Текст книги "Магия вооружает (ЛП)"
Автор книги: Илона Эндрюс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 23 страниц)
– Может, оно было позолоченным, – предположила я.
– Нет, здесь сказано, что оно сделано из известняка, поэтому, тот кто на него садился, наверное, отморозил себе задницу.
– В Египте не холодно, а жарко. У вас совсем скудные познания в географии, мой дорогой друг.
Я села за терминал рядом с ним и набрала «Джамар Гроувс» в поисковом окне.
– За пятьдесят тысяч долларов можно было купить машину. Реально крутую машину. – Глаза Асканио загорелись. – Хаммер. Можно было купить переоборудованный Хаммер.
– Забудь, о Хаммере, – сказала я.
– Цыпочки балдеют от Хаммера.
– И о цыпочках, забудь.
Он окинул меня оскорбленным взглядом:
– У меня есть потребности.
– И у меня тоже, и прямо сейчас мне нужно, чтобы ты сосредоточился на поиске антикварной коллекции Джамара. Возьмись за дело.
*** *** ***
Мы пробыли в библиотеке три часа, пока не ударила магическая волна, прервав наши исследования. За это время нам удалось идентифицировать тридцать семь предметов. Учитывая, что мой список содержимого хранилища включал только двадцать девять, это оставляло, как минимум, восемь артефактов, о которых нам предстояло выяснить. Нож с Крита, два ожерелья Этрусской цивилизации, которая, по-видимому, была своего рода доримской культурой в Италии, статуя с головой кошки из Королевства Куш; бронзовая голова Саргона Великого, который был царем в Аккадии; копье из той же страны; и две каменные скрижали с древнееврейскими надписями. Ни один из предметов не зажегся для нас яркими лампочками и сигнальными ракетами, свидетельствующими о том, что мы на верном пути. Нравится мне это или нет, но пора было все бросить и отправиться домой.
– Тот механик сказал, что нашел чек от женщины, которую отбуксировал, – сказал Асканио.
– Да? – Это должно было стать моей следующей остановкой.
– Я могу сам забрать этот чек, – предложил Асканио.
Я сурово посмотрела на него:
– Обещай, что не дашь себя убить.
– Обещаю.
– И, если вдруг возникнет угроза, ты умчишься оттуда быстрее испуганного кролика.
Он кивнул.
– Хорошо. – Я передала ему деньги. – Не убей, не убейся и не напортачь. Ступай, мой верный ученик!
Он сверкнул своей красивой улыбкой и умчался прочь. Что ж, на какое-то время это убережет его от неприятностей. Надеюсь.
Я уставилась на потухший компьютерный терминал. Сегодня вечером мы с Рафаэлем должны проникнуть в дом Анапы. Если, конечно, все пройдет хорошо, и мы не поубиваем друг друга.
Глава 8
Рафаэль подъехал вовремя. Он всегда отличался пунктуальностью. Ровно в семь часов вечера небольшой камушек ударился об окно моей спальни и с громким звоном отскочил от решетки. Я выглянула на улицу. Внизу облаченный в смокинг стоял Рафаэль.
Мы словно дети, собирающиеся пойти вместе не выпускной.
Я стащила с кровати огромный клатч и взглянула напоследок в зеркало. Дьявольское платье по-прежнему выглядело обворожительно и крышесносно. Мои светлые волосы развевались вокруг головы, красивым растрёпанным облачком, на которое ушло почти полчаса, чтобы уложить и пригладить непослушные пряди. Я выщипала брови до идеальной формы, провела узкую линию подводки вокруг глаз для яркости, слегка затемнила бронзовыми тенями веки и закончила с нанесением двойного слоя туши. Мои губы мерцали ярко-алым, как рубин драконьего глаза.
Я надела браслет на запястье: красные гранаты тесно переплетались с белыми сапфирами. Единственное ювелирное украшение, которое у меня было. Моя мама подарила мне его, когда я окончила Академию Ордена. Мне всегда казалось, что он приносил мне удачу.
Я проверила клатч, чтобы убедиться, что очертания моего Ругера СП101 не проступают через черную кожу. Ни намека. Все в порядке. На самом деле, с действующей магией он бы мне даже не пригодился, но сам факт наличия этого приятеля рядом подбадривал меня. Я не взяла с собой нож, рассчитывая, что у Рафаэля найдётся парочка.
По непонятной мне причине, когда обычный оборотень вступал в схватку, природа щелкала переключателем в его мозгу, вынуждая отращивать огромные когти и клыки и разрывать ими противника на части вместо того, чтобы выстрелить в него с безопасного расстояния или использовать для этого ножи, как поступили бы разумные люди. Я всегда считала, что Рафаэль был исключением из этого правила.
Он уже внизу. Больше медлить нельзя. Я выглядела настолько горячей, насколько хотела.
Я расправила плечи и вышла из квартиры на четырехдюймовых черных шпильках. «Цок-цок-цок» – простучали они, когда я спускалась вниз по лестнице и вышла за дверь.
Вечерний ветерок подул в мою сторону, окутывая множеством ароматов. Рафаэль ждал меня на тротуаре. Моему мозгу потребовалась секунда, чтобы обработать то, что я увидела перед собой, и затормозить. Моя координация нарушилась. Я остановилась.
Рафаэль стоял в черном смокинге. Свет раннего вечера играл на его лице, окрашивая левую сторону золотым сиянием, в то время как правая оставалась в прохладной тени. Он выглядел идеально сбалансированным между тьмой и светом. Элегантный пиджак отражал силу его широких плеч и гибкость узкой талии, выдвигая на передний план, как естественную красоту его тела, так и ее опасные грани. Синие глаза смотрели твердо и сосредоточенно, донося простую истину – встать у него на пути будет крайне неразумно.
Он не носил смокинг, как расслабленный джентльмен, надевающий свой вечерний костюм к светскому ужину, и не был похож на рыцаря в стальных доспехах. Рафаэль скорее носил его, как ассасин, облачающийся в свой кожаный плащ. Он был острым кинжалом в черных ножнах. Я хотела прикоснуться к нему, даже зная, что это может ранить меня.
Сердце бешено колотилось в груди. Плохая, очень плохая идея. И все же это мой единственный шанс добраться до Анапы и его кабинета, я должна раскрыть правду ради Ника и семей четырех мертвых оборотней.
Рафаэль смотрел на меня, а я просто стояла, не в силах пошевелиться. Мне следует уже что-то предпринять. Может быть, сказать что-нибудь.
Несчастная, печальная Андреа держится за свое разбитое сердце. Жалкое зрелище.
Но злая ирония все же сделала свое дело. Мир перестал кружится, и мой разум включился. Я, наконец, смогла осознать выражение лица Рафаэля. Оно выглядело пустым. Совершенно опустошенным, как будто он смотрел на что-то, что сломало его мозг.
– Рафаэль?
Он открыл рот. Но ничего не произнес.
– С тобой все в порядке?
Его губы пошевелились. Он пробормотал какие-то ругательства себе под нос.
Ха! Вот и оно! Выкуси, дорогой. Где сейчас твоя дылда-невеста?
– Что-то не так с моим платьем?
Смотри же, смотри…
Рафаэлю наконец удалось сформулировать мысль.
– Нет. Просто интересно, где ты спрятала свой пистолет.
Я указала ему на гигантский клатч.
– А-а, – протянул он. – Не заметил.
Конечно, не заметил. Ты был слишком занят, глазея на меня. Маленькая месть, но на вкус она была так сладка.
Рафаэль подвел меня к своему джипу, который плевался и ревел, изрыгая магию. Он открыл передо мной дверь. Когда я вошла внутрь, его запах заскользил по моей коже, напевая одно:
«Мой друг. Мой, мой, мой.»
Проклятье.
Я села на свое место, но вместо того, чтобы закрыть дверь, Рафаэль наклонился ко мне с выражением сильной сосредоточенности на лице, как будто он собирался сказать или сделать что-то необдуманное.
У меня перехватило дыхание. Если он сейчас поцелует меня, я ударю его прямо по лицу. И ничего не смогу с собой поделать.
Рафаэль резко отстранился и закрыл дверь.
Вот и хорошо. Так намного лучше. Правда.
Рафаэль сел в джип, захлопнул дверь, на мгновение заглушив рев водяного двигателя, и мы поехали.
Он дотянулся рукой до бокового отсека в своей двери и вытащил папку, бросив ее мне на колени. Я открыла. Внутри находился отчет о времени и месте передвижения его рабочих в ночь убийства.
– Замечательно. Благодарю.
– Не за что.
Я погрузилась в документы.
Двадцать минут спустя стало ясно, что ни у кого из людей Рафаэля не было времени вернуться на место и убить своих друзей и коллег. Тем не менее, Рафаэль оказался единственным человеком, не имевшим железного алиби. Судя по его графику, он ушел домой один, без невесты. Зная его, я ожидала, что они будут заниматься этим, как кролики, но, видимо, даже у кроликов время от времени бывают перерывы.
Я постучала по бумаге.
– Что насчет Колина? В досье Джима сказано, что он в долгах.
– У него возникли трудности, потому что его дом сгорел. Ему пришлось взять у Стаи ссуду по случаю чрезвычайной ситуации. Он много работает и знает, что, если у него когда-нибудь возникнут проблемы, он всегда может прийти ко мне.
Я откинула голову назад, но не слишком сильно, чтобы не испортить прическу о подголовник.
– Мы договорились делиться информацией, – напомнил Рафаэль.
– Мне особо не о чем пока рассказать. Весь день провела в библиотеке, пытаясь найти коллекцию произведений искусств Джамара. Определила восемь предметов, которых не было в хранилище. Некоторые из них даже с фотографиями. Ничего особенного. На месте обнаружено несколько отпечатков, которые не принадлежат никому из твоей команды, и их нет ни в одной из баз данных. Я проанализировала тонну улик, но не нашла никаких убедительных зацепок.
– Ты распутаешь это дело, – сказал он. – Если бы Джим не поручил тебе это, то я бы сам попросил тебя.
– Спасибо за доверие. Значит, получается никто не может подтвердить, что ты отправился домой?
Рафаэль пожал плечами.
– Нет. Если бы я знал, что мне понадобиться алиби, я бы позаботился о том, чтобы провести ночь не в одиночестве.
– Удивительно, что не позаботился.
Он не поддался на провокацию.
– Прошло уже сорок восемь часов, а у нас нет зацепок. – Его тон дал мне понять, что это не критика. Его люди были убиты. Наверняка, сейчас Рафаэль очень зол, раздавлен и испытывает боль.
– Я бы так не сказала. Ты же знаешь, как это работает: медленно, но уверенно двигаемся к финишной прямой.
– Знаю. – Он смотрел на дорогу. – Сегодня мне пришлось подписывать бумаги о выплате пособий по случаю смерти.
Должно быть, это было ужасно.
– Ник приходил ко мне. У него сейчас тяжелые времена.
– Не у него одного, – добавил Рафаэль. – Черт, мне следовало знать о хранилище. Я должен был знать, что оно там.
– Не вини себя, – сказала я ему. – Я весь день изучала пресс-конференции Джамара, там и словом не упоминалось ни о каком хранилище. Ты ничего не упустил. Информации просто не было изначально.
– Ты, действительно, думаешь, что Анапа как-то причастен к этому?
– Я не знаю, он ли это сделал. У него нет судимости. Никаких парковочных штрафов. Его компания безупречно чиста, хотя у меня не было времени копнуть глубже. Вдобавок ко всему, я битый час потратила на поиск информации о нем в библиотеке, но абсолютно ничего не нашла. Мы не встречались с ним лично, но он догадывается, что находится под пристальным наблюдением. К тому же его люди разузнали все обо мне.
Рафаэль внимательно посмотрел на меня.
– Его секретарша любезно напомнила мне, что Орден больше не на моей стороне.
– Аа.
Что «аа»? «Аа» – очень плохо? «Аа» – Я понимаю? «Аа» – так тебе и надо?
– Они знают, кто я, знают, что я настырная. Почему бы не потратить десять минут, отвечая на мои вопросы? Потом я просто уйду, и все счастливы.
– Думаешь, он что-то скрывает?
Я вздохнула.
– Не знаю. Пока все поиски информации ведут в тупик. Если не считать взлома и проникновения, эта вечеринка – моя лучшая надежда.
Рафаэль усмехнулся:
– Ты и «взлом»?
– Подумывала об этом, – призналась я. – Я обнаружила, что у него хорошо защищена крыша и много камер наблюдения. Он, скорее всего, предусмотрел увлекательный маршрут для незваного гостя – в тех местах, где камеры не следят, бьюсь об заклад, напичканы всевозможные ловушки. Поэтому, вместо этого, я бы, наверное, проникла через подвал. Но опять же, поскольку он нечасто бывает в конторе, особого смысла в этом нет.
Рафаэль уставился на меня. Мне хотелось, чтобы он уже перестал так делать. Каждый раз, когда этот мужчина поворачивался ко мне, мое сердце продолжало пытаться вырваться из груди в тщетной попытке плюхнуться к его ногам. И, между тем, мои руки хотели обхватить его за горло и придушить. Хорошо, что за все эти функции пока отвечает мой мозг.
– Кто ты и что ты сделала с Андреа?
– Это новая и еще более неудачная версия меня. Или продвинутая, в зависимости от того, как на это посмотреть.
Он отвернулся, сосредоточив взгляд на дороге.
– Думаю, быть неудачниками – это то, что нас объединяет.
– Нет, это я всегда была неудачницей. А вот ты был испорченным.
Линия челюсти Рафаэля напряглась.
– Я работаю с шестнадцати лет, шесть дней в неделю. Я построил свою компанию с нуля, имея лишь десять тысяч долларов начального капитала, одолженные у Стаи, как делали и многие другие, и вернул в пять раз больше. Сейчас я поддерживаю весь наш клан. И никто не обращается со мной как-то по-особенному. Как именно, по-твоему, я испорчен?
Я моргнула.
– Ты не шутишь?
– Да. Пожалуйста, просвети меня.
– Помнишь, в прошлом году ты хотел провести неделю отпуска во Флориде?
Он недоуменно взглянул на меня.
– Ты собираешься предъявить мне за отпуск? Тебе же самой там понравилось.
Так и есть. Были только я, он и океан.
– А помнишь, что одна буда-семья хотела присоединиться к клану примерно в то же время? Семья Де Ла Торре?
Присоединение к Стае индивидуального оборотня – относительно простое дело. Оборотень представлялся альфам своего клана, и, если те соглашались, они, в свою очередь, поддерживали его перед всей Стаей. С семьями и небольшими стаями процесс усложнялся. Необходимо было провести тщательные проверки биографических данных и устроить индивидуальные собеседования, затем назначалась специальная встреча, где присутствовали альфы и беты других кланов.
– Причём здесь Де ла Торрес? – Рафаэль пожал плечами.
– Тетушка Би назначила встречу, и ты должен был присутствовать там вместе с ней, чтобы поддержать их.
– Да.
– Ты тогда сказал своей матери, чтобы она делала что хотела, но ты все равно уедешь в отпуск.
– Я работал без выходных на протяжении двух месяцев.
Я оскалила на него свои зубки:
– Ты позволишь мне изложить свою точку зрения или мне нужно тебя покусать, чтобы ты не перебивал?
– Если ты укусишь меня, я укушу в ответ. Знаешь ли, у меня тоже вырастают клыки.
Вот, значит, как.
– Только у меня больше мотивации.
Он зарычал. Я зарычала в ответ и щелкнула перед ним своими человеческими зубами. В глазах Рафаэля вспыхнул сумасшедший огонек, но я не могла определить, что он означал. Раньше у меня получалось лучше его читать. Раньше я точно знала, о чем он думает – это отражалось на его лице, а если нет, то он сам говорил мне. Теперь он стал замкнутым и скрытным. Но где-то за этим чувствовалась стальная решимость и намек на опасность. Рафаэль стал непредсказуемым. И в этом было что-то захватывающее. Но это не то чувство, что я сейчас ищу.
– Что, нечего сказать? – Спросил он.
– Я жду, собираешься ли ты что-то сделать или просто сверкаешь красивыми зубками.
– Не искушай меня.
Я глубоко вздохнула, словно испытывая огорчение.
– О, я бы с удовольствием. Но тогда мне придется тащить твое избитое тело к твоей невесте, а я ненавижу истерики. Или ты имел в виду другое искушение?
Рафаэль засмеялся. Этот дикий смех всегда сулил недоброе. Какие-то забавные весёлые злодеяния.
Что-то мелькнуло по дороге перед нами.
– Автобус! – крикнула я.
Он посмотрел в лобовое стекло и резко свернул, избежав столкновения с перевёрнутым автобусом на пару дюймов.
Крошечные иглы адреналина укололи мою кожу. Я вздрогнула, пытаясь избавиться от них. Волоски на затылке встали дыбом. Внутри под кожей проступили пятна гиены, оставляя слабые следы на моих руках.
– К чему был этот разговор об отпуске? – спросил Рафаэль.
– Твоя мать все перенесла. Она попросила Кэррана об особой услуге, чтобы семья могла остаться на территории Стаи еще на неделю. Она убедила Валенсию перенести ее балетные выступления: более сорока студентам пришлось изменить свое расписание, чтобы подстроится под новую дату. Би крутила и перетасовывала графики, не задумываясь о том, скольким людям это может оказаться неудобным. Но, ей-богу, у ее маленького мальчика будут каникулы. – Я засмеялась. – Я видела, как она ругалась с Валенсией. Дело почти дошло до драки. Я предложила отложить отпуск. Но она посмотрела на меня так, будто у меня на голове выросла рождественская ёлка.
Я попыталась подражать голосу тетушки Би:
– О нет, дорогая. Ты представляешь, как усердно работает Рафаэль. Вы двое обязательно поедите туда и хорошо проведете время.
Рафаэль мрачно смотрел через лобовое стекло, обходя с хирургической точностью выбоины, образовавшиеся на дороге из-за магии.
Без комментариев, да?
– Ты вырос в защите и поддержке, и даже не представляешь, как тебе повезло. Твоя мать любит тебя больше жизни. Она радуется тому факту, что ты существуешь. – Учитывая, что оба брата Рафаэля в детстве сошли с ума и превратились в люпусов, и Би самой пришлось убить их, я не могу ее в этом винить. – Ты умный, красивый и тебя уважают. Ты опасный боец и окружил себя богатством…
– Комфортом, – процедил он сквозь зубы.
– Ладно, комфортом. Женщины постоянно виснут на тебе. Бьюсь об заклад, когда ты привел свою невесту к тетушке Би, она даже глазом не моргнула, если бы кого-то другого выпроводили из кланового дома.
– Есть ли смысл в твоей лести моему самолюбию?
– Это не лесть. Это очевидные факты, дорогой. Рафаэль, тебя обожают. У тебя все есть.
– Не все, – сказал он.
– Все, – повторила я. – Если ты не испорченный, то я не знаю, кто тогда. Вот почему ты никогда не сможешь поставить себя на мое место. Вся эта удача ослепила тебя. В твоем понимании «буда» подразумевает людей, которые боготворят тебя. Для меня же «буда» – это люди, ломающие другим кости ради развлечения.
Он снова повернулся ко мне, его синие глаза потемнели.
– Мой клан никогда не оскорблял тебя. Стая предложила тебе свою защиту и приняла тебя. Но ты предала их.
И вот мы вернулись на круги своя.
– Приехали. – Рафаэль кивнул вперед. В конце улицы на фоне неба возвышался просторный особняк, весь вырезанный из белого камня и украшенный золотом. Шикарное место.
Мы подъехали к закрытой автостоянке. Внутри маленькой будки находился контролёр, вооруженный арбалетом. Если бы мы припарковались на этой стоянке, то оказались бы в ловушке.
– Только не здесь, – пробормотала я.
– Ага. Возможно, нам придется покидать вечеринку в спешке. – Рафаэль свернул на другой переулок. Неплохая идея. Если мы будем вынуждены уносить ноги, это будет быстрее, чем выруливать отсюда.
– Вон то место выглядит неплохо и прикрыто тенью. – Я указала на полуразрушенное здание.
Он припарковался за развалинами и выключил двигатель, заглушая непрерывный гул, служивший фоном для нашего разговора. Мы погрузились во внезапно возникшую тишину.
Я повернулась к нему лицом.
– Мы возвращаемся к этому снова и снова, так что давай проясним это раз и навсегда, потому что я не хочу больше об этом говорить. Допустим, на клановый дом гиен напали и подожгли, а затем позвонил какой-то рыцарь Ордена и попросил меня о помощи. Твоя мама запрещает тебе уезжать, потому что ты ей нужен здесь. Ведь ваше укрытие в руинах. Я хочу, чтобы ты отправился со мной, и помог Ордену. Ты бы ушел?
– Это именно то, чего ты не понимаешь. – Лицо Рафаэля было наполнено решимостью. – Если бы моя мать выставила мне такое условие, я бы посоветовал ей идти к черту. Любой, кто ставит тебе ультиматум «выбери меня» или «спаси друга», не достоин твоей преданности.
Не лишено смысла.
– Ты прав. Но мой вопрос остается в силе. Орден был для меня всем, Рафаэль. Это была моя стая, моя семья. Каждый день я вставала и шла на работу и гордилась собой, потому что была рыцарем. Я помогала людям, а не была жалким маленьким существом, которого пинали ногами и били кулаками, когда им вздумается. Я не хотела быть этим существом. Возможно, это трусливо – отказываться быть оборотнем и притворяться человеком. Не знаю. Но в одном уверена, что будучи рыцарем, я не была жертвой. Я делала то, что имело значение, ты это понимаешь?
– Да, – ответил он.
– Думаешь, это было легко? Вовсе нет! Иногда, как ни старайся, приходится сталкиваться с дерьмовым выбором, и я сделала все, что могла. Так скажи мне, Рафаэль, ты бы ушел от своей матери и своего клана, чтобы помочь Ордену?
– Нет, – ответил он. И его тон подсказал мне, что он, наконец-то, понял. Ему это не нравилось, но он понял. Орден был моей семьей. В семье не всегда все гладко, но ты не бросаешь ее только потому, что она делает что-то, что тебе не нравится. Мы, наконец-то, с ним пришли к взаимопониманию. К сожалению, для нас двоих было уже слишком поздно.
– Тогда считаю этот вопрос закрытым. – Я толкнула дверцу машины и вышла на прохладный воздух. Через мгновение Рафаэль присоединился ко мне. Мы направились по улице к особняку.
– Я сожалею из-за того, что случилось в офисе, – сказал он. – Мне не следовало приводить Ребекку. Это было низко с моей стороны.
– Все в прошлом. – Я махнула рукой и сладко улыбнулась. – Но, если ты сделаешь это снова, я убью вас обоих.
Он тихонько усмехнулся. Я вспомнила этот восхитительно соблазнительный смех.
– Будь осторожна, кто-то может принять тебя за мерзкую буду.
– А мне нравятся буды. С ними весело, особенно в постели.
– С ними? – В голосе Рафаэля внезапно прозвучала резкость.
– С ними. Поскольку теперь тебя официально захомутали, ты не будешь возражать, если я проведу тест-драйв кого-нибудь из клана.
– И кого же?
Мы прошли через ворота. Охранник в будке осмотрел мое платье и молча уставился. Я дружелюбно улыбнулась ему. Рафаэль поднял своё приглашение. Охранник ненадолго взглянул на него и махнул нам рукой проходить.
– Наслаждайтесь вечеринкой.
– О, мы будем, – ответил Рафаэль голосом, который предполагал, что скорее ад замерзнет, чем он получит от чего-либо удовольствие.
Мы направились по каменной дорожке к зданию.
– Кто? – требуя ответа, спросил Рафаэль.
Для мужчины, который был на волосок от того, чтобы вступить в брак с другой женщиной его слишком интересовали мои сексуальные приключения.
– Я еще не решила. Знаешь, мне всегда хотелось попробовать секс втроем.
Рафаэль замедлился, а затем остановился.
– Два парня или, может быть, парень и девушка. Поскольку ты более опытен в этих вопросах, чем я, должно быть, у тебя было и то, и другое, какой из этих вариантов веселее?
– Зачем останавливаться на двух партнерах? – сказал Рафаэль, отчетливо произнося каждое слово. – Почему бы не попробовать сразу с полудюжиной? Ты могла бы раздать номера, чтобы соблюдать очередь. И вывесить симпатичную табличку с надписью «сейчас обслуживаю».
Ну, надо же, испорченной буде это не понравилось. Ни капельки.
– Не говори глупости. Это было бы вульгарно.
Я остановилась у железной кованой дверной конструкции с огромной стеклянной вставкой внутри, ожидая, когда он ее откроет.
– Вульгарно?
– Именно.
Рафаэль распахнул перед нами дверь. Внутри ждал выложенный плиткой вестибюль, залитый ярким светом электрических ламп, имитирующих старые газовые лампы. Я вошла и кивнула пожилой даме, стоявшей у двери. На ней было платье цвета красного вина, и ее макияж был безупречным. Рядом с ней стояли двое мужчин. Оба выглядели так, будто зарабатывали себе на жизнь тем, что пережевывали кирпичи и выплевывали гравий.
– Ваше приглашение? – Спросила дама.
Рафаэль вручил ей карточку и улыбнулся. Вот это да. Асканио даже не догадывается, какой длинный путь ему ещё предстоит до этого.
Лицо женщины смягчилось. Она коснулась приглашения ухоженными пальчиками и улыбнулась в ответ:
– Добро пожаловать на вечеринку.
Шестнадцать или шестьдесят – это не имело значения. Рафаэль улыбался им, и они вздыхали. А он ещё задавался вопросом, почему я считаю, что он испорчен.
Рафаэль положил руку мне на спину, нежно подталкивая следовать в следующую комнату. Перед нами раскинулся просторный зал. Его кремовые стены поднимались высоко вверх, поддерживая двадцатифутовый потолок. Гранитный пол отполирован до почти зеркального блеска. Огромные окна высотой двенадцать футов обрамляли прозрачные белые занавески и более плотные золотые шторы, пропуская слабый вечерний свет в комнату. Соответствующий декор украшал стены. Справа от нас наверх вела изогнутая белая лестница. Все это место казалось шикарным дворцом, изящным и каким-то вневременным.
В воздухе пахло вином, корицей и другим странным, но знакомым ароматом… орегано… нет, майоран, смешанный с пышной дымкой сладкой мирры.
Интересный выбор для ароматической смеси.
– Пряности. – Рафаэль наклонился ко мне, эффектная улыбка все еще была на его лице. – Я не могу сказать точно, прикрывает ли он запах чего-то дурного с помощью этого парфюма или нет.
Мы стояли долгую секунду, принюхиваясь и делая неглубокие вдохи в попытке разбить ароматы на отдельные составляющие.
– Я сдаюсь, – сказала я. Если под этой смесью трав и смол прятались какие-то скрытые запахи, я не могла их различить.
Рафаэль нахмурил брови.
– Я тоже.
Вокруг мимо нас приходили разные люди: мужчины в смокингах, сшитых на заказ костюмах, женщины в дорогих платьях и сверкающих камнях, похожие на наложниц какого-то древнего тирана. Откуда-то сверху играла музыка: нежная, экзотическая и ненавязчивая, как нотки интригующих духов.
– Почему у меня такое чувство, будто я во дворце? – Пробормотала я.
– А вот и сам король, – заметил Рафаэль.
Гости расступились, и я увидела мужчину. Он был среднего роста с густыми волнистыми волосами бледно-янтарного цвета. В дорогом светло-сером костюме, подчеркивающем его худощавую фигуру. Он повернулся прямо к нам. Хм-м. Анапа довольно приятный мужчина.
На вид ему было больше тридцати. Узкое лицо с ярко выраженными скулами и сильным подбородком, выражало мужественные черты. Но это была цивилизованная мужественность, утонченная, аристократичная и тщательно ухоженная. Некоторые богатые мужчины заходили слишком далеко в уходе за собой, подстригая брови и сбривая подбородки до такой степени, что начинали выглядеть немного женственно. Анапа вовремя остановился. Его волосы были идеально подстрижены, но немного взъерошены, а брови находились в легком беспорядке. Губы полные и четко очерченные, а щеки и подбородок предполагали наличие в скором времени щетины. Большие голубые глаза с прикрытыми ресницами выдавали живой ум и искру юмора. Его загорелая кожа, слишком темная для блондина, говорила о юге, ярком солнце и лазурном море. В нем не было ничего нордического. Скорее, он был похож на жителя Средиземноморского побережья.
Он заметил нас и улыбнулся, из-за чего в уголках его глаз образовались мимические морщинки. Теплая, дружеская улыбка, как будто он нашел в нас что-то невероятно интересное, и ему не терпелось этим поделиться.
– Нас заметили, – сказал Рафаэль, направляясь к Анапе.
Мы прошли сквозь толпу к хозяину вечеринки.
– Какая у нас легенда? – Спросила я.
– Я бизнесмен, а ты моя пустоголовая сладкая конфетка.
Сладкая конфетка?
– Хорошо, что Ребекки здесь нет, иначе она подумала бы, что я занимаюсь браконьерством.
– Она не поняла бы значения этого слова, – сказал Рафаэль с отсутствующим выраженьем.
– О, значит, она не ревнивая?
– Нет, она действительно не знала бы, что значит это слово.
Ха!
Женщина в синем платье, стоящая перед нами, отошла в сторону, и Анапа приблизился к нам.
– Мистер Медрано. – Анапа протянул руку.
Рафаэль пожал ее:
– С Днем Рождения.
Я стояла рядом и хлопала ресницами, изо всех сил стараясь казаться тупой как пробка.
– Спасибо, спасибо. – Анапа посмотрел на меня, все еще улыбаясь, с признательностью в глазах. В его взгляде не было ничего сексуального. Он рассматривал меня больше, как смотрят на редкую красивую собаку. Или лошадь. – А вы, должно быть, его прекрасная спутница?
Я протянула ему руку и перешла на свой техасский говор, растягивая слова:
– Добрый вечер. Приятно познакомиться.
Анапа взял мои пальцы в свою руку. Поднёс кисть к лицу, как будто хотел поцеловать ее, но остановился, вместо этого глубоко вдохнул аромат, смакуя его.
– М-м-м. – Он тихонько усмехнулся. – У вас самое любопытное тело.
Ладно, вот это было странно.
Рафаэль сдвинулся, аккуратно протиснувшись между мной и Анапой. Его ладонь накрыла мою руку, и другой мужчина отпустил.
– Дорогая, попрощайся с господином Анапой. Ему необходимо уделить внимание и другим гостям.
– До свидания. – Я помахала ему рукой.
Анапа снова улыбнулся нам:
– Ненадолго.
Рафаэль увел меня в толпу.
– Что, черт побери, это было?
– Я не знаю, – прорычал он. – Раньше он казался нормальным.
Очевидно, у меня был особый дар: пробуждать в мужчинах сумасшествие.
Мы подошли к столу с закусками и повернулись, оглядывая комнату. Мужчина на лестнице справа от нас. Двое парней у выхода, женщина на балконе, но нет ни одного охранника в коридорах, ведущих из главной комнаты. Я стянула с подноса с закусками небольшой кусочек грибного тоста, посыпанный кедровыми орешками и откусила. М-м-м. Вкусно.
– Второй этаж, – пробормотала я.
– Да, – согласился Рафаэль.
Если бы офис находился на первом этаже, доступ к нему преграждал бы охранник.
– Готова? – спросил Рафаэль.
– Конечно.
Мы дружно шагнули вправо и начали переходить от одной группы людей к другой. Второму этажу придется подождать. Мы только что вошли, и стражники все еще наблюдали за нами, и если они были хороши, то они, вероятно, уже установили мою личность. Нам придётся покружить здесь, пока они не сосредоточатся на ком-нибудь другом.
Сорок минут спустя мы полностью обошли зал. Старый Рафаэль был экспертом в светской беседе. Он говорил с мужчинами о бизнесе, делал женщинам тонкие комплименты, и все его любили. Новый Рафаэль рядом со мной казался мрачным и совсем не склонным к болтовне. Несмотря на то, что он нависал надо мной, как темная, но великолепная тень, нам все же удалось узнать месторасположение офиса от наивной пожилой пары, которую приглашали туда ранее. Роковое логово Анапы находилось на втором этаже в южной части особняка. По счастливому совпадению одна из ванных комнат на первом этаже как раз находилась на южной стороне, что я обнаружила, когда ходила поправлять волосы.
Музыка стала громче. Пары начали танцевать посреди зала, двигаясь вперед и назад. Алкоголь исчезал с той же скоростью, что и появлялся на подносах официантов. Несколько с иголочки выглядевших джентльменов уже изрядно набрались превосходными напитками Анапы. Светская беседа перешла от погоды и безобидных сплетен к более острым темам и многозначительным взглядам, когда выпивка повысила градус.
Рафаэль взял меня за руку и повел на середину зала.
– Что делаешь? – спросила я сквозь улыбку.
