Текст книги "Претендент"

Автор книги: Гарольд Хоук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 29 страниц)

86

Генрих с утра не находил себе места. Настал час его триумфа. Ближе к полудню всё будет известно. Пока он впереди. Его конкурент – действующий председатель Совета – отстаёт процентов на двадцать, если не больше, но ещё голосуют избиратели центральных секторов. Здесь позиции Скиннера очень сильны.

Три долгих года позади. Целая жизнь, по большому счёту. Кем он был и кем он стал? Да – преуспевающий магнат, да – человек у которого, наверное, денег больше, чем у кого-либо в Федерации. И всё. Таким он был до того, как решил заняться политикой. Зато теперь он хозяин тайной империи. Бог для миллиардов наркоманов – тупых животных, отдающих последнее за дозу – они привели его на вершину Олимпа, они своими деньгами сделали возможным то, что есть сейчас, на данный момент.

Власть! Вот ради чего всё затеяно. Вот, что согревало его все эти годы. Ради неё он остался жив в тот день, когда налётчики разгромили его имение, она была его путеводной звездой в скитаниях по галактике, она помогла ему добиться положения в обществе и создать могущественную корпорацию. Власть стала его кумиром, его возлюбленной, его жизнью. Власть манила его к себе, он шёл к ней послушно как ребёнок к любящей матери и, наконец, достиг финишной черты.

Но он не один в этой гонке. Скиннер портит все карты, идёт по пятам, дышит в затылок и от этого дыхания мурашки бегут по коже, замирает сердце, кровь стынет в жилах.

Скиннер – враг, коварно бьющий из-за угла, доставляющий столько неудобств, терзающий нервы, мотающий душу. Прямое воплощение зла, чудовище, протянувшее когтистую лапу к светлому будущему великого Генриха Клауса фон Йодли – Первого Императора Первой Империи.

Идея создать империю пришла к Генриху не так давно, немногим больше года назад. Поначалу он просто хотел стать Председателем Совета и управлять Федерацией, как и многие до него. Но чем глубже он погружался в пучины политики, тем больше разочаровывался в действующей системе: слишком мало власти и личной свободы оставлял ему этот пост. В существующей системе государственного устройства его грандиозным планам не суждено сбыться. Для этого нужна неограниченная, почти самодержавная власть. А почему почти?

Зацепившись за эту идею, Генрих начал разрабатывать грандиозные планы. Мысль о перевороте отпала сразу: во-первых, дорого и неэффективно, а во-вторых, слишком малый процент населения поддерживает бунтовщиков. История знает достаточно примеров.

После долгих размышлений, он решил изменить систему изнутри, действуя по установленным ею правилам. Так шансов на успех больше, да и обойдётся в разы дешевле, нежели захват силой.

Впрочем, совсем от идеи переворота Генрих не отказывался. Кто знает, как сложатся дела на выборах? Поэтому он занялся подготовкой и тайным финансированием мятежников на планетах внешнего кольца Федерации и преуспел в этом.

Сепаратисты добились хороших результатов: дестабилизировали ситуацию, оттянули на себя значительную часть армии и военного бюджета. В условиях тяжёлой войны с Аркаимским Союзом – это дорогого стоит. К тому же осиное гнездо в приграничных территориях сильно нервировало Председателя, и он всё больше допускал серьёзных ошибок.

Йодли покинул удобное кресло и зашагал по кабинету. Плоская панель головизора на стене беззвучно показывала картинки. Шёл репортаж об окончании голосования на одном из участков.

В дверь постучали. Претендент повернул голову, на пороге появился взмыленный клерк, подбежал к столу, бросил папку с очередной сводкой и снова помчался к аналитикам.

Сегодня вся контора стояла на ушах. Генрих представил, как по кабинетам бегают сотрудники. Рукава белых рубах закатаны, верхние пуговицы расстёгнуты, галстуки ослаблены. В руках бумаги со сводками, на экранах компьютеров мелькают цифры, растут столбики диаграмм. Телефоны раскалились от звонков, операторы что-то говорят в микрофоны головных гарнитур. В воздухе висит шум голосов, сотни людей разговаривают одновременно, машут руками, обращая на себя внимание, трясут бумагами. Хаос!

Картинка в головизоре поменялась. Появился диктор с пронзительно-синими глазами и густой шевелюрой аккуратно уложенных светлых волос. Малиновый пиджак с черными лацканами дико смотрелся с зелёной рубашкой и галстуком под цвет глаз, но это мало интересовало ведущего. Напротив, он был доволен собой и говорил, чётко артикулируя каждое слово.

На заднем плане виднелись фотографии претендентов, а внизу шла бегущая строка «Выборы состоялись».

Генрих прибавил звук. В кабинет скороговоркой ворвался жеманный голос:

– …итоги голосования. Теперь с точностью до сотой процента стало известно, что никому из претендентов не удалось набрать большинство голосов. Скиннер смог преодолеть чудовищный отрыв, разделявший конкурентов накануне голосования в центральных секторах. Борьба за кресло Председателя продолжится во втором туре и я передаю слово политическому эксперту Сьюзан О'Донован.

На экране появилась шатенка в шёлковой блузе с отложным воротником и ослепительной улыбкой на узком лице. Сверкнув бриллиантовыми пусетами, она заговорила о прогнозах на новый виток политической борьбы.

Генрих погасил экран, его не интересовала болтовня этой пустышки. Гораздо интереснее узнать, как обстоят дела с «Викингами».

87

Карлос очнулся от нудного звона. Лёжа с закрытыми глазами, он ждал, когда гигантский комар отстанет от него, а тот всё летал, то приближаясь, то куда-то исчезая. По лицу кто-то ползал, щекоча кожу маленькими лапками. Очень хотелось пить, в горле пересохло, язык распух, превратившись в шершавую губку.

Губы, задрожав, приоткрылись, из чёрного провала рта вылетел то ли вздох, то ли стон. Жирная зелёная муха с недовольным жужжанием оторвалась от лица и полетела к преодолевшему половину небосвода яблоку Анукабиса.

Снова появился надоевший до боли в печёнках комар. Только он уже не звенел, а гремел колоколом. От этого грохота голова трещала по швам и грозила в любой момент лопнуть как тыква, по которой шмальнули из дробовика.

А комар-колокол всё не унимался, долбил мозг чудовищным перфоратором, превращая в ноздреватую пемзу. Карлос попробовал пошевелиться. Колючая боль миллиардами длиннющих игл вонзилась в тело, острыми крючьями порвала руки и ноги. В глазах поплыли кровавые круги.

– Э-л-то-он, – хрипло позвал он, балансируя на краю сознания. Хотелось окунуться в сладкую негу забвения, но Санита понимал: обратной дороги нет. Стоит уйти в манящую райским светом даль и обратно уже не вернуться. Не отпустит. – Э-л-то-он, – сильнее прохрипел Карлос. В ответ донеслась заливистая трель журчалки – маленькой птички золотистого окраса. От её песенки схожей с журчанием лесного ручья ещё больше захотелось пить.

Карлос в третий раз позвал напарника и тут в памяти одна за другой всплыли картины недавнего прошлого. Вот он с ножом в руке наступает на сержанта. Тот, прижавшись спиной к машине, сдвигается в сторону. На конце автоматного ствола распускаются фантастическими цветами факелы дульного пламени.

Чудовищная сила бьёт в грудь, толкает назад, пытается опрокинуть на землю, но нет, Карлос идёт как танк, напирает на врага неудержимой лавиной. А тот отбрасывает пустой автомат и вот у него уже пистолет. Дёргается в руке раз, другой, третий.

И словно шершни огненными жалами впиваются в руки. И будто бешеные псы рвут ноги стальными челюстями. И кости хрустят раздробленные чудовищными ударами свинца. И боль вместе с яростью застилает мозг. И небо с печальным оком звезды пускается в пляс и вот уже перед глазами сухие былинки травы и голос, холодный голос сержанта: «В голову».

«Элтон убит?!»

И тут Карлос понял, что за комар терзает его слух. Телефон! Скрипя зубами от боли, он скрюченными пальцами впился в замки бронежилета. Щёлк! Щёлк! Стальные язычки выскочили из плена застёжек. А вот и телефон. Трещит, заходится в настойчивом звоне.

Ещё одно титаническое усилие и слышно как откуда-то издалека, будто с того берега широкой реки сквозь плотный туман доносится голос:

– Ну, наконец-то! Уснули там что ли? Или нажрались как свиньи и лапаете девок, за что ни попадя?

– Элтон… убит. Я… скоро с ним… встречусь… – просипел Карлос, перебивая слова хриплым кашлем.

– Как убит?! Когда?! Чем?!

– Сегодня… в голову… пулей…

– А солдаты? Что с ними?

– У-ле-те-ли… – выдавил Карлос и провалился в беспамятство.

Генрих чудом сдержался, чтобы не швырнуть смартфон в стену. Выскочил в приёмную и заорал, пугая секретаршу:

– Брунгильда! – Та с визгом подпрыгнула в кресле и схватилась за грудь. – Меня сегодня не будет! Всех визитёров на завтра! Мне не звонить я побежал!

Он молнией промчался по коридору и ещё в лифте набрал номер полковника Бэйли.

– Слушаю! – раздался в трубке сочный голос довольного жизнью человека.

– Господин полковник, возникли определённые обстоятельства, мне нужна ваша помощь.

– Весь к вашим услугам, дорогой мистер Йодли.

– Группа спецназа всё-таки вылетела на Низебул…

– Как вылетела?! – перебил Бэйли. – Почему?! Я же велел не давать им корабль!

– Им никто и не давал. Они полетели на гражданском. Их нельзя пускать на эту планету.

– Сам знаю! – грубо сказал полковник. – Что теперь делать?

– Вы меня спрашиваете? – искренне удивился Генрих. – Вообще-то я у вас хотел узнать – что делать?

– Может, есть смысл подключить АБН?

– Хм! А это не плохой вариант, – Генрих постучал пальцами по губам, обдумывая возникшую мысль. – Вот что, любезный, дайте им наводку на Луи Паркера. Обязательно уточните: его нельзя останавливать для обыска и допроса. Скажите, что он вооружён и очень опасен и при задержании будет оказывать сопротивление.

– А то я не знаю! – огрызнулся Бэйли. – Не надо меня учить!

– Хорошо, не буду, – примирительно сказал Генрих, выходя из лифта. В фойе толпилось много народу. Завидев начальника, служащие мгновенно освобождали дорогу, а он шёл по живому коридору не замечая сияющих глаз и восторженных криков.

– Давайте обсудим размер гонорара.

– Какого гонорара? Вы не меньше меня заинтересованы, чтобы группа не прилетела на Низебул. Вдруг они там узнают о вашем предательстве.

– Вы меня шантажируете? – с угрозой в голосе спросил Бэйли.

– Помилуйте, полковник, какой шантаж? Генрих прошёл в карусельную дверь, пропустив перед собой стройную девушку в красных туфлях на высоких каблуках и в облегающем платье такого же цвета.

«О-о! Да она без белья!» – отметил он с довольной улыбкой и предельно кротким голосом сказал в телефон:

– Просто я обрисовал сложившуюся ситуацию.

– То есть вы не собираетесь платить?

– А за что? Операция важна для обеих сторон. Причём, ещё неизвестно кто больше пострадает: вы или я.

– Я всё понял, идите вы… – Бэйли запыхтел, думая, куда бы отправить скрягу. Как назло на ум не приходило ничего стоящего. Промучившись несколько секунд, он сказал: – Ждите от меня звонка, – и бросил трубку.

Генрих спрятал телефон в карман, спустился с крыльца, щурясь от ярких бликов. На той стороне улицы окна домов полыхали, пуская во все стороны ослепительные стрелы отражённых лучей.

Воздух дрожал от бесконечного гудения машин, шороха колёс и топота ног вечно спешащих пешеходов. Стрекочущие вертолёты с завидной регулярностью появлялись в узкой полосе зеленоватого оттенка, молотили небо сверкающим диском лопастей и прятались за стеклянными скалами небоскрёбов.

Давно заметивший босса водитель подал лимузин к бордюру, распахнул заднюю дверь и замер, ожидая хозяина.

– Свободен, – махнул рукой Генрих, обошёл роскошный автомобиль спереди, сел за руль и, не глядя в зеркала, рванул с места. Открытая дверь больно стукнула промедлившего шофёра, скользнула по рукаву синего пиджака и захлопнулась с металлическим лязгом.

88

Лимузин рыскал из одной полосы в другую не реагируя на отрывистые сигналы подрезанных машин. То и дело моргая фарами, мигая красными фонарями «стопов», «Малинетти» мчался к выезду из города. Смартфон в специальном держателе показывал путь, проложив маршрут к двум пульсирующим средь полей огонькам.

Впереди показался дымящий скотовоз. Элегантный лимузин перестроился в соседний ряд, поравнялся с фурой. Из вентиляционных щелей грязного полуприцепа слышался поросячий визг, сильно несло навозом. Запах проник даже сквозь закрытые окна. Глаза резануло, по щекам покатились слёзы. Генрих вдавил педаль, и скоро в зеркалах замаячила уменьшающаяся в размерах высокая кабина.

– Через триста метров поворот налево, – объявил путеводитель женским голосом.

Генрих сбавил скорость и резко ударил по тормозам, заметив бегущую от шоссе грунтовую дорогу. Лимузин занесло. Попутки и встречные машины загудели, завизжали покрышками, чертя асфальт чёрными полосами.

Кативший в город бензовоз оглушительно заревел, запрыгал застопоренными колёсами. Сверкающую стенками цистерну развернуло под углом к тягачу. Ещё немного и чудовищная сила инерции опрокинула её набок.

Какой-то пикап не справился с управлением, врезался в гигантскую бочку. Взрыв ядерным грибом взметнулся к небу, грохнуло так, что у ближайших машин повышибало окна.

Свалка из покорёженных автомобилей всё росла и росла. Слышался визг тормозов, вой клаксонов, громкие хлопки ударов и звон осыпающегося стекла.

Тем временем виновник аварии всё дальше углублялся в поле.

Клубившиеся на горизонте тучи пошли в наступление. Резко окреп ветер, небо приобрело цвет штормовой волны. Травы тревожно зашумели, склонились до самой земли под тяжкой поступью невидимого бродяги. Казалось, это сама планета судорожно вздохнула в предчувствии грядущей беды.

Свинцовые стены перечеркнула змеящаяся молния, издалека донёсся гулкий раскат грома. Небо потемнело ещё сильнее.

Генрих с тревогой посмотрел в сторону надвигающейся грозы, перевёл взгляд на экран навигатора. До пульсирующего огонька оставалось не так и много.

Вскоре показалась «Астра», водительская дверь распахнута, рядом никого нет. Лимузин, клюнув носом, остановился, Генрих вырвал телефон из держателя, распахнул дверцу. Порывом ветра её швырнуло обратно, больно ударило по локтю и по ноге.

Борясь с завывающим ветром, Йодли выбрался из машины, прихрамывая, побрёл в поле, до пояса утопая в шуршащей траве. В десяти метрах от дороги нашёл Карлоса. Упал на колени, прижал пальцы к шее, приложил ухо ко рту.

Крик отчаянной злости пронзил насыщенное электричеством небо. Из прорехи блеснула молния, растеклась ослепительными зигзагами по свинцовым наростам туч. Поле вздрогнуло от жуткого грохота, всколыхнулось, словно было не земной твердью, а ковром, из которого выбили пыль.

С неба упали робкие капли. По траве прокатился лёгкий гул – высохшая почва облегчённо вздохнула, впитывая живительную влагу. Дождь понял: его давно ждут, и хлынул из беременных туч.

Весело барабаня по машинам, капли взрывались маленьким фонтанчиками. Потоки воды заливали стёкла, ручьями катились по лакированным бокам, водопадами низвергались с порогов и выпуклых бамперов.

Промокнув до последней нитки, Йодли неподвижно сидел над телом Карлоса. Неожиданно сквозь свист ветра, шум травы и песню ливня до него донёсся слабый стон.

– Живой! – закричал Генрих, прижимая Саниту к себе. Тот протяжно застонал и опять провалился в беспамятство. – Ну нет! Второй раз я тебя не отпущу!

Он бросился к лимузину, вытащил из аптечки маленький пузырёк, достал из мини-холодильника бутылку с минералкой. Оторвав лоскут от рубахи, смочил в резко пахнущей жидкости и сунул под нос раненому.

– Пить! – прохрипел тот, с трудом разлепив губы.

Генрих торопливо открыл бутылку, осторожно приподнял голову страдальца. Карлос, захлебываясь, сделал несколько глотков.

– Элтон… где?.. – спросил он, переведя дыхание.

– Не знаю, ещё не искал, но если жив ты, думаю, он тоже. Полежи здесь, я сейчас.

Йодли достал телефон, смахнул с дисплея расплывшиеся капли. Если верить карте, Голдмахер где-то в трёх сотнях метров отсюда. Наклонившись вперёд, чтобы легче противостоять напору ветра, спасатель нырнул в беснующиеся заросли.

Сплошная стена ливня резко снизила видимость. Прижимая телефон к груди, часто сверяясь с направлением, Генрих настойчиво приближался к цели.

Вот и то самое место, но что такое? Элтона нигде нет!

Он с головой погрузился в шелестящее море, зашарил среди растущих пучками жёстких стеблей. Руки давно уже испачкались в грязи, а он всё искал, не отвлекаясь на хлеставшие сверху плети и наконец-то нашёл. За кочкой высохшей травы весело помаргивал красным огоньком телефон Элтона.

Сунув находку в карман, Генрих стал ходить всё увеличивающимися кругами.

– Он где-то здесь, он должен быть рядом, – повторял он как заклинание, то и дело смахивая воду с лица.

На двенадцатом круге носок ботинка воткнулся во что-то мягкое, Генрих присел. Так и есть – Элтон. Слабая ниточка пульса, веки чуть заметно подрагивают.

«И этот живой!»

Подхватив снайпера на руки, Йодли поспешил к машинам. Везти раненых бессмысленно: поле размокло, ни лимузин, ни «Астра» не проедут. Выход один – вертолёт.

Ливень утих, гроза катилась дальше на восток. При такой погоде уже можно лететь. Генрих запрыгнул в «Малинетти» включил поисковый маячок. Подобными штуками оснащались все машины его гаража, на случай, если с ним что-то случится.

Набрав номер принадлежащего ему госпиталя, вызвал воздушную помощь, вернулся к друзьям, сел рядом прямо на мокрую землю. Через двадцать минут они будут на месте, лучшие врачи города возьмутся за них и обязательно поставят на ноги. Он это без внимания не оставит, проследит за всем, сделает так, что ребята станут ещё лучше, чем были.

«Тогда, Скиннер, посмотрим, как ты запоёшь. У меня для тебя ещё много сюрпризов. Ты сделал ход, теперь моя очередь».

Генрих злобно усмехнулся и помахал рукой появившейся в небе точке.