Текст книги "Бункер. Пыль"
Автор книги: Хью Хауи
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 22 страниц)
Только несколько человек из высшего персонала и сотрудников службы безопасности могли управлять этим видом контроля, и во время своих предыдущих визитов Дарси видел, почему. На полках стояли ящики с боеприпасами и патронами. Брезент был накинут на военные беспилотники. На стеллажах высились пирамиды бомб. Совсем не то, на что хотелось бы наткнуться работникам кухни, когда они спускались за банкой картофельного порошка и нажимали не ту кнопку в лифте.
Предыдущие поиски никого не выявили, но среди высоких полок с большими пластиковыми контейнерами должны были быть тысячи мест. Дарси заглянул в эти полки, когда над ними замерцал свет. Он представил себе, что он – этот пилот, через несколько минут после убийства человека, прибывший сюда на лифте, забрызганном кровью, в бегах и в поисках места, где можно спрятаться.
Присев, он осмотрел полированный бетон у входа в лифт. Отступив назад и наклонив голову, он изучил блеск. Перед дверью блеск был немного больше. Возможно, это из-за неровного движения, шарканья ботинок, постепенного износа. Он опустился на пол и глубоко вдохнул запах листьев и сосен, лимона и забытого времени, когда все росло и мир пах свежестью.
Кто-то вымыл здесь пол. Недавно, подумал он. Пригнувшись, он вглядывался в проходы с оружием и аварийным снаряжением, понимая, что он не один. Ему следовало сразу же отправиться к Бреварду и вызвать подкрепление. Здесь был человек, способный убить, кто-то из персонала МЧС с военной подготовкой, кто-то, имеющий доступ к любому оружию в этих ящиках. Но этот человек был также ранен, прятался и был напуган. И подкрепление показалось плохой идеей.
Дело было не столько в том, что Дарси был тем, кто собрал все воедино и заслуживал похвалы, сколько в его растущей уверенности, что эти убийства указывают прямо на вершину. Люди, замешанные в этом деле, были самого высокого ранга. Файлы были подделаны, «Глубокая заморозка» нарушена, чего не должно было быть. Люди, которым он подчинялся, могли быть причастны к этому. А Дарси стоял и поддерживал настоящего Шепарда, в то время как старик бил сапогами своего самозванца. В этом не было ничего протокольного. Это было личное. Он знал того парня, который принял на себя удар, постоянно видел его в поздние смены, время от времени разговаривал с ним. Трудно было представить, что этот парень убивает людей. Все было перевернуто с ног на голову.
Дарси снял с бедра фонарик и принялся обыскивать полки. Ему нужно было что-то большее, чем яркий свет, что-то большее, чем полагается ночным охранникам. На контейнерах были обозначения из другой жизни, которую он едва помнил. Он открыл крышки нескольких контейнеров – вакуумные уплотнители тихонько пискнули, – прежде чем нашел то, что искал: H & K 45-го калибра, пистолет одновременно современный и древний. Когда его выпускали на заводе, он был лучшим в своем классе, но от тех заводов остались лишь воспоминания. Он вставил в пистолет обойму и понадеялся, что патроны хорошие. Почувствовав себя увереннее с оружием, он прокрался через кладовую с новой целью, а не бегло, как накануне, когда нужно было обыскать восемьдесят уровней.
Заглянул под каждый из брезентов. Под одним из них он обнаружил разбросанные инструменты и разбросанные детали, частично разобранный или ремонтируемый дрон. Недавняя работа? Невозможно было определить. Пыли не было, но под брезентом ее и не должно было быть. Он обошел помещение по периметру, поискал на земле белые гранулы пенопласта от потревоженных потолочных панелей, проверил кабинеты в самом конце, поискал места, где могли быть обшарпанные полки, высоко поднятые большие контейнеры. Направился к казармам и впервые обратил внимание на низкую металлическую дверь ангара.
Дарси убедился, что предохранитель снят. Он взялся за ручку двери и распахнул ее, затем присел и направил фонарик и пистолет во мрак.
Он чуть не прострелил чью-то постель. Там была смятая куча подушек и одеял, поначалу похожая на спящего человека. Потом он увидел еще папки, похожие на те, что он помогал собирать в конференц-зале. Вероятно, именно здесь прятался человек, которого они пытались поймать. Надо будет показать Бреварду и навести здесь порядок. Он не мог себе представить, как можно жить вот так, как крыса. Он закрыл ангар и двинулся к двери в стене, ведущей в казарму. Приоткрыв ее, Дарси убедился, что коридор чист. Он тихо переходил из комнаты в комнату, осматривая каждую. В спальных комнатах никаких признаков жилья. В ванных комнатах было тихо и спокойно. Жутковато, почти. Выходя из женского туалета, ему показалось, что он услышал голос. Шепот. Что-то за дверным проемом в самом конце.
Дарси приготовил пистолет и встал в конце коридора. Он прижался ухом к двери и прислушался.
Кто-то разговаривал. Он попробовал ручку и обнаружил, что она не заперта, и глубоко вздохнул. Любой признак того, что человек потянулся за оружием, и он выстрелит. Он уже слышал, как объясняет Бреварду, что произошло, что у него было предчувствие, он пошел по следу, не подумал попросить подкрепления, спустился и нашел этого человека раненым и истекающим кровью. Он выстрелил первым. Дарси защищался. Еще один труп – и дело закрыто. Это была его линия, если дело пойдет плохо. Все это и многое другое промелькнуло в его голове, когда он распахнул дверь и поднял оружие.
Из конца комнаты появился человек. Дарси крикнул ему, чтобы тот замер, а сам зашагал ближе. «Не двигайся», – крикнул он, и мужчина поднял руки. Это был молодой человек в сером комбинезоне, одна его рука была закинута за голову, а другая безвольно лежала на боку.
И тут Дарси понял, что что-то не так. Все было не так. Это был вовсе не мужчина.
••••
«Не стреляйте», – умоляла Шарлотта. Она подняла одну руку и смотрела, как этот человек приближается к ней с пистолетом, направленным ей в грудь.
« Встань и отойди от стола», – сказал мужчина. Его голос был непоколебим. Он жестом указал на стену.
Шарлотта взглянула на рацию. Джульетта спрашивала, слышит ли она ее, просила закончить то, что она говорит, но Шарлотта не стала проверять этого человека, потянувшись к кнопке передачи. Она посмотрела на разбросанные инструменты, отвертки, кусачки и вспомнила о позавчерашней жуткой драке. Рука пульсировала под марлевой повязкой. Было больно поднять руку даже до плеча. Мужчина сократил расстояние между ними.
«Обе руки вверх».
Его стойка – то, как он держал пистолет, – напомнила ей о базовой подготовке. Она не сомневалась, что он выстрелит в нее.
«Я не могу больше поднять ее», – сказала она. Джульетта снова умоляла ее сказать что-нибудь. Мужчина посмотрел на рацию.
«С кем ты разговариваешь?»
«С одной из шахт», – ответила она. Она медленно потянулась к регулятору громкости.
«Не трогай его. К стене. Сейчас же.»
Она сделала все, как он сказал. Единственным утешением была надежда, что он отведет ее к брату. По крайней мере, она узнает, что они с ним сделали. Дни ее изоляции и беспокойства подошли к концу. Она почувствовала облегчение от того, что ее обнаружили.
«Повернись лицом к стене. Заведите руки за спину. Скрести запястья».
Она так и сделала. Повернувшись в сторону и взглянув на него через плечо, она увидела белый пластиковый шнурок, снятый с его пояса. «Упрись лбом в стену», – сказал он ей. И тут она почувствовала его приближение, ощутила его запах, услышала его дыхание, и мысли о том, чтобы крутиться и сопротивляться, испарились, когда шнурок больно обхватил ее запястья.
«Есть другие?» – спросил он.
Она покачала головой. «Только я».
« Ты пилот?»
Шарлотта кивнула. Он схватил ее за локоть и развернул к себе. «Что ты здесь делаешь?» Увидев повязку на ее руке, он сузил глаза. «В тебя стрелял Эрен».
Она ничего не ответила.
«Ты убила хорошего человека», – сказал он.
Шарлотта почувствовала, как на глаза навернулись слезы. Ей хотелось, чтобы он просто отвел ее туда, куда они собираются, усыпил, позволил увидеться с Донни, что бы там ни было дальше. «Я не хотела», – слабо оправдывалась она.
«Как ты сюда попала? Ты была с другими пилотами? Просто... женщины не...»
«Меня разбудил брат», – сказала Шарлотта. Она кивнула на грудь мужчины, где полыхала эмблема Службы безопасности. «Вы забрали его». И она вспомнила тот день, когда они пришли за Донни, с молодым человеком, подпирающим Турмана. Она узнала этого человека, стоявшего перед ней, и на глаза навернулись слезы. «Он... еще жив?»
Мужчина на мгновение отвел взгляд. «Да. Едва-едва».
Шарлотта почувствовала, как по ее щекам потекли слезы.
Мужчина снова повернулся к ней лицом. «Он твой брат?»
Она кивнула. С завязанными за спиной руками она не могла вытереть нос, не могла даже дотянуться до плеча, чтобы вытереть его о комбинезон. Она удивилась, что этот человек пришел один, что он не вызвал подкрепление. «Могу я его увидеть?» – спросила она.
«Я в этом сомневаюсь. Сегодня его снова положат под воду». Он нацелил пистолет на рацию, когда Джульетта снова потребовала ответа. «Это нехорошо, ты знаешь. Ты подвергаешь опасности этих людей, с кем бы ты ни говорила. О чем ты думала?»
Она изучала этого человека. На вид он был ее ровесником, лет тридцати, больше походил на солдата, чем на полицейского. «Где остальные?» – спросила она, посмотрев в сторону двери. «Почему вы не забираете меня?»
«Я заберу. Но прежде я хочу кое-что понять. Как ты и твой брат... как вы выбрались?»
«Я же сказала, он меня разбудил». Шарлотта посмотрела на стол, где лежали записи Донни. Она оставила папки открытыми. Карта лежала сверху, на ней виднелся меморандум о Пакте. Охранник повернулся, чтобы посмотреть, на что она смотрит. Он отошел от нее и положил руку на одну из папок.
«Так кто разбудил твоего брата?»
«Почему бы вам не спросить у него?» Шарлотта начала волноваться. То, что он не забрал ее, казалось ей чем-то плохим, как будто он действовал не по правилам. Она видела, как мужчины в Ираке действовали не по правилам. Это никогда не приводило ни к чему хорошему. «Пожалуйста, просто отведите меня к брату», – сказала она. «Я сдаюсь. Просто отведите меня».
Он сузил глаза, глядя на нее, затем снова обратил свое внимание на папки. «Что это такое?» Он взял в руки карту, изучил ее, отложил и взял другой лист бумаги. «Мы вытащили ящики с этим материалом из другой комнаты. Над чем, черт возьми, вы двое работаете?»
«Просто заберите меня», – умоляла Шарлотта. Ей становилось страшно.
«Через минуту». Он изучил радио, нашел громкость, убавил ее. Прислонился спиной к столу и облокотился на него, пистолет небрежно держал у бедра. Шарлотта поняла, что он собирается спустить штаны. Он собирался заставить ее встать на колени. Он не видел женщин несколько сотен лет и хотел понять, как их разбудить. Именно этого он и хотел. Шарлотта подумала о том, чтобы побежать к двери, надеясь, что он выстрелит в нее, надеясь, что он либо промахнется, либо попадет точно в цель...
«Как тебя зовут?» – спросил он.
Шарлотта почувствовала, как по ее щекам покатились слезы. Ее голос дрожал, но ей удалось прошептать свое имя.
«Меня зовут Дарси. Успокойся. Я не причиню тебе вреда».
Шарлотта начала дрожать. Это было именно то, что, по ее мнению, должен был сказать мужчина, прежде чем совершить что-то мерзкое.
«Я просто хочу понять, что, черт возьми, происходит, прежде чем выдать тебя. Потому что все, что я видел сегодня, говорит о том, что это больше, чем ты и твой брат. Больше, чем моя работа. Черт возьми, насколько я знаю, как только я отведу тебя в офис, они усыпят меня и вернут тебя к работе здесь, внизу».
Шарлотта засмеялась. Она повернула голову и вытерла слезы, повисшие на щеках, о свое плечо. «Вряд ли», – сказала она. И начала подозревать, что этот человек действительно не собирается причинять ей вред, что он просто любопытен, как кажется. Ее взгляд вернулся к папкам. «Вы знаете, что они планируют для нас?» – спросила она.
«Трудно сказать. Ты убила очень важного человека. Тебе нельзя подниматься. Думаю, они поместят тебя в глубокую заморозку. Живой или мертвой, я не знаю».
«Нет, не то, что они собираются сделать со мной и моим братом – то, что они планируют для всех нас. Что произойдет после нашей последней смены».
Дарси на мгновение задумался. « Я... я не знаю. Никогда об этом не думал».
Она кивнула на папки рядом с ним. «Это все там. Когда я снова засну, будет неважно, жива я или мертва. Я больше никогда не проснусь. Как и ваша сестра, или мама, или жена, или кто там у вас».
Дарси взглянул на папки, и Шарлотта поняла, что то, что он не арестовал ее сразу, – это возможность, а не проблема. Вот почему они не могли допустить, чтобы кто-то узнал правду. Если бы люди узнали, они бы этого не потерпели.
«Ты все выдумываешь», – сказал Дарси. «Ты не знаешь, что будет после...»
«Спроси своего босса. Посмотрим, что он скажет. Или у босса твоего босса. И продолжай спрашивать. Может быть, они дадут тебе капсулу в глубокой заморозке рядом с моей».
Дарси изучал ее с минуту. Он отложил пистолет и расстегнул верхнюю пуговицу комбинезона. Затем следующую. Он продолжал расстегивать пуговицы до пояса, и Шарлотта поняла, что не ошиблась в его намерениях. Она приготовилась наброситься на него, ударить его по ногам, укусить...
Дарси взял папки и, задвинув их за спину, заправил в шорты, начал застегивать комбинезон.
« Я посмотрю. А теперь пойдем.» Он поднял пистолет и жестом указал на дверь, и Шарлотта благодарно вздохнула. Она обошла станции управления дронами. Внутри она чувствовала себя растерзанной. Она хотела, чтобы этот человек взял ее к себе, но теперь ей хотелось больше говорить. Она боялась его, но теперь хотела ему доверять. Казалось, что спасение придет после ареста, после того, как ее усыпят, и в то же время казалось, что спасение находится в пределах досягаемости.
Сердце заколотилось, когда ее вывели в коридор. Дарси закрыл дверь в комнату управления. Она прошла мимо спальных комнат и туалетов, в конце коридора подождала, пока он откроет дверь в оружейную, с бесполезными руками за спиной.
"Я знал твоего брата, знаешь ли, – сказал Дарси, придержав дверь. «Он никогда не был похож на человека. Как и ты».
Шарлотта покачала головой. «Я никогда не желала никому зла. Мы просто хотели узнать правду». Она прошла через оружейную комнату и направилась к лифту.
«Вот в чем проблема с правдой», – сказал Дарси. «На нее претендуют и лжецы, и честные люди. Это ставит людей в моем положении в затруднительное положение».
Шарлотта остановилась. Это, по-видимому, испугало Дарси, который сделал шаг назад и крепче сжал пистолет. « Давай продолжим движение», – сказал он ей.
« Подожди», – сказала Шарлотта. « Ты хочешь знать правду?» Она повернулась и кивнула в сторону дронов под брезентом. «Как насчет того, чтобы перестать доверять тому, что говорят тебе люди? Перестать решать, кому верить, руководствуясь своим чутьем. Позволь мне показать. Посмотри сам, что там есть».
52
Бок Дональда представлял собой море пурпурных, черных и синих цветов. Он задрал нижнюю рубашку, комбинезон свисал с бедер, и осмотрел свои ребра в зеркале в ванной. В центре синяка было оранжево-желтое пятно. Он прикоснулся к нему – едва заметно, кончиками пальцев, – и электрический разряд пронесся по ногам до колен. Он едва не упал, и ему потребовалось мгновение, чтобы восстановить дыхание. Он осторожно опустил рубашку, застегнул комбинезон и, ковыляя, вернулся к койке.
Его голени болели от того, что он защищался от ударов Турмана. На предплечье образовался узел, похожий на второй локоть. И каждый раз, когда его охватывал приступ кашля, ему хотелось умереть. Он пытался заснуть. Сон был средством скоротать время, уйти от реальности. Это был троллейбус для депрессивных, нетерпеливых и умирающих. Дональд был всеми тремя.
Он погасил свет рядом со своей койкой и лежал в темноте. Криоподы и смены были преувеличенными формами сна, подумал он. То, что казалось неестественным, было скорее вопросом степени, чем вида. Пещерные медведи впадали в спячку на сезон. Люди впадали в спячку каждую ночь. День был сменой, каждая из которых переносилась как квант жизни, все краткосрочное планирование, ведущее к очередному приступу темноты, и мало кто задумывался о том, чтобы собрать эти дни во что-то полезное, в какую-то цепочку ценных жемчужин. Просто еще один день, чтобы выжить.
Он закашлялся, отчего в ребрах запульсировала боль, а зрение озарилось вспышками света. Дональд молился о том, чтобы отключиться, уйти из жизни, но боги, распоряжающиеся его судьбой, были опытными мучителями. Достаточно – но не слишком. Не убивай этого человека , – шептали ему раны. Он нужен нам живым, чтобы мог страдать за содеянное .
Кашель прошел, на губах остался привкус меди, кровь залила комбинезон – но ему было все равно. Он откинул голову назад, мокрый от боли и пота, и слушал слабые стоны, срывающиеся с его губ.
Проходили часы, минуты. Дни. Вот раздался стук в дверь, щелчок тумблера, кто-то включил свет. Это был охранник с ужином, или завтраком, или еще каким-нибудь бессмысленным обозначением времени суток. Это был Турман, который читал ему нотации, отчитывал его, отводил и укладывал спать.
«Донни?»
Это была Шарлотта. Коридор за ее спиной был тусклым в третью смену. Когда она подошла к нему, в дверном проеме появился мужчина, один из сотрудников службы безопасности. Они обнаружили ее и тоже собирались запереть. Но они давали ему хотя бы эту минуту. Он слишком быстро сел, чуть не потеряв равновесие, но их руки нашли друг друга, и они оба вздрогнули от объятий.
«Мои ребра», – прохрипел Дональд.
«Следи за моей рукой», – сказала сестра.
Она высвободилась и отступила назад, и Дональд уже собирался спросить, что с ее рукой, но она прижала палец к губам. «Поторопись», – сказала она. «Сюда».
Дональд посмотрел мимо нее на мужчину в дверном проеме. Охранник смотрел вверх и вниз по коридору, он был больше обеспокоен тем, что кто-то придет, чем тем, что он или его сестра смогут сбежать. Боль в ребрах Дональда уменьшилась, когда он понял, что происходит.
«Мы уходим?» – спросил он.
Сестра кивнула и помогла ему встать. Дональд последовал за ней в коридор.
Вопросов было много, но молчание было превыше всего. Сейчас было не время. Сотрудник службы безопасности закрыл дверь и запер ее на ключ. Шарлотта уже направлялась к лифтам. Дональд хромал за ней, босиком, его левая нога ныла при каждом шаге. Они были на административном уровне. Миновали бухгалтерию, где хранились запасные части и материалы, отдел учета, где фиксировались и вводились в серверы основные события в каждом бункере, отдел контроля за населением, где когда-то составлялось множество отчетов. Во всех офисах было тихо, как и должно быть, в ранний утренний час.
Станция охраны была безлюдной. За ней их ждал лифт, настойчиво жужжащий в режиме ожидания. Дональд отметил, что в лифте сильно пахнет чистящим средством. Шарлотта снова захлопнула кнопку удержания, просканировала свой идентификатор и нажала на уровень оружейной комнаты. Охранник боком проскользнул в закрывающиеся двери, и Дональд заметил в его руке пистолет. Дональд понял, что оружие он носит не из-за страха быть обнаруженным другими. Они были не совсем свободны. Молодой человек стоял по другую сторону лифта и настороженно наблюдал за ним и его сестрой.
«Я тебя знаю», – сказал Дональд. « Ты работаешь в позднюю смену».
«Дарси», – сказал охранник. Он не подал руку. Дональд подумал о пустом пункте охраны и понял, что этот человек должен был быть там.
«Дарси, верно. Что происходит?» Он повернулся к сестре. Из-под нижней рубашки с короткими рукавами виднелась марлевая повязка. «Ты в порядке?»
«Я в порядке». Она с явным трепетом смотрела, как загораются и проносятся мимо этажи. «Мы полетели на другом дроне». Она повернулась к Дональду, ее глаза горели. «Он прорвался».
« Ты видела его?» Раны были забыты; человек, стоявший в лифте с пистолетом, был забыт. Прошло столько времени с того первого полета, подарившего ему краткий проблеск голубого неба, что он стал сомневаться в этом, стал думать, что этого вообще не было. Другие полеты были неудачными, не достигали такого расстояния. Лифт замедлил ход, приближаясь к складу.
"Мир не исчез, – подтвердила Шарлотта. «Только наша часть».
«Давайте выйдем из лифта», – сказал Дарси. Он помахал пистолетом. «А потом я хочу понять, что, черт возьми, происходит. И послушайте, я не против того, чтобы вас обоих заперли до начала утренней смены. Я буду отрицать, что мы когда-либо разговаривали подобным образом».
Только войдя в оружейную, Дональд сделал глубокий, хриплый вдох и похлопал себя по заднему карману. Вытащив тряпку, он откашлялся и наклонился, чтобы уменьшить нагрузку на ребра. Он быстро откинул ткань, чтобы Шарлотта не видела.
«Давай принесем тебе воды», – сказала она, глядя в сторону склада с припасами.
Дональд махнул ей рукой и повернулся к Дарси. «Почему ты нам помогаешь?» – спросил он хриплым голосом.
«Я не помогаю вам», – настаивал Дарси. «Я вас слушаю». Он кивнул в сторону Шарлотты. « Твоя сестра сделала несколько смелых заявлений, и я немного почитал, пока она собирала свою птицу».
«Я передала ему некоторые из твоих записей», – сказала Шарлотта. «И полет беспилотника. Он помог мне запустить его. Я посадила ее в море травы. Настоящей травы, Донни. Сенсоры продержались еще полчаса. Мы просто сидели и смотрели на это».
«Но все равно», – сказал Дональд, глядя на Дарси. «Ты нас не знаешь».
«Я не знаю и своих боссов. Не очень. Но я видел, как тебя избили, и мне это не понравилось. Вы двое за что-то боретесь, и это может быть что-то плохое, что-то, что я намерен пресечь, но я заметил одну закономерность. Любой вопрос, выходящий за рамки моих обязанностей, и поток информации прекращается. Они хотят, чтобы я работал в ночную смену и утром был на свежем горшке, но я помню, что в другой жизни был чем-то большим. Меня учили выполнять приказы, но только до определенного момента».
Дональд мрачно кивнул. Он подумал, не был ли этот молодой человек командирован за границу. Интересно, страдал ли он посттравматическим стрессовым расстройством, принимал ли какие-нибудь лекарства. К нему вернулось что-то похожее на совесть.
«Я расскажу тебе, что здесь происходит», – сказал Дональд. Он повел их прочь от дверей лифта и к проходу с припасами, где хранились консервированная вода и пайки MRE . «Мой бывший босс – человек, который, как ты видел, подарил мне эту хромоту, – кое-что объяснил. Больше, чем он, вероятно, хотел. Большинство из этого я собрал воедино, но он заполнил некоторые пробелы».
Дональд приподнял крышку одного из деревянных ящиков, которые открыла его сестра. Поморщился от боли, и Шарлотта поспешила ему на помощь. Он схватил банку с водой, открыл крышку и сделал большой глоток, пока Шарлотта доставала еще две банки. Дарси переложил пистолет в другую руку, чтобы принять банку, и Дональд почувствовал, как вокруг него появляются ящик за ящиком с оружием. Его тошнило от этих вещей. Почему-то страх перед тем, что было в руке Дарси, прошел. Боль в груди была иного рода, чем пулевое ранение. Быстрая смерть была бы благословением.
«Мы не первые, кто пытается помочь бункеру», – сказал Дональд. «Так мне сказал Турман. И многое другое теперь имеет смысл. Пойдемте.» Он вывел их из этого прохода и повел по другому. Над головой мерцала лампочка. Скоро она умрет. Дональд задался вопросом, потрудится ли кто-нибудь заменить ее. Он нашел пластиковый ящик, который искал, спрятанный среди множества других, попытался опустить его и почувствовал, как затрещали ребра. Он взял себя в руки и все равно потащил его, сестра помогала ему одной рукой, и вместе они понесли его в конференц-зал. Дарси последовал за ним.
«Работа Анны», – пробурчал он, ставя контейнер на конференц-стол, пока Дарси включал свет. Под толстым листом стекла была схема бункеров, а на стекле – старые восковые заметки, исцарапанные до неразборчивости локтями, папками и стаканами с виски. Все остальные записи исчезли, но это было не страшно. Ему нужно было найти что-то старое, что-то из прошлого, из его предыдущей смены. Он достал несколько папок и бросил их на стол. Шарлотта начала просматривать их. Дарси остался стоять у двери и изредка поглядывал на пол в коридоре, который по-прежнему был забрызган засохшей кровью.
«Некоторое время назад была закрыта шахта за трансляцию по общему каналу. Не в мою смену». Он указал на Бункер-10 на столе, на котором виднелись остатки красной буквы X . «Вспышка осознания транслировалась на нескольких каналах, а потом его закрыли. Но именно Бункер-40 не давал Анне покоя большую часть года». Он нашел папку, которую искал, и открыл ее. Увидев ее почерк, он напряг зрение. Он заколебался, провел руками по ее словам, вспоминая, что он сделал. Он убил единственного человека, который пытался помочь ему, единственного человека, который любил его. Единственного человека, который потянулся к этим шахтам, чтобы помочь. И все из-за чувства вины и ненависти к себе за то, что он любил ее в ответ. "Вот краткое описание событий, – сказал он, забыв о том, что искал.
«Ближе к делу», – сказал Дарси. «К чему все это? Моя смена заканчивается через два часа, и скоро начнет светать. Мне нужно, чтобы вы оба были под замком до этого времени».
«Я уже иду к этому». Дональд вытер глаза, привел себя в порядок и махнул рукой на угол стола. «Все эти бункеры уже давно потемнели. Дюжина или около того. Началось все с сорокового. Наверное, в них произошла какая-то тихая революция. Бескровная, потому что мы не получали никаких сообщений. Они никогда не вели себя странно. Очень похоже на то, что сейчас происходит в восемнадцатом...»
«Было», – сказала Шарлотта. «Я слышала от них. Их закрыли».
Дональд кивнул. « Турман сказал мне. Я хотел сказать „было“. Турман также намекнул, что первоначально они собирались построить меньше бункеров, но потом добавили еще для избыточности. Я нашел несколько отчетов, которые говорят об этом. Знаете, что я думаю? Я думаю, что их стало слишком много. Они не могли достаточно внимательно следить за ними. Это все равно, что иметь камеру на каждом углу, но не иметь достаточного количества людей, следящих за ней. Вот эта и проскользнула под рельсами».
«Что вы имеете в виду, когда говорите, что эти шахты стали темными?» спросил Дарси. Он подошел ближе к столу и стал изучать схему под стеклом.
«Все камеры отключились одновременно. Они не отвечали на наши звонки. Орден обязал нас отключить их на случай, если они выйдут из строя, поэтому мы залили все газом. Захлопнули двери. И тут еще один бункер погрузился в темноту. И еще один. Начальство, дежурившее здесь, сообразило, что, помимо камер, они разобрались и с газовыми линиями. Поэтому они отправили коды разрушения во все эти бункеры...»
«Коды разрушения?»
Дональд кивнул и заглушил кашель глотком воды. Он вытер рот тыльной стороной рукава. Успокаивало то, что все записи лежали на столе. Кусочки складывались в единое целое.
« Бункеры были построены так, чтобы не разрушиться, и все они, кроме одного, разрушатся. Их не может разрушить сила тяжести, поэтому они заставили нас построить их – я их проектировал – с большими бетонными плитами между уровнями». Он покачал головой. «В то время это не имело смысла. Приходилось копать глубже, увеличивались затраты, уходило безумное количество бетона. Мне говорили, что это как-то связано с бункерами или утечками радиации. Но все было еще хуже. Это было сделано для того, чтобы им было что сносить. Стены никуда не денутся – они привязаны к земле». Он сделал еще один глоток воды. «Вот почему бетон. И именно из-за газа они не хотели поднимать лифты. Никогда не понимал, почему они заставили нас их убрать. Сказали, что хотят сделать дизайн более „открытым“. Если перекрыть все уровни, то газ пустить будет сложнее».
Он кашлянул, сжимая руку, затем провел пальцем по части стола для совещаний. «Эти шахты были как раковая опухоль. Должно быть, „Сороковой“ общался с соседями, или они просто отключили их от сети, взломав их дистанционно. Начальники, дежурившие здесь, в нашем бункере, начали будить людей, чтобы разобраться с этим. Коды обрушения не работали, ничего не работало. Анна решила, что они обнаружили взрывные заряды в сороковом и заблокировали частоту – что-то в этом роде».
Он сделал паузу, вспомнив звук помех из ее рации, жаргон, который она использовала, от которого у него болела голова, но при этом она казалась такой умной и уверенной. Его взгляд упал на угол комнаты, где когда-то стояла раскладушка, на которую она пробиралась посреди ночи и заключала его в объятия. Дональд допил воду и пожалел, что у него нет ничего покрепче.
«В конце концов ей удалось взломать детонаторы и обрушить шахты», – сказал он. «Это было так, или они собирались рискнуть послать беспилотники вверх или надеть сапоги, а это – орденские штучки на последней странице. Задняя страница книги».
«Что мы и делали», – сказала Шарлотта.
Дональд кивнул. «Я занимался этим еще до того, как разбудил тебя, когда этот уровень кишел пилотами».
«Так вот что случилось с этими шахтами? Они были обрушены?»
«Так сказала Анна. Все выглядело хорошо. Люди, отвечающие за это, полагались на нее, верили ей на слово. Нас всех усыпили. Я решил, что это мой последний сон, что я больше никогда не проснусь. Глубокая заморозка. Но потом меня вывели на другую смену, и люди стали называть меня другим именем. Я проснулся другим человеком».
«Турман», – сказал Дарси. «Пастух».
«Да, только в этой истории я был овцой».
«Ты был тем, кто почти перебрался через холм?»
Дональд заметил, как напряглась Шарлотта. Он вернул свое внимание к папкам и не ответил.
«Эта женщина, о которой ты говоришь», – сказал Дарси. «Она была той самой, которая испортила базу данных?»
«Да. Они дали ей полный доступ, чтобы устранить возникшую у них проблему, настолько она была серьезной. И любопытство заставило ее искать в других местах. Она нашла записку о том, что планировали ее отец и другие, и поняла, что эти коды обрушения и газовые системы были не только для чрезвычайных ситуаций. Мы все были одной большой бомбой замедленного действия, каждый бункер. Она поняла, что ее поместят в криокамеру и она больше никогда не проснется. И хотя она могла изменить все, что захочет, она не могла изменить свой пол. Она не могла сделать так, чтобы кто-нибудь ее разбудил, и поэтому попыталась обратиться ко мне за помощью. Она поставила меня на место своего отца».
Дональд сделал паузу, борясь со слезами. Шарлотта положила руку ему на спину. В комнате надолго воцарилась тишина.
