Текст книги "Империя, не ведавшая поражений"

Автор книги: Глен Чарльз Кук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)

Заточенные зубы

Этот рассказ – побочное продолжение романа «Наступление тьмы». Он был опубликован в антологии «Драконы Тьмы» под редакцией Орсона Скотта Карда, парном томе к «Драконам Света». Майкл Уэлан создал совершенно потрясающую обложку, основанную на «Заточенных зубах» – которая в итоге стала обложкой к «Драконам Света», так как художник, готовивший обложку, не сдал работу в срок. Уэлан также сделал прекрасную внутреннюю иллюстрацию, изображающую лорда Хаммера, которая появилась на обложках журнала и книги по всему миру и которая теперь занимает почетное место в моей библиотеке.

I

На первый взгляд долина казалась райской. До этого снег и предательские ущелья погубили двух человек и пять животных.

Два дня спустя все мы жалели, что не остались в горах.

Ледяная буря пришла ночью. Снег покрыл землю слоем в дюйм и продолжал падать, обжигая мое лицо, обмораживая головы и плечи моих спутников. Идти было почти невозможно. Еще до полудня нам пришлось прикончить двух сломавших ноги мулов.

Лорд Хаммер продолжал невозмутимо ехать верхом на красноглазом жеребце, неумолимо увлекая нас на северо-восток. Лед лежал на его капюшоне, плечах и полах плаща, свисавших с крупа его коня. Даже природа редко нарушала полную черноту его одеяния.

Ветер бил нам в лицо, кусая и царапая, словно миллион насмешливых демонов, обжигая легкие.

Тянувшийся от горизонта до горизонта неизменный унылый вид терзал душу. Даже Тень и неугомонный Ченит следовали за лордом Хаммером в напряженной тишине.

– Мы превращаемся в армию призраков, – пробормотал я своему брату. – Становимся такими же, как Хаммер. И как только хариши такое выдерживают?

Я не оглядывался, полностью сосредоточившись на каждом шаге.

Ченит пробормотал что-то в ответ, но я не расслышал. Парень начинал понимать, что приключения выглядят куда забавнее лишь в воспоминаниях и небылицах.

Один из мулов поскользнулся и с ревом и брыканием полетел вниз, увлекая за собой старого Тоамаса, который скатился по льду в неглубокое озеро, еще не успевшее замерзнуть.

Лорд Хаммер остановился. Он не оглядывался, но точно знал, что произошло. Тень взволнованно обежала вокруг него, затем устремилась к Тоамасу.

– Лучше помоги, Уилл, – пробормотал Ченит.

Я уже бежал за ним.

Я не знал, почему Тоамас присоединился к экспедиции лорда Хаммера. Ему было уже за шестьдесят. Люди в его возрасте обычно проводили зиму, рассказывая внукам сказки про Эль-Мюрида, Гражданскую и Великие Восточные войны. Но Тоамас рассказывал свои истории нам и пытался что-то доказать самому себе.

Он был крепким стариком. Он преодолевал Зубы Дракона легче большинства остальных, а это были самые неприступные горы из всех созданных богами.

– Тоамас, ты цел? – спросил я. Ченит присел рядом со мной. Тень поднялась и положила руки на плечи нам обоим. Подошли Брэнди, Расс и другие кавелинцы. Наше маленькое войско разбилось на группы по национальному признаку.

– Кажется, ребра, Уилл. Мул угодил мне по ребрам, – судорожно выдохнул он. Я взглянул на его рот.

– Крови нет. Хорошо. Легкие наверняка целы.

– Вы что, придурки, целую неделю собираетесь об этом трепаться? – бросила Тень. – Помоги человеку, Уилл.

– Ты так красиво изъясняешься, Тень. Нам стоило бы пожениться. Давай поднимем его, Ченит. Возможно, он просто ушибся.

– Мои ребра, Уилл. Они наверняка сломаны.

– Возможно. Давай, старый лесовик. Попробуем.

– Лорд Хаммер говорит, чтобы мы его несли, если придется. Нам сегодня нужно пройти еще восемь миль. Или больше, если круг неживой.

Голос Тени звучал скрипуче и глухо, словно старая железная петля, которую не смазывали целую жизнь. Она поспешила обратно к своему хозяину.

– Кажется, я влюбился, – прощебетал Ченит.

– Восемь миль, – проворчал Брэнди. – Какого черта? Эта сволочь пытается нас прикончить.

Ченит рассмеялся. Смех его казался призраком обычного звонкого хохота.

– Тебе не стоило наниматься, Брэнди. Он предупреждал, что будет тяжело.

Брэнди отошел в сторону.

– Спокойно, Ченит. Он из тех, за кого стоит волноваться, когда он перестает ворчать.

– Лучше бы он успокоился, Уилл. Я не слышал от него ни одного доброго слова с тех пор, как мы познакомились.

– В таком деле приходится знакомиться со всякими. Готов, Тоамас? – спросил я. Мы подняли старика на ноги, и Ченит стряхнул с него воду, которая на его руке сразу превращалась в лед.

– Справлюсь. Надо идти, а то я замерзну.

Шатаясь, он двинулся в сторону колонны. Ченит оставался рядом, готовый подхватить его, если тот упадет.

Остальные безучастно наблюдали за нами. Не то чтобы случившееся вообще их не волновало – Тоамас был любимцем, исповедником, советчиком и учителем для многих. Они просто слишком устали идти – и люди, и животные.

Брэнди дал Тоамасу копье, чтобы на него опираться. Мы выстроились друг за другом. Тень заняла свое место у левого стремени лорда Хаммера, и наше оборванное маленькое войско из тридцати восьми бездомных жертв войны снова двинулось в путь.

II

Лорд Хаммер слегка нас пугал… Да что я говорю? Он был чертовски страшен. В нем было почти семь футов роста. Его конь был настоящим чудовищем. Он никогда не разговаривал, заставляя вести все разговоры Тень.

Жеребец лорда был угольно-черным. Черными были даже копыта. Лорд Хаммер одевался в черное. Руки его всегда оставались в перчатках. Никто из нас не видел даже дюйма его кожи. Он не носил украшений. Сама его полная бесцветность внушала ужас.

Он скрывал даже свое лицо. Или, возможно, в особенности лицо…

Ехал он всегда выпрямившись, глядя перед собой, и возможностей заглянуть ему под капюшон почти не находилось. Но в любом случае там ничего нельзя было увидеть, кроме черной железной маски, походившей на симпатичного мужчину с жесткими чертами лица. Кто знает, может, за ней никого и не было. В маске имелись едва заметные щели для глаз, носа и рта, сквозь которые ничего невозможно было разглядеть.

Иногда бесцветность маски лорда Хаммера нарушалась. Иногда по утрам, прежде чем выйти из палатки, он сам или Тень украшали ее узорами. Те немногие из них, которые я видел, никогда не повторялись.

Лорд Хаммер был загадкой. Мы ничего не знали о его происхождении и понятия не имели о его целях. Он не разговаривал, а Тень ничего не говорила. Но он хорошо платил, и немалую часть вперед. Он заботился о нас. Единственной настоящей неприятностью для нас было время года, которое он выбрал для своего путешествия.

Тень сказала, что зима – самое лучшее время. Уточнять она не стала.

Она заявляла, что лорд Хаммер – могущественный знаменитый чародей.

В таком случае почему никто из нас о нем не слышал?

Тень сама была диковинкой – маленькая, своенравная, длинноволосая, невзрачная. Походка ее была более мужской, чем у любого мужчины. Она была полностью предана Хаммеру, несмотря на то что имела склонность постоянно его ругать. Догадаться о ее возрасте было невозможно. Насколько я мог понять, ей могло быть от двадцати до двухсот лет.

С мужчинами она не водилась.

Лишь у Сигурда Ормсона, нашего полудикого тролледингца, хватило отваги по-настоящему за ней ухаживать. Остальные пытались следовать его примеру со смесью стыда и надежды.

В ту ночь, когда Ормсон решился на серьезный шаг, лорд Хаммер вышел из своей палатки и просто встал позади Тени. Сигурд, казалось, уменьшился вдвое.

Никто не мог увидеть глаза лорда Хаммера, но когда его взгляд обращался в твою сторону, вся вселенная словно замирала. Ты чувствовал холод, по сравнению с которым зима казалась целительной.

Мы брели все дальше и дальше. Ветер насмехался над нами и кусался. Мы с Ченитом поддерживали с обеих сторон Тоамаса, который продолжал бормотать: «Это все мои ребра, парни. Мои ребра». Возможно, мул повредил ему и голову.

– Золотое дерьмо святого Хагарда! – проревел Сигурд. В волосах и бороде северянина искрился лед. Он был похож на ледяного великана из его родных легенд.

Он вытянул руку, показывая на восток.

Дождь на мгновение скрыл их, но они приближались – почти две сотни всадников. Чем ближе они подходили, тем неприятнее выглядели. Они несли на копьях человеческие головы, а их шеи украшали ожерелья из фаланг человеческих пальцев. В их уши и носы были продеты кольца. Лица их были раскрашены. Вид у них был мрачный и зловещий.

Они явно не собирались нанести нам дружеский визит.

Лорд Хаммер повернулся к ним лицом. Впервые за это утро я заметил узор на его маске.

Белый. Стилизованный. Вне всякого сомнения – мертвый череп.

Он уставился на них. Затем его конь медленно двинулся в сторону кочевников.

Беллвезер, командовавший нами итаскиец, закричал. Мы схватили оружие и щиты, выстроившись в неровный ряд. Кочевники, вероятно, смеялись над нами. Мы выглядели еще неопрятнее, чем они.

– Они пройдут сквозь нас, словно вертел сквозь гуся, – жалобно проговорил Тоамас. Он не мог поднять щит, и его копье казалось слишком тяжелым. Но он тоже занял свое место в ряду.

Тень и хариши собрали животных позади нас.

Лорд Хаммер тяжело двигался навстречу кочевникам, высоко подняв голову, словно во всей вселенной не существовало ничего, что могло бы его испугать. Он поднял левую руку, повернув ее ладонью к всадникам.

Вокруг него возник нимб – словно отбрасываемая во все стороны сразу тень.

Кочевники внезапно остановили лошадей.

Я видел высшее колдовство во время Великих Восточных войн. Я видел волшебство как Братства, так и тервола из Шинсана. Оно было знакомо большинству из нас, так что поступок лорда Хаммера не поразил нас. Но он рассеял все сомнения по поводу того, что говорила о нем Тень.

– Ого! – выдохнул Ченит. – Уилл, смотри!

– Вижу.

Ченита разочаровала моя реакция, но ему было всего семнадцать. Время Великих Восточных войн он провел с нашей матерью, скрываясь в лесу, пока легионы Империи Ужаса катились по нашей земле. Это было первое его столкновение с войной.

В конце концов кочевники решили нас не беспокоить. Коротко посовещавшись, они уехали.

Вскоре Ченит спросил:

– Уилл, если он такое может, зачем он взял с собой нас?

– Самому интересно. Но с помощью Силы нельзя сделать все.

Мы снова помогали идти Тоамасу, который все больше слабел.

– Не делай неверных выводов, малыш Ченит, – прохрипел он. – Им вовсе незачем было уходить. Они могли взять нас тепленькими, просто им не хотелось платить цену, которую заставил бы их заплатить лорд Хаммер.

III

Лорд Хаммер остановился.

Мы вошли в лес. Путь нам преграждали разбросанные, покрытые льдом деревья – искривленные и низкорослые, словно старые яблони.

Тень прошла вдоль колонны, разговаривая с каждым на его родном языке. Нам, кавелинцам, она сказала:

– Ни в коем случае не сходите с тропы, как только мы минуем первое дерево. Это может стоить вам жизни. Это страшная, непонятная земля.

Ее лицо выглядело столь же мрачным, как всегда.

– Почему? Где мы? Что происходит? – спросил Ченит.

Она нахмурилась, а потом улыбнулась.

– Ты когда-нибудь перестанешь спрашивать?

Когда она улыбалась, она казалась почти красавицей.

– Оставь его в покое, – сказал я. – Он еще мальчишка.

Она улыбнулась и мне, затем снова повернулась к Чениту. Похоже, парнишка ей понравился. Он всем нравился, даже хариши его терпели. Для них редко существовал кто-либо из нас, кроме Тени, и то лишь как уста человека, который им платил.

Тень по-своему тоже была волшебницей. Она умела пользоваться магией своих улыбок, от которых ее собеседник просто таял.

– Лес – вовсе не то, чем он кажется, – объяснила она. – Эти деревья не умерли на зиму. Они живые, Ченит. Они заколдованные и ждут, когда ты ошибешься. Достаточно пройти мимо одного из них – и ты заблудился, если только лорд Хаммер тебя не спасет. Но он может и позволить тебе уйти – как урок для других.

– Да ну, Тень. Кстати, откуда у тебя это имя? Оно же ненастоящее. Смотри, между деревьями по пятьдесят футов…

– Ченит, – я похлопал его по плечу, и он замолчал. Лорд Хаммер всегда был прав, и мы всегда прислушивались к тому, что говорила Тень.

– Беллвезер назвал меня Тенью. Потому что я прислуживаю лорду Хаммеру, словно его тень. И, может быть, потому, что я немного странная. Он по-своему умен. Впрочем, моего настоящего имени тебе все равно не произнести.

– И ты его никогда не скажешь, – заметил я.

– Верно, – улыбнулась она. – Хватит и одного мужчины, который мной владеет.

– Как насчет лорда Хаммера? – спросил Ченит. Получив ответ на свой вопрос, он всегда находил новый.

– Он сам выбрал себе имя. Это шутка, но тебе ее никогда не понять. Ты слишком молод.

Она двинулась дальше.

Ченит улыбнулся себе под нос, радуясь очередной небольшой победе.

Он был ценен для всех нас тем, что мог выудить у Тени чуть больше, чем ей было разрешено. Возможно, Ченит смог бы с ней подружиться.

Своим обаянием он был обязан юности и невинности. Он был на четырнадцать лет моложе Джамал, сына харишей и самого молодого ветерана. Всем нам было за тридцать и за сорок. Мы столь долго не знали иной жизни, кроме солдатской, что забыли о существовании других жизней. Некоторые из нас когда-то были врагами. Хариши несли свое поражение, словно знамя святого мученичества…

Ченит не знал войн – в то время он был еще младенцем. Он ни к кому не испытывал ненависти, не имел предрассудков, сохраняя бурлящий юношеский оптимизм, выжженный у всех остальных из нас в горниле войны. Мы любили его и завидовали ему, и пытались перенять хотя бы часть его жизнелюбия. Ченит был талисманом, последней надеждой на то, что мир все же не окончательно жесток.

Тень вернулась к стремени лорда Хаммера. Человек в черном продолжил путь.

Я разглядывал деревья.

В них было нечто отталкивающее, нечто пугающее. Расстояние между ними было столь большим, что казалось, будто они не выносят друг друга. Молодых деревцев среди них не было. Большинство были полумертвыми и трухлявыми или гнили, лежа на земле. Они расположились ровными длинными рядами, словно застывший сад смерти…

День уже подходил к концу, когда лорд Хаммер снова остановился.

Казалось невозможным, чтобы мы могли упасть духом, после того как преодолели горы и ледяную бурю. Но этот таинственный лес подавлял настолько, что нас почти не волновало, живы мы или мертвы. Весь наш отряд наверняка распался бы, не будь он продолжением воли лорда Хаммера.

Мы столпились позади нашего кошмарного предводителя.

Перед ним простирался луг, окруженный обвалившейся стеной из валунов. Стену не чинили уже много столетий. И все же…

Она до сих пор исполняла свое предназначение.

– Колдовство! – прошептал Брэнди.

Остальные разглядывали стену.

– А чего ты ожидал? – возразил Ченит, кивнув в сторону лорда Хаммера.

Не требовалось особой подготовки, чтобы ощутить волшебство.

Каменный круг порос буйной травой, без каких-либо следов льда. На легком ветру покачивались лепестки диких цветов.

Мы, кавелинцы, окружили Тень. Ченит пощекотал ее за бока.

– Прекрати! – взвизгнула она. Она страшно боялась щекотки. Любому другому она дала бы пощечину, ему же лишь сказала: – Он до сих пор живой. Лорд Хаммер боялся, что он умер.

Удивительно. Ни с кем другим она не была столь словоохотлива.

Лорд Хаммер слегка повернулся, и Тень переключила все свое внимание на него. Он шевельнул локтем, двинул пальцем. Я не заметил, чтобы они обменялись чем-либо еще.

Тень повернулась к нам.

– Слушайте все! Вот правила для тех, кто хочет остаться живым и здоровым. Следуйте за лордом Хаммером, словно тень. Не перелезайте через стену, даже не прикасайтесь к ней. Иначе умрете.

Черный всадник проехал вдоль иззубренной стены до проема, где, возможно, когда-то стояли ворота. Развернувшись, он выехал на середину лужайки.

Тень побежала за ним, не отводя от него взгляда больших карих глаз.

Не знаю, каким образом общался с ней лорд Хаммер. Шевеление пальцем, легкое движение руки или головы, и она начинала говорить. Вслух мы это особо не обсуждали. Он был колдуном, и стоило избегать любого, что могло бы его рассердить.

– Нужно поставить палатку позади каждого костра, – заявила она. – Пять во внешнем круге, пять во внутреннем. Остальные здесь, посередине. И расставить часовых.

– Да? – проворчал Брэнди. – А дрова мы откуда возьмем? Посадим желуди и будем ждать?

– Там, снаружи, есть два упавших дерева. Пустите их на дрова. Подберите упавшие ветки. Они будут влажные, но других все равно нет. Но не проходите рядом с живыми деревьями. Лорд Хаммер не уверен, сможет ли он столь далеко распространить свою защиту.

Я не обращал на ее слова особого внимания, как и остальные. Здесь было по крайней мере тепло. Я скинул мешок и бросился на землю, катаясь по траве, хватая ее горстями и вдыхая запах свежего сена.

Этот круг наверняка оживляло некое ужасное колдовство, но никого это не волновало. Здесь было настолько уютно, что казалось, будто наше путешествие уже закончилось.

Но за любую магию нужно платить. Иначе не бывает.

Старый Тоамас лежал на спине на своем мешке, счастливо улыбаясь. Глаза его были закрыты – он спал. И Брэнди ничего не говорил о том, что он тоже должен делать свою долю работы.

Лорд Хаммер позволил всеобщей эйфории продолжаться десять минут.

Тень начала обходить лагерь.

– Брэнди, Расс и Литтл, поставьте свою палатку здесь. Уилл, Ченит, Тоамас, ваша будет здесь. Келпи… – и так далее. Когда всем были назначены места, она поставила черную палатку своего хозяина. Все это время лорд Хаммер сидел на своем жеребце с рубиновыми глазами, глядя на северо-восток и всем своим видом демонстрируя глубокую сосредоточенность. Может, читал след?

Казалось, ничто не может застать его врасплох.

Куда он нас вел? Зачем? Для чего? Мы не знали. Даже самой малости. Возможно, даже Тень не знала. Ченит ничего не смог у нее выудить.

Мы знали только две вещи. Лорд Хаммер хорошо платил. И в пределах известных только ему ограничений заботился о тех, кто шел вместе с ним. Каким-то образом, который я не могу выразить словами, он завоевал нашу преданность.

В качестве доказательства вполне хватало того, кем являлся он сам, но он завоевал наше доверие настолько, что мы сами считали себя участниками его миссии. Мы хотели, чтобы у него все получилось. И хотели ему в этом помочь.

Странно. Очень странно.

«Я взял его золото», – подумал я, вдруг вспомнив человека, которого знал когда-то давно. Он был членом Белого отряда Гильдии Наемников – монашеского ордена солдат, с самыми странными, как я тогда считал, понятиями о чести…

Интересно, почему я вспомнил о Михаиле?

IV

Лорд Хаммер неожиданно спешился и направился к Чениту и ко мне. Мне он показался грозовой тучей – огромной, черной, неумолимой.

Я не трус. Я пережил кровавые сражения Великих Восточных войн, ни разу не дрогнув. Я стойко сражался при Второй Баксендале, когда тервола каждую ночь насылали на нас всепожирающих чудовищ саван-далаге. Я не лишился отваги после Дихары, где мы потерпели худшее из всех поражений. И я был столь же стоек в Пальмисано, хотя трупов были горы и погибло столько людей, что мудрецы позже объявили, что в течение нескольких поколений больше не может быть никаких войн. В течение трех лет я, не колеблясь, противостоял величественной и ужасной мощи Шинсана.

Но когда лорд Хаммер приблизился ко мне, в мрачной маске смерти, смотревшей на меня словно наконечник стрелы с выгравированным на нем моим именем, я скользнул в сторону, словно побитый пес.

Такой уж был у него вид. Все знали, что он столь же могуществен, как любые из сил природы, столь жесток, как сама смерть. И это заставляло инстинктивно съеживаться.

Он посмотрел мне в глаза. Сквозь маску я ничего не видел, но почувствовал холод, по сравнению с которым холод этой земли казался летним теплом.

Он посмотрел и на Ченита. Мой младший брат даже не дрогнул.

Полагаю, он был слишком юн и потому не знал, когда следует бояться.

Лорд Хаммер опустился на одно колено рядом с Тоамасом.

Руки в перчатках ощупали ребра старика. Тоамас весь сжался, затем выражение ужаса на его лице сменилось блаженной улыбкой.

Лорд Хаммер вернулся туда, где Тень совершала свой ежевечерний ритуал, сражаясь с палаткой.

– Ты чертова идиотка, – пробормотала она. – Могла бы выбрать себе что-нибудь такое, с чем бы смогла справиться. Но нет, тебе хотелось целый дворец. Ты знала, что парни в тебя влюбятся и станут наперебой предлагать помощь. Рыцари с повадками мартовских котов. Просто гениально.

Эйфория добралась и до нее. Обычно речи ее звучали громче и грубее.

Ченит вызвался помочь ей с палаткой, оставив меня одного сражаться с нашей.

Эта маленькая женщина могла заставить любого мужчину делать что угодно – либо пристыдив его, либо обольстив.

Я проверил, как дела у Тоамаса. Он спал. Судя по улыбке, боли он не чувствовал.

– Спасибо, – тихо бросил я в сторону лорда Хаммера. Никто меня не слышал, но он наверняка понял. От него не ускользало ничего.

Когда палатки были поставлены, Тень назначила сборщиков топлива. Я оказался среди них.

– Черт побери, это нечестно, Брэнди, – пробормотал я, когда мы шагнули на лед. – А эти сукины сыны сидят там себе на заднице…

Он рассмеялся. Такой уж он был человек – без тени сочувствия, даже к самому себе.

Некоторые уроки тяжело даются.

Пребывание в кругу сделало меня чуть более ленивым. Притворство – великое искусство среди ветеранов. Я решил побыстрее покончить со сбором топлива.

Я направился к отличной мертвой ветке, лежавшей прямо за первым стоящим деревом. Разве так уж трудно найти путь назад, когда все, что тебе требуется, – повернуться кругом?

Я орудовал топором, вырубая ветку изо льда. Позади слышались возгласы и ругательства Брэнди и остальных, рубивших мертвое дерево.

Я повернулся, собираясь пойти обратно.

Ничего.

Я не видел ничего, кроме льда, сучковатых старых деревьев и еще льда. Никакого круга. Никаких дровосеков.

Единственным звуком был треск льда на ветках под порывами ветра.

Я закричал.

Зазвенели осколки льда, падая с ближайшего дерева. Проклятая тварь смеялась! Я это чувствовал. Она говорила мне, что я у нее в лапах, но она собирается немного со мной поиграть.

Я даже чувствовал зависть соседних деревьев, ненависть к завладевшему добычей собрату…

Я не стал паниковать. Я поворачивал то в одну сторону, то в другую, делая несколько шагов в каждом направлении, не поддаваясь страху. Когда ты противостоял легионам Империи Ужаса и пережил ночи нападений неубиваемых саван-далаге, бояться уже почти нечего.

Повернувшись в очередной раз, я услышал голоса остальных. Они что-то кричали мне, друг другу и лорду Хаммеру. Они думали, что я сошел с ума.

– Уилл, – крикнул Брэнди. – Что ты скачешь туда-сюда?

– Дерево, – сказал я, – похоже, этот раунд ты проиграешь.

В моей голове послышался его смех.

Я начал отступать, таща свою ветку и нащупывая след, по которому пришел.

Хорошая мысль, но не слишком. Дерево еще не исчерпало свой арсенал.

Упала ветка. Большая. Я уклонился, но поскользнулся на льду и крепко стукнулся головой. Не раздумывая, я встал и пошел – вероятно, не в ту сторону.

Послышался крик Брэнди:

– Уилл, придурок, стой на месте!

И голос Расса:

– Принесите кто-нибудь веревку. Мы накинем на него петлю.

Я не понимал их. Ноги несли меня сами собой.

Потом мое внимание привлек треск пламени и запах маслянистого дыма. Остановившись, я обернулся.

Дерево, пытавшееся меня поймать, превратилось в огненный столб. Я услышал его мысленный вопль.

Ничто не могло гореть столь быстро и столь жарко – во всяком случае, не при такой погоде. Но проклятая тварь пылала, словно после взрыва.

Воздух пропитался запахом колдовства.

Пламя взмыло к небу и начало угасать. Сквозь него стало что-то видно.

Передо мной тускло мерцали круг и силуэты моих друзей. Лицом к дереву, в нескольких ярдах от него, стоял лорд Хаммер. Одна его рука была вытянута, и пальцы на ней сложены в королевский крест.

Он уставился на меня. Взглянув в его щели для глаз, я почувствовал, что он зовет меня, и шагнул вперед.

Путь оказался очень, очень долгим. Мне пришлось обогнуть некую извилину в коридоре времени, прежде чем я оказался на прямой дороге к безопасному месту.

Я прошел по ней, продолжая волочь за собой проклятую ветку.

Я споткнулся, но лорд Хаммер опустил руку и подхватил меня. Прикосновение его было нежным, словно любовная ласка, но я почувствовал его до самых костей.

Я удержался на ногах, и он отпустил меня.

Слегка сгорбившись, он развернулся и зашагал обратно в круг. Это был первый когда-либо проявленный им признак слабости.

Я оглянулся.

Проклятое дерево стояло на месте и выглядело нетронутым. Я чувствовал его горечь, гнев, разочарование… И его зов сирены.

Я поспешил назад в круг, словно мальчишка, бегущий домой после того, как его застали за очередной шалостью.

V

– Ченит, оно горело. Я видел своими собственными глазами.

– Я видел, что произошло, Уилл. Лорд Хаммер просто встал там и вытянул руку. Ты перестал дурачиться и вернулся обратно.

Костры отбрасывали достаточно света, чтобы выхватить из темноты ближайшие деревья. Я посмотрел на то, которое меня поймало, и вздрогнул.

– Ченит, я не мог вернуться.

– Уилл…

– Послушай меня. Когда лорд Хаммер говорит, что нужно что-то делать – делай. Мама меня убьет, если я не приведу тебя домой.

С ней и без того хватало неприятностей. Я забрал Ченита с собой после того, как она семь раз поклялась, что он никуда не пойдет. Сцена была ужасающая – Ченит умолял, мама кричала, я швырялся эпитетами и горшками.

У моей матери был муж и восемь сыновей. Когда осел дым Великих Восточных войн, у нее остались только я и маленький Ченит, и она с тех пор видела меня только один раз.

Потом я вернулся, рассказав, что нанялся к лорду Хаммеру. И Ченит, который с детства слышал ее рассказы о том, какими героями были отец и братья, решил, что пойдет со мной.

Она сказала ему решительное «нет». Со мной что-либо делать было уже поздно, но ее последний сын не должен был стать солдатом.

Порой мне бывало стыдно, что я забрал его тайком. Я прекрасно понимал чувства матери. Но Ченит когда-нибудь должен был стать взрослым…

– Эй, вы! – крикнула Тень. – Эй! Я сказала, хватит болтать. У меня тут кое-какое известие от хозяина.

– Ну вот. Очередной выговор за какую-нибудь глупость, – сказал я.

Сперва она заговорила на итаскийском – большинство из нас его понимали. Потом перешла на другие языки, для харишей и некоторых других, кто не знал итаскийского. Мы подошли поближе к черной палатке.

С середины лужайки я видел, как расставлены костры. Каждый из них находился в одной из вершин пятиконечной звезды. Пентаграмма. Эта лужайка была живым магическим символом.

– Через несколько дней мы узнаем, куда идти. Может быть, раньше. Хозяин говорит, что пора рассказать вам, в чем дело. Просто чтобы вас подбодрить. То место называется Камменгарн. – Она улыбнулась, показав грязные зубы.

Какое-то время мы молчали. Легенда была старой и не слишком известной за пределами северных провинций Итаскии, где Райнхарт считается народным героем.

Беллвезер заговорил первым.

– Ты имеешь в виду Камменгарн из истории о Райнхарте, убившем дракона из Камменгарна?

– Так точно, капитан.

Большинство из нас лишь непонимающе смотрели на нее, особенно южане, не имевшие культурных связей с Итаскией. Вряд ли хариши даже поняли, о чем речь.

– Но почему? Что там такое? – спросил Беллвезер.

Тень рассмеялась. Смех ее сложно было описать – нечто среднее между кудахтаньем, ослиным криком и звоном, соединившимися в один удивительный звук.

– Дракон из Камменгарна, идиот. Силькроскуар. Отец Всех Драконов. Крупная шишка в драконьем мире. Тот, по сравнению с которым те, кого вы видели на войне, выглядят как хромые цыплята рядом с орлом.

– Не понимаю, – ответил Ченит. – Что там? Кости? Райнхарт убил это чудовище триста или четыреста лет назад.

Из своей палатки вышел лорд Хаммер и встал позади Тени, сложив на груди руки. Он казался неподвижным и безжизненным, словно статуя в одежде. Наше беспокойство возросло.

Один лишь его вид внушал страх. Я потрогал свою руку в том месте, где он ее схватил. Там до сих пор чувствовалось легкое жжение.

– Подвиги Райнхарта сильно преувеличены, – сказала Тень. В голосе ее звучал сарказм, который мог бы сдвинуть с места самый своенравный камень или мула. – В основном самим Райнхартом. Дракон жив. Ни один смертный не может его убить. Так пожелали боги. И так будет, пока существует мир. Это Отец Всех Драконов. Если он погибнет, погибнут все драконы. Мир должен иметь своих драконов.

Казалось, будто она странным образом изменилась. Внезапно она стала непохожа на прежнюю Тень. Вероятно, все мы бросали взгляды на лорда Хаммера, пытаясь понять, не проделывает ли он некий трюк с чревовещанием.

Возможно, и так. Под своей железной маской он мог делать что угодно.

Я сомневался в том, человек ли вообще лорд Хаммер. Он мог быть каким-нибудь дьяволом, оставшимся на земле после великих магических сражений.

– Лорд Хаммер направляется в Камменгарн, чтобы добыть кровь бессмертного дракона.

Хаммер нырнул в палатку, Тень за ним.

– Что за черт? – спросил Брэнди. – Что это все за чушь?

– Хаммер не лжет, – ответил я.

– Мы этого не знаем, – сказал Ченит.

– Он прямой и откровенный человек, даже если за него говорит Тень. Он утверждает, что дракон из Камменгарна жив, и я ему верю. Он говорит, что мы собираемся набрать его крови, – значит, так оно и есть. Думаю, нам стоит попытаться.

– Уилл…

Я отошел и присел у нашего костра. Мне требовалось чуть больше тепла. Мертвое дерево из леса горело совершенно обычным образом.

Все долго молчали.

Да и было ли что сказать?

Мы взяли золото у лорда Хаммера.

Даже профессиональный брюзга Брэнди особо не жаловался.

Михаил был прав. Нужно было продолжать начатое даже перед лицом поражения. Это стало вопросом чести.

Тишину нарушил Ормсон. То, что он делал, было свойственно его народу, но оно делило наше путешествие на различные этапы и придавало нам решимости.

Он достал меч и начал его править.

Лязг камня о клинок был единственным звуком, который мы слышали.

Мы были старыми воинами. И звук этот красноречиво повествовал о древних битвах. Я достал свой меч… Я взял золото. Я был человеком лорда Хаммера.

VI

Над поляной играла металлическая симфония камней, затачивавших мечи и наконечники копий. Кто-то проверял тетиву, другие стучали по потертым щитам. Лязгали старые наколенники, скрипели давно не смазанные кожаные доспехи.

Лорд Хаммер вышел из своей палатки. На его маске теперь не было узора, лишь благодаря отблескам костра можно было понять, что под капюшоном что-то есть.

Когда его взгляд встретился с моим, мне показалось, что он улыбается.

Ченит повозился со своим снаряжением, потом сказал:

– Пойду посмотрю, что делает Джамаль.

Убрав в ножны потертый меч, который я ему дал, он ушел. Он вовсе не походил на воина – всего лишь худой светловолосый мальчишка, выглядевший так, словно порыв ветра мог унести его прочь, а усердная женщина превратить в студень.