Текст книги "Глаза зверя"

Автор книги: Фридрих Незнанский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)

8

Солонин прикурил сигарету от позолоченной зажигалки «зиппо» и сладко затянулся.

– Я думал, ты не куришь, – сказал Поремский.

– В основном нет. Но иногда тянет.

Виктор снова затянулся и выпустил изо рта идеально ровное белое колечко. С улыбкой посмотрел, как оно расплывается в воздухе.

– Короче, сигнал радиомаяка мы отследили, – сказал он. – Теперь мы знаем точное местонахождение базы. Посылать команду, разумеется, рановато. Наверняка у них заготовлены отходные пути. Всякие тайные тропы, пещеры… Вот когда у нас будут подробные фотографии лагеря и его окрестностей, тогда, пожалуй, можно будет приступать к прямым силовым действиям.

– Значит, подковка сработала, – задумчиво произнес Поремский.

– Угу, – кивнул Солонин. – И не только она. Я вмонтировал Сулейману чипы в одежду и обувь. На всякий случай.

– Он об этом знает?

Виктор выпустил еще одно колечко и покачал головой:

– Нет.

Поремский нахмурился:

– Ты должен был ему сказать.

– Должен был, – кивнул Солонин. – Но я решил подстраховаться. Зная про чипы, он мог себя нечаянно выдать.

– И все равно, ты должен был ему сказать. Не нравится мне, когда мы держим друг друга за дураков.

– Володь, не горячись. Дело сделано, и сейчас уже поздно что-либо менять.

Поремский некоторое время молчал. Потом сказал:

– Ладно, проехали. Только в следующий раз, если он будет, обо всех подобных фокусах сообщай мне, ясно?

– Ясно, – согласился Виктор.

Поремский побарабанил пальцами по столу.

– Ликвидировать лагерь в любом случае рано, – раздумчиво сказал он. – У бандитов, которые окопались в Москве, могут возникнуть подозрения. Да и немецкие «товарищи» заволнуются.

– Камельков собрал о них информацию?

– Да. Сейчас он выясняет подробности биографии Чачи. А как там Турецкий? Я никак не могу до него дозвониться.

– Я говорил с ним полчаса назад, – сказал Солонин. – Они отслеживают каждый шаг бандитов. Если все пойдет хорошо, накроют с поличным – тихо и мирно. А если нет… – Виктор пожал плечами. – Что ж, тогда в Дюссельдорфе будет горячо.

– В Москве будет так же. Нигматзянов и Джабраилов вывели нас еще на четверых членов банды.

– Неплохо, – одобрил Виктор. – Если удастся их всех накрыть, сделаем большое дело.

– Так-то оно так, но…

– Что еще?

– Мне кажется, что главный у них вовсе не Алмаз Рафикович Нигматзянов.

– А кто?

Поремский пожал плечами:

– Не знаю. Но у меня такое ощущение, что координирует их действия кто-то свыше. Возможно, что он общается с этим человеком, минуя нашу прослушку. Какая-нибудь отдельная, незафиксированная мобильная линия.

– Все может быть, – согласился Солонин. – Хотя проверить это несложно.

Дверь кабинета распахнулась, на пороге застыл Камельков.

– Ага, курите! – воскликнул он. – И это вместо того, чтобы работать! Правильно, пускай работает Миша Камельков, а мы будем курить.

– Давай уже заходи, – распорядился Поремский. – Терпеть не могу, когда стоят в дверях и митингуют.

Миша закрыл дверь.

– Чача работает в «Имярек-консалтинг» уже два года. Как вы, Владимир Дмитриевич, и предполагали, он занимается черной работой. На фирму его привел Муслиев. Они познакомились с Чачей на какой-то чеченской вечеринке в общежитии МГУ. Чаче нужно было где-то работать, и Муслиев устроил его в «Имярек-консалтинг». Муслиев признался, что Чача помогал ему организовать теракт в офисе концерна «Геракл». Ну то есть он помог ему найти исполнителя.

– Он был связующим звеном между Муслиевым и Бариевым? – спросил Поремский.

Миша энергично кивнул:

– А я что говорю! По словам Муслиева, именно Чаче пришла в голову идея использовать террористов для заказных убийств! А Бариев эту идею одобрил. Благо смертниц у него – целый лагерь.

– Вот сволочь! – в сердцах сказал Поремский.

– Сволочь сволочью, а голова у парня варит, – заметил Солонин. – Есть у меня, Володя, одна идея.

– Что за идея?

– Алмаз Рафикович каждый день обедает в ресторане «Китайская кухня» на Дмитровском шоссе. Наши ребята ведут его с утра до ночи, но, как показал опыт, Алмаз – парень ушлый, иногда ему удается от нас ускользнуть.

– От вас? Ускользнуть? – Поремский усмехнулся и покачал головой. – Никогда не поверю.

– И тем не менее это так, – признал Солонин. – Два раза мы его теряли. Нигматзянов очень хорошо знает Москву. Он уходил от наших машин, теряясь в переулках в самом центре города. По всему видать, что Алмаз Рафикович – мужик непростой. Судя по тому, как он умеет заметать следы, он прошел хорошую подготовку.

– Настолько хорошую, что перед ним пасует даже «Пятый уровень»? – с улыбкой спросил Поремский.

– Что делать, мы не супермены, – ответил Солонин. – Но дело не в этом. Явот тут подумал, что было бы неплохо приклеить к Нигматзянову «жука». Конечно, сделать это трудно, но думаю, что я справлюсь.

Поремский недоверчиво посмотрел на Солонина:

– В квартиру к нему мы проникнуть не можем. Наверняка он об этом сразу узнает. К машине лучше тоже не приближаться. Что остается?

– Остается сам Алмаз Рафикович, – сказал Солонин. – В отличие от квартиры и машины, на нем нет датчиков оповещения.

– И как ты собираешься это сделать?

– Просто. – Солонин усмехнулся. – Я ведь сказал, «что Алмаз Рафикович обедает в «Китайской кухне». А мало ли там пьяных китайцев. Это единственный способ подобраться к нему поближе.

Тут Камельков, до сих пор молчавший, неожиданно подал голос:

– Владимир Дмитриевич! Виктор! Пожалуйста, позвольте мне провернуть эту операцию! Я с самого универа мечтал о чем-то подобном!

Поремский посмотрел на Камелькова и строго сказал:

– Мишаня, это не игра. Мы не имеем права рисковать.

– Владимир Дмитриевич, я все понимаю, – с горячностью отозвался Камельков. – Я и не собираюсь играть. Просто… – Камельков замялся, не находя подходящих слов. – Просто я так долго сидел в кабинете, что чувствую себя бухгалтером, а не сыщиком. Владимир Дмитриевич, шеф, не дайте пропасть таланту.

– В самом деле, Володь, – обратился к Поремско-му Солонин, – пусть это сделает Михаил. Я слышал, что фирму «Заря» накрыли благодаря его усилиям.

Поремский развел руками:

– Да я не против. Только проинструктируй его хорошенько, чтобы он не наломал дров. Да, и еще: идея с пьяным китайцем мне не нравится. Камельков, какой у тебя рост?

– Метр восемьдесят шесть, – признался Камельков.

Поремский кивнул:

– Вот именно. Где вы видели китайца такого роста? Он же там как мачта будет отсвечивать! Нет, пусть уж лучше будет пьяным русским. Тем более для этого ему не нужно будет прилагать больших усилий.

– Обижаете, – насупился Камельков.

– Не обижаю, а констатирую.

Камельков помрачнел еще больше.

– Это вам Вячеслав Иванович Грязнов про меня гадостей нарассказывал? – подозрительно спросил он.

– Грязнов? – Поремский и Солонин переглянулись. – Почему именно Грязнов?

– Да так, – неохотно ответил Миша и не стал развивать эту опасную тему.

– Темная история, – резюмировал Солонин. – А впрочем, это ваши с Грязновым дела, и мы не собираемся в них вмешиваться. Ну что, Володь, позволим парню проявить себя?

– Да разве перед таким напором устоишь? – Поремский насмешливо посмотрел на Мишу. – Только ты там не очень-то. Пьяный русский – это всего лишь роль, и талантливый актер должен уметь войти в нее без помощи алкоголя. Ты талантливый актер?

Камельков скромно улыбнулся и сказал:

– Я лучший.

В кафе «Китайская кухня» было два зала, отделенных друг от друга аркой. На стенах красовались огромные шелковые веера. Возле бара стояли три ширмы, украшенные замысловатыми рисунками с павлинами, раскосыми женщинами и экзотическими деревьями, а с потолка свисали фонарики в разноцветных бумажных абажурах.

К тому моменту, когда Алмаз Рафикович в сопровождении симпатичной блондинки с роскошным бюстом вошел в кафе, Камельков успел пропустить две рюмки водки и чувствовал себя превосходно.

Алмаз Рафикович отодвинул стул за угловым круглым столиком, помог усесться блондинке, затем сел сам и жестом подозвал официанта. Тот вихрем понесся к столику Нигматзянова и замер перед ним с подобострастной улыбкой. Алмаз Рафикович сказал ему несколько слов и посмотрел на блондинку – та кивнула.

Официант записал заказ в маленькую книжечку и, не переставая улыбаться, испарился.

Камельков жахнул еще пятьдесят граммов, встал из-за стола и тяжелой, пошатывающейся походкой направился к Нигматзянову и его подружке. Приблизившись к ним, он остановился, глупо улыбнулся и спросил:

– Вы па-азволите?

– Что такое? – нахмурился Алмаз Рафикович. – Что вам нужно?

– Ничего, – улыбнулся Камельков. – Просто увидел русские лица и не смог удержаться. Не поверите, но успел соскучиться, пока здесь сижу. Позвольте представиться – Колян. Вернее – Николай. А как зовут вас?

– Светлана, – представилась блондинка глубоким, низким голосом.

Алмаз Рафикович метнул в ее сторону свирепый взгляд, и она смущенно заморгала.

– Какое красивое имя! – оценил Камельков. Затем посмотрел на Алмаза Рафиковича и спросил: – Вы позволите сделать вашей даме небольшой мю-мезон-чик?

Пока Алмаз Рафикович соображал, что же такое имел в виду незнакомец, Камельков взял пухлую ручку блондинки и поднес ее к своим губам.

– Ну что вы, – улыбнулась блондинка красными, ярко накрашенными губами. – Не стоит.

– Стоит, стоит! – заверил ее Камельков и чмокнул блондинку в запястье. Затем он отодвинул стул и рухнул на него всей массой, едва не уронив вазу с пластмассовыми цветами.

– Посижу с вами немного, – развязно сообщил Камельков. – Хочется поговорить, а не с кем. Выпьете со мной водки? Я угощаю. – Он поднял руку, чтобы подозвать официанта, но Алмаз Рафикович строго сказал:

– Молодой человек, немедленно отправляйтесь за свой столик!

– Почему? – искренне удивился Камельков.

– Потому что мы пришли сюда поесть, а не заводить новые знакомства. Вы нам мешаете, ясно?

– Мешаю? – Камельков удрученно вздохнул. – Вот так всегда, – грустно сказал он. – Всем я мешаю. Дома мешаю, на работе мешаю, даже в ресторане… и тут мешаю. Может, у меня плохая аура, а?

– Может быть, – злорадно согласился Алмаз Рафикович.

Камельков пристально на него посмотрел и ядовито усмехнулся:

– А может, мне просто не везет на людей? – спросил он зловещим голосом. – Всем попадаются люди как люди, а мне – сплошные подонки. Как ты думаешь?

Блондинка испуганно вцепилась Алмазу Рафиковичу в руку.

– Молодой человек, ведите себя пристойно! – рявкнул Алмаз Рафикович.

– Надо же, какие мы строгие, – нагло усмехнулся Камельков. – Я, кажется, не с тобой разговаривал, а со Светланой. Так ведь, Светусик? – Камельков посмотрел на блондинку и похотливо причмокнул губами.

– Ну все, щенок! – сказал Алмаз Рафикович. Он резко поднялся со стула и рявкнул: – А ну пошли!

– Куда? – глупо поинтересовался Камельков.

– В холл! – сказал Нигматзянов.

Судя по бешено вращающимся глазам, Алмаз Рафикович осерчал не на шутку. А Камельков, напротив, резко сменил тактику.

– Да ладно тебе, дружище, – мягко и приветливо сказал он. – Если я тебя обидел, извини. Я ведь не хотел ничего плохого. В натуре! Я просто хотел с тобой выпить. Давай обнимемся и все забудем, о'кей? Ну иди сюда, лапа.

Не успел Алмаз Рафикович произнести и слово, как Камельков заграбастал его в объятия и крепко прижал к груди, нежно похлопывая пятернями по спине. Алмаз Рафикович попробовал было вырваться, но Миша держал крепко.

– Шайтан! – прорычал Нигматзянов. – А ну пусти! Кому сказа: – живо пусти!

Камельков разжал объятия.

– Ну вот и помирились, – миролюбиво сказал он. – Теперь-то мы можем выпить?

– Пусть шайтан с тобой пьет! – сердито ответил Алмаз Рафикович.

В это время с другого конца зала к столику уже двигались двое охранников и менеджер в белой рубашке.

– Кажется, нам хотят помешать, – оценил ситуацию Камельков и повернулся к Нигматзянову: – Как думаешь, а?

– Гнида подноготная тебе друг, а не я, – злобно сказал Алмаз Рафикович.

Камельков внимательно на него посмотрел, потом вздохнул и сказал:

– И ты туда же, друг. Все хотят меня оскорбить. А за что? За то, что я общителен? За то, что я люблю людей? А ведь все, что я хотел, это…

Что именно хотел сделать Камельков, осталось невыясненным: двое дюжих охранников схватили его за руки, а менеджер, став прямо перед Мишей, ткнул пальцем в сторону его стола и прошипел:

– Идите за свой столик и расплатитесь по счету.

– Как это, расплатитесь? – не понял Миша. – Я ведь еще не доел!

– Дома доешь, – сказал ему один из охранников.

– Дома? Ты что, братан, грубишь? – Камельков сурово сдвинул брови и яростно добавил: – Да ты знаешь, что я могу с тобой сделать? Да я тебя…

Охранник немного подкрутил заломленную руку Миши. Камельков ойкнул и поморщился.

– Черт, вот это силища! – восхищенно простонал он. – Качаешься, наверное, а? Ладно, командир, дома так дома. Пусти руку, я сам пойду.

Подождав, пока Миша отсчитает триста рублей, охранники вновь подхватили его под руки и повели к двери.

– Полегче, – обиженно гундел Камельков. – Я ведь все-таки клиент.

– Еще слово, и ты будешь клиентом вытрезвителя, – пообещал ему охранник. – А если вернешься, я тебя сам ментам сдам. Так и запомни.

– Эх вы. – Брови Камелькова дрогнули. По щеке побежала одинокая слеза. – Як вам как к людям, а вы… Гниды вы, вот вы кто. Буржуи вы недобитые. А ведь я водкой его хотел угостить. А он меня…

Миша пробкой вылетел на улицу и ткнулся руками в мокрую землю клумбы. Двери ресторана с грохотом захлопнулись у него за спиной. Камельков поднялся на ноги, вытер руки платком, затем тщательно отряхнул пиджак, посмотрел на двери ресторана и сказал:

– Спасибо, ребята. В следующий раз посижу подольше.

Затем он поднял руку и показал охраннику, выглядывающему в окошко, средний палец. Отомстив таким образом своему обидчику, Миша повернулся и, пошатываясь для правдоподобия, медленно поплелся к ближайшей станции метро.

Дело было сделано.

Удалившись от китайского кафе на порядочное расстояние, Камельков достал из кармана сотовый телефон, нажал на кнопку связи и приложил трубку к уху.

– Слушаю, – раздался в трубке голос Солонина.

– Алло, Виктор, «жучок» на месте, – отрапортовал Камельков.

– Место-то хоть надежное?

– Вполне. Прицепил к изнанке кармана.

– Хорошая работа. Как думаешь, не заметит?

– Да куда ему! Такую липучку, как на вашем «жучке», вместо гвоздей можно использовать. Я сам чуть не прилип.

– Хорошо, хорошо. Кстати, Мишань, то, что ты называешь «жучком», вовсе не «жучок». Это чип с ретранслятором. Вещь редкая даже в нашем деле.

– С ретранслятором? И что это значит?

– Стоит Алмазу Рафиковичу позвонить кому-нибудь по сотовому телефону, и мы тут же настроимся на волну собеседника.

– Классная штука, – похвалил Камельков. – Не продадите парочку?

– Я бы продал, но одна такая штука стоит больше, чем ты весь вместе со всеми твоими богатыми идеями.

– Это смотря как оценивать, – обиделся Камельков. – Ладно. Передайте Поремскому, что заеду пообедать, а потом вернусь в контору.

– А у китайцев тебя разве не накормили? – едко поинтересовался Солонин. '.

– Это на триста-то рублей? – скептически спросил Миша.

– Тебя легче убить, чем прокормить.

– Это верно, – согласился Камельков. – Ладно, до встречи.

– До встречи и приятного аппетита.

9

В тот же день операция, которую провернул Миша Камельков, дала свои первые результаты.

Солонин положил на стол Поремского маленький серебристый ноутбук, включил его, подождал, пока загрузится программа, затем загадочно посмотрел на Поремского и Камелькова и сказал:

– Так, парни, звук не очень четкий, поэтому слушайте внимательно. Я его немного подчистил, но все равно не первый класс. Если что не поймете, спросите потом. Готовы?

– Да, – кивнул Миша.

– Как пионэры, – добавил оремскии.

– Ну тогда с Богом, – сказал Солонин и нажал на «enter».

«– Алмаз Рафикович, здравствуй!

– Здравствуйте, Михаил Иванович. Что слышно о Хамзате?

– О Муслиеве-то? Сидит Хамзат. Что ему сделается.

– Дает показания?

– Какие, к черту, показания, Алмаз? Он их уже дал! Этот парень сдал ментам Володю Большое Гнездо. Хорошо, что менты не посмели его арестовать, но то ли еще будет. Гляди, Алмаз, если он сдаст Чачу, а Чача потянет за собой тебя…

– Не сдаст, – оборвал собеседника Алмаз Рафикович. – Я знаю Хамзата. Он много болтает с перепугу, но, когда возьмет себя в руки и успокоится, молчит, как сыч.

– Дай-то Бог, Алмаз, дай-то Бог. Лучше всего сделать так, чтобы Муслиев вообще ничего не мог сказать. Даже если наложит в штаны от испуга. Впереди суд, Алмаз. Володе Большое Гнездо не нужен скандал. Понимаешь, о чем я?

– Понимаю. Но я ничего не могу сделать. У меня нет знакомых зэков, если вы об этом.

– Нет?

– Нет. – Алмаз Рафикович прочистил горло и сказал: – Вот если бы вы помогли…

Незнакомец засмеялся:

– Ну, ты совсем зарапортовался, Алмаз. Ты что, думаешь, я якшаюсь с уголовкой?

– Нет, но… Возможно, у вас есть хорошие знакомые в милиции?

– Может, и есть, а может, и нет. – Незнакомец вздохнул. – Ладно, Алмаз, я попробую тебе помочь. Мы ведь все-таки друзья, а дружба обязывает ко многому. Но ты тоже должен помочь мне.

– Все что угодно, Михаил Иванович. Что я должен сделать?

– То же, что и раньше, Алмаз. Я нашел тебе клиента.

– Михаил Иванович, вы же знаете, мы больше этим не занимаемся. После того как взяли Муслиева, менты висят у нас на хвосте. Слава Аллаху, Хамзат все взял на себя и не стал нас сдавать. Но если мы проколемся еще раз, нам уже не уйти.

– Алмаз, не говори чепухи. – Голос незнакомца стал недовольным. – С какой стати вы проколетесь? И потом, тебе ведь все равно, кого или что взрывать? Ты организуешь теракт и получишь резонанс в прессе, а заодно и круглую сумму в американских долларах. А мы с твоей помощью решим свои проблемы. Все останутся довольны.

Муслиев помолчал. Затем хрипло спросил:

– Сколько?

– Пятьсот тысяч, – ответил незнакомец.

– За предыдущий взрыв вы заплатили миллион.

Незнакомец хмыкнул:

– У тебя хорошая память, Алмаз. Но ты кое-что забыл. Если мне не изменяет память, это я две минуты назад пообещал тебе решить проблему Муслиева. Это чего-то стоит, правда?

– Правда, – признал Алмаз Рафикович.

– Я знал, что ты меня поймешь. Значит, по рукам?

– По рукам. Кого нужно убрать на этот раз?

– Директора завода «Серп» Игоря Треплева. Слыхал о таком?

– Конечно. Но после того как мы убрали Карасева, к нему будет трудно подобраться.

– Ничего, подберешься. Менты не ожидают от «террористов» такой наглости. Взорви его дом, прикати «КамАЗ» со взрывчаткой в его офис… Яне знаю, придумай что-нибудь. Ты ведь не первый год в этом бизнесе.

– Это не бизнес, это священная война.

– Называй как хочешь, Алмаз, главное – сделай дело. Лучше всего используй девчонку-шахидку. – Незнакомец снова хмыкнул и добавил: – Сейчас это модно. Пресса решит, что все это звенья одной дьявольской цепи и обвинит во всем чеченских террористов. И кстати, будет недалека от истины. Ведь Бариев чеченец, правда?

– Да.

– Ну вот. Действуй, Алмаз. Всю необходимую информацию получишь обычным путем. Деньги – после выполнения заказа. Мы договорились?

Нигматзянов долго молчал, затем сказал – тихо, но четко:

– Да. Мы договорились.

– Ну тогда пока».

Виктор Солонин щелкнул кнопкой ноутбука и торжествующе посмотрел на коллег.

– Ну как? – весело спросил он.

– Что ж, – сказал Камельков, – по крайней мере, теперь мы знаем, кто у них на очереди. Директор оборонного предприятия «Серп». – Камельков посмотрел на Поремского. – Владимир Дмитриевич, что вы думаете насчет этого Володи Большое Гнездо?

Поремский пожал плечами:

– У меня только одна версия. И ты ее знаешь.

– Сметанин?

– Судя по тому, что Владимир Сметанин стоял за «делом Фатимы» и по тому, что Муслиев сдал нам именно его, – да.

– Это тот самый Сметанин, который организовал убийство гендиректора оборонного концерна, чтобы освободить дорогу своему протеже? – уточнил Солонин, поигрывая зажигалкой.

Поремский кивнул:

– Он самый. Олигарх с большой буквы «О». Теперь на его пути встал еще один оборонщик – Игорь Треп-лев.

Миша с хрустом сжал пальцы в кулак.

– Черт, – процедил он сквозь зубы, – а ведь в тот раз мы его почти прищучили! Если бы не прези…

– Михаил! – предостерегающе сказал Поремский.

Камельков грозно сдвинул брови и криво, по-гаерски, усмехнулся.

– Молчу-молчу, – угрюмо сказал он. – Просто обидно. Нет, правда, Владимир Дмитриевич, этот толстосум-нефтесос совсем обнаглел. Наступать два раза на одни и те же грабли! Он думает, что на нем шапка-невидимка? Или что у нас мозги с горошину? На что он надеется?

– На то, что убийство спишут на чеченских террористов, – мягко сказал Поремский. – А если им удастся убрать Муслиева, то вообще нечего опасаться. Кстати насчет Муслиева… – Поремский снял телефонную трубку. – Нужно позвонить, чтобы ему усилили охрану. К тому же у нас есть шанс взять с поличным продажного мента.

– Но если мы его возьмем, они поймут, что мы прослушали их разговор! – разволновался Камельков. – И тогда вся операция пойдет коту под хвост.

– Если сделаем все аккуратно, то не поймут, – сказал Поремский. Он набрал номер и прижал трубку к уху. – Алло…

Пока Поремский объяснял начальнику следственного изолятора, в котором содержался Муслиев, острую ситуацию с сидельцем, Миша Камельков решил перекусить. Он открыл сумку и разложил на столе два чизбургера, шоколадный батончик и пакет слоеного печенья, поставил бутылку кефира. Посмотрел на поигрывающего зажигалкой Солонина и тихо, чтобы не мешать Поремскому, спросил:

– Составите мне компанию?

Солонин отрицательно покачал головой.

– Как хотите, – пожал плечами Миша и принялся уплетать чизбургер, запивая его кефиром.

Когда он дошел до печенья, Поремский закончил переговоры. Он положил трубку на рычаг, достал платок и вытер вспотевший лоб.

– Ну вот, – удовлетворенно сказал он. – За Мус-лиевым ненавязчиво присмотрят. Если удастся поймать продажного легавого за руку, то все будет обставлено как досадная случайность.

Камельков допил кефир, бросил пластиковую бутылку в корзину и резюмировал:

– Это хорошо. Знал бы Алмаз Рафикович, что Муслиев давно сдал нам Чачу, он бы, вместо того чтобы мочить Муслиева, наложил на себя руки.

– И одним подонком на земле стало бы меньше, – сказал Солонин, крутанул колесико зажигалки и задумчиво посмотрел на язычок пламени, взметнувшийся кверху.