Текст книги "Печать на устах. Рыцарь (СИ)"

Автор книги: Галина Романова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 30 страниц)

– А Преданным официально тоже запрещено создавать семьи… – денщик не обратил внимания на возражения собеседников. – Не беспокойтесь, наше венчание будет тайным. Ночью, при свете звезд. Пригласим со стороны какую-нибудь постороннюю Видящую, сочиним сказку про двух влюбленных… Это меньшее из того, на что я готов согласиться! Учитывая, что предстоит сделать.

Рави смутился.

– Но согласится ли моя сестра? – пробормотал он.

– Она согласится.

Оба посмотрели на Дехтирель – Рави встревожено, а Охтайр… Против воли, девушка загляделась в его зеленые глаза и некстати вспомнила его губы и руки. Этот не станет упрашивать и умолять о ласках, как ее брат. Если ему отказать, он возьмет ее силой. А, впрочем, почему он должен просить? Этот зеленоглазый смотрит так, словно она уже принадлежит ему.

В шелковом кошеле оказалось несколько старых граненых пуговиц, малюсенький флакончик, на дне которого еще оставалась капелька духов, наперсток, шесть серебряных монеток и рассыпавшееся ожерелье. Это было совсем не то, чего ждал Тиар, но все же лучше, чем ничего.

– Какие они красивые! – Соэль катала пуговицы на ладони. – Так переливаются… Их можно нашить на новое платье, правда, мама?

– Правда, – Ниэль перебирала вещи.

– И ожерелье можно починить. Перебрать только, а то, кажется, несколько бусинок потерялись.

– Переберешь, девочка, непременно, – проходивший мимо мастер Боар остановился рядом с дочерью. – Но позже. А сейчас надо готовиться к отъезду! Мы должны выехать засветло, едва откроются главные ворота!

– А почему не через малые? – поинтересовался Янсор. – Мы приезжали через них…

– Потому, что завтра на рассвете Наместник уезжает на охоту. Будут открыты именно главные ворота. Мы пропустим кавалькаду и двинемся сразу за ними по пятам… Если, конечно, никто не хочет остаться?

Артисты горячо замотали головами. А Таша крепко прижала к себе детей:

– Едем отсюда! Как можно скорее!

С этим никто не спорил.

Лаэмир очень удивился, когда утром следующего дня, вскоре после завтрака, к нему подошел мальчик-паж и сообщил, что его госпожа желает о чем-то поговорить с Преданным.

– Только если ненадолго, – подумав, согласился юноша. – В полдень мне заступать на дежурство.

Паж привел Преданного к часовне, где у задней двери были привязаны две лошади. Подле стояла сама леди Дехтирель.

– Вы пришли, – промолвила девушка. – Спасибо вам!

– Миледи, я…

– Я должна перед вами извиниться, – молодая волшебница не дала легионеру вставить ни слова. – Вы имеете полное право меня подозревать в самых страшных преступлениях. Кое в чем вы правы, но если бы знать все… Лаэмир, я хочу вам все рассказать! Все, как есть на самом деле! Всю правду! Если вы согласитесь хранить услышанное в тайне и пообещаете, что никому не откроете… Я боюсь довериться даже отцу! Он вряд ли поймет меня. А вот вы…

Ничто так не трогает мужчину, как признание женщины в том, что она ценит и уважает его больше остальных. Но воспоминания о вчерашней встрече были еще свежи в памяти, и юноша покачал головой:

– Прошу меня простить, миледи, но…

– Нет, – горячо воскликнула Дехтирель, – это я должна умолять вас о прощении! Я совсем запуталась. Мне нужна помощь! Я прошу – выслушайте меня! Только выслушайте! Потом делайте, что хотите, но сначала позвольте сказать хотя бы несколько слов в свое оправдание.

– Говорите, – кивнул он.

– Только не здесь! – девушка оглянулась по сторонам с таким видом, как будто за каждым деревом притаилось по шпиону. – Вы не откажетесь совершить со мной небольшую прогулку? Совсем недалеко! Мы просто немного проедем туда-сюда… На скаку нас будет труднее подслушать!

Что ж, в этом леди была права. Если ей впрямь есть, что сказать, это хорошо. Что, если он и впрямь ошибается в своих суждениях?

И Лаэмир вскочил в седло, готовый тронуться в путь.

Поместье-столица осталась позади. Они свободно выехали через распахнутую калитку недалеко от главных ворот – как объяснила леди Дехтирель, сегодня на рассвете лорд-Наместник отправился на охоту, и ей совсем не хотелось даже случайно наткнуться на кого-то из его свиты. Сам Лаэмир предпочел поверить своей спутнице на слово – на подобных «малых охотах» ему бывать не приходилось, хотя обычно, несколько Преданных по жребию сопровождают Наместника.

Два всадника неспешно ехали по густому лесу. Весна вступила в свои права, молодая ярко-зеленая листва раскрывалась, с каждым днем становясь все больше. Из земли лезла сочная травка, тут и там пестрели цветы. Птицы распевали, не обращая особого внимания на пришельцев – у них начиналась самая горячая пора. Следовало как можно скорее обзавестись домом, где потом появятся птенцы. Те, кому это удалось, пели особенно громко, на весь мир сообщая, что у них появилось гнездо.

Леди Дехтирель молчала всю дорогу, и юноша не смел нарушить ее молчание. Но наконец он не выдержал:

– О чем вы хотели со мной поговорить?

– Мне трудно начать свой рассказ, – ответила она. – Но молчать еще труднее! Я думаю, как и что сказать, чтобы вы мне поверили…

Они немного помолчали, предоставив коням самим находить дорогу в кустарнике.

Впереди за ветвями блеснула гладь воды. Девушка решительно повернула коня в сторону:

– Там сейчас наверняка придворные отца рыщут в поисках дичи. Я не хочу с ними встречаться!

Два всадника углубились в чащу. Тропинок тут не было, кони топтали подрост.

Впереди послышался негромкий крик вспугнутой птицы. Дехтирель резко натянула поводья.

– Мы можем остановиться здесь! – решила она. – Хватит ходить вокруг да около! Здесь достаточно уединенное место!

По мнению Лаэмира говорить можно, где угодно. Но спорить он не стал – спешился и помог сойти леди. Дехтирель позволила ненадолго задержать себя в объятиях и даже сама обхватила за шею руками, вцепившись, как в единственную опору.

– Миледи, – прошептал юноша, обнимая ее.

– Я скажу тебе все, – жарко, прямо в лицо, прошептали губы. – Я больше не могу молчать! Если бы ты знал, как это тяжело! Но в Обители с меня взяли клятву… Она страшнее, чем клятва Преданных, ибо здесь замешана могущественная магия. Если я нарушу ее хоть одним словом, хоть одним поступком, мне конец! Поэтому я вынуждена притворяться, лгать, изворачиваться! Мне наплевать, что подумают остальные, но ты… Ты, который увенчал меня венцом Королевы Любви и Красоты… Ты не такой, как все! Я рискну своей жизнью, если доверюсь тебе. Но я должна это сделать!

Ее губы были так близко, грудь колыхалась под одеждой так соблазнительно, что Лаэмир не устоял. Его робкий осторожный поцелуй совсем не походил на те, которыми ее одаривали другие. Девушка с трудом заставила себя ответить, но, на ее счастье, он почти сразу прервался.

– Я вас слушаю, миледи.

Что? Еще и говорить? Дехтирель с тревогой прислушалась. Ну, где же эти двое? Вроде это то самое место – вот коряга, вот развесистое дерево, рядом овражек с бочажиной талой воды – она заметила ее, когда пришлось объезжать нежданное препятствие. А этих двоих все нет и нет!

– Мне трудно начать – заклятье не дает сказать лишнего слова, – пролепетала она, пытаясь потянуть время. – Скажу лишь, что все это так и было задумано. Я лишь играю роль, которую мне навязала старшая наставница в Ордене. Я этого не хотела, но мне пришлось…

– А при чем тут старая Хозяйка?

– Так в ней-то все и дело! Это все из-за нее! Меня вынудили поступить так, как я сделала. Но я этого не хочу. Я на самом деле мечтала совсем о другой жизни…

И это было почти правдой. Если бы у Лаэмира был амулет, распознающий ложь, он бы никак не реагировал на слова девушки.

– Во всем виновата Хозяйка! – воскликнула Дехтирель. – Это ее надо винить в том, что я так с нею обошлась! Если бы она с самого начала вела себя по-иному…

– А та девушка? Посланница сказала, что вы прибыли на Остров с кем-то еще…

Дехтирель растерялась. «Он знает! Он слишком много знает! И этим только что подписал себе смертный приговор!»

– Что это там? – воскликнула она, желая как-то отвлечь собеседника. Воскликнула чересчур громко, чтобы окликнуть и поторопить сообщников. – Слышите? Как будто шаги?

– Я ничего не слышу.

– Конечно, вы же не волшебник! Вам не доступны те силы, с которыми я имею дело! Вы только мужчина, простой мужчина, лишенный магии! Вы даже не медиум – и осмеливаетесь спорить с Видящей? Да как вы смеете подвергать сомнению мои слова?

Разыгрывая возмущение, девушка оттолкнула юношу, отпрыгнув в сторону так, что между ними оказалась пресловутая коряга.

– Я позвала вас сюда, думая доверить то, что лежит у меня на сердце! – почти закричала молодая волшебница. – А вы готовы спорить по малейшему поводу! Сюда кто-то идет! Слышите?

– Не беспокойтесь, миледи, – Лаэмир выпрямился. – Я умру ради вас!

Он был Преданным. Долг и присяга заставили бы его жизнь положить ради этой женщины, даже если она впрямь оказалась бы обманщицей и преступницей. Что бы ни сделала, по крови она была дочерью Наместника – значит, находилась под его защитой. Никто, тем более сами Преданные, не должны были причинять вреда кому-либо из семьи лорда Ровилара.

В самом деле, послышался быстро приближающийся топот копыт. Юноша рывком обнажил меч.

– Спокойно, миледи, я сумею вас защитить.

Но девушка уже заметила двух всадников и узнала их.

Охтайр подоспел первым.

– Защити сначала себя, – промолвил он, спешиваясь.

Лаэмир отступил на несколько шагов – и стремительно обернулся, когда за спиной затрещали кусты. Оттесняя его от зарослей, на прогалину выехал его командир, наследник Раванир.

– Что здесь происходит?

– Я не знаю, – Дехтирель метнулась в заросли. – Это без меня…Я…это…пойду, лошадей приведу!

Юноша шагнул вслед за нею, но чужая рука взяла его за плечо:

– Не так быстро! Сначала надо поговорить.

За кустами послышались негромкие голоса. Они что, хотят с ним просто поговорить? А убивать как же? Усыпляют бдительность? Издеваются? Девушка не могла этого понять. Для нее убийство по-прежнему оставалось чем-то мгновенным – ударил и бежать, пока не поймали. Хотя, почему она этого не может сделать? Она свободна, они так и договаривались – Дехтирель приводит жертву в нужное место и отправляется восвояси. Знать ничего не знаю, ведать не ведаю! Но лошади по злой иронии судьбы были брошены там же, на поляне. Ей надо вернуться туда, к тем троим, взглянуть… Но это уже было выше ее сил.

За кустами по-прежнему слышались только голоса, и это пугало больше всего. Поблизости обнаружились две лошади – Охтайра и Рави. Они не были привязаны, и когда девушка шагнула к одному скакуну, тот шарахнулся в сторону и направился в чащу леса. Повернувшись спиной к голосам на поляне, Дехтирель со всех ног кинулась ловить беглеца. Скакун, напуганный ее резкими движениями, прибавил хода. Потом перешел с быстрого шага на рысь и выскочил на открытое пространство.

Девушка, подобрав подол балахона, устремилась с погоню и неожиданно для себя оказалась на проселочной дороге.

В чащах Сапфирового Острова никогда не прокладывали дорог в обычном понимании этого слова. Чаще всего это были просто протоптанные двух– и одноколесные колеи. Как правило, ими пользовались альфары-фермеры, возившие подати в замки своих лордов. Сами эльфы охотнее передвигались верхом, выбирая пути вдоль берегов нешироких лесных речушек. Эта дорога была прямой, как стрела, и, к своему удивлению, Дехтирель увидела приближающийся фургон! Несколько эльфов шагали подле него по обочине. Возница, пожилая женщина, уже привстала на козлах, очевидно, издалека увидев синий балахон Видящей.

Развернувшись, девушка со всех ног кинулась обратно.

– Уходим! – закричала она. – Там…там… Они сейчас будут здесь! Да скорее же!

Актеры в большинстве случаев любят поспать. Ведь представления, особенно те, что устраивают на пиру для развлечения знатных гостей, заканчиваются поздно вечером. Пока еще герои и героини смоют грим, переоденутся, пересчитают выручку и соберут реквизит! Труппа успокаивается только после полуночи, так что раньше полудня редко можно встретить актера на ногах.

Но только не в ту ночь. Еще только занимался рассвет, а все те, кто путешествовал под началом мастера Боара, уже поднялись. Спать остались только маленькие дети Таши, да сама альфара не спешила покидать фургон, где в последнюю ночь устроилась вместе с малышами.

Наскоро позавтракав хлебом и фруктами, быстро приготовились в дорогу. Почти все вещи уже уложили накануне, так что осталось лишь запрячь лошадей, собрать съестные припасы и проверить, не забыли ли что впопыхах, после чего артисты направились к главным воротам. Сидевшая на козлах матушка Ханирель подгоняла лошадей, но, хотя фургон актеров и оказался первым из числа тех, кто собирался покинуть сегодня поместье-столицу, им все равно пришлось ждать. Мимо них проскакала, теряясь в утреннем тумане, блестящая кавалькада всадников. Благородные лорды, их пажи и оруженосцы, а также несколько доезжачих и егерей, промчались мимо, сверкая шелками, на высоких серебристо-серых скакунах. Актеры еле успели склонить перед ними головы, а полукровка Даррен встал на колени, но знатные господа не удостоили простолюдинов даже взглядом.

Тихо толкая друг друга локтями, Соэль и Раэна исподтишка рассматривали блестящих рыцарей, гарцевавших мимо.

– Смотри-смотри, какой красавец!

– А вон тот лучше!

– Какой? В голубом плаще?

– Нет, в зеленом со звездами!

– Да ну тебя! Он же старый…

– Зато у него глаза добрые.

– Скажешь тоже – добрые! Когда это ты успела разглядеть?

– На представлении. Это ты таращилась только в пространство, а я должна была за всем успевать!

– Тише, девочки, – прошептала Ниэль. – Услышат!

– Но высокородные эльфы даже не замечали ждущих на обочине актеров. Лишь один из них, ехавший в числе последних, чуть придержал коня.

– Мастер Неар? – воскликнул он. – Вы нас покидаете?

Менестрель преклонил одно колено:

– Увы, милорд!

– Вы так мало у нас пробыли…

– Меня зовут дороги.

– Что ж, – лорд выпрямился, пришпорил коня, – будете в наших краях, загляните в мой замок! Я с удовольствием послушаю ваши баллады!

И поскакал догонять остальных.

Только после того, как последний псарь со сворой поджарых гончих выехал за ворота, актерам разрешили тронуться в путь. Матушка Ханирель забралась на козлы, остальные зашагали рядом с повозкой. Лишь Таша с детьми, как обычно, ехала внутри. Альфара сжалась в комок, когда они проезжали через высокие красивые ворота, по подъемному мосту и к барбакану. И осмелилась подать голос только после того, как вокруг зашелестели молодой листвой деревья:

– Уже все? Мы в безопасности?

– Таша, – Даррен, идущий рядом с задним бортом, заглянул в темное нутро фургона, – да успокойся ты, наконец! Это совсем не тот замок…

Альфара вздохнула, качая головой. Ташу они подобрали десять лет назад на берегу озера, осенним промозглым вечером. Вся избитая, израненная, девушка пыталась утопиться. Она убежала от своего лорда-хозяина, из замка, где была крепостной с самого рождения. Случилось это далеко от этих мест, но женщина все равно до сих пор вздрагивала, если видела вдали стены очередного эльфийского замка. Лишь когда странствующие актеры давали представления на фермах светлых альфаров или заезжали в земли людей, она переставала бояться и даже играла в некоторых спектаклях. Но на территории Радужного Архипелага ее словно подменяли.

– Все равно, – промолвила она, – давайте уже поскорее отсюда уедем!

– Тебе здесь не понравилось? – искренне удивился Тайн. – По-моему, все прошло отлично! И мы много, чего заработали…

– Да уж, – кивнул шагавший рядом мастер Боар. – Удачно мы заехали!

Всей труппе было, чему радоваться. Хотя эльфийские лорды не часто платили актерам серебром или золотом, но вещами одаривали щедро. На этот раз в качестве оплаты, кроме десятка серебряных монеток, было получено несколько разноцветных отрезов материи, два старых платья, которые вполне можно было перешить, плащ, подбитый лисьим мехом, целая горсть бусин и пуговиц, не считая того разорванного ожерелья, пожертвованного леди Миритирель. А кроме того, актеры разжились парой мешков муки, кое-какими приправами, маслом, овощами, фруктами, куском окорока и большим мехом с вином. Последнее всех особенно радовало – вино бывало редкостью. Актеры пили его только в тех случаях, когда их угощали. И сейчас все предвкушали первую ночевку «на свободе», где можно будет распробовать напиток и отпраздновать удачу.

Густой лес вставал по обе стороны дороги. Судя по отсутствию следов, благородные всадники поскакали в другую сторону. И это было еще одной удачей – ибо столкновение со скучающими лордами не входило в планы путешественников. Отдохнувшие кони шли быстрым шагом, и матушке Ханирель приходилось сдерживать их, когда лошади переходили на рысцу. Ибо почти все шли пешком, облегчая фургон. Лишь Соэль и Раэна иногда запрыгивали на задок, но сейчас, в начале пути, девушки уверенно шли рядом с мужчинами.

Вдруг женщина привстала на козлах:

– Смотрите! Что это там?

Актеры прибавили шагу. Впереди из-за деревьев выскочил эльфийский скакун – конь светлой масти был хорошо заметен на фоне молодой зелени.

– Это он от тех господ убежал, – со знанием дела промолвил мастер Неар. – Влетит кому-то из пажей за…

Менестрель не договорил – в следующую минуту вслед за конем появилась женщина в голубом балахоне.

– Видящая? Откуда?

Она остановилась на дороге, несколько секунд смотрела на путешественников, а потом со всех ног бросилась обратно.

– Что там происходит? – матушка Ханирель хлестнула кнутом, вынуждая лошадей тронуться вперед быстрым шагом.

– Это не наша забота, – мастер Боар шагал рука об руку с супругой. – Пусть себе высокородные развлекаются…

– И Видящие тоже?

– Где Видящая? – откликнулась из повозки Таша. – Только не это! Она сразу узнает… Едем отсюда скорее!

– Кричали! Слышите?

– Да, – мастер Неар поднял руку, шевельнув длинным ухом. – В той стороне…

– Надо посмотреть, – Янсор решительно проверил, на месте ли пояс с метательными ножами, и зашагал в лес.

– Не стоит, наверное, – нерешительно начал Тиар, но Даррен, мастер Боар, мастер Неар и Тайн уже спешили вслед за ним на то место, где только что стояла волшебница.

– Следы! – остроглазый Янсор, незнатный эльф, прибившийся к артистам потому, что иначе его бы на Коралловом Острове давно повесили бы за браконьерство, припал на одно колено, рассматривая обочину. – Она мне не померещилась!

Пригнувшись, он бегом кинулся в заросли, вынуждая остальных следовать за собой – артисты не хотели бросать своих товарищей. Пусть настоящее оружие только у Янсора и мастера Неара – клинки остальных представляли собой раскрашенные деревяшки – палка тоже может наделать беды в умелых руках.

В лесу им пришлось сдержать бег – в густом подлеске не очень-то разгонишься. Актеры невольно робели – совсем рядом были охотничьи угодья высокородных. Вряд ли им понравится, если по их лесу разгуливают бродячие артисты.

За деревьями послышался быстро удаляющийся топот копыт. Простучали по земле подковы – и все пропало. Уже можно было повернуть назад, но Даррен вдруг скрипнул зубами и схватил мастера Боара за руку:

– Я… что-то чувствую. В той стороне! Больно! – и фокусник захрипел, хватаясь за горло скрюченными пальцами.

Словно почуявшая подранка гончая, Янсор устремился в указанном направлении. Тайн и Тиар наперегонки побежали за ним.

– Ух, ты!

– Вот это да…

Лаэмир невольно попятился, когда Охтайр сделал шаг навстречу. Гибкий и сильный, с легкой улыбкой на губах и блестящими зелеными глазами, денщик наследника Раванира сейчас больше, чем когда бы то ни было, походил на хищного зверя.

– Ну, вот мы и встретились, – прошипел он. – Наконец-то…

– Что происходит? Милорд? – Лаэмир повернулся к своему командиру, но тот отступил в сторонку, словно не желая участвовать в действе.

– Сам будто не догадываешься, – ответил Охтайр. – Поговорить надо. И серьезно поговорить! Ты полез не в свое дело. Ты знаешь слишком много. Это плохо, очень плохо.

– Я Преданный. Я давал клятву и намерен ее исполнить, – попытался возразить юноша.

– Докажи!

– Клянусь…

– Нет, ты не на словах, – перебил его денщик, – ты на деле докажи!

– Чем?

– Вот, – Охтайр ловко выхватил из-за пояса кинжал. – Убей себя.

– Нет! – Лаэмир отшатнулся, как будто ему протягивали ядовитую змею.

– Очень жаль, – Охтайр продолжал улыбаться, и от этой его улыбки жутко делалось всем присутствующим. Настолько жутко, что Дехтирель предпочла сбежать как можно скорее. – Очень жаль, но мы тебе не верим. Придется принимать меры.

Лаэмир попятился. Охтайр наступал на него, и юноша тихо кружил по полянке, держась на известном расстоянии. Плохо было то, что леди Дехтирель куда-то делась. Да и наследник Раванир все время старался встать так, что следить за ним и за его денщиком одновременно никак не получалось. Командир Преданных то и дело норовил зайти со спины.

– Вы не имеете права.

Крик Дехтирель привлек внимание всех троих. Через пару мгновений девушка возникла рядом:

– Скорее!

В то же время чужая рука схватила его за локоть.

Подобной фамильярности он стерпеть не мог. Лаэмир дернулся, срывая вцепившиеся в мундир пальцы. Краем глаза заметил замах, подставил локоть, уходя от удара, и чисто по привычке ударил в ответ. Наследник Раванир не успел закрыться и согнулся пополам, хватаясь за живот:

– Ах, ты…

– Поднял руку на сына Наместника! – в голосе Охтайра послышалась мстительная радость. – Ну, все…

Удар по голове словно расколол мир надвое. Не ожидавший этого, Лаэмир согнулся пополам, и тут же ему на спину навалилась какая-то тяжесть. Горло перехватила тонкая ременная петля, сдавила так, что перед глазами вспыхнули цветные круги, а в ушах зашумело.

– Руки! Руки держи!

Кто-то схватил его запястья, отводя их от лица. Юноша рванулся, пытаясь высвободиться, ударил ногой, попал, на миг ощутил, что свободен, дернулся прочь, но новый удар повалил его наземь. Петля опять сдавила шею.

– Да скорее же! – плачущий женский голос ворвался в сознание. – Я больше не могу!

– Так уезжай! – рявкнули в ответ.

Женщина исчезла.

«Нет!» – хотел закричать он, но воздух из легких уже весь вышел. Сердце гулко билось в ребра.

– Веревку!

Охтайр ловко перекинул через ближайший сук один конец, другой связал в скользящий узел, который набросил на голову слабо трепыхающейся жертвы, затянул.

– Отойди!

Рави поспешно попятился, торопливо приводя себя в порядок и стараясь не смотреть, как, повинуясь рывку денщика, тело взлетело вверх и закачалось, все еще дергая руками и ногами и медленно расставаясь с жизнью. Смотреть на лицо повешенного не хотелось. А ведь ему сейчас надо возвращаться к отцу и изображать радость от того, что они больше часа без толку болтались по лесу и «общались с природой»!

Закрепив веревку, Охтайр подвел лошадей:

– Едем! Скорее!

Наследник Наместника был только этому рад и пришпорил коня, срываясь в галоп.

А еще через минуту на поляну выскочили пятеро.

– Вот это да!

Еще теплый труп молодого эльфа в помятом и немного запачканном землей и травой мундире покачивался в петле. За деревьями быстро затихал топот копыт.

– Что здесь произошло?

Бывший браконьер Янсор соображал недолго – ему надо было лишь посмотреть по сторонам:

– Убийство.

– Мы должны что-то сделать! – решительно сказал мастер Неар.

– Уехать отсюда, как можно скорее! – возразил ему мастер Боар, и остальные согласно закивали. – Мы ничего не видели, ничего не знали…

– Но хотя бы снять его мы можем?

– А что потом? Вернемся в поместье-столицу и предъявим им тело – вот, мол, какие плоды растут у вас? Нас первыми вздернут на этом же месте! И хорошо, если…

– Держите его!

Пока один эльф говорил, другой действовал. Нож Янсора был хорошо отточен, а меткости могли завидовать хищные птицы. Он в легком прыжке дотянулся и с одного замаха перерубил ремень. Остальным пришлось подставлять руки.

– Ой, – Тайн взвизгнул и отскочил: – Он дёрнулся!

– Это последние судороги, – авторитетно заявил его отец, но бывалые менестрель и бывший браконьер уже стянули с горла мертвеца ременную петлю и распахнули мундир, слушая сердце.

– Бьется…

– Это можно сделать и не здесь, – заторопился мастер Боар. – Давайте хотя бы отнесем его к нашим.

Даррен представил, как будет «счастлива» Таша, если рядом с нею будет лежать тело без признаков жизни, но промолчал. Остальные действовали, не сговариваясь, подхватив повешенного за руки и ноги, и фокусник поспешил замести следы. Сделать несколько пассов, сосредоточиться, мысленно представив себе, что тут нет никаких следов пребывания еще нескольких эльфов… Нет, веревка пусть болтается, но вот куда делся труп – кое-кому придется хорошенько поломать голову.

Фокусник умел не только кроликов из шляпы вытаскивать. Когда он родился, его законный отец, эльфийский лорд, отсутствовал больше трех лет. И леди-мать, от скуки допустившая в свою постель слугу-альфара, хотела избавиться от нежеланного ребенка. Тем более что муж написал, что возвращается и рад обнять верную жену после долгой разлуки. Видящая отсоветовала это делать – мальчик был полукровкой, а всем известно, что полукровки – живые сосуды магической энергии. То есть, знали все в Ордене Видящих, куда со всего Радужного Архипелага собирали медиумов. Она отдала младенца на воспитание бездетной паре слуг и внимательно следила за его жизнью. Даррен легко научился показывать фокусы и мастерски умел прятаться, буквально растворяясь в пространстве. Он боялся Видящей и овладел искусством скрываться именно для того, чтобы та не могла его найти. Ему пришлось убежать из замка, когда он вырос и понял, что вечно прятаться и путать следы, ускользая от магического поиска, не может. Раэна – ещё одна незаконная дочь, воспитывавшаяся у его приемных родителей – добровольно последовала за «братиком».

И вот теперь наука прятаться пригодилась. Ведь Даррену приходилось убегать именно от Видящей, и он сам дошел до того, какие чары следует применить, чтобы волшебница не смогла обнаружить его присутствие.

Он вернулся к фургону, когда в нее уже втащили тело, и причитания женщин заглушали негромкие и редкие голоса мужчин.

– Надо ехать! – фокусник шлепнул одну лошадь по крупу. – Мы должны убраться, как можно скорее!

Возможности Даррена были не безграничны. Он сумел спрятать их следы в лесу, но точно также «убрать» всю труппу вместе с фургоном и лошадьми не мог.

Волшебница-гостья Сапфирового Острова провела остаток вчерашнего дня, ночь и добрую половину дня нынешнего в башне при часовне. Там было достаточно места для размещения двух или даже трех гостий, так что недостатка в удобствах привычная к скромному монастырскому обиталищу Видящая не испытывала. В ее распоряжении имелась даже служанка – та самая альфара, которая мыла полы. Правда, добиться от нее ответа на вопрос, куда делась Хозяйка Острова, оказалось делом нелегким. Альфара сперва отделывалась короткими «не знаю», «нет» и «прошу прощения», а когда волшебница попыталась на нее надавить, неожиданно упала на колени и разрыдалась.

– Я правда не могу вам этого сказать! – причитала служанка, размазывая по лицу слезы. – Она мне запретила! Она сказала, что убьет меня! Наведет порчу! Она отрезала у меня клок волос и приказала молчать… Я ничего, совсем ничего не могу сказать! И я ничего не знаю-у-у-у…

Сбоку на виске у нее, действительно, была срезана прядь, так что слова о порче не были пустым сотрясением воздуха. Гостье часто приходилось выполнять различные поручения Совета наставниц, путешествуя там и тут, и она научилась распознавать, когда ей говорят правду, а когда лгут, не прибегая к магии. Альфара не лгала – она впрямь ничего не знала, и ее на самом деле запугали угрозой порчи. Оставалось лишь ждать – не может же Хозяйка Острова отсутствовать так долго! Она должна следить за всем, что тут происходит и не имеет права бросать здешних обитателей на произвол судьбы!

Но вместо Хозяйки ближе к вечеру второго дня ожиданий явилась взволнованная девушка. На ней было голубое платье – само по себе обычное, ведь это цвет сапфиров! – но поверх него был наброшен синий плащ Видящей, а количество и, главное, качество – украшений показывало, что девушка прекрасно знает, для чего они нужны.

– Нам нужна ваша помощь, – с порога заявила девушка.

– Кто ты и по какому праву пришла сюда? – переступать порог жилой части любого храма или часовни могли либо сама волшебница, либо те, кто пришел сюда по ее личному приглашению.

– Я – леди Дехтирель. И я – Хозяйка этого Острова…

– Вот как? Но старшие наставницы сказали мне…

– Временно исполняющая обязанности, – уточнила дочь Наместника, которая заранее подготовилась к разговору. – Только до тех пор, пока не вернется сама Хозяйка!

– Вот как? – повторила гостья. – А где она, в таком случае?

– Понятия не имею. На турнире во время празднования новогодия она допустила большую ошибку – забыла дома амулет погоды и… испортила начало праздника. Мой отец сгоряча решил отстранить ее от должности…

– Глупец! – прошипела волшебница, у которой были свои понятия о том, что может и что не может делать мужчина.

– Да, он потом понял, что допустил ошибку, но было поздно. Хозяйка покинула часовню и не сообщила, где находится. И это сейчас, когда она нам так нужна!

Она не лгала. Гостья напрасно искала малейшие признаки вранья. Она даже мысленно проговорила формулу правды, но безрезультатно – Дехтирель действительно не знала, где сейчас Хозяйка. И про ошибку на турнире она тоже почти не обманула – ну, может, немного приукрасила правду, но как дочь, выгораживая родителя.

– А что у вас случилось?

– Загадочное исчезновение. Пропал один из Преданных! Поиски идут уже несколько часов. Если бы Хозяйка была на месте, мы бы обратились к ней, но я сама ничего не понимаю, у меня нет нужных сил и знаний…

И снова почти всё правда. Тем более что старшая наставница сообщила своей посланнице, что Дехтирель Сапфировая в магии слаба. Эти амулеты, перстни, браслеты, кулоны, серьги – красивая мишура. Девушке придется очень постараться, чтобы заставить их работать.

– Помогите нам!

Дехтирель опять не лгала. Она на самом деле очень волновалась, вот только истинная причина ее волнения ускользнула от опытной волшебницы.