Текст книги "Звонок другу"

Автор книги: Фридрих Незнанский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц)

Глава 22
ПОХМЕЛЬЕ В ЧУЖОМ ПИРУ

Прошел вторник, потянулись дни недели. Аня ездила на работу, потом – в больницу к маме, вечером – на семинары Третьяковой. Мама хвасталась подросшим гемоглобином и заглядывала в глаза дочери.

– Анюта, ты как-то светишься вся! Уж не влюбилась ли? – спрашивала мама.

Анна отшучивалась, уверяла, что радуется только тому, что Валентина Ивановна чувствует себя все лучше и скоро будет готова к операции. Это была, конечно, правда, но не вся.

Каждое утро Анна просыпалась с ощущением, что вечером ее ждет праздник. Она спешила на семинары в «Триаду», словно на лекцию любимого преподавателя или на спектакль с любимым актером. Безудержная энергия Третьяковой, зажигавшей полный зал, словно костер одной спичкой, и этот зал, загоравшийся ее верой в их успех, ее поддержкой, ее убежденностью в том, что все они делают новое, замечательное по своей сути дело, – все это превращало занятия в веселый праздник жизни.

Каждый вечер звонила Зойка, нетерпеливо спрашивая, когда же придет ее черед. Анна, соблюдая правила игры, напускала туману, затем обнадеживала приятельницу, говорила, что уже беседовала с руководством, что шанс есть! Что вот-вот…

И вот ее черед настал. Сегодня, в субботу, Зойка должна была пройти тот же путь, который прошла Лаврова неделю тому назад. Накануне была определена группа поддержки: Скотниковы, пожилая дама Галина Юрьевна, та, что гладила руку Лавровой и, как выяснилось, была мамой Ольги Третьяковой, один очень импозантный мужчина – доктор-отоларинголог, очаровательная Медведева, две учительницы и Голушко.

За Зойкой Анна заехала на «ауди» Скотникова. За рулем был все тот же немногословный водитель. Машина произвела на Филиппову должное впечатление. Скотников, умевший располагать к себе людей любого возраста и пола, тут же обаял Зойку. Через минуту они уже перешли на «ты». На этот раз семинар проходил в шикарной «Рэдисон-Славянской», и это тоже сыграло свою роль, как и парковка возле отеля исключительно иномарок, на которых подъезжали пригласители и приглашенные.

В холле вокруг Зойки кружили стаей члены «группы поддержки». Больше всех Зойке понравилась Гуся. Потому, видимо, что была она такая же толстая и нескладная, как сама Филиппова, а вот, поди ж ты, удачливый бизнесмен. Муж ее обожает! Все это вселяло надежды. И врач-отоларинголог успешно справился со своей ролью, бросая на Зойку плотоядные взгляды.

Анна с тайным ужасом ждала семинара. Потому что помнила, какое жуткое впечатление произвело на нее это действо. Но и это оказалось не так страшно, как думалось. Правда, оглушительная музыка и мантры, выкрикиваемые залом, привели Филиппову в шок, и она призналась позже, что хотела удрать тотчас же.

– Знаешь, Анька, если бы я не видела, что ты тоже морщишься и страдаешь от этой безумной какофонии звуков, не кричишь в полный голос «хей, хей», а, опустив голову, просто молчишь и ждешь конца процедуры, если бы я всего этого не увидела, я бы сбежала, клянусь! Потому что решила бы, что тебя зомбировали. Но ты реагировала так же, как и я, и это меня остановило.

Так сказала ей Зойка поздним вечером субботы, когда они сидели в кабачке и все было позади.

Никуда бы ты не делась, подумала тогда Анна. Так же, как и я, не смогла уйти, осталась бы, несмотря на грохот и мантры. А может, и благодаря им… Тем более что семинар вела Третьякова, а это не Журавлев какой-то там. Ольга, молодая, стройная, зеленоглазая, этакая чертовка и сорвиголова, так ловко, быстро и умело рисовала радужные картины будущего, что вновь приглашенные сами шли в пасть к этой львице, не задумываясь о последствиях. И что-то еще действовало на всех!

В перерыве обалдевшую Зойку «окучивала» вся группа поддержки. Ей принесли чай (как, впрочем, и другим приглашенным – этого Анна в прошлый раз просто не заметила), ее гладила по руке умнейшая Галина Юрьевна, над нею гудел умиротворяющим баритоном Голушко. Наконец, подошла сама Третьякова, весело о чем-то спросила Зойку, что-то сказала… Видимо, пошутила, потому что все вокруг рассмеялись. И вот Зойка поднялась и пошла подписывать договор.

Анна совершенно не помнила, что она сама-то делала? Тоже, видимо, уговаривала, но как? Какими словами? Полный провал в памяти. Зато Лаврова очень хорошо помнила свои мысли в эти минуты. А думала она о том, что вот сейчас, возможно, заработает свои первые шестьсот долларов. Или не заработает. И ей хотелось их заработать!

Финал вечера прошел гораздо проще, чем это было с ней. У Зойки были деньги – она копила их на путешествия, потом оставила на жизнь без работы и в этот субботний июньский вечер почти все свои сбережения отдала «Триаде».

Потом они посидели в кабачке вместе со Скотниковыми. Анна перепоручала им свою подругу и партнера на то время, пока ее не будет в городе. Обсуждался предстоящий бал. Гуся рассказывала Зойке, где можно взять напрокат вечернее платье ее размера. И как там будет весело, шумно! И что обязательно будут разыгрываться совершенно замечательные призы.

Зойка была возбуждена до состояния, пограничного с истерикой. Она очень громко разговаривала, неуемно и некстати хохотала, неумело дымила сигаретами, выпила пару бокалов шампанского и изрядно захмелела. Анна отвезла ее домой на такси.

Итак, она выполнила все указания Третьяковой. Она заработала свои первые деньги, которые получит, когда вернется из командировки.

Она не сделала лишь одного – не осталась ночевать с Зойкой. Во-первых, это все же казалось ей паскудством– вот так стеречь подругу, словно плененную птаху. А кроме того, на следующий день, то есть ранним воскресным утром, она уезжала в Прагу! В свой любимый город, где уже бывала. И куда всегда стремилась вновь. И нужно было еще собраться в дорогу.

Расцеловав Филиппову у подъезда и пообещав, что все будет прекрасно, Анна уехала домой.

Зойка проснулась ранним утром с дикой головной болью и чувством какого-то запредельного беспокойства, почти ужаса. Она вспомнила о том, что произошло вчера, и похолодела.

Как это она сделала? Куда отдала свои кровные деньги?

Ну да, Анька и ее друзья, все ее убеждали… И она сама просилась туда, в конце концов… Но что же это за работа такая? Обманывать, завлекать – как цыганка на рынке? Но Анька-то меня не обманывала… Да просто я ни о чем не спрашивала! Как оголтелая перла танком – возьми да возьми! Вот – взяли! Получи, фашист, гранату!

Зойка кинулась к телефону. У Лавровой телефон не отвечал. Ну да, Анька его на ночь отключает. Она спит плохо, если разбудят, потом не уснет. Хороша подруга! Втянула черт знает во что, и нет ее!

Нет, не втянула. Она вся светилась всю эту неделю, Зойка же сама видела и слышала. И она, Анька, искренне хотела ей помочь выбраться из депрессии! Ну и что, что хотела? Сегодня ей, Зойке, еще хуже, чем было! Чувство беспокойства все нарастало. Филипповой непременно нужно было с кем-то поговорить! Она вспомнила о Скотниковых. Анька перепоручила ее им, этой парочке. Зойка полезла в сумочку, нашла телефон, записанный на бумажной салфетке, кинулась к телефону.

– Але? – после долгих длинных гудков отозвался заспанный женский голос.

– Гуся? Это я, Зоя.

– Какая Зоя? – явно не врубалась Скотникова.

– Ну, Зоя Филиппова, подруга Ани Лавровой.

– А-а-а, ну да! Что случилось? Который час? – Гуся пыталась проснуться.

– Семь утра, – взглянув на будильник, добросовестно отрапортовала Зойка.

– И что? Что случилось, Зоя?

– Гуся, а этот ваш бизнес, он вообще работает? Это у кого-нибудь получается?

На другом конце провода повисло молчание. Затем женский голос отозвался:

– Конечно, работает, Зоинька. А в чем дело? Вообще-то семь утра…

– Гуся, я не понимаю, как можно привести человека и ничего ему не объяснить?! Получается, что я его обману!

– Нет, не обманешь. Ты, Зоя, главное, не волнуйся зря, – медленно проговорила явно засыпающая на ходу трубка. – Ты знаешь что, Зоя, ты выпей сейчас валерьянки или водки.

– Валерьянки? Или водки? – не поняла Зоя.

– Что у тебя в доме есть, то и выпей. Можно то и другое вместе. А мы попозже тебе позвоним. Ты только не волнуйся. Это у тебя от перенапряжения. У нас все будет супер!

Трубка дала отбой.

– Кто это? – спросил Гусю сонный Анатолий.

– Припадочная эта, Зоя. Клиентка Лавровой. Подруга твоя отъехала, а нам это чучело пасти! И на х… не пошлешь, е… твою мать. Она же у нас партнер теперь, бля…

– А ты телефон отключи, – сквозь сон посоветовал муж.

Что и было сделано.

Зойка послушала длинные гудки, снова набрала номер. Трубку никто не снимал. Она насчитала двенадцать гудков. Мертвый не выдержит. Значит, отключились. Здорово! Как они все от нее отключились-то! Зойка вспомнила, что у нее есть телефон Третьяковой! Ну да, когда она привезла взнос и сделала это первой среди всех приглашенных, Третьякова, в знак особой милости, дала ей номер своего мобильника. Зойка набрала мобильный Ольги. И там отлуп: «Номер отключен или находится…»

Больше звонить было некуда. Разве что в милицию. Но вообще-то, семь утра в воскресенье – не самое лучшее время для звонков даже в милицию. Это осознала наконец и Зойка.

И вняла совету Гуси, то есть налила себе большую рюмку водки, накапала туда валерьянки, выпила, зажевала бутербродом с колбасой, взяла газеты, которые скопились за три дня в ящике и валялись теперь в прихожей, улеглась в постель, но, не прочитав и пары строк, уснула.

Глава 23
ТРИ ТОВАРИЩА

Она проснулась от бившего в окна солнца. Будильник показывал около полудня. Включив транзистор, Зойка обнаружила, что за окном уже понедельник. Ничего себе! Получается, она проспала более суток. Ну и ладно! В конце концов, имеет она право на отдых? Тем более что сегодня вечером начинается новая, неизведанная жизнь.

Настроение вроде бы улучшилось. Зойка решила устроить настоящий выходной – поваляться в постели с чашкой кофе, почитать, посмотреть телевизор… Телевизор, правда, что-то барахлил. То звук пропадал, то изображение. Вообще-то ему давно пора на пенсию – этому отечественному «Рекорду».

Телик оставила тетя Марина – единственная родственница. Зойке было четырнадцать, когда родители погибли в автокатастрофе. Тетя Марина, мамина сестра, переехала из коммуналки в ее квартиру и опекала до того момента, когда племянница закончила пединститут. Марина работала библиотекарем и воспитывала Зою на прекрасной русской литературе. Которая, как выяснилось в начале девяностых, очень далека от жизни. Выйдя на пенсию, тетка продала свою комнату в коммуналке, купила домик в Пушкинских Горах и перебралась жить на природу. А Зойка ездила к ней каждое лето.

Боже, какая там красота! Нужно было и ей, Зойке, переехать туда, в заповедник, устроиться экскурсоводом, жить среди блестящих, талантливых и изысканных призраков прошлого…

Ну да, казалось бы! Жила бы ты на самом деле среди призраков настоящего – таких же неустроенных, нервных тетех – экскурсоводов. И грызлись бы как пауки в банке. И выжили бы тебя оттуда, Зоя Георгиевна, в два счета! Потому что человек ты к реальной жизни абсолютно не приспособленный…

Ладно, не будем о грустном! Что ни делается – все к лучшему! Может, в этом новом мире, куда увлекла ее вчера Лаврова, она найдет свое место, обретет друзей, а может быть и… Этот доктор, «ухо-горло-нос», очень даже ничего! Маленький такой, хрупкий. Зойке едва до плеча достает. Но такой хорошенький! Ресницы, как у барышни! А глаза печальные… И так он на Зойку смотрел этими глазами, так смотрел… Не то, что ее кавалер, степенный и холодный как рыба Николай Николаевич. Обремененный детьми, внуками, больной тещей, старой матерью…

Зачем он вообще-то к ней ходил, непонятно. Хотя, почему же – понятно! Зойка была единственной женщиной, которая ничего от него не требовала. Выслушивала его, вникала в его семейные проблемы, даже советы какие-то давала! Мол, нужно быть терпеливым с женой, вздорной женщиной климактерического возраста. Кому рассказать – обхохочутся! Зойка кормила его всякими вкусностями, потом ласкала в постели, изо всех сил стараясь, чтобы у ее старикана что-нибудь получилось… Личный психотерапевт, повар, любовница, надежный товарищ – все в одном флаконе.

Нет, хватит! Хватит давать использовать себя! Ведь он, Николай Николаевич, никогда, ни разу за два года не сделал ей самого пустякового подарка. Ни флакончика духов, ни еще какой-нибудь безделушки, какой-нибудь цацки, которые так нравятся женщинам. А ведь не бедный! Снабженец на успешном, крупном предприятии. Сам хвастался ей, как «упакованы» его жена, и дети, и внуки… И Зойка, слушая его, улыбалась, загоняя глубоко внутрь обиду, считая недостойным себя поддаваться такому низменному чувству, как… Как что, собственно? Ведь не завидовала же она благополучию его семьи? Просто ей хотелось и самой получать хоть частицу его заботы, хоть крошечные доказательства его любви. Хотелось чувствовать себя женщиной, а не особью, которую используют раз в месяц, чтобы скинуть груз забот, и про которую тут же забывают до следующей встречи. Она постоянно вспоминала известную шутку о том, что в начале знакомства мужчина не делает женщине дорогих подарков, потому что не уверен в том, что она его любит (и зачем же зря тратиться?), а потом он не делает ей подарков потому, что она его и так любит (и зачем же зря…).

Нет, к черту снабженца и прошлую жизнь! Больше никто не будет говорить мерзким голосом: «Ну зачем тебе это платье, Зоинька? Я тебя и так люблю! И потом, оно будет тебя полнить». Гад! У самого пузо на колени лезет и плешь в полголовы…

Все, хватит о нем! В этой «Триаде» по крайней мере все честно, никто никого не обманывает. Да, сегодня заработали деньги на тебе, а завтра ты заработаешь на ком-то другом. Может, пригласить туда Николая Николаевича, усмехнулась про себя Зойка. А что? Он до денег падкий… нет, не хочу больше его видеть нигде и никогда!

Опять вспомнился врач-отоларинголог… Зойка сладко потянулась и выбралась из постели.

«Если хочешь, чтобы тебе подали кофе в постель, встань, свари кофе и вернись с ним в постель», – проговорила она свою обычную утреннюю прибаутку.

У ног терся любимый котяра Мотя, единственная родная душа. Зойка накормила любимца, сварила кофе, плеснула в чашку сливок, нашла в холодильнике пирожное (кутить так кутить), вернулась со всем этим в постель. Следом тут же мягко впрыгнул Мотя, улегся у ее ног и громогласно замурлыкал. Она с удовольствием отхлебнула кофе, принялась за пирожное, проглядывая одну из известных московских газет. На второй и третьей страницах на целый разворот шла статья с названием, знакомым с детства каждому человеку ее поколения: «Три товарища». Это про что же? Зойка начала читать:

«Как известно, в начале девяностых годов в стране развернулась целая вакханалия по созданию финансовых пирамид. Мы расскажем читателю о деятельности вполне конкретной группы людей и их, так сказать, детище. Пирамида, о которой пойдет речь, была создана в Москве в девяносто пятом году под видом страхового бизнеса. Тогда в Москве было зарегистрировано представительство некой австрийской фирмы, назовем ее «ААА», которая имела лицензию на оказание консультативных услуг. На деле же ею была создана широкомасштабная сеть по распространению страховых полисов накопительного характера. То есть люди как бы копили себе на спокойную старость, ибо страхователь мог получить свои деньги только через пятнадцать лет от момента страховки, ежегодно внося взнос в размере полторы тысячи долларов. Если деньги в срок не вносились, пропадала вся сумма. Обрабатывались целые регионы. Людей втягивали в бизнес, предлагая страховать других. С каждого застрахованного шел процент страхователю.

Рядовые граждане зачастую прогорали. Получить причитающуюся по страховке сумму не удавалось даже при наличии страхового случая – смерти, болезни и так далее.

Внутри структуры действовала строгая иерархическая лестница – восемь уровней, на каждом из которых заработок существенно возрастал. И те, кто поднялся хоть на одну ступень, делал все, чтобы подняться еще выше, втягивая в пирамиду друзей и родственников.

Этот вид пирамиды носит название многоуровневый маркетинг…»

– Это что, как у нас, что ли? – пробормотала Зойка. – Вчера как раз говорили, что у них там в «Триаде» никакая не пирамида, а именно сетевой маркетинг. А тут пишут, что это одно и то же…

Она поставила чашку на столик, стала читать дальше.

«…Основную ставку руководители пирамиды делали на руководителей крупных предприятий, на госчиновников высокого уровня. Организаторы пирамиды рекомендовали руководителям предприятий самолично страховать своих подчиненных, покупая полисы за государственный счет. Иногда люди даже не знали, что на их имя заключен договор страхования. Необходимые для этого паспортные данные запросто можно было получить в отделе кадров. Далее следовала следующая комбинация: деньги перечислялись на счет «ААА». Но через несколько дней клиент, например, директор завода, посылал факс с требованием аннулировать все договоры и перечислить финансы на счет некой зарубежной фирмы, зарегистрированной в каком-нибудь офшоре. Фирма «ААА» снимала свои проценты и переводила деньги в офшорку. А директор предприятия и руководители пирамиды получали основную сумму, которую делили между собой. За несколько лет существования этой структуры за кордон утекли многие миллионы долларов. Первыми тревогу забили австрийцы. Они запретили деятельность «ААА» на своей территории. Тут же аналогичная фирма, под другим названием, но с теми же учредителями, появилась в Венгрии. Там тоже вскоре заинтересовались этими «рогами и копытами». Дальше, в течение нескольких лет, одни фирмы рассыпались как карточный домик, другие возникали на их месте, но всегда за рубежом. Хотя вся финансовая деятельность проходила в России. Миллионы долларов продолжали утекать из страны. В конце концов руководители пирамиды осмелели настолько, что перевозили валюту контрабандой: самолетами через VIP-залы или прямо в машинах – через таможенные посты, подкупая нужных людей. Целью поездок были якобы бизнес-семинары, проводившиеся за рубежом. Прибыв на Кипр или в другую «добрую» страну, руководители пирамиды декларировали ввезенную валюту и уже легально переправляли ее дальше, в Австрию. За одну такую поездку из страны вывозилось около полумиллиона долларов.

Но все когда-нибудь кончается. Наконец уголовные дела против создателей пирамиды начали возбуждаться и в России. В основном по заявлениям граждан, по статье «Мошенничество». Однако руководителям концессии разными путями удалось избежать наказания…»

– Ну это не про нас. У нас совсем другое, – облегченно пробормотала Зойка.

Она отложила газету, поднялась, включила телевизор. Но как назло, изображение на всех четырех каналах было словно задернуто плотной сетью помех. Вот гадство! Нет, нужно будет все же разориться на хороший импортный телик. Чтобы с пультом, чтобы не вставать каждый раз, если хочется переключить канал. Чтобы работал нормально! Это ж позор, а не телевизор! И почему до сих пор не купила? Да потому что пропадала в школе до позднего вечера. А вернувшись домой еще читала. Готовилась к следующему дню со своими девочками…

Ладно, опять-таки, не будем о грустном! Девочки без нее проживут. И ей придется научиться жить другой жизнью…

Она опять устроилась в постели, взяла брошенную газету, намереваясь перевернуть страницу на что-нибудь более интересное, когда глаза выхватили в тексте знакомое название. Зойка аж привстала, впившись в газету, не замечая, что читает вслух: «…Пирамида рухнула… чтобы возродиться в новом качестве. Сегодня в нашем городе действует, так сказать, внучатая племянница той самой страховой пирамиды, В данном случае речь также идет о сетевом или многоуровневом маркетинге. Но это уже не страховой бизнес – там хоть полис вручался. А нынешняя система – это вообще торговля воздухом. Организация именуется Фондом по оказанию социальной помощи населению Москвы «Триада». Но в уставных документах и реестре общественных организаций она значится под другим названием – «Терция». Принцип действия: человек, внесший сумму в три тысячи долларов, может вернуть ее, только включив в пирамиду еще троих, которые также вносят свои три тысячи. «Кто же добровольно понесет свои деньги лохотронщикам?» – спросите вы. Несут! Ибо новых членов пирамиды убеждают привести с собой друзей и близких люди, которым абсолютно доверяют приглашенные. Привести «вслепую», ничего не рассказывая о предлагаемом бизнесе. А далее людей, приходящих на бизнес-семинары, подвергают психической атаке, настоящему психотеррору, зомбированию по типу обработки в тоталитарных сектах. Люди принимают решение о вступлении в Фонд в состоянии аффекта. Это подпадает под действие статьи 239 УК РФ. Какой процент этих людей, придя в себя, поняв, во что их втянули, погибают от инфарктов или даже кончают жизнь самоубийством – этого не знает никто. Обращаться в милицию? Обращались. Но люди сдают доллары в «Триаду», это название указано в заявлениях, а получает деньги «Терция». Поскольку лица, подписавшие контракт, не получают на руки никаких документов, они об этой «двойной фамилии» фирмы не подозревают. Да честно говоря, обращения в милицию единичны. Во-первых, люди не верят правоохранительным органам, а во-вторых, те, кто «отбил» свои деньги и начал получать дивиденды, никогда не пойдут в милицию и сделают все, чтобы туда не пошел никто из втянутых ими людей. Кроме того, создатели фирмы так усовершенствовали свою деятельность и уставные документы, что разобраться во всем могут только высококлассные специалисты. Можно сказать одно: деньги удается вернуть единицам!

Организаторы уверяют вкладчиков, что деятельность фирмы не имеет временных пределов. На деле это совсем не так. Во всяком случае, в границах одного города, даже такого крупного мегаполиса, как Москва. Ведь принцип действия этого «бизнеса» основан на том, что каждый человек может прийти туда только один раз. Фактически член Фонда начинает получать прибыль с четвертого приглашенного. И только тогда попадает на вторую ступень. На этом «почетном» месте он удерживается до тех пор, пока четверо его гостей сами не приведут четверых новых участников концессии. Когда это произойдет, наш условный герой становится членом третей ступени – на его совести двадцать новых вкладчиков. Если эту цепочку продолжить, члены четвертой ступени должны привести, как минимум, 84 человека, восьмые – 21 836 и так далее. После пятнадцатой ступени число членов «Триады» приблизится к общему числу трудоспособного населения города. Причем из четырех миллионов завербованных почти три миллиона будут членами первой ступени. Но им-то приводить будет уже некого! Эти люди окажутся обманутыми вкладчиками. И произойдет это не через несколько лет, а через два-три месяца, так как «Триада» действует в Москве уже более года – критический срок для существования подобных пирамид.

По сведениям, полученным нами от информированного источника в ГУВД, руководители Фонда и сейчас используют ту же схему перекачки денег: бизнес-семинары за рубежом или контрабандный вывоз валюты через ивангородскую таможню в Таллин, где деньги декларируются и переводятся в Стокгольм, на личные счета руководителей Фонда. Во главе «Триады», она же «Терция», стоит человек, игравший далеко не последнюю роль в деятельности страховой пирамиды, о которой шла речь в начале статьи. Легкость, с которой этому господину удалось избежать уголовной ответственности в конце девяностых годов, наш информированный собеседник объяснил тем, что близкий родственник нашего «бендера» является лидером одной из скандально известных политических партий страны. А сегодня и сам герой очерка, руководитель Фонда «Терция» – член Государственной Думы от той же партии.

Чтобы лишить его депутатской неприкосновенности, нужна активная гражданская позиция самих членов Фонда. Но пока они молчат.

Сограждане! Будем молчать до тех пор, когда пирамида обрушится на головы своих вкладчиков, то есть на наши с вами головы? Или начнем действовать сегодня?»