Текст книги "Магия вооружает (ЛП)"
Автор книги: Илона Эндрюс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 23 страниц)
Знакомый запах пронзил мой нос. Я знаю этот запах. Я попыталась поразмышлять над этим, продолжая удерживать человека на земле.
В моей памяти всплыло имя: Роман.
Реальность обрушилась на меня внезапной силой, оттаскивая с края пропасти. Мой разум уловил напряженное выражение лица Романа и мои когти, врезавшиеся в его плечи.
О Боже.
Я качнулась назад, отпустив его, поскользнулась на чем-то и рухнула на обломки разрушенного здания. Улица была заполнена телами. Кровь скапливалась в углублениях неровного тротуара, ее запах ощущался, как порез бритвы на моем языке. То, что раньше было женщиной, лежало всего в нескольких футах от меня. Половина ее живота отсутствовала, а череп представлял собой беспорядок из раздробленных костей. И все это сделала я.
– Ты в порядке? – тихо спросила я. Мой голос хрипел.
– Ага. – Роман медленно подошёл ко мне. – Что это, черт возьми, было?
– Гнев буды. Иногда такое случается, когда мы находимся на пределе возможностей. На несколько минут мы впадаем в ярость берсерка. – Мой последний защитный механизм тела. – Сегодня меня укусила гадюка. Медмаг Стаи накачал меня противоядием. Это сделало меня слабее, поэтому, когда я обернулась, мое тело так отреагировало. Я не хотела тебя ранить.
Роман отряхнул робу и встал.
– Не волнуйся. На чёрном не видно крови.
– Мне очень жаль. – Он и понятия не имел, насколько я была близка к тому, чтобы убить его.
– Не волнуйся. Погляди. – Он поднял руки, указывая на сцену с расчлененными телами, кровью и его черной лошадью у начала моста. – Все наши враги мертвы, а мы выжили, лошадь выжила, посох выжил. Я даже могу процитировать лучшую строчку из моей любимой книги. «Все было хорошо». [“All is well” строчка из «Гарри Поттер и Дары смерти»]
Я оттолкнулась от руин. Роман открыл рот, чтобы что-то сказать, но не закрыл его.
– Что такое?
– Грудь.
– О, ради всего святого!
Роман зажмурился и отвернулся от меня:
– У меня в сумке есть плащ.
– Мне комфортно с моим телом таким, какое оно есть, – прорычала я.
Он немного повернулся ко мне и приоткрыл один глаз, затем развернулся полностью и уставился на меня. Точнее на мою грудь.
– Не пялься!
– Ты сказала, что тебе комфортно.
Комфортно – это одно. Другое дело – попасть под прицел очень мужского взгляда.
– Как насчет того, чтобы раздобыть марлю и перевязать тебе плечо, – предложила я.
– Это, действительно, неплохая идея.
Мы подошли к лошади.
– Как ты вообще оказался передо мной? – Спросила я.
– Ты схватила ту темноволосую сучку за горло и продолжала бить ее головой о стену почти три минуты, – сказал он. – Я забеспокоился. .
С неба упал красно-золотой силуэт. Он кинулся к лошади, схватил в пасть Костяной посох, дёрнул его и взмыл обратно в облака.
Срань господня.
Роман упал на колени, открыл рот и издал бессловесный крик чистой ярости:
– А-а-а-а-ааааааааааа!
– Все будет хорошо, – успокаивала я его.
– Он был у меня! Он был прямо в моих руках! – Роман показал мне свои руки, как будто ожидал, что посох материализуется в его пальцах. – Прямо в руках! Восемь сотен лет!
– Я знаю, – говорила я. – я знаю.
Он резко упал вперед.
– Он был у меня, и я потерял его. Я потерял!
– Давай, – повторяла я. – Давай вернемся домой, пока мы тут не потеряли сознание.
*** *** ***
Мы поднялись по лестнице в мою квартиру. Я упала в обморок на улице, мое тело в итоге сдалось, и мы все-таки оказались на лошади Романа. Роман передвигался, как зомби. Даже «мрачный» – не то слово, чтобы описать его состояние. Если бы отчаяние могло быть жидким, оно бы лилось с него ведрами при каждом шаге.
– Я держал его в руках, – печально сообщил он мне по дороге вверх.
– Я уверена, что у меня в кладовой найдётся немного меда, – сказала я. – И лимонный сок. Мы можем выпить по чашечке горячего чая.
На площадке пахло свежим банановым хлебом. Миссис Хаффи снова пекла. Я вставила ключ в замок и распахнула дверь.
Пара знакомых черных ботинок стояла на полке для обуви в моей прихожей, между моими черными туфлями и желтыми рабочими ботинками.
Да вы меня разыгрываете! Он не мог этого сделать.
– Что-то не так? – спросил Роман.
Справа к стене был прикреплен ряд крючков – обычно я вешала туда промокшие от дождя куртки, чтобы они просохли, прежде чем отнести их в шкаф. На среднем крючке висела черная мужская кожаная куртка.
Я прошла в квартиру. То, что должно было быть запасным набором ключей Рафаэля, находилось в круглой пластмассовой тарелке, где я обычно оставляла свои. На кухне над моим обеденным столом была установлена вешалка для посуды. С нее свисали кастрюли Рафаэля с медным дном, а в углу – его винный шкаф, стоявший рядом с моими полками для специй.
Я выскочила из кухни, чуть не сбив Романа с ног. В гостиной на стенах висели три ценных меча из коллекции Рафаэля. Фотография тетушки Би в темной рамке стояла на книжной полке рядом с фотографией моей мамы. Бежево-коричневый джайпурский ковер Рафаэля покрывал пол. Он сложил мои DVD в подставку для проигрывателя и добавил туда свои собственные, все фильмы до Сдвига, которые он любил: всю коллекцию Рокки, Крестный отец I и II, Коммандос, Солдаты неудачи. .
Я ворвалась в запасную спальню, которую я использовала для хранения оружия. У окна стоял новый стол с компьютером и рядом с ним высокий картотечный шкаф. Он сделал из неё свой офис! В моей свободной комнате! Фотография нас с Рафаэлем стояла на столе рядом с клавиатурой. На ней он обнимал меня, а я улыбалась.
– У тебя есть парень? – спросил Роман рядом со мной.
– Нет, – прорычала я.
– Сосед по квартире?
Я толкнула дверь своей спальни. Второй ночной столик стоял с другой стороны моей кровати, он идеально сочетался с моим собственным. С такой же лампой. И его шпионские детективы лежали небольшой стопкой сверху. Я рывком распахнула дверь гардеробной. Одежда Рафаэля висела на левой стороне, а под ней стояли в ряд его ботинки. Я открыла комод. Его нижнее белье. Презервативы. Его носки.
Он переехал в мою квартиру. Он пробрался внутрь и сделал вид, будто жил здесь последние десять лет. Его запах витал повсюду, распространяясь по моей территории.
Мне не хватало слов. Я просто стояла посреди своего жилища, дрожа от ярости.
«Взлом и проникновение» были неотъемлемой частью брачных ритуалов оборотней. Идея заключалась в том, чтобы проникнуть на территорию вашего потенциального друга или подруги и уйти незамеченными, доказав тем самым, что вы достаточно ловкие, чтобы вступать в брак. Некоторые кланы оставляли подарки. Буды старались подшутить. Но это? Это зашло слишком далеко.
Он издевался надо мной! Или он ожидал, что после всего произошедшего я подумаю, что это чертовски очаровательно? Он думает, что бросить мне вызов будет забавно? Да я ему башку оторву!
– Я все же думаю, у тебя есть парень.
Я медленно вдохнула и выдохнула.
– Нет, я просто знаю кое-кого с действительно больным чувством юмора.
– В самом деле? Потому что в кабинете есть фотография, на которой вы вместе. – Роман указал большим пальцем через плечо.
– Он бывший парень. И у него проблемы с пониманием слова «конец».
– Значит, он просто перенес свои вещи сюда, пока тебя не было?
– Да, – ответила я.
– Смело.
Нет, это не было смело. Это было даже не в радиусе мили от понятия «смело». Он просто вращался в своей собственной маленькой вселенной под названием «сумасшествие». Его следует упрятать в комнату с мягкими стенами и никогда не выпускать.
– Мне уйти? – спросил Роман.
– Нет. Я обещала тебе чашку чая, мы выпьем этот чай, черт побери.
Я заварила чай на кухне. Мы сели за кухонный стол с нацарапанным на нем посланием «МОЯ» и выпили по одной чашке каждый, прежде чем Роман не выдержал и сбежал.
Как только он вышел за дверь, я схватила телефон и набрала номер Рафаэля.
– Привет, малышка, – сказал он в трубку.
Малышка? Малышка!
– Собираешься вести себя как псих? Ты еще не видел психа!
– Я не боюсь, – ответил он. – Чтобы стать психом, тебе нужно вытащить эту занозу из своей задницы, а мы оба знаем, что этого не произойдет.
Я разжала зубы.
– Ты пожалеешь об этом.
– Люблю тебя, детка.
Пластиковая трубка в руке хрустнула, и телефон отключился. Я уставилась на это. Раздавленные электронные внутренности выглядывали из прорех в сломанном пластике. Я бросила искореженный телефон на стол и отправилась в ванную.
Бритва и крем для бритья лежали на раковине рядом с моим лосьоном. Меня встретила вторая зубная щетка, близнец моей, за исключением того, что моя была зеленой, а эта синяя. Он вторгся на мою территорию. Он разложил здесь свои вещи. Он, он, он…Аааааррргх! Он заставил все мое жилище пахнуть им!
Я схватила зубную щетку. Я хотела разломать ее на мелкие кусочки, а потом выбросить их в мусорное ведро.
Нет, я не доставлю ему такого удовольствия. Я не стану собирать все его вещи в большой металлический мусорный бак, заливать их бензином и поджигать. Нет. Не будет ничего предсказуемого.
Здесь требуется особое возмездие.
Придется что-то придумать. О, да-а. Он пожалеет об этом. Он будет жалеть, что его не сбил танк ОПА.
Глава 11
Я проснулась рано утром и пролежала в постели ещё несколько минут, разглядывая потолок, пока мой мозг не сообразил, что наверху новая люстра. Я, должно быть, не заметила это вчера вечером, когда, наконец, рухнула в кровать, измученная и разъяренная. Глянцевый серебряный диск диаметром около восемнадцати дюймов был прикреплен непосредственно к самому потолку. Длинные извивающиеся хрустальные листики, украшенные узорами различной текстуры, ниспадали с нее, подвешенные за цепочки, аккуратно скрытые внутри кристалликов бусин. Тонкие хрустальные завитки, похожие на изогнутые побеги виноградной лозы, свисали между листьями, пропуская через себя свет, а между ними на более длинных блестящих цепочках висели маленькие сферы, покрытые серебром и нежно позвякивающие при дуновении легкого ветерка из открытых окон. Это было так прекрасно и романтично, но при этом современно. Напоминало люстру, которая могла быть у русалочки двадцать первого века в ее подводной пещере, или в ледяном дворце Снежной Королевы из сказки Андерсена.
Это именно та люстра, которую я хотела бы иметь. Элегантно, женственно, романтично, но без намека на банальность. Тем не менее я хотела сорвать ее с потолка. Так сильно Рафаэль меня разозлил.
Я вылезла из кровати. Усталость все еще дремала в моих костях, но становилась все слабее. Тошноты не было. Боль ушла. Мое тело, должно быть, выиграло войну со змеиным ядом. Если бы только я ещё могла победить в войне с самой собой.
Магия исчезла, и я была глубоко благодарна за то, что мне не пришлось прибегать к керосиновой плите. Я зашла в кабинет, конфисковала монитор Рафаэля и подключила к нему системный блок Глории на своем кухонном столе. Пока компьютер загружался, я приготовила два техасских тоста: ломтик толстого хлеба, намазанный маслом и немного подогретый на сковороде, с небольшим стейком, едва прожаренным с обеих сторон. Мне необходимы были калории. Я сварила до невозможного крепкий кофе в ибрике, маленьком турецком кофейнике, подаренном мне Кейт, и села завтракать. М-м-м, кофе, завтрак чемпионов. Вкусно и питательно.
Я отпила уже почти полчашки своей первой порции кофе и с головой увязла в файлах Глории, когда кто-то постучал в дверь. Через глазок был виден хмурый чернокожий мужчина лет тридцати с небольшим, одетый во все черное и выглядящий так, словно хотел откусить кому-нибудь голову. Джим. Позади него в коридоре находились и другие люди. Что за черт?
Я открыла дверь. Джим стоял в дверном проеме. Он был выше шести футов ростом, с короткими волосами и мускулистым телосложением, характерным для человека, которому часто приходится бороться за свою жизнь. Он походил на бандита и усердно работал над тем, чтобы таким его и продолжали видеть. Джиму нравилось вводить людей в заблуждение.
Когда я впервые приехала в Атланту, я поставила себе цель прочитать все справочные материалы, что Орден хранил на оборотней. До того, как отец Джима угодил в тюрьму и был убит там своим сокамерником, Джим учился по продвинутой программе, досрочно переходя с курса на курс. Джим мог стать кем угодно. Врачом, как его отец. Ученым. Инженером. Но жизнь сложилась иначе. Теперь он являлся альфой клана кошачьих и отвечал за безопасность всей Стаи, это означало, что каждый день ему приходилось шпионить, находить и устранять любые угрозы для Стаи. Джим любил свою работу.
За ним на лестничной площадке теснились ещё восемь человек: Сандра и Лукреция из клана гиен, боевые оперативники; Рассел и Аманда из клана волков; двое парней, которых я не знала; Дерек, третий сотрудник «Нового Рубежа»; и мой адвокат Барабас.
– Если вы пришли меня линчевать, то захватили недостаточно человек.
– Ты не отвечала на свой телефон, – сказал Джим. Его голос совершенно не соответствовал его лицу: на лице было написано «костолом», а голос принадлежал певцу романтических баллад.
– Я его раздавила.
– Зачем? – поинтересовался Барабас.
– Из-за проблем в личных отношениях, – ответила я ему.
Дерек усмехнулся. До прихода в агентство он работал с Джимом. К своим девятнадцати годам парень был поразительно красив, но потом какие-то чудовища вылили ему на лицо расплавленный металл. Мы убили этих ублюдков, но лицо Дерека так и не зажило. Он не был уродлив, но у него остались шрамы, и это придавало ему вид человека, которого вы не хотели бы встретить в темном переулке. Я видела, как он заходил в бар и все тут же затихали.
Джим, Дерек, Барабас и две боевые буды, не считая других парней. Либо они ожидали, что я устрою адское сопротивление, либо должно было случиться что-то серьезное.
– Мы можем войти? – спросил Джим.
И увидеть старания Рафаэля? К сожалению, выпроваживать начальника службы безопасности Стаи с порога было бы крайне неразумно, не говоря уже о том, что это контрпродуктивно для моего расследования. Супер. Оборотни сплетничали хуже скучающих церковных дам. Ещё до вечера вся Стая узнает о выходке Рафаэля.
– Конечно.
Я наблюдала за тем, как они проходят в мою квартиру. Две буды при входе кивнули мне. Интересно.
Восемь оборотней разошлись по моей гостиной и кухне. Внезапно квартира показалась мне слишком тесной.
– Я думал, что Рафаэль съехал, – удивился Барабас.
Сохраняй спокойствие.
– На самом деле, мы никогда не жили вместе в моей квартире. Я жила у него, – объяснила я. Я не хотела дерзить Барабасу. Это было бы неправильно.
– Он появлялся здесь вчера вечером, пока ее не было, – сказал Джим. – Он и большой грузовик для переездов.
– Оу. – Барабас задумался над этим. Через мгновение его глаза загорелись. – Оу-у-у!
Избиение моего адвоката тоже не в моих интересах. Я повернулась к Джиму:
– Ты приставил патруль к моей квартире?
– С того момента, как ты стала мишенью, – ответил он.
Ладно, это заслуживает награды. Я склонила голову на бок.
– Как хорошо, что ты дал мне об этом знать, кот. Мне бы не хотелось ненароком принять мою няньку за угрозу и случайно подстрелить ее.
Джим моргнул. Ха! Мне удалось удивить мастера шпионажа.
– Так это новая обстановка мебелью? – продолжал расспрашивать Барабас с чистой невинностью на лице.
– Не искушай меня, Барабас.
Две женщины-буды широко раскрыли глаза при виде портрета тетушки Би на моей полке.
– Прекрасная композиция, – высказалась Сандра и закусила губу, явно стараясь не рассмеяться.
– Да, свет здесь очень приятно играет на лице тетушки Би, – добавила Лукреция.
– Иди к черту, Лукреция, – ответила я ей.
Сандра пыталась сдержаться, но смех вырвался из ее рта. Она согнулась пополам. Лукреция тоже погрузилась в смех.
Нет, к вечеру не только вся Стая, но и оборотни в Канаде будут знать, что Рафаэль сделал с моей квартирой. Я его убью.
Я скрестила руки на груди и повернулась к Джиму:
– Есть ли причина, по которой вы все заявились сюда?
– Да, – сказал Джим. – Почему у тебя компьютер на кухонном столе?
– Долго объяснять.
– У меня есть время.
Мы сели за кухонный стол, и я описала ему события прошлой ночи, пока Дерек готовил кофе для всех нас. В общих чертах я рассказала ему про Анапу, Костяной посох, волхва и кинжал. В конце Джим кивнул на компьютер и обратился к кому-то из своих людей.
– Кайл, взгляни, что ты можешь с этим сделать?
Мускулистый парень, который выглядел так, будто зарабатывает себе на жизнь сгибанием стальных прутьев, сел за компьютер, открыл небольшой портфель, подключил какую-то коробку с мигающими лампочками к системному блоку, и его пальцы начали ускорено бегать по клавиатуре. Он подмигнул мне, продолжая печатать, даже не глядя на клавиши.
– На Глорию нет никакого досье по отпечаткам пальцев, – сказал Джим. – Ни водительских прав, ни лицензии на торговлю в ее магазине, ничего. Однажды она просто появилась и открыла свою лавку безделушек.
– И всем было наплевать, потому что это было на Уайт-стрит? – Откуда он все это узнал?
Джим кивнул:
– Скажи, как я могу облегчить твою задачу?
Если бы у нас не было публики, я бы обняла его.
– Глория и ее друзья, вероятно, убили людей Рафаэля. Во-первых, мне нужно подробно изучить район Уайт-стрит и Уоррен и получить кое-какую информацию. Как часто она была в магазине, кто приходил к ней в гости, когда она уезжала, на чем ездила, куда ходила и т. д. Обычная беготня. Во-вторых, мне нужно установить наблюдение за Анапой.
– Ты все ещё его подозреваешь? – спросил Джим.
– В нем есть что-то странное. У меня есть предчувствие, что этот тип замешан в деле по самую задницу, но, вероятно, он все же не работал с Глорией. В-третьих, мне нужен эксперт по ритуальным ножам. Я оставила сообщение для Кейт, так что об этом можно не волноваться, если я, конечно, смогу оторвать ее от Кэррана на пять минут.
– Я позабочусь об этом, – пообещал Джим. – Свяжусь с тобой, как только мы что-нибудь выясним.
Кто-то постучал. Очевидно, сегодня мой счастливый день приема гостей.
– Подожди, – предупредил Джим и кивнул в сторону двери.
Дерек подошел к моей двери. Я услышала, как она открывается, а затем голос Дерека произнес: «Входите, детективы».
Барабас спрятался за стеной на кухне.
Коллинз и Цой вошли в мою гостиную. Двое офицеров в форме следовали за ними, Дерек замыкал очередь. Копы уставились на оборотней. Джим и компания уставились в ответ.
– Что вы все здесь делаете? – наконец, спросил Коллинз.
– Я мог бы спросить вас о том же. – Джим сохранял спокойствие в голосе.
– Нам необходимо поговорить с Нэш, – объявила Цой.
– Непременно, – ответил Джим. – Мы вам не помешаем.
– Нам лучше сделать это в отделении, – настаивал Коллинз.
– Мой клиент арестован? – подал голос Барабас, выступая вперед.
Коллинз поморщился. Цой закатила глаза назад.
– Вам не обязательно выпрыгивать, как черт из табакерки, – сказал Коллинз.
– Просто знаю, как вы двое любите сюрпризы. Я хотел бы увидеть ордер, – объяснил Барабас.
Коллинз сжал челюсти.
– Ордера нет? – Мой адвокат улыбнулся.
Цой внимательно изучала комнату, считая. Десять оборотней против четырех полицейских. Вдруг лица всех помрачнели.
– Все это прекратится, если вы пойдёте нам на встречу, – сказал Коллинз.
– Мы готовы сотрудничать, если получим полный доступ к делу в лавке антиквариата и уликам, – предложил Джим.
– Этого не произойдет, – ответила Цой.
– Ваш выбор. – Джим пожал плечами.
Коллинз развернулся и пошёл к двери.
– Это еще не конец, – пообещала Цой и вышла с двумя парнями в форме на буксире.
Никто ничего не произнес, пока Сандра у окна не объявила: «Они сели по своим машинам.»
– Я же тебе говорил, – обратился Джим к Барабасу. – Я знаю Коллинза, он разумный мужик.
Барабас вздохнул.
– А я так надеялся на схватку.
Внезапно все обрело смысл: каким-то образом Джим узнал, что копы придут забрать меня, и привел с собой свой отряд, чтобы они не забрали меня.
– Как ты догадался, что они придут? – спросила я Джима.
– У меня свои источники.
– Прослушка на станции ОПА.
Черт возьми. Если их вычислят, придется здорово заплатить.
Джим улыбнулся, не обнажая зубов.
– Что-то вроде того.
– Они находятся под сильным давлением сверху из-за раскрытия этого дела, – объяснил Барабас. – Люди со змеиными клыками заставили кого-то в правительстве серьезно понервничать. И тогда я задумался, а знают ли они то, чего не знаем мы, и хотят ли они как можно быстрее положить конец всему этому. План состоял в том, чтобы забрать тебя и вынудить выдать немного информации. Мы не могли позволить им этого сделать – ты работаешь над делом, и нет причин, по которым ты должна тратить своё время, просиживая в их комнате для допросов. Поскольку у тебя не работал телефон, мы решили появиться раньше них.
– Мы заботимся о своих, – сказала Лукреция.
Но я не была одной из них. Ну, по крайней мере, официально. И все же они пришли сюда, чтобы поддержать меня. Я посмотрела в их лица и поняла, что они сделали бы это снова, и я сделала бы то же самое. В их понимании я уже была с ними.
Ух ты.
Впервые в жизни мне не приходилось скрывать, кто я есть. И они просто прикрывали мою спину.
Через полчаса все вышли из моей квартиры. Кайл захватил с собой компьютер. На выходе меня остановила Сандра.
– Тетушка Би хочет поговорить. Сегодня в десять в пекарне «Хайленд». Она сказала, чтобы ты не опаздывала.
Ласковая лапа альфы буд.
– Я буду там.
Джим вышел последним. Он задержался у двери.
– Я возьму всю беготню на себя. Мои люди займутся слежкой и раскопают грязь на Анапу.
– Ага.
– Я знаком с Коллинзом. Он компетентный и настырный. Когда ты выйдешь из квартиры, за тобой приставят хвост. Мне нужно, чтобы ты ничего не предпринимала следующие двадцать четыре часа или около того. Сама знаешь, как устроена игра: ты будешь громоотводом. Веди их по ложному следу, не теряй из виду, сходи пообедай с тетушкой Би, прогуляйся по рынку или что-то в этом духе. Будь где угодно, только не рядом с Анапой или Уайт-стрит. Пусть копы сконцентрируйся на тебе, чтобы мои люди могли спокойно работать. Тебе в любом случае надо бы получить выходной. Выглядишь паршиво.
– Ты до конца жизни останешься холостяком, Джим.
– Держись подальше от Уайт-стрит.
– Хорошо, я поняла.
Я выпроводила его за дверь и заперла ее. Мне срочно нужно раздобыть телефон, чтобы сделать один маленький телефонный звонок.
*** *** ***
В одиннадцать часов я вошла в дверь пекарни «Хайленд» в черных штанах, черной рубашке, боевых ботинках со стальным носком и красной помадой на губах. Этот образ идеально подходил «новой» мне. Мое тайное полицейское сопровождение удачно припарковалось прямо через дорогу.
Находившееся на Хайленд-авеню низкое кирпичное строение, в котором располагалась пекарня «Хайленд», почти не пострадало от разрушительных челюстей магии. Это место называлось Старый Четвертый район. До того, как магия поделила Атланту на части, Четвертый район был популярным местом с историческими зданиями начала прошлого века, прекратившими свою работу фабриками, переоборудованными в квартиры типа лофт, и отреставрированными «оружейными» лачугами: длинными, узкими прямоугольными постройками, некогда напоминавшими о бедности, и превратившимися теперь в модные жилища. Предположительно название произошло из-за конструкции дома: если выстрелить в такой из дробовика в парадную дверь, пули пройдут через весь дом и вылетят через заднюю дверь.
Старый Четвертый район служил пристанищем для «Бульвара» – места, где из рук в руки передавалось больше наркотиков, чем на каких-либо других улицах города вместе взятых, и Эджвуд-авеню, где десятки баров и ресторанов предлагали различные напитки, музыку и другие ночные развлечения.
Теперь, когда центр города лежал в руинах на западе, и Мидтаун был разрушен в равной степени, Старый Четвертый район значительно утихомирился. Бары и рестораны по-прежнему остались на своих местах, но обслуживали посетителей из рабочего класса. Это было место, куда плотники, каменщики и городские служащие приходили на обед, а пекарня «Хайленд» стала тем местом, где они останавливались по дороге домой, когда их охватывала тяга к сладкому.
Я проверила летнюю веранду – тетушки Би не было видно ни за одним из черных кованых столиков, поэтому я прошла внутрь мимо прилавка, заполненного кондитерскими изделиями из шоколада, ягод и сливок, через узкий коридор со скамейками. Ресторан был почти пуст – до обеда оставался добрый час. Тетушка Би сидела в углу, спиной к стене. На вид ей было чуть за пятьдесят, она слегка пухловата, с добрым лицом и каштановыми волосами, собранными в пучок. На ней была надета красивая зеленая блуза в сочетании с брюками цвета хаки. Она походила на бабушку, которая собиралась угостить вас печеньем.
Но не стоит верить глазам. Большинство людей остерегались тетушки Би. Черт, да я сама ее боялась. Даже другие альфы держались подальше, включая мою лучшую подругу, Консорта Царя Зверей. Всякий раз, когда упоминали об этой женщине, у Кейт появлялось это странное выражение лица. Не то чтобы тревога, но определенно насторожённость.
Справа от альфы клана гиен сидела Лика, ее бета. Высокая, хорошо сложенная, у неё были короткие темные волосы и суровое лицо, характерное для женщины-солдата, проводившей слишком много времени на активной службе. Среди буд клана было несколько женщин старше, более опытных и способных легко избавиться от Лики, но ни одна из них не хотела хлопот, связанных с работой беты клана. У бета-версий была довольно напряженная жизнь и много ответственности. Альфы принимали решения, но беты следили за тем, как они реализовывались.
Это мой шанс. Я присоединюсь к клану, как все и хотели. Но сделаю это на своих условиях.
Я остановилась перед столом и уставилась на Лику:
– Ты сидишь на моем месте.
Лицо тетушки Би оставалось совершенно невозмутимым.
– С чего это? – Брови Лики нахмурились.
– Двигайся, – сказала я ей.
– А ты подвинь меня.
Я взглянула на тетушку Би. Обычно публичные вызовы должны были заканчиваться смертью одного из участников схватки. Но здесь находились только мы трое.
– Вызов принят, – сказала она. – Но учтите, я не хотела бы терять ни одну из вас. Нас не так уж много.
Лика встала из-за стола. Она была примерно на шесть дюймов выше меня и, может быть, на сорок фунтов тяжелее, все это были худые, твердые мускулы. Она ни разу не видела меня в бою, а вот я знала все ее движения.
Я подвинула ближайший стол, освобождая пространство. Лика сделала то же самое.
Девушка слегка повернула голову, потянув шею налево, затем снова направо. Я закатила глаза, притворившись, что уже заскучала.
Она сделала выпад. Это был быстрый смертоносный хук. Ее правый кулак прошибал, как молоток.
Я низко присела, нырнув под удар, уперлась плечом под грудную клетку, схватила за ноги на пару дюймов ниже ее задницы и дернула. Мой маневр сбил ее центр тяжести, и ей некуда было деваться, кроме как полететь вверх. Я изо всех сил подбросила ее в воздух, и отскочила, чтобы избежать падения ее тела. Лика ударилась спиной об пол – бум! Прежде чем она успела отдышаться, я провела пальцами по ее горлу и отступила.
Лике потребовалось две секунды, чтобы избавиться от шока и вскочить на ноги.
– Ещё?
Я посмотрела на тетушку Би, как послушная маленькая буда. Я знала о правилах подчинения. По правде говоря, правила заставляли меня ощущать безопасность и комфорт.
Тетушка Би кивнула.
Лика изменила позу и начала раскачиваться взад и вперед на носочках. Ладно. Я напряглась, как будто собиралась двигаться дальше. Она сделала шаг вперёд с левой ноги и ударила правой с разворота, целясь голенью мне в ребра. Это был чертовски сильный удар. Если бы я осталась стоять на месте, он бы сломал мне ребра, покалечив. Сложно было бы сделать много со сломанными ребрами, кроме как повалиться на бок и стонать.
Я поймала ее ногу прямо под коленом, обхватила левой рукой, сделала шаг вперед, оттолкнув Лику назад и, заставив ее потерять равновесие, выбила вторую ногу из-под нее. Она больно ушиблась. Я присела рядом с ней на достаточный момент, чтобы показать, как легко было бы перерезать ей живот, отметив своим ногтем зону расположения ее внутренних органов, как свою цель. Если бы у меня были когти, я могла бы засунуть руку ей под грудную клетку и вырвать сердце. Я отступила на несколько шагов.
Лика поднялась на ноги. Ее губа задрожала, предвещая рычание.
– Никакого меха, – командным тоном сообщила тетушка Би. – Дамы, в общественном месте мы держим лицо.
– Ещё? – спросила я и снова посмотрела на тетушку Би.
Она кивнула.
Лика бросилась в атаку. Ее руки сомкнулись на моих. Рукопашный бой. Она рассчитывала на свою превосходящую силу. Но никакая сила не могла побороть элементарную физику.
Я схватила ее за предплечья, левую ногу закинула на середину живота и отпустила. Она этого не предвидела, и инерция потянула ее вниз. Я качнулась вперед, ударив своей лодыжкой по ее горлу, перекатилась в сидячее положение и зажала ногами туловище Лики. Она попыталась отбиться от меня своими руками, но, прежде чем она успела сориентироваться, я откинулась назад, крепко схватив руку соперницы. С моими бедрами в качестве якоря все, что мне оставалось сделать, это немного потянуть на себя – и ее локоть всмятку.
– Вывихни, – сказала тетушка Би.
Я потянула за локоть. Сустав лопнул с сухим хрустом.
Лика зарычала сквозь стиснутые зубы.
– Матча-реванша не будет, – объявила тетушка Би. – У нее лучше техника и образование. К тому же она быстрее тебя. Все ясно, дорогая?
– Да, мэм, – выдавила Лика.
– Отпусти ее.
Я отпустила руку Лики, встала и протянула ей ладонь. Буда посмотрела на нее секунду, вздохнула, а затем ухватилась за мои пальцы своей неповрежденной рукой. Я помогла ей подняться.
– Хороший бой.
– Пофиг. – В ее голосе не было реальной враждебности. – Мне все равно надоело быть бетой. Теперь тебе достанутся все эти хлопоты.
Лика посмотрела на свою безвольную руку.
– Я пойду в туалетную комнату, чтобы исправить это.
– Не задерживайся, – сказала тетушка Би. – Я заказала твои любимые кексы «красный бархат».
– Да, Альфа. – Лика ушла.
Тетушка Би повернулась ко мне и улыбнулась. Могу поклясться, что в этом была некая гордость. Этого не может быть. Должно быть, глаза меня обманывают.
– Присядь, дорогая, – начала она. – Отличная помада, кстати.
– Спасибо. – Я заняла место Лики и подождала, пока за ней не закроется дверь туалета.
– Зачем было причинять ей боль?
– Если бы ты оставила ей шанс, мы пробыли бы здесь до заката. – Тетушка Би пожала плечами. – Лика упрямая. Ее не остановит ничто, кроме решительной победы. Запомни это. Тебе придётся иметь с ней дело, будучи моей бетой, иногда она действительно может доставлять неприятности.
Тетушка Би смотрела на меня через стол. Ее радужные оболочки вспыхнули ярким рубиново-красным светом. На меня обрушилась тяжесть взгляда альфы. Я выдержала его на мгновение дольше положенного и заставила себя опустить глаза в стол.
