Текст книги "Спасти Осень (СИ)"
Автор книги: Галина Мишарина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 29 страниц)
Глава 21
Когда я проснулась, за окном было темно. Ракх, сидящий за столом, зажёг всего один камень в красивом кованом фонарике, и на потолке вырос густой синий лес.
– Сколько я?..
– Сутки, – отозвался он. – Да я сам только недавно проснулся.
Я поднялась, расправила платье, в котором так и заснула, и подошла к мужчине.
– Есть хочется…
Впервые с момента нашей встречи Ракх улыбнулся, хотя и слабо.
– Садись. Я как раз сходил за едой. – Он поставил для меня стул, и добавил: – Ты, оказывается, этот ужин должна была помогать готовить.
– Ну да… – смутилась я. – Нанялась, чтобы как-то справиться с мыслями, занять себя. К тому же деньги заканчиваются. Меня уволили?
– Нет. Если захочешь, сможешь вернуться. Я оплатил гостиницу на месяц вперёд. Правда, не уверен, что мы здесь надолго задержимся.
Вид у него был виноватый, и я знала, почему. Где бы мы ни находились, тёмные могли появиться внезапно, и разрушить старательно создаваемое мирное будущее. Однако всё оказалось ещё хуже.
– Я вчера упомянул, почему рискую появляться здесь. Король Осени не враг мне, но он для меня опасен. Хотя бы потому, что может потребовать воспользоваться магией для его личных целей.
– Но осенние не пользуются тёмной магией!
– Для тех, кто на вершине власти, не существует запретов. Я предупреждаю тебя потому, что не хочу снова разочаровать. Нам бы нежелательно надолго здесь задерживаться… то есть мне. Всё дело во мне.
Я осторожно подвинула свой стул поближе к его.
– А где будет лучше для нас обоих?
– На острове, – невесело усмехнулся Ракх. – Но только на таком, о котором никто не знает. Или где-то, где о моей истиной силе понятия не имеют. Или в ином измерении, свободном от предубеждений.
– А, может, мы найдём такое место?
– Возможно, – вздохнул мужчина. – Я много думал об этом, но пока что ничего путного в голову не пришло.
– Тогда давай поедим, обычно на сытый желудок лучше думается.
Злость моя прошла. Ракх всё-таки вернулся, и он – я чувствовала – действительно во мне нуждается. Другая на моём месте, наверное, послала бы его куда подальше, но я никогда не была достаточно гордой для того, чтобы отказаться от тепла, даже боясь ошибиться вновь. И пусть нам предстояли испытания, вместе мы могли преодолеть любые трудности. Хотя, возможно, я просто уговаривала себя не бояться худшего…
Когда мы поели, Ракх предложил мне отдохнуть ещё немного, но я не хотела спать. На меня напала какая-то болезненная болтливость. Не знаю, почему я вдруг начала говорить про детей? Зачем-то перебирала все имена, которые мне нравятся, потом пыталась убедить нас обоих, что всё ещё непременно получится, затем строила планы относительно дома, где нам будет хорошо, понимая, что мечтаю о несбыточном. Я вспомнила все места, о которых слышала, но ни одно не подходило нам полностью.
– Малышка, – тихо сказал Ракх, – у тебя голос охрип.
Как вскоре выяснилось, я просто заболела, и у меня поднялся жар. Ракх перенёс меня на кровать, избавил от платья, а потом до поздней ночи лечил сладкими микстурами, и отвлекал от дурного самочувствия разными интересными историями. Я попросила у него показать каплю – он исполнил мою просьбу. Захотела поглядеть, как копошатся цветные червяки – он достал червяков. Когда далеко за полночь я разревелась, снова вспомнив погибшего малыша, он не придумал ничего лучше, чем дать мне успокаивающее зелье, благодаря которому я уснула крепким сном без сновидений. А проснулась утром, и впервые увидела, как Ракх разминается.
Он был по-прежнему крепким, хотя и немного похудел. Я примерно представляла, как должны выглядеть разминки воинов, но и не догадывалась, что Ракх настолько гибкий и сильный! Он мог, сидя с разведёнными ногами, лечь грудью на пол, встать на руки ногами вверх и отжиматься так, или, например, держать всё тело на упёртой в пол ладони, а потом и вовсе – на пальцах! Он шагал, будто по льду, не замечая неровностей пола, и падал совершенно бесшумно, катился, как колесо, в любую сторону, и поднимался стремительно, даже не запыхавшись после пятидесяти самых разных падений… Я знала, что он знает, что я смотрю, а ещё знала, что он не против моего любопытства. Удивительно было и то, что я стала иначе чувствовать его – без прежней страсти, без глубинного, обжигающего желания, как-то тихо, с мирной сладостью. Мне нравилось любоваться – и всё. Наверное, я просто ещё не отошла от потрясения, хотя прошло уже достаточно времени, и у меня ничего, кроме горла, не болело. Но простуда – дело нехитрое. Гораздо сложнее было залечить раны сердца.
– Как себя чувствуешь? – спросил мужчина, когда закончил.
– Лучше, хотя говорить трудно.
– Я сейчас тебе лечебный чай приготовлю, только быстро ополоснусь.
Когда Ракх проходил мимо, я дотянулась до его руки, и крепко сжала тёплые пальцы.
– У тебя здорово получается! Хотя я понимаю, конечно, что это не развлечение.
– Не оно, – кивнул Ракх, мягко сжимая мою ладонь в ответ. – Я хочу быть уверенным, что смогу защитить тебя. – Он присел на край постели и потрогал мой лоб. – Уже не горячая. Хорошо. Ты вчера была в каком-то полу бредовом состоянии.
– Это я от счастья, что ты вернулся. Не с кем было поговорить, некого обнять. И плакать в одиночестве гораздо сложнее…
Ракх склонился и, помедлив, всё же поцеловал меня в щёку.
– Прости меня, Роза.
От его прикосновения во мне встрепенулась знакомая нежность, но она была недолгой. Куда больше было обычного тепла и чувства защищенности, несмотря на все опасности, что нас окружали.
– Я не сержусь и не таю обиды, Ракх.
– Знаю. Спасибо, лисёнок. Кстати, Кутерьму я уже выгулял.
– А где Тэм?
– Осматривает город. Он всегда так делает на новом месте. Скоро прилетит.
Я кивнула, и Ракх ушёл в ванную. Вернулся он быстро, и тотчас пошёл готовить чай, а я накинула халат и отправилась умываться. Кутя лезла под ноги, нетерпеливо поскуливая – просила есть, и я дала ей кусок курицы.
– Я бы покормил, – сказал Ракх. Он мягко подтолкнул меня к постели, и сопротивляться желания не было. – Вот, пей. И пирожки – ещё горячие.
Я не хотела отпускать его, и Ракх сел рядом, однако к еде не притронулся.
– Не ем так рано.
Осознанно или нет, он поглаживал мой живот, и я пыталась не допустить новых грустных мыслей. Когда эта боль уйдёт? И покинет ли она меня? Я не заметила, как умяла почти все пирожки, но живот не слишком обрадовался этому – появилась неприятная тяжесть.
– Что скажешь, лисёнок? Чего ты хочешь? Может, почитать тебе что-нибудь?
– Не обязательно развлекать меня, – смущённо пробормотала я.
– Но мне это нравится, – просто ответил Ракх. – Быть рядом с тобой. Хочешь, поглядим «Путеводитель по Вардару»?
Я согласилась, и он достал толстую книгу с прекрасными иллюстрациями. Некоторое время мы молча изучали её, хотя я чувствовала, что Ракх больше смотрит на меня.
– Она дорогая, – не выдержав, сказала я. – Вообще-то баснословно.
– И? – улыбнулся он.
– Откуда у тебя берутся деньги? Понимаю, прежде ты работал, но неужели смог так много накопить?
– Я ждал этого вопроса, – усмехнулся мужчина. Склонился ко мне и тихо сказал: – Я чувствую драгоценные металлы и любые драгоценные камни. Всё, что сокрыто – жилы, или клады, потерянные монеты даже. Этот дар мне достался от отца.
– Ничего себе! И кто-нибудь об этом знает, кроме меня? – прошептала я.
– Нет. Это одна из тех тайн, которую я не доверил больше никому. Сама понимаешь, помимо прочего от меня могут потребовать быть поисковым псом. Ты даже не представляешь, сколько всего сокрыто под землёй и в обычных, казалось бы, пещерах.
– То ожерелье с топазами! – спохватилась я.
– Ага. Мы его не покупали, а нашли. Оно древнее, и нуждалось только в очистке. Но вообще-то я нечасто пользуюсь этой способностью.
– Сколького ещё я о тебе не знаю? – улыбнулась я, и погладила его по щеке.
Ракх прикрыл глаза и замер, словно я коснулась его как-то по-особенному. Я не сразу догадалась, что именно подобная ласка, а не слова, стали для него прощением.
– Ракх, ты не рассердишься, если я попрошу…
– В любом случае нет, – сказал он уверенно.
– Расскажи немного о своей жене. Как вы познакомились?
– Мы учились в одной академии, – ответил он. – Только на разных факультетах. И довольно долго были друзьями, пока не захотели большего. У нас была прочная, основанная на полном доверии любовь. Страсть тоже была, но я, хотя и боготворил Шэн, почти позабыл, что значит чувствовать её рядом… – Он нахмурился и посмотрел в сторону. – Хочется надеяться, что я действительно достоин нового счастья. Порой кажется, что мне стоит повернуть назад, отказаться от предложенного пути. – Он откашлялся. – Я не сходил по ней с ума, но действительно сильно любил её. Она была для меня всем.
– Её убили тёмные? – тихо спросила я.
– Нет. Шэн настигли последствия моего проклятия.
Я видела, что он не хочет продолжать этот разговор, и поспешила сменить тему:
– А твой отец?
– Он давно умер.
– А другие родственники?
– Полагаю, все они в Стеаксе, но я никогда не поддерживал с ними контакта. – Перехватил мой наверняка сочувствующий взгляд и усмехнулся: – Да ты не переживай, я спокойно могу говорить на эти темы.
– И всё-таки это неприятная для тебя тема. Хм, давай лучше вернёмся к обсуждению наших дальнейших планов.
– Давай, – хмыкнул мужчина. – Куда бы тебе хотелось, учитывая, что со мной везде опасно?
Я не выдержала его наигранно-серьёзного тона и рассмеялась.
– На острова Гроз, например.
– Туда соваться точно не следует. Из надёжных источников знаю, что там мне открутят голову сразу же по прибытии.
– Ой! А что насчет пустыни?
– Там будет плохо тебе. Поверь, это так. Да и кому мы там сдались?
– Хм. А если Красные Кручи? Далековато, конечно, зато там нас точно никто не найдёт. И это Осень, густые леса, где я со своей магией буду сильнее Зуруба и прочих.
– Неплохой вариант, – почесал подбородок Ракх. – Но стоит ещё поразмыслить.
– Не веришь в мою магию? – и я шутливо пихнула его локтем.
– Верю, – нахмурился Ракх. – Правда, Роза. Я не потому не взял тебя в пещеру…
– Понимаю, – и я поспешно обняла его, а Ракх, тотчас воспользовавшись этим, усадил меня к себе на колени. – Ты берёг меня, да и что я могла со своей магией природы?
– Даже зная, что ты можешь многое, я не стал бы лишние минуты давать Эйш смотреть на тебя. Прости, если это прозвучит грубо, но она не просто жестокая женщина, а ещё и стерва. Ей доставляет удовольствие делать гадости, к тому же она тоже имеет в отношении меня свой интерес.
– Как это?
– Дело в том, что в молодости Эйш была в меня влюблена. Не знаю, возникло ли её чувство раньше, чем мы с Шэн стали встречаться, но узнал я об этом уже после смерти жены.
– Она хочет отомстить за то, что выбрал не её?
– Думаю, хотела бы, но предполагаю и худшее.
– Она хочет заполучить тебя? – догадалась я, и, взволнованно всплеснув руками, едва не заехала ему в глаз.
Ракх хрипло рассмеялся.
– Ты подобрала очень точное слово, Роза. Именно заполучить. Она пыталась поговорить об этом в пещере, но после того, как душа Анны отказалась к Эйш даже приближаться, поняла, что я никогда не пойду на сближение. Впрочем, она найдёт удовольствие и в том, чтобы заставить меня.
– Как?
– Угрожая тебе.
Я спрятала голову у него на груди. Было больше досадно, чем страшно. Но рядом с таким, как Ракх, вряд ли можно провести тихую и мирную жизнь…
– Как мне надоели эти бесконечные опасения, угрозы, проблемы! Давай уже поскорее смотаемся туда, где нас никто и никогда не отыщет!
– Давай, – сказал мужчина, целуя меня в макушку. – Как только ты выздоровеешь. Уверен, я где угодно смогу построить для тебя дом, и обязательно сделаю его уютным. А пока что почитаю тебе, как обещал, чтобы ты подремала у меня на руках и больше ни о чём плохом не думала.
Мне понадобилось несколько дней, чтобы прийти в себя и избавиться от боли в горле. Ракх не звал целителей, лечил меня сам, и, надо сказать, микстуры у него были очень вкусные. То ли он нарочно делал их таковыми, то ли все нужные ингредиенты и правда были приятны на вкус… Я подозревала, что Ракх старается изо всех сил не допустить для меня неудобств, а потому и ухаживает со всей лаской и строгостью. Он готов был укачивать меня, как младенца, причёсывать, даже купать и кормить с ложечки. Он читал мне сказки на ночь – про далёкие миры, где водятся драконы, и загадочных лесных принцесс, которые умели говорить с Лунами, про древних королей, что правили подводными странами, и про горные края, где обитали говорящие звери. А я, знай, прижималась к его груди, спокойно закрывала глаза, и была счастлива.
За время моей простуды потеплело, и снег стал податливым и тяжёлым, очень подходящим для лепки снеговиков.
– Пойдём гулять? – предложил Ракх. – Погода замечательная.
– С удовольствием, только переоденусь.
Позавчера он пригласил к нам швею, которая захватила образцы тканей и фурнитуры. Я была не против нового платья, тем более что подозрительно быстро приводила наряды в негодность – то порву, то испачкаю чем-то въедливым…
Мастерица управилась быстро, и теперь я с радостью надела небесно-голубое платье из особо плотного «зимнего» бархата, а к нему тёмно-коричневый жилет из тонкой шерсти, серебряный пояс и тёплую нижнюю юбку. И ничего, что под плащом всё это будет сокрыто от людских глаз, Ракх-то меня в любом случае увидит! Я распустила волосы и тщательно их причесала. В последнее время пряди не имели обыкновения вырастать внезапно, и длина до пояса меня вполне устраивала. Что бы ещё такого добавить? Я вплела в волосы синюю ленту, и улыбнулась своему отражению. Всё наладится!
Ракх тоже переоделся в ванной, и его синий с серебряными переливами костюм мне очень понравился.
– Ты чудесная, – сказал мужчина, целуя мои пальцы.
– Ты тоже, – отозвалась я, сжимая его руку. – Я привыкла к чёрному, но сегодня синий особенно уместен.
– Почему?
– Праздник Лэдар, пришествие небесных огней. Синие и голубые – самые редкие, и считается, что, чем больше людей будет одето в эти цвета, тем больше вероятность появления в небе именно этого оттенка.
Ракх запустил пальцы в мои волосы, и я прикрыла глаза, наслаждаясь мягкой дрожью, что родилась в глубине груди.
– Мне не хватало твоих прикосновений, – прошептала я.
– А мне не хватало тебя, – отозвался мужчина тихо.
– Ты красивый.
– Но ты намного красивее.
Он сам накинул мне на плечи тёплый плащ, помог с завязками на сапогах, а когда я перехватила его взгляд – прочитала в глазах мужчины какое-то новое чувство. Как и прежде нежность, забота, уверенная сила… И особая сладость, что мягко и безболезненно пронзала насквозь.
– Идём.
– А Кутерьму возьмём?
– Лучше пусть дома посидит, всё-таки там полно народу. Она в пути совершенно отвыкла от шлейки.
На улице было прекрасно: снег подтаял на солнце, но грязи не было, и повсюду стояли самые разные снеговики. Были и люди, и лошади, и мишки, и даже мифические существа вроде драконов. Ракх предложил мне взять его под руку, и я удобно повисла на мужчине. Некоторое время мы молчали. Не знаю, о чём думал он, я лишь о том, что счастлива настоящим.
– Тебе не холодно? – первым спросил маг.
– Нисколько.
– Хорошо. Не хочу, чтобы ты снова заболела.
– Кстати, о самочувствии. Ты выглядишь усталым.
– Это не совсем верное замечание, – усмехнулся Ракх. – На самом деле я расслабленный. Просто ты меня таким ещё ни разу не видела.
Я молча смотрела на него, ожидая продолжения, и Ракх сказал:
– Всё дело в моей постоянной и прочной связи с потусторонним миром. Ради Шэн я должен был научиться укреплять нить, делать её толще и гибче. Это требовало от меня сосредоточенности и точности, а ещё бесконечной, изнуряющей практики в магии тьмы.
– И теперь эта связь разорвана?
– Да, и я чувствую себя опустошённым. Это всё равно что вырастить третью руку, привыкнуть к ней – а потом отрубить. Долгие годы я цеплялся за желание вернуть Шэн, и вдруг, ощутив её рядом во время обряда, понял, что куда больше хочу убежать от прошлого. Я получил возможность слышать её, и даже отвечать, хотя это требовало определённых усилий… Не важно. Шэн сразу сказала мне, что не хочет возвращаться. Если я пытался хранить ей верность, она пыталась указать мне путь к новой судьбе, подтолкнуть к измене… Образно выражаясь.
Я всё поняла, и в сердце что-то встрепенулось.
– То есть наша встреча не случайна?
Он кивнул.
– Многое повлияло на то, чтобы я оказался в ту ночь поблизости от тебя. Дело в том, что я очень долго искал подходящее для обряда место, ждал особого расположения звёзд и светил. И у тех мужиков, что преследовали меня, как раз вытягивал нужную информацию. Я и в столице задержался потому, что надеялся на помощь подвальной прорехи, но этого не случилось. А потом до меня дошли слухи о пещере, где творятся странные вещи, пропадают люди. И планеты должны были спустя время сложиться в подходящий узор… И я решил сделать несколько дел одновременно: помочь тебе, помочь Анику, и помочь Анне.
– Ты говорил, что хотел умереть, – напомнила я. – Ты узнал о пещере уже после воскрешения?
– Да. Так сказать, получил ещё один шанс. Иногда меня охватывало отчаяние, накатывала неимоверная усталость – и тогда я сдавался. Такое случалось всего дважды за всё время, и каждый раз попытки умереть на своих условиях оканчивались неудачей.
– Получается, вы с Шэн оба хранили друг другу верность и желали счастья, вот только каждый строил свои собственные планы. Были верны друг другу каждый по-своему.
– Ну, я, как видишь, не совсем… – Ракх откашлялся и почесал бороду, и мне показалось, что он слегка покраснел. – Мы не могли общаться напрямую, только чувствами. Этот способ прекрасен, конечно, но он не давал объясниться. Я до последнего момента не знал, что она помогала мне обрести любовь, а сама желала наконец-то обрести покой в иных пределах.
– Но ведь у неё был реальный шанс вернуться! – взволнованно сказала я.
– Нет. Что бы там ни говорила Эйш, она оказалась недостаточно сильна для того, чтобы принять в себя душу Анны. Никто бы не смог, Шэн была слишком сильна. Хотя Синяя ведьма решила, что мы пытаемся её обмануть. Принялась коверкать ритуал, полагая, что совершенствует его, ну и поплатилась за это – получила сполна путаных энергий от других, более слабых душ, что хотели через неё проникнуть в этот мир.
– И что?
– Я спас её. Наверное, не должен был, но у Эйш в Вардаре остался сын… Какая-никакая, она мать.
Мне хотелось поцеловать его, потом обнять, согреть, накормить, погладить по сияющим на солнце прядям. Вместо этого я крепче сжала его плечо и сказала тихо:
– Жаль, я не могу сказать Шэн спасибо. Ваша любовь – настоящее чудо, и вы оба молодцы… Хотя это неподходящее слово.
Ракх потянул меня на другую сторону улицы, и мы остановились в маленьком сквере с озером и лебедями. Мужчина отвёл меня подальше от гуляющих с детками мам, и обнял под высокой старой ивой.
– Знаешь, Роза, я ведь изо всех сил отрицал глубокие чувства к тебе. Я пытался быть сдержанным, холодным, но продержался недолго. Просто ты была тем солнцем, которого не хватало в моём постоянном мраке, теплом, которого я не заслужил… А когда после церемонии я вышел из пещеры и смог впервые за долгое время выдохнуть боль и напряжение – сразу подумал о тебе. Барви знал прекрасно, как опасно мне соваться в Тёрну, но предложил единственный вариант: я маскирую внешность, он – прикрывает.
– Он говорил со мной в парке. Рассказал, что продал тебя, думая, что спасает. А ещё сказал, что ты никогда не предавал меня.
Ракх погладил меня по спине.
– Я бы никогда не поступил жестоко без причины, Роза. Я хранил тайны, чтобы они не обременяли тебя, причинял боль, зная, что ты с ней справишься, и что без боли невозможна ни одна судьба. Прости. Я правда старался быть с тобой мягче, ласковей, заботливей… Хотя у меня, конечно, не всегда это хорошо получалось. Я лишь хочу, чтобы ты была счастлива.
– А я хочу счастья для тебя. Думаю, мы не смогли бы добраться друг до друга иными путями.
– Верно. Я бы ни за что не отступил от намеченной цели, и Шэн знала это. Она понимала, что мне нужно дойти до конца и лично убедиться, что смерть – не зло, хотя она и причиняет муку. И после того, как я отпустил прошлое, мне понадобилось время, чтобы смириться с произошедшим. Как раз бешеная скачка до столицы на Жале отлично помогла проветрить мысли и чувства. Жаль, что я не успел к тебе до того, как…
– Мы будем помнить о нём, – прошептала я. – Надеюсь, там, в иных пределах, ему хорошо…
Ракх обнял меня крепко и ласково, я обхватила его плечи, и мы долго стояли, глядя на красивых белых птиц. А потом дети, что устроили неподалёку веселую игру, засветили снежком прямо Ракху в затылок, и мужчина с радостью позволил вовлечь себя в догонялки вокруг озера. Я смотрела, как его обстреливают со всех сторон, и впервые за долгое время смеялась во весь голос. Ракх был похож на очередного снеговика – весь белый, всклокоченный, мокрый. Он нарочно позволял попасть в себя, а потом отвечал мальчишкам меткими бросками, сшибая с них шапки. Когда его чуть не столкнули в озеро, я кинулась на подмогу, и вместе мы кое-как отбились от шальной ватаги, правда, Ракху пришлось долго выгребать снег из-за шиворота.
– А я в детстве сосульки ела. С сахаром.
– А я придумал замораживать вишнёвый сок на палочке, и потом грыз его, – похвастался Ракх, и мы рассмеялись. – Ты как себя чувствуешь? Может, домой пора?
– Нет, что ты! Мне прекрасно. Погода великолепная, солнышко припекает. И ты рядом. Ой, а там музыканты! Поглядим?
Ракх кивнул, и скоро мы добрались до площади, где собралось полным-полно народу. Лэдар был праздником, подтверждающим торжество жизни, и проявление нежных чувств в этот день приветствовалось в любом виде. Конечно, никто не занимался любовью прямо на улице, но целовались и обнимались многие, и я тихо вздохнула, подумав, что вряд ли Ракху захочется коснуться меня, как и прежде, со страстью. Да и стоило ли нам так скоро отпускать всё плохое? С другой стороны, нужно ли было крепко держаться за боль? Тем более что любимые желали нам только счастья… Я не додумала эту мысль: хоровод весёлых девушек подхватил меня и оторвал от Ракха.
Пришлось импровизировать, потому что этот танец я всегда видела со стороны. Он был только для замужних женщин, и, видимо, меня таковой посчитали за взгляды, что бросала на Ракха. Почему-то среди рыжих и веснушчатых я чувствовала себя намного более уверенно, и старательно притопывала, хлопала в ладоши, и улыбалась, чувствуя в жилах саму жизнь. А потом девушек по одной разобрали их суженые, и Ракх тоже обнял меня за пояс.
– Позволь пригласить тебя, – сказал он.
Я растерянно кивнула, не узнавая эту его хитроватую, ласковую улыбку. Не ведала я и того, что он так хорошо знает осенние танцы. Ракх вёл меня уверенно и властно, и его тепло превращалось в нежность, а нежность становилась любовью.
Никогда он не смотрел на меня так. Было что-то неведомо прекрасное в той глубине чувств, что дарила яркая зелень его глаза. Наши пальцы были сплетены, а дыхания повторяли музыку друг друга. И как будто не было боли, не стало пустоты. Я была заполнена звучным счастьем, и улыбалась впервые так свободно. Словно летела, не боясь упасть. Просто знала, что, даже если ветер разметает мои перья – Ракх подхватит меня на свою сильную спину и донесёт до далёкого уютного гнезда.
Наверное, мы чувствовали похоже в эти мгновения. Потянулись друг к другу, и, не прерывая общего ритма, начали целоваться. Теперь в нашем танце не было отчаянной боли скорого расставания. Я чувствовала прежнюю жадность Ракха, но к ней прибавилось особое вкусное чувство, которым я очень хотела насытиться. Вот бы он никогда не отпускал меня, продолжал так неистово, но нежно касаться губами, и руками, и дыханием…
– Ты – моя, – вдруг сказал Ракх, и прижал меня ещё крепче. – Ты даже не представляешь, как бы я желал вернуть тебя прежнюю, с яркими смешинками в глазах, лёгкую и упрямую, не ведающую многого из того, что тебе пришлось пережить.
– Но я ведь…
Он не дал мне закончить и снова поцеловал, притом так порывисто и страстно, что у меня коленки размякли.
– Клянусь, я верну тебе весь свет, что отнял, Роза. Я больше никогда не обижу тебя, малышка.
– Знаю…
И снова он поцеловал меня, заставив тихо рассмеяться ему в губы. А потом наклонился к моему уху, и, щекотя короткими колючками усов, прошептал:
– Поверишь ли, рыжик: я, кажется, по уши в тебя влюбился. Не знаю, как и объяснить. Мне хочется быть сумасшедшим и дарить тебе особенную радость, несмотря ни на что.
Я вспомнила, что он говорил о жене, и на глаза навернулись слёзы. Мысленно я пообещала ей беречь Ракха от любого зла, а сама обняла его за шею крепче, и отозвалась тихо:
– Я люблю тебя, мой тёмный маг, и буду любить несмотря ни на что. У нас всё будет хорошо.
