Текст книги "100 великих кумиров XX века"

Автор книги: Игорь Мусский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 50 страниц)

Эдит Пиаф

Эдит Пиаф называют самой великой эстрадной певицей современности. Весь мир восхищался ею. Пиаф была музой Шарля Азнавура, Шарля Демона и других шансонье. Большой поклонник её таланта поэт Жан Кокто писал: «…Когда я услышал Эдит Пиаф, меня потрясла та душевная сила, которая буквально вырывалась из её маленького хрупкого тела… Её любят за то, что она поёт музыку улиц, „мотивы“, которые напеваются всеми без исключения, и кажется, что музыка рождена на тех же самых улицах…» Именем Пиаф названа одна из площадей Парижа.

«Петь песни – самое прекрасное занятие на свете! – говорила Эдит Пиаф. – Не знаю, есть ли ещё большая радость артиста, сумевшего в нескольких строках песни передать слушателям немного своего личного богатства».

Детство Пиаф прошло среди голода и мучений. Отцом Эдит был уличный акробат, нормандец Луи Гасьон. Мать, итальянка с примесью арабской крови, пела в кабачке. Эдит Джованна появилась на свет 19 декабря 1915 года в Бельвиле.

Она росла на задворках Парижа, среди падших женщин, воров, сутенёров. В 16 лет Эдит влюбилась в молодого каменщика и родила от него дочь Марселлу, которая вскоре умерла от менингита. Больше детей у неё не было.

Прозвище «Пиаф» ей дал Луи Лепле, директор театра-кабаре «Жернис». На арго «пиаф» – «воробышек». Он верил в талант Эдит и дал ей совет на всю жизнь: «Никогда не делай уступок зрителю! Великий секрет заключается в том, чтобы оставаться самим собой. Всегда будь сама собой».

Когда Шевалье впервые услышал Эдит Пиаф, он воскликнул: «Браво! Вот силища-то у малышки». Но он заметил и другое: «С нежной симпатией наблюдая за этим юным гением ниспровержения, я боюсь опасностей, которые заранее предвижу на её пути. Она хочет всё успеть, всё объять… Она не признаёт осторожности, которая требуется от звёзд».

Во время оккупации Парижа немцы приглашали Пиаф выступить с концертами в Германии, но она всегда отказывалась. Зато готова была сколько угодно петь в лагерях для военнопленных и отдавала им полученные гонорары. Они принимали её как королеву.

После освобождения Парижа Эдит решила вступить перед американскими солдатами. Они не выразили никакого восторга, когда на сцену вышла маленькая неприметная женщина в чёрном. Но как она пела! Её голос доходил до самого сердца. В конце выступления солдаты стоя аплодировали необыкновенной артистке, которая через несколько лет станет кумиром Америки.

Соединённые Штаты не сразу покорятся Эдит. Но уже через несколько лет продавцы на Бродвее насвистывали «Гимн любви», «Жизнь в розовом свете», «Малыш», поклонники окружали певицу на улице, умоляя дать автограф. Американский журналист писал: «Для шампанского Эдит Пиаф – лучше всякой рекламы. Как только она начинает петь в ночных ресторанах, у всех от волнения пересыхает в горле».

В рождественские праздники студенты Колумбийского университета уговорили Пиаф спеть им «Аккордеониста» перед статуей Свободы. На морозном воздухе её голос звучал великолепно. От криков толпы «Гип, гип, гип, ура!» статуя Свободы едва удержалась на пьедестале.

Эдит Пиаф с успехом гастролировала по всему миру. Иногда случались казусы. В Стокгольме она выступала во втором отделении большого концерта вместе с «Компаньон де ля Шансон». Но когда Пиаф вышла на сцену, то зал опустел наполовину. Организаторы турне объяснили ей, что в Швеции звезда всегда занимает середину программы, а в конце выходят второстепенные артисты.

На следующий день порядок был изменён. Выступление Пиаф было успешным. Один из поклонников преподнёс артистке букет в форме сердца, состоявший из синих, белых и красных цветов и обвитый трёхцветной лентой. Он надел его на шею певице под восторженные крики всего зала: «Да здравствует Франция!» Оркестр заиграл «Марсельезу».

Пиаф любили повсюду, она же не могла жить без Парижа. После длительных гастролей Эдит писала подруге: «Подумай, целый год я не дышала воздухом парижских улиц, не видела друзей! Это же бесконечно долго! Я была в сетке гастролей, как муха в паутине. Никакой возможности вырваться».

Пиаф боялась разочаровать парижского зрителя, лучшего на свете судью, который, как она считала, всегда будет её зрителем. Особенно она гордилась своим достижением – двенадцать недель аншлагов в концертном зале «Олимпии».

Эдиф Пиаф приходилось встречаться со многими сильными мира сего, на её концертах присутствовали короли. В кабаре на Елисейских полях побывала наследница престола Елизавета с мужем герцогом Эдинбургским. Они горячо аплодировали Пиаф, а в конце пригласили поужинать вместе. Пиаф рассказывала: «Я соглашаюсь, а сама думаю: наверное, по этикету полагается сделать реверанс. Но тут герцог встаёт из-за стола, пододвигает мне стул, я спешу сесть. Таким образом, мне не пришлось ничего делать. Мы начинаем болтать. Честно говоря, принцесса мне понравилась: она милая, простая и в жизни гораздо лучше, чем в кинохронике…»

В Голливуде Пиаф познакомилась с Чарли Чаплином. После концерта он заявил, что Пиаф тронула его до глубины души и что он плакал, хотя это бывает с ним редко. Чаплин пригласил Эдит к себе в гости.

Однажды в гримёрную певицы заглянула знаменитая американская драматическая актриса Кэтрин Корнэлл. Её муж остался у двери и даже не снял шляпу. Все смотрели на него в растерянности. Выдержав паузу, он сказал: «Я не снял шляпу, мадам Пиаф, не потому, что я, как и большинство наших парней, в сущности, довольно примитивен. И не потому, что я плохо воспитан. Я хотел обнажить голову перед вами». С этими словами он подошёл к певице, снял шляпу и поклонился.

А вот забавный случай, рассказанный самой Пиаф. Один парижанин решил прислать ей новогоднее поздравление в большом конверте. Адреса он не знал и написал: «Эдит Пиаф. Соединённые Штаты». Уже в Париже на конверте приписали: «Парижские почтовые служащие». В каждом городе на почте что-нибудь прибавляли: «Присоединяемся», «Почтовики из Чикаго вас любят», «Лос-Анджелес не отстанет от других»… Когда Пиаф наконец получила письмо, на конверте не осталось ни одного свободного места! В конце концов почтовики, наверное, испугались, что письмо может потеряться, и доставили его артистке с нарочным. Так он, вместо того чтобы постучать в дверь, просвистел «Жизнь в розовом свете»!

После концерта её всегда окружали поклонники. Пиаф смеялась и шутила с ними. Она возвращалась домой в сопровождении свиты, состоящей из поклонников, журналистов, снобов – всех тех, кто назавтра мог похвастаться: «Я провёл вечер у Пиаф».

Время проходило в непрерывных увлекательных беседах. Один из молодых актёров начал рассуждать о неблагодарной профессии певца, дескать он каждый раз должен вступать в бой со зрителем, которого боится. Эдит Пиаф резко оборвала его: «Как? Как же можно их бояться? Как их бояться, если они пришли! Ведь это значит, что они любят вас, хотят общения с вами… Когда я выхожу на сцену, вижу их, слышу, чувствую, как они меня ждут, как они слились со мной воедино, я каждый раз хочу создать что-то неповторимое! И их уже не сотни, не тысячи, не десятки тысяч, а не более чем один… Мой зритель, мой любимый, и я целиком принадлежу ему. Больше двадцати лет длится эта любовь между ним и мной. И каждый вечер я отдаю ему мою благодарность, мою любовь, моё дыхание… И только он один ни разу не обманул меня, не изменил мне и любит меня до сих пор!»

Все гости замерли. И тогда старый человек, такой далёкий от мира искусства, встал, по лицу его катились слёзы: «Я знал, мадам, что вы – великая актриса, теперь я знаю, что вы – великая женщина!..»

Пиаф с пренебрежением относилась к деньгам, о чём часто писали бульварные газеты. Она говаривала: «Кто скуп на монеты, скуп на чувства». Её дом был всегда полон, и часто случайные люди застревали в нём надолго и жили на полном её содержании… Эдит многим помогала деньгами. И при всём этом фантастическом расточительстве она на себя лично тратила ничтожно мало.

Пиаф обожала розыгрыши. Она напяливала на себя чудовищное платье, повязывала на голову платок и входила в какой-нибудь кабачок, где было битком народу. Подходила к первому столику и говорила: «Я – Эдит Пиаф!» Все вокруг начинали хохотать. Никто ей не верил. Тогда она говорила себе: «Эти кретины платят деньги, чтобы на меня посмотреть, а бесплатно я им не нужна. Ну ладно, сейчас увидите, Пиаф я или нет!»

И начинала петь. Она блестяще умела пародировать саму себя. Люди катались со смеху и верили ей ещё меньше.

Уже на улице Эдит хохотала, была очень довольна собой: «Придут домой, скажут: „Видели одну чокнутую, совсем мозги набекрень, говорила, что она Эдит Пиаф! Как будто в этом можно обмануть. Бедная дурочка!“ А дураки-то – они…»

Девизом певицы были слова: «Любовь всё побеждает!» Её подруга Марлен Дитрих вспоминала: «Я просто немела от её способности жечь свечу сразу с двух сторон и в одно и то же время иметь сразу трёх любовников. Рядом с ней я казалась „провинциальной кузиной“. Она была занята только своими собственными чувствами, своей профессией, своей любовью к миру и своей собственной любовью».

Самой большой любовью Пиаф был знаменитый боксёр Марсель Сердан. Но счастье обошло их стороной. 28 октября 1949 года Сердан погиб в авиакатастрофе у Азорских островов. В этот день у Пиаф был концерт в театре-кабаре «Версаль». Друзья умоляли её отменить выступление, но Эдит вышла на сцену.

Зал был полон. Открывая концерт, она тихо сказала: «Своё выступление я посвящаю светлой памяти Марселя Сердана…» Пиаф пела «Гимн любви», в котором есть такие слова: «Если ты умрёшь, я тоже хочу умереть». Она не сломалась. Она пела, как будто ничего не произошло, никакой трагедии. Свою боль, страдание, горе великая Пиаф вложила в песню. Она пела так, как поют только раз в жизни.

После гибели Сердана в душе Пиаф что-то оборвалось. Можно только удивляться терпению и выносливости певицы: за десять лет – семь операций, четыре автокатастрофы, страшные периоды морфинизма и алкоголизма, болезненные курсы лечения…

Временами она бросала пить, а потом начинала снова. В 1953 году в Париже, в казино де Руайо, произошёл громкий скандал. Эдит выпила перед концертом лишнего, и, когда оркестр проиграл вступление, она начала петь вместо слов «шагаю под непогодой» – «шалаем, балуем на воду».

Эдит Пиаф ушла с эстрады, но потом вернулась. Вернулась с триумфом. И снова беснующийся зал аплодировал ей стоя, а на сцену летели букеты цветов. Один американский критик писал: «Эдит Пиаф, маленькая французская Изольда, по-прежнему мужественно умирает от любви. Пятьсот раз во время первого ужина, пятьсот раз во время второго, а голос всё так же прекрасен… Самый сильный в мире голос в самом маленьком теле!»

Без любви Пиаф не могла ни жить, ни петь. Именно поэтому её было так легко обмануть, и всё чаще она говорила: «Это ужасно. Ни на мгновение нельзя забыть, что ты Эдит Пиаф. С тебя всё время хотят что-то урвать, а на тебя саму всем глубоко наплевать! Даже тот, кто лежит с тобой в постели, в голове крупными буквами держит: „ЭДИТ ПИАФ“».

В тридцать семь лет она вышла замуж за поэта и певца Жака Пиля. Брак потерпел крах. Потом обвенчалась в православной церкви с молодым греком Тео Ламбукасом. Пиаф придумала ему псевдоним Сарапо и вывела на сцену. Она любила жизнь, но болезнь отнимала у неё последние силы. «Вы боитесь смерти?» – «Нет, пока я пою, нет».

10 октября 1963 года Эдит Пиаф не стало. Ей было всего сорок восемь лет. Весь Париж провожал певицу в последний путь. На кладбище Пер-Лашез собралось сорок тысяч человек… Здесь были солдаты в мундирах, одетые в форму Иностранного легиона; они никогда не видели Эдит, но все были в неё влюблены. Женщины приносили букетики скромных цветов, единственных, которые любила Эдит. Она никогда не привозила домой корзины цветов после выступлений, она их раздавала.

Этот день был поистине чёрным для Франции. Поэт Жан Кокто, верный друг Пиаф, умер, когда готовился произнести по радио речь, посвящённую её памяти.

Голос Пиаф остался на пластинках. Она по-прежнему среди самых популярных певиц мира. Среди хитов – «Гимн любви», «Милорд», «Под небом Парижа», «Аккордеонист». Песня «Жизнь в розовом свете» вышла на первое место по количеству интерпретаций. Её пели на многих языках, пели Бинг Кросби и Луи Армстронг. На Бродвее в Нью-Йорке открылся ночной клуб «Жизнь в розовом свете».

«У неё было тщедушное тело и руки принцессы, – писала Дитрих. – Нежная и жестокая, мужественная и робкая, всё своё сердце и романтическую душу она вкладывала в песни и была готова отдать каждому свою любовь, дружбу, помощь, совет. Эдит Пиаф – это воробей, ставший фениксом».

Тур Хейердал

Тур Хейердал. Это имя знакомо всем. Самый известный путешественник и исследователь второй половины XX века. Великий человек, неутомимый искатель и романтик, гуманист и учёный. Норвежец по происхождению, Тур Хейердал всегда считал себя гражданином мира: «Человек остаётся человеком, будь он норвежец, полинезиец, американец, итальянец или русский, когда и где бы он ни жил – в каменном или атомном веке, под пальмами или у кромки ледника. Добро и зло, отвага и страх, ум и глупость не знают географических границ. Все мы, люди, должны стремиться к взаимопониманию, чтобы человечество могло выжить на нашей маленькой планете, исправить всё, что было испорчено в веках из-за недостатка знаний и уважения к ближнему».

Тур Хейердал родился 6 октября 1914 года в небольшом городке Ларвик на юге Норвегии. Он был единственным ребёнком богатой и уже немолодой четы. Правда, от предыдущих браков родители Тура имели в общей сложности семерых детей. Любовь к природе, как признавался путешественник, привила ему мать.

Университет в Осло, в который он поступил в 1933 году, чтобы по желанию родителей изучать зоологию, вызывал у него скуку, как и у Алисон – прелестной девушки, объекта воздыханий Тура. В один прекрасный день она отправила родителям письмо: «Дорогие мама и отец, я познакомилась с молодым человеком по имени Тур Хейердал. Он просил меня стать его женой, я ответила – „да“. Вынуждена прервать свои занятия, поскольку уезжаю с ним на Маркизские острова в Тихом океане…»

Свадьба состоялась на рождество 1936 года, отъезд – вскоре после неё. Зоологический факультет Хейердал так и не закончил. Полсвета проплывает Тур с молодой женой (это путешествие финансировал Хейердал-старший – зажиточный пивовар), чтобы добраться до острова Фату-Хива в Тихом океане.

Зоологические изыскания 23-летнего студента были лишь официальным обоснованием поездки. На маленький остров Фату-Хива Хейердала привела романтическая мечта «расстаться с современностью, с цивилизацией, с культурой. Сделать прыжок на тысячи лет назад. Познать жизнь первобытного человека. Познать истинную жизнь во всей её простоте и полноте».

Вернувшись на родину, Хейердал приступает к изучению материалов по Полинезии и древним американским культурам. При первой же возможности Тур с женой отправляется в Северную Америку. Но здесь его застаёт Вторая мировая война.

Для Хейердала настали тяжкие дни. Чтобы содержать жену и сына, не имеющий специальности чужестранец вынужден был приняться за изнурительную и опасную для жизни работу. Он выдержал всё, вскоре даже начал преуспевать. Но оккупация родины фашистами не могла оставить равнодушным Хейердала. Он поступает в распоряжение норвежских вооружённых сил. В Англии молодой лейтенант прошёл спецподготовку парашютиста-диверсанта. С караваном союзнических кораблей Тур пришёл в Мурманск.

После войны Хейердал возобновляет прерванные войной научные исследования, разрабатывая свою теорию миграции примитивных народов через просторы Тихого океана.

Мировая слава пришла к Хейердалу в 1947 году, когда он на бальсовом плоту «Кон-Тики», названного в честь инкского бога солнца, перешёл Тихий океан от Перу до Полинезии. Тур доказал, что знаменитые статуи острова Пасхи созданы в глубокой древности представителями исчезнувшей культуры «мочика», изгнанными с родных мест воинственными инками, перебравшимися через Тихий океан.

Весь мир с затаённым дыханием следил за плаванием смельчаков на бальсовом плоту по бурным просторам Тихого океана. За сто один день «Кон-Тики» прошёл огромный путь – почти 5000 миль. Весть об удачном окончании рейса облетела весь мир: радио, телевидение, газетные полосы сообщили о счастливом завершении экспедиции, в успех которой никто не верил и которая до сих пор остаётся самой популярной, самой романтической и увлекательной.

Хейердал и его товарищи стали популярнейшими героями на всех пяти континентах, особенно среди молодёжи. Автор книги об известных путешествия на плотах Анджей Урбаньчик писал: «Необычайный успех его экспедиции объясняется в большой степени тем, что сам Хейердал обладает редким набором качеств: он отважен, смело идёт на риск, верит в удачу, сочетая при этом увлечённость романтика с трезвым научным подходом и способностями организатора. Однако и этого может оказаться недостаточно для торжества дела. Нужно ещё немного везения, а оно, похоже, неизменный спутник Хейердала».

Слава Хейердала облетела мир. Не было человека, который бы о нём не слышал. Он стал самым популярным норвежцем со времён Амундсена; кавалером многих орденов и лауреатом различных научных премий, в том числе международной премии за популяризацию науки, членом Нью-Йоркской академии наук, автором двух всемирно известных бестселлеров – «Путешествие на „Кон-Тики“» и «Аку-Аку».

Мальчишки плели свои камышовые «Ра», чтобы преодолеть на них какой-нибудь пруд. Появились конфеты «Кон-Тики», духи «Аку-Аку». Были выведены виноградные сорта с такими названиями. Хейердал получал письма со всех концов света.

«Я не искал славы, – говорил в интервью Тур Хейердал. – Но вот приходит время – на улице начинают показывать на тебя пальцами, в самолёте – требовать автографов. В любое время суток врываются к тебе репортёры и заставляют отвечать на невообразимые вопросы, о которых никогда в жизни не предполагал. Уже не принадлежишь самому себе. И хочется, очень хочется забраться куда-нибудь подальше и спокойно наконец поработать. Лодка в Атлантике – вот идеальное с этой точки зрения место… На самом деле факт, что имя моё известно многим, – это тройная ответственность за каждый свой поступок, за каждое слово, а это, знаете ли, помогает в деле».

Тур Хейердал объездил испанское, французское и итальянское побережья в поисках места, где он мог бы жить и откуда было удобнее планировать новые путешествия. В 1958 году он выбрал Колла-Микери, заброшенную лигурийскую деревушку с прекрасным видом на море. На итальянском побережье выросли две его дочери, Мариан и Анетта, а также сын Бьёрн.

В пятьдесят лет, имея полную возможность жить спокойно и в достатке, Тур Хейердал ещё раз доказал, что достоин удивления и восхищения. Он рискнул всем, чтобы предпринять новую экспедицию пересечь Атлантический океан на плоту из папирусного тростника. Хейердал решил доказать, что древние египтяне могли достигать побережья Южной Америки. Плот получил название «Ра» в честь бога Солнца у древних египтян.

Экипаж был интернациональный: американец Норман Бейкер, египтянин Жорж Сориал, итальянец Карло Маури. африканец из республики Чад Абдулла Джибрин, мексиканец Сантьяго Хеновес. Последним по списку был Юрий Сенкевич, врач из Советского Союза. Когда Хейердал обратился в Академию наук СССР с просьбой указать кандидата для участия в рискованной экспедиции, среди главных его требований были – наличие диплома врача и… чувства юмора. И Сенкевич полностью оправдал надежды легендарного путешественника. «Однажды в океане я решил попробовать московских сухарей, которые по моей просьбе взял с собой в экспедицию Юрий, – рассказывал Хейердал. – Только сунул сухарь в рот, раздался хруст: сломалась пластмассовая полукоронка. „Вот, пожалуйста, социалистический хлеб“, – съязвил Сантьяго Хеновес. „Не хлеб социалистический, а зуб капиталистический“, – ответил Юра. Мы все чуть со смеху не умерли. Более наглядной и весёлой политической дискуссии я не помню».

В 1969 году первый «Ра», связанный из нильского папируса, фактически потерпел крушение неподалёку от Антильских островов, команду пришлось эвакуировать. Хейердал на следующий год почти с той же командой и почти на такой же лодке (материал был, правда, взят уже с озера Титикака) триумфально доплыл до Барбадоса. Тростниковый плот пересёк Атлантический океан!

В Нью-Йорке Хейердала и экипаж «Ра» принял генеральный секретарь ООН. Он выразил своё восхищение мужеством мореплавателей и поблагодарил Тура Хейердала за экспедицию, организованную под знаком дружбы и взаимопонимания между людьми различных национальностей.

Авторитет Хейердала был бесспорен. И что не менее важно, он этим авторитетом не кичился. Юрий Сенкевич, дважды прошедший с Хейердалом Атлантику на «Ра», писал: «Тур искренне и глубоко любит себе подобных, ему действительно всё равно, араб ты или еврей, какого цвета твоя кожа и какому богу ты молишься. Искренняя доброта и отсутствие какой-либо агрессивности, честность и открытость – главные источники удивительного обаяния Тура Хейердала». Однажды норвежец ухитрился подружиться даже с безжалостными южноамериканскими мафиози. И, что особенно примечательно, в тех местах, где чужакам вообще появляться не рекомендовалось – даже с внушительной охраной.

В конце семидесятых Хейердал совершает тяжёлое плавание на тростниковой лодке «Тигрис», связавшее Индию с библейскими землями. В экспедиции участвовали представители девяти стран. «Мы показали, что в создании ранних цивилизаций земного шара древним жителям Двуречья, Индской долины и Египта, вероятно, помогали контакты на примитивных судах, которыми они располагали пять тысяч лет назад».

В 1988–1994 годах Хейердал проводил археологические раскопки на севере Перу, в местечке Тукуме. Он нашёл там целый комплекс пирамид. Раскопки показали, что древние жители Перу возвели их по технологии, сходной с той, которую применяли древние жители Двуречья шумеры, строя свои ступенчатые пирамиды. Фантастическая, загадочная связь между столь отдалёнными друг от друга точками Земли!..

Пирамиды не были разграблены, поскольку местные индейцы боялись этого места, обходили его стороной. Археологи раскопали множество удивительных изделий из золота, серебра, полудрагоценных камней… Там же Тур обнаружил подтверждение связи Перу и острова Пасхи, заселение которого, как он считал, поначалу шло из Южной Америки. Об этом говорили рельефы с изображением людей с птичьими клювами – людей-птиц, а с ними – изображение тростникового судна…

Остров Пасхи отдалён от материка – лететь до него пять часов – и ныне считается национальным парком. Посещают его в основном туристы. Постоянно на Пасхе живут около трёх тысяч человек. Местные жители считают Хейердала «отцом» своего острова. Пасхальцы всегда встречали Тура гирляндами цветов, с оркестром. Весь остров знал, что Хейердал – их современный аку-аку. Норвежцу удалось узнать у аборигенов такие сведения, каких не знал даже местный священник!

Хейердал получил письмо от немецкого туриста, в котором тот высказал на первый взгляд совершенно абсурдное предположение об искусственном происхождении некоторых холмов на острове Тенерифе (группа Канарских островов). И неугомонный Тур высадился на Канарских островах, где раскопал несколько тенерифских пирамид. Выяснилось, что их строили гуанчи – древний народ, истреблённый испанцами в XV веке.

На Тенерифе учёный жил со своей второй супругой Жаклин. Кстати, она, бывшая «Мисс Франция», актриса Голливуда, тоже стала археологом. Тур читал лекции и консультировал новые поколения исследователей, занимался своим Музеем связей древних цивилизаций. Он создал парк пирамид Гуймар, который сегодня привлекает тысячи туристов. Там же он написал несколько книг, в которых поставил острые вопросы о происхождении викингов.

В 2001 году 87-летний Хейердал перенёс сложную операцию на мозге в связи с тяжёлым онкологическим заболеванием. Но и после неё не сдался. По результатам исследований в районе российского Азова он написал книгу «В поисках Одина. По следам нашего прошлого». Хейердалу удалось косвенно подтвердить сведения о том, что скандинавский бог Один пришёл с берегов реки Тана (ныне река Дон) от народа, называвшегося «азами». Уже тогда он сообщил представителям прессы, что собирается повторить экспедицию на Азов. Не успел… Рак поразил почти весь мозг.

Когда Хейердал понял, что конец близок, попросил отправить его домой в Колла-Микери на берегу Лигурийского моря. Вечером 18 апреля 2002 года Тур скончался в окружении своей семьи.

«Норвегия потеряла соотечественника, который в последние пятьдесят лет был самым известным норвежцем в мире», – заявил премьер-министр Норвегии Хьель Магне Бунневик. Все хлопоты и расходы по похоронам правительство Страны викингов взяло на себя – последняя дань великому соотечественнику.

«Ра» и «Кон-Тики» – давно в мемориальных музеях в Осло. Вместе с «Фрамом» Нансена и кораблём Амундсена. Хейердал был по профессии антропологом, то есть изучал физические данные человека. Но человеческую душу, как утверждают все знавшие его, он знал не хуже. Не перечесть, скольким людям он сделал добро. И теперь имена трёх великих норвежцев XX века стоят рядом.