Текст книги "Вампир без клыков (СИ)"

Автор книги: Фрол Мищенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 31 страниц)

Глава сорок пятая, в которой сон – не выдумка

Я проснулся. Или, вернее, пришел в себя. Очнулся?.. Ожил.

Боль уже поджидала меня. Прямо там – за краем темноты, в которой я пребывал. Тошнотворная, агонистическая. От нее не хотелось орать, боль заставляла желать лишь забытье.

– Паскудство… – едва выдавил из себя. Слова не могут излечить, но иногда после них становится легче.

Я попробовал сдвинуть руку и понял, что стоит оставить попытки – эта точно не способна к чему-либо. Сквозь туман боли я посмотрел на торчащую из мяса кость. Бордовую, острую. Ей можно было бы проткнуть чье-то горло, и я невольно усмехнулся.

Даже сейчас думаешь об убийстве, Вор.

Другой руке повезло больше. Плечо болело при движении, но явно не той заунывной панихидой, как все остальное тело. Терпимо.

Умудрился подняться. Не на ноги, там дела тоже обстояли весьма скверно. Просто смог сесть. Уже небольшой праздник. Сесть в луже собственной крови – неплохое достижение для того, кто давно в таком не бывал. Верно же?

Трава вокруг меня была недвижима. Ветер молчал, вместе с ним и встающее вдалеке солнце. Смутно вспомнив уговор с Адель, я снова выругался. А потом еще раз. Оставалось лишь это. Какие шансы дойти до спутниц, если я едва сел на задницу?

Скорее всего, они уже ушли. Кто в своем уме будет сидеть в лесу циклопа и ждать больше нужного? Я бы точно ушел.

Врешь.

Но почему-то хотелось, чтобы ушли. Мне было бы легче. Я бы не так переживал о том, что сейчас они ждут того, кто вряд ли сможет доползти до них.

Я попробовал подтянуть тело ближе к циклопу, и это кое-как получалось, хоть и казалось, что я тяну что-то лишнее и тяжелое. Было бы замечательно, останься от тела лишь рука – в одиночку ей было бы легче. Дерьмовая шутка, но иных в моем запасе не осталось.

Привалившись к холодному куску мяса, я уткнулся в него носом. Циклоп вонял, но это был запах победы. И кала. Засранец не успел умереть достаточно быстро. Обделался…

– Поможешь мне, приятель? – прошептал я в пустоту. – Скорее всего пожалею… Но хрен с ним. Приятного аппетита мне.

Не знаю, сколько вампиров в своей жизни пробовали кровь циклопа. Может, я чутка преувеличиваю, но это что-то вроде деликатеса. В это хотелось верить мне.

Приятно жрать дерьмо, утешаясь тем, что это дерьмо редкого зверя. Верно?

И пусть кровь оставалась кровью, ее привкус был совершенно отвратителен. И близко не похожа на людскую. Даже гоблины по сравнению с циклопом – нектар.

Я оторвался лишь тогда, когда почувствовал приступ тошноты. Пережидая его, пытаясь думать о чем-то хорошем, я услышал далекий стрекот птицы.

– Добраться бы до тебя, милашка пернастая… – с досадой пробормотал я, думая о том, насколько, наверное, вкусна дичь.

Олень… Он все еще лежал неподалеку. Надкусанный, будто яблоко ребенком, покоился среди травы и мух.

Я не эксперт, не знаю, что больше придаст вампиру сил – кровь рогатой паскуды, которая не смогла отбежать подальше от моего укрытия; или кровь ублюдка, который чуть не сделал из меня легкий перекус. Но никто не мешает попробовать оба блюда.

И я вновь, собравшись с силами, пополз. Мотивации в этот раз было чуть больше. Запах оленя был многообещающим. В смысле… он был точно не так плох, как запах одноглазого мужика, который без понятия, что такое вкусная пища, ванна и крыша над головой.

Оторвавшись от жесткой шкуры животного, я вздохнул. Коснулся разломленной руки, собираясь с духом, чтобы вставить кость хотя бы примерно так, как она должна быть.

Не скажу, что вспышка боли сильно впечатлила меня. Ничего, что я не испытывал ранее, не почувствовал.

На ногах костоправить не было нужды. Просто разложить так, чтобы напомнить себе – когда-то это были ноги, а не смятые щепки.

Регенерация вампира зависит не от крови, а от жизненной силы в ней. От следов души. Какая душа может быть у оленя? Слабая, пугливая. Сравнивая с циклопом – это все равно, что головастик рядом с жабой. Не скажу, что у великанчика разнообразие душевных фибр, но сил там точно побольше будет.

Оставалось лишь лежать и ждать.

– А что потом? – спросил я сам себя. – Куда идти-то? Дальше в город?..

Меня совсем не радовала идея играть в догонялки с Лилой и Адель. В общем-то, можно было забыть об этой истории, пойти своим путем… Только вот если Джордан, вернувшись, узнает о моем решении… завтраком из циклопа не отделаюсь. Сотрет в порошок.

Я закрыл глаза, давая им покой. То, чего так не хватало мне самому.

Откуда-то издалека донеслись голоса. Не мог разобрать слов, интонаций… даже звучания. Просто легкий шум. Едва тревожащий мое сознание, готовое провалиться вновь.

– Вангр! Балбес, ты все-таки жив!.. – кто-то отчаянно пытался вопить мне на ухо. Плевать…

Хотел бы наплевать. Но вспышка боли в груди заставила закашляться и дернуться, пытаясь деться куда-то от неожиданного груза.

– Дура, не дави меня! – рявкнул я, пытаясь здоровой рукой отпихнуть радостную гномку.

– Дура, а потому задавлю, – еще счастливее заявила Лила, прижимаясь лишь больше.

– Твою ма-а-ать… – прошипел я, морщась и кривясь.

Некоторое время довольная девушка истязала меня, проверяя на прочность чудом уцелевшие кости и доламывая те, что были не в порядке. И лишь закончив безумный эксперимент над полумертвым мной, отстала.

– Ты все-таки справился, – тихо констатировала Адель.

– Да, дурья башка, что-то вроде…

– Спасибо.

Вампиресса отвела взгляд. Так смущенно и жеманно, будто в данный момент мне было дело до чужих чувств. Нет, я рад светскому флирту и мимическим ужимкам, но только когда сам в состоянии баловаться подобным.

– Какого хрена вы не ушли? – спросил я, пытаясь вернуть удобную позу, которую так нагло нарушила Лила.

– А куда без тебя пойдешь? – невинно спросила гномка. – С этой балдой я вряд ли заживу спокойно и мирно, а в пистолете пуль не так много осталось.

И я усмехнулся. Ну верно ведь. Куда ж ты денешься от живого-щита-Вангра? Он и ночью обогреет, и от стрел прикроет… Удобный товарищ.

Хотя ясен пень, мне льстило то, что девочки не стали кидать меня хрен пойми в какой чаще. Опустим тот факт, что на их месте именно так я бы и сделал.

– Дайте прийти в себя… – попросил я.

– Приходи сколько надо. Мы костер пока разведем.

Я недовольно проворчал какой-то бред, укладывая голову поудобнее на туше оленя. Хотят костерить – так пускай. Мне нужен только сон и, желательно, тишина. Много тишины.

***

Стук. Именно он вырвал меня из душных объятий неосознанности. Черт его побрал бы, этот назойливый звук, снова и снова доносящийся до меня. Будто невозможно посидеть спокойно… ведь это наверняка стучала Адель, не зная, чем занять руки.

Я открыл глаза. Хотел выматериться, попробовать накричать… это ведь вполне возможно, если наскрести сил побольше.

Только вот не было рядом никого. И ничего. Я был окружен песком. Холмами из песка. Деревьями из песка. Кустами. Однотонные скульптуры растений, которые явно были слеплены не ветром и водой.

Я приподнялся на локте. Боли в теле не было, чувствовалась только невыносимая жара. Это не просто спертый, горячий воздух, разрезающий легкие и убивающий желание дышать. Кожу пекло. Обжигало раскаленным солнцем.

Перевернувшись на живот, я едва не закричал. Словно мое тело превратилось в камень, и стоило мне двинуться – этот камень ломался, болел, трещал…

Кое-как протянул руку вперед. И понял, в чем дело. Не знаю, осталась ли еще кожа под обугленной массой, истекающей кровью. Скорее всего нет. Через силу сжал пальцы в кулак. Наблюдая, как трескается поверхность, и из трещин вытекает что-то бурое.

Я открыл рот, но понял, что не могу сказать ни слова. Мысли хаотично заметались в голове. Я пытался собраться, понять, что мне делать, что вообще происходит, куда делись мои спутницы, куда делось вообще все… но всепронизывающая боль уничтожала малейшие попытки думать.

Оставалось лишь лежать. Чувствовать, как раскаленные лучи все больше сжигают тело. Понимать, что жар добрался до внутренностей, миновав почти бесполезный хребет…

«Это невозможно. Это сон», – стонало в голове, но я не мог поверить. Вампиры не спят. Вампирам не снятся сны. Вампиры ощущают лишь реальность. И сейчас она прожаривает меня полностью. Выжигает кровь и нервы.

Понемногу я успокаивался. Так приходит смерть, я знал. Ведь однажды уже умер, получив нож не в то место. Как и тогда, я лежал, теряя чувствительность ко всему. Оставалось лишь надеяться, что смертельное забытье придет поскорее.

Ждал. Ждал. Ждал и вновь ждал. Секунды превратились во что-то неощутимое. Я точно знал, что еще не мертв, и точно знал, что уже не жив. Сдвинуться с места было невозможно. Дыхание покинуло. Остались лишь мысли – разорванные, хаотичные, медленные.

Я не имел понятия, сколько уже лежу под солнцем. Не уверен даже, видел ли я вообще что-то. Но однажды там, среди песка, я услышал чей-то голос.

– Как ни старайся, ты не станешь прахом. Рапмивы обречены на дозор.

Осталось лишь проснуться.

***

Я вдохнул судорожно и жадно. Меня колотило. Было холодно. Слишком холодно. Я коченел.

– Вангр?..

Перед взглядом появилось лицо Лилы. Взволнованное, наполненное… каким-то светом. И я закрыл глаза.

– Нет… ничего.

– Тебе больно?

– Холодно.

– Прости.

Я открыл глаза. Вокруг больше нет песка и нет неясных скульптур. Трава, кусты, деревья – все зеленое и сочное. Лишь кое-где умиротворенно покоятся лучи солнца.

– За что простить?

– Будь я девушкой нормального размера, ты бы рядом никогда не замерз, – Лила хмыкнула, и я понял, что это шутка. Попытка пошутить. Кажется, меня это даже позабавило.

– Женщинам твоего размера зачастую недостает твоих мозгов. Ты слишком спокойная.

– О, это все из-за возраста. Поживешь с мое, посмотрим на тебя.

Сейчас стало смешнее. Сон, привидевшийся мне, понемногу отступал.

– Мы вроде говорили о том, что я уже пожил с твое. Нет?

– Ну, если считать те года, когда ты был бестелесным кусочком силы, то может быть.

– Давай их тоже посчитаем. Знаешь ли, смерть заставляет сильно задуматься над тем, как сильно мешает шило в заднице и жажда приключений.

– Ты поэтому привлек циклопа на себя, дав Адель сбежать? Потому что приключений не жаждешь? – в голосе Лилы слышалась странная строгость.

– Я сделал это не ради острых ощущений, милашка, – пробормотал я. – Мне что, нужно было бросить эту дуру умирать?

– Как один из вариантов.

– Ага, а Джордану я потом скажу, мол, извини, тело твоей сестры с ребенком внутри было съедено, ничего не мог поделать, пожалуйста, не превращай меня за это в фарш?

– Во-первых, мне плевать на Джордана, и если он захочет тебя убить – я заставлю его попотеть. Во-вторых, ты не должен рисковать своей шкурой. Она важнее.

– Вот как. Меня защищает симпатичная гномья мордашка?

– А ты как думал? Я же не статуя ходячая. У меня тоже есть чувства.

– Только не дай им завести тебя в ту же трясину, что и меня. В следующий раз, если не знаешь, что со мной случилось, – просто уходи. Спаси себя, а потом думай о чем хочешь.

– Закрой ротик и отдыхай, – раздраженно приказала Лила. Я схожу посмотреть, куда делась Адель.

Гномка ушла, оставив меня наедине с мыслями.

«Это был сон?..» – спросил я сам себя, доставая из кармана амулет Плачущего. – «Я уже второй раз вижу что-то странное, как только закрываю глаза. Действие этой безделушки?»

И камешек, в ответ на мой неозвученный вопрос, мигнул знакомым светом. Капля горела алым, а камень – обжигал пальцы.

– Твою мать, Спящий, что ты за демон вообще?..

Когда я засовывал амулет обратно в карман, то заметил что-то странное на кисти. И, вглядевшись внимательнее…

Жара. И вместо кожи – угли. А из трещины на запястье сочится кровь. И вечный стук… звук лопающейся корки моего тела.

Сон оставил свой след. Шрам.

Глава сорок шестая, в которой старые знакомые с новыми лицами

Мы шли долго. Не слишком – но даже пара дней пути в нынешних условиях казалась неделей.

Больше мы не встречали ни бандитов, ни циклопов, ни одиноких домиков на отшибах. Не разводили костры возле лесов – лишь зажигали тонкие отсохшие ветки, отломленные от кустов. Слишком нищих и слабых, совсем как мы трое.

Я шел с трудом. Раны, нанесенные великаном, долго не заживали. Правая рука едва двигалась, а место недавнего перелома все никак не успокаивалось. Боль, припухлость. Впрочем, будь я человеком, я бы уже не жил. Так что не пожалуешься особо.

В какой-то момент мы дошли до развилки. Дорога позади, дорога налево и направо. Жители деревни, из которой мы вышли, говорили, что к городу идти направо. И, мол, путь после этого останется недолгий. Поэтому мы решили сесть на привал. Отпраздновать то, что дошли живыми. Подготовиться к тому, что нас ждут новые неприятности. А без них скорее всего никуда – любой вампир сочтет меня врагом, когда поймет, что я использовал магию. Колдуном я себя назвать, конечно же, не мог, но это не оправдание.

Я улегся на траву, накрыв глаза ладонью. Тело ныло. Хотелось уподобиться ему, но я не позволял себе. Кто меня жалеть-то будет? Девушки, уставшие ровно настолько же? Смешно и позорно.

– Вангр, ты там живой? – спросила Адель, усаживаясь рядом.

– Пока что. Но ты можешь это ненароком исправить, если решишь потрепаться.

– Я просто хотела поблагодарить.

– За что? – от удивления я даже посмотрел на нее.

Даже. Мы с Лилой старались не касаться этой темы, но к вампирессе мы оба относились не слишком хорошо. Это логично, учитывая, что она создавала одни лишь проблемы.

– За тот случай с циклопом. Не знаю, может, я могла бы убить его сама. Но… была слишком напугана. Спасибо, что помог.

– А, ты об этом, – вздохнул я. – Не бери в голову.

Наверное, сказать, что тот поступок не нес в себе ничего личного, было бы слишком грубо. Да и Адель, наверное, не слишком посвящена в детали нашего договора с Джорданом.

– Все равно, спасибо. Вот и весь разговор. Прости, что утомила.

– Ага… – пробормотал я, вновь прикрывая глаза ладонью.

Солнце раздражало. Довольно сильно. Где-то там, в Холиврите, была зима. Снежные бураны, воющие ветра… А здесь тепло. Урожай готовят. Звери скачут среди кустов. Всем плевать на слово «зима». О ней тут не знают.

Казалось бы, всего лишь страна по другую сторону Кровавого моря. А разница слишком ощутима. Поэтому в Файльге я никогда не почувствую себя дома. Слишком все иначе.

– Вангр… – Лила говорила тихо. – Там телега едет.

Я мигом поднялся, пусть это и вызвало новую вспышку неприятной боли в груди.

Вдалеке и правда шагали лошади, запряженные в телегу. Двигались они с той же стороны, что и мы, только по другой дороге.

– Подождем. Я попробую напроситься, – коротко бросил я, в глубине души мечтая сейчас разлечься на телеге в окружении товара, дав отдых ногам. – Скорее всего это какие-нибудь торгаши, так что проблем быть не должно.

Телега приближалась медленно. Но лично я – не торопился. Сидел, пожевывая горькую травинку, неотрывно наблюдая за едущими. Издалека все выглядело неплохо. Обычные люди в обычной одежде, типичной для Файльга. Коняшки добрые, явно не голодают. Идут бодро. Да и телега не развалюха.

Обычно я такие обворовывал. Напрашивался под видом путешественника, а сам искал, чего бы стащить. Но это совсем давно было, когда я только начинал воровать. Работы не было, сам себе хозяин. Вот и тырил яблоки да зерно.

– Долгой жизни, – поздоровался я, выходя на дорогу перед лошадьми.

И те, явно не радуясь мне, недовольно зафырчали. Телега остановилась в метре от меня, и я мог четко разглядеть лица едущих.

– В чем нужда? – спросили у меня.

Пришлось долго объяснять то, что я со спутницами хочу добраться до города, и разжевывать то, что я хотел бы напроситься в качестве попутчика. Язык Файльга лишен красочных слов, не требует долгих формулировок, но изъясняться нужно максимально точно. Иначе не поймут. К сожалению, мое знание языка оставляло желать лучшего, так что Лила в какой-то момент вмешалась, сказав за меня нужное и договорившись с торговцами.

О том, что это были именно они, свидетельствовала более закрытая одежда, явно больше подходящая для долгих поездок, чем накидки охотников или чернорабочих. А еще – целая куча крытых корзин и мешков в телеге.

Мы кое-как забрались, оказавшись зажатыми товаром. Разлечься не вышло, но меня и это устроило. Черт возьми, в конце-то концов – мне ведь не ногами идти, что уже хорошо.

Всю дорогу до города мы проехали молча.

***

Город, показавшийся еще издалека, не шел ни в какое сравнение с той деревней, в которой поселился Ян. Не сказать, что предо мной предстал центр экономики этой страны. Но зрелище порадовало. Здоровенные каменные стены, защищающие город. Крепкие ворота, какие-то люди, стоящие у них на страже. Высокие дома и даже какое-то подобие замка, хоть больше походящее на чрезмерно обряженную усадьбу. Жители Файльга умудрились совместить неприступность с роскошью. Издалека крыша заблестела тем блеском, который я привык видеть у золотых монет под солнцем. А крутые стены, едва различимые бойницы, обилие башен… я явно не хотел бы брать приступом нечто похожее.

Хотя более чем уверен, что это все выстроено не для войны с людьми.

Прибывая в страну, Ян был уверен, что это земля варваров. Конечно, в том же Холиврите ходили слухи о торговле аборигенов с Инквизицией. Но вряд ли кто-то из тех, кто жил в стране креста, мог представить подобный уровень строительства у файльговцев. Особенно после деревни, которую я видел.

– Что-то мне это не нравится, – высказалась Лила.

– По-моему – шикарно, – с улыбкой возразил я.

– Да, но… ты не думаешь о том, что вряд ли в таком городе живут одни лишь варвары?

Я бросил взгляд на лицо гномки. Она действительно была обеспокоена. Но я не стал спрашивать причины. Лишь присмотрелся к тем, кто стоял у ворот.

Телега ползла. Все ближе и ближе. И в какой-то момент мне удалось наконец-то разглядеть одежды стражников.

– Блядь… – прошептал я.

Да, в последний раз, когда я видел жителей Холиврита, они были одеты иначе. Военная форма тоже отличалась. Но с тех пор определенное сходство сохранилось. И не узнать служителей Инквизиции было невозможно. Черно-красные плащи. Кресты, отлитые из металла. Ружья.

– Адель, пасть заткни и не говори. Нам стоит притвориться спящими.

Я начал понемногу осознавать то, что сразу почувствовала Лила. И верно – Холиврит, погрязший в нечисти из Лесов Силы, точно перестал быть безопасным. Куда податься инквизиторам? Почему бы не наведать своих торговых партнеров, живущих за морем?

И если даже твари умудрились пересечь обширные воды Кровавого моря… что уж говорить о людях, выстроивших корабли, создавшие военные флоты…

Я хотел добраться до Киора. Найти убежище вампиров, договориться о сотрудничестве с ними. Привести Адель и Лилу в более безопасное место.

Но в итоге я добрался до змеиного гнезда. И эта змея вряд ли проявит милость ко мне. Или к вампирессе. Или к гномке.

Мы разлеглись, насколько могли. С каждым оборотом колеса тревожность во мне росла. Я еще мог верить в то, что удастся договориться с вампирами. Но инквизиторы?..

Воспоминания Яна пестрели этими ублюдками. И я знал, что любой клыкастый обречен на смерть.

Телега остановилась. Сидя с закрытыми глазами, я искренне надеялся, что мои спутницы последовали примеру.

Послышались голоса. Одни говорили чисто. Другие – с холивритовским акцентом. Натужно. Фальшиво.

Я кое-как понимал разговор. Спрашивали о целях визита, о товаре. Типичная паранойя крестных.

Возле телеги раздались шаги. Лошади недовольно фыркали, сопели.

«Кто эти?» – спросил голос над головой.

«Путешественники».

«Мы поговорим».

– Просыпайтесь, – приказали на языке Файльга.

Внутри меня все натянулось. Первая же идея – открыть глаза и сразу сломать шею ближайшему, но я понимал, что в городе их еще больше. Инквизиторы не ходят по одиночке, и где один – там армия.

– Чем могу помочь? – спросила Лила на холивритовском, и от этого внутри стало еще противнее.

Я не мог открыть глаза, потому что по ним сразу станет ясно, кто я такой. Взгляд вампира в корне отличается от человеческого. Хотелось, чтобы Лила молчала, дала мне время придумать что-то. Но она решила взять ситуацию в свои руки. И мне оставалось лишь надеяться, что гномка знает, что делает.

– Отлично, вы говорите по-людски, – довольно заметил инквизитор. – Кто вы такие?

– Я – Лила, мои спутники – Вангр и Адель.

– Что вы забыли в этом городе? Вы из Холиврита?

– Да. Приехали оттуда на одном из торговых кораблей.

– Разве на них пускают карликов?

– Я договорилась, – уклончиво ответила Лила.

– Почему у этой волосы розовые? Что с ней?

«Дерьмо», – подумал я. Это единственное слово, которое крутилось в башке. Конечно же, все не может кончиться хорошо. Даже если Адель сидит с закрытыми глазами и молчит – все равно в чем-то налажает. Ее шевелюра была слишком яркой и совершенно никто из людей не выглядел так, как она. Прекрасно. На месте инквизитора я бы уже пристрелил всех троих.

– Это мой эксперимент. Я пытаюсь создать краску, которая позволит изменять цвет волос. Знаете ли, у девушек с возрастом появляется седина, которую некоторым было бы неплохо прикрыть. К примеру, служанки в тавернах. Вряд ли вы хотели бы получить обслуживание от старухи.

– Розовый?.. – переспросил инквизитор, и я искренне понимал его эмоции.

– Каждый гений обречен на неудачи перед величием, – Лила сказала это с такой гордостью, что даже я чуть не поверил в ее безумие.

– Что ты здесь забыла?

– Услышала слухи о том, что в городе живет один алхимик, который может помочь мне с исследованиями.

– Алхимик? Как его зовут?

Чертова инквизиция никак не могла поставить на ворота кого-то менее параноидального, верно?

– Знаю только инициалы. А. К. Надеялась, что в городе помогут найти такого. У вас ведь не так много алхимиков? – Лила замолчала, ожидая ответ, но вдруг спохватилась. – О, быть может, вы поможете найти его? Честное слово, мне нужен лишь разговор с ним и наглядный пример моей работы, после этого я с радостью уеду. Поможете? Я готова заплатить!

А ведь у нас в кармане ни гроша. Кроме… Адель ведь нигде не оставила свой мешок с файльговским золотом?

Я начинал верить в то, что Лила справится. У нас ведь действительно был полный мешок денег. Подумать только, а я хотел его оставить… Сейчас даже если инквизитор не поверит в слова, он поверит в золото.

– Я не помогу тебе с алхимиком, потому что тут таких нет, – холодно отчеканил инквизитор. – В нашем городе каждый записан в реестр, и нет ни одного человека с такого рода занятием или подобными инициалами. Ты мне врешь.

– Я не вру, я приехала из-за слухов. Не более, – Лила, если и звучала поначалу растерянно, к концу реплики добавила не меньше холода.

– Девочка, я не знаю, что это за слухи, но если ты сейчас не разбудишь своих уродцев и не выйдешь из телеги, я сожгу вас вместе с товаром этих дикарей.

Прежде, чем Лила успела хоть что-то ответить, я открыл глаза и, извернувшись, подцепил пальцами шлем инквизитора. Со звонким стуком тот ударился о борт телеги.

– Подъем, мы сваливаем! – рявкнул я, выпрыгивая из телеги.

Раздался выстрел. Лила уже держала револьвер в руках.

Тело стражника, которого я до того приложил башкой, рухнуло на землю. Мне оставалось лишь выдернуть из его рук ружье. Тяжеловатое, но сойдет.

– Адель, пали в любого, кто попробует пальнуть по нам, – приказал я, швыряя ей оружие.

– Ты думаешь, я умею?

– Придется научиться, дорогуша, – пробормотал я, присаживаясь за колесом телеги и пытаясь высмотреть на стенах стрелков.

– Отлично, одного убили, – весело бросила Лила. – Есть идеи, куда нам теперь смыться?

Я покачал головой. План не сработал. И новый не успел родиться.

– Было бы неплохо смыться на одной из лошадей, но это придется делать под пулями.

– Думаешь, они сразу будут стрелять? Пока все тихо.

Я вздохнул. Безвыходная ситуация. Попадая в тупик, обычно хочешь повернуть назад, но для нас это не представлялось возможным.

– Дай пистолет, – попросил я.

– Убьешься? – хмыкнула Лила, протягивая револьвер.

Ненавижу оружие. Оружие несет зло, гораздо большее, по сравнению с обычной кулачной дракой. Но сейчас мне было нужно что-то, что нарушает обычные принципы.

– Нужны кони, – твердо сказал я, направив пистолет со взведенным курком на одного из торговцев.

Варвары поражали меня. В этой стране они всегда спокойны. Что бы ни случилось – их ничем не пронять. Когда чертова нага вломилась в трактир той деревни, все сидели до тех пор, пока осколки камня не начали убивать посетителей. Иногда кажется, что местным вовсе плевать на свою жизнь. Потом понимаешь, что они верят в предначертанность собственного пути.

– Бери, – невозмутимо сказал один из них, спускаясь с телеги и собираясь расстегнуть упряжь.

Пуля взорвала его голову. И тело, обмякнув, рухнуло под копыта лошади. Я поморщился, опускаясь на колено и заглядывая под телегу.

Верно. Второй стражник. Услышав выстрел, он просто нацелился из ружья, даже не подумав подойти.

Вряд ли он собирается палить в саму телегу. Ждет, пока высунемся? Пытается понять, что вообще произошло?

Ситуация выходила за рамки моего понимания. Этим я не любил всякий конфликт с оружием. Когда ты стоишь в окружении ублюдков с мечами, ты просто не можешь придумать решение. Сейчас все еще хуже. Пока что по мне стрелять не выйдет – хотя со стен города наверняка уже направлены ружья.

– Лила! – позвал я. – Скажи Адель, чтобы прикончила того, на воротах. Либо сама этим займись. Мне плевать.

Спустя пару секунд раздался выстрел. Стражник сполз по стене на землю. Хоть что-то.

– Освободи лошадь, – вновь приказал я, направив дуло на второго торговца.

Мне было просто интересно. Насколько сильно нас схватили за яйца. Сколько людей должно умереть, прежде чем инквизиция захлебнется своей паранойей и ненавистью. Мне было интересно, что вообще произойдет в этот день.

Какие инструкции у тех, кто стоит на стенах? Уже двое крестных погибли. Они спустятся? Накроют нас залпом ружей?

Пока что ситуация не накалилась до предела. Убиты стражники, но нет явных попыток осадить город. Наверняка где-то там, за каменной оградой, стоит капитан. Смотрит за нами. Пытается принять решение. Руководствуясь лишь тем, что видит.

Я бы на месте этих ублюдков расстрелял все живое в округе города. Это самое верное решение. Плевать на варваров, плевать на все – им нужно уничтожить любое недоразумение. Такова позиция Креста.

С другой стороны, что будет, если варвары обозлятся на инквизиторов? Перестанут кормить их. Не просто перестанут – начнут выкуривать из городов, пытаться искоренить заразу, пришедшую из Холиврита в лице крестных. Что тогда? Родная страна Инквизиции кишит тварями. А в этой их ненавидят.

У капитана стражи сложное решение. А потому щелкнула упряжь второй лошади.

Когда-то я катался на коне без седла. Почти отбил яйца. Оставил кучу синяков на заднице. Один раз соскользнул, ударившись башкой о лежащий в поле камень. В этом нет нихрена приятного. Каковы у нас троих шансы уехать от города подальше на лошадях?

Есть ли смысл думать о таком?

– Лила! Прямо сейчас подготовьтесь выйти из-за телеги и сесть на лошадей. Адель пусть едет первой. Я с тобой.

– Как скажешь, – флегматично донеслось из-за спины.

Я оглядел мертвого стражника, лежащего возле меня. Сорвал кошель, больше ничего интересного не нашел. Плевать. Время сотворить чудо или погибнуть смертью идиота.

Выскочив в полный рост вперед лошадей, я вгрызся в кисть. Клыки легко прогрызли кожу.

Хрупкая корочка трескается, и кровь течет наружу.

– Хатшь!

Мана едва восстановилась после стычки с циклопом, в которой я явно превысил лимит. И сейчас новая вспышка силы заставила содрогнуться от боли. На секунду я испугался, что колдовство не сработает. Страх, который нельзя испытывать ни магу, ни вору. Страх облажаться. Сколько раз я боролся с ним, вскрывая замок и слыша за спиной приглушенные шаги?

Все выйдет.

Вязкое облако черного дыма окутало меня. Казалось, я сам задохнулся в нем. Из клубящихся потоков мрака ко мне потянулись руки, и я попятился, отмахнувшись. Рванул обратно, прочь из дыма, несущего безумие. Адель уже мчалась прочь. Удивительно, но ей удалось – даже с ружьем и мешком золота на плече. И Лила ждала меня.

Я не мог поверить в то, что нам позволят уйти. Это ведь Инквизиция. Она не отпускает нечисть. Разве нет?..

Вскочив на лошадь, я вцепился в гриву. Почувствовал, как дрожь промчалась под шкурой животного. Они ненавидят вампиров. Звери. Всегда. Боятся.

Ударив по бокам, я надеялся, что в этой стране их дрессируют так же, как дрессировали пятьдесят лет назад в Холиврите. И конь… повинуясь то ли моей неуклюжей команде, то ли страху, рванул в сторону, прочь от города, прочь от клубящейся тьмы, вызванной моим колдовством. Еще десяток шагов – и я вновь стану легкой мишенью для стрелков. Но это неважно. Пускай стреляют – лишь бы не по лошади.

Пару-тройку пуль я уж переживу.

– Ты безумец! – прокричала Лила, вжимаясь в мою спину.

«Я придурок», – хотелось ответить, но я молчал. Молчал и не верил ушам – выстрелов до сих пор не было.

Лошадь мчалась галопом, ржала, сходила с ума. Но на это плевать. Сотня шагов – а там пускай хоть сдохнет.

Главное запомнить, что в города соваться нельзя. Крест добрался и до этой страны.