Текст книги "Глаза зверя"

Автор книги: Фридрих Незнанский

7

Дамская комната была совсем крохотной и состояла из маленькой площадки с зеркалом, висящим над голубой раковиной, и двух кабинок, одна из которых оказалась запертой.

Кэт подошла ко второй кабинке и взялась за ручку. Едва она распахнула дверцу, как чьи-то сильные руки втолкнули ее в кабинку и твердый ствол пистолета больно ткнулся ей в спину.

– Замри! – приказал хрипловатый женский голос.

Кэт послушно замерла, усиленно соображая, как

можно выпутаться из этой ситуации. Если на нее напала дилетантка, то можно рискнуть и выбить пистолет из ее руки. Но если женщина – профессионалка, то любое резкое движение может закончиться для Кэт инвалидностью, а то и смертью. Она решила не делать резких движений, пока ситуация хоть немного не прояснится.

Но секунду спустя ситуация лишь усугубилась. Холодное лезвие бритвы коснулось ее горла.

– Пикнешь – убью, – сказала женщина. – Поняла?

– Да, – прошептала Кэт. – Что вы от меня хотите?

– Я хочу перерезать тебе глотку. Но сначала ты ответишь на вопросы.

– Значит, потом вы меня все равно убьет? Тогда какой мне смысл отвечать на ваши вопросы? Умру я в любом случае, зато перед смертью успею потрепать вам нервы.

Лезвие бритвы больно впилось в шею Кэт. Она негромко застонала. Капля крови медленно стекла по лезвию.

– Не умничай, поняла? – холодно сказала Дильбар (а это была именно она).

– Поняла, – тихо ответила Кэт.

– Кто вы такие и откуда узнали про операцию?

– Не понимаю, о чем вы, – пролепетала Кэт.

Дильбар холодно усмехнулась:

– Я повторю вопрос еще раз, и, если не услышу ответа, твоя голова будет плавать в унитазе.

– В унитазе? Не очень-то приятное будет зрелище, – поморщилась Кэт.

– Кому как, – парировала Дильбар. – Итак, кто ты такая?

– Меня зовут Катя, – сказала Кэт. – Фамилия – Филимонова. Отец мой – русский, мать – негритянка, поэтому я… такая. Что вы хотите знать еще?

– Откуда ты и твои друзья узнали про покушение на мэра? И как к нам в организацию попал твой дружок?

– Дружок? – недоуменно спросила Кэт. – Какой дружок?

– Тот, который назвался Валидом, – резко сказала Дильбар.

– А, этот. – Кэт вздохнула. – Видишь ли, подруга, этот подонок сломал мне жизнь, и я не хочу о нем говорить.

Дильбар нахмурилась.

– Похоже, ты и вправду смелая девчонка, – проговорила она. – Что ж… – Она убрала бритву от шеи Кэт, сложила ее и спрятала в карман. – Сейчас мы с тобой выйдем на улицу. Если будешь вести себя тихо, останешься жива. Поднимешь шум – пристрелю как собаку. Имей в виду, мне нечего терять.

– Не сомневаюсь, – сказала Кэт. – А куда мы пойдем?

– Ко мне в машину. Повернись и медленно выходи из кабинки.

– Но я еще не сделала того, что собиралась, – возмущенно ответила Кэт. – Я выпила несколько бокалов шампанского и теперь хочу…

– Еще слово, и окажешься на том свете, – пригрозила Дильбар. – Вы схватили моего брата. Я обменяю тебя на него. А теперь иди, пока я не выстрелила.

Кэт медленно повернулась. Глаза ее встретились с пылающим взглядом Дильбар. Лицо татарки было бледным, ноздри мелко подрагивали. В руке она сжимала маленький блестящий револьвер.

– Ты совершаешь ошибку, – тихо проговорила Кэт. – Тебе придется ответить за свои действия.

– Ничего, отвечу. – Дильбар стянула с головы платок и набросила его на руку, скрыв револьвер. Затем чуть качнула рукой и сказала: – Давай к выходу!

Кэт вздохнула и пошла к выходу. Дильбар пропустила ее вперед, а затем медленно двинулась следом.

Дорога к выходу из кафе лежала через небольшой холл. Столик, за которым сидели друзья Кэт, отсюда совершенно не просматривался.

– Не надейся, не увидят, – угадала ее желание Диль-бар, шедшая на два шага позади Кэт. – Иди спокойно и без резких движений. Ты у меня на прицеле.

– А если промахнешься? – поинтересовалась Кэт.

– Тогда выстрелю еще раз, – ответила Дильбар.

Кэт вздохнула, открыла тяжелую дубовую дверь (над дверью мелодично звякнул медный колокольчик) и вышла из ресторана.

– Иди к черному «ауди», – приказала Дильбар.

До машины было около десяти метров, они преодолели это расстояние в полном молчании. Возле «ауди» остановились.

– Сейчас ты откроешь дверцу и сядешь, – сказала Дильбар. – Дернешься хоть раз – прострелю башку.

– Не беспокойся, не дернусь. Что я, сама себе враг?

Кэт взялась за ручку дверцы, и в этот момент

вновь – негромко и мелодично – прозвенел медный дверной колокольчик. Дильбар вздрогнула и быстро оглянулась на звук. У двери с изумленным лицом застыл Марио Гарджулло. Изумление итальянца длилось не больше секунды, уже в следующее мгновение Марио резко отпрыгнул в сторону, но Дильбар успела нажать на спусковой крючок. Пуля, со свистом разрезав воздух, вонзилась Марио в плечо и отбросила его к стене. Дильбар нажала на спуск еще раз – вторая пуля прострелила итальянцу левую руку.

Выстрелить в третий раз Дильбар не успела. Лезвие ножа вонзилось ей в горло.

Упав на асфальт, Дильбар тут же подняла руку с зажатым в ней револьвером, однако удар каблучка Кэт вышиб ствол из ее судорожно сжатых пальцев. Дильбар застонала и опрокинулась на спину – затылок террористки глухо стукнулся об асфальт.

– Если б ты не зажала рану пальцем, ей бы пришел конец, – сказал Турецкий.

Они сидели в перевязочной палате больницы.

Кэт вздохнула:

– Я знаю. Я старалась не попасть в артерию, рассчитывала на болевой шок. – Лицо ее стало виноватым. – Конечно, нужно было сперва выбить пистолет, но я не могла рисковать. Она слишком хорошо стреляла.

– Да уж. – Марио посмотрел на свое забинтованное плечо и поморщился от боли. – Хорошо хоть, в руку попала вскользь. Что говорят врачи – она будет жить?

Турецкий кивнул:

– Да. – Затем посмотрел на Кэт и сказал: – Она совершила ошибку, не обыскав тебя. Ее можно понять. Кому придет в голову; что красивая молодая женщина ходит в туалет с ножом?

– Вот видишь, Кэт, получается, что я спас тебе жизнь, – прокомментировал реплику Турецкого Марио.

– А я – тебе, – весело сказала Кэт. – Господи, как славно, что все закончилось малой кровью.

Марио болезненно усмехнулся:

– Да ну? Хорошо тебе говорить, ведь кровь-то моя.

Кэт хотела было припечатать Марио острым словцом, но неожиданно встрепенулась.

– О господи! – воскликнула она. – Со всеми этими делами я так и не сходила в туалет! Только сейчас об этом вспомнила. Извините, мальчики, я побегу!

Кэт сорвалась с места.

– Нож не забудь! – крикнул ей вслед Марио.

Мужчины улыбнулись.

– Хорошая она, – сказал Марио.

– Да, – согласился с ним Джек Фрэнки, до сих пор с флегматичным видом ковырявший в зубах зубочисткой. – Веселая.

– И симпатичная, – добавил Марио. – Для профессионала это, может быть, и неважно, а вот для женщины – самое оно. Алекс, что ты больше всего ценишь в женщинах?

Турецкий подумал и сказал:

– Красоту и слабость.

– А я – загадочность, – пробасил Джек Фрэнки. Он мечтательно улыбнулся и повернулся к итальянцу: – А ты, Марио? Что, на твой взгляд, самое важное в женщине?

Марио Гарджулло пожал плечами и весело сказал:

– Главное, чтобы была верная и умела готовить пиццу.

Спорить с ним никто не стал. Джек Фрэнки зевнул и потянулся, хрустнув суставами.

– Плохо сегодня спал, – объяснил он коллегам. – Сейчас поеду в отель и завалюсь часиков на десять – двенадцать. Он посмотрел на Марио и с угрозой добавил: – И телефон отключу. Так что даже не пытайся меня доставать.

Итальянец презрительно фыркнул:

– Да нужен ты мне был!

Взгляд Джека упал на журнальный столик, заваленный журналами и газетами.

– О, смотрите-ка, пресса! – воскликнул он. – Нука посмотрим, что пишут наши немецкие друзья. – Джек взял верхнюю газету и развернул. Медленно пролистал. – Н-да… Про нас, как всегда, ничего.

– А ты хочешь стать звездой? – усмехнулся Марио.

– Ну звездой не звездой, а все-таки… О, смотри-ка. «Загадочная смерть проститутки».

– Нашел о чем читать, – поморщился Турецкий. – Почитай лучше о последних научных достижениях.

– Я бы почитал, но тут подзаголовок больно интригующий. «Проститутка скончалась от сердечного приступа в постели крупного бизнесмена». Не слабо, а? Хотел бы я посмотреть на этого супермена. Это ж надо, уработать проститутку до смерти!

– Циник, – припечатал Джека Турецкий. – Разве можно так о мертвых?

– Да ладно тебе, Александр. Это просто газетная утка – дураку понятно. Хотя… Гм, здесь и фотка имеется. Кстати, красивая девчонка. Марио, хочешь посмотреть?

– Давай. – Марио протянул руку и взял газету. – Ну и где?

– Да вон же. На другой странице, ты ее рукой примял.

Марио с ухмылкой перевернул страницу. Внезапно лицо его окаменело.

– Ты что? – удивился Джек.

Марио молчал.

– Что, плечо? – тревожно спросил Джек.

Марио молча покачал головой.

– Побледнел, – удивленно произнес Джек, разглядывая коллегу. – Да что с тобой такое?

Турецкий положил ладонь на здоровое плечо Марио.

– Ты ее знал? – тихо спросил он.

Итальянец кивнул. Джек хотел что-то сказать, но, не найдя подходящих слов, нахмурился и тяжело вздохнул.

– Ничего, – сказал Турецкий. – Все перемелется, мука будет.

– Я знаю, – ответил Марио. Он сложил газету и положил на журнальный столик. Посмотрел на Турецкого. – Алекс, ты веришь в предсказания и колдовство?

– Когда как, – пожал плечами Турецкий. – Иногда это единственное, во что можно верить.

– Да… – Марио поднял руку и провел ладонью по лицу, словно смахивая невидимую паутину. Снова посмотрел на Турецкого. Бледность сошла с его лица, теперь оно было осунувшимся и усталым. – Алекс, – тихо проговорил итальянец, – я видел рядом с больницей винный магазин… Там должна быть русская водка.

– Понял, – сказал Турецкий.

Он поднялся с кушетки и направился к двери. Перед дверью остановился и бросил через плечо:

– Джек, присмотри за ним.

– Слушаюсь! – ответил тот.

Когда дверь за Турецким закрылась, Фрэнки повернулся к Марио и сочувственно сказал:

– Терпи, друг. Все проходит, пройдет и это. Такова уж наша жизнь.

Глава седьмая
«ЭКСКУРСИЯ» В МОСКВУ

1

Асет приехала в Москву на поезде. В дороге с ней случилась неприятность, после которой Асет долго не могла прийти в себя. А было так. Вместе с Асет в купе ехали три женщины. Две из них были адыгейками, третья – русская. Едва тронулся поезд, как женщины достали из сумок бутылки с вином (и даже водкой!) и закуску – сыр, копченое мясо, жареные окорочка.

– Присоединишься? – спросила у Асет одна из женщин, улыбчивая рыжая толстуха с плутоватыми глазами.

Асет посмотрела на вино и испуганно покрутила головой.

– Мамка с папкой не разрешают? – с усмешкой спросила женщина.

Асет, не зная, что ответить, кивнула.

– Ну тогда забирайся на верхнюю полку и не мешай нам отдыхать.

Асет послушно забралась на полку. Там она немного полежала с открытыми глазами, размышляя о своей горькой судьбе, потом обругала себя за трусость и глупость (какая же это горькая судьба, если завтра ей предстоит отправиться в рай?) и решила поспать. Поначалу хохот и голоса, доносящиеся снизу, мешали ей уснуть, но постепенно Асет привыкла к ним и задремала. Разбудила ее песня, которую затянула одна из женщин. Это была похабная песенка про «миленка» и про звездочку, которая «упала ему в штаны». Асет недовольно поморщилась. Вслед за первой песней последовала вторая – еще похабнее:

 
Я до СПИДа всем давала —
И Ивану и Петру!
Но с х… завязала —
Лучше веником потру!
 

Асет пришла в ужас. Она сунула голову под подушку, но похабные частушки, которые распевали пьяные женщины, доставали ее и здесь. И когда уже стало совсем невыносимо, Асет отбросила подушку и быстро спустилась с полки.

– Что, сестренка, решила присоединиться? – со смехом спросила ее рыжая.

– Нет! – сказала Асет. – Мне нужно выйти! В туалет!

Она открыла дверь и выскользнула наружу.

В тамбуре было сильно накурено, от грохота колес закладывало уши. Но все же здесь было намного лучше, чем в купе с пьяными женщинами и их похабными песнями.

Асет прижалась лбом к холодному стеклу и стала смотреть на проносящиеся мимо деревья. На душе у Асет было тоскливо. В голове теснились мысли, но Асет гнала их от себя, чтобы не засомневаться. Тогда не она стала сочинять стихи.

 
Куда несет тебя большой вагон,
Похожий на оторванный погон?
Что ждет тебя – погибель или рай,
Честь или стыд – сама ты выбирай!
 
 
Кто будет больше смерти твоей рад —
Кяфир, Аллах или спасенный брат?
Я объясню тебе, мой Магомет,
Что в трудный год без смерти чести нет!
 
 
Ты это знал, но ты хотел лишь жить.
Себя хотел ты намертво пришить
К больной земле. Ты не хотел посметь
С улыбкой гордой встретить свою смерть.
 
 
И вот теперь ты проклят и в аду,
Мой милый брат. Но я к тебе иду!
Как предки к нам приходят в наших снах.
Да встретит нас на небесах Аллах!
 
 
Он скажет: «Брат твой слаб был, он рыдал.
Но твой поступок брата оправдал.
Ты, словно храбрый воин, умерла.
И брата от судьбы уберегла…»
 

«Какая чушь, – с болью в душе подумала Асет. – Как я его уберегу от судьбы, если эта судьба уже свершилась? И почему я должна кого-то убить, чтобы Аллах был доволен? Неужели он не может без этого? Я бы на его месте смогла, а ведь я всего лишь человек. Аллах милостив, так неужели я, простая девчонка, милостивее его?»

Чтобы прогнать проклятые мысли, Асет пришлось сделать над собой усилие. И все равно она не могла не думать. Стихи не помогли заглушить сомнения. Асет стало страшно. Как бы она хотела, чтобы рядом с ней оказалась тетя Хава. Она умела давать правильные ответы на самые трудные вопросы. Но тети Хавы не было…

Когда в тамбур вошли двое мужчин с сигаретами, Асет обрадовалась. Ей невыносимо было оставаться наедине с собой.

Раздался щелчок зажигалки, и вслед за тем тамбур заволокло вонючее облако дыма.

– Видал? – спросил один мужчина другого.

– Угу, – ответил тот.

Они хохотнули. Асет поняла, что мужчины смотрят на нее. Она хотела повернуться и выйти, но побоялась.

– Ничего, да? – сказал первый мужчина.

– Что ты имеешь в виду? – спросил второй.

– А вот это. И вот это тоже. Таких булок в нашей пекарне не пекут!

Второй мужчина засмеялся. Больше оставаться в тамбуре было нельзя. Асет собрала волю в кулак и повернулась к мужчинам лицом.

– Ого! – хрипло воскликнул первый (он был высокий, небритый, в синей, заношенной майке и черных спортивных штанах с белыми лампасами). – Гляди-ка, Санек, она и на мордашку ничего!

– Точно! – подтвердил второй, маленький, толстый и лысый, с мокрыми красными губами. – Эй, красавица, познакомимся?

Асет попыталась пройти к двери, но высокий перекрыл ей дорогу.

– Куда спешишь? – ухмыльнулся он. – Ты что, не слышала, мой кореш хочет с тобой познакомиться. Как тебя зовут, красавица?

– Пропустите меня, – попросила Асет. – Мне нужно идти.

– Да ну? А может, покуришь с нами?

Асет опустила глаза и покачала головой.

– Что, не нравимся? – хрипло спросил длинный. – Санек, ты видал? Мы ей не нравимся. Ну-ка посмотрим, на что мы купились? – Он быстро протянул руку и схватил Асет за грудь.

Асет вскрикнула от ужаса, сбросила с себя руку мужчины и кинулась к двери, надеясь проскользнуть под мышкой у длинного. Однако он успел схватить ее за шею.

– Куда ты, детка? – весело спросил он.. – А поцеловать?

Мокрогубый загоготал. Асет дернулась изо всех сил. Она почувствовала, как серебряная цепочка лопнула под сильными пальцами мужчины, но не стала останавливаться. Вихрем выскочила Асет из тамбура и понеслась по коридору к своему купе. Первое… Второе… Третье… Четвертое! Асет с силой дернула за железную ручку – дверь купе с грохотом распахнулась. Асет запрыгнула в купе, захлопнула за собой дверь и закрыла ее на замок. И только после этого посмотрела на женщин. Они глядели на нее молча, в полном изумлении.

– Все, – сказала женщинам Асет. – Сходила в туалет. Если будете петь, пойте тише – проводник ругается.

Выдав эту тираду, Асет разулась и быстро забралась на верхнюю полку. Только здесь она перевела дыхание.

Всю дорогу до Москвы Асет не спускалась с полки. Лишь за десять минут до прибытия она набралась смелости и вышла в тамбур. Подковка все еще валялась на полу, но цепочки не было. Асет подняла подковку. Она была грязной и расплющенной. Асет вздохнула и положила расплющенную подковку в карман кофты.

«Как знать, возможно, она еще принесет мне удачу», – подумала Асет.

2

Женщина, которая встретила Асет на вокзале, была не похожа на тех, что ехали с ней в купе. Она была очень высокой, с тонкой талией и длинными красивыми ногами («Как у манекенщиц», – подумала Асет). Волосы у женщины были светлые, но корни волос – темные, лицо худощавое и насмешливое. Глаза… глаза были очень красивые – серые и сверкающие, как у дикого зверя!

– Ты Асет, – сказала женщина. И, дождавшись, когда Асет кивнет, представилась: – А я Люда.

– Вы русская? – спросила Асет.

Женщина покачала головой:

– Нет. Настоящее мое имя – Маклюда. Но все зовут меня Люда.

«Какая красивая! – с завистью подумала Асет. – Вот из-за таких женщин мужчины идут на смерть!» Люда, похоже, угадала ее мысли.

– Что, не ожидала, что я такая? – весело спросила она.

Асет покачала головой:

– Нет.

– Думала, что тебя встретит усатая тетка в черном платке?

Асет робко улыбнулась в ответ и еле заметно кивнула. Маклюда прищурилась и оглядела Асет с ног до головы.

– Хм… А ты ничего. Миленькая. Вот только волосы мы тебе перекрасим.

– Зачем? – удивилась Асет.

– Чтобы больше была похожа на русскую. Как добралась, без проблем?

– Без проблем, – сказала Асет.

– Никто не приставал?

– Нет.

Маклюда внимательно всмотрелась в порозовевшее от смущения лицо Асет и усмехнулась.

– Хорошо, раз так, – сказал она. – Ладно, считай, что познакомились. Бери сумку и пошли.

Асет взяла сумку и послушно двинулась за Маклюдой, стараясь не отставать.

Потом они ехали на машине. Она была вишневого цвета, а в марках Асет не разбиралась. Машина была хорошая и удобная. Сначала Асет хотела было подремать, но вокруг было столько интересного, что сон как рукой сняло.

– А мы будем проезжать мимо Кремля? – спросила Асет.

– Мимо Кремля? – Маклюда усмехнулась и покачала головой. – Нет, не будем.

– А мимо высоких домов со шпилями?

– Тоже нет.

– А мимо реки и каменной набережной? – не унималась Асет.

– И мимо реки не будем. – Маклюда посмотрела на Асет, и ее серые глаза подозрительно сощурились. – Ты задаешь слишком много вопросов, девочка. Ты ведь сюда не на экскурсию приехала, не забывай об этом.

– Да, – сказала Асет, сгорая от стыда. – Вы правы. Я больше не буду.

– Вот и молодец.

Следующие десять минут Асет молчала, глазея в окно. Но потом увидела свадьбу и не выдержала.

– Какая она красивая! – воскликнула Асет, прижав руки к груди.

– Кто? – не поняла Маклюда.

– Невеста! – Асет вздохнула. – Это очень красиво, когда девушка ходит в белом платье. Жаль, что нам так нельзя.

Маклюда вновь пристально посмотрела на Асет.

– Похоже, ты немного не в себе, – недовольно сказала она. А потом вдруг спросила ни с того ни с сего: – Ты любишь апельсиновый сок?

– Да, – сказала Асет.

– Тогда возьми у меня в сумке. Там, на заднем сиденье.

Асет дотянулась до сумки, вытащила белую пластиковую бутылку с соком и вопросительно посмотрела на Маклюду.

– Пей прямо из горлышка, – разрешила та.

– А как же вы?

Асет улыбнулась:

– А я не люблю. Я купила это специально для тебя. Пей!

Маклюда открутила оранжевую крышечку и сделала небольшой глоток. Сок был удивительно вкусным.

– Ну как? – спросила Маклюда.

– Очень вкусно, – сказала Асет. – Спасибо.

– Не за что. Пей еще.

Асет покачала головой:

– Я пока не хочу.

– Хочешь меня обидеть? – спросила Маклюда.

– Нет.

– Тогда пей!

И Асет выпила еще несколько глотков. Голова у нее закружилась, перед глазами поплыли желтые пятна. Асет испуганно потрясла головой – пятна прошли. И вдруг на душе у Асет стало легко-легко – так, словно она сейчас была не в машине, а у своего любимого ручья, а рядом с ней была не Маклюда, а Сулейман. «Здравствуй, Асет, – сказал Сулейман. – Я так тебя люблю!» Он посмотрел Асет в глаза и широко улыбнулся. «Я тоже тебя люблю!» – сказала Асет Сулейману и радостно рассмеялась.

– Эк тебя развезло, – раздался над ухом у Асет недовольный голос Маклюды. – Асет! Эй, Асет! Ты как себя чувствуешь?

– Хорошо, – сказала Асет. – На минутку закружилась голова. Наверное, это оттого, что я плохо спала в поезде.

– Наверное, – согласилась Маклюда.

Асет хотела выпить еще глоток сока, но Маклюда забрала бутылку у нее из рук.

– Не увлекайся, – строго сказала Маклюда. – Этот сок нельзя пить помногу, иначе станет совсем плохо.

– Ладно, не буду, – сказала Асет.

За окном проплывали улицы, машины и люди. Все они казались Асет удивительными.