Текст книги "Водопад"

Автор книги: Иэн Рэнкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 37 страниц)

Встав с кресла, он пробрался к музыкальному центру, чтобы поставить какую-нибудь музыку. Под Руку попался «Путешествующий в ночи» Доктора Джона. Годится… Ребус включил систему и, вернувшись к креслу, прикурил новую сигарету от окурка старой. От дыма ему защипало глаза, и Ребус крепко зажмурился; когда же он смог разлепить веки, фотографии четырех женщин на пробковой доске показались ему размытыми, словно он смотрел на них сквозь тонкий муслин. Ребус несколько раз тряхнул головой, стараясь прогнать усталость…

Когда несколько часов спустя он проснулся, то обнаружил, что по-прежнему сидит в кресле, уронив голову на руки. Фотографии жертв, лица которых преследовали его и во сне, тоже никуда не делись.

– О, как бы мне хотелось вам помочь! – пробормотал Ребус и, поднявшись, пошел на кухню подогревать чай. Вернувшись с большой кружкой, он снова уселся в кресло у окна, небо за которым начинало светлеть. Вот и еще одна одинокая ночь прошла, подумал Ребус, но почему-то его это не обрадовало.

8

Ребус и Джин Берчилл медленно шли по тропинке через Трон Артура. Утро было ясным и солнечным, но довольно прохладным из-за сильного ветра. Кому-то гора Трон Артура напоминала своими очертаниями изготовившегося к прыжку льва, но Ребусу она показалась похожей скорее на слона или мамонта с огромной круглой головой, небольшим прогибом в области шеи и гигантским туловищем.

– Когда-то это был действующий вулкан, – рассказывала Джин. – Потом здесь пасли скот и рубили камень. А еще молились.

– Здесь вроде бы укрывались изгои… – решил блеснуть своими познаниями Ребус.

– Сюда отправляли должников и держали тут до тех пор, пока они не расплачивались со своими кредиторами.

Ребус пожал плечами.

– Никогда не был особенно силен в истории. Кстати, ты знаешь, где именно нашли гробики?

– Честно говоря, дошедшие до нас свидетельства довольно туманны. «На северо-восточном склоне», как писал тогдашний «Скотсмен». «Небольшая пещера на каменистом участке…» – Она пожала плечами. – Я исходила северо-восточный склон вдоль и поперек, но так ее и не нашла. Тот же «Скотсмен» писал, что гробики были уложены в два яруса по восемь штук в каждом. Итого – шестнадцать; семнадцатый гробик лежал сверху, как бы начиная третий ярус…

– Словно человек, который их там сложил, собирался добавить еще?

Джин плотнее запахнула жакет, но Ребусу показалось, что она сделала это не только для того, чтобы защититься от холода. Он и сам почувствовал какой-то странный, словно изнутри идущий озноб.

– Боюсь, что к историческому очерку я ничего не могу добавить, – неожиданно сказала Джин. – Я расспросила коллег, но ни один из них не помнит, чтобы кто-то проявлял повышенный интерес к нашим игрушечным гробам. Туристы и студенты, разумеется, не в счет, да и тех было не слишком много. Дело в том, что гробы длительное время хранились в одной из частных коллекций, потом владелец передал их Обществу антикваров, а те в свою очередь подарили гробики музею… Ну как, есть тебе от моих сведений какая-то польза?

– В таком деле, как это, любая мелочь может оказаться полезной, – объяснил Ребус. – Даже если твоя информация ничего не добавляет к картине преступления, она помогает исключить то, что не имеет к нему отношения.

– У меня такое чувство, что ты уже не раз говорил что-то подобное.

Ребус не сдержал улыбки.

– Даже если и говорил, суть от этого не меняется. Кстати, какие у тебя планы на сегодняшний вечер?

– А что? – Джин перебирала пальцами бусины браслета, купленного у Биверли Доддс.

– Хочу показать наши новые гробики эксперту. Думаю, присутствие специалиста-историка может оказаться полезным. – Он немного помолчал, глядя на тонущий в легкой голубоватой дымке Эдинбург. – Красивый город, верно?

Несколько мгновений Джин внимательно изучала его лицо.

– Ты сказал это потому, что думал – мне приятно будет это услышать?

– Что именно?

– Что Эдинбург – красивый город. В тот вечер, когда мы стояли на мосту Норт-бридж, у меня сложилось впечатление, что ты придерживаешься прямо противоположного мнения.

– Бывает, что я смотрю, но не вижу. Сейчас я вижу очень хорошо…

Они остановились на западном склоне горы, откуда была видна только часть города, но Ребус знал, что стоит им подняться повыше, и перед ними откроется великолепная круговая панорама. Впрочем, и того, что он видел сейчас, было вполне достаточно. Остроконечные шпили, высокие дымоходы, ступенчатые фронтоны, Пентландские холмы на юге, Форт-оф-Ферт на севере, а еще дальше – едва различимое побережье Файфа.

– Может, ты просто так устроен, – сказала Джин и, улыбнувшись, привстала на цыпочки, чтобы поцеловать его в щеку. – Чтобы это нам не мешало, – добавила она тихо. Ребус кивнул и… не нашелся что сказать. Несколько секунд оба молчали, потом Джин снова вздрогнула и сказала, что замерзла.

– За участком Сент-Леонард есть одно симпатичное кафе, – сообщил Ребус. – Я угощаю. И вовсе не из альтруизма, как ты понимаешь – я хочу попросить тебя о великом одолжении…

Джин расхохоталась, но тут же зажала рот рукой и принялась извиняться.

– Что я такого сказал? – удивился Ребус.

– Это все Джилл… – объяснила Джин, все еще давясь смехом. – Она предупреждала, что если я буду общаться с тобой достаточно долго, то в конце концов ты попросишь меня об «одном одолжении»!

– Ты это серьезно?

– Разве Джилл была не права?

– Не совсем. Я хочу попросить тебя не просто об одолжении, а о великом одолжении…

Шивон была в жилете, водолазке и шерстяном пуловере. Плотные вельветовые брюки она заправила в носки и обулась в свои старые мотоциклетные ботинки, которые – после того как она прошлась по ним щеткой – стали выглядеть очень даже неплохо. Она сто лет не облачалась в пуховик и теперь решила, что лучшего случая его надеть ей в жизни не представится. На голову Шивон нацепила шерстяную шапочку с помпоном, а за спину закинула небольшой, но удобный рюкзак, в котором лежали зонтик, мобильный телефон, бутылка с водой и термос с горячим сладким чаем.

– Ты уверена, что захватила все необходимое?… – рассмеялся Грант, глядя на нее.

Сам он был в джинсах и кроссовках, а его ярко-желтая ветровка с капюшоном казалась ни разу не надеванной. Машину они оставили на придорожной стоянке. Сразу за живой изгородью начиналось поле, которое, постепенно переходило в крутой каменистый склон, где не росло ничего, кроме чахлых кустиков дрока.

– Как ты думаешь, хватит нам часа, чтобы добраться до вершины? – спросил Грант, запрокидывая голову и подставляя лицо солнцу, ярко блестевшему в его зеркальных солнцезащитных очках.

Шивон поправила за спиной рюкзак.

– Если повезет, то да, – сказала она с сомнением.

Несколько овец, пасшихся на поле, равнодушно наблюдали за тем, как Грант и Шивон лезли через живую изгородь. Изгородь оказалась перевита колючей проволокой, на которой то тут, то там висели клочья серой шерсти. Сначала Грант подсадил Шивон, потом, оперевшись рукой на деревянный столбик, легко перемахнул через препятствие.

– Неплохая погодка для восхождения, – заметил он, когда они начали подниматься по склону. – Интересно, Флип тоже здесь побывала?

– Понятия не имею, – призналась Шивон.

– Если бы я узнал, что она тоже карабкалась по этим камням, я бы очень удивился, – продолжал разглагольствовать Грант. – Не тот типаж… Да она бы только взглянула на этот милый холмик, и сразу вернулась обратно в свой «гольф».

– У нее, кстати, не было машины.

– Ценное замечание. В таком случае мне вдвойне интересно, как она сюда добиралась.

Это было второе ценное замечание. Они находились в пустынном, малонаселенном районе, где лишь изредка попадались далеко отстоящие друг от друга фермы и коттеджи. Правда, от Эдинбурга они отъехали всего на сорок миль, но казалось, что на тысячу. Судя по всему, даже автобусы здесь ходили крайне редко. Если Филиппа Бальфур побывала здесь, то наверняка не одна.

– Может, она прикатила на такси? – предположила Шивон.

– Водитель наверняка бы запомнил такую поездку и пассажирку, отвалившую ему кругленькую сумму.

– Пожалуй, ты прав. – Действительно, несмотря на опубликованные в газетах фотографии и обращение ко всем, кто мог видеть Филиппу, связаться с властями или родителями, ни один водитель такси в полицию не позвонил. Значит… – Может, кто-то из друзей? Друг или подруга, которых мы почему-либо пропустили?

– Не исключено, – сказал Грант, но в его голосе прозвучало сомнение. Кроме того, Шивон заметила, что он уже тяжело дышит. Еще через несколько минут Грант снял ветровку и, аккуратно сложив, сунул ее под мышку.

– Не представляю, как ты еще не взмокла в такой одежде. – заметил он.

Шивон сняла шапку и расстегнула «молнию» на куртке.

– Так лучше?

В ответ он только пожал плечами.

Вскоре подъем стал еще круче, и им приходилось цепляться руками за чахлые кустики дрока всякий раз, как ноги оскальзывались на осыпающихся камнях. Наконец Шивон почувствовала, что ей необходимо передохнуть, и уселась прямо на землю, подняв колени чуть не до подбородка и упершись каблуками в грунт. Достав из рюкзака пластиковую бутылку с водой, она сделала несколько глотков.

– Уже выдохлась? – спросил Грант, немного ее опережавший. Шивон предложила ему воды, но он отказался и полез дальше, хотя волосы его намокли от пота.

– Это не гонка, Грант! – крикнула Шивон ему вслед, но он не ответил. Посидев еще полминутки, она двинулась дальше. Грант тем временем успел подняться довольно высоко. Вот тебе и команда, подумала Шивон. Грант ничем не отличался от большинства знакомых ей мужчин: рвется куда-то, а зачем, почему, сам не понимает. Это у них инстинкт, что ли, такой – переть напролом?

Ближе к вершине склон снова стал менее крутым. Грант даже смог выпрямиться во весь рост; упершись руками в бока, он отдыхал и одновременно любовался видом. Шивон видела, как он наклонил голову и попытался сплюнуть, но слюна оказалась слишком густой. Словно белая нить она повисла у него на губе, и Гранту пришлось вытереть ее носовым платком, который он достал из кармана джинсов.

Поравнявшись с ним, Шивон снова протянула ему бутылку с водой.

– Возьми, попей, – предложила она.

Грант поколебался, но все же взял бутылку и сделал несколько скупых глотков.

– Кажется, тучи собираются, – заметила Шивон. Погода интересовала ее куда больше, чем раскинувшийся внизу пейзаж. Появившиеся в небе облака были густыми, черно-серыми, и она невольно подумала, что нигде на свете погода не меняется так быстро, как в Шотландии. Буквально за несколько минут температура воздуха упала градуса на четыре.

– Сейчас польет, – сказала Шивон. Грант только кивнул и вернул ей бутылку.

Шивон посмотрела на часы: поднимаются они уже минут двадцать с небольшим, значит, на машине можно было бы опуститься минут за пятнадцать… Потом она прикинула, что до вершины осталось еще минут пятнадцать-двадцать. Возвращаться, чтобы потом начинать все сначала, не имело смысла.

Грант за ее спиной коротко и резко выдохнул воздух.

– Ты в порядке? – спросила Шивон.

– Неплохая разминка, – сказал он и опять полез вверх. На спине его проступили пятна пота, хорошо заметные на фоне синей фуфайки. Скоро, подумала Шивон, он снимет и ее и останется в одной майке в самую непогоду. И она не ошиблась. Не прошло и минуты, как Грант остановился и начал сдирать фуфайку через голову.

– Холодает, – предупредила она его.

– Мне пока нормально, – отозвался Грант и повязал фуфайку вокруг пояса.

– Надень по крайней мере ветровку.

– Я в ней сварюсь!

– Не сваришься.

Грант, казалось, готов был заспорить, но в последний момент передумал и просунул руки в рукава ветровки. Шивон застегнула «молнию» на куртке. Пейзаж внизу понемногу расплывался, исчезая за низкими облаками или туманом, а может, там уже пошел дождь.

Через пять минут и над их головами разверзлись хляби небесные. Сначала заморосило, потом полило вовсю. Шивон поспешно натянула шапочку и увидела, что Грант поднял капюшон. Ветер еще больше усилился, пронизывая их насквозь. Грант оступился; упал на колено и выругался. Следующие два десятка шагов он прихрамывал, сжимая рукой ушибленную ногу.

– Может, хочешь немного передохнуть? – крикнула ему снизу Шивон, хотя и догадывалась, что будет ей ответом: молчание. Дождь тем временем припустил еще сильнее, но вдалеке небо уже очистилось. Это, впрочем, не имело особого значения, так как Шивон основательно промокла в первые же минуты: в ботинках у нее была вода, а мокрые брюки противно липли к ногам. У Гранта в кроссовках громко хлюпало и чавкало при каждом шаге, но он, похоже, ничего не замечал. Судя по бессмысленному взгляду, устремленному куда-то наверх, он переключился на автопилот и думал только об одном – о том, что ему необходимо подняться на вершину любой ценой.

Они преодолели еще один крутой участок, после чего земля под ногами неожиданно выровнялась. Они достигли цели. Дождь почти прекратился. Футах в двадцати от них высилась небольшая пирамидка из камней. Шивон знала, что альпинисты часто складывают такие пирамиды на вершинах покоренных гор, добавляя к ним по одному камню после каждого удачного подъема. Может, и эта появилась так же.

– А где ресторан?… – пропыхтел Грант и сел на валун, пытаясь отдышаться. Дождь прекратился, сквозь разрыв в тучах пробился солнечный луч, и холмы вокруг вспыхнули каким-то неестественным маслянисто-желтым светом. Грант дрожал, но фуфайку надевать было бесполезно: потоки воды, стекавшие с ветровки, промочили ее насквозь. Джинсы Гранта тоже сменили цвет с небесно-голубого на темно-синий.

– У меня есть горячий чай, хочешь? – предложила Шивон. Грант кивнул, и она налила ему чаю в крышку от термоса. Отпив несколько глотков, он посмотрел на каменную пирамидку.

– Почему бы не взглянуть, что там спрятано? – предложил он. – Или мы оба боимся того, что можем здесь найти?

– Может быть, мы вообще ничего не найдем, – устало возразила Шивон.

Грант кивнул в знак того, что он не исключает такой возможности:

– Сходи посмотри.

Шивон заткнула термос пробкой и, приблизившись к пирамидке, обошла ее кругом. Самая обыкновенная куча камней, подумала она.

– Тут ничего нет, – сказала Шивон и опустилась на корточки возле пирамидки.

– Должно быть, – сказал Грант и, поднявшись, подошел к ней. – Неужели мы ошиблись?

– Если там и есть что-то, оно хорошо спрятано.

Грант потрогал камни кончиком кроссовки, потом толкнул сильнее, и пирамида рассыпалась. Встав на колени, он принялся перебирать камни руками, сосредоточенно наморщив лоб и прикусив губу. Вскоре от пирамидки ничего не осталось. Шивон, впрочем, уже потеряла к ней интерес и теперь оглядывалась по сторонам, обдумывая, где на этой голой вершине можно было бы спрятать записку.

Грант вытащил из кармана два пластиковых пакета для хранения вещественных доказательств и сунул под самый большой валун. Затем он снова стал собирать камни в кучу, но его пирамида почему-то все время разваливалась, и ему приходилось начинать все сначала.

– Брось, Грант, – сказала ему Шивон.

– Ах ты, дерьмо! – выругался Грант, но Шивон так и не поняла, кого или что он имеет в виду.

– Погода опять портится, – негромко проговорила она. – Нужно возвращаться, да поскорее.

Но Грант как будто и не собирался никуда идти. Он сидел вытянув ноги и облокотившись сзади на землю.

– Значит, мы все-таки ошиблись! – прокричал он, чуть не плача.

Шивон посмотрела на него. Ей нужно было как-то заставить его спуститься: Грант вымок до нитки, продрог как собака и был на грани истерики. Шивон опустилась перед ним на корточки.

– Возьми себя в руки, Грант, ради меня, – сказала она. – Если ты сейчас расквасишься, нашей работе конец. А ведь мы партнеры, правда?

– Правда… – машинально повторил Грант, и Шивон поспешно кивнула.

– Вот и давай действовать, как полагается партнерам. Нужно уносить отсюда ноги, пока опять не полило. Ну?… – Она протянула ему руки. Грант некоторое время смотрел на них, потом взял ее за запястья, и Шивон начала вставать, таща его за собой. – Ну же, Грант!

Через секунду оба уже стояли, глядя друг другу в глаза.

– Помнишь, что ты мне сказала? – спросил он внезапно. – Ну, когда мы пытались припарковаться на Виктория-стрит?…

– Что?

– Ты спросила, почему я всегда играю по правилам…

– Грант… – Шивон изо всех сил постаралась выразить взглядом сочувствие, а не жалость. – Давай не будем все портить, ладно? – негромко добавила она, пытаясь высвободить руки.

– Портить что? – произнес он каким-то странным голосом.

– Мы – команда, – напомнила она.

– Команда?

Грант продолжал впиваться взглядом в ее лицо, и Шивон медленно кивнула, потом еще раз, и он разжал пальцы. Она попятилась, потом повернулась и начала осторожно спускаться по склону. Не успела она сделать и пяти шагов, как ее обогнал Грант. Словно одержимый, он мчался вниз большими прыжками, рискуя упасть и свернуть себе шею. Раз или два он был на грани падения, но сумел удержаться на ногах и продолжил свой головокружительный спуск.

– Черт побери, это же град! – крикнул он на бегу.

Действительно, градинки замолотили по лицу Шивон, старавшейся догнать Гранта. Перелезая через живую изгородь, он зацепился за колючую проволоку и разорвал ветровку. Его физиономия пылала, когда он, чертыхаясь, помогал Шивон перебраться через кусты. Потом оба забрались в машину и некоторое время молчали, переводя дух. От их дыхания лобовое стекло начало запотевать, и Шивон опустила стекло со своей стороны. Град прекратился, и из-за облаков снова проглянуло солнышко.

– Во погодка! – Грант сплюнул. – Неудивительно, что мы едва не поругались!

– Едва не поругались? А я и не заметила…

Грант сначала фыркнул, потом улыбнулся. Шивон исподтишка наблюдала за ним; она от души надеялась, что между ними все останется по-прежнему. Грант держался так, словно там, наверху, не произошло ничего особенного.

Шивон сняла куртку и бросила на заднее сиденье, а Грант стащил через голову ветровку. От его майки поднимался пар.

Шивон достала из-под сиденья ноутбук и, подсоединив к нему мобильник, загрузила систему. Сигнал был слабенький, но ей казалось, что этого хватит.

– Передай ему, что он ублюдок, – сказал Грант.

– Он, конечно, страшно расстроится, – отрезала Шивон, набирая на клавиатуре текст послания. Грант, наклонившись к ней, следил за экраном, на котором одна за другой появлялись буквы.

«Только что поднялась на Олений Рог, но записки не нашла. Может, я ошиблась?»

Она нажала кнопку «отправить». Теперь нужно было ждать ответа, и Шивон, откинувшись на спинку сиденья, налила себе чаю. Грант пытался отлепить от ног мокрые джинсы.

– Я включу печку, как только мы тронемся, – сказал он.

Шивон кивнула, потом предложила ему еще чаю, но Грант отказался.

Шивон посмотрела на часы.

– Часа два в запасе у нас есть. Успеем заехать домой и переодеться.

Грант бросил взгляд на экран.

– Не отвечает?…

Шивон покачала головой, и Грант запустил двигатель. Некоторое время они ехали в молчании. Далеко впереди сияло безмятежное голубое небо, за Иннерлитеном на шоссе не было уже никаких следов дождя.

– Я все думаю, не лучше ли нам было поехать по А-701, – первым нарушил молчание Грант. – Похоже, западный склон Оленьего Рога не такой крутой.

– Теперь это уже не важно, – ответила Шивон. Было ясно, что мысленно Грант все еще на вершине горы.

Короткий сигнал возвестил о том, что на ноутбук пришло письмо. Шивон поспешно нажала кнопку, но это оказалось просто приглашение посетить порносайт.

– Я получаю такие сообщения по несколько штук в день, – пожаловалась она. – Хотела бы я знать, почему это?

– На таких сайтах стоит программа-робот, которая выбирает адреса наугад, – сказал Грант и покраснел. – Я думаю, она каким-то образом определила, что компьютер находится на связи.

– Придется поверить, – сказала Шивон.

– Но это действительно так! – ответил Грант, невольно повысив голос.

– О'кей, о'кей, уже поверила!

– Я бы никогда не стал интересоваться такой… такими вещами.

В ответ она кивнула как можно убедительнее, но промолчала. Они уже подъезжали к пригородам Эдинбурга, когда компьютер подал сигнал о еще одном письме. Это был Сфинкс. Грант свернул на обочину и остановил машину.

– Ну, что он говорит?

– Взгляни сам. – Шивон наклонила ноутбук так, чтобы ему был виден экран. В конце концов, они же команда…

«Мне нужно было только название – Олений Рог. Вовсе не обязательно было подниматься на самую верхотуру».

– Вот гнида!… – прошипел Грант.

«Флип знала, что подниматься не нужно?» – напечатала Шивон. Ответ пришел через несколько минут.

«Ты в двух шагах от Чертовстула. Вопрос получишь в течение 10 минут. На ответ дается 24 часа. Будешь играть дальше?»

Шивон посмотрела на Гранта.

– Скажи ему «да»! – посоветовал он.

– Не будем торопиться, – ответила Шивон и, заметив его удивление, посмотрела ему в глаза. – Мне кажется, мы нужны ему не меньше, чем он нам.

– Стоит ли рисковать? – усомнился Грант, но Шивон уже печатала:

«Мне нужно знать, помогал ли кто-нибудь Флип? Кто еще играет в эту игру?»

Ответ пришел немедленно:

«Спрашиваю в последний раз: ты будешь играть дальше?»

– Нам нельзя его терять! – предупредил Грант.

– Он знал, что я полезу на эту чертову гору. И почти наверняка знал, что Филиппа не полезет. – Шивон прикусила губу. – Думаю, можно рискнуть…

– Он сам сказал – мы в двух шагах от «Чертовстула». Значит, мы догнали Филиппу.

Шивон кивнула и напечатала:

«Я готова продолжать, но сначала скажи мне, пожалуйста, помогал ли кто-нибудь Флип?»

Грант, откинувшись на сиденье, затаил дыхание. Ответа все не было, и Шивон посмотрела на часы:

– Он сказал – десять минут…

– А ты, оказывается, игрок.

– Что жизнь без риска?

– Я бы сказал, что без риска жизнь гораздо приятнее и… спокойнее, – возразил он.

Шивон посмотрела на него.

– И это говорит обладатель гоночной машины, которая летает со скоростью света!

Грант взял тряпку и принялся протирать лобовое стекло, которое снова запотело.

– Если Флип не нужно было подниматься на Олений Рог, может быть, ей вообще не приходилось никуда выходить в поисках ответа.

– Что ты хочешь сказать?

– Я хочу сказать, что ее вряд ли бы понесло куда-то, где ей могла угрожать опасность.

Шивон кивнула.

– Подождем следующего вопроса.

– Если он будет – следующий вопрос.

– «Ты должен верить!…» – пропела Шивон.

– Я человек неверующий.

Шивон хотела что-то ответить, но в это время компьютер пискнул, и оба склонились над ним так стремительно, что едва не стукнулись лбами.

«Корявое начало стало мечтой масона».

Пока они раздумывали, что бы это значило, от Сфинкса пришел еще один мейл.

«Я не думаю, что Флипси кто-то помогал. А кто помогает тебе, Шивон?»

«Никто», – напечатала она и нажала «отправить».

– Почему ты не хочешь, чтобы он знал про… про меня? – спросил Грант.

– Потому что тогда он может изменить правила или заявить, что я жульничала. Раз он уверен, что Филиппа решала его загадки сама, пусть думает то же самое и обо мне. – Она посмотрела на Гранта. – А что, ты против?

Грант подумал, потом покачал головой.

– Что же может значить эта его головоломка?

– Не имею ни малейшего представления. Ты, случайно, не масон?

Он снова качнул головой.

– Нет. И плохо представляю, чем они занимаются. – Грант почесал в затылке. – Интересно, где можно найти подходящего масона, который бы нам все рассказал?…

Шивон улыбнулась.

– Думаю, это будет достаточно просто. В полиции Лотиана масонов пруд пруди!

В конце концов и кукольные гробики, и отчеты о вскрытии были доставлены в участок Сент-Леонард и поступили в полное распоряжение Ребуса. Оставалась только одна проблема – последний гроб, найденный в Фоллзе, в настоящий момент находился в руках Стива Холли. Биверли Доддс сама отдала ему гробик и куклу, чтобы он мог сделать качественные снимки для публикации. Что ж, решил Ребус, пожалуй, пора съездить на работу к мистеру Холли.

Сняв с крючка куртку, он подошел к столу, за которым работали Эллен Уайли и профессор Девлин. Вернее, работал один профессор, не спеша перебиравший содержимое тощей папки с материалами дела; Эллен же откровенно скучала.

– Мне нужно уехать, – предупредил ее Ребус.

– Счастливец. Может, составить тебе компанию?

– Нет. Присмотри пока за профессором, я скоро. Девлин поднял голову.

– И куда на сей раз призывает вас служебный долг?

– Мне нужно поговорить с одним журналистом.

– А-а, наша тысячу раз осмеянная четвертая власть!…

Манера Девлина выражаться многословно и витиевато действовала Ребусу на нервы. И – если судить по выражению лица Эллен – он был в этом не одинок. Ребус уже заметил, что Эллен норовит отодвинуться со своим стулом как можно дальше от Девлина, но любимым ее местом было, безусловно, место по другую сторону.

– Постараюсь вернуться как можно скорее, – еще раз повторил Ребус, чтобы ее утешить, но, шагая к двери, он чувствовал, как она провожает его завистливым взглядом.

Еще Ребуса утомлял бьющий через край энтузиазм старика-профессора. Почувствовав себя нужным, он, казалось, сбросил пару десятков лет и буквально наслаждался протоколами посмертных вскрытий, цитируя из них вслух целые параграфы. Каждый раз, когда Ребус пытался сосредоточиться на своей работе, Девлин отвлекал его не к месту заданным вопросом, и он уже не раз мысленно проклял Керта и Гейтса. Чувства, которые вызывало у него присутствие Девлина в рабочем зале, прекрасно выразила Эллен, которая, улучив момент, спросила:

– Слушай, кто кому помогает: профессор нам или мы профессору? И вообще, если бы я хотела работать сиделкой, я бы лучше устроилась в дом престарелых.

Сидя за рулем «сааба», Ребус старался не считать, сколько пабов он проехал по дороге в центр города.

Местный корпункт таблоида, в которой трудился Стив Холли, разместился на верхнем этаже перестроенного под офисный центр здания на Квин-стрит – по соседству с эдинбургским филиалом Би-би-си. Ребус рискнул припарковаться у тротуара перед подъездом. Распахнутая дверь была приперта кирпичом. Ребус вошел в парадное, поднялся на четвертый этаж и, толкнув выходящую на площадку застекленную дверь, оказался в тесной приемной, где сидела на коммутаторе секретарша. Вошедшего Ребуса она приветствовала довольно приятной улыбкой, но ничего не сказала: как раз в этот момент она отвечала на чей-то звонок.

– Нет, – сказала она. – Боюсь, сегодня его уже не будет. У вас есть номер его мобильного телефона?…

Короткие светлые волосы секретарши были убраны и прижаты обручем наушников с микрофоном на кронштейне.

– До свидания, – сказала она и нажала на пульте кнопку, прерывая связь, но телефон тут же зазвонил вновь. Не глядя на Ребуса, секретарша подняла вверх палец, давая понять, что о нем не забыли.

Ребус огляделся по сторонам в поисках стула, но такового не оказалось. На подоконнике пылилось анемичное «обезьянье дерево» в пластиковом горшке, который явно был ему тесноват.

– Боюсь, сегодня его уже не будет, – сказала секретарша очередному абоненту. – У вас есть номер его мобильного телефона? – Она продиктовала несколько цифр и дала отбой.

– Прошу прощения, – сказала секретарша, поворачиваясь к Ребусу.

– Ничего, ничего, – ответил он. – Мне нужен Стив Холли, но я, кажется, уже знаю, что вы скажете…

– Боюсь, сегодня его уже не будет…

Ребус кивнул.

– А у вас есть номер…?

– Да, есть.

– Вы с ним договаривались?

– В принципе, да, – небрежно сказал Ребус. – Я хотел забрать куклу, если Стиви с ней закончил.

– А-а, эту… штуку!… – Секретарша демонстративно передернулась. – Сегодня утром он оставил ее у меня на стуле. Такие у него шуточки!

– Что угодно – лишь бы время быстрее пролетело, – поддакнул Ребус.

Секретарша улыбнулась – ей явно понравилось, что кто-то еще придерживается не слишком высокого мнения об умственных способностях ее коллеги.

– Я думаю, она лежит в его отсеке.

Ребус снова кивнул.

– Фотографии готовы?

– О да.

– Значит, я могу…? – Он показал пальцем на дверной проем за спиной секретарши, полагая, что «кабинка» Стива Холли должна находиться именно там.

– Да, пожалуйста… – Секретарша пожала плечами и поспешила ответить на новый звонок.

– Ладно, не буду мешать. – Ребус двинулся вперед с таким видом, словно точно знал, куда идти.

Все оказалось проще, чем он думал. В небольшом зальчике было всего четыре отсека, разделенных легкими подвижными перегородками. Все они были пусты. Игрушечный гробик лежал на столе Холли у клавиатуры компьютера; рядом валялись два пробных снимка, и Ребус мысленно поздравил себя с удачей. Если бы журналист оказался на месте, не миновать было возражений и вопросов, на которые пришлось бы отвечать.

Напоследок Ребус оглядел рабочее место Холли. Двухдюймовая фигурка Скуби-Ду на мониторе, вырезки на стенах, список телефонов, изрисованный каракулями перекидной календарь с Симпсонами открыт на дате трехнедельной давности, диктофон без батареек.

Ребус уже собирался уходить, когда его внимание привлек приколотый к перегородке обрывок бумаги с фамилией Джин и номером ее телефона. Он сорвал листок, сунул в карман… и увидел под ним записку с другими телефонами – в том числе со своим собственным. Были там и номера Джилл Темплер, Билла Прайда, Шивон Кларк и Эллен Уайли, причем под служебными телефонами Джилл и Шивон были нацарапаны домашние. Этот список Ребус тоже решил забрать с собой, хотя и не знал, есть ли у Холли копия. Он надеялся, что нет.

Выйдя на улицу, Ребус позвонил Шивон на мобильник, но ему сообщили, что в настоящее время абонент недоступен. Под «дворником» его машины белела квитанция о штрафе за неправильную парковку, но «Синего Злюки», как прозвали инспекторов дорожной полиции за цвет формы, поблизости не оказалось. Ребус был, вероятно, единственным, кто в свое время смотрел фильм «Желтая подводная лодка» не под балдой, и потому мог в полной мере оценить меткое прозвище, однако это не помешало ему несколько раз чертыхнуться. Квитанцию он засунул в бардачок.

На обратном пути в участок Ребус, пользуясь тем, что машины на дороге едва ползли, выкурил сигарету. При таком-то количестве улиц стало совершенно невозможно ехать, как хочется. Не найдя поворота на Принсес-стрит и обнаружив затор на Уэверли-бридж, где велись дорожные работы, он в конце концов поехал по Маунд, откуда и свернул на Маркет-стрит. Из динамиков магнитолы донеслась песня Дженис Джоплин «Заживо похороненный в блюзе». Что ж, решил Ребус, быть заживо похороненным в блюзе, это лучше, чем умирать от скуки на эдинбургских улицах.

Когда он вернулся в участок, у Эллен Уайли было такое лицо, словно она сама вот-вот запоет блюз.

– Не хочешь немного проехаться? – спросил Ребус.

– Куда? – встрепенулась Эллен.

– Профессор Девлин, вам тоже будет интересно…

– Весьма интригующее предложение. – Сегодня старый патологоанатом надел вместо своей кошмарной кофты пуловер, отвисший под мышками и слишком короткий сзади. – И цель не уточняется? – спросил Девлин.