Текст книги "Бункер. Пыль"
Автор книги: Хью Хауи
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)
••••
Он сжимал пакет с образцами и ждал, когда прибудет экспресс. На мгновение он задумался о том, чтобы передать это Стивенсу, что было бы протокольно, но он нашел пулю, знал, что это такое, тщательно подбирал ее. Он должен был увидеть результат.
Экспресс прибыл с веселым дзиньканьем. Измученный человек в фиолетовом комбинезоне выкатил ведро на колесиках, управляя им с помощью ручки швабры. Вместо того чтобы вызывать экспресс, Дарси вызвал подкрепление. Ночного сторожа. Они пожали друг другу руки. Дарси поблагодарил его за то, что он остался на смене допоздна, и сказал, что он в большом долгу перед ним и занял место внутри экспресса.
Ему нужно было спуститься всего на два уровня. Это было безумием – поднимать экспресс на два уровня. Бункеру не хватало только лестницы. Сколько раз ему нужно было подняться или спуститься на один уровень, а он ждал пять минут, пока сработает лифт. Это было бессмысленно. Он вздохнул и нажал кнопку медицинского крыла. Прежде чем двери закрылись, он услышал мокрый шлепок швабры в соседней комнате.
В кабинете доктора Уитмора было много народу. Не работников – там были только Уитмор и два его медтехника, – а тел. Два дополнительных тела на плитах. Одно из них принадлежало женщине, которую обнаружили мертвой накануне; Дарси вспомнил, что ее звали Анна. Другим был Эрен, бывший начальник шахты. Уитмор сидел за компьютером, набирая заметки, пока лаборанты работали с покойниками.
«Сэр?»
Уитмор повернулся. Его взгляд переместился с лица Дарси на его руки. «Что у вас?»
«Еще один образец. Пуля. Можете пробить его для меня?»
Уитмор махнул рукой одному из мужчин в операционной, который вышел, держась руками за плечи.
«Не могли бы вы сделать это для офицера?»
Лаборант не выглядел взволнованным. Он с громким звуком стянул с себя окровавленные перчатки и бросил их в раковину для стирки и стерилизации. «Давайте посмотрим», – сказал он.
Машина не заставила себя долго ждать. Она пищала, жужжала, издавала целенаправленные звуки, а затем выплюнула лист бумаги в судорожных движениях. Техник потянулся за результатами раньше, чем Дарси. «Ага. Есть совпадение. Принадлежит... Хм. Странно».
Дарси взял отчет. Там была гистограмма – уникальный UPC -код ДНК человека. Количество и процентное соотношение различных показателей крови были написаны непостижимым кодом: IFG , PLT , Hgb . Но там, где система должна была бы перечислить сведения о соответствующем личном деле, в одной из многочисленных строк было просто написано: Эмер. Остальные поля биографии были пусты.
«Эмер», – сказал лаборант. Он подошел к раковине и начал мыть перчатки и свои руки. «Странное имя. Кто мог выбрать такое имя?»
«А где остальные результаты?» спросил Дарси. «Предыдущие.»
Техник кивнул на корзину для мусора, стоящую у ног доктора Уитмора, который продолжал работать на клавиатуре. Дарси порылся в корзине, нашел один из листов с результатами, полученными ранее. Он держал их рядом.
«Это не имя», – сказал Дарси. «Это должно быть в верхней строке. Здесь должно быть местоположение». На другом отчете имя Эрен располагалось над строкой с указанием зала заморозки и координат камеры хранения мертвеца. Дарси вспомнил, как назывался один из небольших залов заморозки.
«Аварийный персонал», – удовлетворенно произнес он. Он разгадал маленькую загадку. Он улыбнулся, оглядывая комнату, но остальные мужчины уже вернулись к своей работе.
••••
Зал экстренной помощи был самым маленьким из всех залов заморозки. Дарси стоял перед металлической дверью, его дыхание ощущалось в воздухе и затуманивало сталь. Он ввел свой код, и клавиатура замигала красным светом и неодобрительно зажужжала. Затем он попробовал ввести главный код безопасности, и двери с лязгом открылись и скользнули в стены.
Его сердце заколотилось от страха и волнения. Дело было не только в том, что он шел по следу улик, но и в том, куда этот след вел. Экстренный персонал был выделен для самых крайних случаев, для тех случаев, когда безопасность считалась недостаточной. Сквозь плотную дымку он вспомнил, как полицейские отступили в сторону, а из фургонов появились закованные в броню люди и с военной точностью разрушили здание. Неужели это был он? В прошлой, прошлой жизни? Он не мог вспомнить. Да и вообще, эти люди в зале скорой помощи были другими. Многие из них были на ногах совсем недавно. Дарси помнил, как он заступил на смену. Они были пилотами. Он вспомнил, как однажды увидел рябь в своей кружке кофе и узнал, что бомбы были сброшены с беспилотников. Переходя от одной капсулы к другой, он искал пустую. По его мнению, кто-то не уснул, когда должен был уснуть. Или кого-то разбудили для совершения дурных поступков.
Именно последняя возможность внушала ему страх. Кто имеет доступ к такому персоналу? У кого есть возможность пробудить их так, чтобы никто не узнал? Он подозревал, что независимо от того, кому он доложит о своих выводах, по мере того как эти выводы будут подниматься все выше и выше по командной цепочке, они, возможно, дойдут до человека или людей, ответственных за это. Ему также пришло в голову, что убитый был сменным начальником всего бункера, начальником всех бункеров. Это был большой человек. Это было грандиозно. Вражда между начальниками бункеров? Это могло навсегда отстранить его от работы по приготовлению кофе и смыванию крови.
Он прошел две трети пути через решетку криоподов, делая круг туда и обратно, когда начал подозревать, что мог ошибиться. Все было так непрочно. Он играл на чужой работе. Никто бы не пропал, не было бы грандиозного заговора, никто бы не убивал людей...
И тут он заглянул внутрь капсулы, где не было лица, не было мороза на стекле. Ладонь, проведенная по корпусу капсулы, подтвердила, что она выключена. Температура была такой же, как и в комнате: прохладной, но не ледяной. Он проверил дисплей, опасаясь, что и тот окажется выключенным и пустым, но он показывал питание. Только без имени. Только номер.
Дарси достал свой блокнот для отчетов и щелкнул ручкой. Только номер. Он подозревал, что любое имя, связанное с капсулой, будет засекречено. Но у него был свой человек. О, у него был свой человек. И даже если ему не удастся узнать имя, он знал, где эти пилоты проводят время во время смены. Он очень хорошо представлял себе, где может скрываться этот пропавший человек с пулевым ранением.
46
Шарлотта дождалась утра и снова попробовала воспользоваться радио. На этот раз она знала, что хочет сказать. Она также знала, что времени у нее в обрез. Утром она снова услышала, как возле подъемника ее ищут.
Подождав, пока убедится, что они ушли, она осмотрелась и увидела, что в конференц-зале убрали остатки записей Дональда. Она пошла в ванную и, не торопясь, сменила повязку, обнаружив, что ее рука вся в струпьях. В конце коридора она ожидала найти пропажу радиоприемника, но комната управления оказалась нетронутой. Вероятно, они никогда не заглядывали под пластиковую пленку, а просто считали, что все, что находится в комнате, является частью операций с беспилотниками. Она открыла рацию, и та зажужжала, когда она включила ее. Расставила папки Донни среди разбросанных инструментов.
В памяти всплыло то, что сказал ей Донни. Он сказал, что они не смогут жить вечно. Они не проживут достаточно долго вне капсул, чтобы увидеть результаты своих действий. И это мешало понять, как лучше поступить. Что делать с этими людьми, с этими тремя десятками или около того оставшихся бункеров? Бездействие обрекало на гибель многих из них. Шарлотта почувствовала, что брату нужно идти вперед. Она взяла микрофон и задумалась о том, что ей предстоит сделать, обращаясь к незнакомым людям. Но протягивать руку помощи было лучше, чем просто слушать. Накануне она чувствовала себя оператором службы 911, который может только слушать, пока совершается преступление, не в силах ответить, не в силах послать помощь.
Она убедилась, что ручка управления находится на семнадцатой отметке, отрегулировала громкость и шумоподавитель, пока не была вознаграждена тихим шипением помех. Каким-то образом горстке людей удалось выжить после уничтожения бункера. Шарлотта подозревала, что они перебрались по суше. Их мэр – эта Джульетта, с которой говорил ее брат, – доказала, что это возможно. Шарлотта подозревала, что именно это и привлекло внимание ее брата. По костюму, над которым работал Донни, она знала, что он мечтал как-нибудь сбежать. Возможно, эти люди нашли способ.
Она открыла его папки и разложила находки брата. Там был рейтинг шахт, отсортированный по шансам на выживание. Была записка от сенатора, этот пакт о самоубийстве. И карта всех шахт, не с крестиками, а с красными линиями, идущими к одной точке. Шарлотта разложила записи и собралась с мыслями, прежде чем позвонить. Ей было все равно, что ее обнаружат. Она прекрасно знала, что хотела сказать, что, по ее мнению, Донни очень хотел сказать, но не знал как.
«Здравствуйте, жители восемнадцатой шахты. Жители семнадцатой бункерной шахты. Меня зовут Шарлотта Кин. Вы меня слышите? Прием.»
Она ждала, испытывая прилив адреналина и нервного возбуждения от того, что так смело сообщила свое имя. Вполне вероятно, что она только что разворошила осиное гнездо, в котором пряталась. Но ей нужно было рассказать правду. Брат разбудил ее от кошмара, но она помнила прежний мир, мир голубого неба и зеленой травы. Она видела этот мир с помощью своего дрона. Если бы она родилась в этом мире и никогда не знала ничего другого, захотела бы она, чтобы ей рассказали об этом? Чтобы ее разбудили? Хотела бы она, чтобы кто-то рассказал ей правду? На мгновение боль в плече была забыта. Пульсация оттеснила на второй план страх и волнение.
«Я вас понял», – ответил мужской голос. «Вы ищете кого-то на восемнадцатом? Не думаю, что там кто-то есть. Кто это, вы сказали?»
Шарлотта сжала микрофон. «Меня зовут Шарлотта Кин. Кто это?»
«Это Том Хиггинс, глава Комитета по планированию. Мы находимся здесь, на станции заместителей на Семьдесят пятой. Мы слышали, что произошел какой-то обвал, и что нам не следует спускаться вниз. Что происходит внизу?»
«Я не под вами», – сказала Шарлотта. «Я в другом бункере».
«Повторите еще раз. Кто это? Кин, говорите? Я не узнаю вашего имени в переписи».
«Да, Шарлотта Кин. А ваш мэр там? Джульетта?»
«Вы говорите, что находитесь в нашем бункере? Это кто-то из Мидов?»
Шарлотта начала что-то говорить, понимая, как это будет сложно, но тут в разговор вмешался другой голос. Знакомый голос.
«Это Джульетта».
Шарлотта наклонилась вперед и отрегулировала громкость. Она сжала микрофон. «Джульетта, меня зовут Шарлотта Кин. Вы разговаривали с моим братом, Донни. То есть Дональдом». Она нервничала. Она сделала паузу, чтобы вытереть ладони о штанину своего комбинезона. Когда она отпустила микрофон, на той же частоте послышался голос мужчины, говорившего ранее:
«– Слышал, что наша шахта исчезла. Можете подтвердить? Где вы находитесь?»
«Я в Механическом, Том. Я приду к тебе, когда смогу. Да, наш бункер исчез. Да, вам следует оставаться на месте. А теперь позволь мне узнать, что хочет этот человек».
«Что значит „исчез“? Я не понимаю.»
«Мертв, Том. Все мертвы. Можешь порвать свою чертову перепись. А теперь, пожалуйста, не выходи в эфир. И вообще, мы можем переключить канал?»
Шарлотта ждала, что скажет этот человек. И тут она поняла, что мэр обращается к ней. Она поспешно сжала микрофон, прежде чем другой голос успел вмешаться в ее передачу.
«Я... э-э, да. Я могу передавать на всех частотах».
Снова вмешался глава комитета по планированию, или как он там себя называл: «Вы сказали „мертвый“? Это ваша заслуга?»
«Восемнадцатый канал», – сказала Джульетта.
«Восемнадцатый», – повторила Шарлотта. Она потянулась к ручке, когда из радиоприемника полился поток вопросов. Мужской голос был заглушен одним движением пальцев Шарлотты.
«Это Шарлотта Кин на восемнадцатом канале, прием».
Она ждала. Ощущение было такое, будто дверь плотно захлопнулась, а доверенное лицо втянулось внутрь.
«Это Джульетта. Что я знаю о твоем брате? На каком вы уровне?»
Шарлотта не могла поверить, что это так трудно донести до нее. Она сделала глубокий вдох. «Не уровень. Бункер. Я в Бункере 1. Вы несколько раз разговаривали с моим братом».
«Вы находитесь в Бункере 1. Дональд – ваш брат».
«Верно». И наконец, это прозвучало так, как будто все было установлено. Это принесло облегчение.
«Ты позвонила, чтобы позлорадствовать?» спросила Джульетта. В ее голосе внезапно промелькнула искра жизни, вспышка жестокости. «Ты хоть представляешь, что ты натворила? Сколько людей ты убила? Твой брат сказал мне, что он способен на такое, но я ему не поверила. Я никогда ему не верила. Он там?»
«Нет».
«Ну, скажи ему это. И надеюсь, что он мне поверит, когда я это скажу: Все мои мысли сейчас о том, как лучше его убить, чтобы такого больше никогда не повторилось. Скажи ему это».
По телу Шарлотты пробежал холодок. Эта женщина считала, что ее брат навлек на них гибель. У нее заныли ладони, когда она взяла в руки микрофон. Она нажала на кнопку, обнаружила, что та заедает, и постучала ею по столу, пока та не щелкнула как следует.
«Донни не... Возможно, он уже мертв», – сказала Шарлотта, сдерживая слезы.
«Очень жаль. Наверное, я приду за тем, кто будет следующим на очереди».
«Нет, послушай меня. Донни... это сделал не он. Я тебе клянусь. Его забрали какие-то люди. Он вообще не должен был с тобой разговаривать. Он хотел тебе что-то сказать, но не знал как». Шарлотта отпустила микрофон и молилась, чтобы это дошло до нее, чтобы этот незнакомец поверил ей.
«Ваш брат предупреждал меня, что он может нажать кнопку и покончить со всеми нами. Так вот, эта кнопка была нажата, и мой дом был разрушен. Люди, которые мне дороги, теперь мертвы. Если раньше я не преследовала вас, ублюдков, то теперь точно буду».
«Подождите», – сказала Шарлотта. «Послушайте. Мой брат в беде. Он в беде, потому что разговаривал с вами. Мы вдвоем... мы в этом не замешаны».
«Да, конечно. Вы хотите, чтобы мы разговаривали. Узнать, что можно. А потом ты нас уничтожишь. Это все игры с вами. Вы посылаете нас чистить, а сами только отравляете воздух. Вот что вы делаете. Вы заставляете нас бояться друг друга, бояться вас, и поэтому мы посылаем своих людей, и мир отравляется нашей ненавистью и нашим страхом, не так ли?»
«Я не... Послушайте, я клянусь вам, я не знаю, о чем вы говорите. Я... вам, наверное, трудно будет в это поверить, но я помню, когда мир был совсем другим. Когда мы могли жить и дышать там. И думаю, что отчасти он может стать таким снова. Так и есть сейчас. Вот что хотел сказать вам мой брат – что надежда есть».
Пауза. Тяжелый вздох. Рука Шарлотты снова запульсировала.
«Надежда».
Шарлотта ждала. Рация шипела на нее, как гневный вздох, вырвавшийся сквозь стиснутые зубы.
«Мой дом, мой народ погибли, а вы хотите, чтобы я надеялась. Я видела надежду, которую вы даете, яркие голубые небеса, которые мы натягиваем на наши головы, ложь, которая заставляет изгнанников выполнять ваши приказы, убирать за вами. Я видел ее и, слава Богу, знаю, что в ней нужно сомневаться. Это опьянение нирваной. Вот как вы заставляете нас терпеть эту жизнь. Вы обещаете нам рай, не так ли? Но что вы знаете о нашем аде?»
Она была права. Эта Джульетта была права. Как мог состояться такой разговор? Как ее брату это удалось? Это были инопланетные расы, которые каким-то образом говорили на одном языке. Это были боги и смертные. Шарлотта пыталась общаться с муравьями – муравьями, которых волновали изгибы их нор под почвой, а не планировка всей земли. Она не смогла бы заставить их увидеть...
Но тут Шарлотта поняла, что Джульетта ничего не знает о ее собственном аде. И тогда она рассказала ей.
"Мой брат был избит до полусмерти, – сказала Шарлотта. «Он вполне возможно уже мертв. Это произошло на моих глазах. А человек, который это сделал, был нам обоим как отец». Она старалась держать себя в руках, не позволяя слезам просочиться в голос. «Сейчас за мной охотятся. Они усыпят меня или убьют, и я не знаю, есть ли разница. Нас замораживают на годы и годы, пока люди работают посменно. Там есть компьютеры, которые играют в игры и в один прекрасный день решат, кому из ваших бункеров позволено выйти на свободу. Остальные погибнут. Все бункеры, кроме одного, умрут. И мы ничего не сможем сделать, чтобы остановить это».
Она порылась в папке в поисках заметок, списка рейтингов, но не смогла найти их сквозь затуманенное зрение. Вместо этого она схватила карту. Джульетта ничего не говорила, скорее всего, она была так же озадачена адом Шарлотты, как и Шарлотта – ее. Но это нужно было сказать. Нужно было рассказать об этих ужасных истинах. Это было приятно.
«Мы... мы с Донни просто пытались понять, как помочь вам, всем вам, клянусь. Мой брат... он был неравнодушен к вашему народу». Шарлотта отпустила микрофон, чтобы этот человек не услышал ее крика.
«Мой народ», – приглушенно повторила Джульетта.
Шарлотта кивнула. Она сделала глубокий вдох. «Ваш бункер».
Наступило долгое молчание. Шарлотта вытерла лицо рукавом.
«Почему вы думаете, что я буду вам доверять? Вы знаете, что вы все сделали? Сколько жизней забрали? Тысячи людей погибли...»
Шарлотта потянулась, чтобы отрегулировать громкость, убавить ее.
«– И остальные присоединятся к ним. Но вы говорите, что хотите помочь. Кто вы, черт возьми, такая?»
Джульетта ждала, что она ответит. Шарлотта повернулась лицом к шипящей коробке. Она сжала микрофон. «Миллиарды», – сказала она. «Миллиарды мертвы».
Ответа не последовало.
«Мы убили гораздо больше, чем вы можете себе представить. Цифры даже не имеют смысла. Мы убили почти всех. Я не думаю... что потеря тысяч... это даже не учитывается. Вот почему им это удается».
«Кто? Твой брат? Кто это сделал?»
Шарлотта вытерла свежие слезы со щек и покачала головой. «Нет. Донни никогда бы так не поступил. Это было... у вас, наверное, нет слов, словарного запаса. Человек, который когда-то стоял у руля мира, каким он когда-то был. Он напал на моего брата. Он нашел нас». Шарлотта взглянула на дверь, наполовину ожидая, что Турман выбьет ее и ворвется внутрь, чтобы сделать то же самое с ней. Она уже растревожила гнездо, она была уверена в этом. «Он тот, кто убил мир и ваш народ. Его зовут Турман. Он был... что-то вроде мэра».
«Ваш мэр убил мой мир. Не твой брат, а этот другой человек. Он убил этот мир, в котором я сейчас стою? Он мертв уже несколько десятилетий. Неужели он убил и его?»
Шарлотта поняла, что эта женщина думает о бункерах как о целом мире. Ей вспомнилась иракская девушка, с которой она однажды разговаривала, пытаясь узнать дорогу в другой город. Это был разговор на другом языке о другом мире, и он был проще, чем этот.
«Человек, который забрал моего брата, убил весь мир, да». Шарлотта увидела в папке записку, озаглавленную «Пакт». Как объяснить?
«Вы имеете в виду мир за пределами бункеров? Мир, где посевы растут над землей, а в силосах хранятся семена, а не люди?»
Шарлотта затаила дыхание. Ее брат, должно быть, объяснил больше, чем предполагал.
«Да. Тот мир».
«Этот мир мертв уже тысячи лет».
«Сотни лет», – сказала Шарлотта. «А мы... мы уже давно существуем. Я... я жила в том мире. Я видела его до того, как он был разрушен. Люди здесь, в этой шахте, – те, кто это сделал. Я говорю вам.»
Наступила тишина. Это был сосущий вакуум после взрыва. Признание, четко сформулированное. Шарлотта сделала то, что, по ее мнению, всегда хотел сделать ее брат. Признаться этим людям в том, что они сделали. Нарисовать мишень. Пригласить к возмездию. Все, что они заслужили.
«Если бы это было правдой, я бы хотела, чтобы вы все умерли. Вы понимаете меня? Вы знаете, как мы живем? Знаете ли вы, каков мир снаружи? Видели ли вы его?»
«Да.»
«Своими глазами? Потому что я видела».
Шарлотта глубоко вздохнула. «Нет», – призналась она. «Не своими глазами. С помощью камеры. Но я видела дальше, чем кто-либо другой, и могу сказать, что там лучше. Я думаю, вы правы насчет того, что мы отравляем мир, но я думаю, что это сдерживается. Я думаю, что вокруг нас большое облако. А за этим облаком – голубое небо и шанс на жизнь. Поверьте, если бы я могла помочь вам освободиться, исправить ситуацию, я бы сделала это в одно мгновение».
Наступила долгая пауза. Очень долгая пауза.
«Как?»
«Я не... Я не думаю, что в состоянии помочь. Я только говорю, что если бы я могла, я бы помогла. Я знаю, что у вас там неприятности, но и я здесь не в лучшей форме. Когда они найдут меня, то, скорее всего, убьют. Или что-нибудь в этом роде. Я уже делала...» Она коснулась отвертки на скамейке. «...очень плохие вещи».
«Мой народ захочет меня убить за то, что я в этом участвовала», – сказала Джульетта. «Они отправят меня на очистку, и на этот раз я не вернусь. Так что, думаю, у нас есть что-то общее».
Шарлотта засмеялась и вытерла щеки. «Мне очень жаль», – сказала она. «Я сожалею о том, через что вы сейчас проходите. Мне жаль, что мы так поступили с вами».
Наступила тишина.
«Спасибо. Я хочу верить вам, верить, что это сделали не вы и не ваш брат. В основном потому, что кто-то из моих близких хотел, чтобы я поверила, что ваш брат пытался помочь. Поэтому я надеюсь, что вы не будете мешать мне, когда я приеду туда. Итак, те плохие вещи, которые, как вы говорите, делали, вы делали их с плохими людьми?»
Шарлотта села прямо. «Да», – прошептала она.
«Хорошо. Это уже начало. А теперь позвольте мне рассказать вам о мире вокруг. За всю свою жизнь я любила двух мужчин, и оба они пытались убедить меня в том, что мир – это хорошее место, что мы можем сделать его лучше. Когда я узнала о копателях, когда я мечтала пробить здесь тоннель, я думала, что это путь. Но все стало только хуже. А те два человека, у которых из груди рвалась надежда? Оба они мертвы. Вот в таком мире я живу».
«„Копатели“?» спросила Шарлотта. Она пыталась понять смысл сказанного. «Вы попали в другой бункер через шлюзы. Через холмы».
Джульетта сначала не ответила. «Я слишком много сказала», – сказала она. « Мне пора идти.»
«Нет, подождите. Помогите мне понять. Вы прорыли туннель из одной шахты в другую?» Шарлотта наклонилась вперед и снова разложила записи, взяла карту. Это была одна из тех головоломок, которые не имеют смысла, пока не появится новое правило или информация. Она провела одну из красных линий за пределы бункеров к точке с надписью SEED .
«Я думаю, это важно», – сказала Шарлотта. Она почувствовала прилив воодушевления. Она видела, как должна была проходить игра, что должно было произойти через двести лет. "Вы должны поверить мне, когда я это говорю, но я из старого мира. Честное слово. Я видел, как он покрывается посевами, которые... как вы говорите, растут над землей. И мир снаружи, который выглядит разрушенным, я не думаю, что он тянется так вечно. Я видела лишь проблеск. А эти копатели, как вы их назвали. Кажется, я знаю, для чего они нужны. Послушайте. У меня тут есть карта, которую мой брат считал важной. На ней изображена куча линий, ведущих к этому месту, обозначенному S - E - E - D ".
«Семя», – сказала Джульетта.
«Да. Эти линии похожи на линии полета, что никогда не имело смысла. Но я думаю, что они ведут к лучшему месту. Я думаю, что экскаватор, который вы нашли, не был предназначен для прохода между бункерами. Я думаю...»
Позади нее раздался шум. Шарлотте было трудно осознать этот звук, хотя она ожидала его уже несколько часов, несколько дней. Она так привыкла к одиночеству, несмотря на страх, что они придут за ней, на совершенное знание того, что они придут за ней.
«Что вы думаете?» спросила Джульетта.
Повернувшись, Шарлотта увидела, как распахнулась дверь в комнату управления дронами. В коридоре стоял человек, одетый так же, как те, кто удерживал ее брата. Он надвигался на нее, совершенно одну, кричал, чтобы она не двигалась, кричал, чтобы она подняла руки. Он наставил на нее пистолет.
Из радиоприемника раздался голос Джульетты. Она просила Шарлотту продолжать, рассказать ей, для чего нужны экскаваторы, ответить. Но Шарлотта была слишком занята тем, что подчинялась этому человеку, держа одну руку над головой, а другую так высоко, как только позволяла боль. И она поняла, что все кончено.
Хранилище 17
47
Генераторная установка с ворчанием ожила. В глубине брюха огромного экскаватора раздался скрежет, а затем в насосном отделении Бункера 17, в генераторной и в главном коридоре зажглись огни. Измученные механики зааплодировали, и Джульетта поняла, как важны эти маленькие победы. Свет засиял там, где раньше царил мрак.
Для нее каждый вздох был маленькой победой. Смерть Лукаса лежала тяжелым грузом на ее груди, как и потери Питера, Марши и Нельсона. Всех в IT , кого она успела узнать и простить, больше не было. Сотрудники кафетерия. Практически все сотрудники отдела снабжения, все, кто не успел сбежать. Все они лежали гирями на ее груди. Она сделала еще один глубокий вдох и удивилась, что дышать еще можно.
Кортни взяла на себя ответственность за механиков, заняв место в образовавшемся вакууме, оставленном Ширли. Она и ее команда прокладывали свет и провода, настраивали и автоматизировали насосы. Джульетта передвигалась как призрак. Лишь немногие, казалось, видели ее. Только ее отец и несколько самых близких друзей, преданных до мозга костей.
Уокера она нашла в кузове экскаватора, где теснота и надежное питание позволяли ему чувствовать себя ближе к дому. Он осмотрел ее рацию и сказал, что она работает и не разряжена. «Я смогу сделать зарядное устройство за несколько часов», – извинился он.
Джульетта осмотрела конвейерную ленту, которая была очищена от грязи и обломков и теперь служила верстаком как для Уокера, так и для команды копателей. Уокер выполнял несколько проектов для Кортни: насосы для переналадки и то, что выглядело как разобранные шахтные детонаторы. Джульетта поблагодарила его, но сказала, что скоро отправится наверх; зарядные устройства есть на станциях заместителей, а также в отделе информационных технологий на тридцать четвертом.
Дальше по конвейеру она заметила членов группы, занимающейся раскопками, которые размышляли над схемой. Джульетта взяла рацию и фонарик с участка у Уокера, похлопала его по спине и присоединилась к ним.
Эрик, старый бригадир шахты, держал пару делителей и отмечал на схеме расстояния. Джульетта протиснулась к нему, чтобы рассмотреть поближе. Это была схема бункера, которую она принесла из отдела информационных технологий все эти недели назад. На ней была изображена сетка кругов, несколько из которых были перечеркнуты. Между двумя бункерами были отметки, показывающие маршрут, по которому проехал экскаватор. По этой схеме команда горняков прокладывала свой путь, а Джульетта прикидывала, в каком направлении шла и как далеко.
«За две недели мы можем добраться до номера шестнадцать», – подсчитал Эрик.
Бобби хмыкнул. «Да ладно. Чтобы добраться до места, нужно больше времени».
«Я рассчитываю на твой дополнительный стимул, чтобы выбраться отсюда», – сказал Эрик.
Кто-то засмеялся.
«А что, если там небезопасно?» спросил Фитц.
«Скорее всего, небезопасно», – сказала Джульетта.
Угрюмые лица повернулись в ее сторону.
«У тебя есть друзья во всех этих местах?» спросил Фитц. Он практически насмехался над ней. Джульетта почувствовала напряжение в группе. Большинство из них пережили свои семьи, своих любимых, детей, братьев и сестер. Но не все.
Джульетта протиснулась между Бобби и Хайлой и постучала пальцем по одному из кружков на карте. «У меня есть друзья вот здесь», – сказала она.
Тени пьяно колыхались на карте, когда лампочка над головой раскачивалась на своем шнуре. Эрик прочитал надпись на круге, на который указала Джульетта. «Бункер 1», – сказал он. Затем проследил три ряда бункеров между этим местом и тем, где они сейчас стояли. «Это займет гораздо больше времени».
«Все в порядке», – сказала она. «Я пойду одна».
Глаза переходили с карты на нее. Единственным звуком было урчание генераторной установки на другом конце экскаватора.
«Я пойду по суше. Я знаю, что вам нужны все заряды, которые вы можете достать, но я видела, что у вас осталось несколько ящиков после раскопок. Я бы с удовольствием взяла столько, чтобы проделать дыру в крыше этого бункера».
«О чем ты говоришь?» спросил Бобби.
Джульетта склонилась над картой и прочертила пальцем путь. «Я собираюсь отправиться по поверхности в модифицированном скафандре. Прикреплю к двери этого бункера столько зарядов взрывчатки, сколько смогу, а потом открою эту сволочь, как банку с консервами».
Фитц улыбнулся беззубой улыбкой. «Что за друзья, говоришь, у тебя там?»
«Мертвые», – сказала Джульетта. «Люди, которые сделали это с нами, живут прямо там. Это они делают мир снаружи непригодным для жизни. Думаю, им пора пожить в нем».
Никто не проронил ни слова. Пока Бобби не спросил: «Какой толщины двери шлюза? Ты же видела их».
«Три-четыре дюйма».
Эрик почесал бороду. Джульетта поняла, что половина мужчин за этим столом занимаются какими-то расчетами. Ни один из них не собирался ее отговаривать.
«Потребуется двадцать-тридцать палок», – сказал кто-то.
Джульетта посмотрела на голос и увидела незнакомого мужчину. Может быть, кто-то из мидов, добравшихся до дна. Но на нем был комбинезон механика.
«У вас у всех в основании лестницы была приварена однодюймовая пластина. Мы использовали восемь палок, чтобы пробить ее. Я бы сказал, что нужно в три-четыре раза больше».
«Ты перевелся?» спросила Джульетта.
«Да, мэм». Он кивнул. И, глядя на его подстриженные волосы и яркую улыбку, Джульетта подумала, что видит в нем Верхнего оператора. Один из тех, кого прислали из IT для усиления смены механиков. Тот, кто взорвал барьер, воздвигнутый ее друзьями во время восстания. Он знал, о чем говорил.
Джульетта посмотрела на остальных. «Прежде чем уйти, я свяжусь с некоторыми из этих бункеров и узнаю, не приютит ли вас кто-нибудь из них. Но должна предупредить вас, что все руководители этих шахт работают на этих людей. Они с такой же вероятностью убьют вас, когда прорветесь сквозь их стены, как и накормят вас. Я не знаю, что здесь можно спасти, но, возможно, вам лучше остаться на месте. Представьте себе, что бы мы подумали, если бы несколько сотен незнакомцев вломились в наш дом и попросили приютить их».
«Мы бы им позволили», – сказал Бобби.
Фитц усмехнулся. «Тебе легко говорить, у тебя двое детей. А как насчет тех, кто попал в лотерею?»
Это заставило заговорить сразу нескольких человек. Эрик ударил рукой по конвейеру, чтобы заставить их замолчать. «Хватит», – сказал он и окинул взглядом собравшихся. «Она права. Сначала нам нужно узнать, куда направляемся. А пока можем начать подготовку. Нам понадобятся все опоры в этом месте, а это значит, что нужно откачать много воды и провести разведку».
