Текст книги "По ту сторону смерти (СИ)"

Автор книги: Говард Лински

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 24 страниц)

Доктор Александр покачал головой.

– Он не мог этого сделать. Ему пришлось сделать определенные предположения, если его там не было, чтобы засвидетельствовать… а… я собирался сказать эксперимент, но, очевидно, это намного серьезнее, если он свидетельствовал в зале суда.

Том объяснил обстоятельства появления профессора Мэтьюса в суде.

– О, Боже правый, ― сказал Александр, ― это действительно ужасно.

– Так как он это сделал? ― быстро спросил Том. ― Я имею в виду, рассчитал силу удара?

– Ну, простой ответ ― он не мог этого сделать.

– Что?

Том ожидал услышать длинное объяснение о механизме этого расчета и, если ему повезло бы, некоторое сомнение, которое можно было бы использовать, чтобы подорвать истинность показаний профессора. Тем не менее, такого ответа он не ожидал.

– Ну, его не было на месте преступления, не так ли? Он не был свидетелем преступления и не смог бы рассчитать силу удара, просто глядя на него.

– Так как он пришел к своим выводам?

– Я не хочу пренебрежительно отзываться о покойном профессоре, ― тихо сказал доктор, ― но я высказываю догадку, что он просто пошел от обратного.

– Что вы этим хотите сказать?

– Он изучил повреждения, причиненные этой молодой леди молотком, а затем оценил уровень силы, которая потребовалась для этого. Из этого он смог экстраполировать, пока не получил серию уравнений скорости, скорости удара и замедления, которые потребовались, чтобы осуществить смертельный удар.

– Но как он понял, кто был способен нанести подобный удар, мужчина или женщина?

– Я не знаю.

Когда Том, казалось, не удовлетворился этим ответом, доктор почувствовал необходимость добавить кое-что.

– Я полагаю, если бы спросили меня, я мог бы смоделировать эти условия в лаборатории, возможно, с помощью студентов и студенток, чтобы посмотреть, сколько из них смогут совершить удар подобной силы.

– А он это проводил?

– Не имею понятия, но полагаю, что нет.

– Но я не понимаю, как он пришел к такому убежденному мнению. Он сказал, что для женщины практически невозможно нанести такой удар.

– Да?

Лектор задумчиво закусил губу.

– Послушайте, я никогда не выполнял такую работу и не хочу, но, если вы позвонили, чтобы получить комментарии по этому делу, значит, у вас есть причина. Сторона защиты, или в этом случае, сторона обвинения, захотела получить экспертное мнение, которое не примут в расчет, если оно будет расплывчатым. Никто не попросит вас выступить в суде, если вы скажете, что изучив все факты, не знаете, что произошло. Профессор Мэтьюс был предпочитаемым свидетелем экспертом, именно потому, что он гораздо охотнее совершал заявления, основанные на недостаточно содержательных данных, чем большинство из нас.

Ответ Александра был умелым преуменьшением. Короче говоря, профессор жаждал славы в зале суда и сопутствующих разоблачений в газетах больше, чем научной точности.

– Так значит, он сказал это наугад? ― спросил Том, пораженный этим осознанием. ― Я знаю, что он был высокообразованным гостем с целой кучей рекомендательных писем, но это все же было чертовой догадкой.

– Э-м-м, я бы предпочел назвать это гипотезой, но, я полагаю, если вы хотите, рассматривайте это, как... догадку.

– Господь всемогущий.

Глава 29

Знание Томом физики не улучшилось во время его беседы с доктором Александром, но его понимание мира свидетелей экспертов значительно возросло. Области их компетенции, как правило, были настолько узкими и специализированными, что обычные члены жюри присяжных были не в том положении, чтобы ставить под сомнение выводы профессора, и просто принимали их мнение, как научный факт.

Том задавался вопросом, как много мужчин и женщин были брошены в тюрьму, потому что эксперт сказал, что они, должно быть, виновны, когда они не были. Профессор Мэтьюс встал в суде и постановил, что только мужчина мог убить Ребекку Холт. Том лишь за несколько минут разговора с бывшим коллегой профессора развеял его теорию. В этом смысле это утро пока что было удачным, и вдохновленный этим, он достал пригоршню монет из кармана и скормил их таксофону в фойе университетского здания, а затем набрал номер в газете Хелен. Пока он ждал, когда она возьмет трубку, он снова размышлял, стоит ли ему потратиться на мобильный телефон. Вероятно, он мог оправдать покупку удобством, но не стоимостью. Хоть они были меньше, чем тот кирпич, который у него был, когда он работал на таблоид, все еще было проблематично поместить такой в карман, а на северо-востоке были огромные территории, где сила сигнала заставляла вас чувствовать себя так, как будто вы на луне.

– Алло, ― Том сразу же узнал голос Хелен.

– Мне нужна женщина, ― сказал он ей.

– Ты всегда такой прямолинейный?

– Это зависит от того, насколько срочно нужна, а в этом случае, боюсь, что я без тебя не справлюсь.

– В таком случае я думаю, что польщена, но чего ты хочешь и когда?

***

– Обожженная девушка, говорите вы? Ну, это ужасно.

Брэдшоу показалось, что Джимми Маккри говорил так, будто ему не могло быть безразлично еще сильнее.

– Однако это произошло в Ньюкасле, так ведь? Я знаю все, что происходит в моем городе.

Брэдшоу понял, что его злит высокомерие этого мужчины. Это не его город.

– Ее тело обнаружили на свалке в графстве Дарем, но по какой-то причине, у нас возникли проблемы с нахождением владельца этого места. Никто, кажется, не хочет сообщать нам его имя.

– Правда? Для меня это звучит несколько странно. Вам не приходило на ум, что это может быть лишь прикрытие? Ну, знаете, для криминальных дел.

Брэдшоу проигнорировал его.

– Мне очень жаль, офицер. Я бы хотел помочь вам с этим, но не могу. Скажу вам вот что, я поспрашиваю.

– Что насчет Сандры Джарвис? ― спросил Брэдшоу.

– Сандры Джарвис?

Крупный мужчина опять скривил лицо, но в этот раз, чтобы симулировать, что он не помнит, где слышал это имя. Наконец, он ответил, как будто неожиданно вспомнил:

– Дочь советника? Ужасное событие. Фрэнк Джарвис должно быть горюет.

– Она не мертва, ― возразил Брэдшоу, ― только если вы не хотите мне сказать, что мертва.

– Это просто фигура речи. Я имел в виду, ее необъяснимое исчезновение, должно быть, ввергло его в горе. Ничто так не лишает мужчину покоя, как проблемы с семьей.

– Это верно, ― согласился Брэдшоу. ― Я слышал, что она работала в одном из ваших пабов.

Теперь он внимательно посмотрел на крупного мужчину.

Маккри смотрел на Брэдшоу невинными глазами, как будто его абсолютно дезинформировали.

– У меня нет пабов, детектив. Не могу представить, откуда вы такое взяли.

– Конечно же, нет, ― сухо произнес Брэдшоу и попробовал зайти с другой стороны. ― Некоторые люди выиграли от исчезновения Сандры Джарвис, так как Фрэнку Джарвису пришлось уйти с поста главы совета?

– Едва ли вы можете обвинить Джо Линча в занятии вакантной позиции. Не его вина, что дочь Фрэнка пропала. С каких это пор амбиции стали преступлением?

– Хорошо с ним знакомы? С советником.

– Я встретился с ним по делам бизнеса, но я бы не сказал, что знаком с ним. А вы?

– Я знаю, что он любит угрожать журналистам.

– Ничего об этом не слышал.

Брэдшоу понял тогда, что ему не удастся заставить печально известного Джимми Маккри ослабить бдительность. Он мог пробыть там весь день, а Маккри будет отбивать все его вопросы с непревзойденным мастерством мужчины, которого бесчисленное количество раз допрашивала полиция, и которому ни разу не выдвинули обвинения. Брэдшоу не ожидал, что все будет иначе. Он просто хотел встретиться с Маккри лицом к лицу, известным противником, возглавляющим топ-лист каждого полицейского на северо-востоке Англии, еще он хотел поговорить.

– Так значит Джо Линч никогда не просил вас терроризировать Хелен Нортон?

Маккри не стал даже делать вид, что не знает Хелен.

– Обожженная девушка, пропавшая девушка... и раздражающая девушка. У вас пунктик по поводу женщин, детектив. Предположу, что вы вечный рыцарь в сияющих доспехах.

– Я здесь, чтобы предостеречь вас.

– О, в самом деле?

И он наклонился в своем кресле вперед, излучая угрозу, уличный боец, которому бросили вызов.

– Ну, я без понятия, о чем вы говорите, но, если бы знал, то воспринял это как оскорбление.

– Держитесь от нее подальше.

– Я к ней ни разу не подходил, кроме того раза, когда она сделала мою фотографию в ресторане без моего ведома, что, к слову, было вторжением в мою частную жизнь. Был и второй раз, когда она преследовала меня на благотворительном событии, на поле для гольфа, и это было очень грубо с ее стороны, вы так не считаете?

– Так вот почему вы натравили на нее своих головорезов, ― спросил Брэдшоу, ― и повредили ее машину ― или вы собираетесь сказать, что тоже не имели к этому отношения?

– Я не знаю никаких головорезов, и я не из тех, кто обижается на женщин, даже тех, которые кажутся одержимыми мной... но, если бы я был человеком, который делал бы исключения из правил, я бы не ограничился просто разрисовкой машины.

– Я не говорил, что машина была разрисована.

– Вы сказали, что был совершен акт вандализма. Здесь либо ее оцарапают, либо раскрасят. Я предположил, что одно, либо другое.

– Однако, вы правы, ― признал Брэдшоу, ― это не совсем ваш метод. Отвратительные избиения и случайные убийства больше в вашем стиле.

– Мне никогда не выносили обвинений в чьем-либо избиении. Однажды меня арестовывали за убийство, ― снизошел Маккри, ― но жюри присяжных знало, что дело шито белыми нитками. Судья раскритиковал полицию Нортумбрии при вынесении приговора. Он понял, что они пытались подставить меня, потому что давно затаили на меня злобу.

– И почему же это?

– Когда я был молод, какое-то время вращался в дурной компании и совершал вещи, которые не стоило бы. Я был немного сорвиголовой, но теперь изменился и стал успешным бизнесменом. Вашу компанию это возмущает, и вы хотите посадить меня за то, чего я не совершал. Это вопиюще.

– В таком случае может быть хорошей идеей перестать преследовать журналиста. Вы можете привлечь к себе не тот род внимания. Так что оставьте ее в покое.

Джимми Маккри скрестил свои громадные руки и посмотрел прямиком на детектива.

– Или что?

– Вы сделаете меня своим врагом, ― ответил Брэдшоу, ― и вам это не понравится.

Когда эти слова были произнесены, то были низким рычанием, которое напомнило Йену Брэдшоу собаку, которую сдерживала лишь цепь, на которой она сидела.

– Я могу сказать ровно то же самое вам, парень. Мне угрожали и раньше, и вы не первый офицер полиции, который это делал, но я все еще здесь, а они все ушли. Вам стоит держать это в уме. А теперь убирайтесь из моего дома, пока я не забыл, что вы здесь гость.

Он встал, чтобы показать Брэдшоу, что его время в доме Маккри подошло к концу. Большой Джимми проводил Брэдшоу к входной двери и через нее. Перед тем как закрыть дверь, он сказал:

– И, пожалуйста, передайте мои наилучшие пожелания мисс Нортон. Скажите ей, я надеюсь, что у нее сегодня приятный день.

***

– Да?

Голос был хриплым и бестелесным, голос Дина разносился из интеркома у входа в приют.

– Это Том Карни, ― сказал он, ― и я привел женщину.

Последовала секундная заминка, а затем жужжащий звук из интеркома, и дверь со щелчком открылась.

Том и Хелен шагнули внутрь, и пошли по пустому, ярко освещенному коридору, пока им навстречу из офиса на полпути не вышел невзрачный мужчина лет тридцати.

– Это Хелен Нортон, ― пояснил Том, ― моя коллега.

Мужчина кивнул.

– Я Дин, рад встрече. Советник Джарвис просил за вас, так что это послужило для меня достаточной причиной. ― А затем он сказал: ― Немного поговорим с вами перед тем, как вы войдете, если не возражаете?

Они проследовали за ним в его офис.

– Спасибо, что привели с собой коллегу. Ни одного мужчину не допускают сюда без женщины, только если он не из персонала. Это ради защиты девушек. Я надеюсь, вы понимаете. Обычно женщина из персонала сопровождала бы вас, но у нас было сокращение, так что сегодня мы не можем никого вам выделить. Мы не хотели задерживать вас, так что мы позволили вам поговорить с девушками по одной в их комнатах, пока вы остаетесь вместе. Они знают, что вы придете.

– Справедливо, ― сказал Том. ― Как все работает здесь? Девушкам позволено выходить одним?

– Конечно, ― сказал Дин, ― это не тюрьма, а девушки здесь старше, но у нас действует комендантский час. Им полагается вернуться к девяти часам. У нас есть правила, и они теряют привилегии, если они их нарушают.

– Ладно, ― сказал Том, ― тогда мы начнем.

– Будьте осторожны, ― предупредил Дин, ― все эти девушки начали свою жизнь в тяжелых условиях, и как результат, они все довольно... ― он прищурился, подыскивая подходящее слово, ― ... ранимы.

– Мы попытается никого из них не расстроить, ― заверила его Хелен.

– Дело не в этом, ― сказал он ей. ― Мне жаль говорить это, но им не всегда можно верить. Из-за их прошлого и их происхождения, в их природе обманывать. У некоторых из них матери преступницы, проститутки, наркоманки или все сразу. Многие из них никогда не знали своих отцов или матерей. Кто-то всю свою жизнь провел в приютах и в процессе приобрел определенные навыки.

– Какие навыки?

– Ну, если бы я был вами, то не оставлял бы свои вещи без присмотра, но дело не только в воровстве. ― Дин понизил голос, чтобы сказать, как будто по секрету. ― Некоторым из них нравится играть в игры. Вы оба явно умные люди, но я посоветую вам не позволять собой манипулировать. Они по большей части хорошие девушки, но такое прошлое как у них, накладывает отпечаток на любого.

– Спасибо за предупреждение, ― сказала ему Хелен. ― Вы будете в комнате, пока мы будем говорить с девушками?

– Ох, нет, они вольны говорить за себя. Нам здесь нечего скрывать.

У девушек были свои собственные комнаты, и каждая ждала их с открытой дверью. Первая девушка лежала на кровати, но выглядела так, будто толком не спала месяцами. Она вспомнила Сандру Джарвис, но ей было мало что рассказать о ней. Сандра какое-то время была здесь, а затем исчезла, сказала она, как будто это было полезным наблюдением. Ближе к концу бесплодного разговора Том спросил ее, нравится ли ей в «Мидоулендс».

– О, да, ― сказала она, ― я чувствую себя здесь в безопасности.

Вторая и третья девушки знали Сандру, но сказали, что не очень близко общались с ней, и она не говорила им о своей жизни или планах на будущее. Они не знали, где она жила, кем был ее отец или же есть ли у нее парень.

Четвертая девушка повторила показания предыдущих двух, но добавила, не получив вопроса, что ей нравится в «Мидоулендс».

Пятая девушка сказала, что чувствует себя здесь в безопасности.

Шестая отказалась вообще с ними разговаривать, только сказала, что ничего не знала о Сандре Джарвис, кроме того факта, что у нее были длинные волосы, затем она сказала им: «Оставьте меня одну, Бога ради» и замолчала.

Седьмая девушка рассказала очень мало, кроме заверения, что за всеми здесь хорошо присматривают и, что она чувствует себя в безопасности.

В следующей комнате никого не оказалось.

Последняя девушка по коридору лежала на кровати со слегка приподнятой от подушки головой и только ее глаза двигались, когда они вошли в комнату. Том предположил, что ей около пятнадцати лет, но было трудно назвать точный возраст хоть одной из девушек. На ней были потертые черные джинсы и оранжевая футболка с дизайнерским логотипом, так что она была либо поддельная, либо краденая. Девушка была худенькой, с длинными, грязными светлыми волосами.

Когда Хелен спросила ее имя, она неохотно его назвала, будто оно могло быть использовано против нее.

– Келли.

– Отличное имя, ― сказал Том.

– Наверное, ― сказала девушка без агрессии или энтузиазма.

– Это сокращение для Каллиста? ― энергично спросила Хелен, и Келли посмотрела на нее, будто та, только что вышла из летающего соусника.

– Никакого сокращения, ― пояснила девушка, ― просто Келли.

– Хорошо, Келли, ― сказал Том, ― полагаю, ты знаешь, почему мы здесь?

– Вы хотите знать о Сандре, ― ответила Келли, ― потому что она пропала.

– Верно.

– Как хорошо ты знала Сандру? ― спросила Хелен.

– Я ничего о ней не знаю, кроме того, что она работала волонтером. Черт знает почему.

– Каково было твое впечатление о ней? ― спросила Хелен, Келли не показала никакой реакции, так что вмешался Том.

– Она тебе нравилась, ― спросил он, ― или же она была одной из тех деток, которые ничего не знают о реальной жизни?

Он пытался добиться какой-либо реакции от Келли, не добившись никакого результата с другими девушками.

– Она была нормальной, как мне кажется. Ей было не все равно.

– А люди, которые руководят этим местом не нормальные? ― спросил Том. ― Им не все равно, имею я в виду?

Келли вспыхнула.

– Я никогда такого не говорила, ― зашипела она, ― вы извратили то, что я сказала.

Она выглядела встревоженной.

– Ты права, ― сказал Том, ― я не хотел. Мне жаль. Это место кажется хорошим.

– Оно замечательное, ― заверила она их. ― За нами хорошо присматривают. Я чувствую себя здесь в безопасности, и не хочу быть больше нигде.

– Это хорошо, Келли, ― сказала Хелен, ― так чем именно занималась здесь Сандра?

Келли, казалось, сейчас успокоилась.

– Много чем. Она помогала с обедами и прочим, и, если нужно было написать письмо или что-то еще, она помогала. Если была проблема, можно было пойти к ней, если нужно было поговорить с кем-то своего возраста.

– Ты когда-нибудь обращалась к ней с проблемой? ― спросил Том, и Келли на миг посмотрела на него с подозрением, как будто он пытался загнать ее в ловушку. Она, должно быть, решила, что он не пытался этого сделать, потому что, в конце концов, ответила.

– Иногда: другие в основном парни, так легче.

– Говорить с женщиной? ― спросила Хелен.

– Да, ― сказала она.

Том до этого думал о Сандре не больше, чем о девушке работавшей здесь, но для молодой девочки, такой как Келли, она казалась взрослой.

– Все девушки с ней так разговаривали? ― спросила Хелен.

– Некоторые, ― сказала она, ― не все.

– Некоторые предпочитали остаться себе на уме? ― задал вопрос Том.

Келли пожала плечами и вернулась к своему привычному ответу:

– Наверное.

– Был ли кто-то особенно близок с Сандрой? ― спросила Хелен.

– Диана, ― призналась Келли, как будто они знали, о ком она говорит.

– Какая Диана? ― быстро спросил Том, как будто их было больше одной. Ему была нужна фамилия, и он не хотел, чтобы Келли заподозрила его причины.

– Диана Тернер, ― ответила Келли. ― Она моя лучшая подруга, но у нее свои проблемы. У нее была дерьмовая жизнь, ― а затем Келли быстро добавила, ― до того, как она появилась здесь.

– Но Сандра помогала ей, ― заметила Хелен.

Келли кивнула.

– Она заперлась в ванной. Сказала, что хочет порезать вены. Персонал пытался вытащить ее оттуда, но она не выходила. Они собирались позвонить в полицию и все такое, выломать дверь, но Сандра сказала, что поговорит с ней. Она убедила их отойти и дать Диане немного пространства. Она села снаружи на полу и говорила с ней через дверь. Через какое-то время Диана открыла дверь, но только, чтобы впустить Сандру. Затем она заперла ее снова, и они продолжили разговаривать.

– Ты знаешь, о чем они говорили?

– Нет, ― твердо произнесла Келли, ― я и Диана были хорошими подругами, но даже мне она не сказала.

– Что произошло? ― спросила Хелен.

– В конце концов, они вышли из ванной комнаты, а затем пошли в комнату Дианы и закрыли дверь. Мы собирались завтракать, когда они вышли.

– Так значит, они разговаривали всю ночь?

– Да.

– Должно быть, это был обстоятельный разговор, раз длился так долго.

– Наверное.

– Как они выглядели, когда, наконец, вышли? ― спросил Том.

– Уставшими, ― сказала она, ― как вы думаете, как они выглядели?

– Расстроенными? Испытавшими облегчение? Злыми? Ты скажи мне.

– Расстроенными, ― ответила она.

– Полными слез? ― спросила Хелен, и Келли кивнула. ― Они обе?

Она кивнула снова.

– И ты не имела понятия, в чем дело?

В этот раз Келли покачала головой.

– Я сказала вам, я пыталась спросить Диану, о чем они разговаривали, но она не стала мне говорить, а Сандре нельзя было говорить. Это конфиденциальная информация. Это было...

– Их секретом? ― предложила Хелен.

– Да.

– Должно быть, очень большим секретом, что на то, чтобы им поделиться ушла вся ночь? ― спросил Том.

Это послужило сигналом, после которого она снова закрылась.

– Наверное, ― ответила Келли.

– Это комната Дианы рядом? ― спросил он.

Келли покачала головой.

– Была раньше. Она уехала.

Еще одна кирпичная стена, подумал Том. Единственный человек, который мог рассказать им что-либо о Сандре Джарвис исчез.

– Почему она уехала? ― спросила Хелен.

Келли пожала плечами.

– Устала от всего, захотела поехать в Лондон, найти работу и квартиру, ― она сказала это так, как будто все это было легко.

– Они не были против, что она уехала вот так? ― закинула удочку Хелен.

– Кто?

– Люди, которые управляют этим местом, ― сказала она. ― Дин, ― привела она в качестве примера.

– Либо прими это, либо смирись? ― спросила Келли. ― Не могли остановить ее.

– Ты, должно быть, слышала о ней что-то, ― сказал Том, ― если она была твоей лучшей подругой?

– Она присылает мне открытки.

– Открытки? ― спросила Хелен.

– Из Лондона.

– Откуда из Лондона?

– Ну, она не станет писать этого, ― сказала Келли. ― Она была несовершеннолетней, когда уехала. Если они ее найдут, то притащат обратно.

– Тогда что она пишет на открытках? Если ты не возражаешь, что я спрашиваю.

– Эй, детка, ― Келли улыбнулась при воспоминании, ― она всегда начинает так, называет меня деткой, когда что-то рассказывает.

– Что рассказывает?

– Чем собирается заняться, ну знаете, разное, ― сказала Келли, но быстро пришла в нетерпение от этого вопроса, так что вместо этого она перекатилась через кровать, открыла ящичек своей хрупкой прикроватной тумбы, а затем вытащила кучку открыток.

Том взял их у Келли. На одной был большой красный двухэтажный автобус, на другой статуя Эроса в цирке Пикадилли, на третьей был изображен стражник в красном мундире с церемониальной медвежьей шапкой, а на последней изображение Букингемского дворца. На них всех были лондонские марки, так что их, действительно, послали из столицы, а даты были с разрывом в четыре или шесть недель. Сообщения были очень короткими и написаны корявыми заглавными буквами, как будто их писал тот, кто делал это с трудом. На одной было просто написано: «Скучаю по тебе, детка». Они были подписаны «Ди», но он предположил, что они могли быть написаны кем угодно.

Он развернул одну открытку и спросил:

– Это точно ее почерк?

– Что вы имеете в виду?

– Ты уверена, что они от Дианы?

– Да, конечно, ― она огрызнулась на него, ― от кого еще они могут быть?

Он проигнорировал вопрос.

– Она пишет немного, ― мягко сказал Том, ― о своей жизни там.

Келли, наконец, села и проявила больше интереса к разговору.

– Она не может. Вдруг они станут искать ее. Она залегла на дно, но она выйдет на связь, когда сможет, и мы будем снимать квартиру вместе.

– Ты планируешь присоединиться к ней в Лондоне? ― спросила Хелен.

– Как только стану старше, ― быстро сказала Келли, ― когда мне позволят.

Хелен предположила, что она привыкла говорить людям у власти, что они хотят услышать.

– Диана нашла работу?

– Искала ее.

Ее тон теперь был защищающимся, и Том сразу же изменил линию вопросов, чтобы не настроить девушку против себя.

– Когда она поехала в Лондон? ― спросил он.

– Какое-то время назад.

– Это было примерно в то же время, когда пропала Сандра Джарвис?

– Раньше, ― сказала Келли, а затем нахмурилась, ― нет, после, ― она подумала еще немного, ― как раз после.

– Диана могла уехать с Сандрой?

– Диана... и Сандра... вместе... как парочка лесби?

И она рассмеялась, как будто это было лучшей шуткой в мире.

– Я имел в виду другое, ― сказал ей Том, ― как ты и Диана? ― спросил он. ― Подруги.

Келли покачала головой.

– Не, они не были такими подругами, как она и я.

– Это Диана? ― спросила Хелен, и Том понял, что она держит в руках фотографию без рамки с Келли и другой девушкой, стоявшую на полке. Они были где-то на улице, вероятно, в местном парке. Келли состроила забавную рожицу, а ее подруга смеялась. Должно быть, это был замечательный момент, который Келли хотела сохранить.

– Да, ― сказала она, ― это Диана, ― а затем притихла, будто от вида подруги ее отсутствие стало ощущаться острее.

На какой-то миг, казалось, что разговор на этом окончен, а затем Келли распахнула глаза и обнажила зубы.

– Ты сука, ― ьзарычала она на Хелен, ― ты долбаная сука!

Прежде чем репортер смогла произнести хоть слово в свою защиту, Келли вскочила на ноги и бросилась на встревоженную Хелен.

Глава 30

Том пытался схватить Келли, но она пронеслась мимо него, оттолкнула Хелен в сторону и направилась к двери. Они оба смотрели, как Келли бежит к молодой девушке, которая стояла на пороге. Подростку, одетому в коричневый замшевый пиджак, Келли тотчас же схватила ее за него обеими руками, прижала девушку к дверному косяку, а затем схватила клок ее темных волос и начала со злостью бить девушку головой об дерево.

– Келли! ― вскрикнула Хелен, пока другая девушка кричала, а Хелен и Том побежали разнимать их.

Келли еще два раза ударила свою противницу головой о косяк, вцепилась ногтями ей в лицо, а теперь дергала за пиджак девушки, чтобы снять его с нее, прежде чем Том успеет схватить ее.

– Отдай мне это, шалава!

Одним мощным рывком она сорвала пиджак с девушки, которая упала на пол, ругаясь и сыпля проклятиями.

– Он, бл*ть, мой! ― удалось ей произнести между воплями.

– Он Дианин, а не твой!

Том обхватил Келли руками сзади, чтобы оттащить от жертвы. Ему удалось отодвинуть Келли назад, но она выбросила ногу в пинке, который попал девушке прямо по подбородку. Том видел жестокость в своей жизни и участвовал более чем в одной драке, но никогда не видел ничего подобного. Привычная дикость Келли шокировала. Хелен потянулась к другой девушке, которая была ошеломлена, но все еще вызывающе бранилась на Келли со своего места на полу.

– Она, бл*ть, украла его! ― кричала Келли. ― Это пиджак Дианы, еб*ная корова спизд*ла его!

Когда двух девушек, наконец, расцепили, на место происшествия прибыл Дин.

– Что происходит? ― потребовал он ответа, и они все принялись объяснять ситуацию, двое из них на грани истерики. Дин каким-то образом понял, что драка была из-за пиджака и, что Келли настаивала на том, что он принадлежал ее подруге, а не этой девушке.

– Уведите ее отсюда, ― приказал Дин, и Хелен изо всех сил пыталась увести другую девушку из комнаты. ― Иди туда, Сьюзи! ― закричал Дин.

Хелен с Дином удалось завести раненую, но все еще разъяренную девушку в пустую комнату. Ее лицо было в крови, но она все еще кричала.

– Успокойся, Сьюзи, ― приказал Дин, ― и оставайся там! Не позволяйте ей выйти, ― предупредил он Хелен, которая кивнула, так как у нее не было никакого желания стать свидетельницей повторения в основном односторонней драки.

Дин закрыл за ними обоими дверь и вернулся к Келли.

– Ты! ― закричал он. ― За мной, сейчас! Расскажешь все.

Келли поникла, услышав эти слова, полностью забыв про драку.

– Это несправедливо, ― заныла она. ― Сьюзи украла пиджак Дианы!

По ее лицу потекли горькие слезы разочарования.

Дин выхватил у нее пиджак и передал его Тому, который ослабил хватку на теперь уже успокоившейся девушке.

– Присмотрите за ним, ― сказал Дин, кладя твердую руку на плечо Келли, и вывел ее из комнаты.

– Не отдавайте его Сьюзи! ― выкрикнула Келли.

– Не отдаст, ― сказал Дин. ― Следите за ним, пока я не вернусь, ― сказал он Тому, который кивнул. Все, что угодно, ради мира.

– Он был ее любимым, ― зарыдала Келли, когда Дин повел ее прочь.

– Я вернусь через несколько минут, ― сказал он Тому.

Мгновением спустя, журналист оказался в комнате один. Сейчас все было спокойно: фотография Келли и Дианы, которую Хелен, должно быть, уронила во время неразберихи, была единственным доказательством, что здесь когда-либо был нарушен покой.

– Боже правый, ― сказал он сам себе.

Хелен все еще была в другой комнате с раненой девушкой. Он знал, что она за ней присмотрит, а его присутствие, вероятно, будет ни к чему, так что решил остаться тут. Он был удивлен, что Сьюзи получила несколько ударов по голове, несколько глубоких царапин и удар в подбородок, как будто для нее это было привычным делом.

И все из-за пиджака.

Он все еще держал в руках предмет, вызвавший склоку, и сел вместе с ним на кровать. Замшевый пиджак был довольно симпатичным, предположил Том, но он выглядел довольно старым, вероятно, купленным в благотворительном магазине. На нем было два нагрудных кармана с кнопками и коричневый кожаный воротник, который подходил по цвету к самому пиджаку. Были два боковых кармана и один внутренний.

Том потянулся внутрь пиджака, остановился, замер на мгновение, а затем убедил себя, что поступает правильно. Он оглянулся на открытую дверь и прислушался. Все, что он слышал ― голос Сьюзи, настаивавшей на своей невиновности и протестовавшей против несправедливого нападения со стороны Келли, а Хелен выступала в качестве адвоката. Других звуков не было, он знал, что Дин, должно быть, увел Келли в дальний конец длинного коридора, по которому они пришли сюда.

Том скользнул рукой во внутренний карман, но ничего не нащупал. Он, на самом деле, не ожидал что-то найти. Если Диана была одета в другой пиджак, когда уезжала, она бы навряд ли оставила что-либо ценное, если предположить, что у нее было что-либо ценное, в чем он сомневался: и новая владелица пиджака уже нашла бы это к этому времени. Затем он проверил открытые боковые карманы, но все что нашел ― билет на местный автобус. В конце концов, и без особой надежды, он открыл кнопки на обоих нагрудных карманах и засунул пальцы внутрь. В первом ничего не было, но он почувствовал что-то во втором и вытащил это.

Том теперь держал в руках элегантную и дорогую визитку. Он посмотрел на переднюю часть, где на красном фоне находился черный силуэт обнаженной женщины. И одно большое слово, напечатанное золотыми буквами.

«МИРАЖ».

Под названием стилизованным курсивным шрифтом было написано: «Где ваши фантазии становятся реальностью».

Он перевернул карточку и обнаружил адрес на Брюэр-стрит и телефонный номер с кодом Лондона. Название Брюэр-стрит показалось ему знакомым, и Том вспомнил, как однажды он писал статью о притонах Сохо, и одном месте на этой улице.

Он услышал, как хлопнула дверь, и тотчас же убрал карточку в карман. Он прислушивался к шагам в коридоре. Как раз перед тем, как они достигли его, он принял инстинктивное решение. Фотография Келли и Дианы все еще была на полу. Он знал, что это одно из немногих сокровищ Келли, но наклонился и быстро схватил ее. Он как раз закончил засовывать фотографию в карман рядом с визиткой «Миража», когда Дин появился на пороге, выглядя уставшим, но спокойнее, чем тогда, когда покидал комнату с Келли.