Текст книги "Претендент"

Автор книги: Гарольд Хоук

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 29 страниц)

32

Головастик сразу отправился к взлётно-посадочной полосе. Возвращаться к анархистам не хотелось, да и незачем, после заданной им трёпки они вряд ли будут отлынивать. Впрочем, дорога к лётному полю проходила рядом с площадкой для грузовых вертолётов.

Почти прижимаясь брюхом к земле, «Си-Най» покачивал стальными пластинами отдыхающих лопастей, мятежники то и дело исчезали в тёмном провале его нутра и выбегали оттуда с грузом в руках. Все, кроме Кшиштофа. Тот вразвалочку шагал к вертолёту, явно никуда не торопясь, но как только заметил начальника, влетел в трюм летающего грузовика и через мгновение выскочил с увесистой ношей.

Кунц усмехнулся, на всякий случай погрозил кулаком и направился к сбившимся в кучку охранникам. Те стояли на границе заросшего синеватой травой поля и о чём-то болтали, дымя цигарками с «дурью».

– Эй, парни, не в курсе, где здесь самолёт из центра? – спросил Головастик, поравнявшись с часовыми.

– А ты хто такой? – покосился на него один из повстанцев, вытягивая из-за спины автомат. – Ходют тут всякие… а ну проваливай отседова, – он сплюнул окурок и тут же ойкнул от резкого удара в челюсть. Земля вырвалась у него из-под ног, небо наискось промелькнуло перед глазами, а из отбитых лёгких вырвался хрип. Тяжёлый ботинок придавил грудь, над звенящей головой клацнул затвор ещё недавно принадлежавшего ему автомата.

– Совсем обнаглели, сволочи? – рявкнул Дик, бешено сверкая глазами. – Вы как с камрадом командиром разговариваете? – обалдевшие мятежники застыли с открытыми ртами, прилипшие к губам цигарки щекотали в носу извилистыми струйками голубоватого дыма, вышибали слёзы, но бойцы не обращали на это внимания. – Смир-р-на! – заорал Кунц. – Я вас научу начальство уважать, обдолбыши хреновы. Последний раз спрашиваю: был самолёт из центра?

– Д-да, г-господин оф-ф-ицер, – вытолкнул перекошенным ртом заика с выпуклыми глазами на узком лице. – В-вам т-туда, – он указал на грунтовую полосу с маленьким одномоторным бипланом жёлтого цвета.

– А ну быстро разошлись по местам боевого дежурства. – Мятежники бросились врассыпную. Кунц отстегнул обойму, передёрнул затвор. Блеснув золотом, патрон описал в воздухе красивую дугу и зарылся в траву. – С тобой я поговорю отдельно, когда вернусь, – Дик убрал ногу с груди мятежника, швырнул обойму в кусты, туда же забросил автомат и ступил на лётное поле.

Вблизи самолёт выглядел сильно помятым. Кое-где на фюзеляже облупилась краска, глубокие вмятины темнели коричневой ржой. У левого крыла покачивался пилот в лётном комбинезоне с просунутыми за пояс крагами и увлечённо поливал на лысую резину шасси.

Не дойдя до летающей этажерки пары метров Дик весело крикнул:

– Решил колесо помыть, камрад?

Лётчик обернулся, надвинутые на шлем защитные очки блеснули стёклами.

– Не-а, это на удачу, чтоб долететь без происшествий. Присоединяйся, второе колесо надо облить, а то у меня запас кончается. – Он стряхнул последние капли, застегнул молнию и протянул руку: – Пилот «Альбатрона» Том Морган.

Кунц поморщился от ударившего в нос густого перегара, покосился на грязную ладонь лётчика.

– Меня зовут Дик. А ты всегда пьёшь перед полётом? От тебя как от винной бочки несёт.

Том постоял с протянутой ладонью, вытер о комбинезон и сказал с вызовом:

– Пью! И что?

– Ничего. Интересно, как ты обратно полетишь.

– Ну сюда-то я долетел?! – Морган покачнулся, его повело назад, Кунц хотел поддержать авиатора, но тот увернулся и сел на нижнее крыло. – А ты сам попробуй на ведре с болтами летать.

– Да я просто так сказал, – отвернулся в сторону Кунц, дышать этим смрадом оказалось выше его сил.

– Просто так он сказал, – заворчал пилот. – Ты будешь отливать или нет?

– Не буду.

– Как хочешь мне-то что – у меня парашют есть, – Том надвинул очки на глаза и полез в кабину, царапая подошвами ботинок и без того покарябанное крыло. – От винта! – закричал он, устроившись на жёстком сиденье.

Под защитным кожухом что-то чихнуло, раздался пронзительный свист, самолёт дёрнулся и затих, выплюнув из движка клубы чёрного дыма.

– Будь ты проклята, железяка чёртова! – Морган выпрыгнул из кабины, с размаху врезал кулаком по обшивке. – Ай, ё… – потряс он ушибленной рукой и прошипел: – Ну всё!.. Ща я тебе задам.

Дик ошалело наблюдал за действиями пилота. Тот залез на крыло, перегнулся через борт и чем-то загромыхал в кабине. Вскоре Том с радостным воплем разогнулся с кувалдой в руках, спрыгнул на траву и треснул со всей дури по кожуху мотора. Краска на месте удара отвалилась, а на металле осталась приличных размеров вмятина.

Двигатель как будто давно ждал мощного тычка, из-под капота вырвалась серия неприличных звуков, длинная струя серого дыма ударила в землю, а покрытый маслянистыми пятнами винт крутанулся и замелькал лопастями, набирая обороты.

– Что стоишь? Особого приглашения ждёшь? – донеслось до Кунца сквозь рёв двигателя. – Давай за мной, – пилот махнул рукой и полез в кабину.

Кунц спохватился и следом забрался во второй отсек, где нашёл меховую куртку, кожаные краги и гладкую скорлупу шлема с очками над маленьким козырьком. Мгновения ушли на то, чтобы экипироваться, Дик вжикнул молнией, напялил на голову шлем, затянул подбородочный ремешок и надвинул на глаза очки.

К сиденью на прочном ремне крепилась круглая бляха с четырьмя прорезями по бокам. Он приложил её к животу, вставил в отверстия зажимы страховочных ремней, раздались металлические щелчки фиксаторов и Дик ощутил себя прочно пристёгнутым к жёсткому креслу.

– А что значит фраза: «У меня парашют есть?» – крикнул он, хлопнув лётчика по плечу.

Том обернулся, жестом указал на стенку позади пассажира, где висели здоровые наушники с блямбой микрофона. Головастик кивнул, снял гарнитуру с крючка. Нацепил поверх шлема, воткнул разъём в гнездо бортовой радиостанции и повторил вопрос.

– То и значит. Это корыто ведёт себя непредсказуемо, – Том добавил оборотов, двигатель зарычал сильнее, разгоняя «Альбатрон» по взлётной полосе. Кунца сильно тряхнуло на какой-то кочке, он клацнул зубами, чуть не оставшись без кончика языка. – Для полётов на нём удача особенно нужна. Я ж говорил надо колесо облить, а ты что?

Морган потянул штурвал на себя. Аэроплан плавно оторвался от земли и стал набирать высоту.

Кунц перегнулся через округлый вырез борта. Синий прямоугольник взлётной полосы быстро убегал назад, маленькие фигурки часовых замерли на постах, анархисты сновали цепочкой трудолюбивых муравьёв по красному овалу разгрузочной площадки, за которым темнели двускатные крыши складов.

Перегнувшись через другой борт, увидел зелёные конусы палаток, они стремительно уменьшались в размерах, как и раскиданные между ними могучие деревья. Дик вспомнил как смотрел в подпирающие небо кроны там на земле и пожалел, что не родился птицей, им с высоты полёта открывались такие виды, о которых человек мог только мечтать или увидеть из самолёта.

«Альбатрон» надрывно ревел мотором, упорно карабкаясь в небеса. Слева по борту Дик разглядел на горизонте край «долины смерти» и отвернулся, ему не хотелось даже думать о засевших там дрифтерах и воевавших с ними мятежниках.

Том глянул на доску приборов, маленькая стрелка высотомера застыла между двойкой и тройкой, а большая смотрела вниз прямо на пятёрку, дёрнул штурвал, аэроплан послушно лёг на крыло, заходя на заданный курс. Теперь, когда самолёт рубил винтом воздух в нужном направлении можно и поболтать.

Морган обернулся, не выпуская штурвал из рук, посмотрел сквозь стёкла очков на пассажира.

– Ты веришь в приметы? – Дик помотал головой. – Зря! Они не просто так придуманы – это обобщённый опыт тысяч пилотов… ну почему ты не облил колесо? – Кунц пожал плечами. – Вот я и вожу парашют.

– А как же я?

– Никак!.. Слушаться надо бывалых людей и не лезть на рожон.

– Понял, в другой раз умнее буду, – кивнул Дик.

– Конечно, будешь – если он будет, другой-то, – громко заржал Морган и вернулся к управлению «Альбатроном».

От нечего делать Кунц принялся разглядывать проносившуюся под крылом местность. Тень самолёта бежала по заросшей кустарником равнине, перепрыгивала через рыжие нити рек, темнеющие синим овраги.

Через полтора часа за бортом появились голубоватые хлопья облаков. Дик сунул в одно из них руку, вытащил и увидел на краге кристаллики льда.

– Подлетаем к каньону, – раздался в наушниках голос пилота, – он выходит к морю, из-за разности температур воздушных масс здесь всегда облачно. Место тут гиблое, кругом горы, путь один, да и тот всегда скрыт облаками. Пойдём на автопилоте, лишь бы навстречу никто не попался.

– В смысле самолёт? – уточнил Дик, оглядываясь по сторонам. Облака всё сгущались и скоро «Альбатрон» оказался внутри кокона небесной ваты. Даже тональность двигателя изменилась, теперь он гудел не так громко, звук будто таял в дымчатых клочьях воздушной пены.

– Нет. В смысле птицы. У них тут гнездовья, вот они и шастают во все стороны, а нам трындец придёт, если мы с ними встретимся. Разобьемся вдребезги и поминай, как звали даже костей не соберут. – Лётчик достал из-под сиденья пузатую фляжку, протянул пассажиру: – Для храбрости…

– Спасибо, я выпью после посадки.

– Как хочешь… Том приложился к фляге, кадык заходил под небритой кожей, Дик слышал громкие глотки с какими лётчик поглощал содержимое. Но вот Морган оторвался от горлышка, крякнул от удовольствия и закрутил крышку.

– Зря отказался, задницей чую – зря! Она у меня знаешь какая чувствительная? Ещё ни разу не подводила, если сильно чешется – быть беде. А сегодня прямо изнутри разрывается – во как зудит, так бы и почесал да ремнями пристёгнут руку не подсунуть, – пожаловался пилот и поёрзал в кресле.

Облачный туман понемногу рассеивался, кое-где сквозь разрывы плотного покрова с боков проглядывали бурые скалы. Местами бреши достигали больших размеров. Кунц поднимал голову в надежде увидеть вершину каньона, но это ни разу не удалось. Отвесные стены гор пронзали кудрявые облака и где-то там высоко держали на широких плечах невидимое небо.

– Странно, кажись пронесло, – Том обернулся, за стёклами очков Дик разглядел удивлённые глаза. – Скоро каньон кончится, вон уже и выход видать, а нам так никто и не попался. Неужели задница испортилась? Может, она зудит от жареной картошки под острым соусом или у меня геморрой?

– Не знаю, но, по-моему, мочиться на шасси – это просто глупая при…

Кунца прервал звук глухого удара. Пилот резко обернулся и выдал длинную тираду. Защитное стекло фюзеляжа оказалось залеплено окровавленными перьями и внутренностями какой-то птицы.

– Курица тупоголовая! – заорал Том на размазанный по стеклу фарш. – Какого хрена тебя понесло на эту старую калошу, не могла спокойно пролететь мимо?

Словно в ответ на его вопрос из облаков посыпались жирные белые птицы.

– Вот зараза! Стая бакланов! Держись! – услышал Кунц отчаянный крик и почувствовал, как «Альбатрон» завалился вправо и вниз. Ремни врезались в тело, желудок подскочил к зубам, врезал по ним изнутри и рухнул обратно.

Будто специально голубая пелена расступилась, на самолёт прыгнула громада каньона, но в последний момент передумала и слегка коснулась каменной грудью кончика жёлтого крыла.

Морган выровнял дребезжащую этажерку, утёр выступивший на лбу холодный пот.

– Глупая примета, говоришь?

– Уже не уверен, – промямлил позеленевший Кунц, перегнулся через борт и освободил бунтующий желудок.

– То-то же, – криво ухмыльнулся пилот, поглядывая на пассажира в маленькое зеркальце под верхним крылом. – В следующий раз делай, что тебе опытные люди говорят. Где тут моя фляжечка?..

Отбившийся от стаи баклан вынырнул из облаков и со всего маху врезался в пропеллер. Кровавые ошмётки с тучей перьев порскнули в стороны, погнувшиеся лопасти чиркнули по трубкам масляного радиатора, ветровой козырёк мгновенно покрылся чёрной парящей жижей, двигатель задымил, заперхал и перешёл на хрип.

– Я говорил: не задница, а барометр! – заорал лётчик и выпрыгнул из самолёта с ранцем в руках.

– Куда-а? Стой! Головастик глянул вниз, увидел кувыркающуюся фигурку пилота, она стремительно уменьшалась, но вот над ней раскрылся белый купол, и парашютиста понесло к морю с барашками волн. Оказалось, они выскочили из каньона в тот миг, когда баклан протаранил самолёт и мгновенно превратился в несколько килограмм фарша с перьями.

«Альбатрон» тянул из последних сил, двигатель перебивался с хрипа на чих, заходился в надрывном кашле и снова хрипел, разматывая длинный шлейф чёрного дыма.

Кунц посмотрел по сторонам, аэроплан стремительно терял высоту, изумрудная вода всё приближалась и если ничего не предпринять скоро от него останутся обломки.

Вдох-выдох, ещё один вдох. Рывок. Ветер набросился на человека, тот шёл по нижнему крылу, хватаясь за трубчатые расчалки. С трудом удерживаясь на ногах, Дик добрался до кабины пилота и перелез через борт. Грязное стекло не давало обзора, он перегнулся через ветрозащитный козырёк, кое-как протёр стекло рукавом куртки и плюхнулся в жёсткое кресло.

Большая стрелка альтиметра бешено крутилась, маленькая уже перевалила за единицу и приближалась к нулю. Дик потянул руль управления на себя, вдавил левую педаль. «Альбатрон» с воем выполнил поворот и, по-прежнему теряя высоту, полетел к земле.

По тёмной ленте шоссе вдоль берега моря катились автомобили. Кунц направил самолёт к импровизированному аэродрому. Чихающая машина развернулась на посадочный курс, вошла в глиссаду и понеслась к юрким легковушкам и рычащим грузовикам.

Дик ориентировался на белую линию посреди дороги, он старался, чтобы покорёженный винт не уходил в сторону от путеводной нити. Шоссе всё приближалось, автомобили проносились под крыльями, громко сигналя и моргая фарами. Через считанные секунды колёса аэроплана взвизгнули, две чёрных полосы остались на асфальте, а в воздухе растаяли облачка белесого дыма.

Ошалев от подобной наглости машины прижались к обочинам, из окон показались кулаки, донеслась ругань водителей и пассажиров.

Навстречу дымящему самолёту с оглушительным рёвом мчалась огромная фура. За стеклом высокой кабины Дик разглядел водителя в полосатой майке, тот дёргал шнур духового сигнала и беззвучно шевелил губами.

В последний момент самолёт каким-то чудом увернулся от многотонной махины, соскочил с дороги и посеменил по неровному полю. Кунц трясся в кабине, пока стойка левого колеса не угодила в глубокую яму. Измученный «Альбатрон» резко завернул, со скрежетом повалился на бок. Пилот не успел и глазом моргнуть, как трубки расчалок согнулись, и нижнее крыло с треском переломилось.

Позеленевший Дик с трудом выбрался из кабины, измученный желудок содрогался в попытках вывернуться наружу, тело била мелкая дрожь, ноги отказывались держать. Скользя спиной по фюзеляжу Дик опустился на траву, закрыл глаза.

Со стороны дороги к разбившемуся самолёту бежал какой-то человек в светлой бейсболке, оливковых шортах и сетчатой рубашке. Его крики доносились до Кунца, но тот был не в силах отозваться.

Незнакомец обогнул дымящийся аэроплан, голубые глаза широко распахнулись, маленький рот под вздёрнутым носом издал какое-то мычание и Дик услышал:

– А где Том?

– Там, – Кунц неопределённо махнул рукой.

– Где там?

– Ну там, с парашютом…

– А-а, – круглое лицо незнакомца расплылось в улыбке, – так ты его пассажир и на колесо не отливал? – Головастик кивнул. – Зря! Пошли, я тебя отвезу.

– Мне в космопорт… – прохрипел Кунц, попытался встать, но у него не получилось.

– Тебе повезло, я туда же еду, – незнакомец протянул руку, помог подняться, подставил плечо и, поддерживая за пояс, повёл к лазурной «Сиесте».

Двухдверная машина с открытыми окнами стояла у обочины, в салоне играл кристаллофон, и до Кунца доносилась громкая музыка. Незнакомец довёл пострадавшего до автомобиля, помог снять куртку и шлем, проследил, чтобы пассажир удобно устроился в салоне и сам сел за руль.

33

Всю дорогу до пункта назначения водитель болтал без умолку в десятый раз пересказывая увиденную им картину авиакатастрофы. Кунц молча внимал рассказчику не только из уважения, но и потому, что после пережитого мозг плохо реагировал на внешние раздражители. Ему было всё равно музыка ли играет в салоне или без конца трындит попутчик. Везут куда надо и ладно.

Окончательно Дик пришёл в себя недалеко от космопорта. Обозначенное спиралями старой колючки стартовое поле быстро приближалось. Блестевшие в лучах Адониса корабли походили на рассевшихся рядком собак. Вместо морды – остроносая кабина под малым углом к оси корабля, лапы – толстые стойки телескопических амортизаторов, корпус плавно утолщается книзу, хвоста не хватает, так есть породы и вовсе без него. Сходства добавляли узкие полосы закабинных стабилизаторов, они торчали во все стороны как иглы строгого ошейника. Стальные псы глядели в небо сверкающими стёклами кабин, казалось, ещё немного и услышишь тоскливый вой вечных странников, соскучившихся по холодной тишине космоса.

Ржавые прутья распахнутых ворот отразились в лакированных боках «Сиесты». Машина прокатилась по широкой полосе в жёлто-белую линию, остановилась на площадке, где уже стояли три автомобиля.

Двигатель потарахтел ещё несколько секунд и заглох, дверь распахнулась, водитель поставил ногу на границу цветных полос, сказал, повернувшись к попутчику:

– Вылазь, приехали. Кто куда, а я на работу.

Кунц пробормотал слова благодарности и тоже выбрался из салона. Потянулся, разминая затёкшие мышцы, пошёл к стоявшим в отдалении космическим кораблям.

– Эй, парень, – окликнул его хозяин «Сиесты», – а ты зачем сюда добирался?

– Меня камрады-командиры направили для выполнения опасного задания.

– Так ты и есть наш глубокоуважаемый гость? Меня зовут Коцтон. Сэмюель Коцтон, – водитель протянул руку.

– Дик Кунц. Можно просто – Дик. Головастик пожал влажную ладонь.

– Подумать только, – затараторил Сэм, быстро шагая к соскучившимся без дела кораблям. – А если бы ты того?.. Шлёпнулся насмерть. И ведь как хорошо, что это я тебя подобрал, а то бы мы до сих пор тебя ждали.

Подойдя к ближайшему перехватчику, Сэмюель забарабанил по клёпаной обшивке:

– Ганс! Ганс, тетеря глухая! Выходи – клиент прибыл!

Герметичная дверь с лязгом отошла в сторону, громыхая и скрежеща о железный борт на бетон выполз стальной трап. Из тёмного овала на узкую лесенку ступил высокий блондин в форменной одежде пилота и сдвинутой набок фуражке, приставил к широкому лбу ладонь козырьком, закрывая васильковые глаза от яркого света, несколько секунд смотрел на суетившегося Сэма и неподвижного Кунца.

Массивная челюсть подалась вперёд, пшеничного оттенка брови нахмурились, под прямым носом шевельнулись узкие губы:

– Што ты кр-ришать? И сразу застучала, запела лесенка под толстыми подошвами чёрных ботинок.

– Я говорю, клиент прибыл. Лететь пора, – Сэм отступил от трапа, давая Гансу возможность ступить на растрескавшийся бетон.

– Ну пр-рипивать, ну и што? Сейшас путем фсе фместе собир-раться и лететь. Сашем так кр-ромко ор-рать? И, фопше, што он телать стесь с топой? Кута пр-ропатать Мор-ркан?

– Ты что ещё не понял? Сэм запрыгал на месте пуще прежнего.

– А што я толшен понимать? – рассердился Ганс.

– Ссыкун слинял с борта, а этот в одиночку посадил раздолбанный «Альбатрон» на шоссе. Я всё видел… я…

– Стой! Ты молшать, я сфать трусей, токта тепе коффор-рить.

Ганс бросился к другим кораблям, застучал по обшивке, вызывая приятелей на сходку. Когда все экипажи собрались, пилоты гурьбой обступили Сэма. Тот принялся в очередной раз пересказывать историю с аварийной посадкой, изображая ладонью манёвры биплана. Громкие взрывы смеха время от времени прерывали увлечённого оратора.

Дик стоял в стороне и наблюдал за оживлённо жестикулирующим Сэмом. Наконец, тот закончил рассказ и все как по команде повернулись к Дику. Сначала они откровенно разглядывали его как чудного зверя, а затем подошли к нему.

– Снащит, ты кольесо так и не… – Ганс пощёлкал пальцами, вспоминая слово.

– Обоссал, – подсказал длинный пилот с неправильным прикусом и красными ушами.

– Спас-сипо, Шак, – Ганс изобразил полупоклон в сторону дылды.

– Да, я не стал этого делать, – вздохнул Дик.

– Ош-шень опромьетщиво с твоей стороны, уфашаемый. Пилоты сбились в ещё более плотную кучку и одновременно покивали, соглашаясь со словами Ганса.

– Да я уж понял.

– Теперь ты веришь в приметы? – спросил Жак.

Дик бросил в его сторону косой взгляд, хмыкнул:

– Сейчас я чему угодно поверю.

– Вот и хорошо, – вступил в беседу пилот с багровым шрамом от левого уха до подбородка. – В нашем деле, брат, без них нельзя.

– Как?! И у вас они есть?! – удивился Головастик.

– Да!.. Есть!.. Ещё какие!.. – вразнобой закричали пилоты.

Сэм вплотную подошёл к Дику:

– Нам поручено важное задание, нельзя полагаться только на собственные силы, нам очень нужна удача. Полёт мог закончиться по-другому, если бы ты не кочевряжился и отлил на колесо как советовал Морган. Верно?

– Не знаю, – растерялся Кунц, – наверное.

– Не наверна, а тощно, – вмешался Ганс.

– Я всё понял, вы хотите, чтобы я выполнил какой-то ритуал. Так? – Дик обвёл взглядом столпившихся вокруг пилотов. Те закивали. – Что я должен сделать?

– Ничего сложного, – сказал Жак. – Всего-то разжевать сушёный помёт летучих мышей и кашицей обмазать корабельные стабилизаторы.

– У вас тут крыши поехали что ли? Разбежались. Я эту гадость жрать не буду.

– Во-перфых, не нато шрать, нато расшефать. Во-фторых, – Ганс нацелил палец на Кунца, – ты хотеть лететь в космос и там покипать?

– Нет! – буркнул тот.

– Токта, пошшему ты откасать?

– Из-за помёта. Дик передёрнул плечами, представив, что с ним произойдёт, если он запихнёт в рот фекалии летучих мышей.

– А ты вообрази, что это семена какого-нибудь растения, – по-дружески посоветовал Сэм. – Может, полегчает.

– И что? Вы каждый раз перед полётом эту гадость жуёте? – Головастик обвёл взглядом пилотов. Те опять закивали. – Ну так и жуйте, что сразу я-то?

– Нельзя! – Жак с умным видом поднял палец к небу. – Ты новичок тебе и карты в руки. Ты должен жевать, иначе удачи не будет.

– Ладно, давайте ваше дерьмо.

– Поправочка… – Сэм вынул из кармана прозрачный пакетик битком набитый неровными гранулами карамельного оттенка. – Это добро мышачье. На, жуй! Он протянул пакет Дику.

Кунц брезгливо сморщился, взял подарок двумя пальцами, аккуратно вскрыл, принюхался. Сушёный помёт не издавал неприятных запахов, напротив, он пах довольно аппетитно.

Дик наклонил пакет, несколько гранул выпали на ладонь. Он осторожно подхватил их губами, попробовал на язык. Комочки оказались солоноватыми на вкус и приятно хрустели на зубах.

Головастик ещё раз посмотрел на пилотов, вдруг пошутили, но те стояли с каменными лицами. Вздохнул, высыпал половину пакетика в рот и остервенело задвигал челюстями. Гранулы превратились в кашицу, он сплюнул коричневатую массу на ладонь, бросил победоносный взгляд, мол, смотрите, и я не лыком шит.

– Ну, показывайте, где мазать?

И тут пилотов прорвало. Взрыв громкого хохота спугнул отдыхающих птиц. Те захлопали крыльями, тяжело оторвались от нагретого металла корабельных носов и полетели к белому диску Адониса.

Дик смотрел на гогочущих пилотов и не понимал, разве он сказал что-то смешное? Почему они тычут друг друга в бока, хлопают себя по ляжкам? Некоторые и вовсе упали на бетон, катаются по нему и стучат ногами.

– Я не понял, ребята, вы чего ржёте?

– Ты бы видел себя со стороны, – сказал Сэм и снова захохотал. – Не, ну как он взял этот пакет…

– Осторожно так, потом открыл, понюхал, чуток попробовал, – Жак в точности скопировал движения Кунца, – и давай наяривать. А я стою и жду, понимаешь, когда ему плохо станет. Он утёр выступившие слёзы, всхлипнул и опять зашёлся в приступе смеха.

– Да что случилось?! – воскликнул Головастик, всё еще держа в ковшике ладони тёплую гущу.

– Выброси эту гадость, – всхлипнул Сэм. – Нет у нас никаких примет, мы пошутили…

– Вы!.. Да я!.. Да я вас всех!.. – Кунц побагровел, набычился, глаза налились кровью, сузились. Жижа коричневой лепёшкой шлёпнулась на бетон, грязная ладонь чиркнула о штаны, ещё раз, ещё. – Заставили меня дерьмо жевать и хохочут!

Хрустнули тесно сжатые кулаки, кожа на костяшках натянулась, побелела.

Возле Кунца мгновенно образовалось свободное пространство, Сэм тоже прекратил смеяться, икнул, отступил назад.

– Не заводись, Дик, это обряд посвящения в пилоты, мы всех так принимаем, – торопливо сказал он. – Ты жевал не помёт, а воздушную кукурузу, импортный товар с планеты Низебул. Между прочим, больших денег стоит – редчайшая вещь. Угощайся. Можешь весь пакетик забрать, если хочешь.

Кунц шумно дышал, грудь колебалась как морская волна, но вот кулаки разжались, глаза стали прежними.

– Да ну вас. Он бросил пакетик с дефицитом под ноги Сэму, пошёл к перехватчикам.

Пилоты молча разбрелись по машинам, никто не ожидал, что новичок так отреагирует. Трапы один за другим с железным скрежетом исчезли в трюмах, лязгнули люки, щёлкнули магнитные замки. Корабли одновременно вздрогнули, конусы дюз изрыгнули пламя, космические бродяги напрягли стальные мускулы, резко оттолкнулись от земли и прыгнули в небо.