Текст книги "Врата (ЛП)"

Автор книги: Иэн Райт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

– Что ты видишь? – спросил Сэмуэль.

– Не очень много. Он все еще светится. Я думаю... – oна попрыгала вверх-вниз, чтобы лучше видеть. – Я думаю, свет распространяется.

Сэмуэль усмехнулся.

– Это происходит. Он собирается раскрыть свои секреты.

Толпа затихла. Несколько тысяч человек стояли в полной тишине. Странный свет определенно распространялся, светящаяся петля превратилась в рамку, внутри которой мерцал полупрозрачный слой. Сэм могла видеть сквозь него, но ее взгляд был искажен, как если бы она пыталась прочитать письмо под водой. Внутри прозрачного слоя мерцали и плясали образы, но она не могла ничего разглядеть в деталях.

– Там что-то внутри, – крикнул кто-то из толпы.

– Как будто смотришь через линзу, – добавил кто-то еще.

Яркая арка продолжала расти, возвышаясь над толпой на двадцать футов^[8]. Полупрозрачный центр мерцал, как поверхность пруда.

Саманта не могла отвести взгляд.

– Так красиво!

– Я вижу! – крикнул Самуэль рядом с ней. – Все скоро изменится.

К этому времени вся толпа была заворожена: тысячи ртов широко раскрылись, и вдвое больше глаз смотрели в изумлении. Светящаяся арка продолжала расти, возвышаясь над соседней каруселью. Полупрозрачный центр начал утолщаться и приобретать форму.

Саманта потянулась к руке Самуэля и сжала ее. Происходящее перед ней чудо начинало обретать смысл.

– Я думаю... Я думаю, это врата.

Ослепительный взрыв света.

Толпа вскрикнула от шока.

Весь Aд вырвался наружу.

Крики начались в передней части толпы, ближе к оцепленной зоне с камнем. Сначала это были крики страха, но затем они переросли в крики агонии. Саманта стояла слишком далеко, чтобы видеть происходящее, но толпа разворачивалась, люди расталкивали друг друга локтями, пытаясь убежать.

– Нам нужно уходить отсюда, – Самуэль схватил ее за руку.

Саманта ошеломленно покачала головой.

– Что происходит? Я не вижу, что происходит.

– Что-то произошло, – сказал ей Самуэль. – Я был неправ. Что бы это ни было, это нехорошо. Это не Бог.

Крики продолжались; они не прекращались ни на секунду.

Саманта оглянулась. Люди взлетали в воздух и разбивались о землю, ломая руки и раздирая ноги. Что-то пронеслось над толпой – носорог? Конечно, что-то объяснимое. Затем показалось нечто ужасающее, отбросившее все надежды о сбежавшем носороге.

Мужчина, ростом в двадцать футов^[9] и с упругими мышцами, набросился на убегающую толпу, ломая спины и проламывая черепа огромными кулаками. Он был обнажен, только свободный балахон спадал с его плеч на талию. Его голую спину пронзали шипы обугленных костей, а лицо было темной тенью ярости – но безупречно красивым даже в своей свирепости.

Саманта в ужасе смотрела, как чудовищный гигант схватил полицейского с лошади и разорвал его на две части, как рождественский крекер, его мокрые внутренности осыпали толпу.

– Нам нужно уходить, – повторил Самуэль, схватив ее так сильно за бицепс, что она вскрикнула от боли.

Но она понимала. Им нужно было срочно уходить.

Они пошли в сторону игровых площадок, где парк открывался и граничил с Центральным парком Уэст. Может быть, там они смогут избавиться от безумной паники и кровопролития. Повсюду на земле лежали люди, затоптанные до полусмерти бегущей толпой, которая была уже не едина, а эгоистична и напугана. Молодая женщина с двумя сломанными руками лежала на спине и рыдала, но никто не остановился, чтобы помочь ей. Толпа двигалась слишком быстро, чтобы кто-то рискнул стать добрым самаритянином.

Когда двое Сэмов вышли на изумрудную траву игрового поля, Самуэль поскользнулся и чуть не утянул за собой Саманту. Он упал в грязь, но быстро поднялся. Он пытался идти дальше, но скрипел зубами и шипел.

– Самуэль, ты в порядке?

– У меня лодыжка отказала. Я слишком стар, чтобы метаться в слепой панике.

Саманта протянула руку, чтобы помочь ему, но как раз в этот момент отряд подростков в футбольных майках пронесся мимо и врезался прямо в них. Саманта тяжело упала на землю, ругаясь на мальчишек со спины.

– Вы чертовы ублюдки!

Они навалились и на Самуэля. Он лежал на спине и стонал. Саманта протащила себя по траве к нему, чтобы убедиться, что с ним все в порядке. Толпа продолжала давку, топоча ногами, уворачиваясь от Саманты и Самуэля только в последнюю секунду. Скоро кто-нибудь не обратит на них внимания и врежется прямо в них.

Кроме того, нужно было беспокоиться о гиганте, который топал по направлению к игровым полям.

– Самуэль, вставай. Эта штука приближается.

– Я не могу, – ныл он. – Моя нога.

Саманта посмотрела вниз на ногу Самуэля и увидела, что вывих лодыжки превратился в перелом берцовой кости. Сверкающий белый осколок торчал из брюк и блестел от капель крови.

– Эти чертовы качки.

Самуэль вздохнул.

– Не вини их. Они просто напуганы. Иди, мисс. Уходи отсюда.

– Я не уйду от тебя, Самуэль.

– Ты только что встретила меня. Я прощаю тебя.

– Я бы не простила себя.

– Лучше жить с чувством вины, чем умереть с честью, как по мне.

Саманта посмотрела в сторону края игровых полей. Там собралась группа полицейских, которые разряжали свое оружие в возвышающееся чудовище. Гигант нагнулся и взмахнул длинной рукой, подхватив их, словно спички. Кричащие полицейские кувыркались в воздухе на высоте двадцати футов, пока гравитация не подхватила их и не разбила о землю. В гиганта попала дюжина пуль, но он продолжал идти вперед без малейшего беспокойства.

– Убирайся отсюда, – прохрипел Самуэль сквозь боль.

– Я не могу тебя бросить.

– Я не могу позволить тебе умереть из-за меня.

Саманта жалела, что не встретила Самуэля много лет назад. Мгновенная связь, которую они установили, была редкостью, но ей суждено было пропасть. Она покачала головой, борясь со слезами.

– Мне очень жаль.

– Я знаю, мисс, но мне было приятно познакомиться с тобой. А теперь уходи.

Саманта кивнула, вскочила на ноги и побежала. Она хотела оглянуться на Самуэля, но не позволила себе этого. Последний взгляд ничего не даст.

Впереди по траве проносились полицейские машины, оставляя за собой длинные бурые борозды. Офицеры парами выпрыгивали из машин, вооруженные дробовиками и винтовками. Не теряя времени, они направились прямо к "Манхэттенскому зверю".

Самая дальняя часть толпы пересекла край игровых полей и вылилась на оживленную магистраль Центрального парка на западе. Движение с визгом остановилось, когда желтые такси врезались в задние части городских автобусов, а неудачливые пешеходы оказались в центре, истекая кровью, когда скрученный металл пронзал их жизненно важные органы. Гудки гудели так настойчиво, что отдельные звуки сливались в один длинный, непрерывный гул. Однако Саманте, бегущей по игровым полям, это казалось далеким. Ее ноги начали уставать, и с обеих сторон ее обгоняли молодые мужчины и худенькие женщины. Над головой пронесся вертолет, настолько низко, что трава заблестела. Звуки пулеметной стрельбы доносились как будто из фильма о войне во Вьетнаме. Саманта бежала так быстро, как только могла, когда волосы на ее затылке встали дыбом.

Она оглянулась через плечо.

"Манхэттенский зверь" был прямо за ней.

Земля задрожала.

Ей конец.

Что-то врезалось в Саманту, ударив ее по черепу и сбив зрение в бок. Она упала на землю, и что-то придавило ее. Ее глаза оставались открытыми, но она не видела ничего, кроме темноты.

Зверь зарычал.

Рука незнакомца закрыла ее лицо, и она несколько минут лежала в траве, удивляясь, почему она не умерла. Незнакомец, упавший на нее сверху, не сдвинулся ни на дюйм. Он был в порядке?

Саманта убрала руку незнакомца от своего лица и потянула за одежду, пока не нашла ремень. Когда она наконец стянула с себя парня, ей удалось сесть. Она задыхалась, когда увидела, что рядом с ней лежит разбитое лицо подростка. Зверь, должно быть, ударил его. Его мертвое тело, упавшее на Саманту, спасло ей жизнь.

На игровых площадках было тихо. Тела усеивали землю, как конфетти. Зверь ушел в город, где теперь царил хаос. Эпицентр, похоже, находился возле церкви Святой Троицы, которая загорелась.

Саманта поднялась на ноги, всхлипывая. Шок и полное недоумение наконец овладели ею. Кровь мертвого незнакомца пропитала ее, и она почувствовала ее вкус на губах. Что, черт возьми, произошло? Почему Нью-Йорк всегда подвергался таким ужасам? Она была ребенком в Юте во время 11 сентября, но часто представляла себе ужас, царивший в городе в тот страшный день. Теперь она знала.

Она почти упала обратно на пропитанную кровью траву, когда ее колени столкнулись друг с другом, как тарелки. В воздухе витал запах кордита, откуда-то доносились слабые стоны раненых, но опознать кого-то живого в таком месиве было невозможно. Поэтому она пошла прогуляться по любимому парку, уже не приятному и зеленому, а страшному и красному.

Ей не потребовалось много времени, чтобы найти Самуэля. Она оставила его на краю игрового поля, и там он и остался. Неизвестно, что его убило, но его впалая грудь говорила о сильно сломанных ребрах. Небольшой синяк на виске также мог быть виновником смерти.

– Рада была познакомиться с тобой, Самуэль.

Снова стон, но на этот раз более громкий и многоголосый. Саманта подняла голову и посмотрела в сторону карусели, где начался кошмар. Огромная светящаяся арка по-прежнему висела над черным камнем с мерцающим полупрозрачным центром. Что бы это ни было и куда бы онa ни велa, онa все еще былa открытa.

Кто-то подошел к Саманте.

Сгорбленный мужчина был ранен, его плоть была обожжена и дымилась. Лоскуты почерневшей кожи свисали с его обнаженного тела и усеивали пол позади него, как кровавые хлебные крошки. Его стоны были отчаянными и болезненными – ходячее воплощение нервной агонии. Саманта поспешила к нему, слезы наполнили ее глаза.

– О Боже, я найду вам помощь. Просто... просто сядьте.

Обожженный мужчина не принял ее помощь. Вместо этого он зарычал, как животное.

– Все в порядке. Я хочу помочь вам. Я...

Раненый схватил Саманту за горло сокрушительной хваткой.

– Ты должна сосредоточиться на помощи себе, шлюха.

Саманта попыталась оторвать руку от горла, но нападавший был нечеловечески силен. Каждый раз, когда она усиливала хватку, ее пальцы скользили по кускам обгоревшей плоти, которая отваливалась у нее в руках.

– Пожалуйста, – умоляла она.

– Твои мольбы – это песня, которую будет петь весь мир. Мы принесем бесконечные пытки и вечное рабство. Ваши города рухнут, ваши дети будут плакать кровью и обсирать себя в страданиях.

Саманта поперхнулась, тиски на ее горле сжались. Ее испуганные глаза упали на легион ужасов.

Армия дымящихся, почерневших монстров маршировала по Центральному парку. Сначала их было несколько десятков, но потом их становилось все больше и больше. Вскоре их стало сотни. Сгоревшие монстры из какой-то далекой огненной ямы.

Демоны.

Саманта чувствовала, что слабеет. Ее глаза выпучились, она продолжала бороться, но это было бесполезно.

Смерть манила, и она не могла отказаться от ее зова.

– Почему? – успела спросить Саманта в последние минуты жизни.

Но она не прожила достаточно долго, чтобы получить ответ.

~ГАЙ ГРЕЙНДЖЕР~

Нижний залив, Нью-Йорк

– Что, черт возьми, там происходит, капитан? – заместитель Гая Грейнджера, лейтенант Джеймс Тоско, уставился на него пронзительными голубыми глазами.

Гай не имел ни малейшего представления о том, что происходит. В бинокль было трудно понять, что происходит. С того места, где в Нижнем заливе стоял корабль Береговой охраны США "Хэтчет", трудно было разглядеть Бруклин, но Манхэттен был в центре чего-то плохого. Город был в панике. Повсюду вспыхивали пожары, и шум хаоса доносился до всего Верхнего залива. Судно "Хэтчет", 263-футовый катер Береговой охраны США, приближалось к гавани Нью-Йорка для планового технического обслуживания, когда его остановило объявление чрезвычайного положения. Казалось, террористы нанесли новый удар.

На этот раз не было ни взрывающихся самолетов, ни рушащихся зданий. Ущерб казался меньше по масштабам, но был более обширным. Расстояние между отдельными пожарами простиралось на несколько кварталов, а десятки вертолетов кружили над горизонтом от Адской кухни до Мидтаун-Ист.

Тоско прочистил горло.

– Капитан?

Гай опустил свой бинокль.

– Hе знаю, что происходит, лейтенант, но это плохо.

– Тогда мы должны предложить помощь.

– Нет. Командование приказало нам ждать, поэтому мы дрейфуем и ждем приказов.

Тоско хрюкнул.

– Люди неспокойны, капитан. У многих есть семья, работающая в городе. За то время, пока мы будем ждать приказов, люди погибнут.

Гай ничего не сказал, просто внимательно изучал своего второго командира. В конце концов, он сказал голосом, не терпящим возражений:

– На борту этого корабля десять офицеров, лейтенант, и шестьдесят рядовых моряков. Если вы предполагаете, что у нас будет какая-то заварушка, то это заставляет меня серьезно усомниться в ваших полномочиях, как старшего офицера.

Тоско ощетинился, острые уши дернулись под околышем его офицерской фуражки.

– Все под контролем, капитан. Я просто счел своим долгом проинформировать вас о чувствах людей.

– Принято к сведению, лейтенант, но вы не руководите профсоюзом. Вы выполняете мои приказы, а не их. Идите, проверьте оружие и приведите экипаж в состояние повышенной готовности. Если мы получим приказ войти в гавань, я хочу, чтобы мы были готовы.

– Есть, капитан, – Тоско отсалютовал небрежным салютом и унесся прочь.

Гай выдохнул. Его заместитель в последнее время становился проблемой. Слишком амбициозный и задиристый, чтобы принимать приказы без жалоб, Джеймс Тоско достиг той стадии, когда он явно считал, что должен командовать собственным кораблем. Крепкий тридцатилетний парень, умный и спортивный, он, безусловно, обладал способностями к командованию, но это был корабль Гая, и он не терпел неподчинения или негативного отношения со стороны кого бы то ни было. Стоило один раз упустить ситуацию, и ты давал добро на то, чтобы тебя подрывали на каждом шагу.

Ему придется иметь дело с лейтенантом Тоско.

Главный старшина и самый старый друг Гая, Фрэнк Джейкобс, одарил его овчарочьей ухмылкой, которая говорила о том, что он хочет быть полезным. Пухлые коричневые щеки этого человека обвисли от старости, а его некогда пушистые черные волосы теперь были ломкими и белыми. Он выглядел старше, чем обычно, и был обеспокоен.

– Это будет не очень хороший день, не так ли, капитан?

Гай положил бинокль на стол и ответил:

– Думаю, да. Мы уже получили что-нибудь от командования?

– Ничего, кроме инструкций о готовности. Похоже, они тоже не понимают, что происходит. Видимо, это как-то связано с тем странным черным камнем, который они нашли сегодня утром в Центральном парке. Он взорвался или что-то в этом роде.

– Они говорят, что по всей стране есть такие же камни.

– По всему миру, – поправил Фрэнк. – Моя тетя в Тринидаде сказала, что есть один прямо в центре города, рядом с прачечной.

– Как поживает твоя тетя?

– Восемьдесят восемь, и она все еще выращивает свою собственную клубнику. Это самое вкусное, что вы когда-либо пробовали, капитан.

Гай усмехнулся, затем заговорил более серьезно:

– Как ты думаешь, что происходит, Фрэнк? На Нью-Йорк снова напали?

– После 11 сентября я не вижу, как какая-либо атака может быть успешной. Каждый дюйм Нью-Йорка охвачен полудюжиной камер наблюдения. Достаточно произнести слово "бомба", и на пороге появится МВБ^[10], готовое «поднять вас на борт». Что бы ни представлял собой камень, найденный в парке, я не думаю, что это дело рук террористов. Не знаю, лучше или хуже мне от этого.

Гай поднял бровь.

– Ты не из тех, кто верит, что это инопланетяне?

– Я не знаю, во что я верю, просто у меня плохое предчувствие, вот и все. Я старый человек, капитан, и моя душа говорит мне, что это будет долгий день.

– Ну, что бы ни случилось, все еще продолжается. Тоско прав, Фрэнк? Должны ли мы помогать?

– Мы делаем то, что нам приказано.

– Всегда?

– Всегда.

Гай усмехнулся.

– Я знаю тебя двадцать лет, Фрэнк, и, по-моему, ни разу не видел, чтобы ты нарушал правила.

– Я оставляю это таким людям, как вы. Если вы хотите помочь, то помогайте. Пока я выполняю ваши приказы, я делаю свою работу. Это вы должны беспокоиться о том, что подумает командование.

Гай посмотрел назад в бинокль и убедился, что за последние пять минут разрушения удвоились. Пожаров стало больше, и армейские вертолеты, словно голодные канюки, проносились над все расширяющейся территорией. Бруклин оставался спокойным, но остров Рузвельта был охвачен пламенем, и хаос начал захватывать окраины Лонг-Айленда.

– Отведите нас на четверть мили в Верхний залив, Фрэнк. Я хочу посмотреть, будет ли наша помощь иметь значение, прежде чем думать о ее предоставлении.

– Есть, капитан.

Гай вышел из пилотской рубки и направился в оружейную. Он ожидал найти там лейтенанта Тоско, но вместо этого обнаружил двух мичманов и дюжину рядовых матросов. При виде его приближения они замерли в ожидании.

Гай махнул рукой.

– Вольно. Как дела?

Мичман Люси Смит ответила:

– Лейтенант Тоско попросил нас приготовить оружие и боеприпасы, сэр.

Гай кивнул, довольный тем, что Тоско выполнил его приказ.

– Хорошо.

– Сколько нам осталось до входа в гавань, капитан?

– Кто сказал, что мы войдем в гавань, мичман Смит?

– О, я... Моя ошибка, капитан. Я просто предположилa.

Гай стиснул зубы. Тоско забегал вперед.

– Решение о входе в гавань еще не принято, мичман, так что не упреждайте мои приказы.

– Извините, сэр.

– Мы знаем, что там происходит, капитан? – спросил один из механиков корабля, матрос Биггинс.

Мичман Смит крикнулa ему:

– Биггинс! Не обращайтесь к капитану, пока к вам не обратятся.

Гай махнул рукой.

– Все в порядке, мичман. По правде говоря, матрос Биггинс, я не знаю, что происходит. Hо... ничего хорошего. Как только командование даст свежие новости, я поделюсь ими с экипажем.

– Спасибо, капитан.

– Не за что. Теперь, где лейтенант Тоско?

Мичман Смит указалa на широкий затвор в конце складского помещения.

– На стартовой палубе, готовит "Джейхок"^[11].

Гай слегка кивнул и пошел прочь.

– Как и должно быть, моряки.

Он подошел к ставням и поднял их. Ветер ворвался внутрь, вместе со звуками далекого хаоса с Манхэттена. Тоско действительно находился снаружи на стартовой палубе, сидел внутри спасательного вертолета "Джейхок" и проводил проверку систем. Основной ротор вращался, а задний пропеллер жужжал в судорогах и рывках.

– Все в норме, лейтенант?

– Я все еще провожу проверки, но так точно, сэр.

– Почему вы сказали мичману Смиту, что мы направляемся в гавань?

– Я сказал, что мы должны подготовиться к заходу в гавань.

– Вы видели ее замешательство.

Тоско на мгновение перестал щелкать выключателями и уставился на Гая.

– Это лишь вопрос времени, когда командование отдаст приказ отправиться туда. Люди в беде, а мы торчим здесь и ничего не делаем, хотя должны были бы помочь.

– То, что мы делаем, полностью мое решение, лейтенант. Если вы отдадите приказ без моего согласия, вы окажетесь на буксире в Арктике.

– Не угрожайте мне, сэр.

– Это не угроза.

Тоско выпрыгнул из вертолета и встал лицом к лицу с Гаем.

– Времена изменились. Береговая охрана больше не вытаскивает из моря тонущих рыбаков. Мы боремся с наркобаронами и торговцами людьми. Мы – люди действия.

– Если вы так сильно хотите воевать, лейтенант, я предлагаю вам перейти в военно-морской флот. Там вам будут рады.

Тоско закатил глаза.

– Меня не интересует участие в иностранных войнах. Я служу в Береговой охране, потому что хочу защищать берега своей страны. Сейчас я не справляюсь с этой задачей. Мы нужны жителям Нью-Йорка.

– Вы нужны людям на этом корабле, лейтенант. Им нужно, чтобы вы делали свою работу и выполняли мои приказы. Подрывая меня, вы ставите под угрозу безопасность экипажа.

– Тогда не давайте мне повода подрывать вас, капитан.

Тоско собрался уйти, но Гай остановил его, схватив за руку.

– Вы знаете, что нужно сделать, чтобы отправить человека на гауптвахту, лейтенант? Я так сказал, вот и все. Мне уже давно не приходилось запирать людей, но пойдите и спросите главного старшину Джейкобса, готов ли я это сделать. Однажды я запер его на шесть недель, не выпуская.

Тоско выглядел удивленным, как и надеялся Гай.

Он воспользовался этим преимуществом и продолжил.

– Именно так, лейтенант. Фрэнк Джейкобс – мой самый старый друг и самый честный стрелок, которого только можно пожелать встретить, но даже он однажды нарвался на меня. Посмотрим, как вы поведете себя, если я сочту вас виновным в неподчинении. Или даже если ты просто выведешь меня из себя.

Тоско облизал губы и промолчал.

– Я буду считать ваше молчание хорошим знаком. Я ценю вашу инициативу по проверке машин реагирования. Продолжайте. Я дам вам знать, если вы понадобитесь.

Гай ушел, как раз когда корабль поднял якорь и начал поворачивать на правый борт.

– Капитан! – крикнул ему вслед Тоско.

– Да, лейтенант?

– Мы движемся. Мы направляемся в гавань?

– Вполне вероятно, да.

– Тогда почему вы так на меня наседаете, если все это время соглашались со мной?

– Потому что это не моя работа – соглашаться с вами, лейтенант. Это ваша работа – соглашаться со мной.

* * *

– Мы как раз приближаемся на расстояние полумили, – сообщил Фрэнк Гаю, когда тот подошел к лодочной рубке. – Что вы хотите делать, капитан?

Гай поднял бинокль и еще раз взглянул на город. С более близкого берега он мог разглядеть заторможенное движение и паникующие толпы людей. На Манхэттене царила полномасштабная паника, но было непонятно, почему. Люди прыгали с причалов в воду или забирались в лодки. Небольшие прогулочные суда присоединились к гигантским транспортным средствам, и массовый исход людей направился к морю. Те, кому не повезло упустить шанс сесть на судно, теперь барахтались в реке, головы на несколько секунд уходили под воду, а затем появлялись вновь. Люди тонули.

Гай решил.

– Мы направляемся в гавань, но приближаемся медленно. На нашем пути много транспорта.

– Тоско будет думать, что он добился своего, – прокомментировал Фрэнк.

– Да, но он может пересмотреть свое отношение к делу. Я рассказал ему о том, как запер тебя на шесть недель на гауптвахте.

Фрэнк посмотрел на него и нахмурился.

– Ты имеешь в виду, когда у меня была стафилококковая инфекция и тебе пришлось посадить меня на карантин? И это было меньше двух недель.

– Да, но лейтенант Тоско этого не знает. Он думает, что я оставил гнить самого честного человека на борту. Это должно напомнить ему, кто здесь главный.

Фрэнк усмехнулся.

– И времени в обрез. Еще немного его слов, и я сам выброшу его за борт.

– Я могу разобраться с лейтенантом Тоско.

– Я знаю, что можешь, но мне бы не хотелось, чтобы ты пачкал руки. Лейтенант нравится экипажу, и они не обрадуются, если ты будешь решительно выступать против него.

– Им не обязательно это нравится, Фрэнк; только пойми, что происходит, когда ты задаешь вопросы капитану этого корабля. Теперь веди нас в гавань, главный старшина.

– Есть, капитан.

* * *

По пути в гавань они чуть не столкнулись с катамараном миллионера, но в итоге им удалось проложить себе путь к причалам реки Гудзон. Оттуда им не понадобился бинокль, чтобы увидеть разрушения. Старшие офицеры и часть экипажа стояли в пилотской рубке и смотрели в окно на сцену, которую никто из них не мог понять.

В Нью-Йорке потрясенные жертвы шатались по улицам в различных состояниях разгрома, кровь покрывала большинство из них, многие были смертельно ранены. Один старик в недоумении нес свою собственную отрубленную руку, а рыдающая молодая женщина держала на руках сверток пропитанного кровью тряпья, в котором, возможно, находился ребенок.

Тоско качал головой.

– Что, во имя всего святого, произошло?

Гай хотел бы знать ответ, но он продолжал ускользать от него. Ясно было только то, что Манхэттен постигла какая-то катастрофа – возможно, осмелился бы он даже подумать об этом, нечто худшее, чем 11 сентября.

– Командование отзывалось? – спросил он Фрэнка.

– Нет, ты хочешь, чтобы я вызвал их?

– Да.

Фрэнк включил рацию.

– Cудно Береговой охраны США "Хэтчет" вызывает командование округа. Прием.

– Командование округа принимает вас по громкой связи. Прием.

– Запрашиваю разрешение на проведение спасательной операции в гавани Нью-Йорка. Пострадавшие гражданские лица опознаны. Прием.

– Отрицательно. Прошу изменить курс на военно-морскую базу США Норфолк. Прием.

Гай взял интерком.

– Капитан Гай Грейнджер на связи. Вы можете объяснить, почему я должен перенаправить "Хэтчет" на военно-морскую базу Норфолк? Прием.

– Военно-морской флот Соединенных Штатов принял командование над подразделениями Береговой охраны. Мы должны немедленно передать полномочия Норфолку. Прием.

У парня было плохое предчувствие. ВМС брали под контроль Береговую охрану только во время войны или чрезвычайной ситуации.

– Командование, здесь есть гражданские лица, которые нуждаются в нас. Прошу разрешения провести спасательную операцию до передачи полномочий ВМС США. Прием.

– Отрицательно. Прием.

Гай топнул ногой.

– Черт возьми, мужик. Люди тонут в реке Гудзон. Ты хочешь сказать, чтобы я оставил американских гражданских умирать?

На линии повисло молчание. Затем последовал дрожащий ответ:

– Вы командуете "Хэтчетом", капитан Грейнджер. Делайте, что хотите.

Связь оборвалась.

Гай стиснул челюсти и задумался. Он не понимал, что произошло на Манхэттене, но командование приказало ему перенаправить корабль в Норфолк. Флот взял управление в свои руки, и было бы глупо их ослушаться.

Люди продолжали бросаться в Гудзон.

Флот забирал жизни. Береговая охрана спасала их.

Гай принял решение.

– В небе слишком много птиц, чтобы рисковать запускать "Джейхок", поэтому мы сосредоточимся на людях в реке. Тоско, пусть люди сейчас же возьмут наизготовку 50-й калибр, но не начинают стрелять без моего приказа. Если в городе есть враги, я хочу быть готовым.

– Есть, капитан.

Тоско отдал честь, повернулся на пятках и помчался воплощать слова в дело.

Гай повернулся к Фрэнку.

– Чего эти люди так боятся? Ты хоть понимаешь, что происходит?

– Я никогда не видел ничего подобного, капитан. В доках есть люди с отсутствующими конечностями. Это зона боевых действий.

Это не было преувеличением. Даже сейчас Гай видел, как искалеченные мужчины и женщины бросались в воду, вместо того, чтобы противостоять тому, что происходило позади них. Они тонули быстрее, чем он успевал их заметить.

– Нам нужно двигаться быстро.

Фрэнк положил руку на плечо Гая и сжал его.

– Есть, капитан.

* * *

Учитывая, что половина людей, служивших на борту "Хэтчета", никогда не видели реальных боевых действий, они держались молодцом. Катера быстрого реагирования спустились на воду и через несколько мгновений были уже далеко. Каждый матрос взял с собой огнестрельное оружие, но только ручное – винтовки только больше напугали бы гражданских. Если бы потребовалось более мощное оружие, катера вернулись бы на корабль.

В течение десяти минут два спасательных судна были набиты полуутонувшими людьми и отправились домой. Первые группы выживших были уложены на стартовой палубе, и их осмотрел корабельный врач Гонсалес, взятый на время из Службы здравоохранения США. Самого здорового из выживших проводили в пилотскую рубку и поставили перед Гаем. Подросток, фанат "Мстителей", судя по его аляповатой футболке, был испачкан кровью и грязью гудзонской воды, но он не пострадал, если не считать поверхностной раны через левую бровь. Кровь затекла в его левый глаз и высохла так, что теперь он был полузакрыт. Его длинные волосы были настолько грязными, что казались коричневыми, хотя на самом деле были пепельно-русыми.

Гай протянул парню кофе.

– Как тебя зовут?

– Саймон.

– Здравствуй, Саймон. Я – капитан Гай Грейнджер, а это мой корабль. В настоящее время ты находишься под опекой Береговой охраны Соединенных Штатов. Можешь рассказать мне, что произошло?

– Нет. То есть... Да... Hо, вы мне не поверите. Это безумие.

– Позволь мне судить об этом. Пожалуйста, расскажи мне как можно больше.

– Монстры.

Гай наклонился вперед, чтобы услышать больше.

– Монстры?

– Да, и я имею в виду не фигурально. Тот черный камень в парке открыл большие светящиеся ворота, и что-то вышло из них. Монстр, двадцать футов ростом, с крыльями.

Гай прочистил горло.

– Ты сказал, "с крыльями"?

– Да, но они сгорели и были бесполезны. Просто кости, правда, но видно, что раньше это были крылья.

– Ты хочешь сказать, что на Манхэттен напал гигантский монстр? Типа, Годзилла или что-то в этом роде?

Никто в комнате не засмеялся. Было слишком много крови. Парень, рассказывающий эту историю, был смертельно серьезен, и благодаря этому они смогли сосредоточиться на том, что он говорил – как бы смешно это ни звучало.

– Я знаю, что это звучит безумно, – признался парень, – но это правда. Этот черный камень открыл какие-то врата, и Дьявол прошел через них. Это Люцифер, чувак. Конец света, и нам всем конец.

Парень обменялся взглядом с Фрэнком, который сказал ему, что они оба думают об одном и том же. Парень страдал от шока. Дальнейшие расспросы ничего не дали.

– Хорошо, Саймон, – сказал Гай. – Один из моих людей отведет тебя на лечение. Мы вернем тебя на сушу в безопасное место, как только сможем.

Саймон кивнул и встал, но прежде чем позволить увести себя, он обернулся к Гаю.

– Я не все вам рассказал. После того, как Дьявол прошел, появилась целая армия.

Гай сложил руки и уделил парню внимание.

– Расскажи мне об этой армии.

– Люди, как ты и я, чувак, но все обгоревшие, как будто только что вышли из огня. Они вышли прямо из ворот большой группой и начали нападать на всех. Я работал в офисе на 65-й улице – шестнадцатый этаж. Я все это видел.

– Почему ты ушел?

Парень выглядел грустным.

– Потому что моя девушка работает в зоопарке. Я хотел попасть к ней. Я... я до сих пор не знаю, все ли с ней в порядке.

Гай положил руку на плечо Саймона.

– Передай данные своей девушки одному из моих людей, и мы посмотрим, что можно сделать.

– Спасибо, чувак... капитан.

– Можешь звать меня Гай.

Саймон кивнул, затем позволил увести себя, как ребенка.

– Что ты думаешь о парне? – спросил Фрэнк у Гая.

– Понятия не имею.

– Наверное, это шок, – добавил Тоско. – Если только мы не считаем, что Дьявол пришел в Нью-Йорк.

Гай на самом деле усмехнулся, но потом почувствовал себя виноватым.

– Какой бы ни была правда, мы можем предположить, что все началось в Центральном парке и распространилось оттуда. Возможно, в этом действительно виноват камень, который они нашли сегодня утром. Это кажется слишком большим совпадением, чтобы быть иначе.

Фрэнк застонал.

– А как же тогда все остальные камни, которые они обнаружили? Это происходит повсюду?