первое время распределили следующим образом.

Коэн и Мюллер займутся тщательным изучением всего, что касается мадам вад Тинас и ее лотереи. Сузи будет отдыхать, набираться сил и колдовать в каком-нибудь другом месте. А Шано досталась самая неблагодарная роль телохранителя Анны Хоффен, посредника между Сузи и старыми сыщиками и исполнителя разных поручений («координатора действий», как солидно назвал это господин Мюллер; «прислуги за все» – определила сама Шано).

Впрочем, Шано и сама не смогла бы усидеть на месте.

Первым делом она настояла на том, чтобы Сузи не предпринимала никаких попыток снять заклятие с Анны. Та пообещала, но Шано не очень-то ей поверила, и решила, что будет не меньше двух раз в день звонить подруге и проверять, не провалилась ли та в какую-нибудь очередную «яму». Да и для собственной безопасности Шано приняла определенные меры. Возможно, Сузи посмеялась бы над ее наивностью, но Шано запаслась полулитровой бутылкой святой воды, солью и нашатырем. Но основное внимание она уделила Анне Хоффен; следила за ней, снимала на видео, фотографировала. Шано не давала покоя «печать смерти». Сколько Шано ни вглядывалась, она ничего особенного не могла найти в лице Анны.

Как-то раз она сидела вечером у себя дома и в очередной раз перебирала снимки, сравнивая их с тем, который дала ей Сузи. Ничего она не понимала в этих колдовских штучках! Шано с досадой бросила снимок, сделанный Сузи, и стала собирать в стопку фотографии. Внезапно она остановилась и поднесла одну из фотографий к глазам. Что-то здесь было не так. Шано призадумалась, а потом быстро собралась и поехала к Сузи.

– Это то, что ты имела в виду? – спросила Шано вместо приветствия, раскладывая перед колдуньей снимки.

Сузи взяла их в руки и просмотрела без лишней суеты.

– Да, – вздохнула она. – Не думала, что изменения пойдут так быстро. – Она помолчала, разглядывая снимки. – Даже страшно становится. Я ведь так и не узнала, кто наш противник, понимаешь? Непонятно, откуда грозит опасность. Последние дни я осторожно наводила справки во всех европейских оккультных обществах. Возможно, я перестаралась, но результат – нулевой. Кроме того, что эта твоя вад Тинас обожала болтаться по конгрессам оккультистов в качестве почетной гостьи. – Шано насторожилась, но Сузи поспешила ее успокоить: – Не волнуйся, она была в этом деле абсолютным нулем.

– А контакты? – спросила Шано. – Она вступала с кем-нибудь в контакт?

Сузи отрицательно покачала головой:

– Я же тебе говорю – абсолютный ноль, – и продолжала: – Я даже не могу определить источник заклинаний. «Свиток Мудреца» был уничтожен в восьмом веке в Багдаде, и неизвестно, чтобы с него снимали копии. Вероятно, есть какая-то другая книга, но что это за книга и где она хранится? Если же это результат каких-то экспериментов, то опять же об этом никто ничего не слышал. А должны были бы слышать! Такую магию в тайне не удержать! Нет, – твердо сказала Сузи, – это какая-то неведомая магия. Интересно, какие в ней еще могут быть заклинания?

– А что там может быть такого? – спросила Шано.

– Да что угодно, вплоть до управляемой термоядерной реакции!

Уж в это Шано не могла поверить, но промолчала.

На следующий день под благовидным предлогом она познакомилась с матерью Анны, Лидией Хоффен. После оживленного разговора та познакомила ее с дочерью.

Когда Анна удалилась, Шано забросила удочку. Понизив голос, она спросила:

– Анна больна? Я, оказывается, случайно встречала ее на улице – сегодня она выглядит какой-то нездоровой.

Этого оказалось достаточно, чтобы обратить внимание мадам Лидии на состояние дочери. Дальнейшее обошлось без подсказки Шано. Она только заронила зерно сомнения, а мнительная мать тут же приняла решительные меры.

Назавтра Анна была отправлена к врачу, после чего ее направили на обследование в клинику святого Франциска. Там она пробыла около недели. Болезнь Анны определили как «синдром Хейта – Ллойда». Болезнь эта была настолько редкой, что из Лос-Анжелеса прилетел доктор Джефф Маколи, профессор, светило, мировая величина и так далее, специализирующийся по генетическим болезням вообще и по синдрому Хейта – Ллойда в частности.

Шано поехала с новостями к Сузи.

– Ах, так это, оказывается, генетическое заболевание? – глубокомысленно заметила та. – Надо будет подумать.

– Ты же говорила, что это колдовство?

– А по-твоему, колдовство не может вызвать генетическое заболевание? – спросила Сузи.

– Тебе лучше знать, – дипломатично ответила Шано.

– Однажды я навела на одного типа дизентерию, – сообщила Сузи с улыбкой. – Перестаралась. Он, знаешь ли, такой зануда был. Я вообще-то собиралась наколдовать простое расстройство желудка…

– Ну и шутки у тебя! – засмеялась Шано.

– Да какие шутки, – ответила Сузи. – Анализы показали бесспорную дизентерию. С тех пор я твердо знаю, что в некоторых случаях для снятия чар достаточно обратиться к врачу.

– Для снятия чар достаточно антибиотиков? – усмехнулась Шано.

– Антибиотики сами по себе чудо, – невозмутимо ответила Сузи.

14

Изучать магию, разумеется, смысла не имело, зато можно было что-то узнать о синдроме Хейта – Ллойда. Оказалось, что во всем мире отмечено только тридцать семь случаев этого заболевания.

– Только? – ехидно сказал Жозеф Арман, молодой врач клиники святого Франциска, у которого Шано узнавала больничные новости и теперь обратилась с просьбой познакомить с материалами о ХЛ-синдроме, как называли его профессионалы. – Не «только», а «целых» тридцать семь! С Анной Хоффен тридцать восемь. С тех пор, как Арнольд Хейт обратил внимание на это заболевание, прошло, между прочим, всего двадцать три года.

– Двадцать три? – быстро спросила Шано.

– Да, – подтвердил Жозеф. – Возможно, заболевания с такими симптомами бывали и раньше, возможно, есть и сейчас в странах, где статистика не ведется. Или, – добавил он, усмехнувшись, – болезнь считают колдовством. Мы говорим только о тех случаях, которые документально зафиксированы.

Шано в общем-то ни на что не надеялась, взяв у Армана папку с ксерокопиями статей о ХЛ-синдроме, она собиралась просто уяснить для себя, что это за болезнь, не более.

В большинстве материалов она ровным счетом ничего не поняла. Зато статья в популярном журнале привлекла ее внимание. Там синдром Хейта – Ллойда был проиллюстрирован двумя фотографиями; подпись гласила: «Сейчас это быстро угасающая старуха, а еще три месяца назад она отмечала свое восемнадцатилетие туристической поездкой в Куфанг и Сингапур».

Куфанг? Анна Хоффен была в Куфанге за несколько недель до начала болезни. Опять совпадение? Даже если так, то не слишком ли большой процент посетивших Куфанг среди заболевших ХЛ-синдромом, даже если их всего двое из тридцати восьми? А если не двое… Приходило ли, интересно, кому-нибудь в голову поинтересоваться, где бывали больные до первых проявлений болезни? Вряд ли, раз ХЛ-синдром изначально был объявлен генетическим заболеванием.

Шано решила поговорить с доктором Маколи. Ей долго пришлось уговаривать Армана, чтобы тот представил ее заокеанскому светилу. Наконец она выдала последний аргумент:

– Учти, я ведь и так могу к нему заявиться, без твоих представлений. Ты меня знаешь!

Арман ее знал. Он представил себе, как Шано берет приступом гостиницу, врывается в номер Маколи, ведет допрос, – и сдался.

– Частный детектив? – изумилось заокеанское светило. – Что ей от меня надо?

– Знать бы! – развел руками Арман. – Она собирает информацию об Анне Хоффен.

Любопытство светила оказалось сильнее внутреннего голоса, советовавшего не ввязываться в детективную историю. Ему уже рисовалось некое мужеподобное существо с пистолетом подмышкой – а вместо этого он увидел высокую красивую девушку в строгом деловом костюме и туфельках на изящном каблучке.

– Вы детектив? – недоверчиво спросил Маколи.

– Шано Шевальер, сыскное агентство «Мюллер и Шевальер», – представилась девушка, приятно улыбаясь. – Что, не похожа?

– А как вы поступаете, когда вам приходится стрелять? – вместо ответа спросил американец.

– Мне в моей работе еще ни разу не приходилось стрелять, – ответила Шано. – Но вообще-то у меня есть разрешение на ношение оружия.

– Она чемпион Северингии по стрельбе из пистолета, – вставил Арман.

– Я не киношный детектив из ваших боевиков, – любезно объяснила Шано. – Расследование убийств в нашей стране – дело полиции. Хотя однажды мне удалось доказать, что одно самоубийство на самом деле было убийством, но арест преступника мы предоставили официальным властям. Согласно закону.

– Что же вы расследуете сейчас? – перевел разговор в деловое русло доктор Маколи.

Шано рассказала ему то, что сочла нужным, то есть только о своей разработке Анны Хоффен, по просьбе Сузи; остальное его не касалось.

Американец слушал спокойно. Хотя на лице его – чем дальше, тем больше – появлялось удивление.

– И вы верите этой вашей… колдунье? – не выдержал он наконец.

– Я не связываюсь с шарлатанами, – ответила Шано, верно истолковав его заминку. – Сузи Героно имеет два диплома, из них только один имеет отношение к оккультизму.

– Ну, это еще ничего не доказывает, – ответил доктор медицины. – Чего же вы хотите от меня?

Шано объяснила.

– То есть вы полагаете, – резюмировал Маколи, – что где-то в Куфанге сидит колдун и от его… э-э-э… воздействия?..

– Чар, – подсказала Шано.

– Да, чар, благодарю вас, – вышел то ли из языкового, то ли из терминологического затруднения американец. – И от его чар люди заболевают синдромом Хейта – Ллойда?

– Я не исключаю такой возможности, – осторожно ответила Шано.

– И вы полагаете, что вам удастся спасти Анну Хоффен?

– Я не знаю, – честно призналась Шано. – Но почему бы не попробовать?

Маколи помолчал.

– А кто оплачивает вашу работу? – вдруг сменил он тему. – Семья Хоффен?

– Сузи Героно, – ответила Шано. – Но, полагаю, часть расходов мне придется взять на себя.

Американец удивленно поднял брови.

– Сузи не так богата, – пояснила Шано, – а у меня в этом деле есть свой интерес.

Какой – она уточнять не стала.

– Вы видели сегодня Анну? – снова сменил тему Маколи.

– Я вижу ее каждый день, – кивнула Шано. Ей показалось, что американец недоволен разговором, и она привела довод, который, как ей показалось, должен был его убедить: – Вам не нравится мое вмешательство? Но ведь это и в ваших интересах. Вы ведь не знаете, как спасти Анну. И не знали, как спасти других больных ХЛ-синдромом?

Арман чуть не взорвался от такой наглости, но, к его удивлению, Маколи остановил его жестом и, после короткого раздумья, решительно сказал:

– Я вам помогу. Вы получите необходимую информацию настолько быстро, насколько я смогу ее собрать. Но с одним условием, – он поглядел на Шано. – Вы будете держать меня в курсе вашего расследования.

– Личный интерес, не так ли? – подмигнула американцу Шано.

Маколи поглядел на нее, открыл было рот, снова закрыл и рассмеялся.

– А вам, мисс Шевальер, – сказал он весело, – палец в рот не клади. О'кей, вы правы, личный интерес. Хотя вряд ли это принесет мне мировую славу, окажись оно колдовством. Но может, удастся спасти Анну, – закончил он серьезно.

Расстались они друзьями. Насчет оперативности Маколи не обманул – данные были представлены через день. Он позвонил Шано сам:

– Вы, мисс Проницательность, оказались правы насчет Куфанга! Из тридцати восьми двадцать три посещали Куфанг незадолго до заболевания, остальные бывали где-то рядом: в Сингапуре, в Гонконге, в Таиланде, Китае, Бирме или на Филиппинах.

– Ага! Что я говорила! – воскликнула Шано.

Маколи рассмеялся.

– И все же это генетическое заболевание, – не удержался он.

– Разве я спорю, – покладисто согласилась Шано.

Американец помолчал, потом спросил:

– Вы полетите в Куфанг?

– Не знаю, – ответила Шано, подумав. – Наверное, да.

Американец снова помолчал.

– Вам, наверное, понадобятся деньги? Я мог бы…

– Спасибо, – отмела с порога его предложение Шано. – Я не нуждаюсь в благотворительности.

Ей показалось, что она услышала вздох облегчения. К известию, что ее недруг-колдун находится в Куфанге, Сузи отнеслась без восторга.

– Трудный для меня регион, – объяснила она. – Я специалист по европейской магии, ну еще ближневосточной, немного понимаю в вуду… Но Индокитай мне практически не известен.

– Там, наверное, можно будет найти местного специалиста, – предположила Шано.

– Можно, но как: ходить по улицам и расспрашивать? – ответила Сузи и встрепенулась: – Постой, ты хочешь сказать, что полетишь в Куфанг?

Шано кивнула:

– Только не я полечу, а мы полетим.

– Мы? – взвилась Сузи. – А на какие шиши, позволь тебя спросить?! Ты хоть представляешь, во сколько это обойдется?

– Смутно, – призналась Шано. – Но деньги я достану! – закончила она твердо.

15

Сказать, что Шано богата – все равно что обвинить ту же Франсис вад Тинас в нищете. Сирота, она воспитывалась в приюте и получала пособие. Из приюта она вышла с кое-какими деньгами – только-только снять квартиру. Поступив в университет, получала стипендию и, как многие из студентов, пробовала по маленькой играть на бирже; было тогда такое поветрие: покупали на стипендии и пособия акции вскладчину – а там как повезет. Шано везло средне, но кое-какие дивиденды она имела.

Поступив в бюро господина Мюллера, она в общем-то не бедствовала; дела конторы шли, но неровно. Крупное и интересное, а главное – прибыльное (что не всегда одно и то же) дело попадалось раз, много – два в год. Но господин Мюллер всегда исправно платил ей жалованье и даже охотно давал авансом; он говорил Шано: «В молодости много соблазнов, требующих денег, учись поддаваться им». А когда Шано стала младшим партнером, то могла распоряжаться кассой по собственному усмотрению, чем, впрочем, никогда не злоупотребляла.

Не собиралась она делать этого и сейчас. Зато пришла, видимо, пора расстаться со своими акциями, оставшимися со студенческих времен.

Сама Шано ими не занималась, и до недавних пор они просто лежали мертвым грузом. Теперь же они находились в распоряжении одного весьма удачливого авантюриста с не совсем обычной судьбой, Мартена Саба. Пару лет назад Шано довелось принять участие в его судьбе. Мартен, как человек щепетильный, предложил Шано в качестве ответной услуги «поработать» с ее акциями. Та охотно – а скорее безразлично – согласилась, передоверила их Мартену и забыла за ненадобностью. Мартен, однако, не забыл. Он так удачно спекулировал акциями Шано, что за какой-то год с небольшим доход их вырос больше чем в десять раз и продолжал расти. Сама Шано понятия не имела, какие у нее акции и какие с них идут дивиденды; просто в конце каждого месяца она получала на компьютер от Мартена сводку своего суммарного дохода, с которого, впрочем, Мартен не забывал высчитывать комиссионные.

«Что ж, попробуем узнать, хватит ли мне денег на поездку», – подумала Шано, направляясь к Мартену. Появиться она решила без предупреждения.

– Шано? – удивился Мартен, когда она нажала кнопку домофона и назвала себя. – Боже мой, сколько лет, сколько зим!

– Может, я не вовремя? – спросила Шано. Голос Мартена показался ей излишне возбужденным; похоже, он был навеселе.

– Что ты! – воскликнул Мартен. – Поднимайся, я сейчас что-нибудь придумаю. Сто лет ведь не виделись!

– Да я на минутку, – крикнула Шано, но Мартен уже отключился.

Щелкнул замок, и Шано, открыв дверь, вошла в знакомый подъезд.

Два года назад ее и господина Мюллера агентство снимало квартиру в этом шикарном доме престижного района – для представительства и конспирации, а позже уступило ее Мартену, так она ему приглянулась.

Он открыл, едва она коснулась кнопки звонка. Был он как всегда красив и элегантен, несмотря на вполне домашний вид: потрепанные джинсы и бесформенную рубашку.

– Прошу вас, мадемуазель, – церемонно пригласил он Шано с легким полупоклоном и, не успела она увернуться, изящно и как-то очень естественно поцеловал ей руку, чем – черт возьми! – даже смутил ее.

– Господи, Мартен, что за китайские церемонии, – засмеялась Шано, чтобы скрыть смущение. – Каким ты был, таким ты и остался. Весь в девятнадцатом веке!

– Ну-ну, – засмеялся Мартен в ответ, – ты мне льстишь. Мне всего-навсего сто шестнадцать лет. В девятнадцатом веке я был совсем мальчишкой.

Они прошли в комнату. Уж тут-то царил самый что ни на есть конец двадцатого века: компьютер, шикарная стереосистема, японский телевизор и так далее. Около огромной, изогнувшейся дугой софы – столик, на столике – бутылка «Шато Марго», ваза с фруктами, фужеры.

Три фужера.

Потому что на софе вольготно восседал с сигаретой в руке сам Карс Долемгамель, краса и гордость Главного полицейского управления Северингии, выученик и помощник старшего инспектора Коэна.

Он небрежно сделал Шано ручкой.

– Привет частному сыску от полиции. Что-то о вас давно ничего не слышно, – приветствовал он, в отличие от Мартена, не соизволив даже приподняться. – Или старина Мюллер совсем ушел в спячку?

– Зато ваше имя, господин Долемгамель, не сходит с первых полос, – парировала Шано, игнорируя замечание насчет своего патрона.

– Так ведь стараемся, – развел руками Долемгамель.

Карс Долемгамель действительно был неплохим сыщиком, это Шано признавала. Будучи отпрыском знаменитой северингийской плутократической фамилии, он уже десять лет служил в полиции и честно дослужился от помощника младшего инспектора до полного инспектора. И не по протекции, а вполне заслуженно; хотя помощником инспектора он стал как раз благодаря фамилии – за него похлопотали. Однако работу свою он любил, исполнял честно и с душой, не чурался мелочей и опасностей, но любил громкие дела, фотографии в газетах, интервью, славу и успех. – он вообще любил и умел добиваться своего.

Словом, Карс Долемгамель являл собой хороший пример совпадения желания и возможностей: он хотел стать хорошим полицейским – и он им стал.

– Садись, Шано, – пригласил Мартен, аккуратно беря Шано под локоток и подводя к софе. – А ты чего развалился, Карс? Открывай шампанское, выпьем за встречу.

– Извини, Мартен, – сказала Шано, – я буквально на минуту, по делу.

– Вот за бокалом и поговорим.

Долемгамель аккуратно разлил шампанское. Подняли; звякнули друг о друга фужеры. Шано пригубила; красавцы-мужчины, один – авантюрист, второй – полицейский; один родом из девятнадцатого, другой – из двадцатого века, соседи и, надо полагать, большие приятели и вообще два сапога пара, выпили.

«Интересно, – подумала Шано, – а Долем знает, кто такой на самом деле Мартен Саба? Наверное, знает».

– Послушай, Мартен, – Шано продолжала гнуть свою линию, – мне нужны деньги. Много и срочно. Сколько ты можешь выручить за мои акции?

Мартен удивленно поглядел на нее:

– Ты хочешь продать свои акции?

– Да, – подтвердила Шано.

– Сколько же тебе нужно денег? Ты что, Лувр собралась купить?

– Лувр? При чем здесь Лувр? – удивилась Шано.

– Ну, насчет Лувра это я, конечно, загнул, – засмеялся Мартен. – Но на какую-нибудь безделушку из Лувра у тебя хватит. Ты хоть видела мою последнюю сводку?

– Если честно, – призналась Шано, – я и предпоследнюю-то не видела. Давно в твой файл не заглядывала.

– А следовало бы, – назидательно сказал Мартен. Он обернулся к Долемгамелю: – Представляешь, Карс, я за каких-то полтора года приписал к счету этой беспечной девицы почти два нуля, можно сказать, из ничего сделал ей состояние, а она, видите ли, не изволит об этом знать! – И так как Долемгамель не ответил, ограничившись пожатием плеч, вновь обратился к Шано: – А акции твои я из дела не выну. Себе дороже! Сколько тебе надо денег? Зачем?

– Мне надо слетать в Куфанг, – сказала Шано резко. Развеселый тон Мартена вывел ее из себя. – И если для этого мне понадобится продать мои акции – я их продам!

– Брэк! – Долемгамель поднял вверх руку с фужером. – Мартен, я тебя не узнаю. Как ты обращаешься с дамой! Жадность одолела?

– Пардон. Ты прав, Карс, – капитулировал Мартен. – Извини, Шано. Конечно, ты можешь продать свои акции в любой момент, они ведь твои. Только продавать не стоит. Ей-богу, дивидендов тебе на два Куфанга хватит и на Гонконг в придачу. Сейчас я посмотрю…