Текст книги "Печать на устах. Рыцарь (СИ)"

Автор книги: Галина Романова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 30 страниц)

Всадников было примерно по дюжине с той и другой стороны – рыцари и оруженосцы, почти все без доспехов, но зато при оружии. Увидев подъезжающих, они одновременно перешли с рыси на галоп, устремляясь вперед, словно соревновались, кто первым доскачет до замка.

Предводители оторвались от своих спутников, осадив скакунов в паре десятков махов перед воротами.

– Ну, что?

– Не нашли. А вы?

Один из всадников, помоложе, разочарованно охнул и с досады хлестнул коня плетью.

– Опять ничего! – воскликнул он. – Она как сквозь землю провалилась!

– Сожалею, Элестар, – второй рыцарь сочувственно сжал его плечо. – Просто не верится, что леди Исмираль могла пропасть бесследно! Вы точно везде смотрели?

– Я побывал в четырех домах, где она могла очутиться! И нигде никаких следов.

– Я объехал Звенящее вдоль берега до межевого столба. И тоже ничего…

– Что же нам делать? – Элестар с тревогой обернулся на замок. Часовые у ворот уже заметили всадников. Они, наверное, тоже теряются в догадках, какие вести привезли две из четырех поисковых групп, которые вот уже несколько дней без устали прочесывают окрестности. – Такой удар для матушки…

– Не стоит отчаиваться! Может быть, ваш отец что-то узнал?

– Вы думаете, Найлор?

– Я очень на это надеюсь!

Их спутники тем временем подъехали ближе и, не смешиваясь, остановились двумя группами. Потом Элестар повернул коня к воротам.

– Не отчаивайтесь, – сказал ему Найлор. – Исмираль обязательно найдется!

Леди Исмираль, младшая сестра Элестара, пропала восемь дней тому назад.

Обычно девушка ранней весной, едва сойдет снег, отправлялась в один из охотничьих домиков, расположенных вдоль берега Звенящего Озера, и там проводила время примерно до середины лета. Ей не сиделось на месте, и, ненадолго вернувшись в родительский замок, она в самом начале осени опять отправлялась в путешествие – на сей раз, навещать соседей, где оставалась порой до осенней распутицы и первого снега. Новогодие обычно на Сапфировом Острове справлялось как раз ранней весной, и сразу после праздника в поместье-столице девушка и уезжала, но не в этом году.

На сей раз Исмираль не захотела ехать с родителями и братом на праздник, сказав, что хочет остаться дома. Вернувшись домой, родители не застали дочь на месте и сперва не придали этому значения. Но несколько дней назад из одного из домиков пришел альфар-управляющий с вопросом: не известно ли, куда в этом году отправится девушка, чтобы он успел подготовить домик к ее приезду. Тогда и задались вопросом, куда могла отправиться Исмираль. Элестар объехал все домики – и стало ясно, что ни в одном из них его сестра не появлялась.

С тех пор поиски не прекращались ни на день. Кроме отца, дяди и брата девушки, свою помощь предложил давний воздыхатель и поклонник пропавшей – их сосед лорд Найлор. Уже несколько лет он упорно добивался руки и сердца неприступной красавицы, но безуспешно. Исмираль его видеть не желала, а родители целиком полагались на суждение дочери – в конце концов, это ей выходить замуж, пусть она и думает своей головой. Найлор даже пробовал подавать прошение самому Наместнику Ровилару, но потерпел поражение.

Он проводил Элестара до самых ворот и там остановил коня:

– Наверное, мне стоит попрощаться. Ваш отец меня не слишком одобряет… особенно после того сватовства.

– Знаете, – Элестар смотрел на гриву своего коня, – я уже не так уверен, что нам стоило так категорично отвечать на ваше предложение отказом! Может быть, стоило как-то убедить сестру, поговорить с нею серьезно… Тогда вы могли бы ее защитить, а теперь… Я даже не знаю, увидим ли мы ее живой!

– К чему такие мрачные мысли? – Найлор подъехал ближе. – Я уверен, что леди Исмираль жива-здорова, и скоро мы ее увидим!

– Вы не понимаете! – воскликнул его собеседник. – Если бы ее похитили ради выкупа, то уже наверняка прислали письмо или гонца. Но ведь нам ничего не известно! Наша Видящая лишь подтвердила, что моя сестра жива. Но больше ничего узнать не удалось! Ни где она сейчас, ни что с нею!

– Она жива, а это уже неплохо, – Найлор пожал юноше руку. – Будем молиться Покровителям, чтобы леди Исмираль как можно скорее подала о себе вести!

Они распрощались возле ворот замка, и сосед поскакал восвояси. У него были дела, которые нельзя откладывать.

Это была просторная комната, расположенная на самом верху единственной на весь замок башни.

Исмираль сидела в кресле возле одного из больших окон, через которые лился яркий солнечный свет, и, почти не отрывая глаз, смотрела вдаль. С высоты ей открывался великолепный вид на густой лес, холмы и извивающуюся между ними ленту реки. Наполовину скрытая склонами холмов и деревьями, она мелькала там и тут ярко-синими «островками». Леса одевались в зеленую дымку молодой листвы, только темнели пятна вечнозеленых елей и сосен. Если встать и посмотреть вниз, можно было заметить, что замок стоит на небольшой луговине. Но девушка не шевелилась. Она сидела на одном месте, печальная, задумчивая, и не замечала того, что творилось вокруг. Взор ее был прикован к лесам, простирающимся до горизонта, и лишь время от времени она начинала тихо шевелить губами, словно молилась о чем-то про себя.

Кроме нее, в комнате были две ее подруги, дама Эстирель и мальчик-паж – все те, кого похитили с нею вместе. Девушки безуспешно пытались развлечься чтением и вышивкой, паж разрывался один между тремя девушками и пожилой дамой, прислуживая всем по очереди. Несколько раз он подходил к сидевшей в кресле девушке, спрашивая, не угодно ли ей что-нибудь, но всякий раз пажа отсылали прочь. С тех пор, как их всех привезли сюда и заперли в этой комнате, Исмираль сделалась безучастной ко всему и день-деньской не вставала с кресла.

Комната, довольно просторная, была обставлена более чем скромно. Стены ее блистали первозданным камнем – их не обшили даже грубой тканью, не говоря уж о гобеленах и шпалерах. Пол тоже был каменным, и лишь возле широкой кровати валялось несколько циновок. Ширина кровати позволяла с комфортом улечься сразу четверым – да три девушки и спали на ней вместе. Постелью даме Эстирель служил небольшой диванчик, где сейчас сидела она с девушками. Пажу выделили место на циновке возле него. Кроме постели, кресла, диванчика, тут находились лишь два сундука с одеждой, небольшой столик, где сейчас стоял кувшин с вином и блюдо с фруктами и маленькими пирожками, и ширма в дальнем углу – для того, чтобы обитательницы комнаты могли привести себя в порядок без лишних помех. Несколько книг, пяльцы для вышивания, нитки, иголки, гребни и заколки лежали, как попало, на диване и широких подоконниках трех больших окон. Занавесей не было, и от яркого света было жарко и немного душно.

Быстрые решительные шаги снаружи заставили всех встрепенуться. Заскрежетал в замке ключ, потом лязгнул засов, и дверь распахнулась.

При виде переступившего порог высокого подтянутого, даже какого-то поджарого эльфа, чье лицо скрывала полумаска, сидевшие на диване девушки и дама Эстирель поднялись, отложив свои дела. Паж, наоборот, поспешил поклониться, и только Исмираль осталась сидеть на месте – лишь повернула к вошедшему голову, очнувшись от своих раздумий.

– Добрый день, моя госпожа, – промолвил гость с улыбкой. – Как вы себя чувствуете?

– Я не ваша госпожа, а вы – не мой господин, – негромко ответила девушка.

– К чему эти условности, леди Исмираль? Рано или поздно вы станете ею…

– Никогда! – она отвернулась.

– Ах, какое страшное слово! – воскликнул гость. – Не произносите его, не надо! Оно пугает меня!

– Пугает вас? Значит, вы еще не знаете, что такое настоящий страх, – горько прошептала девушка. – Долго вы намерены держать нас взаперти?

– До тех пор, пока вы не примете мои условия!

– Я уже дала вам ответ – никогда!

– Миледи! – эльф всплеснул руками. – Вы разбиваете мне сердце!

– Там нечего разбивать! Его у вас нет!

– Да, но это потому, что мое сердце похитили вы! С той самой нашей первой встречи я думать не могу ни о ком, кроме вас! Вы снитесь мне днем и ночью! Я потерял аппетит и покой! Я схожу с ума! Любовь к вам толкает меня на безрассудные поступки.

– Любовь? – леди Исмираль опять посмотрела на собеседника. – Уж не хотите ли вы сказать, что любите меня?

– С самой первой встречи! Я люблю вас безумно! Скажите, что мне сделать, чтобы доказать вас свою любовь? Хотите, я съем на обед змею?

Девушки возле диванчика хором ахнули. Паж исподтишка скорчил брезгливую физиономию и зажал рот двумя руками.

– Ядовитую? – заинтересовалась леди Исмираль.

– Нет, а что?

– Тогда я не понимаю, что мне это даст! – она опять отвернулась.

– Нет, это я не понимаю вас!

– Я надеялась, что вы ради меня готовы умереть, – девушка в кресле кусала губы. – А вы не способны даже на это!

– Но несравненная, если я умру, то кто будет любить вас так, как я? Кто вообще будет вас любить?

– Мой рыцарь, несомненно, найдется!

– Долго же вам придется ждать! Эдак можно всю жизнь просидеть вот так, у окна, лелея тщетную надежду! Жизнь пройдет мимо вас, потраченная впустую! Вы слишком молоды, чтобы похоронить себя в четырех стенах и…

– Кажется, – леди Исмираль встрепенулась, оборачиваясь в его сторону, – это вы собираетесь похоронить меня здесь, если и дальше будете держать взаперти!

– Все зависит только от вас, прекраснейшая из дев, – лорд отвесил церемонный поклон. – Если бы вы только поверили в силу моей любви, если бы только захотели ответить мне взаимностью… подарить хоть тень надежды на привязанность в дальнейшем… Вы бы увидели, каким я могу быть добрым, нежным, ласковым, преданным. Ответьте мне на мои чувства – и ваша жизнь изменится навсегда!

– Моя жизнь уже никогда не будет прежней, – прошептала девушка, снова отворачиваясь.

Лорд отступил к дверям, выпрямившись и расправив плечи:

– Это ваше последнее слово?

– Пойдите вон! Я видеть вас не могу!

– Сейчас не можете, но настанет время, когда вы будете видеть меня каждый день. Советую вам как можно скорее привыкнуть к этой мысли, ибо вы покинете эту комнату моей супругой – или не покинете ее никогда!

Леди Исмираль вскочила, как подброшенная, хватаясь за витую железную раму.

– Да я лучше брошусь из окна, чем стану вашей женой! – воскликнула она.

– Бросайтесь, сколько влезет, – спокойно ответил лорд. – Окно не заперто!

Девушка коротко всхлипнула, выпуская раму из рук, и, как подкошенная, рухнула в кресло, закрыв лицо руками.

Кивнув на прощание остальным обитательницам комнаты, лорд шагнул за порог, и в это время дама Эстирель рванулась вперед:

– Милорд, умоляю вас! На два слова!

Он коротко кивнул, пропуская женщину в коридор.

Винтовая лестница вела вниз, к выходу из башни. Там на ступеньках стояли четыре рыцаря. Двое из них несли караул у двери знатной пленницы, двое других сейчас поднялись сюда со своим господином, чтобы сменить караульных. По знаку лорда они сошли на несколько ступенек вниз, чтобы не мешать разговору.

– Итак?

– Умоляю вас, – дама подалась к нему, – скажите, как там мой сын? Он… с ним хорошо обращаются?

Леди Исмираль не собиралась никуда ехать в тот день, когда ее похитили. Она просто внезапно решила устроить небольшой пикник на опушке леса, посетить священную рощу и, возможно, заглянуть на одну из ферм к светлым альфарам, когда на них налетели незнакомые всадники в простых камзолах без знаков отличия. Чтобы никто не посмел сказать, куда и как пропала девушка, похитители отловили всех. Сын дамы Эстирель был единственным сопровождавшим девушек рыцарем и его захватили вместе с остальными. Он же был единственным, кого посадили в подвалы, где обычно дожидались выкупа пленники.

– Да. Пока вы будете сохранять лояльность, за его участь можете не беспокоиться!

– Я стараюсь, – дама Эстирель коротко поклонилась, – я же понимаю, что вы решились на это от высоких чувств, дабы произвести впечатление на мою госпожу…Я изо всех сил стараюсь…

– Плохо стараетесь! Исмираль все еще не может меня выносить! Она, кажется, стала относиться ко мне только хуже… А между тем ее ищут! Отец, брат, дядя… Даже я вынужден подключиться к поискам! У меня всего несколько дней на то, чтобы внушить ей если не любовь, то склонность ко мне!

– Милорд, – дама оглянулась на дверь, словно боялась, что ее подслушают, – если вы позволите дать вам совет…Леди Исмираль не привыкла сидеть в четырех стенах! Она и дома-то все время, как птичка, порхала из комнаты в комнату и часами гуляла вне замка. А эти ее поездки в гости… Едва она переступала порог какого-нибудь замка, там сразу начинались суета, веселье… те же пикники на природе и долгие прогулки. Сейчас она чахнет не по дням, а по часам! Позвольте ей хотя бы беспрепятственно бродить по замку! Ручаюсь, она сразу успокоится и повеселеет! А там и до сердечной привязанности недалеко! Лишенная впечатлений, она поневоле думает только о том, как и почему их лишилась, а подобные мысли не приведут к хорошему!

– Нет, это решительно невозможно! Свободно гулять по замку? А если она задумает побег? Кроме того, у меня уже дважды побывали ее родственники – они хотели знать, не прячу ли я свою несостоявшуюся невесту под замком? – лорд Найлор снял-таки маску и потер переносицу. – С ее братом Элестаром мне еще как-то удалось уладить дело пустой болтовней у камина. Но отец учинил настоящий допрос слугам и не устроил обыска лишь потому, что я ходил за ним по пятам и не давал никуда носа сунуть! Исмираль может передать с кем-то из слуг письмо – и тогда мне конец…

– Я бы проследила за этим, – сказала дама Эстирель.

– Ну, не она, так одна из девушек. Или мальчишка-паж. Вы не можете уследить за всеми сразу? Если уж ей так хочется, я могу разрешить ей прогулки – но только в моем обществе! И все остальные при этом должны оставаться на своих местах!

Женщина помолчала, собираясь с мыслями.

– Ну, тогда развлеките ее как-нибудь по-другому! Дайте ей понять, что вы понимаете ее скуку! Устройте ради нее небольшой ужин, пригласите менестрелей или артистов. Дайте хотя бы на день развеяться! Пусть не только на словах, но и на деле почувствует любовь и заботу!

– Артистов, – сердито проворчал лорд Найлор. – Где я их возьму? Они на дороге не валяются!

– А это уж ваша забота, – ответила его собеседница. – Но, когда сделаете это, непременно сообщите моей госпоже, каких вам трудов это стоило, как нелегко вам пришлось, но что ради ее прекрасных глаз вы способны и не на такие подвиги. Ручаюсь, после этого Исмираль посмотрит на вас по-другому!

Какое-то время мужчина молча изучал лицо женщины.

– А вы знаете, – произнес он, – ваш совет мне кажется приемлемым. Со своей стороны могу обещать, что, если все случится так, как вы предсказываете, я отпущу вашего сына на свободу. И более того – окажу ему честь лично доставить родителям леди Исмираль приглашение на нашу свадьбу!

– О, милорд, я сделаю для этого все! – пылко воскликнула она в ответ.

Вернувшись в комнату, дама Эстирель немного постояла у двери, прислушиваясь к шагам часовых на лестнице, а потом подошла к неподвижно сидевшей в кресле Исмираль и опустилась перед нею на колени, беря холодные руки девушки в свои.

– Ну, миледи, – произнесла она, – кажется, мне удалось кое-чего добиться. И да помогут нам Покровители!

Давно уже остался за спиною Лес Дриад, как для себя путешественники окрестили это место. Границу не заметил никто – просто сначала вдоль дороги тут и там мелькали серебристые крылышки фейри, в опалой листве шуршали лесавки, а с деревьев доносился временами задорный смех, и вот все стихло. Лес снова был обычным лесом, и не сказать, что это сильно радовало артистов. Прикосновение к чуду всегда оставляет неизгладимый след в душе.

Но не в этот раз. Все еще помнили, как им довелось блуждать по зачарованной чаще, и спешили убраться подальше. Чудеса тоже ведь бывают разными. А вдруг дриадам так понравилось выступление, что они решат навсегда оставить труппу у себя? Будут кормить орехами, плодами, грибами и ягодами, и каждый вечер станут устраивать концерты. И так всю жизнь? На такое безбедное, но однообразное житье не соглашался никто.

Тем более что сейчас у всех без исключения имелся повод как можно быстрее забыть прошедшую ночь. Незнакомый эльф, спасенный из петли. Магия дриад спасла ему рассудок и здоровье, и из безучастного существа, с безропотностью растения принимавшего все, что с ним проделывали, он превратился в обычного юношу с живым блеском глаз и неуверенной улыбкой.

Плохо было другое – вернув жизнь, разум и чувства, дриады случайно или нарочно сделали все лишь наполовину. Довольно скоро выяснилось, что юноша – немой. Видимо, петля, сдавившая ему горло, повредила его слишком сильно, так, что даже магии зачарованного леса оказалось недостаточно. Прекрасно слышавший и понимавший все, что ему говорили, спасенный мог лишь мычать, хрипеть или издавать отрывистые гортанные звуки, мало имевшие общего с нормальным языком.

Но и это оказалось половиной беды – вернувшись с того света, юноша напрочь утратил память. Все попытки разузнать, кто он и откуда, натыкались на глухую стену. Он прекрасно все понимал, но только качал головой и беспомощно разводил руками, если у него пытались выяснить хотя бы его имя.

– А давайте ему имя сами придумаем? – осенило Раэну.

Юноша, шагавший рядом с мастером Боаром, вопросительно сдвинул брови. Его живое подвижное лицо излучало столько внимания и напряженного ожидания, что слов не требовалось.

– Хорошая идея, – кивнул мастер Неар. – Давайте для начала переберём все известные имена. Авось, среди названных он встретит знакомое.

Юноша быстро-быстро закивал головой, выражая полную готовность слушать и пытаться вспомнить.

– Как насчет Раванира? – тут же высказалась Раэна.

– Глупость какая! С чего ты взяла, что…

– Ну, тогда Ровилар? Данемир? Даэррон? Тинамир? – имена посыпались, как из рога изобилия. – Тристар? Тоже нет?.. Ну, что же вы молчите? – воскликнула девушка. – Помогайте!

– Элессар, – тут же выдал Тиар имя одного из своих персонажей. – Нет? Тогда Эномир? Лоредар?

– Паладар! – внес свою лепту Тайн.

Постепенно подключились все, перебирая и вспоминая имена всех лордов, в чьих замках им приходилось выступать, всех родственников и знакомых, всех персонажей из пьес и стихов. Кроме эльфийских, вспомнили имена, которые были в ходу у альфаров, а Крунху на всякий случай перечислил десяток-другой человеческих имен. Напрасно!

– Наверное, у него какое-то редкое имя, – с грустью вздохнула Соэль. – Например, как Тайн или…Диор.

– Или Лаэр, – поддакнул Тайн и тут же увидел кивок. – Что? Лаэр? Угадали?

Юноша болезненно нахмурился, морщась:

– Э-а… А-э-и…

– Твое имя было похоже на «Лаэр»? – брат с сестрой обступили его с двух сторон. Он быстро закивал, глядя то на одного, то на другого.

– Я знаю только два похожих имени, – высказался их отец: – Лиор и Лэйр.

– Э? – немой юноша по-птичьи склонил голову набок.

– Опять не то? Знаешь, мы уже перебрали все, что моги вспомнить. Давай ты будешь просто Лэйром?

И, к его удивлению, юноша кивнул несколько раз.

– «Лейр» – слишком коротко, – вмешалась доселе молчавшая Ханирель. – Наверняка, его настоящее имя раза в два-три длиннее. Когда я переодевала его, заметила на груди весьма странное клеймо. Такое не делают всем подряд.

Все воззрились на только что получившего имя юношу с нескрываемым удивлением. Он и сам выглядел сбитым с толку – похоже, о том, что на его тело нанесены какие-то знаки, он забыл также прочно, как свое собственное имя.

Много повидавший мастер Неар решительно шагнул вперед и задрал на нем тунику, открыв неширокую крепкую развитую грудь. На три пальца выше солнечного сплетения – и почти напротив сердца – на коже проступали четкие линии недавних шрамов.

– Плачущее сердце, – определил менестрель. – Не помню, чтобы я его где-то видел.

– Шрамы еще свежие, – со знанием дела сказал Янсор. – Им не больше месяца. Недели две, если точно. И вот эти татуировки, – он ткнул пальцем в плечи юноши. – Я нечто подобное видел только один раз. Но это было так давно…

Юноша сам с живым интересом рассматривал выжженное на коже сердце и стекающие по нему капельки. Даже потрогал их кончиками пальцев. Но в глазах его по-прежнему светилось изумление – это зрелище потрясло его, но не пробудило уснувшей памяти.

– И что это значит? – заинтересовались Тайн и Тиар, в то время как их отец тихо прижал ладонь к своей груди, словно там под одеждой тоже прятались некие знаки. Заметившая его жест Ниэль ободряюще улыбнулась мужу, показывая, что помнит его маленькую тайну.

– Только одно, – мастер Неар отпустил подол туники юноши, скрывая шрамы. – Мы спасли лорда.

– Ух, ты! – братья-акробаты обступили его с двух сторон. – Настоящий лорд? И что теперь?

Юноша неуверенно улыбнулся и развел руками. Он явно не помнил, что значит быть лордом.

– Мы потом решим, что делать, ладно? – окликнул всех Даррен, который сегодня с утра сидел на козлах. – Там впереди опушка и заметно перекресток с указателем.

Лес поредел – молодого подроста и кустарников, скрывающих обзор, стало меньше, и можно было увидеть, что впереди действительно намечается просвет. Даже дорога стала шире – теперь уже не одна, а две повозки могли по ней проехать, не мешая друг другу. На обочине стали попадаться отпечатки конских копыт – недавно, день или два назад, тут проезжали всадники.

Впереди действительно оказался перекресток лесных дорог, но в этом месте деревьев и без того было мало, так что образовалась небольшая поляна, где можно было даже остановиться на привал.

В центре был вкопан каменный столб, на котором были высечены четыре названия – каждая дорога вела в один из замков: Бронзовая Птица, Элестар, Фарадар и Найлор. Со стороны Бронзовой Птицы они как раз и приехали – вернее, из Леса Дриад их лесавки и фейри вывели на дорогу, ведущую от этого замка. Но не успел мастер Боар принять какое-либо решение, как на одной из дорог показался небольшой отряд всадников. Заметив фургон, они во весь опор поскакали к нему.

Артисты невольно сгрудились поближе к его бортам. Таша опять кинулась прятать своих детей, но остальные оставались спокойны.

– Кто такие? Откуда взялись? – крикнул скакавший впереди рыцарь.

– Мы – просто труппа странствующих артистов, – уже привычно взял на себя переговоры мастер Боар. – Путешествуем по городам и весям, по замкам и фермам…

– Отлично! – рыцарь развернул коня. – Следуйте за мной!

– Но куда? Мы же ничего не сделали!

– Пока не сделали! – через плечо бросил рыцарь. – Вперед! Или вас доставят силой!

Остальные рыцари гарцевали вокруг, зажимая артистов в кольцо. Перевесившись с седла, один из них внимательно рассматривал Соэль. Засмущавшаяся девушка поспешила спрятать лицо на груди у матери, братья придвинулись ближе. Ничуть не смутившись, рыцарь подмигнул Ниэль – мол, ты тоже ничего.

– Мы подчиняемся грубой силе, – мастер Боар сам запрыгнул на козлы, взял вожжи у фокусника и сделал знак остальным, чтобы забрались внутрь фургона, – ибо такова судьба и надо уметь стойко сносить ее удары… Но скажите хотя бы, куда мы едем?

– В замок Найлор, – ответил рыцарь, указывая на межевой столб с надписями.

Фургон тронулся и тяжело покатился по боковой дороге.

– Но мы всего лишь артисты и…

– Вот как артисты вы милорду и понадобились!

Это объяснение всех успокоило, и остаток пути артисты помалкивали, с любопытством глядя на дорогу.

Леди Исмираль по-прежнему сидела у окна, ее подруги по-прежнему безуспешно пытались найти себе какое-нибудь занятие и расшевелить девушку, паж все также ждал распоряжений. С утра знатная пленница лишь выпила пару бокалов вина, разбавленного водой, и съела одно яблоко. Она словно не испытывала никакого желания жить, и ее подруги по несчастью всерьез боялись, как бы у нее не началась болезнь. Лекарства от нее не придумали, она всегда заканчивалась смертью. Вызвать ее могло все, что угодно – скука, преклонный возраст, когда надоедает жизнь, внешние обстоятельства, удары судьбы – но всегда она начиналась одинаково. Больной переставал интересоваться тем, что происходит вокруг и терял аппетит. Болезнь могла поразить любого – взрослого, старика, ребенка – но казалось невероятным, чтобы такая жизнелюбивая девушка, которая в прежние времена не могла долго усидеть на месте, вдруг оказалась ее жертвой. Что делать – никто не знал.

Она встрепенулась, когда послышался лязг засова, и вскочила, отпрянув с видом загнанной жертвы, которая уже устала убегать, но еще не достаточно отчаялась, чтобы нападать. Шепоток ее подруг смолк, едва лорд Найлор – как всегда, в полумаске – переступил порог.

– Вы опять? – вырвалось у Исмираль.

– Понимаю, мой вид пока вызывает у вас отвращение, – произнес тот с полупоклоном, – но, надеюсь, в один прекрасный момент негодование в вашем прелестном взгляде сменится иным чувством.

– Только презрением! – прошептала девушка.

– А вы мне больше нравитесь… такой! – он улыбнулся под полумаской. – Гнев вам более к лицу, чем тоска и уныние!

Леди Исмираль шевельнула губами, словно что-то хотела сказать, но в последний момент передумала.

– Я вас ненавижу, – все-таки произнесла она.

– Это ненадолго. От любви до ненависти – всего один шаг, как говорят поэты. Скоро вы поймете, как дороги мне. Я не хочу вас терять, ради ваших прекрасных глаз я готов на все. И, чтобы доказать это, я решил вас немного развлечь. Вам скучно в четырех стенах, вы мечетесь, не зная, к чему приложить усилия, чем развеять скуку. Сообщаю вам, что сегодня вечером в замке состоится небольшой пир в вашу честь. Вы разделите со мной трапезу…

– Никогда! – вырвалось у девушки.

– И посмотрите выступление бродячих актеров, – как ни в чем не бывало, продолжил лорд Найлор. – Я ради вас отыскал их и пригласил сюда. Для вашего развлечения! И это – только начало!

Он шагнул к девушке и быстро взял ее руку в свою, чтобы поцеловать. Исмираль попыталась вырваться, но тут через голову лорда увидела пожилую даму, госпожу Эстирель. Она тихо кивала головой, делая ей какие-то знаки. Засмотревшись, девушка позволила поцеловать свое запястье, но потом все же вырвалась:

– Пойдите вон!

– Понимаю, – немало не обескураженный, лорд Найлор отступил к порогу. – Вам надо приготовиться к пиру… Я пришлю вам новые платья и украшения!

Когда за ним закрылась дверь, дама Эстирель подбежала к девушке:

– Миледи, это ваш шанс!

Исмираль опять посмотрела в окно долгим взглядом, но потом резко обернулась и, приняв какое-то решение, выдернула из волос шелковую ленту:

– Нитки! Иголку! Быстро!

Замок был самым обычным – артистам уже не раз приходилось выступать в таких местах. Довольно крепкое, хотя далеко не новое и не производящее впечатление мощного, каменное строение на невысоком холме, который с одной стороны огибала узкая лесная речушка. Лес отступал от подножия холма примерно на полсотни махов, и было видно, что за ним тщательно ухаживают – убирают лишний кустарник и сухостой. Лишь со стороны речки сохранились нетронутые заросли ивняка, а берег густо порос растительностью. Но причалов для лодок – частое явление для Сапфирового Острова – заметно не было.

Двор был тоже обыкновенный – неширокий, с колодцем и неглубоким каменным бассейном, над которым раскинула ветви яблоня. Почки на ней давно уже раскрылись, но вместо бутонов лезли только зеленые листики – дерево явно давно уже не плодоносило.

– Будь я дриадой, счел бы это дурным знаком, – сказал Даррен, вспомнив зачарованный лес.

– Что именно? – насторожилась Раэна.

– Дерево бесплодно. Плохое это место!

Таша испуганно охнула, прижимая к себе детей и с тоской оглядываясь на ворота.

Артистам велели далеко не отгонять фургон, но разрешили выпрячь лошадей и задать им корма.

– А мы не будем мешаться? – поинтересовался мастер Боар у эльфа-управляющего. – Двор небольшой и…

– Если не будете путаться под ногами до назначенного часа, то нет, – ответил тот.

– Нет, я имею в виду – подъезжающим гостям? Фургон стоит слишком близко к воротам и, может быть, благородные лорды и леди…

– Гостей не будет! Вы выступаете только для хозяев замка. Начало через час.

– Ох, не нравится мне все это, – мастер посмотрел вслед уходящему управляющему.

– Почему? – поинтересовался Тайн.

– Обычно лорды не посылают на поиски артистов и менестрелей своих рыцарей, если не собираются устраивать прием, – вместо мастера Боара ответил мастер Неар. – Встречи на дороге, за которыми следует приглашение в замок, как правило, случайны. А здесь целенаправленно искали артистов… Если владелец замка не планирует большой бал и не готовится к нему заранее, то для кого все это?

– А вдруг это ловушка? – испугалась Соэль.

– Для нас? – Янсор разминал руки, жонглируя ножами. – Вряд ли! Мы же ничего этому лорду не сделали!

Через час – все только успели переодеться – за артистами пришли и проводили их в полутемный пиршественный зал, велев ждать в углу за колоннами и не высовываться. Здесь были все, кроме Таши и немого юноши – альфара предпочитала оставаться с детьми, если имелся выбор, а Лейр, как его решили звать, просто пока был в труппе ничем не занят. Слуги как раз заканчивали накрывать на стол, и артисты воспользовались моментом, чтобы подсмотреть за ними.

– Действительно, не так уж много народа будет на пиру! – поделился наблюдениями мастер Неар. – Только один стол и накрывают! Раз, два, три… всего шесть кресел! Семейство лорда решило поразвлечься?

Ему никто не успел ответить – паж распахнул обе створки дверей, и в залу вступил владелец замка.

Леди Исмираль встретила своего тюремщика стоя. Ее подруги держались справа и слева, как телохранители, дама Эстирель топталась в сторонке. Когда лорд Найлор переступил порог – впервые без полумаски – девушки хором ахнули, всплеснув руками, но сама леди лишь кивнула головой:

– Я всегда знала, что это вы. К чему этот глупый маскарад?

– А как же романтика? – улыбнулся рыцарь, предлагая ей руку.

– Оставьте эти глупости менестрелям! – отрезала девушка.

– О, у вас прорезался голос? Признаться, это меня радует! Мне было бы бесконечно больно и горько, если бы вы оставались печальны и задумчивы! Вы не одели присланные вам в подарок платья? Почему?

На Исмираль был тот же самый наряд, в котором ее похитили, разве что она уступила и набросила на плечи одну из тонких расшитых накидок. Волосы ее, прежде распущенные по плечам, сейчас были связаны нежно-розовой лентой, по которой струилась тонкая вязь золотого шитья.

– Впрочем, мне все равно, – не дожидаясь ответа, промолвил Найлор. – Все эти платья принадлежат вам. И мне совершенно безразлично, как вы ими распорядитесь – хоть носите каждый день, хоть выкиньте в окошко! Могу лишь пообещать, что если вам надоедят эти наряды, с удовольствием достану другие!