Текст книги "Под созвездием Черных Псов. Трилогия"

Автор книги: Игорь Негатин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 47 (всего у книги 51 страниц)

  И ещё...

  Прилетел один из моих воронов. Нор. Он долго не решился передать мне вести. Лишь на исходе дня он немного отдохнул и я увидел далёкий берег. Ворон нашёл новых землян, попавших в этот мир. Мужчина, две женщины и ребёнок. Кстати, ребёнок попал в этот мир вместе со своим отцом. Это где-то на острове, неподалёку от города Вьяллемир. Там, где объявился Олег Сенчин.

  Я уже не был уверен, что должен спешить на помощь этим людям. Особенно после разговора с кузнецом в Варрагьюре. Кузнецом, который нашёл своё место в этом мире и без нашего Ордена. Может он прав и у каждого свой путь? Но я свой сделал и не отступлю. Не умею. Что будет с этими людьми? Не знаю. Вернётся с вестями второй ворон и будет понятно – нужна ли им помощь или нет.

  Мы вновь проходили через знакомые деревни. И вот теперь вижу улыбки на лицах местных жителей. Точнее, это усмешки, которые они даже не стараются скрыть.

  – Пусть это вас не удивляет, магистр, – сказал Сигур. Он проводил взглядом одного из деревенских зевак и угрожающе поднял хлыст. Пейзанин предпочёл не рисковать и убраться в сторону.

  – Я не удивлён.

  – Ваших собратьев и тех, кто им служит никогда не любили.

  – Понять бы причину.

  – Всё очень просто. Вы нарушаете равновесие этого мира.

  – Равновесие?!

  – Вы меняете устоявшиеся порядки, – спокойно пояснил Сигур. – а люди всегда боялись перемен в жизни.

  – Жить и бояться всей этой нежити проще?

  – Легче бояться того, с чем знаком издревле, – пожал плечами гном.

  – Ты просто философ, мой друг...

  – Я воин.

  – Ты не просто воин. Ты достоин рыцарских шпор. Если бы не ты...

  – Благодарю вас, магистр. Я могу быть откровенен?

  – Конечно.

  – С радостью отказался бы от этого звания, сумей я вернуть жизни своим парням.

  – Поверь мне, Сигур, – я поморщился. – Будь это возможно, я бы отказался от многого.

  Дорога была долгой и утомительной. Несколько раз мы видели, как деревенские жители разбегались и прятались от нас. Раньше такого не было. Что изменилось? Ничего. Кроме того, что проиграл битву. Первую серьёзную битву против нежити. И жители чувствовали, что я полон злобы и ненависти. Наконец мы вышли к предместьям Кларэнса.

  Мы вернулись. Те, кто выжил. Десять человек. Десять из ста тридцати пяти.

  28

  Я не буду описывать сцену возвращения. Не хочу ещё раз пережить эту боль. Она и так останется навечно. Боль потерь и жалкое, предательское сожаление, что выжил. Это чувство не объяснить и не передать словами. Чтобы его прочувствовать, надо потерять сотню своих лучших бойцов. Людей, которые доверили тебе право вести их в бой. Верили. Как командиру и магистру Ордена. Верили, а я оказался слаб, чтобы сберечь их жизни.

  Мэдд Стоук лежал в нашей больничке и понемногу поправлялся от полученных ран. Наша медик – Ольга Сергеевна не отходит от него ни на шаг. Даже спит рядом, на небольшой койке, поставленной у его ложа. Я видел какими глазами она смотрит на него. Вы можете считать меня за националиста, но так умеют смотреть только русские женщины. Да и любить тоже. Разве что моя Мэриан послужит исключением. Исключением, которое лишь подтверждает правило.

  Она прекрасно понимала и старалась не докучать мне своим вниманием и заботой. Лишь ночью отдавалась с таким жаром, будто старался выжать из меня всю эту усталость и горечь поражения.

  Рэйнар Трэмп тяжело переживал гибель наших парней. Очень тяжело. Казнил себя, что не был в том бою. Лишь Кира, когда я вернулся в Кларэнс, подошла ко мне и тихо шепнула 'Спасибо!'. Димка Воронов ходил злой, как чёрт. Он до сих пор возится с разномастной нечистью, которая мутит воду в нашем городе. Не спит сутками и здорово осунулся. Под глазами чернеют тени смертельно уставшего человека. По рассказам Гэрта, они скоро решат эту проблему. Дай бог. Дай бог...

  Гном Сигур, после того как немного оправился от ран, забрал своих выживших бойцов и отправился в замок Альдкамм. Парням нужен отдых, но судя по письмам, полученным от Дарби, им сейчас тоже нелегко. В западной части владений участились нападения нежити на жителей деревень. Бесследно исчезли два конных дозора. Известий из Мэша вообще не поступало. Никаких. Ещё одно письмо от Барта норр Сьёрра. Он предлагает встретиться и обсудить ситуацию, сложившуюся на южном побережье. Понимаю его беспокойство.

  Я свалил всю корреспонденцию на поднос и спустился в зал. Здесь было пусто. Парни занимались своими делами, а меня, пока я лечил свои царапины, никто не трогал. Может это и к лучшему. Да и раны... можно сказать, что детские. Сломана левая ключица, да парочка новых шрамов на лице появилась. Ну и спине немного досталось. Ольга осмотрела травмы и сказала, что обойдёмся без остеосинтеза.

  Взял кувшин вина и ушёл к себе в комнату. Выпил немного, закурил и задумался. Перед глазами встали ряды мертвецов идущих в атаку. Их горящие злобой глаза и вонь гнилого мяса. Мантикоры, прижимающиеся к земле. Твари...

  Раздался стук, потом скрипнула входная дверь и в комнату вошёл Вэльд. Он осмотрелся и подошёл ко мне.

  – Прибыл гонец от Дарби, – сказал Рэйн.

  – Что-нибудь случилось?

  – У них пропал ещё один дозор. Дарби переживает за своих людей. К нему прибыла ещё сотня гномов-изгоев. Им нужно время, чтобы обустроиться и укрепить дома построенные вокруг замка.

  – Почему я не удивлён? Это норр Гуннэр...

  – Не только он, – сказал Вэльд и по стариковски поджал губы.

  – Что? Кто ещё?

  – Есть сведения, что старик Гуннэр действует заодно с норром Трэмпа.

  – Это же...

  – Да, – кивнул Вэльд. – Старший брат нашего Рэйнара. Мне кажется, что они собираются захватить владения Рустэра. И они это сделают, если им не помешать.

  – А что говорит Рэйнар?

  – Рвёт и мечет. Готов прямо сейчас отправиться к себе на родину.

  – Я доберусь до этих тварей, – прошипел я и сжал в руке горлышко кувшина. – Доберусь и вырву им глотки! Голыми руками убью...

  – Серж, вы встретитесь гораздо раньше, – спокойно сказал Рэйн. – Разве что размахивать мечами будет нельзя. Наоборот – будете мило улыбаться и вежливо отвечать на приветствия норра Гуннэра. И остальным тоже. Как бы не было противно смотреть на их лица.

  – Что?! – не понял я и поднял голову.

  – Неделю назад прибыл гонец с королевским посланием, – пояснил старик. – Король Гэральд Третий извещает Сержа норра Кларэнса, что желает видеть его с супругой в столице Асперанорра, на ежегодном празднике, посвящённом дню урожая.

  – До праздника ещё больше месяца.

  – К нему надо должным образом подготовиться. Женщинам пошить новые наряды, а мужчинам позаботиться о сбруе для лошадей, нарядах для эскорта, парадном оружии и подарках королю. Тем более, что вам надо многое узнать о придворном этикете, нравах и привычках короля. Да и дорога в Асперэнд не близкая.

  – Час от часу не легче...

  – Это отвлечёт тебя. Немного...

  – Сомневаюсь.

  Да, я совсем забыл про этот ежегодный бал. Праздник, который устраивает король Асперанорра. День, когда люди приносят дары богам, благодаря их за урожай, собранный на просторах этой земли. В этом году бал будет особенным – король назовёт трёх виёрнорров, которым будет поручено заботиться о землях Асперанорра. В их власти будет назначать величину налогов, которые платят норры своему правителю. Разбирать тяжбы и усмирять бунтующих.

  Должность для сильных...

  Тех, кто не теряет своих воинов, глупо подставив их под удар. Но если мне и моим союзникам не получится добиться этого поста, то жертв будет ещё больше. Особенно сейчас, когда Гуннэр прибрал к рукам всё юго-западное побережье. Если он действует заодно со старшим братом Рэйнара, то скоро весь запад Асперанорра окажется под ударом. А королю, мать его так, только и забот, что балы устраивать. Если только... Хм. Если только он сам это не поддерживает. Разделяй и властвуй? Слишком рискованно. Можно так заиграться, что не только без короны, но и без головы останешься.

  – Кузнецы Дарби и Эйгара постарались на славу! – сказал Вэльд и перебил мои мысли. Он внимательно смотрел на мои искорёженные доспехи. Провёл рукой по кирасе, на которой виднелась глубокая царапина от удара и покачал головой. – Будь на тебе другая броня... пришлось бы туго.

  – Иногда я жалею, что не был там голым.

  – Не смей так говорить! – с неожиданной резкостью сказал он. – Слышишь?! Не смей!!!

  – Что?!

  – Молчать!

  Он подошёл и оперся руками на стол, тяжело нависая надо мной. Сверкнул глазами и чуть не зарычал.

  – Вспомни, Серж, что ты говорил мне в Грэньярде! Забыл?! Так я напомню...

  – Не нужно, – я поднял на него взгляд. – Я прекрасно помню наш разговор.

  – Нет, мне кажется, что ты забыл. Забыл, что у ваших мужчин, – он ткнул пальцем куда-то в сторону окна, – есть очень хорошее слово. Nado! Я специально спросил у Дмитрия, как оно звучит на вашем языке.

  – Зачем?

  – Чтобы ты вспомнил свой мир! Мир, откуда ты был прислан богами!

  – Помню зачем я здесь! Этот мир стал и моим тоже!

  Он посмотрел на меня, потом обвёл взглядом стол. Взял две кружки и расплескивая вино налил полный бокал.

  – Пей.

  – Не хочу.

  – Пей, я сказал! – он грохнул кулаком по столу, да так, что посуда подскочила. – Выпей кувшин вина, а потом пойди и завали Мэриан в койку! Не люби, а возьми! Понял?!

  – Ты охренел, старик?! – я вскочил из-за стола и встал напротив Вэльда. – Ты мне что, приказывать будешь?!!

  Несколько секунд мы стояли друг напротив друга и смотрели в глаза. Как два хищных зверя, выросших на бескрайних просторах Асперанорра. Так смотрят волки, прежде чем вцепиться друг другу в глотки.

  – Я вижу в твоих глазах злость, – неожиданно улыбнулся Рэйн. – Меня это радует. Значит ты жив и готов продолжать борьбу. Сломленным нет места в нашем мире. Ты вернулся и вернулся другим. Знаешь как убивать, когда весь мир против тебя. Знаешь вкус поражения. Познал боль и смерть близких. А теперь сядь и давай выпьем. Помянем тех, кто не вернулся из этого похода. Пусть боги будут к ним милостивы и щедры.

  – Пусть они встретят павших с улыбкой...

  – Да будет так.

  Потом мы долго сидели, пили вино и разговаривали. Хмель не приходил и голова оставалась чистой и ясной. О чём разговаривали? О разном. Пожалуй это был тот случай, когда можно вывалить на собеседника всё, что накопилось в твоей душе. Без страха, что он не поймёт или не примет твою откровенность.

  – Пока тебя не было, я часто общался с Дмитрием и Олегом Сенчиным. Спрашивал о вашем мире. Они рассказывали ужасные вещи. О войнах, которые сметали в небытие целые империи. Про оружие, способное уничтожить все живое на земле.

  – Да, у нас там такой дряни навалом...

  – Нашему Ордену нужны маги. Боевые маги, способные противостоять сильной нежити.

  – Что?

  – Ордену нужны маги, – повторил Вэльд. – Только в союзе с ними можно усмирить всю эту нечисть. Тебе надо поговорить с мастером Азуром и гномом Гонардом Шэром. Надо убедить их не откладывать борьбу на будущее.

  – Почему вы так уверены, что они согласятся?

  – У них нет иного выхода. Или мы вместе победим, или погибнем. Поодиночке.

  – Вы правы, но я не уверен, что Азур на это согласится.

  – Если у тебя получилось примирить Барта и Робьена... то думаю, что выйдет и это.

  Уже начинало вечереть, когда мы разошлись. Небо наливалось сиреневой тишиной. Одуряюще пахло травами. Ночью пойдёт дождь. Вэльд остановился в дверях и повернул голову.

  – Серж...

  – Я вас слушаю, мастер Вэльд.

  – Дракон был прав, – тихо сказал он. – Это жестокая правда, но я обязан тебе сказать. Он поступил правильно, что не вмешался в это сражение. Подумай и ты поймёшь.

  – Я уже понял.

  – Это горький урок для тебя. Горький, но необходимый. Завтра...

  – Завтра я начинаю работать, – кивнул я. – У нас накопилось много дел.

  Я вернулся в нашу с Мэриан спальню. Она сидела у камина и как заворожённая смотрела на огонь.

  – Что-то случилось, любимая?

  – Смотри, Серж!

  Я подошёл к камину и увидел в огне огненных саламандр. Они скользили по горящим поленьям, а их тела переливались ослепительным светом.

  – Это хранители домашнего очага, – сказал я. – Рад, что они вернулись в наш Кларэнс.

  29

  Лошади быстро поняли, что мы никуда не спешим и шли неторопливо, аккуратно ступая по извилистой и каменистой тропе. Умные животные. Гораздо умнее некоторых двуногих. Мы спустились с холма и перед глазами появились высокие стены замка Кларэнс. По левую сторону шла высокая стена опоясывающая город. Неторопливо текла река, а на её пологих берегах лежали перевёрнутые рыбачьи лодки и мелькали фигурки детей, играющих на мелководье. Рядом с пристанью разгружали судно, похожее на баржу и широкоплечие грузчики вереницей шли по причалу, таща на плечах тяжёлые мешки с зерном. Чуть дальше виднелись зелёные крыши пригорода. Такая мирная картина, что зубы сводит.

  Жарко. Даже для юга Асперанорра жарко. Тем более в нашей 'лёгкой' одежде. Под камзолом, поверх льняной рубашки, тяжёлая кольчуга-безрукавка и как вы сами прекрасно понимаете – комфорта она не добавляет. К местным шляпам я так и не привык, поэтому повязываю на голову бандану. Из оружия – тяжёлая шпага и кинжал. Выехали мы на рассвете, а сейчас уже почти полдень и солнце старается выжать из нас все соки.

  Ездили на серебряный рудник, расположенный неподалёку от города. Дмитрию надо было что-то обсудить с горным мастером, а я увязался посмотреть на производство и проветриться. Надоело в замке работать. Ни минуты покоя не дают. Только разгоню всех, да присяду, так сразу мастер Вэльд появляется и кивает в сторону площадки для тренировок. Попомните мои слова – скоро забьёт меня до смерти своей учёбой.

  Позади нас ехала охрана – десять гномов из отряда Альвэра. Рядом со мной покачивается в седле Дмитрий Воронов. Его вороной жеребец, с белой звездой на лбу, постоянно грызёт удила и пытается подтолкнуть плечом Найду. Заигрывает, стервец эдакий. Димка потрепал его по шее и усмехнулся. Холит и лелеет он своего красавца. Не жеребец, а прелесть! Кроме Воронова никого к себе не подпускает. Один раз мы даже поспорили с Альвэром на десять даллиноров, что тот его не оседлает. Ох и злился наш гном, когда Димкин жеребец его два раза выбросил из седла. Хорошо хоть не лягнул. А ведь мог, чертяка эдакий.

  – Ка-арр-р!

  На моём плече сидит ворон Нор. Что-то он совсем обленился. Нур куда-то улетел и уже две недели не показывается, а этот прохлаждается, жрёт и гоняет кур на птичьем дворе. Разведчик, раздери его дьявол.

  – Ка-арр-р!

  Я не выдержал и улыбнулся. Почесал ворону грудь. Птица довольно наклонила голову и даже глаза закрыла от удовольствия.

  Дмитрий покосился, пробурчал что-то неразборчивое про 'пернатого дармоеда', а потом привстал в стременах и осмотрелся. Он похож на эдакого шевалье из книжек, которыми мы зачитывались в детстве. Коричневая куртка, пошитая из тонкой замши была расстегнута на груди. Под ней виднеется белая рубашка и кольчуга. На широком кожаном поясе висит оружие. Димка, особенно последнее время, усиленно занимался с Вэльдом и по рассказам, преуспел в благородном искусстве фехтования. Кроме скьявоны с вычурно-витой гардой, на его поясе висит дага. Ну и в сапогах, надо полагать, пару ножей припрятано.

  – Мы-то здесь причём? – Воронов мягко опустился в седло и удивлённо развёл руками, продолжая давно начатый разговор. – Извини, но я не нянька и в охрану не нанимался. Сдох и сдох. Собаке собачья смерть.

  – Так я тебе и поверил, что тут обошлось без твоего участия.

  – Ну... – Димка пожал плечами. – Бывает. Каюсь – не уследили. Бандитов развелось, что мама не горюй. Сам по вечерам без охраны даже в кабак не хожу.

  – От тебя и без охраны люди по сторонам разбегаются.

  – Вот это вы зря, Серёжа! – он даже носом обиженно шмыгнул. – Очень мне, понимаешь, обидно слышать такие слова. Можно сказать ночей не досыпаю, куском сухого хлеба на ходу питаюсь, а ко мне вот такое обращенье и беспочвенные обвинения в смертоубийстве.

  – Ну-ну...

  Димка тоже перестал придуриваться и довольно хмыкнул. В общем, – если не растекаться мыслью по древу, то королевский тэсмер, который занимался нехорошими делами на монетном дворе, третьего дня был обнаружен убитым. Неподалёку от своего дома. Если быть точным, – ограбленным и убитым. Подозрение пало на банду, промышляющую в пригороде. Естественно, что представитель городской власти, в виде Воронова, 'бросил все силы' и оперативно раскрыл это ужасное преступление. Бандитов задержали и подвергли казни – повесили на главной площади при огромном стечении народа. Горожане любят такие развлечения.

  – Ты ещё скажи, что вы про этих бандитов раньше не знали, – хмыкнул я. – Поди специально придержали, для такого случая?

  – Догадывались.

  – А на чиновника убитого кто их зарядил?

  – Ну... шепнул наверное кто-то, что у него кошелёк полный будет. Вот и приголубили мужчину кистенём по голове. Люди здесь аховые, к смертоубийству привычные. Даже меня страсть берёт, когда приходится с этим народом дела вести. Ведь за ломаный мюнт зарежут и не поморщатся...

  То, что Димка завертел операцию, я знал до нашего трагического похода. Естественно, что крутил её Воронов не один, а с помощью мастера Гэрта и пяти гномов, присланных Гонардом Шэром. Малыши оказались очень полезными. Малыши... Я их видел один раз и то мельком. Эдакие квадратные дяди – что положишь, что поставишь – размер не изменится.

  – А что королю напишем? Шёл, поскользнулся и упал?

  – Так и напишем, – Димка огладил бороду и усмехнулся, – Мол, челом тебе бьём, царская твоя морда! Кланяемся, да сообщаем, что чиновник, которого ты шпионить отправил, отдал богам душу. Присылай нового, а лучше сразу двух, чтобы два раза не ездить. Привет супруге и детям.

  – Представляю, что король ответит...

  – Да ничего он не ответит, – отмахнулся Воронов. – Ему и в голову не придёт, что это наша работа. Слишком дерзко и нагло, а здесь так не делают. Сам знаешь – мир здесь неторопливый и выступать против короля никто не подумает. Будут воровать по-тихому, да терпеть.

  Спустя двадцать минут мы въехали в западные городские ворота. Стражники, в оранжевых сюрко с гербом Кларэнса, подтянулись, а из караулки, дожёвывая на ходу кусок хлеба, выскочил сержант. Мы кивнули и высекая подковами искры из камней, повернули лошадей в направлении замка.

  – Слушай, – я осмотрелся по сторонам, – мне кажется или город почище стал?

  – Чище. Причём во всех смыслах.

  – Как же это ты устроил? Субботники проводил?

  – Не совсем, – усмехнулся Дмитрий и как-то нехорошо прищурился. – Потом расскажу. Ну и покажу, если захочешь.

  – Добрый ты, Дмитрий Васильевич. Просто сама доброта.

  – Служба у меня такая – навоз разгребать.

  Вот с этими словами не поспоришь. Служба Воронову досталась не самая лучшая. Они с мастером Гэртом сами её выбрали и теперь тянут эту лямку, вычищая город от разномастной нечисти. Нет, не только притаившихся вампиров и оборотней. Они и простыми бандитами занимаются. Если Гэрт больше административными делами, то Воронов оперативными. У него сейчас хорошая команда собралась. Отобрал двадцать пять человек посмышленее (из числа городских стражников) и понемногу создаёт нечто похожее на уголовный розыск. Ребятам положили такое жалованье, что они готовы зубами любую нечисть загрызть. Кстати, ему помогают пять гномов, присланных Шэром. В общем – всё по-взрослому.

  Рэйнар Трэмп занимается подготовкой кавалерии. После... После нашего похода её надо создавать заново. Тяжёлая конница нужна. Очень нужна. Без неё в этом мире никуда не денешься. Ему помогает мастер Вэльд, вышибая северную вольницу из новобранцев. Лучников мало. Пятьдесят стрелков, которые служат в охране замка – это недостаточно. Несмотря на слухи о моей неудаче, в Кларэнс постоянно прибывают небольшие группы наёмников. Щедрое жалованье выглядит очень привлекательно для этих парней, которые из-за мирного времени сидят без работы.

  Воронов проводил глазами дюнка, пылящего по улице и видно что-то вспомнил.

  – Пока тебя не было, Сенчин всю бумагу извёл.

  – Так уж и всю?

  – Ну... большую часть. Даже на старинные пергаменты покушался.

  – Для дела или так, для искусства?

  – Корабли рисует, стервец эдакий, – удовлетворённо кивнул Дмитрий. – Говорит, что будем с их помощью мир в Асперанорре насаждать.

  – Принуждение к миру? Знакомо.

  – Всех будем принуждать или по заранее утверждённому списку?

  – Зачем всех? Только тех, кто сам не поймёт. И что рисует? Авианосцы?

  – Яхты он рисует. Я в этом небольшой знаток. Вот наш пират из рейда вернётся, может и оценит его художества. Не нам грешным в эти дела лезть. Мы даже в двух веслах запутаться могём. Кстати, он что-то бубнил про морскую пехоту, но я не особо слушал.

  Вот за такими незатейливыми разговорами мы и добрались до замка. Навестили Мэдда в больничке, потом неторопливо пообедали, нахваливая нашу хозяйку. Толстушка даже покраснела от удовольствия и долго предлагала подлить ещё горяченького.

  – Что Барт пишет? – спросил Воронов, провожая глазами хозяйку.

  – Приедете скоро. В гости. У нас, как видишь, только два союзника есть. Дарби норр Альдкамм и Барт норр Сьёрра.

  – Тут ты немного ошибаешься, – Димка ткнул пальцем в потолок. – У нас издревле так сложилось, что в союзниках только армия и морской флот, который только на Олежкиных эскизах и существует.

  – Флот дело наживное.

  – А союзники – временное.

  – У меня другое из головы не выходит, – сказал я и провёл рукой по бороде.

  – Что именно?

  – Кузнец из Варрагьюра.

  – А что с ним не так? Мало ли...

  – Он землянин. Такой же как и мы.

  – И что? – Воронов пожал плечами. – Он сделал свой выбор и растворился среди местных людей. Умрёт, оставив потомство. Дети и не вспомнят, откуда взялся их папаша на этой земле. Каждому своё.

  – А как же легенда о двадцати рыцарях?

  – Понятия не имею. Мне кажется, Серёга, что ты слишком часто думаешь про это. Меньше голову ломай. Вот увидишься с Гонардом Шэром и задашь этот вопрос. Ему по рангу положено знать про эти дела. И ещё...

  – Что?

  – Поговори с Робьеном. Он последнее время из библиотеки не выходит. Даже ночует там. Вид шальной, глаза горят. Мало ли...

  Женщины в замке как в воду канули. То есть – вообще не видно. Нет, ничего не случилось, просто Мэриан готовится к празднику. Сами понимаете, сколько приятных забот у неё. Торговцы скоро камни на мостовой сотрут в порошок, таская в замок образцы тканей и украшений.

  30

  Робьена я нашёл в библиотеке. Той самой, где некогда познакомился со стариком Шэром. У дверей меня встретил всё тот же старый орк. Разве что встретил без обычного ворчания и подозрительных взглядов. Он вежливо склонил голову и провёл в один из залов библиотеки, где я и увидел Робьена.

  Воронов был прав – он отсюда практически не выходит. И ещё... Он изменился. Сильно изменился. Стал строже, а в глазах появилось нечто новое. Нет, ничего страшного. Просто он стал мудрее и строже. В его мыслях и поступках исчезла безрассудность, которая прежде вредила и мешала принимать правильные решения. Он даже одевался иначе. Монахом его не назовёшь, но вместо привычного камзола, на нём была лёгкая и свободная одежда. Она больше подошла бы чародею, работающему в алхимической лаборатории. Мягкая войлочная обувь скрадывала шаги, а рыжие волосы, которые раньше свободно падали на плечи, теперь собраны в тугой хвост.

  – Ты стал настоящим затворником, Робьен! – улыбнулся я. – Рад тебя видеть!

  – А ты стал воином, – он взял меня за плечи и развернул к окну. Долго и внимательно рассматривал и наконец удовлетворённо кивнул. – Ты изменился. В твоей бороде уже вовсю буйствует седина, а на косе вижу амулет.

  Амулет, о котором упомянул Робьен, был изготовлен кем-то из гномов Альвэра. Они его преподнесли, когда я вернулся в Кларэнс и мы справили тризну о наших погибших братьях и друзьях. Это небольшой кусок серебра, напоминающий пулю. На нём изображены две руны, обозначающие 'Боль' и 'Память'. Амулет надевают на тонкую косичку, заплетаемую с левой стороны.

  Волосы у меня уже длинные, так что с этим проблем не возникло. Вот на этой косичке талисман и носят. Кстати, на любом пиру или в таверне, вы можете заметить как воины, поднимая бокал с вином, обязательно дотронутся рукой до такого амулета, поминая друзей погибших в боях и битвах.

  – Никто не обещал, что будет легко, – ответил я.

  – Отвечать за жизни людей всегда сложно. За жизни и судьбы, – уточнил он.

  Мы присели на лавку, стоящую у выхода на балкон и несколько минут разговаривали о разных, вполне обыденных мелочах. Наверное, это тоже дань традиции или некая замена прежнему этикету.

  – Этот месяц будет для тебя тяжёлым, – сказал Робьен.

  – С одной стороны, – кивнул я. – С другой, – так даже лучше. Ты понимаешь, что нам нужна передышка и время, чтобы подготовиться к новой войне.

  Дело в том, что время, отведённое королём на подготовку к празднику, считается в Асперанорре священным. На это время прекращаются войны и даже мелкие междоусобицы могут прогневать богов. Проливать кровь можно лишь защищаясь. Так что разборки со стариком Гуннэром придётся отложить до лучших времён.

  – С Гуннэром надо было кончать раньше. Барт норр Сьёрра был прав, но я не послушал его совета. Теперь ты расплачиваешься за мои прошлые грехи и ошибки.

  – Не буду лукавить, – ответил я, – это будет нелегко. Старик собрал изрядную команду из разномастной нечисти. И как только король терпит это на своих землях?

  – Королю это выгодно, – пожал плечами Робьен. – Тем более, что старик преподносит такие подарки, что Гэральд Третий готов вытерпеть и не такое!

  – Или ему не рассказывают всей правды, – предположил я. – Ты знаешь, что Гуннэру служат не только тадд-мэрры, но и эстелькхорки?

  – Мэдд мне уже рассказывал, – кивнул Робьен и несколько секунд молчал, собираясь с мыслями перед тяжёлым, но необходимым разговором. Я уже понял. Всё-таки знаю его не первый день.

  – Ты хотел о чём-то поговорить?

  – Да.

  – Что-то случилось?

  – Пока что нет, но кажется, что должно, – рыжеволосый Робьен задумчиво провёл рукой по бороде и прищурился.

  – Если можно, то расскажи поподробнее.

  – Дело в том, что... – он немного замялся. – Скажи, Серж, ты ведь уже пил кровь дракона?

  – Да и не скрываю этого. Попробовал, но ничего не почувствовал. Мне кажется, что на меня и моих братьев она не действует.

  – А я почувствовал.

  – Но... – я не понял сразу, а когда осознал, то даже охрип от удивления. – Что?!

  – Дело в том, что... В общем я выпил почти половину бокала. У меня оставалась фляга, которую ты привёз от мастера Азура.

  – Робьен, ты с ума сошёл? Это же могло тебя убить!

  – Но ведь не убило, – резонно заметил он. – Не все так просто, Серж! Не все так просто!

  Я посмотрел на него и только головой покачал. На сумасброда он не был похож.

  – Рассказывай!

  – Когда я болел, то меня мучили жуткие боли. Я даже не могу их описать. Нечто такое, чего обычный человек не может вынести. Ты знаешь, Серж, что я старый воин и знаю цену словам и чувствам. Это не физическая боль, которую можно перенести усилием воли. Нечто другое – более ужасное. Этот вампир меня просто досуха выпил. Нет, он пил не кровь! Он выпил мои чувства, понимаешь? Для высших вампиров это самый желанный десерт. Кровь... Что кровь! Её можно найти где угодно! Чувства, которые отложены в твоей душе, – сказал Робьен и дотронулся до своей груди, – это гораздо большее! Это твоя сила! Вот он и выпил меня. Досуха. Это очень страшно, когда у тебя не остаётся ничего. Ни воспоминаний, ни любви, ни воли и желания жить. Ты пуст. Тебя словно выжгли изнутри. Внутри гарь и пепел. Всё, что было дорого исчезло.

  Знаете, что меня удивило в его рассказе? Он говорил спокойно и как-то отрешённо. Будто вспоминал себя прежнего. Опустошённого и слабого. Вспоминал скупо, тяжело роняя слова и я, складывая его повествование с осколками своей памяти, понимал – ведь так и было. Робьен и правда учился заново жить. Жить и чувствовать. Поэтому он так радовался каждому дню и любая мелочь, мимо которой мы проходим не задумываясь, представала перед ним необычайным открытием. Открытием, которое по капле заполняло душу новыми эмоциями.

  Робьен рассказывал, а я сидел и молчал. Представлял себя на его месте и поражался силе и стойкости человека. Мало залечить телесные раны. Вылечить опустевшую душу гораздо сложнее. Отсюда и любовь к книгам, и эти долгие прогулки. Общение с людьми, которых он раньше не замечал. Надо быть очень сильным, чтобы собрать свою душу, лежащую в серой пыли бытия. Или рискнуть и попробовать кровь дракона. Человек без эмоций – живой труп.

  – Потом я нашёл себя в книгах, – продолжал он и даже улыбнулся. – Слава богам!

  – Ты нашёл что-то особенное?

  – Да, – кивнул он. – Нашёл то, что разыскивал вампир. Три старинных манускрипта.

  – Те самые, которые обнаружил Гуннар Шэр, но не успел передать Гонарду? Где ты их нашёл?!

  – Ты даже представить себе не можешь! – улыбнулся Робьен. – В книге стихов и сонетов о любви. Гуннар Шэр, да будут боги к нему добры и милостивы, был очень мудрым гномом! Именно туда вампир даже не подумал заглянуть. Нежити незнакомо это великое чувство. Любовь чужда их сущности и поэтому они старательно избегают вещей, которые указывают на их неполноценность.

  – Что было написано в этих манускриптах?

  – История города Кларэнс.

  – История? – переспросил я. – Но зачем...

  – Да. Так мне показалось. Поначалу я решил, что это несколько страниц из книги о делах и свершениях моего предка – Урга Кларина. На первый взгляд так и было. История о деяниях и подвигах основателя нашего города. Но вчитываясь в эти строки, я заметил, что некоторые слова написаны чуточку иначе. Будто специально выделены нажатием на перо. Линии чуть толще, чем может себе позволить образованный человек. Я думаю, что тебе лучше самому увидеть, чем десять раз выслушивать мой сбивчивый рассказ, – с этими словами Робьен поднялся и ушёл в соседнюю комнату. Судя по всему, она превратилось в его личный кабинет.

  Надо заметить, что слова, о толщине линий и образованности, это не пустой звук. В числе других наук люди изучают и благородное искусство каллиграфии. Почерк простого писца, который работает на рынке и почерк норра сразу отличишь. Как отличишь почерк гнома от почерка торговца. Аккуратную вязь мага от сухих заметок библиотекаря. Мне до этих высот далеко! Хоть я и норр, и магистр Ордена, но почерк у меня ужасный. Я так и не привык писать гусиным пером, не делая клякс и помарок. Да и толщина моих линий далека от совершенства.