Текст книги "Клан Кеннеди"

Автор книги: Георгий Чернявский

Соавторы: Лариса Дубова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 56 страниц)

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ.
ДЖОН КЕННЕДИ – ПРЕЗИДЕНТ

Глава 1.
ОТ ИЗБРАНИЯ ДО ИНАУГУРАЦИИ

Дальнейшее формирование программы

На рассвете 9 ноября вокруг дома Кеннеди заняли свои места агенты секретной службы или, точнее говоря, службы охраны президента. Сменяемые каждые несколько часов 16 дюжих молодцов в штатском, расположившиеся вокруг здания так, чтобы видеть друг друга, были первым материальным свидетельством того, что в Америке появился новый президент.

К тому времени, когда закончилась предвыборная битва и Соединенные Штаты обрели нового президента, положение страны несколько ухудшилось по сравнению с тем, каким оно было примерно за десятилетие до этого. Оно не выглядело столь ужасным, как пытались представить во время предвыборной кампании Кеннеди и его агитаторы, но и экономическая, и вытекавшая из нее внутриполитическая ситуация, и международные позиции Соединенных Штатов Америки оставляли желать лучшего.

Во второй половине 1950-х годов явно замедлились темпы экономического развития страны, которая переживала хозяйственный бум с первых послевоенных лет, производя примерно половину мировой промышленной продукции. В некоторых отраслях наблюдалось даже падение производства. Особенно спад был заметен в сталелитейной промышленности – за 1960 год загрузка сталелитейных предприятий сократилась с 96 до 49 процентов. Это не было кризисом в полном смысле слова, ибо ряд отраслей (электроэнергетика, радиоэлектроника и др.) увеличивали производство. В целом за 1960 год выпуск промышленной продукции вырос на 2,8 процента.

Требовалось использование государственного механизма для стимулирования экономического развития. Весьма важным рычагом являлись государственные заказы, которые в первую очередь направлялись в военную промышленность. Кеннеди стало ясно, что Соединенным Штатам будет трудно сохранить свое мировое первенство в промышленности, науке и образовании без новых правительственных заказов военным отраслям производства.

Избранного президента и его советников беспокоили и финансовые дела страны. С тревогой они наблюдали за оттоком золота из США и усилением дефицита платежного баланса. За один 1960 год последний составил около четырех миллиардов долларов. На почве экономических трудностей усиливалось социальное недовольство.

Во время президентской избирательной кампании Джон Кеннеди всерьез познакомился с тем, что представляла собой нищета в казалось бы процветавшей стране. Правда, отдельные посещения кварталов городской бедноты, шахтерских поселков и тому подобных мест давали в основном эмоциональное представление о бедности. Джон познает ее глубже, изучая экономическую литературу, и в беседах со специалистами, в частности ставшими его советниками. Проблема нищеты оказывалась сопряженной с другими социальными вопросами – расовой дискриминацией, безработицей, состоянием здравоохранения и т. д. Избранный, но еще не приступивший к исполнению своих обязанностей президент счел, что решение или, по крайней мере, попытка решения этого комплекса вопросов является одним из приоритетов его государственной деятельности.

Не лучшими были внешнеполитические позиции Соединенных Штатов. С одной стороны, международные и внешнеторговые инициативы первых послевоенных лет значительно укрепили положение США в мире. Именно благодаря «плану Маршалла» произошло экономическое возрождение Западной Европы. Образование Организации Североатлантического договора (НАТО) способствовало оказанию противодействия советской экспансии за пределы «восточного блока».

В то же время в странах Западной Европы росло раздражение вмешательством США в их внешнеполитические дела и даже внутриполитические проблемы. Крупнейшим поражением американской внешней политики являлось установление коммунистической власти в огромном Китае, а затем и ничейный результат корейской войны, фактически означавший поражение западных союзников Южной Кореи.

С явно преувеличенными, но тогда казавшимися обоснованными опасениями был встречен приход к власти на Кубе леворадикальной группировки Фиделя Кастро в 1959 году, а затем и ориентация новых кубинских властей на Советский Союз. В южных штатах США, особенно во Флориде, росла кубинская иммиграция, лишившаяся положения и имущества на родном острове. Она всё более решительно и даже нагло требовала энергичных мер со стороны США для восстановления на нем антикоммунистического порядка.

Новый президент был явно озабочен положением своей страны, тем, как ему придется решать возникавшие и нагромождавшиеся друг на друга проблемы. Именно на этом фоне выстраивалась вырабатываемая им при помощи советников и консультантов стратегия «новых рубежей», которая являлась не просто хлестким лозунгом, а целой системой государственных инициатив.

Предпосылкой к ее провозглашению стал сборник предвыборных выступлений Кеннеди «Стратегия мира». В предисловии к книге автор писал: «Главный смысл речей состоит в том, что мы остаемся в кризисном положении по двум причинам: во-первых, потому, что мы еще не выработали стратегию миропорядка, которая соответствовала бы новому миру, в котором мы обитаем; во-вторых, потому, что мы не платим ту цену, которой эта политика требует» ^{557} .

Кеннеди рассуждал о двух монопольных областях, которыми располагали ранее Соединенные Штаты Америки: во-первых, монополии экспортировать капитал и оказывать помощь Западной Европе и Азии и, во-вторых, монополии обладания атомным оружием вместе со средствами доставки его к цели. Обеим этим монополиям пришел конец, и Кеннеди трезво отдавал себе отчет в этом. Он, правда, переоценивал мощь, которую достиг СССР, и в его словах по поводу превосходства СССР над США в военной области явно слышалась непрестанно повторявшаяся во время предвыборной кампании страшилка, рассчитанная на американского обывателя. Джон отлично понимал, что СССР не имел паритета с Соединенными Штатами, значительно им уступал.

Но те факты, что в СССР было создано термоядерное оружие разрушительной мощности, во много раз превосходящее те атомные бомбы, которые были сброшены на Хиросиму и Нагасаки, что советские межконтинентальные ракеты поставили США перед угрозой разрушительного удара, были вполне правдивыми. При отсутствии формального паритета, при сохранявшемся огромном превосходстве США фактический паритет состоял в том, что территория США могла оказаться объектом ядерного удара СССР точно так же, как и территория СССР оставалась зоной, доступной для разрушительной американской атаки.

СССР оказался в значительно более уязвимом положении в связи с размещением американских ракет в Турции и Италии, и советский руководитель Н.С. Хрущев напряженно стремился найти стартовые площадки для советского ракетно-ядерного оружия поближе к территории США. Однако даже без этого межконтинентальные ракеты СССР были в состоянии достичь по крайней мере восточного побережья заокеанской страны, включая столицу Вашингтон, крупнейшие центры Нью-Йорк, Бостон, Филадельфию, Атланту и др.

Выступления Кеннеди после избрания, а также сведения, которые просачивались из его окружения, давали основание полагать зарубежным наблюдателям, что он будет проводить по отношению к СССР более сдержанную и даже более благожелательную политику, нежели Эйзенхауэр. В справке о новом президенте, составленной Первым главным управлением КГБ СССР, ведавшим разведкой, говорилось, что «после своего избрания Кеннеди через близких ему лиц и в неофициальных беседах давал понять, что он стоит за урегулирование советско-американских отношений». Еще в одном документе того же ведомства указывалось: «Судя по имеющимся данным, Кеннеди намерен проводить в отношении Советского Союза твердую, но гибкую политику, не допуская в то же время обострения советско-американских отношений до развязывания новой войны» ^{558} .

Кеннеди энергично высказывался в пользу сохранения и развития демократической формы правления. Вслед за У. Черчиллем, которого для себя он считал образцом не только в политике, но и в аргументации своей позиции, президент признавал ограниченность демократии, ее недостаточную способность гарантированно мобилизовывать массы и ресурсы в критические моменты. Но в то же время, опять-таки следуя за Черчиллем, Джон указывал на коренные преимущества демократии, на то, что лучшего способа правления для современной общественной жизни не существует.

Он говорил: «Слабости демократии по сравнению с тоталитарной системой велики. Демократия – это более высокая форма управления государством, так как она опирается на уважение к разуму человека. Но демократия выше в долгосрочном плане. В краткосрочном же у нее проявляются большие недостатки. Когда она вступает в гонку с системой управления государством, которая не стремится к постоянству, с системой, функционирующей главным образом для нужд войны, демократия, создаваемая прежде всего для нужд мира, может проиграть». Это была достаточно трезвая, объективная оценка, хотя и неполная, тех коренных преимуществ и тех тактических недостатков, которыми обладают демократические системы по сравнению с диктаторскими.

Джон Кеннеди объявил иллюзорной тактику освобождения территорий, оказавшихся в советской политической и военной орбите. Он высказывался за переговоры с СССР, которые носили бы конструктивный характер. При этом «конструктивность» понималась прежде всего как возможность вести переговоры, опираясь на военную мощь своей страны. Только в этом случае они могут достичь ожидаемого результата. «Наша задача, – говорилось в книге, – состоит в том, чтобы восстановить нашу мощь и мощь всего свободного мира, чтобы убедить Советы, что время и историческое развитие не на их стороне, что баланс мировых сил не меняется в их пользу». Он указывал на необходимость разработать целую серию долгосрочных программ, которые увеличили бы силу некоммунистического мира ^{559} .

Свои вооруженные силы, и в частности ракетно-ядерные, США не должны использовать в качестве орудия первого удара. Они должны явиться средством «сдерживания». В то же время США должны наращивать обычные вооружения и вооруженные силы, способные вести «ограниченные войны» в разных районах земного шара. Кеннеди высказывал убежденность, что Североатлантический блок должен повысить свою эффективность, прежде всего путем более активного участия европейских стран в его военных расходах и проведении курса «сдерживания». Вооруженные силы НАТО должны быть перестроены в смысле унификации не только своего вооружения и организации, но и ответственности, полагал он ^{560} .

Книга «Стратегия мира» лишь косвенно касалась вопросов внутренней политики США. Сам факт наращивания военной мощи Соединенных Штатов Америки был связан с общим расширением промышленного производства и рынка труда, уделением большего внимания научно-техническим проблемам и т. д.

Однако это еще не была комплексная программа нового президента.

Таковую программу после проведения соответствующих исследований и консультаций со своим штабом Кеннеди попытался выдвинуть еще во время предвыборной кампании 14 июня 1960 года, выступая в сенате. Эта речь, получившая название «Время решений» (мы уже упоминали о ней в связи с самолетом У-2, сбитым над территорией СССР, а теперь рассмотрим по существу), содержала четко структурированный план действий на ближайшие годы.

Однако при подробном рассмотрении оказывалось, что опять-таки внешняя политика доминировала над внутренней. «Новые рубежи» Соединенных Штатов преимущественно рассматривались с точки зрения военной неуязвимости страны, расширения ее влияния в международных организациях. Подчеркивалась необходимость активных действий как в Европе, так и на периферии. Внутренних дел касался лишь один пункт общего характера, состоявший в развитии сильной Америки с развивающейся экономикой, способной полностью удовлетворить новые правительственные планы.

Что же касается мировой политики, то здесь особое внимание уделялось странам третьего мира, учету неминуемой победы национальных сил в Азии и Африке, неизбежному концу колониальной эпохи. Соответственно, намечалось посылать в страны Азии и Африки большое число технических специалистов в качестве советников и привлекать в американские университеты молодежь из развивающихся стран для подготовки высококвалифицированных специалистов.

Под пристальным вниманием находились и страны советского блока. Предполагалось наметить гибкие и реалистические средства, которые можно было бы «держать в состоянии готовности» в случае возможных «мирных изменений» в той или иной стране. Прежние доктрины освобождения Восточной Европы, «массированного возмездия» Советскому Союзу признавались неудачными, являвшимися «ловушкой и заблуждением». Особое внимание во взаимоотношениях со странами Восточной Европы Кеннеди призывал уделять Польше как самому слабому звену советского блока ^{561} .

Отлично понимая необходимость дополнить курс «новых рубежей», пока еще только намечавшийся в самых общих чертах, более или менее конкретной программой внутренней политики, Кеннеди выступил инициатором разработки программного документа Демократической партии, созданного в основном летом того же 1960 года, но дополненного и уточненного уже после выборов.

В значительной степени это был демагогический документ, ибо в нем содержались обещания самым разным слоям населения, которые было крайне трудно совместить и, главное, выполнить за счет государственных ресурсов. Основные обещания адресовались рабочим и фермерам. Первым давались заверения, что будут ликвидированы трущобы, понижены налоги и расширено субсидируемое государством жилищное строительство, а также обеспечена полная трудовая занятость. Обещания фермерам были еще менее конкретными – в разных формах повторялось обязательство повысить их доходы. Еще менее определенно звучало заявление, что на чернокожее население США будут распространены все гражданские права ^{562} .

Безусловно, на программные установки штаба Кеннеди повлияли новейшие социально-экономические взгляды и теории американских ученых либерального направления, прежде всего теоретические построения Джона Гэлбрейта. Профессор Гарвардского университета, в свое время учитель младших братьев Кеннеди Роберта и Эдварда, Гэлбрейт утвердил свое имя крупного научного авторитета мирового масштаба книгой «Общество изобилия», впервые изданной в 1958 году ^{563} .

Гэлбрейт критиковал мнение, что действующие на хозяйственном рынке силы находятся в состоянии реальной свободной конкуренции. Он считал, что «общество потребления» развивает экономический дисбаланс, направляя слишком много ресурсов на производство потребительских товаров и недостаточно – на общественные нужды и инфраструктуру. Он критиковал мнение, что государственные расходы не способны снизить безработицу, доказывал, что свободный рыночный капитализм в состоянии создавать «частное великолепие» и «общественную нищету», был убежден в необходимости, чтобы правительство в той или иной степени осуществляло экономическое планирование.

Ученый доказывал, что мотивация крупных корпораций зависит от влияния «техноструктуры» или ведомственного управления, что корпорациями управляет стремление к безопасности и расширению, а не только погоня за максимальной прибылью. Реклама виделась ему отчасти важным средством достижения власти на рынке и закрепления экспансии. Но в то же время корпорации сдерживаются «уравновешивающей силой» других фирм, профсоюзов, потребительских групп и правительств.

Будучи убежден в необходимости значительно укрепить государственный сектор экономики, профессор полагал, что при его помощи можно значительно повысить военно-промышленный потенциал США.

Познакомившись с работами Гэлбрейта, особенно с книгой «Общество изобилия», Джон Кеннеди нашел, что его собственные экономические предпочтения соответствуют теоретическим взглядам ученого. Гэлбрейт стал советником кандидата в президенты, а затем и избранного президента по экономическим вопросам и даже писал для него некоторые тексты выступлений.

Через много лет с обезоруживающей откровенностью Гэлбрейт сокрушался, что писать за кого-то другого – самый трудный литературный жанр: ведь надо всеми силами отрицать свое авторство. Зачем же так поступать? «Ни один экономист не имеет влияния, если он пишет только для других экономистов» ^{564} . Иначе говоря, когда пишешь «для начальства», есть надежда, что твои теоретические воззрения воплотятся на практике.

В формировании экономического мышления Кеннеди, в проведении его устами, статьями и действиями своих идей в жизнь Гэлбрейт видел реальную проверку правильности, практической применимости своих теоретических взглядов.

Рассматривая программу Кеннеди в области международных отношений, российские авторы А. Громыко и А. Кокошин усматривают противоречие между его здравыми высказываниями по проблеме разоружения и его же призывами к наращиванию военной мощи США. «Подобных противоречий в теории и практике “новых рубежей” было немало, они отражали настроения самых различных слоев американского общества, часто диаметрально противоположные» ^{565} .

Действительно, противоречивые интересы различных групп американцев вынуждали кандидата в президенты, а затем и президента балансировать, идя на уступки различным силам, порой давая необоснованные, иногда даже просто невыполнимые обещания. В этом состояла американская демократия с ее великими достижениями и непосредственно вытекавшими из них слабостями.

Но вот в выступлении за разоружение и одновременном наращивании военной мощи США противоречие найти трудно. Это были две стороны одной и той же монеты. Правившие группы США, и президент Кеннеди со своим окружением прежде всего, отлично понимали, что плодотворные переговоры о разоружении можно вести с СССР, коммунистическим Китаем и другими странами «восточного блока», только обладая необходимыми силами сдерживания агрессии, отпора ей, то есть – с позиции силы.

Предынаугурационное интермеццо

После выборов совершенно измученный Кеннеди решил отдохнуть. Он побывал на ранчо Линдона Джонсона в Техасе, пробыл неделю в семейном имении в Палм-Бич во Флориде, затем возвратился в Вашингтон, где в конце ноября вместе с Жаклин, дочерью Кэролайн и другими членами семьи отпраздновал День благодарения. После этого Джон снова направился в Палм-Бич, чтобы еще на несколько дней продлить отпуск. Он летел на самолете, приобретенном во время предвыборной кампании и названном им по имени дочери «Кэролайн».

Однако на борту самолета он получил экстренное сообщение: беременная Жаклин была срочно отправлена в больницу, так как у нее начались преждевременные роды. Совершив посадку в Палм-Бич, Джон решил немедленно возвратиться в Вашингтон и на обратном пути узнал, что роды прошли сравнительно благополучно – Жаклин родила мальчика, которому родители предварительно уже дали имя – Джон-Джон – в честь и отца, и деда по материнской линии, и прадеда по отцовской (отца Розы). Правда, роды были очень трудными, в течение пяти дней ребенок находился в специальной камере ^{566} .

Радость в связи с появлением сына была нескрываемой. Джон поделился новостью с журналистами, сопровождавшими его. Те жаждали теперь как можно скорее попасть в свои редакции, чтобы оповестить читателей, и избранный президент поспособствовал этому.

Вместо завершения отдыха во Флориде Джон провел оставшиеся свободные дни с женой и новорожденным ребенком, а вслед за этим вместе с ними отправился в имение Хью Очинклосса, где с удовольствием учил дочь Кэролайн кататься на пони (обычно занимавшаяся этим Жаклин была теперь полна заботами о Джоне-младшем). Рождение сына привело к новому сближению Джека и Джеки, отношения между которыми в последние годы стали прохладными. Жаклин, как и в первое время после свадьбы, заботилась, чтобы муж хорошо питался, чтобы у него было достаточно времени для отдыха. Особенно ее интересовало, что говорит Кэролайн о появившемся братике. Что же касается отца, то «он был в полном восторге», – вспоминала Луэлла Хеннесси, опытная няня, ухаживавшая за ребенком и помогавшая Жаклин ^{567} .

В соответствии с традицией избранный президент 6 января встретился с бывшим. Сдерживая негативные эмоции по отношению к политическому новичку, прославленный генерал всё же отметил несколько глупостей, которые, по его мнению, Джон произнес, а за ним их стала повторять его предвыборная команда.

Главной из этих глупостей являлась версия о стратегическом отставании США от СССР. Эйзенхауэр посоветовал Кеннеди обращаться с лозунгами поосторожнее. Он доходчиво объяснил более чем сорокалетнему «юноше», что США обладают превосходством хотя бы потому, что в их распоряжении находятся ядерные подводные лодки «Поларис», несущие постоянное боевое дежурство вдоль всей береговой линии СССР (тут генерал явно преувеличил, ибо, скажем, Средиземное море отнюдь не являлось таковой линией, а в Черное море лодки «Поларис» не заходили). Кеннеди почтительно выслушал суждения уходящего президента, отлично поняв, что впредь ему надо будет вести себя, особенно в связи с международными делами, более осмотрительно ^{568} . [35]35
  Первоначально действительно у страха глаза были велики. По подсчетам американских военных, в 1957 году СССР располагал приблизительно пятьюстами межконтинентальными баллистическими ракетами, а в начале 1962 года было установлено, что число советских межконтинентальных баллистических ракет не превышает пятидесяти, о чем торжественно докладывал Кеннеди его советник по национальной безопасности Макджордж Банди (JFKLB. МБРР Box 163).


[Закрыть]Тем не менее тезис о якобы существовавшем отставании США от СССР в области ракетно-ядерного оружия новый президент порой продолжал использовать по сугубо политическим соображениям.

Во время беседы Эйзенхауэр значительно изменил свое мнение о Кеннеди. «На президента произвело большое впечатление, что молодой человек (Джон действительно казался юным генералу, который был старше его на 27 лет. – Л. Д., Г. Ч.)разбирается в мировых проблемах, ставит глубокие вопросы, схватывает суть проблем, обладает гибкостью ума», – вспоминал присутствовавший на встрече сотрудник Кеннеди Вилтон Персоне. В свою очередь, Кеннеди после встречи говорил своим сотрудникам, что он лучше понял секрет успеха и личность военного героя и уходящего на покой президента ^{569} .

После беседы бывшего президента с действующим, к которой присоединилась Жаклин Кеннеди, Эйзенхауэр решил слегка развлечь своих гостей. Он похвастал, что по его распоряжению за несколько минут на лужайку Белого дома будет подан вертолет. Действительно, через три минуты президентский воздушный корабль был готов к полету, и вся троица отправилась в резиденцию Кемп-Дэвид, находящуюся в соседнем штате Мэриленд, где разговор и завершился. Правда, затрагивались уже исключительно бытовые темы ^{570} .

Ко времени избрания и тем более вступления в должность Кеннеди был твердо убежден в необходимости создания сильной, хотя, разумеется, не выходящей за пределы конституционно-демократических норм президентской власти.

Любопытно, что еще в декабре 1958 года на банкете, устроенном журналистами, он рассказал анекдот, почти дословно, за исключением имен и крохотных сюжетных вариаций, повторявший советский вариант (а может быть, наоборот, в СССР совершили «интеллектуальное воровство» и перевели анекдот Кеннеди на русский язык). В варианте Кеннеди речь шла якобы о сне, который ему приснился в связи с будущими выборами 1960 года. К нему, мол, явился Бог и назначил президентом США. Он рассказал об этом сне сенаторам Саймингтону и Джонсону, которые также претендовали на президентский пост. Саймингтон в ответ поведал, что и ему снился подобный сон, но Бог назначил его еще и президентом космоса. В свою очередь, Джонсон поделился, что и ему приснился сон, в котором он не назначил на столь высокие посты ни того ни другого ^{571} . [36]36
  О советском варианте анекдота, в котором Рузвельту якобы приснилось, что он стал властелином земли, Черчиллю – что он стал властелином Вселенной, а Сталину – что он не утвердил ни того, ни другого, см. Чернявский Г.Франклин Рузвельт. С. 437—438.


[Закрыть]

Хотя Кеннеди баллотировался в президенты через 28 лет после первого избрания Ф. Рузвельта и в совершенно иную эпоху, некоторые особенности личностей и жизненных путей обоих видных американцев были сходными. Оба они были людьми, страдавшими тяжкими недугами, мужественно преодолевавшими их, стремясь, чтобы об их страданиях знали как можно меньше. Оба происходили из очень богатых семей, но никогда не хвалились своим богатством и жили весьма скромно. Оба были женолюбами и после кончины стали предметом всевозможных слухов и пересудов в «желтой» прессе.

Наконец, один эпизод, причем в сходный переломный момент, чуть было не закончился трагически для обоих президентов, но им, можно сказать, повезло. Мы имеем в виду покушение на жизнь Рузвельта и подготовку покушения на жизнь Кеннеди как раз в промежутке между избранием и вступлением в должность. Покушение на Рузвельта было совершено 15 февраля 1933 года во время его выступления в городе Майами (штат Флорида), когда анархист Дж. Зангара произвел в него несколько выстрелов, но не попал ^{572} .

Покушение на Кеннеди готовилось, но не состоялось, причем события происходили в той же Флориде. Некий Ричард Паулик, 72-летний пенсионер, бывший почтальон, привязав к себе несколько динамитных шашек, утром 11 декабря 1960 года подъехал на своей машине к особняку Кеннеди в Палм-Бич и стал ждать, когда Кеннеди поедет в церковь на воскресную мессу – чтобы взорвать себя вместе с ним. Он смог бы, возможно, осуществить убийство, несмотря на то, что дом охраняли агенты секретной службы. В кармане Паулика лежала записка: «Я считаю, что семья Кеннеди купила пост президента и Белый дом. Я решил покончить с ним единственным доступным мне способом».

Однако Джон вышел на крыльцо вместе с Жаклин и двумя крохотными детьми. Паулик решил, что семья ни в чем не виновата, и отложил покушение. Но повторить его этому террористу уже не удалось – через четыре дня он был арестован, а в его автомобиле были обнаружены десять динамитных шашек. Сам арест был произведен в связи с тем, что перехватили его открытку с текстом: «Скоро обо мне весь наш город услышит!» Два года этого Паулика держали под арестом, но потом он был признан невменяемым и отправлен в психиатрическую больницу, где и провел остаток своих дней (умер в 1975 году) ^{573} .

Перед вступлением в должность Джон совершил важную финансовую операцию, избавившись от многочисленных акций промышленных, торговых, финансовых институций – прибыльных денежных бумаг, которыми он располагал. Газета «Нью-Йорк тайме» сообщила: «Он сделал это, чтобы не произошли какие-либо финансовые конфликты после вступления в должность президента 20 января. Средства, полученные от продажи акций, он вложил в правительственные займы – займы федерации, штатов и муниципалитетов. Мистер Кеннеди… решил, что средства, которые он будет получать во время пребывания в Белом доме, также пойдут на правительственные займы» ^{574} .

Одновременно было сообщено, что Кеннеди отказывается от президентского жалованья, не вытребовав даже того одного доллара в год, который принято было платить очень богатым людям, находящимся на государственной службе.