Текст книги "Печать на устах. Рыцарь (СИ)"

Автор книги: Галина Романова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 30 страниц)

Главы 7, 8 и эпилог

Глава 7.

Долг вежливости по отношению к гостям требовал оставить все прочие дела или хотя бы отложить на минутку. Рейдиар прошел в холл, задержавшись только для того, чтобы сообщить своей матери о госте.

Судя по доспехам – простая кольчуга с длинными рукавами и нашитыми на грудь стальными пластинами, кольчужные же поножи и самый обычный шлем – гость не принадлежал к особо родовитым семействам. Щит был украшен гербом типичным для простых лордов, в чьём владении находится всего один замок и несколько фермерских усадеб поблизости: несколько мечей, перекрещиваясь, слагались в руну Н – надо полагать, первую букву имени его Дома.

Щит и копье, на котором красовалась ярко-розовая лента с золотым шитьем, за рыцарем нес оруженосец. Лицо его на какой-то миг показалось Рейдиару знакомым, но потом он присмотрелся и подумал, что ошибся – тот эльф, о котором он подумал, был старше и вроде как ниже ростом.

Приблизившись, странствующий рыцарь коротко кивнул головой.

– Мой господин, лорд Найлор, именующий себя Шёлковым Рыцарем, приветствует владельца этого замка, – высокопарно произнес оруженосец.

– Он приветствует? – удивился Рейдиар. – А почему ты говоришь за него? Он немой?

– Мой господин, – оруженосец гордо тряхнул головой, – дал обет молчания. Он отправился в странствия по свету, дабы своими подвигами привлечь внимание и внушить любовь своей возлюбленной. Лорд Найлор поклялся, что отверзет свои уста лишь для того, чтобы приветствовать свою даму сердца – или умереть молча, отвергнутым ею.

Молчаливый рыцарь коротко кивнул головой, подтверждая сказанное.

– Похвальное постоянство, – раздалось с галереи. Мать Рейдиара, наконец-то, оставила свое бесконечное шитье ради гостя. – А ты, мой милый, ради девушки не можешь даже от своей любимой охоты отказаться всего на пару дней!

Лорд тихо застонал. Вот чего ей не появиться немного позже? Или хотя бы промолчать? Пришла и все испортила!

– Вы уже вернулись, мама? – не сдержался он.

– Вернулась? Милый, я никуда не уходила! Это ты у нас вечно пропадаешь на охоте – то за троллями, то за оленями, то за девушками…

– Хм, – Рейдиар нервно хмыкнул, – моя матушка шутит. А на самом деле она…

– На самом деле она очень рада видеть в своем замке таких именитых гостей, – решительно перебила означенная дама, не спеша спускаясь по лестнице с галереи.

Конечно, простой лорд никак не мог считаться именитым, но правила вежливости предполагали скорее перехвалить, чем недохвалить гостя.

Шёлковый Рыцарь прошел навстречу леди, привычным движением снял шлем и небрежно сунул его через плечо оруженосцу, немало не заботясь о том, успеет ли тот подхватить его, ведь обе руки у того были заняты. Оруженосец проявил немалую сноровку – он ловко перехватил копье и щит и принял шлем своего господина, пристроив его на сгиб левой руки. А сам лорд Найлор тряхнул заплетенными в короткую косицу волосами и с поклоном приложился губами к протянутой руке леди Рейдиар. Та аж зарумянилась от улыбки, которой он при этом одарил пожилую даму.

– Ваша возлюбленная отвергла ваши притязания, милорд? – промолвила она.

Гость улыбнулся. Лицо у него было приятное, хотя он и был не так молод, как тот единственный немой, которого знал Рейдиар. Загорелый и обветренный, он был старше, а шрам поперек левой брови натягивал кожу на лбу и виске и заставлял рыцаря прищуриваться. Судя по всему, шрам был довольно старым.

– Если она действительно дала вам от ворот поворот, – продолжала леди Рейдиар, – она полная дура! Отвергнуть такого учтивого кавалера…

– Откуда вы знаете, мама? – ревниво встрепенулся её сын.

– Я немного лучше тебя разбираюсь в окружающих, мой милый. Мне достаточно одного взгляда, – парировала женщина. – А вот ты крайне неучтив. Держать гостя на пороге так долго, по меньшей мере, невежливо. Он же не какой-нибудь альфар и не денег в долг пришел к тебе просить!

Лорд Рейдиар почувствовал такое жгучее желание чем-нибудь запустить в дражайшую родительницу, что невольно смерил взглядом оруженосца – быстро ли удастся вырвать у него из рук копье? Но усилием воли заставил себя сдержаться. Судя по старому и довольно грубому щиту, а также не слишком богатым доспехам, этот рыцарь небогат. Наверняка, он отдал свое сердце девушке, которая намного выше его и по происхождению, и по состоянию. Ничего удивительного в том нет, что ему отказали в сватовстве. Сам Рейдиар вот, например, ни за что не станет жениться на той актрисе! Какое приданое она принесет супругу, кроме своей внешности и нежного голоса? Даже ее девственность можно считать отсутствующей! Нет, укротив гордячку и вдоволь позабавившись с нею, он отдаст девушку в жены любому из своих рыцарей, а сам поищет жену с состоянием и титулом. И непременно ровню себе. А то еще придется, подобно этому Найлору Шелковому, заделаться странствующим рыцарем!

– Прошу меня простить, милорд, – улыбнулся он. – Моя дорогая мать немного развлечет вас беседой, а я пока потороплю управляющего, дабы приготовил ужин побогаче. То, что вы дали обет молчания, не станет препятствием задушевному разговору – моя матушка способна говорить за троих, не считая себя!

Любящие родственники обменялись понимающими улыбками, после чего разошлись. Рейдиар отправился пройтись по двору, чтобы немного успокоиться, а молчаливый рыцарь подал его матери руку, чтобы проводить в пиршественную залу. Его оруженосец тенью следовал за своим господином.

В любом замке гость издалека – это праздник и повод устроить маленький пир. Особенно когда гость – странствующий рыцарь, который отправился на подвиги ради неразделенной любви. Все невеликое женское население замка – лишь несколько рыцарей были женаты – включая даже служанок, использовало малейший предлог для того, чтобы хоть одним глазком взглянуть на загадочного незнакомца. Тот, как ни в чем не бывало, сидел у камина в обществе леди Рейдиар и с вежливой улыбкой внимал ее речам. Сам он голоса не подавал, но часто кивал или отрицательно качал головой, а в некоторых случаях оборачивался на своего оруженосца, который стоял позади его кресла. Тогда тот ненадолго становился его устами.

Совершенно неожиданно – во всяком случае, для гостей – в зал явилась замковая Видящая. Постукивая посохом, волшебница прошла к накрытым столам, кивая головы и улыбаясь в ответ на приветствия. Увидев леди Рейдиар и гостей, она направилась к ним.

Первым заметивший Видящую, оруженосец слегка вздрогнул, бросив на своего господина тревожный взгляд, но у того на лице не дрогнул ни единый мускул. Наоборот, заметив подходившую волшебницу, Найлор Шёлковый вскочил с места и почтительно преклонил перед нею колено, прижимая руку к груди.

– У нас в замке опять гости, – произнесла Видящая.

– Да, благодарение Покровителям, скучать не приходится, – ответила леди Рейдиар.

– Кто вы и что привело вас сюда? – осведомилась волшебница у рыцаря.

Тот сделал перед лицом резкий жест и покачал головой.

– Мой господин, лорд Найлор Шёлковый, – спокойным голосом промолвил уже вполне овладевший собой оруженосец, – сожалеет, что не может говорить с вами.

– Он немой? – волшебница прямо взглянула на говорившего.

– Он дал обет молчания из-за любви к прекрасной леди Исмираль! – воскликнула леди Рейдиар. – Не правда ли, это так возвышенно? Вы должны благословить этого рыцаря, матушка, дабы его предприятие увенчалось успехом, и его возлюбленная ответила ему взаимностью.

Видящая посмотрела на коленопреклоненного рыцаря так внимательно, словно хотела запомнить его лицо до малейшей черточки. Потом медленно положила руку ему на волосы.

– Если чисты помыслы твои, о, благородный рыцарь, да будет с тобой благословение Покровителей, – сказала она. – Но, коли лелеешь ты в душе чёрные мысли, нет тебе моего напутствия.

Рыцарь ответил ей такой спокойной и светлой улыбкой, что она невольно улыбнулась в ответ и позволила поцеловать себе руку прежде, чем отойти и занять своё место за накрытыми столами. Но и оттуда она время от времени бросала вопросительные взгляды на рыцаря и его оруженосца.

– А все-таки какая жалость, что вы дали обет молчания, – сказала леди Рейдиар, которая, как справедливо заметил её сын, не умела долго молчать. – Мы бы с удовольствием послушали про ваши подвиги и приключения!

Найлор Шёлковый нахмурился и помотал головой, небрежно отмахнувшись, и сидевший рядом оруженосец подал голос:

– Мой господин считает, что это не повод для разговоров. Он совершал свои подвиги не столько ради славы, сколько ради своей возлюбленной!

– Совершали подвиги – и никому об этом не рассказывали? Это свидетельствует либо о скромности, либо о глупости, а вы кажетесь мне очень умным, – категорично заявила леди. – Скажите на милость, а как ваша возлюбленная узнает про ваши деяния, если вы сами отказываетесь о них говорить? Есть вообще кто-нибудь, кто знает про них, кроме вас двоих?

Рыцарь развернулся к оруженосцу, выразительно шевельнув бровями, и еле заметно покачал головой. Он не знал, что делать.

– Мой господин не говорит об этом сам, – нашелся слуга, – но те, кого он спас, кому помог в час беды, знают о них и рассказывают об этом на всех углах…

– То есть, должны рассказывать, – промолвил лорд Рейдиар. – Что-то мы тут ничего не слышали о ваших подвигах! Тут недавно к нам приезжали артисты – и они ни словом не обмолвились о них!

Шелковый Рыцарь обезоруживающе улыбнулся и развел руками – мол, я прекрасно сознаю тщету своих надежд.

– Вы романтик, – сделала свой вывод хозяйка замка, – и нравитесь мне! Скажите имя своей возлюбленной. Я напишу ей про ваши чувства!

Неизвестно, кто был более удивлен этим предложением – сам гость или ее сын.

– Мама, вы сошли с ума! – прошипел лорд Рейдиар. – Что за странная блажь?

– А что тут такого? – откликнулась та. – Это вы, сын мой, совсем голову потеряли! То на охоте сутками пропадаете, то таскаете в родовой замок всяких потаскушек! А у нашего гостя высокое чувство! И я хочу ему помочь!

Гость сидел, вцепившись обеими руками в подлокотники кресла, и изо всех сил старался сохранять спокойствие. При всем желании он не мог назвать ни одного женского имени. Если только…

Рука оруженосца ободряюще сжала его плечо:

– Исмираль. Ее имя – Исмираль.

От дальнейших расспросов гостя спасло появление на столах ужина. Повара спешили приготовить угощение – кроме остатков недоеденного вчера кабана, на стол выставили всю добытую Рейдиаром на утренней охоте дичь, щедро сдобрив ее пряными травами. Малое число свежих фруктов и сластей искупалось количеством наспех сготовленных печений различной формы и тортом из творога с цукатами. Гость набросился на еду с жадностью, как любой, кто много времени провел в седле и успел проголодаться. И расспросы хозяев не мешали ему в этом деле – ведь в основном отвечал за него оруженосец.

– И сколько подвигов вы уже совершили? – спрашивал Рейдиар.

– Пока не слишком много. Нам не особенно везет на встречи со злыми чародеями и чудовищами. Пока мы только помогаем попавшим в беду девицам…

Это был смелый выпад, но лорд Рейдиар спокойно поинтересовался:

– И сколько девиц вы уже спасли, милорд?

Шелковый Рыцарь переглянулся со своим оруженосцем и, вздохнув, поднял один палец.

– Всего одну? – расхохотался хозяин замка. – Да, нескоро прекрасная Исмираль будет наслышана о ваших подвигах!

Шелковый Рыцарь опять только пожал плечами, показывая, сколь мало его занимает этот вопрос, и снова сосредоточился на еде. Отвернулся и его оруженосец – главным образом для того, чтобы хозяин замка не заметил огня в его глазах.

Гостям отвели одну из комнат на третьем этаже, недалеко от покоев хозяев замка, что считалось за честь. Одно крыло занимал сам лорд Рейдиар, другое – его мать, а гостей поместили примерно посередине, на равном расстоянии от двух лестниц. Предназначенная для знатных господ, комната была убрана богато. Тут было решительно все для того, чтобы без помех отдохнуть и привести себя в порядок – кровать под пологом для рыцаря, кушетка для оруженосца, два сундука, содержимым которых гости могли пользоваться без стеснения, на столе ждали своего часа кувшины с разными напитками, в углах установлены козлы и подставки для оружия и доспехов. Имелись даже книги и бумага с чернилами – вдруг гостю хочется развлечь себя чтением или сочинить письмо?

Но ни Шелкового Рыцаря, ни его оруженосца не занимало все это. Едва прикрыв дверь и чутко прислушавшись к шорохам снаружи, оруженосец обернулся к своему господину:

– Уф, наконец-то! Я думал, этот ужин никогда не закончится! Это просто удача, что Видящая нас не выдала.

Рыцарь в ответ пожал плечами.

– Сам удивляюсь, почему она промолчала! – развёл руками оруженосец. – Как бы то ни было, нам не стоит тут задерживаться. Соэль где-то здесь. Я чувствую!

Лейр кивнул, озираясь по сторонам, словно запоминал обстановку.

– А ты… то есть, вы держались великолепно, сэр Лейр, – улыбнулся мастер Боар. – Можно сказать, настоящий артист! У тебя талант…

Юноша смущенно улыбнулся и почесал левую бровь. Кожа под фальшивым шрамом ужасно саднила.

– Мы должны как можно скорее найти Соэль, – артист выглянул в коридор. – И придумать, как незаметно покинуть замок!

Лейр решительно обнажил свой меч и резко задвинул его в ножны.

– Прорываться с боем? – понял его мысль собеседник. – Но нас всего двое, а здесь рыцарей не менее пяти десятков, не считая оруженосцев!

Лейр помотал головой, взмахнул руками, пытаясь что-то сообщить:

– Ы-а…э-э…м-м-м…

– Потом! Всё потом! – отмахнулся от него мастер Боар. – Сначала мы должны найти Соэль. Знать бы, где они её прячут?

Он опять прислушался к шорохам и звукам снаружи. Замок постепенно успокаивался. Толстые каменные стены глушили многие звуки. Лишь из окна можно было различить окрики часовых на стенах. Да и те слышались редко – время было мирное, и большинство рыцарей спокойно спали.

Решившись, гости вооружились и выскользнули за порог. Положение осложнялось тем, что они не могли просто остановить случайного слугу и спросить у него, не сидит ли где-нибудь под замком пленная девушка. И времени на то, чтобы прочесывать замок сверху донизу, тоже не было. Утром странствующему рыцарю надлежит отправиться в путь – если выяснится, что тут некого спасать и не для кого совершать подвиги. А хозяева замка на прямой вопрос обязательно ответят, что у них все хорошо.

– Вниз, – подумав немного, шепнул мастер Боар.

– Э? – по-птичьи склонил голову набок Лейр.

– Внизу у всех лордов в замках обычно устроены темницы, – артист невольно сжал кулаки, – для пленников. Он же не будет держать ее за соседней дверью?

Лейр кивнул, и заговорщики тихо направились к лестнице, ведущей на первый этаж. Однако, они не были знакомы с расположением внутренних покоев замка. Добравшись до лестницы и спустившись на один пролет, артисты заметили, что навстречу им с другой стороны, но тоже явно с третьего этажа спускается какая-то женщина. Длинная светлая нижняя сорочка, распущенные волосы и босые ноги, делавшие шаги бесшумными, придавали ей сходство с привидением. Оно было настолько полным, что оба мужчины сделали несколько шагов прежде, чем поняли, что никакой это не призрак, а самая настоящая эльфийка. Более того – когда свет из узкого окна упал на ее лицо, стало ясно, что перед ними мать лорда Рейдиара.

Какое-то время все трое смотрели друг на друга.

– Я так и думала, – выдержав театральную паузу, промолвила женщина.

А затем она подняла руки и несколько раз тихо хлопнула в ладоши:

– Вы разыграли прекрасное представление! Примите мои поздравления! Это было великолепно! Браво!

– Вы…что такое говорите? – оторопел мастер Боар.

– Я говорю, что вижу перед собой прекрасных артистов. Мне доставило удовольствие наблюдать за вашей игрой.

– Рады, что развеселили вас, миледи, – сухо процедил актер, исподтишка следивший, не крадется ли стража, пока хозяйка замка заговаривает зубы двум самозванцам.

– Вы доставили мне несколько приятных минут, – как ни в чем не бывало, продолжала леди Рейдиар. – Это так неожиданно и мило…Вот это – настоящий подвиг, достойный баллад. Вдвоём, рискуя жизнью, проникнуть во вражескую крепость… Как я понимаю, причиной столь дерзкого поступка явилась та девушка? Кто она вам?

– Моя дочь, – глухо промолвил фальшивый оруженосец.

– Понятно. Вы не туда идете. Ее поместили на третьем этаже.

На случай, если ее слова будут не так поняты, леди показала пальцем на лестницу, по которой только что спустились артисты.

– Единственная комната, которая на запоре, – подсказала она.

– Это ловушка? – мастер Боар не верил своим ушам. Ему такое снится! Так не бывает в реальной жизни! – Почему? Зачем вы это делаете?

– Зачем? Как я уже сказала, я получила удовольствие, наблюдая это представление. Зрелище того стоило. Рейдиар был обманут, как ребенок! Считайте это платой за спектакль. Тем более, что столь отважный поступок отца, готового рискнуть жизнью ради дочери, заслуживает если не поощрения, то снисхождения уж точно. А вы, должно быть, ее возлюбленный? Ее настоящий возлюбленный? – обратилась она к Лейру. Юноша помотал головой.

– Лорд…э-э…Лейр помогает просто так.

– Это еще интереснее! Это сцена из какой-то пьесы или импровизация?

– Скорее, второе.

– Тогда поспешите, и надеюсь, что у вас и дальше все получится. Ибо мой сын, хотя и совершенно не разбирается в окружающих, очень не любит, когда у него забирают любимые игрушки. Он будет вас преследовать, так что готовьтесь сыграть, возможно, свои последние роли.

С этими словами леди отошла в сторонку и сложила руки на груди:

– А я досмотрю этот спектакль до конца. Не разочаруйте меня!

Тем более это так интересно – ждать и наблюдать, как эти двое будут уговаривать ночную стражу выпустить их среди ночи, да еще с девушкой.

Заговорщики проскользнули мимо на третий этаж. Выждав пару минут, леди Рейдиар тихонько направилась следом. Она кралась, как кошка, бесшумно ступая босыми ногами, выдерживая дистанцию, чтобы её не заметили раньше времени. Женщина дрожала от восторга и нетерпения – такое приключение в её однообразной жизни было впервые.

Она поспела вовремя. Заветная дверь была отперта – замок висел на одной дужке, искореженный так, что любой бы заподозрил неладное. Но сама дверь не отпиралась, лишь чуть дрогнула под осторожной рукой. С той стороны можно было различить какие-то шорохи, треск рвущейся ткани, тихий девичий шепот. Умно придумано, ничего не скажешь! Беглецы, наверное, чем-то загородили дверь и сейчас рвут простыни на полосы, чтобы связать веревку и спуститься из окна. Это самое простое и легкое решение, сама леди Рейдиар поступила бы точно также, если бы, подобно всем благородным эльфийкам, не боялась высоты. Но та бродяжка, несомненно, не так воспитана и готова с крыши сигануть. Интересно, что они будут делать потом? Как пройдут мимо стражи на воротах?

Дверь скрипнула. Женщина прижалась к стене, боясь дышать. Но это оказался только оруженосец. Совершенно открыто, не стесняясь, он направился к выходу. Что задумали эти артисты? Леди Рейдиар поспешила следом.

Но все оказалось просто – не таясь и даже напевая какую-то песенку, мнимый оруженосец сам оседлал своего конька и ускакал в ночь. Притаившись на крыльце, леди Рейдиар не могла отчетливо расслышать, что он говорил стражникам – наверное, придумал какое-то поручение, которое ему срочно надо исполнить до рассвета – но они, хоть и ругаясь и обещая обо всём доложить лорду, выпустили одинокого всадника. Двое других – немой рыцарь и девушка – оставались пока в замке. Почему он так поступил? Отправился к своим, чтобы начать претворять в жизнь вторую часть плана?

Леди Рейдиар бегом вернулась на третий этаж и осторожно поправила замок на двери так, чтобы издалека и при беглом взгляде никто не мог заподозрить, что его сломали. Если у беглецов ничего не получится, и они не смогут выбраться из окна, их ждёт неприятный сюрприз. А если убегут – их отвага и смелость стоят того, чтобы немного поводить погоню за нос. «А тебе, сынок, это будет уроком! – думала женщина, опять направляясь к выходу. – Нечего таскать в дом все подряд!»

Уже добравшись до крыльца, она сообразила, что на улице довольно прохладно. Тонкая нижняя сорочка и собственные распущенные волосы – плохая защита от ночного холода. А камни ступеней неприятно холодили босые ноги. Придется остаться в замке и пропустить все представление. Какая жалость! В конце любого спектакля как раз и происходит все самое интересное! Может быть, стоило немного усложнить действие? Например, разбудить сына и все ему рассказать? Он поднимет на ноги стражу и схватит беглецов.

Пока леди Рейдиар боролась с собой, сверху, из распахнутого окна, упала веревка, свитая из полос ткани. Она немного не доставала до земли, примерно на пару локтей. Несколько узлов, завязанных через равные промежутки, делали ее чуть короче нужного, но зато облегчали спуск.

Закрепив узел на оконную раму, Соэль посмотрела на Лейра. Тот успел скинуть шлем, кольчугу и наручи с поножами, не расставшись только с мечом. Девушка вся дрожала от одной мысли о том, что она осталась наедине с мужчиной, в каждом воине ей мерещился лорд Рейдиар. Другое дело, что это был Лейр. И он пришел сюда вместе с ее отцом, чтобы спасти пленницу. Его можно было не бояться.

…Девушка не поверила своим ушам, когда несколько минут назад в двери осторожно постучали, а затем родной голос позвал ее по имени. Разрыдавшись от радости и облегчения, она принялась разбирать свою баррикаду, а с той стороны тем временем артисты сломали замок, без затей ударив по дужке мечом. И вот дверь распахнулась, и порог переступил незнакомый рыцарь. Готовая встретить отца и уже распахнувшая объятия ему навстречу, Соэль попятилась, подавившись криком.

– Э? – промолвил тот.

– Вы к-кто? – пролепетала пленница.

– Соэль, милая, – из-за незнакомца вынырнул ее отец. – Ты не узнала Лэйра?

Несколько секунд она стояла, прижав руки ко рту и только переводя взгляды с одного мужчины на другого, а потом тихо взвизгнула и обняла сразу обоих, схватив за шеи.

– Я ждала! Ждала! Ждала! – шепотом повторяла она, поочерёдно целуя того и другого в щеки и губы.

– Я знаю, милая, – отец в ответ тихо поцеловал дочь в висок. – Теперь мы вместе и нам надо придумать, как отсюда выбраться.

Соэль покивала головой, мгновенно успокаиваясь. Она уже не одна, а от свободы отделяет всего несколько шагов. Тот лорд был не прав – сказка все еще продолжалась, каким-то образом просочившись в жизнь. Она была пленницей не по ходу пьесы, а на самом деле – и на самом деле в «пещеру тролля» явился благородный герой.

План был разработан начерно заранее, и девушка согласилась со всем, что предложил ее отец. Она волновалась, оставаясь наедине с Лейром, и сил придавала ей лишь тревога за мастера Боара – поверят ли стражники его лжи, захотят ли выпустить оруженосца, которого господин среди ночи отправил куда-то с важным письмом? Притаившись у окна, она, затаив дыхание, прислушивалась к звукам ночи – не раздастся ли крик и шум схватки?

Обошлось. Несколько минут гнетущей тишины – из окна не было слышно голосов у караулки – сменились тихим скрипом опускаемого подъемного моста.

– Он уехал? – девушка с тревогой оглянулась на юношу, стоявшего у нее за спиной.

Лейр склонил голову набок и прислушался, после чего кивнул.

– Теперь наша очередь. Нам надо спуститься вниз, – дрожащим голосом произнесла Соэль, опираясь на подоконник и выглядывая в окно. – Вы… ты сможешь?

Юноша кивнул и пожал плечами. Судя по его виду, он искренне не понимал, в чем проблема.

– Мне страшно, – призналась девушка. – Там так высоко.

Вместо ответа Лейр опять пожал плечами и перекинул ноги через подоконник.

Свесившись вниз, замирая от страха, девушка следила, как он перебирает руками и ногами. Было видно, что лазить по веревкам ему непривычно – Тайн или Тиар, с детства выступавшие с акробатическими номерами, справились бы гораздо быстрее и легче. Но поступок юноши вселил мужество в девушку. Если это сумел сделать тот, кто никогда в жизни не лазил по веревкам, почему не справится она? Тем более, что, будучи ребенком, Соэль несколько раз выступала с братьями, как самая маленькая и легкая. А пока не подросла достаточно для того, чтобы играть в спектаклях, случалось, и по веревке ходила. Правда, мать была против того, чтобы из дочери сделать канатаходку, и девушка вскоре забросила занятия. Но воспоминание о том, что она уже однажды это проделывала, окончательно победило страх высоты.

Лейр ступил на землю и тихо тряхнул веревку, показывая, что можно спускаться. В ожидании, пока девушка соскользнет вниз, он обнажил меч и замер, прислушиваясь к шорохам в ночи, готовый встретить опасность.

Соэль справилась с задачей не в пример быстрее него, и Лейр, немного подпрыгнув, обрезал болтающийся конец импровизированной веревки, стараясь отхватить как можно больший кусок. Ее все равно заметят, но для этого совершающей обход страже придется поднять глаза вверх.

Двор был пуст, но стоило беглецам сделать несколько шагов, как из-за угла показалась чья-то тень.

Соэль тихо ойкнула, а Лейр молча задвинул её за спину, но не пустил оружия в ход – навстречу ему вышла Видящая.

Несколько секунд волшебница пристально рассматривала лицо немого юноши, потом протянула руку, касаясь его лба.

– Я знала, что ты вернёшься, – спокойно промолвила она. – Не задерживайся тут надолго. Твой путь далёк и долог. Чем дольше остаешься на одном месте, тем меньше у тебя шансов достичь своей цели.

Лейр вопросительно шевельнул бровями. Его лицо выразило живейшее любопытство – юноше почудилось, что волшебница знает о нем и его прошлом что-то важное, – но Соэль потянула его за рукав куртки. Ей было страшно.

– Спеши! Или я сейчас подниму тревогу! – тихо воскликнула волшебница.

Никто и никогда не требовал отчёта у Видящих, прося объяснить их дела и поступки. Все на Радужном Архипелаге до того привыкли, что волшебницы руководят их жизнью, что юноша и девушка лишь кивнули и, взявшись за руки, со всех ног припустили бежать к крепостной стене.

Подняться на нее можно было лишь в двух местах – справа и слева от въездной башни имелись лестницы. В самой башне располагалось караульное помещение, где сейчас готовилась заступить в дозор очередная смена ночной стражи. У беглецов было всего несколько минут – не только успеть проскочить мимо двери в караулку, которая могла открыться в любой момент, но и отбежать как можно дальше по стене, дабы затаиться и подать условный знак.

Лейр с мечом наголо поднимался первым, готовый встретить опасность, Соэль кралась за его спиной. Более тяжелые шаги юноши не остались незамеченными для одного из стражников, и он, недолго думая, распахнул дверь, чтобы посмотреть, кто еще там ходит. Но вместо мужчины перед ним возникла юная девушка в светлом платье с длинными распущенными волосами.

В замке было мало женщин, большинству стражников приходилось довольствоваться служанками-альфарами или селянками из поселка, и подобное видение озадачило воина. Он во все глаза вытаращился на юную незнакомку, которая в полутьме и от неожиданности показалась ему прекрасней всех на свете. Неземное видение тоже сперва оцепенело, хлопая длинными ресницами, а потом привстало на цыпочки и нежно коснулось губами его щеки.

– А теперь – тс-с!

Машинально кивнув, стражник сделал шаг назад, закрывая за собой дверь. Когда же он, опомнившись, снова ее распахнул резким рывком, видение исчезло без следа. Он посмотрел на лестницу, бросил взгляд на крепостную стену – никаких следов. Девушка пропала, как утренний туман.

«Привидение, – мелькнуло в голове. – Срочно надо отпроситься в отпуск, раз такое мерещиться началось!»

– Ну, ты чего у двери забыл? – спросил десятник.

– Ничего, – думая о своем, ответил стражник.

Те, кого он пытался отыскать, стояли за дверью, тесно прижавшись друг к другу и невольно обнявшись. Но едва она захлопнулась, Соэль поспешила отстраниться. Прикосновения мужских рук все еще живо напоминали ей лорда Рейдиара.

– Я чуть со страху не умерла, – пожаловалась она еле различимым шепотом, каким артисты часто переговариваются на сцене незаметно для зрителей. Лейр не мог ей ничего сказать, но лишь поднес к губам тонкое запястье.

Торопясь, пока стражи не вышли из караулки, они направились вдоль стены, все еще держась за руки. Мастер Боар сказал дочери, что фургон будет ждать снаружи, под стеной. Ориентиром должно будет служить светлое платье девушки, которое в темноте казалось совершенно белым. Но уже сейчас беглецов начали терзать сомнения – в ту ли сторону они идут? Где сейчас находится фургон? Могут ли артисты подобраться достаточно близко? Как им спуститься вниз? Сколько у них времени и не заметят ли их стражники? Это была самая сложная часть плана. Из-за любой мелочи все могло сорваться, но подробнее продумывать было некогда.

Отойдя достаточно далеко, чтобы из караулки их нельзя было увидеть сразу, юноша и девушка остановились. Поколебавшись, Соэль села на парапет между зубцами, свесив ноги наружу. Так её светлое платье было меньше заметно изнутри, а вот снаружи почти белый подол в темноте казался чем-то вроде вымпела. Если же выяснится, что побег не удался – стража заметит не только их, но и артистов – так быстрее и легче спрыгнуть вниз и покончить со всем сразу.

Минуты ожидания превратились в часы. Нервы беглецов были напряжены до предела, и Соэль чуть не упала, когда раздался негромкий свист.

– Эгей! – раздался затем крик. – Вон они! Соэль?

– Я здесь, – девушка узнала брата. – Тайн, мы тут!

Артисты не пользовались факелами или светильниками, и фургон был еле заметен. Хорошо еще, что эльфы отлично видят ночью – для альфары Таши и, тем более, человека Крунху тут было слишком темно.

– Отойдите! Я брошу веревку, – послышался голос Янсора.

Соэль поспешно отпрянула, оказавшись при этом в объятиях Лейра.

Бывший браконьер был мастером своего дела. Одной попытки Янсору хватило, чтобы металлический крюк зацепился за парапет.

– Давайте скорее! – крикнули снизу. – Мы вас подхватим!

Лейр тихо подтолкнул девушку вперед. Соэль до крови закусила губу, чтобы не кричать от страха – крюк закреплять было некогда, от резкого рывка он мог отцепиться, и тогда падения с большой высоты не избежать – и перелезла через край. Крепко вцепилась в веревку и, обдирая ладони, заскользила вниз.

Чьи-то руки подхватили её у самой земли.

– Соэль!

Девушка тихо вскрикнула и спрятала лицо на плече у отца.

Лейр спустился быстрее – он просто съехал по веревке, и Янсор, дернув ее, заставил крюк соскочить с камней. И вовремя – на стене уже мелькали факела стражи, совершавшей ночной обход. Не успевшие убежать артисты замерли, боясь дышать. Дрожащую от ночного холода и страха Соэль закутали в темный плащ, чтобы платье её не выдало в темноте. Лишь когда стражники прошли мимо, артисты бросились к фургону, оставленному в стороне. Девушка запрыгнула внутрь, к ожидавшим ее матери и бабушке. Сидевший на козлах Даррен прищелкнул кнутом, и лошади потащили его прочь. Мужчины, как всегда, шли пешком.