Текст книги "Французский поцелуй"
Автор книги: Фиона Уокер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 35 страниц)
Глава сорок седьмая
Несколько часов спустя Тэш сидела в кабине старенького фургончика для лошадей, потягивая кофе из пластиковой крышки термоса, и тщетно пыталась успокоиться. Через пыльное окно она увидела, как рядом остановился сияющий голубой фургон.
– Только не это! – застонала Тэш и пригнулась.
Сквозь лобовое стекло, которое было почти полностью облеплено мертвыми мушками, Тэш увидела свою мать, шедшую к ней в сопровождении трех спаниелей. За ней следовал Паскаль с видеокамерой, биноклем и фотометром. Он выглядел как заблудившийся корреспондент преуспевающего издания.
Тэш хотела спрятаться, но было уже поздно. Они увидели деревянный вагончик Антона среди сияющих стекловолоконных дворцов для лошадей. Александра оживленно постучала по стеклу и улыбнулась.
Тэш открыла окно.
– Разве это не здорово? – с энтузиазмом воскликнула Александра.
На ней был шелковый зеленый брючный костюм, в котором кто-либо другой выглядел бы как грузный огурец.
– Я и не думала, что это такое грандиозное мероприятие.
– Неужели? – слабо пискнула Тэш.
– Мы пришли, чтобы морально тебя поддержать. Это Паскаль настоял. Он такой внимательный.
За ее плечом был виден Паскаль, обвешенный устройствами, на его лице было что угодно, но только не восторг.
– А где наш милый Макс?
Александра заметила, что Тэш и Антон были в фургончике одни.
– Пошел в бар за напитками, – мрачно объяснила Тэш.
Сегодня все идет наперекосяк. Тэш успела только удивленно поздороваться с Максом, когда приехал Антон, заявивший, что ее конь взбесился и ей лучше бы поехать и подготовить его.
С Максом на буксире Тэш нашла Сноба, который возмущенно и обиженно топтал копытами в корзине корм, а перепуганная дочь Антона стояла в углу стойла. Тэш порадовалась, когда Сноб не только узнал хозяйку, но даже явно ей обрадовался. После чего ущипнул сзади зубами Макса.
– Кажется, у меня ревнивый соперник, – пошутил Макс со стиснутыми зубами.
Он осторожно похлопал Сноба на расстоянии вытянутой рукой.
– С чего это ты взял? – нервно выдавила Тэш и только потом поняла, что он говорил о коне.
Собирать Сноба, когда вокруг крутился Макс, было ужасно. Он вел себя весело и непринужденно, как будто между ними и не было лондонской «холодной войны». Пока мандраж Тэш все увеличивался, Макс крутился поблизости, спрашивая, нравятся ли ей его прическа, новые ботинки, джинсы, и все трещал о ее отчиме.
– Паскаль добрейший человек, да? Должно быть, у него куча денег.
Тэш с трудом вымыла и почистила извивающегося жеребца, а Макс тем временем сидел на тюке соломы и рассказывал ей, как потрясающе он провел время в Штатах, каких классных людей он там встретил и какие феноменальные предложения по работе получил. Он явно не понимал, что девушке сейчас не повезло.
К тому моменту, когда они выехали на соревнование, Тэш поняла, что она, окончательно и бесповоротно, разлюбила Макса.
У палатки с пивом Макс подмигнул кудрявой девушке за стойкой.
С момента его приезда, уныло подумал он, они с Тэш почти не разговаривали. Возобновление дружеских отношений шло не так гладко, как он надеялся. Что еще хуже, Макс презирал лошадей и считал правила соревнований по верховой езде абсолютно непостижимыми.
«А где мяч? – пошутил он по прибытии. – Почему нет ворот?»
Тэш проигнорировала его замечание. Это задело Макса: раньше Тэш всегда смеялась над его шутками, и ему это очень нравилось.
Пока они объезжали круг с Хуго Бошомпом и Монкрифами, Макс старался не отставать и все болтал о собственной преданности.
Но Тэш была очень занята и совершенно его не слушала. Вместо этого она сосредоточилась на советах Гаса Монкрифа о поворотах и способах успокоить Сноба между барьерами и контролировать коня при прыжке.
Макс взобрался на последний холм в очень плохом настроении.
Следуя за Тэш, он с удивлением смотрел, как ее затащил в кусты Хуго Бошомп.
– Кто это такой, черт возьми? – он услышал шипение Хуго.
– Мой бывший, – угрюмо пробурчала Тэш.
По другую сторону кустов Макс замер и громко прокашлялся.
Поспевая рысцой за Тэш, когда та направилась к фургону для лошади, он спросил у нее, что она имела в виду под словом «бывший» и какое ко всему этому отношение имеет Хуго.
Тэш пожала плечами и убежала прочь, ей было не до объяснений.
И только позже, когда Макс увидел – и унюхал – ароматную белую палатку, в которой располагался бар, только тогда он развеселился. Когда он заметил, что у них есть разливное пиво, он даже улыбнулся и поцеловал в щеку Тэш.
– Боже, как же я по тебе скучал, – снова начал он, обнимая девушку, несмотря на то что от нее разило лошадьми, маслом для копыт и средством от насекомых. – Твое письмо просто бесподобно. Мы должны это позже обсудить. Вернусь через минуту, возьму тебе коньяк, чтобы ты успокоилась.
В тени прицепа для лошадей Паскаль держал на поводках спаниелей, и те радостно носились вокруг него. Рядом с ним стояла Александра и махала Тэш рукой, приглашая ее присоединиться к ним.
Застонав в душе, Тэш выбралась из кабины и с видом человека, выполняющего свой долг, постояла рядом с матерью и отчимом, пока те осматривали окрестности.
Было уже десять часов, и площадка для соревнований купалась в прозрачном, ослепляющем солнечном свете. Лоснящиеся фыркающие лошади, привязанные к вагонам, уже стояли на солнце, осознавая, что впереди их ждет далеко не обычная прогулка по утоптанной земле.
Справа, на огражденной веревками территории, возвышались барьеры для прыжков. Они напоминали игрушечные мосты и сверкали в ярком, обжигающем свете. Цветы на клумбах уже начинали увядать, а елочки в белых горшках, обозначающие старт и финиш, от недостатка влага стали желто-коричневого цвета.
Вдалеке, на длинном прямоугольном поле, окруженном низкими, блестящими барьерами, уже начались первые испытания. Барьеры так сверкали, что были похожи на светящиеся неоновые полоски. В автоприцепе сидели судьи с бутылочками минеральной воды в руках и сквозь пыльные окошки наблюдали за происходящим. Скоро станет так жарко, что они будут сидеть как на печке.
К маленькой группе у вагона присоединился Антон и начал раздавать стаканы с теплым, розовым вином, наливая его из пластиковой бутылки.
Тэш выпила еще две таблетки болеутоляющего. Она заметила, как на площадку соревнований въехали две машины «скорой помощи» и остановились, готовые к событиям дня.
– Как там дела дома? – тихо спросила она у матери, надеясь узнать что-нибудь про Найла.
– Все просто изумительно, – радостно ответила Александра.
За ее плечом Паскаль от удивления раздул щеки.
Тэш беспокоилась из-за Хуго. Он был очень зол, когда она появилась с Максом, и пришел в еще большую ярость, когда девушка призналась, что забыла захватить его бриджи и пиджак.
Когда они шли по полю, Макс шепотом спросил, почему Хуго так страстно поцеловал ее по приезде. Тэш что-то туманно пробормотала о солидарности всех наездников. А вскоре после этого Хуго отвел ее в сторонку и потребовал объяснить присутствие этого «самодовольного придурка». Тэш наплела такую ерунду, что и сама в это не поверила, но Хуго на время от нее отстал.
Тэш чувствовала себя так неуверенно и неспокойно, что почти совсем не запомнила вторую половину маршрута. Да это было и не важно: вряд ли они со Снобом зайдут так далеко.
Почти все препятствия на трассе оказались большими и сложными, они требовали внимательной езды, а также, как выразился Гас, везения. Даже Хуго удивился такому уровню сложности на соревнованиях для начинающих.
– Надеюсь, у тебя есть международная медицинская страховка, – прошептал он Тэш, когда они поднимались на длинный, твердый, как камень, склон.
– Что он тебе только что сказал? – несколько мгновений позже ревниво спросил у нее Макс.
Тэш закрыла глаза и представила себе французскую больницу: вокруг виноградники, медсестры и тишина, нарушаемая изредка каким-нибудь пиканьем аппаратов. Просто идеальное убежище от Хуго и Макса и самое подходящее место, чтобы пережить отчаяние по поводу Найла.
Если он вернулся к Лисетт, размышляла она, я могу в таком случае красиво погибнуть верхом на самом благородном животном, проходя трассу. Андийская девушка-камикадзе.
Оставив Александру щебетать, Тэш пошла к дверям вагона, чтобы посмотреть как дела у Сноба.
Ее гнедой стоял в тени большого грузовика и почесывал нос о деревянную дощечку. Когда подошла Тэш, он заржал и с упреком ткнулся мордой в ее больное плечо. Затем он издал пронзительное ржание, относящееся к лошади, стоявшей по соседству. Та возбужденно заржала в ответ и подняла в воздухе столб пыли, скача на привязи по кругу.
Тэш беспокоило, что состязания проходили на пересеченной местности. Сноб может переломать себе ноги. Несмотря на вчерашний дождик, земля была утоптана как бетон. Только лесная часть трассы была покрыта буйной зеленой травой. Другие участники состязания, которых они встречали по пути, указывали на сухую землю и печально качали головами:
– Pas bien, pas sain. [51]51
Плохо, опасно (фр.).
[Закрыть]
Когда они пришли с Хуго, чтобы забрать свои номера, многие в их классе уже отказались от участия, считая, что трасса слишком сложна для молодых лошадей, а проход слишком опасен. И если бы не подначивания Хуго, Тэш сделала бы то же самое.
«Гордость предшествует падению, Тэш, дорогая», – безрадостно напомнила она себе и поправила попону Сноба, а затем начала снимать с его недавно вымытых ног специальную обувь для перевозки.
Она провела целый час, пытаясь заплести жеребцу гриву. Теперь грива Сноба представляла собой ряд аккуратных золотисто-каштановых косичек, прямо как в книжке. Но скольких жертв ей это стоило: достаточно было взглянуть на израненные пальцы девушки и на ее изжеванный свитер.
Тэш посмотрела на часы. Их испытания начинаются в одиннадцать тридцать. К тому времени Сноб уже будет совершенно неуправляем. Когда Тэш вывела его из вагончика, его глаза начали вращаться в изумлении, конь постоянно фыркал и пугался всего вокруг, даже соломенной шляпы Антона, которую пришлось спрятать в бардачок, прежде чем Сноб подпустил к себе плотного весельчака. Сейчас конь наблюдал за бурной деятельностью на трассе с нетерпеливым возбуждением школьника, впервые попавшего на бейсбольный матч. Он потерся мордой о голову Тэш и спокойно сжевал сигарету, которую она положила за ухо.
Пока девушка уворачивалась от попыток Сноба лягнуть хозяйку, чья-то теплая рука проникла между ее ног.
Подпрыгнув на метр от неожиданности, Тэш ударилась о живот Сноба, и тот яростно заржал.
– Прости.
Это был Макс, на его лице не читалось ни малейшего раскаяния. Он широко улыбался и протягивал ей стакан с коньяком.
– Не смог удержаться. Ты в хорошей форме, Тэш.
Он наклонился, его глаза сверкали. Тэш быстро прижала пластиковый стакан с коньяком к губам, пока Макс не нашел ее рту лучшее применение.
– Спасибо.
Она закашлялась, ее глаза слезились. Напиток оказался слишком крепким. Макс взял Тэш за руку и потащил на безопасное расстояние от Сноба, который выглядел расстроенным и ревнивым.
– Прежде чем ты пойдешь туда и убьешься на этом четырехногом Майке Тайсоне, я должен с тобой поговорить.
– О!
Тэш неуверенно обернулась. Паскаль и Антон все еще стояли у фургончика. Кажется, они делали ставки. Должно быть, Александра со спаниелями ушла осматривать трибуны. Тэш поняла, что оказалась в ловушке.
– Послушай, Макс, с тех пор как я сюда приехала, многое произошло.
Она замолчала и уставилась на землю.
– Неужели? – в голосе Макса проскользнул холодок.
Тэш становилось очень жарко в толстом свитере, но ей не хотелось возвращаться в вагон и переодеваться: она боялась, что Макс пойдет за ней. Как он не понимал, что ей сейчас не до разговоров?
– Многое изменилось… – продолжила Тэш, откинув волосы с лица.
– Согласен. Я это и пытался сказать. Кажется, мы испытывали серьезные трудности в общении, перед тем как я уехал. В Штатах я много размышлял на эту тему. Там люди более открыто выражают свои чувства, им легче говорить об этом, они больше прислушиваются к своим эмоциям и ощущениям.
Тэш не могла поверить собственным ушам. Тот Макс, которого она помнила, не мог сказать и двух предложений без того, чтобы не упомянуть спорт, и считал людей, говорящих о своих чувствах, кочерыжками.
– Я понял, как жестоко было с моей стороны прекратить с тобой общаться, потому что сам был в дурном настроении. Надо было толком объяснить, что меня беспокоило.
– Но я и сама хороша… – начала Тэш.
Макс зажал ей рот рукой и улыбнулся с выражением сострадания.
– Я пришел к выводу, что это я все испортил, – объяснил он. – Ты была самым важным и волшебным, что встретилось мне в жизни, и я все испортил своим уходом и даже не понял этого. Я много говорил об этом с отцом. Он мне здорово помог; думаю, что нас это даже сблизило. Он посоветовал мне немедленно лететь к тебе, даже билет предложил купить. Но я просто не мог решиться. Каждый раз, набрав номер, я трусил и притворялся, что не туда попал. Я боялся, что ты возненавидишь меня за то, что я был таким идиотом.
Макс пожал плечами и стряхнул несколько рыжих волосков с колена. Тэш казалось, что она смотрит какой-то спектакль.
– Затем я получил твое письмо и пришел в дикий восторг. И как раз тогда я познакомился с Эдди и Лорен, – продолжал Макс. – Совпадение было необычайным. Как будто знак судьбы, понимаешь?
Тэш пожала плечами и кивнула.
– Э, Макс… – неуверенно начала она под его прямым, искренним взглядом. – Тебя послушать, так ты стал совершенно другим человеком.
– Ах, Тэш!
Макс засмеялся, но в его глазах блестели слезы. Это еще больше обеспокоило Тэш. Единственный раз до этого она видела Макса плачущим – когда Англия проиграла Франции в «Турнире пяти наций». Да и то он тогда упорно твердил, что он заразился конъюнктивитом.
Сноб раздраженно топтался за ее спиной.
– Тэш, – Макс с серьезным видом смотрел на нее, – я тебя люблю.
Тэш моргнула, посмотрела на него и открыла рот, чтобы ответить. Но не нашла слов и быстро допила свой коньяк.
– Тэш? – голос Макса дрожал от тревоги и ожидания.
Внезапно она поняла, что не может смотреть ему в глаза. Он был таким спокойным и знакомым, она так много о нем знала: как его дразнили в школе, как им восхищались в университете. Тэш знала, что во время просмотра отборочного матча Макс может съесть все, что было в холодильнике, не заметив этого, и уже через полчаса поинтересоваться, что у них на ужин. Она вспомнила, как бывало, вечерами он часами стоял рядом и наблюдал, как она делает наброски.
– Тэш?
Она поняла, что ни в коем случае не должна причинить ему боль.
– Я тоже тебя люблю, – прошептала она и быстро добавила: – Ты мой лучший друг.
Так было лучше. В конце концов, можно ведь любить большое количество людей, сказала Тэш себе. Но по-настоящему она любила только одного. И с невыносимой тоской, которая, как свинцовая пуля, застряла в ее сердце, она осознала, что это не Макс. Больше не Макс.
Девушка посмотрела на его лицо, и от того, что она там увидела, сердце ее сжалось. Макс выглядел таким счастливым, сияющая улыбка светилась в уголках его серых глаз.
Присев, он нежно взял ее лицо в свои руки и поцеловал в нос.
Тэш почувствовала, как по ее пыльной щеке покатилась слеза и стекла по шее. Она не могла вырваться. Она просто не представляла, как объяснить все Максу и при этом не разрушить его только что обретенную уверенность. Она действительно его любит, Макс ее лучший друг. И Тэш тоже поцеловала его в щеку, как можно более платонически.
Макс рассмеялся и обнял девушку как можно крепче, закопавшись лицом в ее волосы, в которых было полно обмусоленной Снобом травы.
– Выходи за меня, – выдохнул он.
– Что?
– Пожалуйста, Тэш, выходи за меня замуж. Сделай меня самым счастливым, не заслуживающим этого счастья, идиотом на земле.
– Я…
Тэш вздрогнула. Она просто не могла в это поверить: через час ей полагалось доблестно умереть, а ей только что сделал предложение самый милый и нежный на свете мужчина, которого только она может не любить.
– В чем дело, Тэш? – спросил Макс.
– Это просто…
– Я знаю, немного неожиданно.
Макс улыбнулся, вытерев ее лицо уголком ткани для протирки копыт. Ее глаза снова начали слезиться.
– Я просто…
– Думаю, это от счастья.
– Макс, мне нужно время подумать, – выдавила Тэш.
Макс выглядел расстроенным. Все выражение счастья ушло с его лица.
– Почему? – прошептал он.
– Видишь ли…
Она осмотрелась и заметила, что Паскаль снисходительно наблюдал за ними. Тэш беззвучно приказала ему исчезнуть. Отчим кивнул, улыбнулся и продолжал смотреть.
– Ну и? – Макс еще ниже опустил голову.
– Брак – это очень серьезный, опасный шаг, Макс, – объяснила она, отчаянно оглядываясь, чтобы найти убедительный предлог улизнуть. – Это не так просто.
– В смысле?
«Боже, он сейчас начнет выяснять подробности», – подумала она с раздражением.
По громкоговорителю прозвучало объявление для «tous concurrents», [52]52
Все участники (фр.).
[Закрыть]но девушка смогла разобрать только слово «начинается».
– Нам обоим нужна работа, у нас у обоих нет денег, – Тэш и сама запуталась в объяснениях.
– Видишь, как много у нас общего!
Макс нервно рассмеялся.
«Боже, это его действительно задело», – подумала она.
Объявление повторили еще более настойчиво. Тэш начала паниковать. Она прикинула, не придумать ли какую-нибудь убедительную ложь вроде того, что она принципиально против брака. Это может показаться странным, Тэш никогда раньше об этом не упоминала, но стоило попробовать.
– Мои родители развелись, Макс, – начала импровизировать она, нервно ероша его волосы. – А твой отец так часто женится, что ему скоро в церкви дадут скидку, как постоянному клиенту. Брак может стать роковой ошибкой, если человек не готов.
– Ты как-то сказала, что именно это наполняет тебя решимостью приложить все усилия, чтобы твой собственный брак был удачным, – тихо напомнил ей Макс. – Если я твой лучший друг и мы любим друг друга, что нам может помешать пожениться?
Черт, Тэш и забыла, что говорила это. Делать нечего, придется набраться храбрости и честности, но все объяснить ему. Она глубоко вдохнула.
– Макс, я… боже… даже не знаю, как это лучше сказать… дело в том, что я встретила… нет, не совсем так. Что я хочу сказать: я не думаю, что у нас…
Она остановилась, так как увидела смеющихся и разговаривающих Хуго и Гаса. Они шли в направлении шикарного фургона Мари-Клер.
Хуго выглядел отвратительно довольным собой, он взял у кого-то бриджи и высокие сапоги. Длинный шарф обмотан вокруг шеи и приколот к футболке, рекламирующей снаряжение для лошадей. На Гасе фермерская шляпа и мешковатые шорты. Они явно направлялись к Тэш.
Проследив за ее взглядом, Макс резко встал и потер свой лоб, как будто собираясь с мыслями.
– Не беспокойся, я уйду.
Он посмотрел на нее и печально улыбнулся. Щурясь от солнца, Тэш почувствовала, как иголочки похмелья вонзились в ее виски.
– Дело в нем, не так ли? – Макс кивнул в сторону Хуго, который остановился, чтобы поговорить с симпатичной французской наездницей. – Мне даже не стоит и начинать соперничать с кем-либо настолько богатым. У него есть все, не так ли? Он кого угодно заткнет за пояс.
Макс пристально смотрел на нее, как будто запоминая каждую черточку.
– Прощай, Тэш.
Он наклонился и легко поцеловал ее в лоб, а затем отвернулся, чтобы уйти. Тэш с трудом подавила рыдание. Мысль, что она теряет одного из лучших своих друзей и никогда больше его не увидит, причиняла ей боль.
– Макс, подожди!
Он остановился не поворачиваясь, его плечи были сгорблены.
– Дело не в Хуго.
Тэш остановилась в нескольких метрах от него. Макс пожал плечами.
– Но есть кто-то другой, Тэш, верно?
Девушка подумала о своем безнадежном чувстве к Найлу и поняла, что не может ответить. В ее глазах стояли слезы. Отвернувшись, Макс быстро направился к главным воротам.
– Макс, подожди!
Хуго и Гас подошли уже совсем близко, а Паскаль все еще топтался на месте, но Тэш было наплевать. Она догнала Макса и схватила за рукав.
– Тэш! – позвал Хуго, останавливаясь в десяти метрах от нее.
– Послушай! – Тэш посмотрела на Макса, понизив голос. – Мне нужно готовиться, но…
– Эй, Тэш! – позвал Гас с расстояния в восемь метров.
– …Но я действительно тебя люблю и…
– Тэш, поторопись, соревнование уже начинается! – пролаял Хуго, подходя еще ближе.
– …И если я сегодня выиграю, то выйду за тебя! – быстро закончила Тэш.
С радостным воплем Макс притянул ее к себе и широко улыбнулся от восторга. Тэш поморщилась, от его сильного объятия ее плечи заболели. К тому же она была в ужасе от того, что сама только что сказала.
Теперь Гас и Хуго стояли рядом с ними. Вид у Гаса был смущенный, а Хуго выглядел так, как будто он в бешенстве и одновременно над чем-то размышляет.
– Не люблю прерывать воркующих голубков, – протянул он с плохо скрываемой яростью, – но соревнование начинается на полчаса раньше. Крайне необычно для французов, но так оно и есть.
– Было бы неплохо, если бы ты переоделась и начала разогревать Сноба, – предложил Гас, смущенно прокашлявшись. – Боюсь, получасовой тренировки будет маловато, но ничего не поделаешь. Столько народу отказалось от заезда, что теперь осталось в два раза меньше участников.
