Текст книги "По ту сторону смерти (СИ)"

Автор книги: Говард Лински

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 24 страниц)

– Конечно же, это займет годы...

– Если вообще минует стадию планирования.

– Но, когда все построят, это будет фантастикой. В любом случае, я все еще считаю, это место красивым, здесь у берега реки под мостом.

Она, действительно, так считала. Наряду со знаменитым мостом Тайна, существовал и высокоуровневый мост имени Роберта Стивенсона, инженерное чудо из кованого железа, которое обеспечивало как автомобильное движение, так и проезд поездов в единой, двухуровневой конструкции, охватывающей реку со времен королевы Виктории. Она уже собиралась сказать ему, что это тот мост, который снимали в «Убрать Картера», но он мог спросить ее, как она это узнала, а это ей рассказал Том Карни, когда они спешили по нему по пути назад. После встречи с ключевым выжившим свидетелем по делу Шона Донеллана. Питер не любил упоминаний о Томе. Он не ревновал, по его словам, а просто не любил ее «болтовню» о парнях, с которыми она работала. В любом случае, Питер не любовался мостами. Он хмурился на каких-то молодых девушек в коротких юбках, которые хрипло смеялись и попались им на пути в паб.

– Здесь вообще кто-нибудь носит пальто?

Она задумалась, собирается ли он сказать, что они все, вероятно, накликивают на себя смерть. Когда она тотчас же ему не ответила, Питер повернулся и посмотрел на нее так, будто она отнеслась к нему с невниманием.

– Просто потому что я не нахожу этот северный выселок на краю вселенной прекрасным, ― он говорил в этом преувеличенном я-только-шучу тоне в дополнении с победной улыбочкой, той, что подействовала на нее в ночь, когда они впервые познакомились в баре их студенческого клуба, ― не означает, что я не счастлив находиться здесь. Город может и некрасивый, а ты ― да.

Он положил руки ей на талию, а затем поцеловал ее в лоб, что было милым, но это заставило ее почувствовать себя маленькой девочкой, которую наставляет мужчина, который считает себя старше и мудрее, даже хоть они и были одного возраста.

– И я, черт возьми, замерзаю, ― сказал он ей, а затем мелодраматически задрожал, ― так может, мы найдем, пожалуйста, паб или что-то еще?

Он все еще говорил в этой легкомысленной манере, как будто все было просто слишком глупым, чтобы из-за этого расстраиваться.

– Ну, знаешь, такой, что без опилок на полу.

Она хотела сказать, что никогда не была в пабе в Ньюкасле с опилками на полу, но Хелен знала, что он вздохнет и скажет: «Я пошутил», а затем перейдет к одному из своих дурных настроений, так что она согласилась пойти выпить, так как это было легче, чем продолжить спорить, даже хоть их прогулка длилась едва ли сотню ярдов вдоль берега реки.

Направляясь в паб, она поняла, что задумалась, стал бы Том Карни сливаться с такой прохладной осенней прогулки, как эта. Нет, подумала она, не стал бы, но он, вероятно, так же не разделил бы романтического представления Хелен о постиндустриальном городском пейзаже, с его кранами и тяжелыми балками в постоянном движении на южном берегу реки. Том был таким же, как и множество людей, которых она встретила, когда переехала сюда: яростно защищающий северо-восток от приезжих, но так же, вероятно, хающий это место среди своих из-за отсутствия здесь перспектив. Рассеянно, Хелен поняла, что задумалась, чем сейчас занимается Том Карни.

Глава 11

– Когда полиция впервые спросила вас, вы отрицали, что у вас была интрижка с Ребеккой Холт.

– Да, ― признал Белл, и Том стал ждать объяснения. ― Кто бы не отрицал? Я запаниковал. В тот момент я подумал, что рискую лишь своим браком, но от того, что я отрицал все с самого начала, я выглядел не лучшим образом позже, когда об этом упоминалось в суде. Теперь я это понимаю. Обвинение выставило меня прожженным лжецом, который даже не расстроился, узнав о смерти Ребекки.

– А это было не так? ― спросил Том. ― Я имею в виду, вы расстроились?

– Конечно же! ― заявил Белл. ― Я не мог поверить своим ушам. Я был глубоко привязан к Ребекке, и, когда полиция сказала мне, что ее убили, ну, я был абсолютно шокирован.

– Что они сказали?

– Что тело Ребекки было найдено в ее машине. Что она была припаркована на тропе влюбленных, и что ее убили.

– Они сказали, как ее убили?

– Поначалу, нет, но я спросил их.

– И что они ответили?

– С помощью тупого инструмента.

– Что вы почувствовали, когда услышали это?

– А как вы думаете, я себя почувствовал? ― огрызнулся Белл.

– Без понятия, ― спокойно ответил Том. ― Может быть, вы были шокированы и абсолютно опустошены или, вероятно, вы были обеспокоены, что полиция может подумать, что это сделали вы. Возможно, вы запаниковали, потому что вы не хотели, чтобы ваша жена узнала о вашей секретной любовнице, может быть, вы беспокоились о том, что все потеряете: работу, деньги, дом, семью. Я не знаю, Ричард, потому что я не знаю вас. Вот в чем дело и вот почему я задаю вам все эти вопросы... и, если вы хотите помочь мне, тогда вам и в правду стоит ответить на них.

Ричард Белл поднял руку, чтобы утихомирить Тома.

– Извините, вы правы, вы не знаете меня и ничего обо мне, кроме того, что я рассказывал вам, и того, что вы прочитали в газетах.

Затем он умолк, и казалось, вспоминал тот момент, когда полиция постучалась в его дверь. Наконец, он заговорил.

– У меня было такое ощущение, будто кто-то ударил меня в живот. Я помню, как мне пришлось собрать всю силу воли, просто чтобы устоять и не рухнуть на пол перед ними.

– Они опрашивали вас прямо там на пороге?

– По большей части: они спрашивали меня о моих отношениях с жертвой. Я сказал им, что мы были друзьями, которые встретились в спортивном клубе. Затем они спросили меня, были ли мы просто друзьями, и я заверил их, что да, ― и он покачал головой. ― Я не знал, что они уже знали. Иначе...

Ричард пожал плечами.

– Вы бы признались в ваших отношениях?

– Да, конечно, но в тот момент я все еще надеялся, что это не всплывет. Я пытался минимизировать ущерб.

– Откуда они узнали?

– Из одной из моих записок, ― ответил он. ― Ребекка сунула ее в бардачок. Она, должно быть, забыла уничтожить ее. Очевидно, они сразу же ее нашли. Я не думаю, что полиция, с того дня и до сегодняшнего, всерьез рассматривала других подозреваемых.

– Почему нет?

– Я не знаю, ― и, когда Том ему не поверил, добавил: ― правда, не знаю. Вам стоит спросить их. Я честно не могу понять, почему они предположили, что я убил Ребекку, а не скажем, ее муж, или какой-то случайный псих.

– О, да, теория о психе, ― произнес Том.

– Почему вы так говорите?

Том процитировал слова из письма Белла.

– Он все еще где-то там, выжидает, чтобы совершить это снова.

– Это же привлекло ваше внимание, разве не так? ― мрачно улыбнулся Белл.

– Это единственная причина, по которой вы написали это в письме? ― спросил Том. ― Чтобы выманить меня сюда?

– Были сообщения о мужчине, рыскающем в области рядом с тропой любовников в течение многих лет. Многочисленные инциденты приписывают этому мужчине или, вероятно, нескольким мужчинам. Полиция не знает, тот ли это человек, и это очень обширная территория, вот почему люди встречаются там для...

– Секса?

– Я собирался сказать ради уединения, ― возразил Белл, ― но да, если вы собираетесь заняться с кем-то в машине сексом, тогда Безымянная Тропа такое же хорошее место для этого, как и другие.

– Еще тогда, когда я был подростком, ее называли «Аллеей Потрахушек».

– И вполне обоснованно, ― признал Белл. ― Тропа тянется на мили через поля между двумя магистралями, а по обеим сторонам идут густые леса. Это сочетание всегда будет привлекать любовников, плюс всякого рода озабоченных людей. Только, когда мы занялись делом против меня, мы узнали, что есть парни, которые чем только не занимаются там в лесах и полях, окружающих тропу.

– Какого рода вещами?

– Вуайеризм, для начала, ― начал перечислять он. ― Одного парня арестовали с камерой и увеличительными линзами. Он делал фотографии людей, занимающихся сексом в машинах. Они не знают, шантажист он или просто старомодный извращенец. Большинство людей не имеют понятия, что происходит в лесах. Я, определенно, не знал. Там было больше одного насильника, ― сказал ему Белл, ― некоторых поймали, а некоторых ― нет. Это те, с кем лучше не искать встречи.

– Но Ребекка Холт не была изнасилована, ― напомнил Том Беллу.

– Нет, ― сказал Белл, ― она была избита насмерть безумцем, ― и он посмотрел Тому прямо в глаза.

– Хорошо, ― сказал Том, ― предположим, что это были не вы и не безумец. Кто еще это мог быть?

– Ее муж, ― ответил Белл, нисколько не сомневаясь. ― Я серьезно. У кого была самая большая мотивация? Если он узнал о нас...

– Возможно, ― согласился Том,― но почему он вместо этого не убил вас?

– Я не знаю. Потому что я могу дать отпор? Вероятно, ему не понравились его шансы против другого мужчины. Может, он просто не мог вынести мысли, что его собственностью воспользовался кто-то другой, так что он решил уничтожить ее.

– Его собственностью? ― повторил Том. ― Вещью?

– Так он ее воспринимал, ― сказал Белл.

– Она вам это рассказала?

– Недвусмысленно, ― и, когда Том не поверил ему, Ричард добавил: ― Ей не нужно было говорить мне этого, но кое-что она упоминала.

– Что, например?

– Он был ревнивым собственником, ― сказал Ричард.

– Похоже, у него на то была причина.

– Не сразу.

– Так значит, он довел ее до этого?

– Ему не нравилось, когда она гуляла одна. Он не хотел, чтобы у нее вообще были друзья. Жаловался, если она красиво одевалась, шла куда-то без него, или, если надевала что-то слишком открытое, когда он был с ней. Однажды, он сказал ей, что все, чего он хочет, ― держать ее в клетке. Мужик думал, что это комплимент.

– Хорошо, ― сказал Том, ― я проверю это.

– Вы поговорите с ее мужем?

– Да.

– Тогда будьте осторожны. Скажите людям, что собираетесь увидеться с ним, а затем убедитесь, что он знает, что вы сказали им. Я не хочу прочитать о вас, вымытом на берег Тайна.

– Этого не случится.

– Фрэдди Холт ― безжалостный человек, который не любит, когда ему переходят дорогу, ― сказал Белл. ― У него однажды были проблемы с профсоюзом, давным-давно. Он заставил их отступить.

– Как?

– Старомодным способом, используя крупных парней с ручками от топоров.

– Откуда вы это знаете?

– Все это знают. Я удивлен, что вы не слышали слухов.

– Не слышал, ― признался Том, ― но я их проверю, ― и на мгновение он задумался. ― Если он такой человек, который посылает мужчин с ручками от топоров к своим врагам, сделал бы он это и против вас, если бы узнал, что вы трахались с его женой?

– Я думал об этом. Если бы он узнал, что я за его спиной занимался сексом с Ребеккой, он мог испытать соблазн переломать мне все кости, ― сказал Белл, ― но кости срастаются, а такое наказание длится всю жизнь, практически буквально.

– Вы, в самом деле, утверждаете, что он ложно обвинил вас?

– Я утверждаю, что это вероятно. Я не знаю, но это, определенно, в его стиле. Он избавился от неверной жены так, чтобы не пришлось платить ей ни пенни алиментов, и в то же самое время отомстил ее любовнику. Я бы сказал, что это эффективный способ поквитаться, вы так не считаете?

– Если предположить, что он не любил свою жену, ― сказал Том.

– Я бы не назвал это любовью, ― заверил его Белл.

– Объясните мне послания через тайники, ― попросил Том. ― Зачем так заморачиваться?

– Это может выглядеть сложно, ― сказал Белл, ― но я не мог позвонить Ребекке домой, потому что я никогда не знал, когда ее муж там. Не так много раз можно сказать: «Извините, ошибся номером». У нее не было мобильного телефона. Зачем бы он был ей нужен? Ребекка была по большей части домохозяйкой. Она едва ли могла обосновать перед ним необходимость иметь мобильный, когда у нее не было причин его иметь, кроме как, чтобы завести с кем-то интрижку за его спиной. У него сразу же возникли бы подозрения. Его рабочий график не был фиксированным, как у обычных мужчин. Иногда, он отсутствовал несколько дней подряд или появлялся внезапно и без предупреждения. Мы гадали, делает ли он это специально, чтобы ее проверить. Если она будет дома, когда он вернется, тогда ладно, но, если ее там не окажется, то подвергнется допросу с пристрастием: где была и с кем? Если была одна, в какие магазины ходила, если с друзьями, кто они, если они ходили вместе на ланч, что ели? Это частенько сводило ее с ума, он был чертовски склонен к контролю и никогда не доверял ей.

– Так значит, вы использовали тайник, чтобы договариваться о встречах на Безымянной Тропе.

– Да, но я не планировал встречаться с ней в тот день.

– Тогда зачем она туда поехала?

– Я не знаю.

– Она встречалась с кем-то еще?

– Боже, нет.

– Вы в этом уверены? ― Белл кивнул. ― И вы, точно, не планировали встречу в день ее убийства?

– Точнее некуда. Я бы не забыл о встрече с ней. Во-первых, они требовали подготовки, и...

– Продолжайте.

– Ну, они были запоминающимися.

– Из-за секса?

– Да, ― с вызовом ответил Белл, ― но не только. У нас была связь.

– Вы любили ее?

– Ребекку?

Том кивнул.

– Это закономерный вопрос. Я не просто так любопытствую.

– Думаю, что да.

– Думаете?

– Я не уверен, что знаю, что это слово значит. Я не думаю, что когда-либо любил. Были времена, когда я встречался с Ребеккой и был так счастлив, что, в самом деле, чувствовал, как мое сердце бьется в груди: но любовь ли это или просто похоть? Затем впоследствии, я уезжал от нее, чувствуя себя абсолютно довольным, за исключением того, что думал, когда мы увидимся с ней в следующий раз. Это любовь? Вероятно, да.

– А она вас любила?

В этот раз он не колебался с ответом.

– Да.

– Она вам так сказала?

– Она использовала это слово.

– А вы использовали это слово?

– Это имеет отношение к делу?

– Пока не знаю: но я подозреваю, что мне придется задать вам более смущающие вопросы, чем этот, прежде чем мы все выясним, так почему бы вам просто не ответить?

– Нет, да, в некотором роде, ― он вздохнул. ― Я привык автоматически отвечать «Я тоже» или «Как и я» и иногда может «Люблю тебя тоже».

– Но вы бы произнесли это быстро, как будто несерьезно к этому относитесь?

– Вероятно, ― признался он.

– Женщины такое замечают, ― сказал ему Том.

– Я знаю, ― ответил Белл, ― я понимаю женщин, поверьте мне. Я просто всегда ассоциировал слово «любовь» с чем-то постоянным, и я не представлял, как мы можем иметь постоянные отношения.

– Почему не представляли? Если она любила вас, она могла уйти от мужа, а вы могли попросить у жены развода.

– По вашим словам, все очень просто.

– Могло быть.

Белл покачал головой.

– На что бы мы жили? Если бы я попытался развестись с Энни, меня бы вышвырнули с работы вот так, ― и он щелкнул пальцами. ― Если бы Ребекка бросила своего старика, он бы долгие годы натравливал на нее адвокатов. У него деньги вложены повсюду, некоторые на банковских счетах в Джерси, другие в недвижимости за границей, такого рода вещах.

– Тем не менее, вы все еще могли бы так поступить, ― упорствовал Том, ― порвать со всем, начать с чистого листа, если бы, действительно, этого захотели.

– Да, ну, вероятно, тогда мы просто были ленивыми, ― его голос смягчился. ― И у меня были дочери, о которых нужно было думать.

– И что вы чувствуете к ним? ― спросил Том. ― К вашим дочерям, то есть.

Его ответ был мгновенным.

– Я люблю их больше жизни.

Том решил не трогать эту тему.

– Разве это было не слишком затейливо? ― спросил он вместо этого. ― Оставлять сообщения друг другу в стене?

– Я едва ли мог писать ей письма или оставлять записки в замороженной фасоли в местном супермаркете.

– Но вы часто виделись с ней в спортивном клубе?

– Так мы познакомились, но я никогда на самом деле не был там с ней наедине. Всегда кто-то был поблизости. Если замужнюю женщину видят в баре или на теннисном корте более чем единожды с тем же самым парнем, все сразу же предполагают, что они занимаются сексом. Тут любят сплетни. У них есть деньги, они не работают, и им скучно. Они обожают ловить кого-то, занимающимся тем, чем ему не положено.

– Как вы до этого додумались?

– Вы можете винить в этом Энни. Она купила мне на рождество роман про шпионов. Главный герой должен был контактировать со своим агентом во вражеской стране, так что они придумали тайник. В общих чертах, нужно написать записку, а затем найти место, где ее оставить, но это место должно быть где-то, где никто случайно на нее не наткнется. В каменных изгородях на полях полно болтающихся камней. Мне просто пришлось один отметить, чтобы Ребекка могла найти его. Я взял баллончик краски и нарисовал на камне белой краской, а затем оставил свою первую записку и поставил камень на место. Это было легко.

– Как Ребекка узнала, когда забрать ее?

– До этого момента, мы старались видеться друг с другом каждые два или три дня в то же самое время в том же самом месте, но в половине случаев этого не происходило. Если ее муж был дома или, если старик Энни собирал встречу с клиентом, я не мог вырваться, один из нас оставался сидеть там, так что я пообещал, что найду способ получше. Каждое утро по пути на работу, я отвлекался на пару минут, нацарапывал записку Ребекке и оставлял ее за камнем в стене. Иногда, записка гласила, что я смогу увидеться с ней в этот день и в какое время, или, по меньшей мере, я мог сказать ей, что не смогу с ней встретиться.

– Ребекка приходила позже утром, забирала мое сообщение и оставляла одно для меня. Я отлучался с ланча или по пути куда-то, и забирал ее ответ. Иногда, она подтверждала нашу встречу, иногда говорила, что не сможет прийти, что всегда было разочарованием, но, по крайней мере, я оказывался в курсе и не тратил время, ожидая ее там.

– Это все, что вы писали? Просто время встречи?

– Поначалу, но иногда, мы оставляли друг другу письма. Ребекка начала это.

– Что было в письмах?

– Просто, ну знаете, что мы чувствовали друг к другу, как мы хотели быть вместе, а не прикованы к другим людям. Это был наш способ поддерживать искру, когда мы не могли увидеться друг с другом.

– Но вы оба уничтожали эти письма?

– Конечно.

– За исключением того, что Ребекка оставила в бардачке, ― напомнил он Беллу. ― Должно быть это напрягало, вся эта игра в шпионов.

– Да, но знаете что: также это было и захватывающе. Мы крались по округе, как парочка подростков, чьи родители не одобрили того, что мы вместе. Ну, знаете, как будто мы были одни против всего мира. Это все было частью игры.

– Я понимаю, ― сказал ему Том, ― так что произошло в тот день, когда ее убили?

– Я не знаю, ― сказал ему Белл, ― мы не встречались в тот день. Ей не полагалось там быть.

– Это я и пытаюсь понять, ― сообщил ему Том. ― Если вы утверждаете, что она была убита каким-то проходившим мимо маньяком, что она каким-то образом оказалась в не том месте, в не то время, и, что вы прибыли туда спустя пять минут, в это, откровенно говоря, сложно поверить, но все же это куда убедительнее, чем ваша история.

– Это не история, Том, ― сказал Белл, ― это правда.

– Тогда что она там делала, если вы не назначали ей встречу? Кто-нибудь еще знал о тайнике?

– Нет.

– Вы в этом уверены?

Белл кивнул.

– Я был очень осторожен. Поблизости никогда никого не было, когда я клал письмо в стену. Никто больше не знал об этом, только если...

– Только если что?

– Ребекка рассказала им о нем.

– Зачем ей это?

– Она бы не стала, ― сказал Белл. ― Я много об этом думал. Даже, если по какой-то необъяснимой причине, Ребекка хотела рассказать об этом подруге, если она ощущала потребность похвастаться или признаться или спросить совета, не было бы никакой причины открыть точное местоположение наших сообщений, ведь так?

– Не было бы, ― согласился Том, ― что оставляет вас с проблемой и большим пробелом в вашей истории. Если это было единственным способом, которым вы общались друг с другом, кроме тех случаев, когда вы физически были вместе, тогда она пошла к вашему привычному месту в тот день, если вы не звали ее?

– Я не знаю, ― признался Белл.

– Могла ли она перепутать день или время?

– Может быть. Хотел бы я знать, поверьте мне. Этот вопрос гложет меня больше двух лет.

– Мог ли кто-то проследить за ней и увидеть, как она оставляет там сообщение?

– Такая вероятность есть, но я сказал ей быть очень осторожной, не останавливаться, если она думала, что за ней следят или, если она видела кого-то, кого знала. К тому же стена расположена вдали от главной дороги. Нельзя просто проехать по тому пути незамеченным, так что я не понимаю, как это могло случиться.

– Тогда у вас очень большая дыра в вашей истории, потому что я не представляю, как она могла быть там в тот день, если вы не назначали встречу.

– Я знаю, ― сказал Белл, и он поставил локти на стол и в растерянности поднес руки к лицу. ― Я схожу с ума, думая об этом.

– Есть еще ваше алиби, ― сказал Том, ― или же его отсутствие. Вы сказали суду, что ходили навестить бывшую любовницу.

– Я бы не стал ее так называть.

– Но у вас был с ней секс.

– Она была официанткой в спортивном клубе, и это было лишь два раза. Просто немного веселья.

– И, тем не менее, она позвала вас на срочную встречу, и вы бросили все и поехали в ее квартиру.

– Она написала мне в офис и сказала, что думает, будто беременна, ― Белл рассердился. ― Можете ли вы представить, как я чувствовал себя, когда получил ту записку? Она сказала мне, что ей нужно увидеться со мной. Я беспокоился, что она собирается рассказать всем, что ребенок мой, если я не приеду.

– И когда вы ей позвонили?

– Ее там не оказалось. Она внезапно уехала, и дом был пуст.

– К тому времени, ее не было две недели, ― сказал Том, ― уехала путешествовать по миру, что, скорее всего, наносит удар по вашему заявлению, что она утверждала, что беременна и отчаянно желает увидеться с вами тем днем.

– Я знаю, ― согласился Белл, ― полиция не смогла найти ее, хоть я и не думаю, что они очень уж пытались.

– Как вы можете объяснить ее письмо?

– Розыгрыш от одного из ее друзей или жестокий трюк, который она разыграла, чтобы подставить меня, потому что я не был заинтересован в том, чтобы снова с ней увидеться? ― Ричард покачал головой. ― Я не знаю, каковы были ее мотивы.

– Вы не смогли предоставить письмо, когда о нем спросила полиция.

– Я пустил его в шредер, ― сказал Белл. ― Едва ли я мог оставить его в своем портфеле. Что, если бы Энни нашла его?

– И время этой встречи совпадает со временем смерти Ребекки.

– Плюс минус час, ― и он вздохнул. ― Я понимаю, как все выглядит, поверьте мне.

– Да, ― произнес Том, ― выглядит дерьмово. Все выглядит так, будто вы ее убили.

– Тогда почему вы все еще здесь, ― с вызовом спросил Белл, ― если вы считаете, что я совершил это?

Он откинулся на своем стуле и уставился на репортера.

– Я жду, что вы убедите меня в обратном, ― сказал ему Том. ― Вероятно, я хочу поверить вам, может, я чувствую, что в этом деле что-то не так. Вы можете говорить правду, и, когда я смотрю на доказательства против вас, они выглядят очень удобными: несколько небольших деталей, которые в сумме значат не так уж много, но они настроили против вас жюри присяжных.

– Продолжайте.

Том начал перечислять по пальцам, пока Белл слушал его.

– Во-первых, вы им не понравились. Они увидели в вас высокомерного бабника. Во-вторых, вы не могли внятно объяснить, почему Ребекка была там в тот день, когда умерла, если вы не звали ее. В-третьих, судья полностью проигнорировал замечание, что Ребекку мог убить незнакомец. В-четвертых, у вас не было алиби, но у ее мужа и вашей жены оно было. Это исключает двух других людей, которые могли иметь мотив убить ее, в особенности, муж, так как мы знаем, что удары убийцы были так сильны, что их мог нанести только мужчина. Но алиби можно купить или состряпать, особенно, богатому бизнесмену.

– Именно, ― согласился Белл.

– Только вот как, черт возьми, мы докажем это, я не знаю.

– Эта несправедливость так злит меня, ― произнес Белл. ― Скажу вам вот что, Том, я даже задумывался о том, чтобы убить здесь человека, только, чтобы просто иметь возможность сказать, что на самом деле заслужил наказание, которое получил. Не то, чтобы здесь не было достаточного количества подходящих кандидатов. Вы не поверите, какие здесь подонки. От них мороз по коже.

Том внимательно посмотрел на Белла. Он не понимал, что слова, которые он только что произнес, показали его как человека, который может быть способен на что угодно.

Глава 12      

– Разве это метро не фантастика? ― заявила Хелен, когда они вышли, щурясь, на свет морозного, но солнечного полудня, ― еще пара остановок и мы вернемся в Джезмонд. Да к тому же, и поезда всегда наполовину пустые.

– Это потому что они все еще в постели, ― резонно заметил Питер, ― если только это не день-выдачи-соцпособий.

Питер делал так все чаще и чаще в последнее время, верил в каждый местный стереотип и отпускал насчет этого идиотские шутки: ливерпульцы все воры, шотландцы алкоголики, йоркширцы никогда не угощают всех выпивкой, а жители Джорди все безработные. То были взгляды, о которых он никогда бы не стал высказываться в колледже, но казалось, что он отказался от идеи непредубежденности в день их выпуска.

– Мы ходили в университет с людьми из разных частей страны, ― напомнила она ему, ― включая северо-восток.

– Они не в счет, ― сказал он ей с блеском в глазах. ― Они уехали оттуда, и я готов поспорить, что ни один из них обратно не вернулся. ― А затем добавил: ― Никакой работы, к которой стоит возвращаться.

– Знаешь ли, у большинства людей здесь есть работа.

– Как скажешь, ― сказал он так, будто потворствовал ей.

– Не всем выпадает шанс работать на своего папочку.

Слова вылетели из ее рта прежде, чем она смогла их остановить. Она почувствовала, как все его тело напряглось. Спустя пару шагов он отпустил ее руку, что знаменовало начало одного из его дурных настроений. Затем ей следовало приносить извинения. То, что он убрал руку, было ясным сигналом, который Хелен выбрала проигнорировать. Он ничего больше не сказал, потом они вернулись в ее квартиру.

Они съели ужин, который она приготовила, затем посмотрели видео, которое он выбрал в ее местном «Блокбастер». Она перестала его смотреть во время второй погони и вместо этого почитала книгу. Книга повествовала об организованной преступности на северо-востоке в шестидесятые и семидесятые года. В ней было полно пользующихся дурной репутаций персонажей, большинство из которых давно были мертвы. Она содержала рассказы об избиениях, протекционном рэкете и войнах за контроль над игровыми автоматами в барах и клубах. Там были продажные копы, коррумпированные политики, нераскрытые убийства и связи с лондонскими гангстерами, такими как близнецы Крей. Хелен чувствовала, как будто погружается в историю криминального мира, тему которого теперь освещала. Даже при фоновом шуме от идиотского боевика, она не могла перестать читать.

– Какое жизнерадостное чтиво, ― в какой-то момент сказал ей Питер, между криками.

Позже, они пошли в постель.

– Ты не возражаешь, если мы не будем? ― спросила она, а он вздохнул, как будто это была самая несправедливая вещь, которую он слышал.

– Нет, ― просто ответил он, что, конечно же, значило «да», и она задумалась, собирается ли он сейчас напомнить ей о стоимости билета на поезд.

Он не сильно переживал, потому что уснул и захрапел через несколько минут, оставив Хелен бодрствующей и беспокойной. Полчаса спустя она оставила попытки уснуть, пошла в гостиную и продолжила чтение.

***

Следующим утром Том въехал на машине на частную подземную парковку, проигнорировав предупреждающие знаки, что ему с высокой вероятностью поставят зажим на колесо, если только он не клиент. В здании размещалось порядочное число юридических фирм, и никто не может точно знать, кого он приехал здесь навестить.

Он поднялся по лестнице на второй этаж, который начинался с зоны стойки регистрации с мягкими кожаными креслами перед несколькими офисами со стеклянными стенами. Стол стойки регистрации «Стоуна, Никсона и Стоуна» занимала неулыбчивая стражница, которая взирала на него с подозрением по мере его приближения.

– Я здесь, чтобы увидеть мистера Никсона, ― произнес Том с тем, что он надеялся, было аурой непоколебимой уверенности.

Лицо женщины за стойкой регистрации помрачнело.

– У вас назначена встреча?

– Я звонил несколько раз, но никто не перезвонил, так что я подумал, что заскочу.

– Вы ― репортер, ― сказала она, как будто в этом был смысл, ― мистер Карди.

– Карни, ― поправил он ее, ― Том Карни. Я работаю над материалом, освещающим «Стоун, Никсон и Стоун». Мистер Никсон захочет узнать о нем, прежде чем он поступит в печать.

– Не думаю, ― сказала она, ― иначе он бы вам перезвонил. Мы не разговариваем с журналистами.

– Даже с теми, которые собираются рассказать о вашей фирме на первой полосе газеты, которую читают четыре миллиона человек?

Он блефовал, но она на миг стала выглядеть немного менее самоуверенной, а затем быстро вновь восстановила самообладание.

– Боюсь, что мне придется попросить вас уйти, ― сообщила она ему ледяным тоном.

На столе стойки регистрации была кучка глянцевых брошюр, и Том взял одну.

– Так, почитать, ― сказал он ей.

– Если вы сейчас же не уйдете, я позвоню в полицию.

– Ладно, ― сказал Том, раздраженный чувством превосходства женщины, ― тогда увижу вас на первой полосе, ― и он бросил взгляд на ее именной бейдж, ― Кэрол.

При этих словах ее лицо покраснело, и она прошипела: ― Убирайтесь.

Том одарил ее своей лучшей обезоруживающей улыбкой, а затем ушел.

***

– Я думаю, что тебе стоит знать, ― предупредил его старик, ― что я вызвал полицию.

Он сделал шаг назад, когда Брэдшоу повернулся к нему лицом, будто, чтобы избежать воображаемого удара от мужчины, стоящего на подъездной дорожке его соседа.

– Я и есть из чертовой полиции, ― сказал Брэдшоу жилистому старику, стоящему за изгородью между ними. Он достал свое удостоверение и показал его соседу Тома Карни.

– Ох, ― он покраснел, ― ну, откуда я мог знать, что вы не грабитель?

– Вы знаете владельца этого дома? ― спросил Брэдшоу.

– Да. То есть, нет, не совсем. Я не знаю его, но я видел его мельком, ― ответил старик.

– Он ― дома, обычно, имею я в виду? ― спросил детектив.

– Большую часть времени. Он ремонтирует дом, всегда приходит и уходит с тем или иным: деревянными досками, банками краски.

– Как вы считаете, он скоро вернется?

– Скорее всего, ― ответил мужчина. ― У него неприятности?

– Вовсе нет, ― ответил Брэдшоу, ― он просто помогает нам с расследованиями.

Что когда-то было правдой, хоть и не долго.

– Ну, ― произнес старик, предчувствуя недоброе, ― вы всегда говорите это, как раз перед тем как защелкнуть наручники.

Он зашел обратно в дом, и Брэдшоу услышал, как тот запер дверь на ключ и засов, а затем навесил цепочку.