Текст книги "По ту сторону смерти (СИ)"

Автор книги: Говард Лински

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 24 страниц)

Глава 56

Хелен опаздывала, но у нее была на то причина. Она была у вдовы Грэхема Ситона, которая выглядела, как пустая оболочка, внутри которой ничего не осталось, кроме боли. Она заскочила к ней домой из уважения к Грэхему и чувства долга перед его женой, которую она никогда не видела. Она подумала, что предложив немного слов восхищения своим бывшим редактором, может немного утешить его жену, но почти сразу же пожалела о своем визите.

Хоть горе Хелен из-за ужасной, преждевременной смерти бедного Грэхема не шла ни в какое сравнение с горем его жены, оно все еще сильно жгло ее все эти дни после новостей о так называемом несчастном случае, о котором упоминалось во всех газетах. Теперь она поняла, что не может произнести ничего стоящего, так как все, чего она хотела, выразить свой гнев мужчинам, которые убили его, и ярость из-за такой несправедливости. Вместо этого она выпила одну чашку чая с опустошенной горем женщиной и закончила банальностями о том, как горды будут его дети, когда достаточно подрастут, чтобы понять, чем занимался по жизни их отец.

– Они предпочли бы вернуть своего отца, ― отрезала его жена.

– Конечно, ― сказала Хелен, ― мне жаль.

После этих слов она ушла так быстро, насколько позволяли приличия.

Когда она ехала назад, у нее возникло ужасное чувство, что миссис Ситон подозревала, что Хелен и ее муж могли быть больше, чем просто коллегами, но как, черт возьми, она могла разубедить в этом вдову, не показавшись бестактной? В любом случае, решение заскочить туда было неудачным, и внезапно слезы, которые она из-за шока так и не пролила, впервые узнав о смерти Грэхема, наконец, потекли. Ей пришлось завернуть к обочине и в открытую рыдать, пока она не выплакалась.

Все это значило, что она сильно опоздала, когда припарковалась в специальном месте снаружи своей новой арендованной квартиры и вышла из машины. Она примет быстрый душ, переоденется и снова поедет, пока не слишком поздно. Она почти дошла до своей входной двери, когда заметила записку, которая была сложена и приколота к дереву булавкой. Она огляделась, но поблизости никого не было.

Хелен вытащила булавку, и записка упала на пол. Она подняла ее, раскрыла бумагу и прочитала слова.

РОЗЫ КРАСНЫЕ, ФИАЛКИ СИНИЕ

ТВОЙ РЕДАКТОР СГОРЕЛ

ТЕПЕРЬ МЫ ИДЕМ ЗА ТОБОЙ

***

– Старший инспектор Кейн шлет свои наилучшие пожелания, ― сказал Брэдшоу, вручая Тому пинту. ― Какого черта они сотворили с этим местом?

– Мексиканская тематика, динозавры в саду, драже в баре.

Том отмахнулся.

– Так Кейн, на самом деле, шлет свои наилучшие пожелания, или ты это придумал?

– Шлет.

– Я думал, что ты и я оба сейчас персоны нон грата.

– Ну, мы навлекли на него горы бумажной работы, ― признался Брэдшоу, ― и он сказал, что мы оба боль в заднице, но мы раскрыли исчезновение Сандры Джарвис и дело обожженной девушки. Джимми Маккри находится за это под стражей, что само по себе крупная победа, и он там и останется, если Фрэнк Джарвис даст против него показания.

– Что насчет Энни Белл?

– Я пытался не упоминать ее имя рядом с Кейном, ― сказал Брэдшоу. ― Кажется, на его настроении сказывается, что каждый журналист в стране напоминает ему, что он отправил не того человека в тюрьму, но все могло быть хуже. Они могли спросить, кто тот бобби, который позволил женушке Фрэнка Джарвиса уйти от обвинений в вождении в нетрезвом виде двадцать лет назад, ― и он внимательно посмотрел на Тома. ― Ты же знаешь?

– Догадываюсь, ― признался Том, ― ты тоже узнал.

Брэдшоу покачал головой.

– Он рассказал мне. Он сказал, что был тогда зеленым новичком, и тогда ничего нельзя было сделать, не спросив разрешения у вышестоящих. Он видел Фрэнка Джарвиса в местных новостях, видел имя миссис Джарвис на ее правах, и спросил, имеет ли она к нему отношение. Зачем он сообщил о происшествии, и старшие сказали ему отпустить ее и подвезти до дома.

– Затем внезапно у него появились друзья в высоких кругах.

– Так все работало в семидесятых, но я все еще думаю, что Кейн не коррупционер, не совсем. Ты, должно быть, тоже так думаешь, или не молчал бы об этом.

Том пожал плечами.

– Никого это не интересует. Они хотят читать об убийствах и коррупции на самом высоком уровне.

– Верно, ― сказал Брэдшоу, но он не казался убежденным. ― Говоря о хорошем, как там Хелен?

– Уехала, ― сказал он.

– О.

– Нашла квартиру и съехала пару дней назад.

– Мне жаль слышать это, ― произнес Брэдшоу. ― Должно быть, тебе нравилось, когда она была рядом.

– Мой дом был слегка многолюдным, ― ответил он. Чтобы поменять тему, Том спросил: ― Как Карен?

– Тоже уехала.

Настала очередь Тома удивляться.

– О.

– Все хорошо, ― Брэдшоу отпил от своей пинты, ― это было мое решение.

– Ладно.

– Конечно, все парни в участке думают, что я тупой или гей, но нельзя иметь все.

– По крайней мере, ты получил свободу, ― заметил Том. ― Как она это восприняла?

– Не очень, ― признался Брэдшоу, ― но она забрала все свои вещи, переехала к родителям и теперь снова встречается со своим бывшим.

– Ты гляди, ― сказал Том, ― как быстро.

– Карен не нравится быть одной, ― заметил Брэдшоу, ― а он ошивался поблизости. ― Я рад за нее.

– Правда?

– Нет, не совсем, ― признался Брэдшоу. ― Я пару раз просыпался ночью в панике, гадая, поступил ли я правильно. Один раз я почти ей позвонил...

– Затем ты понял, что на самом деле не хочешь, чтобы она вернулась.

– Да.

– Я считаю, что тебе нравилась идея быть с ней, больше чем сама реальность, вот и все.

Брэдшоу на мгновение задумался.

– Знаешь, это, вероятно, такое же хорошее объяснение, как и то, к которому пришел я.

Затем в паб вошла Хелен, и они перенесли свои напитки за столик у окна и сели.

– Ты в порядке? ― спросил Том.

– Нет, ― достаточно спокойно ответила она.

Он понял, что это глупый вопрос. Как он думал, она будет себя чувствовать, когда ее редактора убили?

– Я пошла увидеться с его бедной женой...

Она не закончила предложение.

– Похороны в понедельник.

– Я там буду, ― сказал ей Том, и она с благодарностью пожала ему плечо.

– Твоя газета организовала для тебя что-нибудь? ― спросил Брэдшоу, и, когда она не поняла, что он имел в виду, он пояснил: ― Защиту. Грэхем был редактором, но ты написала те статьи.

– А, ― произнесла она. ― Ну, они попросили меня не приходить какое-то время, так что полагаю это не снятие с должности, в некотором смысле садовый отпуск.

– Это все, что они сделали? ― спросил Том.

– Я думаю, они все там в шоке, ― объяснила Хелен. ― Они никогда не сталкивались с подобной ситуацией. Полагаю, они думают, что я несу за это ответственность.

Том разозлился.

– Это нелепо.

– Нет, это правда. Я несу ответственность. Как ты и сказал, Йен, я написала те статьи.

– Я не имел в виду...

Она подняла руку.

– Знаю, что не имел. Я просто говорю, что, если бы я не написала те статьи, Грэхем был бы все еще жив, и мне придется с этим жить.

– Вот опять, ― произнес Том, ― виним всех, но не тех, кто реально совершил убийство.

– Все в порядке, ― сказала она. ― В любом случае, я не уверена, что хочу туда возвращаться.

Она невесело улыбнулась.

– Я надеюсь, что у вас двоих есть новости получше.

– Не совсем. Я сегодня снова видел Ричарда Белла, ― сказал им Том.

– Как он? ― спросила она.

– Не очень. Он даже говорит о том, что не хочет выходить на свободу.

– Что? ― Хелен была в шоке. ― Но он этого не делал, и все это знают. Энни призналась!

– Говорит, что ему, так или иначе, все равно. Он все еще винит себя за смерть Энни и Ребекки, и считает, что заслуживает все, что с ним происходит. Он думает, что, в любом случае, пройдут месяцы, прежде чем его заявку на апелляцию рассмотрят, возможно, годы, и он в основном цеплялся за свою невиновность, потому что не хотел, чтобы его маленькие девочки верили в то, что он убийца. Теперь он думает, что может быть, так было бы лучше, чем знать, что убийца их мать, так что он попал в новую дилемму. Его юристы не помогают.

– Я думал, что они из кожи вон вылезут, чтобы его выпустили.

– Они думают, что могут встретиться с заявлением, что Энни была в состоянии депрессии и суицидальных мыслей, так что, может быть, она захотела взять вину на себя, чтобы мужчину, которого она любила, выпустили из тюрьмы. Вот почему она позволила записать свое признание.

– Но это смехотворно.

– Хелен, я взял ее на блеф. Она подумала, что есть свидетель, но его не было, по крайней мере, надежного. Она подумала, что полиция придет ее арестовать, но они не пришли. Мы могли бы добиться с ней прогресса, если бы Йен отвел ее на допрос, но она убила себя.

– Разве это не доказательство виноватой совести?

– Это лишь показывает, что она была не в себе, что не помогает делу.

– Что насчет парковочного штрафа?

– Он припарковал там машину и поехал на ней, чтобы встретиться со своей любовницей, а затем убил ее. Она тихо заплатила штраф, чтобы скрыть доказательство его вины.

– Но это безумие!

– Это то, что любой, достойный своей профессии адвокат, скажет судье, ― сказал Том. ― Ричард Белл не спешит. Нет никакой реальной причины возобновлять дело.

Бармен позвал Йена Брэдшоу к телефону, к которому он пошел, бормоча про себя, что был достаточно глуп, чтобы сказать людям, что собирается в паб, имея в виду старшего инспектора Кейна.

– Ричард Белл столкнулся с довольно тяжелым выбором. Таким, которому я не позавидую, ― сказал Том. ― Продолжать отрицать вину, и мотай двадцатичетырехлетний срок, к этому времени его дети вырастут и забудут его, рискнуть всем, подав новую апелляцию или признать, что он совершил это, даже хоть мы все знаем, что он этого не делал, и надеяться выйти через шесть или семь лет. Тогда опять же у него не будет работы и дома, и нет никакой гарантии, что ему позволят увидеть своих детей.

– Кто за ними присматривает?

– Отец Энни, который, вероятно, очень желает увидеть, как его зять страдает, так как он, вероятно, винит Ричарда в смерти своей дочери. Ты и правда думаешь, что он позволит мужику увидеться со своими внучками?

– Но у него есть права, как их отца.

– Подозреваю, что эти права подпорчены тем фактом, что он осужденный убийца. Определенно, их можно оспорить, сказав, что его детям небезопасно рядом с ним находиться.

– Он это знает?

– Мы говорили об этом, да, но я не думаю, что у него остались силы бороться.

– Но он невиновен, ― запротестовала она.

– Я так и сказал.

– А что сказал он?

– Мы все в чем-либо виноваты.

Брэдшоу вновь присоединился к ним, его лицо было побелевшим.

– Ты в порядке? ― спросила Хелен.

– Не совсем. Мне только что сообщили кое-какие новости, вам они не понравятся.

Том не помнил, когда получал хорошие новости.

– Продолжай.

– Дело в советнике Джарвисе, ― сказал Брэдшоу. ― Я не смогу этого смягчить, так что скажу, как есть, ― он задержал дыхание. ― Он мертв.

– Мертв? ― спросила Хелен. ― Как?

– Найден повешенным в своей камере.

– Он совершил самоубийство? ― спросила она детектива.

– Сомневаюсь в этом, ― ответил Брэдшоу.

– Это был не суицид, ― отрезал Том. ― Он был убит, чтобы его заткнуть, как и твой редактор.

– Его нашли охранники, ― сказал Брэдшоу, ― с простынями, завязанными в узлы вокруг его шеи, а другой конец был привязан к металлической перекладине у окна.

– Кто-нибудь верит, что это был суицид? ― спросила Хелен.

– Многие хотят в это верить, ― признался детектив. ― Это было бы намного удобнее.

– Так кто это сделал? ― спросила Хелен. ― Маккри?

– У кого еще были там связи? ― спросил Том. ― И что теперь будет с твоим делом против Джимми Маккри?

– От него остались одни клочья, ― признался Брэдшоу. ― Единственное доказательство, которое у нас есть, связывающее Джимми Маккри напрямую с убийством Дианы Тернер ― Фрэнк Джарвис, который больше не может давать показания. Адвокаты Маккри уже подали прошение о его освобождении из заключения. Они все время говорят, что заявления Джарвиса были смехотворной попыткой избежать полной ответственности за убийство его дочери и, что их клиент ничего не знает о другой девушке. Королевская Уголовная Прокуратура не сможет его сейчас прижать.

– Так он выйдет сухим из воды? ― спросила Хелен.

– Не совсем, ― сказал Брэдшоу. ― Мы собрали на Джимми довольно большое досье за все эти годы, а его недавний арест по подозрению в убийстве предоставил нам новые ордера на обыск его дома и ряд других, связанных с ним мест.

– Что вы нашли? ― спросила она.

– Там достаточно, чтобы выдвинуть обвинения в отмывании денег и нелегальном владении огнестрельным оружием, как минимум, плюс уклонение от уплаты налогов и хранение небольшого количества наркотиков класса «А», но недостаточно, чтобы обвинить его в продаже. Он, вероятно, отсидит несколько лет, если признает вину.

– Он сделает это с улыбкой на лице, теперь, когда только что избежал пожизненного, ― прокомментировал Том.

– Но это будет его первым признанием в криминале. Это будет стоить его новому охранному бизнесу кучи денег. Алан Кэмфилд уже отвернулся от него и вышел из тендера по Риверсайду, чтобы они могли начать все с начала без него. Джо Линч тоже уязвим. Ему придется уйти в отставку с поста главы совета, потому что все в открытую говорят о том, насколько он коррумпирован. Все еще далеко от завершения. Каждый офицер полиции на северо-востоке согласен, что Джимми Маккри теперь на первом месте в нашем приоритете, и однажды он проколется. Мы будем ждать этого момента.

– А пока ему сходит с рук убийство, ― произнесла Хелен.

– Поверь мне, меня это так же бесит, как и тебя, Хелен, но мы ничего не можем с этим сделать.

– Есть кое-что, что я могу сделать, ― сказал Том им обоим. ― Я собираюсь об этом написать. Я собираюсь рассказать об этом всем так, что никто, черт возьми, не сможет это проигнорировать. Я расскажу историю мужчины, который гниет в тюрьме, даже хоть это его жена убила его любовницу. Я собираюсь рассказать миру о политике, который бросил свой пост, чтобы охотиться на молодых девушек, в которую никто не верил. Я напишу об его убитой дочери, как его вынудили окончить его политическую карьеру и, кто выиграл от этого, затем я скажу, как, черт возьми, это было удобно для всех, когда его нашли мертвым в камере.

– Тебе все равно, кого ты расстроишь? ― спросил Брэдшоу, но сейчас улыбался.

– У меня все еще есть контакты, которые любят такие истории. Будут главные заголовки на первых полосах некоторых очень крупных газет, и некоторым людям это не понравится, ― согласился Том, ― но к тому времени, как я закончу, будут дюжины других репортеров, задающих очень неловкие вопросы Алану Кэмфилду, Джо Линчу и Джимми Маккри.

Когда Том закончил, Брэдшоу внимательно на него посмотрел.

– Мне нравится, как это звучит.

– Сила прессы, ― сказал Том, ― и, нет, я не ожидаю, что изменю мир, даже не его маленький кусочек, но это начало.

– Я бы хотела помочь тебе, ― сказала ему Хелен, ― но мне может понадобиться сменить адрес, ― и она передала ему записку, которая была приколота к ее двери.

Он прочитал ее, а затем отдал Брэдшоу.

– Ты уверена в этом? ― спросил Том. ― Они уже нацелились на тебя.

– Так я могу дать им отпор. Ты все еще ищешь жильца?

– Больше нет. Комната твоя.

– Так напечатай и будь проклят? ― спросила его Хелен.

– Напечатай и будь проклят, ― выразительно произнес он, и Хелен засмеялась. Она знала, что в этот раз, они оба имели это в виду.

Конец