Текст книги "Глаза зверя"

Автор книги: Фридрих Незнанский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 21 страниц)

13

Асет долго выкраивала момент, чтобы встретиться с Сулейманом наедине, и наконец этот момент ей представился. Сулейман пришел со стрельбища вместе с другими бойцами. Все пошли к палатке, а Сулейман направился к ручью. Асет знала почему. Он надеялся встретиться с ней. Думать о том, что Сулейман ищет с ней встречи, Асет было приятно.

Она подождала, пока он скроется за камнем, потом пошла за ним. Лучше, чтобы их не видели вместе. Султан и тетя Хава говорили, что ей не следует встречаться с Сулейманом. Конечно, они могли увидеть, что Асет тоже пошла к ручью, но это было лучше, чем если бы они шли вместе.

Когда она подошла к ручью, Сулейман стоял на коленях и умывался. Струйки воды сбегали по его смуглым, сильным рукам. Темные волосы, обычно аккуратно причесанные, были мокрыми и взъерошенными. Асет улыбнулась – таким он нравился ей еще больше.

Услышав за спиной шаги, Сулейман обернулся. Лицо его осветилось улыбкой. Он быстро вскочил на ноги и подошел к Асет.

– Милая, – сказал он и протянул к Асет руки.

Однако Асет отстранилась от его объятий.

– Нас могут увидеть, – сказала она. – Мне уже все равно, а у тебя могут быть неприятности.

Сулейман растерянно замер перед ней:

– Постой… Подожди, Асет… Почему тебе все равно?

– Потому что я скоро уезжаю.

– Куда?

Асет собралась с силами и сказала – со всей твердостью, на какую только была способна:

– Сделать то, к чему меня готовили.

Сулейман побледнел. На его скулах заиграли желваки.

– Тебя отправляют на задание? – хрипло спросил он.

– Да, – сказала Асет. – Тетя Хава сказала, что это будет большая операция в Москве, и разрешила мне самой ее назвать. Я назову ее «Магомет». В честь моего погибшего брата.

– Вот черт… – тихо и хрипло сказал Сулейман. – Значит, они посылают тебя в Москву… А когда?

– Скоро. На днях. Может быть, даже завтра.

– Завтра… – задумчиво повторил Сулейман.

Он нахмурил брови, и лицо у него стало таким, словно он что-то рассчитывал в уме. Асет смотрела на него удивленно.

– Ты сохранишь мою тетрадку? – спросила она.

Сулейман улыбнулся, но улыбка его выглядела вымученной, словно каждое движение губ доставляло ему нестерпимую боль.

– Да, Асет, сохраню.

– Знаешь что… – Асет тоже заставила себя улыбнуться. – Если у тебя когда-нибудь будут дети, покажи им эту тетрадку, ладно? И расскажи, что жила на свете девушка Асет. Она сделала много глупостей в своей жизни, но никогда и никому не желала зла. Обещаешь?

– Обещаю, – сказал Сулейман. – Но пообещай и ты мне кое-что. – Он снял с шеи цепочку с подковкой и протянул Асет: – Вот, возьми это.

– Зачем? – удивилась Асет.

– Я хочу, чтобы это было у тебя на шее. До самого последнего момента.

Асет взяла цепочку.

– Тяжелая, – с улыбкой сказала она. Затем надела цепочку себе на шею и улыбнулась. – Видишь, Сулейман, я надела твою подковку. Я обещаю, что она будет со мной до самого последнего момента. Ты рад?

– Да, я рад. – Он протянул руку и нежно провел ладонью по щеке Асет. – Все будет хорошо, верь мне.

– Я знаю, – с легкой усмешкой ответила Асет. – Я попаду в рай. Только знаешь… если бы не Магомет, я бы не хотела отправляться туда сейчас. Я не знаю, как это объяснить, Сулейман. Пока я не встретила тебя, мне все было понятно. А теперь… – Чистый лоб Асет прорезали маленькие морщинки страдания. – Я ничего уже не понимаю, – с болью в голосе сказала она.

– Ты боишься умирать, – сказал ей Сулейман. – Все люди боятся смерти. Но ты должна взять себя в руки. Не показывай своего страха Султану и тете Хаве.

– Ты прав, – согласилась Асет. – Они должны запомнить меня смелой.

– Я не это имел в виду, Асет, – грустно сказал Сулейман. – Хотя… Ты права, пусть они запомнят тебя смелой. Потому что ты и есть смелая. Самая смелая девушка на свете!

Он обнял Асет за плечи и привлек к себе. Асет не сопротивлялась.

– Запомни, Асет, ты очень дорога мне. Я бы сделал все, чтобы уберечь тебя от беды. – Сулейман нахмурился и странно усмехнулся. – Возможно, что еще уберегу, – тихо добавил он.

Асет не понимала, почему он так говорит. Она только чувствовала, как слабеют и дрожат ее ноги и как горячий ком подкатывает к горлу.

– Твои слова делают меня слабой, – сказала она. – Я должна идти, Сулейман. Я…

Сулейман прижал ее к груди и поцеловал в губы. Асет высвободилась и отступила на шаг.

– Наверное, мы больше не сможем поговорить, – грустно сказала Асет. – Прощай, Сулейман. И помни, что ты мне обещал.

– Ты тоже помни!

Асет улыбнулась и прижала ладонь к груди, к тому месту, где был кулон. Потом быстро повернулась, чтобы Сулейман не увидел выступившие на ее глазах слезы, и быстрой походкой, почти бегом, направилась к лагерю.

– Ты не умрешь, – тихо сказал ей вслед Сулейман. – А если с тобой что-нибудь случится, они мне все ответят за это…

Глава шестая
«ПЯТЫЙ УРОВЕНЬ»

Краткая справка: «Пятый уровень» – специальное элитное подразделение при Организации Объединенных Наций. Основные задачи подразделения: освобождение заложников, уничтожение террористов, борьба с крупными транснациональными мафиозными структурами (с помощью карательных мер, а также путем внедрения агентов в самое сердце криминальных сообществ и кланов).

Год создания – 1997.

Руководители: П. Реддвей, А. Б. Турецкий.

1

Питер Реддвей ввалился в кабинет временной штаб-квартиры спецподразделения «Пятый уровень» в Дюссельдорфе как калидонский вепрь.

– Здравствуй, Алекс! – громогласно поприветствовал он Турецкого.

Турецкий поднялся ему навстречу.

– Вот это сюрприз! – воскликнул он.

Друзья крепко пожали друг другу руки. Питер Ред-двей, шестидесятилетний генерал, отец-основатель спец-подразделения, был, как всегда, могуч и тучен, элегантно одет и так отутюжен, словно собирался на прием к шведской королеве. На переносице у него поблескивали позолоченные очки с радужным антибликовым покрытием.

– Какими судьбами? – удивился Турецкий, с радостным удивлением разглядывая коллегу и друга. – Ты ведь должен быть в Голландии на переговорах.

– Да вот решил на денек отвлечься от дел и попроведовать вас.

– Не попроведовать, а проведать, – поправил коллегу Турецкий.

Реддвей махнул рукой:

– Неважно. – Он задрал рукав синего пиджака от Армани и глянул на часы. – Через три часа у меня самолет. Где ребята?

– Работают.

Реддвей обвел взглядом кабинет.

– Неплохо, – похвалил он. – Ого! Компьютеров больше, чем в Пентагоне. Неужели кто-то научился на них работать?

– Ну поостри, поостри, – усмехнулся Турецкий.

– Последнюю неделю я был занят на переговорах и немного отстал от жизни. Сегодня утром хотел тебе позвонить, но потом – поскольку время позволяло – решил заехать и узнать все из первых рук. Ну рассказывай, что тут у вас?

– Ты сначала сядь, Гулливер. А то занимаешь собой полкабинета.

– Как скажешь, Алекс, как скажешь, – проговорил Питер, отдуваясь и шумно усаживаясь.

– В последние дни наши ребята неплохо поработали, – сказал Турецкий. – Нам удалось раскрыть сеть террористической организации в Дюссельдорфе. Особенно постарался Марио Гарджулло.

Реддвей кивнул:

– Внедрение в организацию прошло успешно?

– Да. Мы придумали ему хорошую легенду. Он араб афганского происхождения, зовут Валид, приехал в Германию из Палестины – учиться. Недавно узнал, что от взрыва израильской бомбы погибли его родители. С Маратом Исхаковым познакомился «случайно», в пивном баре, рассказал ему о себе. На следующий день они снова встретились, и новоявленный Валид намекнул Исхакову, что был бы не прочь отомстить за родителей.

– И что Исхаков, повелся?

– Как миленький, – кивнул Турецкий.

Питер Реддвей усмехнулся.

– «Миленький», – насмешливо повторил он. – Не перестаю удивляться вашим русским идиомам. Ведь «миленький» – это производное от «милый», так? А «милый» – значит симпатичный, красивый и приятный.

Получается, что Исхаков повелся на ваш бред, поскольку он «приятный парень»?

– Помню, год назад тебя сильно забавляло выражение «ужасно смешно», – напомнил коллеге Турецкий. – С тех пор ты недалеко ушел.

– Это правда, – согласился Реддвей. – Но виноват не я, а ваш странный язык. Ладно, хватит меня поправлять. Значит, Марио рассказал им о своей горькой судьбе. Они его проверяли?

– Да. Но мы к этому были готовы. Их проверка показала, что Марио не врет.

– Отлично. И что теперь?

– Они допускают его на некоторые собрания, как в свое время допускали Сулеймана Табеева. Ни о чем важном на них не говорится, в основном обсуждают идею очищения ислама и грозят всем кяфирам адом. Но благодаря этим сходкам мы смогли выйти на всех членов организации. Половина из них в терактах участия никогда не принимали. Они вроде как послушники. Знаешь, что такое послушник?

– Догадываюсь, – кивнул Реддвей. – РгезЬшап?

– Что-то вроде этого. Пока старшие и более опытные боевики к ним присматриваются.

– Так же как к Марио?

– Совершенно верно. Но, слава аллаху, наш Марио не желторотый араб из далекой Палестины. Вчера он сумел добыть кое-какую информацию.

Турецкий выдержал паузу, чтобы подготовить Реддвея к восприятию важной информации.

– Да говори уже, не томи! – нетерпеливо потребовал Реддвей. – Что они задумали?

– Эти ребята готовят операцию по уничтожению мэра города.

– Мэра? – Реддвей присвистнул. – Эк, куда замахнулись. И каким же образом?

– Это пока неизвестно.

– Гм… – Реддвей задумчиво потер подбородок. – Такая информация должна быть строго засекречена. Как Марио о ней узнал?

Турецкий улыбнулся:

– Ты все равно не поверишь. У Марата Исхакова есть сестра – Дильбар. Так вот наш пострел…

– Соблазнил ее? – договорил Реддвей.

– Соблазнил? – Турецкий покачал головой: – Что ты! Соблазнить правоверную мусульманку – это высший пилотаж даже для нашего горячего итальянца. Для того чтобы узнать о готовящемся покушении, кроме обаяния, ему понадобились кое-какие… э-э… медикаменты.

– А, химия, – понимающе кивнул Реддвей. – Подсыпал в зеленый чай?

– Угу.

– Отлично. Надеюсь, без последствий?

– Разумеется. Девчонка пришла в себя через пять минут и мало что помнит. Возможно только то, что Марио пытался ее поцеловать и получил пощечину. Ну и еще то, что ей ни с того ни с сего стало дурно.

– Ясно. «Жучки» решили не применять?

Турецкий вздохнул:

– Не получится. фни там каждый сантиметр проверяют детекторами. А где невозможно, там глушат. Мы даже прослушку толком установить не можем. Вся надежда на Гарджулло.

– Марио – боец опытный. Он справится. – В кармане у Реддвея запиликал сотовый. – Извини, Александр. – Реддвей приложил трубку к уху. – Yes… What it the… Ah! I see… It`s the naked 1ги1Ь… АН п§Ь1,1оЬп… АН п§Ы. Bye!

Реддвей отключил телефон и запихал в карман.

– Надо ехать, – недовольно пробасил он.

– Дела? – спросил Турецкий.

– Угу. Все из-за этих переговоров. Занимаюсь черт знает чем, вместо того чтобы ловить террористов. Кстати, как там наш Солонин? Он все еще в Москве?

– Да

– Передай ему привет, когда будешь звонить. – Реддвей вновь глянул на часы и недовольно поморщился. – Черт, Алекс, так и не удалось нам с тобой переговорить путем, да? Придется договаривать по телефону. Завтра же тебе позвоню. Если будет что-то экстренное, найди меня в любое время дня и ночи. – Реддвей причмокнул толстыми губами и виновато добавил: – И прости, что сбросил эту операцию на твои плечи.

– Да уж, – согласился Турецкий. – Твои плечи гораздо шире моих, они бы выдержали больше. Ладно, не казни себя. Езжай на переговоры. Интересы родной страны должны быть для тебя превыше всего.

– Так и есть, – кивнул Реддвей. – Well… Привет ребятам. Я помчался.

Они попрощались, и Реддвей, снова возникнув перед глазами Турецкого огромным синим облаком, покинул кабинет.

2

Марио Гарджулло, американец итальянского происхождения, был темноволосым, тонколицым и черноглазым молодым человеком. Его хитроватые глаза почти всегда насмешливо прищурены, словно он заранее приготовился высмеять то, что ему собирались сказать.

Марио сидел на скамейке перед большим супермаркетом. Воротник его светлой ветровки был поднят. Дул сильный ветер, поднимая с асфальта вихри мусора, пыли и жухлых листьев.

– Тира вэнто, – недовольно проговорил Марио на языке своих предков, поплотнее закутываясь в ветровку. Очередной порыв ветра заставил его поежиться: – Ох! Санта Мария! Когда же выглянет солнце?!

Он ждал уже двадцать минут. Марат запаздывал.

– Тоже мне боевики, – усмехнулся Марио. – С таким дьявольским педантизмом они точно ничего не взорвут.

Прошло еще не меньше двух минут, прежде чем Марат показался на горизонте.

– Здравствуй, друг мой, – сказал Марио на ломаном немецком (он знал немецкий в совершенстве, так же как и еще четыре языка, но в общении с «дьявольскими русскими» специально коверкал свою речь). – Как наши дела?

– Здравствуй, Валид, – поприветствовал его Марат (он говорил по-немецки почти без акцента). – Извини, что заставил тебя ждать. Было много дел, а номер твоего сотового я не смог найти. Видимо, записал в другой блокнот.

– Ничего страшного, – сказал Марио.

Марат сел рядом.

«Дьявол, неужели мы так и будем торчать на ветру?» – сердито подумал Марио, а вслух спросил:

– Куда мы пойдет сегодня?

Марат внимательно посмотрел на Марио.

– Послушай, Валид, – медленно начал он. – Тебе не кажется, что пришло время перейти от слов к действию?

Марио-Валид невинно улыбнулся:

– Что ты имеешь в виду, Марат?

– Я имею в виду месть. Месть за убитых родителей.

Черные глаза Марио вспыхнули.

– О да! – воскликнул он. – Я готов. Скажи только, где и когда!

– Тише, Валид, тише. – Марат опасливо огляделся по сторонам. – Тебе нужно научиться сдерживать свои эмоции, иначе ты все испортишь.

Марио-Валид виновато вздохнул:

– Извини, Марат. Я погорячился. Так что я должен сделать?

Марат показал на виднеющееся неподалеку здание.

– Видишь тот дом?

– Да! – кивнул Марио. – Я должен его взорвать?

Марат усмехнулся и покачал головой:

– Что за чушь? Нет, конечно. Просто мы сейчас пойдем туда и поговорим.

– А что это такое?

– Это баня. – Заметив удивление, промелькнувшее в глазах Марио, Марат добавил: – Да-да, мой друг, обычная баня. На улице ветер. Ты, наверное, сильно продрог, пока ждал меня, поэтому тебе будет полезно погреться в сауне.

– Да, но я…

– Не спорь, Валид. Делай то, что тебе говорят, если хочешь быть с нами.

Марат поднялся со скамейки и посмотрел на Марио:

– Ну? Ты идешь или нет?

Марио хлопнул себя ладонью по коленке и вскочил на ноги:

– Веди меня, мой друг! Я иду с тобой!

Двадцать минут спустя они сидели в сауне, обмотавшись белыми простынями, и потели.

– Ну что? – весело спросил Марат. – Здесь теплее, чем на улице, а?

– О да! – Марио провел ладонями по влажному от пота лицу. – Это напоминает мне мой родной город! Там так же жарко, но немножко суше.

Марат засмеялся:

– Я знал, что тебе понравится, Валид.

– Ты боишься, что я предатель?

– Почему ты так решил?

– Ты ведь не зря привел меня сюда. Ты боялся, что у меня под одеждой микрофон. Ну теперь ты видишь, что никакого микрофона у меня нет?

– Что за глупости? Ты начитался западных книжек про спецагентов. Просто я каждую субботу хожу в баню. Нет ничего плохого, если ты встретишь Новый год чистым!»

Марио изумленно уставился на Марата.

– Новый год? – непонимающе спросил он.

– А, ну да. – Марат махнул рукой. – Ты ведь не можешь этого знать. Был у нас в России такой фильм… Хотя неважно. Итак, на чем мы остановились?

– На том, что у меня нет микрофона, – напомнил Марио.

Марат с мягким укором посмотрел на него:

– Валид, ну перестань. Если бы я тебе не доверял, я бы не затеял с тобой этого разговора. Но ты мне нравишься. Я вполне понимаю твою боль и хочу помочь сделать то, что ты должен.

– Тогда говори, что я должен сделать?

Марат сдвинул брови и внимательно посмотрел на «араба».

– Я недаром назначил тебе встречу возле того супермаркета, – негромко сказал он. – Завтра в одиннадцать часов утра мэр появится в книжном отделе, чтобы презентовать свою книгу «Равновесие». Там будет что-то вроде встречи с читателями. Он будет раздавать автографы. – Марат посмотрел на вспотевшего, взлохмаченного Марио. – Ты меня слушаешь, Валид?

– Да-да, я слушаю тебя.

– Мы дадим тебе униформу охранника супермаркета. Ты должен будешь подойти к мэру как можно ближе и устроить шум.

– Как – шум? – не понял Марио.

– Как хочешь. Закричишь, замашешь руками. Можешь обложить его на арабском. Хотя лучше сделать это по-немецки, чтобы тебя приняли за хулигана.

– Но зачем?

– На презентации книги в качестве гостя будет присутствовать председатель еврейского конгресса Эпштейн. Ты отвлечешь внимание охраны своими криками: пусть они подумают, что наша цель – мэр. И тогда мы сможем добраться до Эпштейна и ликвидировать его. Когда все кончится, ты скажешь, что ничего не знал о готовящемся покушении, а своей выходкой хотел привлечь внимание мэра к. проблемам эмигрантов, проживающих в городе. Если будешь стоять на своем, они ничего не смогут доказать и в конце концов тебя отпустят.

Марат замолчал. Марио-Валид тоже сидел молча, обдумывая сказанное.

– То, что ты говоришь, очень серьезно, – заговорил наконец Марио. – Я готов пойти на это дело, но я боюсь одного.

– Чего именно?

– Вдруг я не смогу сделать все как нужно? Вдруг я чем-то выдам себя и меня схватят еще до того, как я успею войти в книжный отдел?

Марат нахмурился и понимающе кивнул:

– Все может быть, мой друг. Если это произойдет… что ж, значит, нам придется обойтись без твоей помощи. Правда, если тебя схватят еще при входе, ты сильно усложнишь нам задачу, Валид. Но мы все равно не будем отменять операцию. – Марат посмотрел на загрустившего Валида и неожиданно улыбнулся: – Но почему ты решил, что у тебя не получится? Все получится! Я не зря выбрал тебя. Я к тебе долго присматривался, Валид, и знаю лучше тебя, на что ты способен.

Черные увлажнившиеся глаза Марио выразили высочайшую степень благодарности.

– Это правда? – спросил он дрогнувшим от благодарности голосом.

– Да, Валид, правда.

– Ты можешь рассчитывать на меня, Марат! Я тебя не подведу!

– Знаю, мой друг, знаю. Да, и еще… Ты должен будешь надеть бронежилет.

– Бронежилет? – Марио недоверчиво улыбнулся. – Зачем?

– На тот случай, если они начнут стрелять, не разобравшись. Ты не должен погибнуть в перестрелке, Валид.

Марио задумчиво взъерошил влажные волосы:

– А как я им объясню, зачем на мне был бронежилет?

– Так и объяснишь – боялся, что охрана начнет стрелять, не разобравшись, поэтому и надел.

– Гм… А где я его взял?

Марат улыбнулся:

– Нигде. Просто нашел. Привез в сумке из самой Палестины. Это не твоя вина, что таможня не смогла его найти. Ладно, детали обсудим позже, а сейчас пойдем отдохнем. Жара маловато, а подолгу киснуть в тепле я тоже не люблю. Ты как?

Марио потупил взгляд.

– Честно говоря, я вообще не люблю бань, – смущенно ответил он.

– Ну тогда вперед – в холодный бассейн!

Они покинули сауну, довольные друг другом.

3

Джек Фрэнки, красивый, темноволосый мужчина с широченными плечами и смуглой, мускулистой шеей, надел наушники и пробежался пальцами по клавишам ноутбука, лежащего у него на коленях.

– Марио, Марио… – прошептал он. – Слишком откровенно косишь под кретина. Раскроют они тебя. Как пить дать раскроют.

Джек сидел в маленьком микроавтобусе, напичканном электронной аппаратурой. В зубах у него дымилась толстая коричневая сигара. Джек стал курить сигары после того как увидел в одной из книг фотографию Хемингуэя с сигарой в зубах. Дело в том, что Джек считал свою работу в «Пятом уровне» временной. Он тешил себя надеждой стать когда-нибудь известным писателем. За последние несколько лет он написал два романа. Правда, оба оставались незаконченными, к тому же первый был написан на арамейском языке, который Джек выучил из романтических соображений. Ему казался необычайно красивым и будоражащим тот факт, что арамейский язык мертвый и что прочесть роман могут только избранные, настоящие интеллектуалы, коих на земле едва ли наберется пара-тройка сотен.

Коллеги по «Пятому уровню» шутливо называли Джека Фрэнки хакером, за то что он никогда не расставался с компьютером. «Ты, наверное, даже в туалет с ноутбуком ходишь!» – подкалывал его Марио. «Я просто слишком туго соображаю, – лениво отшучивался Джек. – Компьютер помогает мне компенсировать этот маленький недостаток».

Джек отрегулировал звук и прослушал только что записанный диалог. Говорили двое мужчин:

– Марат, ты уже беседовал с Валидом?

– Да, Иргали. Мы с ним только что потели вместе в бане.

– Подробности можешь опустить. Ну и как наш арабчонок? Согласился?

– Разумеется. Парень горит желанием отомстить за родителей.

– Гм… Гореть-то он горит, но…

– Что тебя смущает?

– Не уверен, сможет ли он сделать все как нужно. Он слишком нервный и импульсивный. Да и без царя в голове. Иногда у меня такое ощущение, что он попросту пудрит нам мозги.

– Это только кажется. Глаза у него хитрые, но сам он довольно большой кретин. Таких, как он, нельзя использовать дважды.

– Согласен, Марат. Я бы таких, как он, и один раз не использовал. Завалит нам все дело.

– Брось паниковать раньше времени, Иргали. Главное, чтобы он смог приблизиться к мэру шагов на пять. А остальное мы сделаем сами.

– Он ни о чем не догадывается?

– Вроде нет. Я убедил его, что нужно протиснуться поближе к мэру и устроить хулиганскую выходку.

– А если он не сможет приблизиться к мэру и его схватят на полпути? Он же всех нас сдаст.

– Что ж… Тогда придется взорвать его вместе с полицейскими. Полицейские – это, конечно, не мэр города, но определенный резонанс мы вызовем.

– Не знаю, Марат, не знаю… А как мы заставим его взять взрывчатку?

– Он не будет знать о взрывчатке. Я настоял на том, чтобы он надел бронежилет. Взрывчатка будет в бронежилете.

– Думаешь, он не догадается?

– Догадается? Как? Он ведь не служил в спецназе и не таскал на себе бронежилет с утра до вечера. Откуда ему знать, сколько весит этот самый бронежилет?

– Гм… Будем надеяться, что ты прав. О'кей, тогда сегодня вечером перетрем это еще раз. Я зайду к тебе?

– Давай. Валид будет у меня в восемь часов. Подгребай полвосьмого. Кстати, как там ребята, готовы?

– Да, Марат. Машина будет стоять в двадцати метрах от супермаркета. Витрины там стеклянные, все видно как на ладони. Как только Валид приблизится к мэру, мы нажмем на кнопку.

– Хорошо. Тогда до встречи.

– До встречи.

Джек Фрэнки снял наушники и устало откинулся на спинку сиденья.

– Кретин, говоришь? – Он усмехнулся. – Это мы еще посмотрим, кто из вас больший кретин – ты или Марио.