Том 3. Франческа да Римини. Слава. Дочь Иорио. Факел под мерой. Сильнее любви. Корабль. Новеллы

Текст добавлен: 6 сентября 2016, 23:02

Текст книги " Том 3. Франческа да Римини. Слава. Дочь Иорио. Факел под мерой. Сильнее любви. Корабль. Новеллы"

Автор книги: Габриэле д'Аннунцио

Жанр:

Классическая проза

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 31 страниц)

Назад к карточке книги

над землей!

И мне кажется, будто душа моя

разлита по разным источникам,

что смеются и плачут,

в местах, мне неведомых!

Я в воздухе слышу

страшные крики,

в лучах света я слышу

словно звуки трубы!

И этот гул, и это смятенье —

они громче, сестра, чем во дни,

когда кровью отмщенья

бывает обрызган наш дом!

Самаритана

Душа моя! Франческа! ах, Франческа!

Кого же ты увидела? кого?

Франческа

Нет, нет, не пугайся!

Что ты глядишь мне в глаза?

Чем я больна? Кого,

кого я увидела? Жизнь

утекает, словно река,

все разрушая

в пути, но не в силах

найти свое море!

Этот гул ужасает меня.

Ах, скорее, скорее!

Возьми меня, дорогая сестра!

Возьми меня, дай мне остаться с тобою!

Уведи меня в комнату и закрой окна,

дай мне немного тени,

дай мне глоток воды,

положи меня на свою маленькую постель,

покрой меня своим одеялом, заставь

замолчать этот крик, заставь замолчать

этот крик и это смятенье

в душе моей!

Дай душе моей тишину,

чтобы снова могла я услышать,

как майская пчелка

бьется в ставни, и крик

ласточки, и одно-другое

словечко твое, как вчера,

как в дальний тот час,

от меня отдаленный, не знаю каким

волшебством!

Держи меня, о, сестра,

держи меня, дай мне остаться с тобою!

И будем ждать вечера

с его молитвой и сном, о, сестра!

И будем ждать утра, когда

встает твоя золотая звезда!

Гарсенда

(стремительно выбегая на террасу)

Идет! Идет! Мадонна

Франческа, он придет сюда из сада!

Я видела его из комнаты,

где сундуки; я видела его

под кипарисами; его Смарагди

ведет сюда…

Присоединяются другие девушки, веселые и любопытные; у всех на головах, в знак радости, венки; они ведут с собою трех юношей, тоже в венках, с лютней, виолеттой и флейтой.

Франческа

(бледная от страха, взволнованная, как бы вне себя)

Нет, нет, бегите,

ах! девушки, бегите,

чтоб не пришел он! Поспешите

ему навстречу,

чтоб не пришел он! И заприте

решетку, и закройте вход, скажите,

что я его приветствую… А ты,

Самаритана, помоги мне,—

нет сил бежать,

колени подгибаются, и взор мой

мне изменяет… Но бегите ж!

Пусть он назад вернется! Поспешите

ему навстречу и ему скажите,

что я его приветствую…

Девушки

Он близко! близко!

Увлекаемая сестрой, Франческа хочет взбежать на лестницу; но внезапно она видит близко от себя, по ту сторону входа в сад, Паоло Малатесту. Она остается неподвижной, а он останавливается среди кустов, и так они стоят друг против друга, разделенные решеткой, и смотрят, не произнося и слова, не делая ни движения. Раба скрыта в зелени. Девушки на террасе расположились кругом, музыканты начинают играть.

Хор девушек

В день веселый, весенний

в лес выходит охотник

за желанной добычей.

Ах, на пире жестоком,

в крае дальнем, не нашем,

кто-то требует сердце!

Франческа отделяется от сестры и медленно идет к гробнице. Срывает большую алую розу, потом оборачивается и сквозь решетку подает ее Паоло Малатесте. Самаритана, опустив голову, идет по лестнице в слезах. Девушки в венках продолжают петь. В окне, которое в глубине, за железными перекладинами, показывается Баннино с подвязанной щекой; потом, исчезнув из окна, он начинает стучать, удар за ударом, в дверь, которую запер Остазио. Франческа дрожит.

Голос Баннино

Франческа, отопри! Франческа!..

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Открывается зала с крестовым сводом в доме Малатесты, с большими выпуклыми карнизами и мощными пилястрами. На двух из них, в глубине, покоится арка, сквозь которую, через короткий закрытый коридор между двух стен с бойницами, – проход на площадку круглой башни. Две боковые лестницы, по десяти ступеней, ведут от коридора на площадку башни; третья лестница, между двумя первыми, спускается от площадки в помещения под полом, через люк. Видны, через отверстие арки, четырехугольные зубцы стен гвельфской части, с башнями и бойницами. Громадная катапульта подымает голову своего рычага и простирает свой станок из крученых канатов. Большие арбалеты для стрел, для дротиков, для копий, баллисты, баллисты с луком и другие метательные орудия расставлены кругом с их блоками, колесами, валами, воротами, рычагами. Вершина башни Малатесты, ощетинившейся орудиями и оружием, выступает в туманном воздухе, господствуя над городом Римини, от которого в отдалении вырисовываются расщепы зубцов самой высокой из гибеллинских башен.

В правой стене зала – дверь; в левой – узкое окно с бруствером, выходящее на Адриатическое море.

Сцена I

В проходе виден Башенник , подкладывающий поленья под дымящийся котел. Он расставил у стены трубки, дула и древка дротов и фалариков и разложил вокруг разного рода изготовленные снаряды для греческого огня. На башне, близ катапульты, стоит на страже молодой Стрелок .

Башенник

Еще пустеет общинное поле?

Стрелок

Как щит мой, чисто.

Башенник

Никого?

Стрелок

Ни тени

Нет Гамбанчерро иди Омодея.

Башенник

Повымерли, которым умереть

назначено.

Стрелок

Повымерли? Когда бы

не брони на груди да не засовы

на всех дверях, ты слышал бы сердец

по Риминийской области биенье,

как стуки молотов… Бежит осел.

Башенник

Мессер Монтанья едет иль мессер

Чиньятта?

Стрелок

Эти оба, Берлинджерьо,

стоят при арбалетах наготове,

дабы по знаку вылазку начать.

Башенник

Не будет знака им. Ведь Парчитаде

ждет астролога. И подмоги ждет

он из Урбино. Но – клянусь мощами

святого Юлиана – не поспеет

явиться Гвидо, как сожжем мы город

и в тот же срок повыжжем пол-Романьи.

Да, времячко горячее, и дело

гореть должно под нашими руками.

Хромой сбирался гриву опалить

у лошади своей горючим дротом.

Знак: саламандрам разыграться время

Стрелок

Паленый волос, знать, приятней пахнет.

чем кудри ароматные жены.

О, эта равеннатка! Что огонь

в сравненье с ней и что смола и сера?

Одна ее улыбка – и пожар

охватит град со всей округой сельской.

Башенник

Но редко улыбается она.

Раздумием омрачена. Гневна.

Ей нет покоя.

Дня не пройдет, чтоб не взошла на башню.

И слова не промолвит. Все глядит

в морскую даль. Завидит ли галеру

или ладью, следит за ней очами,

черней смолы, пока ладья видна:

как будто вести с моря ждет тоскуя,

иль хочет плыть сама. Обходит башни

градские без устали. Ласточкой

перелетает с Мастры на Руббию,

с Джеманы на Таналью. На помосте

стоит вверху – мнится, раскинет

крылья и ринется вниз…

Помилуй, Боже!

Стрелок

Хромой горазд за Омодеем

брать крепости, нащупать брод в реке,

прорвать окоп, отпраздновать набег,

но не горазд возделать богоданный

свой вертоград.

Башенник

Молчи!..

Ее шагов и не заслышишь. Ходит

она бесшумней рыси.

Малатестино ровня ей: внезапно

тебе предстанет он, бог весть откуда

войдя, как призрак, – так что сердце дрогнет.

Стрелок

Сегодня лишь мужчин увидишь. Жены

все под замком.

Башенник

Но этой страха нет…

Взгляни, что там, на площади.

Стрелок

Проходят

монахи-августинцы на молитву.

Знать, гривою паленой и на них

пахнуло по ветру.

Башенник

А все замкнуты

ворота Г аттоло?

Стрелок

Как прежде. Наши,

что из Веруккьо выступили, будут

теперь уж у Маонского моста.

А мессер Паоло с его стрелками,

конечно, доступ с моря захватил.

Башенник

Готово месиво. Лопаткой с полдня

помешивал да стряпал я. Запустим

бочонками в опальные дома.

Чего же ждут? Соединенья ль Марса

с Венерою? Балдакский астролог

не кажется мне новым Валаамом.

Господь нам помощь. Глянь: на колокольне

святой Коломбы нет ли звездочета?

Он должен трижды в колокол ударить,

коль час настал.

Стрелок

Да, борода его

видна на колокольне.

Башенник

Я б смолой

его копну обмазал да баллисту

ей запалил! Сомнительный пособник

из стана гибеллинов! Странно видеть

его с мессером Малатестой.

Стрелок

Гвидо

Бонатто из Форли – вот звездочет

в бою надежный. Видел я его

на поле при Вальбоне. Не солгали гадания.

Башенник

Он ныне у Фельтрийца

проклятого! Чтоб молния глаза

и астролябию его спалила!..

Сцена II

Франческа входит через дверь справа и идет вдоль стены до пилястра, подпирающего арку. Вокруг лица Франчески темная повязка, проходящая под подбородком и соединяющаяся с родом шапочки, покрывающей волосы, но так, что видны косы, собранные на затылке.

Стрелок

Тропой от Агуцано

пыль витает.

Башенник

Не Гвидо ль с конницей

из Петрамалы?

Стрелок

Пусть пыль глаза засыплет им в

забралах.

Башенник

Кто б эти гости были?

Франческа

Берлинджерьо!

Башенник

(вскакивая)

О, мадонна Франческа!

Стрелок немеет и, пораженный, смотрит на нее, опираясь на катапульту.

Франческа

Взошел на Мастру

Мессер Джованни?

Башенник

Мадонна, нет еще. Его мы ждем.

Франческа

Еще кого?

Башенник

Мессера Малатесту,

отца; он сам в котле мешал, а после

я месиво сбивал.

Франческа

(приближаясь к нему)

Кого еще?

Башенник

Да никого, мадонна.

Франческа

Ты ж что делал?

Башенник

Я греческий огонь готовил: трубы,

фаларики, ракеты, стрелы, дроты,

горючий пир метательных снарядов,

чтоб угостить достойно Парчитаде.

Сегодня боя ждут, и гибеллинов

Заранее мы с адом познакомим!

Франческа

(глядя с удивлением на месиво, кипящее в котле)

Так вот он, греческий огонь! Ни разу

еще его я не видала. Правда ль,

что средства нет ужаснее в бою,

чем он?

Башенник

А наш, мадонна, всех

страшнее!

Его состава тайну

открыл мессеру некий старец в Пизе

который был под Дамиеттой

с крестовым воинством.

Франческа

А правда ль,

что он горит и в море,

горит и на воде,

сжигает корабли,

сжигает башни,

отравляет, душит,

и в жилах сушит

кровь, и обращает

все тело и все кости

в горсть пепла черного,

и заставляет

людей кричать от боли

таким звериным криком,

что кони бесятся

и цепенеют смельчаки?

И правда ль, что он камни

обугливает, что снедает

железо, что грызет

и адамантовые брони?

Башенник

Грызет и разрушает

он все живое и все мертвое.

Его утишить

возможно лишь песком,

а растворить —

лишь в уксусе.

Франческа

Но как же вы владеть

им смеете?

Башенник

Нам Вельзевул позволил —

князь демонов, который стал

на сторону мессера Малатесты.

Франческа

А как вы мечете огонь?

Башенник

Из трубок

и длинных дул. Иль прядево из пакли,

пропитанное им, на дрот наденем

и мечом огнедрот из арбалета!

Хорошие, мадонна, веретена,

не правда ли? То веретена гвельфов,—

они без прялки выпрядают смерть!

Он берет из ряда приготовленных дротов один и показывает его Франческе, которая, схватив его за древко, потрясает им.

Франческа

Зажги один!

Башенник

Но не было еще

сигнала.

Франческа

Я хочу, чтоб ты зажег.

Башенник

А кто потушит?

Франческа

Я хочу увидеть

ни разу мной не виденный огонь.

Зажги!

А правда ли, что он горит цветами

чудесными, как ни один огонь?

Такою смесью красок и лучей,

что глаз не может вынести? Таким

разнообразьем несказанным светов,

торжественно-слепительным, какое

живет, быть может, лишь в ретортах магов,

в вулканах, где расплавлены металлы,

на небесах в лучах планет бродячих

да в снах слепого человека?

правда ль?

Башенник

Конечно да, мадонна!

И весело смотреть и взору любо,

когда, горя, вот эти веретена

браздят ночной простор

над лагерем презренных гибеллинских

наемников! И часто этим тешит

себя мессер Джованни, ваш супруг.

Франческа

Так зажигай же, башенник! Я видеть

хочу!

Башенник

Но ведь теперь не ночь и нет

еще сигнала.

Франческа

Зажигай! Хочу.

Чтоб видеть, дрот я брошу в темноту,

туда, в проход, под лестницу, где тени!

Башенник

Так, значит, вы хотите

сжечь эту башню Мастру

со всеми в ней стрелками?

Порадовать хотите Парчитаде?

Франческа окунает в котел прядево дрота, потом зажигает его о горящую головню.

Франческа

Так я зажгу сама!

Яркое, многоцветное пламя трещит на верхушке дрота, который Франческа бесстрашно держит в руке, как простой факел.

Франческа

О, что за пламя!

Оно сильнее дня. Какая яркость!

О, как оно дрожит! А с ним дрожит

и древко, и рука моя, и сердце!

Я чувствую огонь столь близким, словно

он прямо на моей ладони. Хочешь

ты сжечь меня, огонь волшебный? Хочешь

ты мною овладеть? Теряю разум

я от тебя!

Ее голос звенит, как пение. Башенник и Стрелок смотрят на пламя и на Франческу, как на создание магии.

Но как рычит он!

Рычит, ища добычи,

ища полета!

Заброшу я его под облака!

Эй, натяните арбалет!

Ты, солнце, умерло, и вот

твой сын от смерти: греческий огонь!

Заброшу я его под облака!

Что смотрите? Я не сошла с ума!

Нет, бедный башенник, глядящий так

испуганно!

Она смеется.

Но так прекрасно пламя,

что я пьянею им, и мнится, словно

оно – во мне, я – в нем! Ты знаешь, знаешь,

несчастный сторож, как оно прекрасно?

Нет, ты не знаешь! Ест тебе глаза

несносный дым. О, если днем так ярко

оно горит, так как же будет ночью

оно сверкать?

Она приближается к сходу, в который ведет башенная лестница и опускает в темную глубину пылающий дрот.

О чудо! чудо!

Башенник

Мадонна, сохрани вас Бог, сожжете

вы башню! Ради бога,

прошу вас!

Он старается защитить от опасности падающих искр заготовленные им составы для огня, сложенные вокруг.

Франческа

(прикованная к блеску пламени)

Чудо!

Восторг очей! Желание блистать

и разрушать! Ужель в безмолвном сердце

какой-нибудь горы, замерзнув, спали

стоцветные каменья и огонь

разъединил их властно, вызвал к жизни

и обратил в чудесных духов света?

Жизнь страшная, стремительная! Прелесть

смертельная! Летит беззвездной ночью,

и в лагерь падает, и поражает

там латника, и, звонкие доспехи

его обвив, проникнув через панцирь,

сквозь кольца, – прожигает жилы,

вскрывает кости, топит мозг,

слепит, ломает, душит!

Но прежде чем ослепнет он очами,

душой кричит он исступленный гимн

сиянию, в котором сам он гибнет.

Наклонившись над сходом, она начинает внимательно прислушиваться.

По лестнице там кто-то всходит. Кто идет?

Башенник

По ярусам, на башне,

у нас расставлено не меньше сотни

стрелков и лучников.

Они набиты, как в колчане стрелы.

Им всем приказано и не дышать,—

но, может быть, завидев свет, они

встревожились.

Франческа

Один идет.

Я слышу – звенят доспехи. Кто идет?

Башенник

Мадонна,

дрот в сторону! Ведь то не враг, наверно.

Того гляди ему вы опалите

лицо. То, может быть, мессер Джованни.

Франческа

(наклоняясь над сходом)

Кто там? Кто там?

Голос Паоло.

Я – Паоло!

Франческа немеет, отдергивая факел и отступая назад, между тем как пламя, вытянувшееся длинным языком от неожиданного движения, бросает отблеск на шлем и латы Паоло Малатесты.

Сцена III

Паоло появляется по пояс в отверстии лестницы и поворачивается к невестке, которая отступила к стене и еще держит в руке железо дрота, опустив его горящим концом к полу, так что пламя опасно пылает у ее ног. Стрелок вновь становится на стражу.

Башенник

Вы впору подоспели, мессер Паоло!

Сгореть бы нам живьем и с этой башней!

Глядите: с греческим огнем мадонна

играет, как с привязанной собачкой.

Франческа, очень бледная, прислонившись к стене, смеется мучительным смехом и роняет из рук дрот на пол.

Дивлюся, как досель не очутились

в геенне адской мы. Глядите сами.

Башенник бросает несколько горстей песка на пламя, чтобы погасить его. Паоло быстро пробегает оставшиеся ступени лестницы. Когда он ставит ногу на площадку лестницы, стрелок протягивает руку к городу, чтобы показать ему, в каких местах началось сражение.

Стрелок

Смятение у Сан-Катальдо. Схватка

над рвом Патарским, где Горбатый мост.

Бой подле шерстобитни, что под башней

Москетто, вдоль Маздоньи.

Франческа удаляется, делает несколько неверных шагов среди дротов и снарядов, загромождающих проход, поворачивается к двери, из которой вышла; приостанавливается около столба, скрывающего ее от взоров Паоло.

Башенник

А мы все ждем сигнала, мессер Паоло.

Вечерня скоро; что нам делать?

Паоло словно не слышит, занятый одной мыслью и одним чувством. Не видя Франчески, он тоже покидает башню; спускается по одной из маленьких боковых лестниц, чтобы догнать ее.

Паоло

Франческа!

Франческа

Паоло, сигнал!

Давайте же сигнал!

Не бойтесь за меня! Позвольте

остаться мне на башне.

Мне хочется услышать

удар баллисты.

Мне не дают дышать! Я заперта

меж девушек дрожащих в час, когда

идет повсюду бой. Синьор мой деверь,

вам подобало б шлем мне подарить.

Паоло

Я подарю вам шлем.

Франческа

Вы из Чезены?

Паоло

Вернулся из Чезены я сегодня.

Франческа

Вы долго были там.

Паоло

Мы сорок дней

стояли станом с Гвидо де Монфорте,

пока не взяли замков и Чезены.

Франческа

Довольно потрудились вы.

Немного похудели; побледнели,

на взгляд мой, также.

Паоло

По зарослям, вдоль Савьо, лихорадкой

отравлен воздух осенью…

Франческа

Больны вы?

И оттого дрожите? Что же вас

Орабиле не лечит?

Паоло

Питается собою лихорадка.

Лекарств я не прошу, и трав целебных

я не ищу, сестра!

Франческа

Одна трава

целебная росла в дому отца,

в дому родимого отца (да будет

с ним Бог всегда!). Целебная трава

росла у нас в саду, куда однажды

вошли вы в той одежде, что зовется

людьми – обманом!

На эту травку наступили вы

нечаянно ногой, и вот она

завяла, хоть легка походка ваша,

синьор мой деверь! Да, она завяла

и не воскреснет.

Паоло

Я ее не видел,

не знал, ни где я,

ни кто меня на этот путь привел,

не говорил я и не слышал слов,

не преступил порога

и не сломил преграды;

я только розу видел:

живее губ открытой свежей раны

она, алея, раскрывалась мне;

я слышал пенье юных голосов.

потом удары яростные в дверь

и ваше имя,

что голос гневный произнес… Лишь это

я слышал.

Не потому, что я желал уйти,

я отошел. Сестра, сколь сокровенней

путей, ведущих к смерти, дорога эта,—

если с нами Бог!

Франческа

Видели

очи мои, видели,

утреннюю зарю,

что выводит золотая звезда,

кормилица небесная,

пробудясь, чтобы нас напоить молоком;

когда последний сон

сошел на мою подушку,

мои очи видели

утреннюю зарю,

со стыдом и ужасом,—

словно нечистой водой

кто-то плеснул оскорбительно

в лицо, приподнятое

к ясным лучам!

Это видели

мои очи

и будут видеть это вплоть до ночи,

которая сомкнет их, вплоть до ночи,

которой нет зари, о, брат мой!

Паоло

Пал стыд и ужас

на голову мою. В то утро спящим

свет не застал меня.

Покинул мир

грудь Паоло, и не вернулся вновь,

и не вернется больше никогда.

Душа моя и тишина – враги,

на жизнь и смерть мою.

Все, все вокруг враждебным мне предстало

с того мгновенья,

когда ногой бестрепетной ступили

вы на порог, а я влачился сзади

меж провожатых. В эту ночь целеньем

одно мне было:

насильствовать, насилия свершать.

Я Омедея Тиндара убил

и сжег его дома. И дал другую

товарищам добычу.

Франческа

Бог простит,

простит вам Бог ту кровь

и все другое,—

но не простит вам слез, которых я

пролить была не в силах, не простит

моих сухих очей в то утро! Нет,

я плакать не могла; не буду больше

я плакать, брат мой! Тот глоток воды,

который – помните? – при переправе

вброд через реку, вы мне предложили

со лживым сердцем,

исполненным коварства и обмана,

последним был, последним, утолившим

мне жажду! Больше никакой водой

я жажду утолить была не в силах.

И вот нам Римини открылись стены

и Галеанские ворота; солнце

зашло за горы; лошади у стен

паслись, и ваш безмолвный лик

предстал мне между копий

всех наших спутников. О, почему

не бросили меня вы в том потоке!

Меня бы он схватил, помчал бы к морю

и положил бы бережно на взморье

Равеннском, где какой-нибудь рыбак,

узнав мой труп, меня к отцу отнес бы,

к родимому отцу, который так

доверчиво, не мысля об обмане,

меня тому, кого он выбрал, отдал.

Храни его Господь и дай ему

все блага мира.

Паоло

Столь жесток, Франческа,

укор ваш и столь сладостен, что рвется

на части сердце, и душа моя

вся грустью разливается, – так странно

звучит мне голос ваш. О всем забыла,

вся грустью разливается душа,

и никогда я, никогда вернуть

ее не захочу… Франческа! как

я должен умереть?

Франческа

Как раб,

прикованный к веслу галеры,

чье имя Безнадежность,—

так умереть должны вы! Пусть

воспоминание о том глотке воды,

который вы мне дали

при переходе через реку вброд

пред тем, как подойти нам к этим стенам

обмана и предательства, – вас сушит и

жжет огнем. О, брат мой, брат о Боге,

клянусь я Господом и головой

святого Иоанна, лучше было

вам жизнь отдать, чем душу запятнать

такой изменой!

Слышны удары колокола с колокольни Святой Коломбы. Оба, забывшие себя, вздрагивают.

Паоло! ах, где мы?

который это час, куда зовут,

что делаете вы?

Башенник и стрелок, которые были заняты тем, что заряжали арбалеты и надевали на древки прядево, обмазанное приготовленными составами, вскакивают при звоне.

Башенник

Сигнал! сигнал!

Колокола Святой Коломбы!

Стрелок

Огонь! огонь! Во славу Малатесты!

Он зажигает фаларику и пускает ее в город. Из схода, яростной толпой, выскакивают другие стрелки, занимают площадку башни, берутся за оружие, приступают к метательным машинам.

Стрелки

Мессер Малатеста да здравствует!

Да здравствуют гвельфы!

Смерть Парчитаде! Смерть гибеллинам!

Сквозь бойницы летит множество огней, озаряющих темнеющий воздух. Паоло Малатеста снимает с головы шлем и отдает его невестке.

Паоло

Вот, я дарю вам шлем.

Франческа

Паоло! Паоло!

Паоло взбегает на башню. Его голова с пышными волосами воздымается над занятыми делом воинами. Франческа, бросив на пол дар, следит за ним и зовет его сквозь крики и гул выстрелов.

Паоло

Подайте арбалет мне!

Франческа

Паоло! Паоло!

Паоло

Эй, арбалет и стрелы!

Франческа

Паоло! Паоло!

Один из стрелков валится, пронзенный в горло вражеской стрелой.

Башенник

Мадонна, ради бога,

уйдите прочь! Становится опасно

здесь дольше быть.

Некоторые стрелки подымают большие расписанные щиты и загораживают дорогу Франческе, которая хочет приблизиться к Паоло.

Стрелки

…Башня Галасса

Ответила… Через Маздонью

Переступает

Отряд Чиньятты.

…Малатеста да здравствует! Слава

гвельфам! Веруккио! Веруккио!

Франческа пытается раздвинуть стрелков, загородивших ей проход.

Башенник

Мадонна,

Молю вас Господом! Мессер, мессер,

В себя придите! Видите – мадонна

Франческа под стрелами, ей грозит

здесь смерть.

Паоло, схватив арбалет, стоя на стене, яростно стреляет, подставив себя, как безумный, под неприятельские выстрелы.

Франческа

О, Паоло!..

Паоло оборачивается и видит Франческу среди пылания огней; хватает щит у стрелка и прикрывает ее.

Паоло

Франческа, что вы!

Безумная, сойдите!

Он заставляет ее идти к проходу, прикрывая щитом. Она из-под расписанного щита, исступленная и прекрасная, глядит на лицо деверя.

Франческа

Вы – безумец!

Паоло

Иль умереть не должен я?

Он отводит ее за арку, бросает щит, но держит арбалет.

Франческа

Не в этот час,

еще не время.

Стрелки

Малатеста! Малатеста!

…Отряд Чиньятты

под Руббией!

…Заходите отсюда!

Заходите отсюда!

Спускаются по левой боковой лестнице и вставляют арбалеты в бойницы стен. Колокола бьют в набат. Слышны звуки отдаленных труб.

…Веруккио! Смерть Парчитаде!

Смерть гибеллинам!

Да здравствуют гвельфы!

Паоло

Мне время умереть и час настал.

Последнее дыхание мое

вы приняли б, мне голову из праха

своими вы приподняли б руками.

Чего иного мне от вас желать?

Нет, не рабом, прикованным к галере,

я умереть хотел бы…

Франческа

Паоло,

перед судьбой должны в железо сердце

вы заковать и снова стать безмолвным,

как в тот ужасный день, в тот день, когда

предстал мне ваш безмолвный лик меж копий

всех наших спутников. Да через вас

своей души грехом не запятнаю!

Паоло

Играть с судьбою хочет

лживое сердце мое,

сердце предателя, сердце безумца!

Стремительным движением увлекает Франческу к закрытому ставней окну и подает ей в руки веревку от опускного затвора.

Подымите затвор,

это – дело ребенка,

дело руки невинной!

Паоло собирает пучок дротиков и бросает их к ногам Франчески. Потом натягивает арбалет.

Франческа

Дикий! ах, дикий!

Что же ты думаешь —

дрогнет рука моя?

Что же ты думаешь

тем испытать меня?

На роковую игру я готова

и не могу проиграть:

я все давно проиграла!

Ты же стоишь

на страшной меже!

Бог тебе в помощь!

Я открываю окно,

целься получше,

не промахнись,

если не хочешь,

чтоб я смеялась!

Она веревкой подымает затвор окна, и в отверстие видно открытое море, озаренное последними лучами дня.

Море! Море!

Паоло целится и спускает тетиву.

Паоло

Добрый удар! Пронизал

кольчугу и шею.

Сойди моим вестником, ворог,

в темное царство!

Франческа опускает затвор; слышны удары по нему ответных стрел. Паоло вновь заряжает оружие.

Стрелки

(на башне)

– Победа! Победа!

– Смерть Парчитаде!

Мессер Малатеста да здравствует!

Да здравствуют гвельфы!

– Победа! Победа!

На Патарском рву

гибеллин разбит.

– Шерстобитня пуста!

– Копейщики скачут

с мессером Джованни

к воротам Гаттоло. В смятенье

отряд Чиньятты.

– Глядите! наших

в свалке не бить!

– Победа за Малатестой,

Победа!

Франческа

(в большом волнении)

Я видела море,

вечное море,

знаменье Бога!

и на море парус,

Богом хранимый.

Паоло, брат мой о Боге,

если поможет нам Бог милосердный,

даю я обет…

Паоло

Подымите затвор.

Франческа

Я подыму и не закрою больше.

Да будет это Божиим судом!

Мы стрелами Его святую волю

да испытаем! Человек есть ложь,

Бог – истина. О, брат мой, брат о Боге,

да будет прощено тебе

с великою любовью

твое предательство!

Пусть Божия воля

предстанет нам явно

в смертельной стреле,

пролетающей мимо!

А иначе – лучше

погибнуть тебе

и мне с тобой!

Держа в руках конец веревки от затвора, она становится на колени и молится, со зрачками неподвижными и прикованными к непокрытой голове Паоло. Поднятый затвор позволяет видеть сверкающее море. Стрелок заряжает оружие и стреляет без перерыва. Время от времени гибеллинские дротики влетают в окно, ударяются в противоположную стену или, никого не задевая, падают на пол. Страшное волнение искажает лицо молящейся; ее побелевшие губы едва двигаются, чтобы произносить слоги слов.

Отче наш, иже еси на небесех.

да святится имя Твое,

да приидет царствие Твое,

да будет воля Твоя,

яко на небеси и на земли.

Хлеб наш насущный

даждь нам днесь…

Паоло, пустив несколько дротиков, прицеливается с напряженной внимательностью, видимо желая нанести особенно ловкий удар, и спускает тетиву. Слышен враждебный крик.

Паоло

А! Уголино!

на месте злом

ты мне попался!

Франческа

И остави нам долги наши,

яко же и мы

оставляем должником нашим.

и не введи нас

во искушение,

но избави нас от лукавого.

Аминь.

Между тем на башне среди стрелков шумное веселье. Некоторые из них несут на руках вниз по лестнице, раненых и убитых.

Стрелки

– За Малатестой победа!

– Смерть Парчитаде!

Смерть гибеллинам! Виват!

Монтанцы бегут

к воротам святого Катальдо!

Пожар занялся. Огонь

пал на дома Аккаризио.

Пламя растет.

– Победа! Малатеста! Малатеста!

– А, Уголино Чиньятта

ринулся с лошади!

Убит! Убит!

– Дротик влетел ему в рот. Кто убил его?

Гамбитта? Бартоло? Кто уложил его

Из нашего отряда? Добрый удар!

Равеннских сотню лир он стоит верно,

иль агонтанов тысячу.

– Победа!

Дротик едва не поражает Паоло, пролетает сквозь его волосы. Франческа испускает крик, бросив веревку, вскакивает на ноги, берет в руки голову деверя, думая, что он ранен, ищет среди

волос раны. Особенно пугает Франческу смертельная бледность, разливающаяся при этом по лицу Паоло. Арбалет падает на пол.

Франческа

Паоло! Паоло!

Смотрит на свои руки, чтобы увидеть, пятнает ли их кровь. Вновь ищет рану с тревогой.

Что это значит, Боже? Паоло!

Ты не в крови, и крови нет следа

на голове твоей, и все ж как будто

ты умираешь…

Паоло

Нет, не умираю,

Франческа, я. Железо

меня не тронуло…

Франческа

Спасен и здрав.

Прощен, очищен от вины. О, брат,

благодари же Господа! Колени

пред Ним склони!

Паоло

Но только ваши руки

меня коснулися – и сердце

в груди моей застыло,

хладеют жилы,

нет силы доле жить…

Ах, перед жизнью, что предстоит

мне впереди…

Франческа

Молю, склони колена!

Паоло

…страх несказанный обнял душу, и

презрение сильнее страха.

Франческа

Склони колена!

Паоло

Жить могу ль я доле,

когда однажды я так полно жил,

так окрылен был силой быстролетной,

с тобой сражаясь рядом, на вершинах

твоих молитв и в пламенной пустыне

твоих очей…

Франческа

Склони колена! Небу

воздай хвалу! Помедли!

еще помедли! гибель не зови!

Паоло

…с тобой сражаясь рядом,

с тобой вдвоем людей сражая…

Франческа

Ты был очищен. Был прощен. И вот

себя ты губишь вновь…

Паоло

…когда собрал я

все мужество в моем безумном сердце

и все замкнул в нем

могущество любви моей преступной!

Франческа

Погиб! Погиб!

Скажи, что ты безумен! Заклинаю,

скажи, что ты безумен, что твоя

несчастная душа не слышит слов,

что говорят уста! Стрелами,

что мимо пролетели, смертью,

которая тебя, перстом отметив,

не поразила, – заклинаю, скажи,

скажи, что больше никогда

твои уста тех слов не повторят!

Стрелки

Да здравствует Джованни Малатеста!

Сцена IV

Хромой показался из схода на лестнице башни Мастры, вооруженный с головы до ног, с сардинским копьем в руках. Он идет по ступеням, хромая, и, взойдя на площадку, подымает вверх свое страшное копье, а резкий его голос раздается криком.

Джанчотто

Эй, вы, негодяи,

трусливая сволочь,

всех потоплю вас,

как падаль, в реке!

Франческа

Твой брат.

Паоло поднимает арбалет.

Джанчотто

Орать горазды,

а драть гибеллинские шкуры

не ваше дело.