Текст книги "Магия вооружает (ЛП)"
Автор книги: Илона Эндрюс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц)
– Ты помнишь свой щит? – Настаивала Кейт.
Драуг повернул свою голову обратно в сторону пива.
Кейт сжала руны.
– Если хочешь эль, дай мне увидеть свой щит.
Зловещий холодный огонь вспыхнул в глазах драуга.
– Я сожру тебя. Я оближу твои кости и раздавлю их зубами. Я высосу костный мозг. .
– Это все мило, – сказала Кейт. – Щит.
– Ладно, мясо. Вот.
Земля возле камня начала вздыматься вверх, раскалываясь, она изрыгала корни растений и мелкие камни. Появился изогнутый деревянный край, поднимаясь все выше и выше, пока весь круглый щит не оторвался от земли. В центре выделялась продолговатая желтая чешуя с ребрами, прикрепленная к деревянной части металлическими прутьями. Чешуя была длиной в два фута.
Два фута. У какой змеи чешуя таких размеров?
– Вот мой щит, мясо.
– Ты помнишь, как в прошлый раз я пришла к тебе с честной сделкой, а ты ее нарушил? – спросила Кейт.
Драуг рассмеялся. Это был холодный глухой рокот.
– Что посеешь, то пожнёшь, верно? – сказала Кейт.
Я схватила щит и побежала.
Драуг взвыл, сотрясая лес. Голос Романа рявкнул что-то по-русски. Рафаэль зарычал.
Туман поплыл, преследуя меня, сползая с горы, пытаясь схватить за лодыжки. Я неслась по тропинке.
Магия ударила меня в спину. Я пролетела несколько футов, грубо ударившись о землю, перекатилась на четвереньки и продолжила бежать. Просто побочные толчки. Кейт, видимо, использовала слово силы, свой особый вид магии. Это почти разрушало ее, поэтому такая способность была ее последним средством защиты.
– Ты не убежишь от меня, – шептал мне на ухо ледяной голос. – Беги сколько хочешь, мясо. Беги быстрее.
Каждый волосок на моем теле встал дыбом.
Я перепрыгнула через корень. Туман бил по коже, как хлыст, и обвивался петлей вокруг моей шеи. Он сбил меня с ног. Я отлетела назад, цепляясь за щупальце магии одной рукой и сжимая щит другой. Моя спина ударилась о землю. Магия тянула меня за собой, царапая кожу об корни на земле.
Ну нет, не выйдет. Я зарычала и схватилась за ветку левой рукой.
Магия отбросила меня назад, сдавив горло. Перед глазами поплыли черные круги.
Я воткнула ноги в землю и заставила себя встать. Каждый мускул в моем теле напрягся.
Магия продолжала тянуть.
Я двинулась вперед. Шаг. Еще шаг. Никакая мерзкая нежить не сможет утянуть меня обратно. Нет. Этого не произойдёт.
Магия отпустила.
Я наклонилась вперед и понеслась дальше, маневрируя с щитом в руках и ударяясь мягкими частями тела о каждое препятствие на своем пути, как будто кто-то засунул меня в сушилку с мешком камней.
Я врезалась в дерево. Мир немного поплыл перед глазами. Я приподнялась. Щит валялся у моих ног кучей обломков, за исключением чешуи, на которой не было ни царапины.
На деревьях рядом со мной мелькнула темная ледяная тень.
Я схватила чешую и обернулась. Сверху упало что-то белое, поэтому я закинула чешую над головой и спряталась под ней.
Ледяные шипы длиной в фут вонзились в землю возле меня, пытаясь сбить чешую. Я держала ее до тех пор, пока удары не прекратились и устремилась вниз по склону. Магия взрывалась вокруг морозными вспышками, заставляя зубы стучать в черепе. Нос наполнился резким запахом гнили. Повсюду застонали деревья, как будто ими управляла чья-то невидимая рука. Мое горло обжигало при каждом вздохе.
Я выскочила на дорогу.
Далеко справа от меня нарисовались каменные столбы. Я бросилась к ним. Ребра уже кричали от боли.
За спиной шумно заскрипели деревья. Драуг появился на дороге.
Мои ноги едва касались земли. Магия драуга заставила мою спину покрыться льдом.
Что-то просвистело в воздухе, и передо мной на дорогу вылетело тело, брошенное со сверхъестественной силой. Роман. Волхв не шевелился. Наверное, попытка связать нежить провалилась.
Между столбами Асканио повернул арбалет на треноге, нажал на спусковой крючок и выстрелил. Огромный болт рассек воздух надо мной. Спасибо, малыш.
Мир затопило зеленым. Взрывная волна ударила меня по спине. Я выжала из своего измученного тела последний рывок скорости и пролетела мимо столбов. Резко остановилась и развернулась. По тропе вперед шагал драуг – гигантский монстр, затмевающий деревья, настолько он был большой. Магия кружилась вокруг него грозовым облаком.
Рафаэль выскочил из-за деревьев, словно покрытый мехом кошмар, и атаковал гиганта, разрывая плоть нежити.
Я отодвинула Асканио от установки и перезарядила арбалет.
Нежить пыталась раздавить Рафаэля, но он метался взад и вперед перед ним слишком быстро, успевая срывать засохшие мышцы и хрящи с левой ноги гиганта.
Кейт выбежала из подлеска и воткнула меч в правую ногу драуга. Я подняла арбалет и нацелилась на Хакона. Съешь это, мертвый кусок дерьма.
– Уйдите с дороги! – Крикнула я.
Рафаэль и Кейт бросились прочь. Я выстрелила. Стрела схватила нежить под грудью, зажглась изумрудным пламенем и взорвалась. Дождь из плоти полился с монстра, но драуг остался стоять.
Роман с трудом поднялся на ноги, его лицо исказила злость. Он что-то прокричал. На великана набросилась стая ворон, срывая с его костей гниющую плоть.
– Помоги альфе! – рявкнула я, перезаряжаясь. Асканио бросился на драуга.
Рафаэль поднял Кейт и подбросил ее вверх. Она вонзила меч в ногу нежити сбоку. Ударила магия, и затем коленная чашечка размером с капот машины упала на дорогу. Кейт отпрыгнула. Драуг покачнулся и упал на колени.
– Прячьтесь! – Я произвела еще один выстрел. На полсекунды наконечник стрелы зажужжал, застрял между ребрами гиганта, а затем взорвался, пролив изумрудный огонь на иссушенную плоть. Взрыв раздвинул ребра драуга, и сквозь проем я увидела сморщенный мешочек его сердца.
Вороны устремились в проделанную дыру и вылетели из спины нежити, волоча за собой куски костей и ткани.
Я увидела разоренные останки сердца и выстрелила. Стрела пронзила крепкий мускул. В яблочко.
Взрыв сотряс землю. Куски гниющего трупа упали вниз. Хакон рухнул как падающий небоскреб. Его подбородок ударился о землю, череп упруго отскочил при столкновении.
Ха. Мы убили неубиваемого гиганта. Что ты на это скажешь, Царь Зверей.
Кейт встала и, хромая, направилась к нам.
Ее колено. У нее была старая травма, которая временами обострялась. Я совсем забыла. Черт.
– С коленом все в порядке?
– Это не колено. – Кейт, хромая, миновала столб и прислонилась к тележке. – Этот сукин-сын отшвырнул меня. Я ударилась бедром о ствол дерева. Клянусь, эта нога проклята.
Роман плюнул на землю. Его лицо было печальным.
– Такая потеря. Единственный в своем роде, и нам пришлось его убить.
Чудище почти разорвало нас на куски, а он жалел о нем. Ух ты.
Рафаэль подошел ко мне. Его глаза горели.
– Хороший выстрел, – похвалил он.
– Спасибо. Ты тоже был. . – Классный, храбрый, быстрый, потрясающий. – Не так уж и плох.
Роман продолжал качать головой:
– Такая потеря!
– Я достану тебе зубы, – сказала Кейт. – Если они тебе нужны.
Он повернулся к ней.
– Конечно, мне нужны зубы. И волосы!
Они двое устремились к голове, похожие на двух голодных собак, которые только что нашли свежую сочную тушку.
Рафаэль схватил меня в медвежьи объятья. Я улыбнулась ему. В конце концов, после всего произошедшего это было не так уж и сложно.
Асканио подбежал к нам:
– Почему они вырывают ему зубы?
– Наверное, они волшебные, – ответила я ему.
– Хотите, чтобы я им помог?
– Да, – сказал Рафаэль.
Парень отправился к гигантскому трупу, где Кейт и Роман спорили из-за зубов.
Голова драуга шевельнулась.
– Осторожно! – Закричала я.
Кейт обернулась ко мне.
Я побежала.
Глаза вспыхнули зеленым огнем, огромные челюсти раскрылись, обнажая толстые зубы. Кейт резко развернулась, замахнувшись мечом.
Я была ещё в шести футах от них, когда магия вырвалась изо рта драуга, обернулась вокруг Кейт и затащила ее в пасть, сдавив между короткими зубами.
Я прыгнула на череп, вытащила нож и перерезала сухожилия. Отпусти мою подругу, ты, ублюдок!
Челюсти двигались вокруг Кейт, пытаясь расколоть ее, как орех.
Мерзкая плоть рвалась под моими пальцами. Я мельком увидела Кейт – она свернулась клубочком, держась подальше от зубов.
Сухожилия, которые я перерезала, снова срослись. Мне нужно было резать быстрее.
Неожиданно, мы начали подниматься вверх. Я посмотрела вниз: драуг вставал.
– Рафаэль! – крикнула я, рассекая плоть. – Он регенерирует! – Куда он делся?
Лезвие Погибели рассекло плоть прямо в углу сустава, где нижняя челюсть входила в верхнюю. Клинок дымился. Кейт пыталась выбраться.
Драуг продолжал жевать, помогая своим массивным языком, переместить Кейт ближе к его зубам.
Мухи покрыли нежить, превращаясь в личинок и поедая его плоть. Я резала и кромсала его на части, но чем больше повреждений мы наносили, тем быстрее отрастала новая плоть.
Кейт вскрикнула. Я должна была вытащить ее немедленно.
Я обернулась в буду. Клочья моей одежды упали на землю. Я резко вскочила на костлявое плечо драуга и ударила ногой по височно-нижнечелюстному суставу. Кость лопнула с сухим хрустом, объявив о вывихе челюсти. Рот драуга открылся, и Кейт выпала наружу.
Огромная рука стянула меня с плеча, сжимая в кулаке. Я зарычала и укусила. Натиск его сильных пальцев сдавил меня. Мои кости заскулили. Он давил меня, как если бы я была тряпкой, а он пытался выдавить из меня всю жидкость.
Запах горючего ударил в нос.
Теперь боль стала невыносимой. Мои глаза слезились от боли и ярости.
Драуг надавил еще сильнее.
Мое плечо дернулось, и я закричала, когда рука хрустнула, как зубочистка.
Что-то вспыхнуло. Сквозь слезы я увидела вспышку огня и Рафаэля с разъяренным звероподобным лицом, взбирающегося на драуга на волосок выше пламени. Рафаэль вскочил, вцепился нежити в лицо и вырвал глаз из его левой глазницы.
Монстр закричал и уронил меня, ударив самого себя по лицу, пытаясь поймать Рафаэля.
Я падала. Я падала вниз и неожиданно меня кто-то подхватил. Я увидела лицо Асканио. Он опустил меня на ноги. Рядом со мной стоял Роман, цепляясь руками за воздух, его посох визжал.
Над нами драуг был окружён огненным столбом.
Пушистая фигура спрыгнула с нежити, ударилась о дерево и упала. Да! Беги, Рафаэль!
Драуг взревел и повернулся к нам.
Роман напрягся.
Великан медленно шагнул к нам. Следом еще шаг.
– Он не горит, – закричал Роман. – Я не могу его удержать.
Пламя сплошь покрывало тело монстра, но по факту ничего из плоти даже не обуглилось. Черт. Неужели он не мог просто умереть?
Ноги Романа сдвинулись назад. Рафаэль приземлился рядом с ним.
Кейт выпрямилась.
– Что будем делать?
– Мы должны разорвать его на части и похоронить. Он пришел из земли, он принадлежит ей. Земля его удержит.
– Я могу ударить по нему, если ты сможешь удержать его на секунду, – выдохнула Кейт. – Но это все, что я могу. После этого не останется магии.
Драуг сделал еще один шаг.
Роман наклонился назад. Его глаза закатились. Цепи, покрытые темным дымом, вырывались из земли и связали ноги и запястья драуга.
Кейт открыла рот и произнесла одно единственное слово силы. Магия вырвалась из нее потоком и врезалась в драуга, едва задевая меня. И все равно меня охватила паника. Шерсть встала дыбом, и истерический гогот гиены вырвался из меня, вторя безумному смеху Рафаэля и пронзительному хихиканью Асканио.
Драуг дернулся назад, пытаясь бежать, цепи крепко натянулись, и его тело развалилось, как игрушка, разваливающаяся на части.
Позади меня Кейт упала на землю. Роман издал короткий всхлип и рухнул рядом с ней. Теперь дело за нами тремя.
Мы рванули вперед. Я схватила огромную руку и изо всех сил потянула ее в лес, подальше от дороги, и закопала в землю, выдергивая корни и рассекая мохнатые пальцы о неровные камни. Мои руки горели от боли. Я старалась игнорировать это. Я копала и копала, бросая в разные стороны фонтаны земли, пока, наконец, не протолкнула кусок руки в яму и засыпала ее землей. Затем я бросилась к дороге, схватила следующий кусок и повторила то же самое.
*** *** ***
Мы пятеро лежали на койках в медицинском крыле Крепости. Когда, хромая, мы все же добрались до замка с залитой кровью чешуей, грязные и облаченные в восхитительный аромат падали, смешанный с бензином и копотью, Дулиттл чуть не получил аневризму при виде нас.
Нас силой забрали в больничное крыло и заставили лечь в кровати. Даже Асканио, который отделался легче остальных. Дулиттл со своими помощниками осмотрел нас и быстро определил, что у Рафаэля – ожог второй степени, у меня – перелом плечевой кости, у Романа – обезвоживание и сотрясение мозга, а у Кейт – два сломанных ребра, ушиб бедра и ее колено снова вышло из строя. А потом в дверном проеме появился Кэрран.
Гнев Царя Зверей был поистине ужасным зрелищем. Кто-то орал, кто-то разбивал предметы, Кэрран же погружался в это холодное, леденящее кровь спокойствие. Его лицо превращалось в плоскую маску, а глаза становились раскалённой преисподней чистого золота. Если вы смотрели на него дольше двух секунд, ваши мышцы напрягались, колени начинали дрожать, и вам приходилось бороться с желанием свернуться в клубочек. Было проще отвести взгляд в пол, но я этого не сделала. Кроме того, он не злился на меня. Он даже не злился на Кейт. Он был зол на Анапу. Я не сомневалась, что, если бы он мог схватить бога в этот момент, он бы разорвал его пополам.
– Это всего лишь ребра, – сказала ему Кейт. – И они же не сломаны навсегда. Просто перелом.
– И бедро, – добавил Дулиттл. – И колено.
Вот так. Не ждите пощады от медового барсука.
– Как долго тебе нужно, чтобы она оставалась тут? – Кэрран посмотрел на Дулиттла.
– Она может отправиться в свои апартаменты, если не покинет их, – сказал Дулиттл. – Я больше ничего не могу сделать, пока магия не вернется. Она должна оставаться в покое, пока я не вылечу ее.
– Она будет. – Кэрран потянулся к Кейт. – Эй, детка. Ты готова?
Она кивнула. Кэрран просунул руки под нее и осторожно приподнял, как будто она ничего не весила.
– Нормально? – спросил он.
Она обняла его за шею.
– Как нельзя лучше.
Он забрал ее и ушёл.
– Итак, юная леди, как вы сломали себе руку? – спросил меня Дулиттл.
– Она пыталась уберечь Кейт от того, чтобы быть съеденной, – ответил за меня Рафаэль.
– Достойное дело. – Дулиттл посмотрел мне в глаза. Я сидела, как на иголках, ожидая, что же последует дальше.
– Ты знала, что у тебя сломана рука? – спросил он.
– Да.
– И ты, случайно, не делала перевязку на указанную руку, пытаясь удержать ее на месте?
О боже.
– Нет. Я была слишком занята.
– Что ты делала этой рукой? – спросил Дулиттл.
– Копала. – И было чертовски больно, но тогда убийство драуга было важнее.
– Ты находилась в состоянии стресса? – уточнил Дулиттл.
– Я пыталась закопать останки гиганта-нежити, чтобы не дать ему неистовствовать в загородной местности и поедать случайных людей на своем пути. Было бы намного проще, если бы вы просто сказали мне, к чему вы клоните, чтобы мы могли двигаться дальше.
Дулиттл кивнул одному из своих помощников. Невысокая хрупкая женщина подошла к койке Романа.
– Мы собираемся поместить вас в вашу личную палату.
– Это специальный код для убийства меня? – спросил ее Роман. – Потому что меня будет не так-то легко убить.
Она хихикнула и выкатила его кровать вместе с ним.
Медмаг посмотрел на Асканио.
– Ты тоже можешь идти.
Мальчик спрыгнул с кровати и помчался, как будто он был в огне.
Дулиттл пододвинул стул и сел рядом со мной. Его лицо было таким мягким.
– Однажды я лечил мальчика, – сказал он. – Он был крысой-оборотнем из неблагополучной семьи. Отец неоднократно избивал его. Это был не человек, а полный ненависти никчемный отброс человеческого существа. Изменение формы мальчика дало ему повод для гнева.
В горле образовался ком.
– Хм-м.
– Lyc-V – очень адаптивный вирус, – продолжил Дулиттл. – Если тело неоднократно, систематически подвергается травмам одинаковым образом, оно начинает реагировать. Оборотни в более холодном климате отращивают густой мех. Оборотни в климате с частым пребыванием на солнце вырабатывают меланин с высокой скоростью.
– Да. – Я все это знала.
Дулиттл немного наклонился ко мне.
– Мальчик, которого я упомянул, развил свой собственный механизм преодоления: его кости заживали очень быстро. Его тело продолжало пытаться давать ему инструменты, чтобы избежать следующего избиения.
– Что случилось с мальчиком? – Спросила я.
– Нам не к чему сейчас об этом беспокоиться, – ответил Дулиттл. – Я собираюсь задать тебе несколько личных вопросов. Ты хочешь, чтобы Рафаэль ушел или ему можно остаться? Скажи слово, и я его выпровожу за дверь.
Рафаэль оскалил зубы.
– Он может остаться, – сказала я.
– В твоем детстве было физическое насилие, Андреа? – мягко спросил Дулиттл.
Я сглотнула.
– Да.
– На протяжении какого-то периода?
– Одиннадцать лет.
Дулиттл взял меня за ладонь и слегка сжал.
– Твои кости очень быстро заживают при стрессе. Тело присоединяется к ним так быстро, как только может, независимо от того, правильно они встали или нет. Оно просто пытается снова заставить тебя двигаться.
Я посмотрела на свое плечо. Оно выглядело не совсем правильно.
– Вам придется сломать мне руку.
– Мне очень жаль, – сказал Дулиттл. – Рука искривлена. Попробуй поднять ее до упора.
Я подняла руку. Острая боль пронзила мое плечо прямо по центру кости.
– Чем дольше мы откладываем, тем труднее будет все исправить, – сказал доктор.
Женщина-оборотень прикатила тележку, набитую инструментами.
– Вы собираетесь использовать молоток? – Спросила я. В моём воображении Дулиттл приложил мне к плечу монтировку и ударил по ней молотком.
– Нет. Я воспользуюсь узкой пилой. Тебе нужно будет принять успокоительное. Обещаю, ты ничего не почувствуешь.
– Хорошо. – Что тут еще можно было сказать?
*** *** ***
Воды Нила плескались по моим лодыжкам. Я вышла из прохладной воды на берег. Ветер принес острый, как бритва, запах крови. Где-то поблизости ждала свежая добыча.
Шуршали темно-зеленые кусты. Шакал вышел, волоча за шею мертвого быка. Он стал больше с тех пор, как мы встречались в последний раз. Теперь он был выше лошади с массивной головой и янтарными глазами размером с десертную тарелку.
Шакал бросил быка передо мной.
– Ешь
– Нет. – Еда имела значение для оборотней. Влюбленные преподносили ее друг другу, альфы – членам своего клана. Предложение еды иногда считалось признанием в любви, но чаще предлагало защиту в обмен на преданность. Поэтому я не приму от него никаких подношений.
– Тебе надо набираться сил. – Шакал укусил быка за мягкий живот.
– Мы тебе помогли. Почему бы тебе не отпустить ребенка?
Шакал поднял окровавленную морду от трупа.
– Зачем мне сдавать заложника? Она так хорошо мне служит.
Я села в траву. Солнце снова садилось, и тихая вода мерцала на свету, испуская слабый пар. Хлюпающие неряшливые звуки поедания добычи большим хищником портили впечатление от красоты пейзажа.
– Почему ты делаешь это? – Наконец спросила я.
– М-м-м?
– Почему ты играешь в эти игры? Ты мог бы помочь нам с драугом, но не стал. Ты мог бы позволить Стае присоединиться. Победа была в твоих интересах.
– Нет. В моих интересах вернуть себе божественность. Шакал подошел ко мне и лег рядом – громадный холм из меха и тьмы.
– Ты знаешь, с чего начинается божественность?
– Нет.
– С мифов. – Шакал вздохнул. – Все начинается с легенды, рассказанной у огня. История волшебных подвигов и славной победы над злом. Я был там, когда это началось для меня более шести тысяч лет назад. Я помню.
– Кем ты был?
– Вождем племени, – ответил он. – У меня была жена и много детей. Однажды я спас от наводнения выводок щенков шакала, и они преследовали меня всюду, куда бы я ни шел. Они привели за собой себе подобных и никогда меня не кусали. Однажды я порезал ногу на охоте, но стая ее зализала. Это был настоящий дар.
В голове сложились кусочки пазла.
– Ты стал оборотнем?
– Я был Первым, – сказал он. – Первый получатель дара, во мне неиссякаемая его сила. Тогда мы, люди, были другими. Мы были полны магии. Она текла через нас, через нашу кровь, через наши кости. Мы рождались пропитанными ею.
– Как ты стал богом?
Шакал пожал плечами.
– Эти воспоминания туманны. О моих свершениях рассказывалось перед вечерними кострами, о моих победах и подвигах. Они поддерживали во мне жизнь. Мои потомки сделали меня святыней из кости и камня и молились о моем лидерстве. Мое племя процветало, и чем больше они поклонялись мне, тем больше силы я приобретал, пока, наконец, не возродился снова.
– Просто так?
– Просто так. Люди умоляют о помощи более могущественных. Год за годом они умоляют небо о дожде, они возводят святыню магу, который однажды вызвал дождь, или инженеру, который орошал их поля несколько десятилетий назад, и, если они достаточно усердно помолятся, их новое божество оживет и наберет силу.
Шакал посмотрел на реку.
– В этом новом веке есть поговорка: «Историю пишут победители». Это правда. Посмотри историю Апопа. Сет, который был с нами и сражался так же храбро, как и любой из нас, стал воплощением тьмы. Бастет превратилась в убийцу паразитов. А я? Я стал олицетворением заботы о мертвых, почитаемым, но не таким могущественным, как раньше. Даже моего брата Собека, повелителя крокодилов, боялись больше, чем меня. Я ненавижу его за это, а Собек порицает меня за мои знания, которые даровали мне почет. Когда время моего народа подошло к концу, пришли греки. Они глумились над всем. Они прозвали меня Баркером. Но насмешки обернулись им боком – я пережил их, а затем и римлян, но никогда не забывал обиды.
Он замолчал.
– Стая, – догадалась я.
– Позволь мне рассказать тебе, как будет развиваться мой новый миф, – сказал Шакал. – В новый век магии, когда он был ещё совсем молод, появился мерзкий змей, угрожающий благополучию всех людей. Могущественный Бог Инпу и его безликие слуги сразились с ним, убили его и победили. Все, кто не желал быть съеденным змеем безумия, благодарили могущественного Инпу. Просили его благословения. Просили его мудрости. Возносили ему свои молитвы, чтобы он мог защитить их своей мощью. Он могучий воин и внушающий страх убийца.
– Амбициозный план.
Итак, я должна была стать безликим миньоном, а он был бы богом – великим воином.
Шакал посмотрел на меня.
– Не смейся надо мной, щенок. Божественность подобна наркотику, однажды попробовав ее – пути назад нет.
– Я до сих пор не поняла, почему ты не позволяешь Стае помогать.
– Потому что их возглавляет Первый, – сказал Шакал.
– Кэрран?
Шакал кивнул.
– Точно так же, как начинал я, став Первым. Кто больше впечатляет, шакал или лев? Кого бы вы боялись больше? Кому бы возносили свои молитвы?
Я моргнула.
– Ты боишься, что Кэрран украдет твою божественность?
– «Боюсь» – громкое слово. Я ничего не боюсь. – Шакал положил голову на передние лапы и дернул ухом.
– За исключением того, что о тебе забудут, – догадалась я.
– Так и есть.
– И как же мое тело вписывается в твою схему? Разве ты не сменишь пол?
– Мне все равно, – ответил он. – Бог или богиня, какая разница, пока я буду купаться в силе.
– Маленькая незадача, – напомнила я ему. – Чтобы этот план сработал, Апоп должен воскреснуть, а его чешуя – у нас.
– Для его воскрешения чешуя не нужна.
– Значит, мы все это проделали зря?
Шакал поднял голову.
– Конечно же нет. Чешуя – это его броня. Без неё его будет легче убить. Он будет слабее.
– Где? Где его воскрешают?
Шакал тихонько рассмеялся.
Я схватила его за ухо и вонзила ногти в плоть.
– Где они собираются его воскресить? Когда?
– Я не знаю. – Шакал развернулся и укусил меня, захватив половину моего тела в свой огромный рот. Зубы проткнули живот и спину.
– Ты детектив. Вот и разберись с этим.
Мир вернулся ко мне в порыве ослепляющей боли, и я увидела глаза Дулиттла над хирургической маской. Мою руку охватила агония. Рафаэль прорычал:
– Она истекает кровью!
– Все будет хорошо, – ответил врач спокойным и ровным голосом.
Какая-то женщина-оборотень, которую я не знала, стянула с меня простыню. В животе зиял изогнутый ряд кровавых следов от зубов.
– Я в порядке, – произнесла я. – Продолжайте.
Рафаэль взял меня за руку. Я сжала его ладонь в ответ и наблюдала, как следы от зубов сомкнулись, когда Дулиттл закончил резать мою кость.
*** *** ***
Наконец, Дулиттл завершил операцию. Когда кость была перерезана, исчезла и боль. По крайней мере, было не так сильно больно. Роман некоторое время сидел на моей кровати и рассказывал забавные байки, пока другие убирались.
В конце концов, все разошлись. Наступила темнота – я попросила выключить лампу, и остался только лунный свет. Он разливался вокруг меня, и я чувствовала себя совершенно одинокой.
Я глубоко вздохнула. Это прозвучало больше похоже на всхлип.
Тень отделилась от дверного проема ванной и пересекла пол, приближаясь ко мне. Сначала меня достиг его запах, этот дразнящий, успокаивающий, и в то же время сводящий с ума аромат. Рафаэль опустился на колени возле моей кровати, положил одну руку на изголовье и склонился надо мной, пока наши глаза не оказались на одном уровне.
– Привет.
– Привет.
– Что с тобой происходит?
– Ничего такого. Что заставляет тебя думать, что что-то со мной происходит?
Его синие глаза пристально изучали меня.
– Ты вышла из-под наркоза с укусами на животе и грязью на ногах.
– Многие оборотни рано выходят из-под действия седативных препаратов.
Он покачал головой.
– Мы говорим о снотворном, которое дает Дулиттл. Что происходит?
Я стиснула зубы, чтобы слова не вышли наружу.
– Энди, я здесь. Посмотри на меня. – Он наклонился ближе. – Посмотри на меня.
Смотреть на него было роковой ошибкой. Слова сделали короткую передышку, а затем я больше не смогла их сдерживать. Я обвила его руками: невредимой и той, что была в гипсе. Моя щека коснулась его, кожа – к его коже, я поцеловала Рафаэля. Я целовала его со всей нежностью и любовью, потому что так или иначе я его потеряю.
– Он хочет забрать мое тело, – прошептала я Рафаэлю на ухо. – Он хочет использовать его вместо своего, потому что у меня есть магия оборотня, которая ему нужна.
Его руки крепче обняли меня.
– И я должна сама согласиться на это.
– А если нет? – прошептал он.
– Плохие вещи случатся. – Я снова поцеловала его, обхватив руками. – Я буду драться с ним. Я буду бороться с ним изо всех сил, но, если до этого дойдет, что бы я ни делала, когда он меня заберет, что бы ни говорила, это уже буду не я. – прошептала я таким тихим голосом, что не была уверена, услышал ли он меня. – Что бы ни случилось – я люблю тебя. Ты всегда будешь моей парой. Мне так жаль. Мне очень жаль, что у нас было так мало времени.
Рафаэль прижал меня к себе.
– Послушай меня. – Его шепот был яростным обещанием. – Он не заберёт тебя. Мы убьем его. Поверь мне. Я тебя не отпущу.
– Возможно, тебе придется, – продолжала я. – Ты должен пообещать мне, что, если он получит мое тело, ты отступишь и уйдёшь, Рафаэль. Будешь жить дальше, найдешь кого-то, кого полюбишь и у тебя появятся дети. .
– Замолчи, – сказал он мне.
– Обещай мне.
– Я не собираюсь обещать это дерьмо, – сказал он. – Я лучше умру, чем потеряю тебя.
– Рафаэль!
– Нет.
Он скользнул в кровать рядом со мной и обнял своими руками. Его аромат окутал меня, я держалась за него, пока не уснула.
