Текст книги "Французский поцелуй"

Автор книги: Фиона Уокер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 35 страниц)

Тэш отчаянно пыталась приподнять его, чтобы выскользнуть на свободу, но, несмотря на тренированные мышцы, ей это было не под силу. Найл весил тонну, а ее плечо пронзала страшная боль, когда она даже слегка двигала рукой. Тэш оказалась в ловушке.

Ею начала овладевать паника. И она захныкала от испуга. Девушка слегка поерзала и вскрикнула от боли. Капли холодного пота начали собираться на ее лбу. Если она очень, очень сильно постарается и соберется, она не потеряет сознание. Надо подумать о Найле. Сконцентрироваться на Найле.

– Пожалуйста, пусть с тобой все будет в порядке, – прошептала она в его волосы. – Пожалуйста, пожалуйста, будь цел и невредим, я не вынесу, если с тобой что-то случится. /

Внезапно Найл застонал и поднял голову. Выплюнул изо рта цветки боярышника и повернул свое лицо к ней.

– Что случилось?

– Земля сдвинулась, Найл, – тихо ответила Тэш, поморщившись от боли. Ее голова снова стала легче. – А теперь не мог бы ты сделать то же самое?

И она потеряла сознание.

Глава сорок пятая

Когда последние официанты покинули дом, Александра влетела на кухню, держа в одной руке трубку от радиотелефона, а в другой чашку.

– Что значит, вы не имеете права давать информацию, не потерпел ли какой-либо из ваших самолетов крушение, глупый вы человечек? – рявкнула она. – Хотите сказать, что «Боинги» через одинаковые интервалы падают с неба между Нью-Йорком и Парижем? Я уверена, что вы можете мне объяснить, что случилось с моим самолетом, которым отправился мой брат. Да, я понимаю, что у вас много звонков такого рода, но если бы ваши чертовы самолеты прилетали вовремя, такого бы не было. Нет, я не знаю номер рейса. Я не стюардесса. Хорошо, подожду.

Она раздраженно вздохнула и повернулась к Майклу, который только что вошел, весь дрожа. Он был в коричневом с желтыми полосками халате, накинутом поверх бежевой пижамы с коричневым кантиком.

– Майкл, дорогой, какой у тебя трогательный вид. Чашечку травяного чая, чтобы согреться?

Майкл покачал головой, мельком взглянув на сомнительную жидкость красного цвета, которую Александра наливала в две роскошные чашки.

– Прости, что здесь так холодно, – беззаботно извинилась хозяйка. – Паскаль открыл почти все окна, чтобы выгнать последних засидевшихся гостей.

– Ну, по дому все еще шатается достаточно пьяных, – пробормотал Майкл, заглядывая в шкаф.

На кухне царил хаос. Уборщики приедут только на следующее утро, а до тех пор Александру, по-видимому, вполне устраивало, что все вокруг погрязло под слоем жира, крошек и сахарной пудры. Если бы на ее месте была Касс, подумал Майкл, она бы начала уборку уже несколько часов назад.

– Где-нибудь остался чертов коньяк?

Он открыл дверцу, ведущую в кладовку, и немедленно снова ее закрыл. Там была обнаженная парочка.

– Черт, повесили трубку. Боюсь, что во всем доме не осталось ни капли, Майкл. – Александра улыбнулась ему, набирая новый телефонный номер. – Но если тебе очень нужно, Паскаль может сбегать вниз и принести тебе из подвала бутылку вина «Розе д'Анжу». Алло? Это секретарь Эдварда Бакингема?

– Да это, черт возьми, не для меня, а для Касс, – раздраженно ответил Майкл, но Александра уже весело щебетала в телефонную трубку.

В коридоре был страшный сквозняк. Майкл поплотнее запахнул вокруг себя халат. Гости все еще прощались у дверей. Паскаль пытался выманить из шкафа игрока на флейте.

– Я хочу дать вам чаевые, – объяснял он.

– Аххх!

Дверца шкафа захлопнулась с такой силой, что чуть не отрубила Паскалю пальцы.

– Открой дверь, Софи, мне нужен свитер. Я здесь замерзаю.

Бен терпеливо ждал под дверью спальни. Кто-то украл с лестницы рыцаря, заметил он.

– Софи, пожалуйста, впусти меня, – простонал он, дергая за дверную ручку.

И тут его поразила неприятная мысль. А что, если она там не одна?

– Э… хорошо, выходи, кто бы ты ни был! Я знаю, что ты там, и я не уйду, пока ты не покажешься, э… понятно? –

Майкл подумал, не добавить ли: «Ты окружен», но решил, что это уже перебор.

Ответом ему была зловещая тишина по другую сторону двери, затем последовал громкий тяжелый удар. После чего осторожно заскрипел ключ в замке, и дверь слегка приоткрылась.

Бен заглянул внутрь сквозь узкую щель и лицом к лицу столкнулся с кем-то напоминающим бродягу. На отвратительно белом лице виднелись размазанные черные пятна, из которых выглядывали два заплаканных красных глаза. Спутанные черные волосы собраны наверху, а длинное бесформенное белое платье ниспадает до красных шерстяных носков.

– Можно войти? – ласково спросил Бен.

– Заходи, – пробормотал тихий голос, и дверь со скрипом открылась настолько, чтобы впустить его, а затем снова поспешно закрылась.

София поспешно бросилась обратно в кровать и зарылась в простынях в цветочек, которые были сплошь усеяны измятыми носовыми платками. Бен уселся рядом с ней на огромной кровати.

– Софи, что случилось?

– Разве не понятно? – последовал сдавленный стон. – Это полная катастрофа!

– Не говори глупостей, Софи, гости отлично провели время.

Но ничто не могло изменить мнения Софии и заставить ее выйти из укрытия.

Через несколько минут Бен извлек из своего кармана пачку маленьких квадратиков и наскоро написанных записок, в которых семью Мередит приглашали на вечеринки по всему свету. Подняв покрывала, он вложил их примерно туда, где по его наблюдению должна была находиться голова жены.

– Вот посмотри, – приказал он.

Последовала длинная пауза. Затем одеяла приподнялись, чтобы пропустить немного света. Наконец высунулись две маленькие ручки, сжимавшие стопочку приглашений, которые они яростно порвали на кусочки.

Бен застонал и в отчаянии потер ноющую лодыжку. Кровать слегка затряслась. Должно быть, София снова рыдает.

Взяв коробку с бумажными платками, стоящую рядом с ним, Бен засунул ее под одеяло. Они вылетели обратно, пролетели мимо него и ударились о туалетный столик. Кровать затряслась еще сильнее, и Бен услышал приглушенное хныканье.

Но когда оно стало громче, он понял, что это были не звуки рыданий, а громкое, буйное хихиканье. Когда сдерживаемый хохот достиг предела, рядом с ним высунулась рука, пощупала вокруг, уверенно схватила Бена за лацкан и увлекла под одеяло.

– Бен, – мягко прошептала София ему в ухо, покрывая мужа поцелуями и расстегивая его бабочку.

– Да, дорогая?

– Напомни мне, чтобы я больше никогда в жизни не организовывала средневековые банкеты. – Теперь она смеялась ему в шею. – И в следующий раз, когда будем устраивать вечеринку, давай просто пригласим друзей – тех людей, которые нам на самом деле нравятся, а не всех этих ужасных, лицемерных монстров.

Бен рассмеялся в ответ.

– О, Мэтти, привет, дорогой! – Александра отключила телефон и поцеловала сына. – Я так рада, что ты вернулся. Боже, ты выглядишь бледным. Боюсь, что ты пропустил всю вечеринку, но, по правде говоря, она была достаточно скучной.

– Мама, что ты сделала с нашим домом?

Мэтти был в ярости.

– Да, ужасно скучной. Паскаль несколько минут назад буквально так и сказал. Наши ожидания не оправдались. Кто бы мог подумать, что вся эта затея со знаменитостями обернется так скверно.

Александра выглядела разочарованной.

Салли зашла в комнату вслед за Мэтти и обняла мужа за талию.

– Ах, я так мило поболтала с Вероникой. – Александра начала снова наполнять чайник. – Но сначала я должна рассказать вам потрясающую новость об Эдди. Его рейс задержан, это ужасно скучно, я знаю, но оказывается, что он привезет с собой старых друзей и, не могу дождаться, свою новую любовь…

– Я спросил тебя: что ты сделала с нашим домом? – холодно повторил Мэтти.

– Не говори глупостей, дорогой, – беззаботно ответила Александра, вертя в руках крышку от чайника. – Что я могла сделать? Я все время была здесь.

– Не отпирайся, – рявкнул Мэтти. – Почему дом кишит строителями и дизайнерами?

Александра радостно засмеялась.

– Знаешь, я вспомнила, как мы с твоим отцом один раз укрепляли крышу…

– Мама!

Мэтти в отчаянии поглядел на потолок. Александра повернулась и громко вздохнула. Пошатываясь, согнувшись под весом неподвижного тела Тэш, ввалился Найл.

– Боже всемогущий! – Александра кинулась к нему и подвинула стул. – Что произошло?

Найл аккуратно усадил Тэш на стул, но она стала падать влево, прежде чем они подхватили ее и положили на обсыпанный мукой стол. Найл вытер лоб девушки тыльной стороной ладони и с беспокойством посмотрел ей в лицо.

– Она потеряла сознание, – он поднял глаза на остальных.

– Она пьяна?

Салли пощупала лоб Тэш и ее пульс. Ее сердце, кажется, билось ровно, и жара не было.

– Нет. Я не знаю.

Найл сел на стул рядом с Тэш.

– У нее кровь!

Салли наклонилась к тому месту, где тонкая ткань старых джинсов Тэш порвалась и обнажила загорелую икру, покрытую темной свернувшейся кровью.

– Я вызову «скорую»!

Александра схватилась за радиотелефон, и он сразу же упал в раковину.

– Думаю, нет необходимости, мама.

Мэгги заметил, что одежда Найла тоже была порвана и в его волосах и волосах Тэш застряло много веточек и опавших цветов.

– У тебя есть какой-нибудь антисептик, чтобы промыть рану? – он повернулся к матери, которая стояла, в ужасе приложив руки ко рту.

– Я думаю, она также поранила плечо, – пробормотал Найл, нежно гладя волосы Тэш.

– Ранена? В нее стреляли? – закричала Александра.

– Нет, я…

– Мама, достала бы ты лучше антисептик, – предложил Мэтти спокойным голосом и начал выпроваживать ее из комнаты. – Пойду посмотрю, не удастся ли нам с Паскалем привести местного доктора или отыскать кого-нибудь достаточно трезвого, чтобы отвезти Тэш в больницу.

– Я сегодня не пил, – быстро сказал Найл. – Я сам отвезу ее.

Мэтти остановился и обернулся, продолжая выталкивать мать наружу.

– Я отвезу ее, – повторил Найл.

– Нет, не отвезешь, – сильный, высокий и болезненно знакомый голос прозвучал от двери в. холл.

Найл быстро поднял глаза, и от того, что он увидел, у него перехватило дыхание, а в груди заныло. Перед ним стояла Лисетт, собственной персоной.

Последовало неловкое молчание. Салли неслышно выругалась.

Мэтти первый пришел в себя. Он повернулся к Лисетт и прошипел:

– Убирайся прочь, ты, чертова эгоистка! – Слова как рикошетом отскочили от нее. – Оставь его в покое, – закончил Мэтти тихим, упавшим голосом.

Лисетт с презрением посмотрела на него.

– Мне кажется, это Найлу решать, не так ли? – легко спросила она, глядя на мужа с беспечным, радостным вызовом в подведенных темным глазах. – Ты же можешь сам принять решение без наставлений Мэтти, так ведь, дорогой?

«До чего же она все-таки красива», – подумал Найл.

Вот и пришло то, о чем он мечтал, на что надеялся, о чем молился и думал бесконечно долго. Но сейчас ему хотелось закричать: «Заберите ее обратно, я не готов!»

Неожиданно Тэш застонала и трясущейся рукой потянулась к голове. Она попыталась поднять ее. Одна часть лица Тэш была покрыта мукой, рассыпанной на столе, что делало ее похожей на призрака. Глаза девушки пристально уставились в пространство, пытаясь сфокусироваться, она снова их закрыла и положила голову обратно на стол с сонным вздохом.

– Тэш! Ангел мой, ты в порядке? – спросил Найл с отчаянием в голосе.

Она пробормотала что-то нечленораздельное.

– Найл, я жду, – напомнила о себе Лисетт.

В ее голосе застыла злоба, а глаза горели и призывали его уйти прочь.

– О, ради бога, идите куда-нибудь и поговорите, – зло выпалила Салли. – Мы присмотрим за Тэш.

Мэтти открыл было рот, чтобы возразить, но увидел выражение лица Салли и промолчал.

Когда Найл встал, кажется, вся сила и вся жизнь ушли из него. Он подошел к Лисетт, словно старик. В дверях он еще раз обернулся на Тэш. Она засунула палец в рот, и в ее волосах была трава. Она выглядела лет на четырнадцать.

Лисетт проследила за его взглядом и фыркнула от презрения.

– Пойдем, – вздохнул Найл.

И, не глядя на жену, он вышел из комнаты.

Тэш открыла один глаз.

– Привет, – пробормотала она в поверхность стола, подняв облако муки.

Кажется, при этом разверзлись врата ада. Тэш услышала много вздохов и шарканье ног.

– Боже всемогущий, она очнулась! – в восторге закричала Александра. – Эй, Тэш! Ты меня слышишь? – Она говорила очень медленно и старательно, как будто дочка вдруг забыла английский язык.

– Да, мамочка.

Тэш вздохнула и открыла глаза. На нее смотрело множество обеспокоенных лиц.

– Что случилось? – спросила она заплетающимся языком.

– Хороший вопрос, – улыбнулась Салли, но в глазах ее читалось беспокойство.

Мэтти кашлянул.

– Тэш, этот милый человек доктор Тьери,

Александра быстро указала на весьма отталкивающего типа в темных очках и макинтоше. Доктор курил и пил вино, сидя за столом.

– Он тебя осмотрит.

Тэш старалась не закричать от боли, когда доктор тыкал в нее пальцем и прощупывал рану в плотном облаке табачного дыма. Он все время что-то тихо бормотал по-французски, размахивая пальцем и покачивая головой.

Плечи у нее невыносимо болели, но Тэш радостно улыбалась врачу каждый раз, когда он почти вырывал их из сухожилий. В сознании билась одна мысль: если доктор скажет, что Тэш не может участвовать в скачках, то Хуго будет считать, что она признала свое поражение.

Доктор Тьери посмотрел на нее сквозь дымовую завесу своими желтыми глазами и стал рыться в своей поношенной кожаной сумке. Он извлек огромную связку эластичных бинтов и пару ножниц. Заново закурив, с сигаретой, зажатой между зубов, он начал перевязывать ее плечи.

– Мам, скажи ему, чтобы не особо усердствовал, – молила Тэш Александру. – Мне нужно скакать зав… тра.

Александра начала что-то бормотать доктору Тьери, а тем временем Олли и Джинджер сели в кухне и стали вместе с остальными созерцать Тэш.

– Он сказал, что это будет не совсем разумно, дорогая.

Александра посмотрела на дочь.

– Но я должна! – заскулила Тэш в панике.

– Я знаю, как ты усиленно тренировалась, дорогая, ты будешь разочарована, но нельзя рисковать своим здоровьем. – Александра взяла дочь за руку, а доктор бинтовал дальше. – Он говорит, что тебе нужен покой.

– У тебя будет куча других возможностей, Тэш, – высказалась Салли.

– Как можно скакать, если болит рука?

Паскаль начал открывать новую бутылку, которую принес из подвала. Тэш посмотрела на часы. Уже шестой час. Внезапно она почувствовала себя слишком разбитой, чтобы спорить.

– Все гости разошлись? – спросила она, решив сменить тему.

– Большинство, – вздохнул Мэтти, протянув свой бокал Паскалю. – Некоторые все еще бродят по дому и отказываются уезжать. Некоторые пропали без вести, включая Жана и Валери. Ужасная неразбериха.

– Как ты можешь слышать, Маркус и его компания все еще веселятся в амбаре, – сказала Салли.

Тэш очень хотелось спросить, где Найл, но она стеснялась. Девушка помнила, как они вышли вместе, и как она сообщила ему о Лисетт, все остальное было смутной смесью реальности и фантазии. У Тэш сохранилось нелепое воспоминание о поцелуе. Но его заслонял гораздо более реалистический и мрачный образ – воссоединение Найла и Лисетт.

От громкого и яростного жужжания вертолета, взлетающего снаружи, у нее начало пульсировать в висках.

Джинджер и Олли придвинулись к ней с обеих сторон, им отчаянно хотелось посплетничать.

– Ты что это натворила, Тэш? – присвистнул Олли, рассматривая ее плечи.

Тэш пробормотала что-то о падении.

– Нет, дорогая. – Олли приподнял бровь. – Я имею в виду, почему ты изменила тот замечательный образ, на создание которого Джинджер потратил несколько часов? Что заставило тебя влезть в эти старые джинсы?

– Ну, кажется, она от этого не проиграла, – Джинджер подмигнул девушке, пытаясь ее развеселить. – Я видел, как вы замечательно проводили время с великолепным Хуго.

Александра, рассеянно наливая томатный сок в кувшин, притворилась, что не слушает.

– Да уж. – Олли улыбнулся. – Хотя вы никогда не поверите, кого я видел в бассейне купающимся нагишом.

– Это еще что! – Джинджер перехватил инициативу. – Мы с Олли только что видели этого ирландского актера и его потрясающую жену…

Тэш отхлебнула травяного чая и скорчила гримасу. Доктор Тьери закончил бинтовать ее плечи, сделав их совершенно неподвижными, и сосредоточился на порезе на ноге.

– Антон сказал, что заедет за тобой в семь, чтобы подготовить лошадь. – Паскаль махнул своим бокалом в сторону Тэш. – И если будешь хорошо себя чувствовать, он отвезет тебя на соревнование. А пока мы возьмем грузовик, чтобы развести по домам гостей, которые слишком много выпили, чтобы сесть за руль.

Он сердечно рассмеялся.

– Скоро приготовлю завтрак, а пока вот тебе бокал вина.

Глава сорок шестая

Спаниели толкали свои жестяные миски по земляному полу, шумно поедая завтрак. Паскаль вот уже третий раз запнулся об Александру и раздраженно помахал куском рыбы.

– Ничего не могу поделать, дорогой, – произнесла Александра со своего места. Она устроилась прямо перед плитой, ее ноги лежали на нижней полке духовки. – Я просто замерзаю.

Паскаль проигнорировал замечание жены и потянулся, чтобы безраздельно посвятить свое внимание сковороде.

Тэш похромала наверх, чтобы переодеться и принять душ.

Какой-то незнакомый человек спал в ее кровати, обняв игрушечного бурундука. Он не проснулся, пока хозяйка тихонько ползала по комнате, собирая одежду и полотенца, а затем прокралась вдоль коридора в ванную.

Тэш старалась не намочить в душе свою одежду и кричать не слишком громко, когда боль становилась невыносимой. Утро вступало в свои права. Когда Тэш выскочила из душа, чтобы взять шампунь, маленький прямоугольник неба в дальнем конце комнаты превратился из тусклого в глянцевый. К тому времени, когда она наконец вывалилась из ванной, ее бинты намокли, а похмелье угрожало раздавить ее мозг, в окно уже просачивались первые бледные лимонно-желтые лучики всходящего солнца.

Тэш выпила три таблетки аспирина и приняла болеутоляющее, которое оставил ей доктор Тьери в маленькой бутылочке из коричневого стекла (срок годности которой, как она подозревала, закончился где-то в середине двадцатого века). Затем, натянув пару старых штанов и огромный свитер, девушка подняла свою сумку с новеньким снаряжением для соревнования и, пошатываясь, направилась к лестнице.

Тэш слишком нервничала и слишком плохо себя чувствовала, чтобы заметить тот кавардак, который царил в доме.

К утру дом стал напоминать городскую свалку. Лестница была почти полностью завалена пустыми бутылками, сигаретными пачками и разбросанными вещами. Чего здесь только не было: набор для подводного плавания, три картошки в мундире, лютня и пара секаторов.

В холле царил хаос. Все цветочные композиции увяли или были распотрошены. Пол усыпан крошками и залит напитками, на мебели следы от ножек бокалов. Холодный ветерок разносит повсюду бумажные носовые платки, лепестки и пыль, а старые канделябры наверху в разнобой позвякивают.

Когда Тэш проходила по маленькому коридору, который вел на кухню, она услышала громкие голоса из комнаты справа. Один из них говорил с мягким ирландским акцентом. Она остановилась послушать.

– Я просто не вижу смысла в том, чтобы все это продолжать! – высокий женский голос задрожал. – Ты говоришь, что я впустую растрачиваю свою жизнь, но у меня не осталось больше ничего, ради чего стоило бы жить. Я тебе не нужна!

И она всхлипнула. Найл вздохнул.

– Я этого не говорил.

Тэш почувствовала, как холод коридора проникает сквозь ее свитер и просачивается в самое сердце.

– Что? – голос Лисетт дрогнул.

Сейчас Найл что-то шептал: низкий нежный шепот, из которого Тэш могла разобрать лишь отдельные слова. Он говорил о боли и несчастье и еще употребил слово «панацея».

Девушка придвинулась ближе, и половица громко заскрипела. Тэш прикусила губу и услышала, как Найл сказал:

– Во мне возродилась вера. Я уже не думал, что смогу испытывать такие чувства к кому-либо, это все пришло как огромное потрясение. Больше всего меня пугает, что я не имею ни малейшего представления…

Послышался очередной скрип, и Тэш затаила дыхание.

– …чувствует то же ко мне. Но я знаю, что должен простить тебя, Лисетт, ради нас обоих. Видишь ли, я снова по-настоящему влюбился.

– Найл, ты нужен мне! – теперь Лисетт рыдала.

Последовало долгое молчание.

– Неужели ты все-таки меня любишь? – Найл почти шептал.

В этот момент включилась стиральная машина в прачечной, и она не стала дожидаться ответа Лисетт. Чувствуя, как стучат зубы, девушка заковыляла прочь от закрытой двери.

В кухне царила приятная духота. Олли и Джинджер были отправлены в деревню за горячими, прямо из булочной, багетами, бриошами и круассанами. Еще несколько людей, незнакомых Тэш, появились неизвестно откуда и бродили по комнате все зеленые, жалуясь на головную боль. Паскаль носился в переднике, периодически прикладываясь к бокалу с красным терпким вином. Салли и Мэтти, очевидно, ушли спать.

Тэш упала на стул рядом с крупной женщиной с размазанной помадой и повязкой для волос, съехавшей на одно ухо. Та отчаянно пыталась выяснить местонахождение мужа с помощью радиотелефона.

– Один сплошной треск, – пожаловалась она.

Но когда измученная женщина уже собиралась попытаться еще раз, телефон сам зазвонил.

– Что? – рявкнула она. – А! – Она подняла глаза и закричала: – Здесь нет никого по имени Бэш?

– Э… кажется, это меня, – сказала Тэш, высвобождая уши и ожидая, когда в ее голове прекратится шум.

Через минуту ей понадобится еще таблетка аспирина. Женщина зло протянула ей трубку.

– Да?

Даже собственный голос отдавался в голове, как эхо от выстрела.

– Наконец-то! Мы уже думали, что у вас отключен телефон, – раздался в трубке незнакомый голос. – Подожди минутку.

Тэш услышала, как на заднем плане лают собаки. Ее живот снова начал болеть.

– Эй, ты еще там?

– Да.

Если не двигать головой, то все не так уж плохо.

– Это Гас Монкриф, помнишь меня? Приятель Хуго. О, спасибо, Пен.

Было слышно, как он что-то пьет, возможно, чай.

– Да, помню.

– Вот и хорошо. Здесь Хуго, он хочет тебе кое-что сказать. Я тебя не разбудил?

– Нет. Не беспокойся.

Гас поинтересовался, не хочет ли она пройти с ними скаковой круг.

Даже при мысли об этом голова Тэш начинала кружиться от страха. Она, скорее всего, не доберется даже до первого препятствия, не говоря уже о том, чтобы проехать вдоль него. Страх сковал ее горло.

– Да, спасибо, было бы замечательно, – прохрипела Тэш.

Они договорились встретиться на старте в восемь тридцать, и Гас передал трубку Хуго.

– Тэш? – по проводам потек знакомый медленный голос.

– Да? – слабо ответила Тэш.

В ее животе снова что-то перевернулось. Паскаль поставил перед падчерицей полную тарелку маленьких блинчиков, истекающих маслом и медом. Кухня заполнилась сладким запахом.

Арендованный автомобиль «рено» въехал во двор, и четверо пассажиров с затекшими от долгого сидения ногами уставились на дом из его широких окон.

В ярком свете утреннего солнца содрогающийся от рейва амбар потерял свое очарование. Со стороны он выглядел как захудалая, полуразрушенная сельскохозяйственная постройка.

К водителю «рено» подошел сутулый подросток в красной куртке и спросил:

– Закурить не найдется, дружище?

Люсьен Мэрриот посмотрел на того долгим, задумчивым взглядом своих бледных глаз, прежде чем бросить ему почти целую пачку сигарет.

Подросток кивнул в знак молчаливой благодарности и ушел в другое полутемное здание, где спальные мешки располагались прямо на охапках соломы, как разноцветные гусеницы, скрывающие ночных бабочек.

Эдди Бакингем – он был пониже и потолще своего друга – выпрыгнул с пассажирского сиденья и направился к задней двери машины, чтобы открыть ее перед чрезвычайно красивым пассажиром. Эдди взял в свою руку ладонь с безупречным маникюром, когда пара бесконечных ног появилась из машины и пара итальянских туфлей застыла на неровных камнях. Эдди посмотрел вниз и улыбнулся.

– Как ты? – заботливо спросил он, блестя янтарными глазами, и улыбнулся, скрывая свое волнение ото всех остальных.

– Все хорошо, дорогой. Это ты нервничаешь, Эдди.

– Я просто хочу, чтобы они полюбили тебя так же сильно, как и я. Ну, почти так же сильно.

Он подмигнул, пригладил свои блестящие, иссиня-черные волосы, забранные в хвостик на затылке.

В своем дорогом пиджаке из мягкой кожи, черной шелковой рубашке и кремовых брюках, Эдди выглядел скорее как управляющий популярной рок-группы, чем как торговец предметами искусства.

– Ты боишься их неодобрения, Эдди.

При этих словах вуаль мягких пепельных волос упала на смеющиеся васильковые глаза.

– Наверное, так и есть. – Эдди широко улыбнулся. – Пойми, Лорен, что в прошлый раз, когда я виделся с сестрой, я был… ну… другим.

– Я знаю.

Одна рука с маникюром взметнулась и нежно погладила его по щеке.

– Так что я не знаю, как они на это отреагируют. На нас, я хотел сказать.

– Кажется, мы пропустили вечеринку, Эдди.

Люсьен, который с безопасного расстояния наблюдал за амбаром, вернулся к машине и запахнул свое длинное кашемировое пальто, так как на улице было прохладно.

– Не могу сказать, что разочарован, – вздохнул Эдди. – Я могу прожить без приемов в свою честь.

Люсьен слегка улыбнулся и подмигнул новой любви Эдди.

Последний пассажир наконец появился из машины и уставился на бледно-голубое небо. Люсьен оставил Эдди переживать в одиночестве.

– Сильно тебя укачало? – спросил он, положив руку в безупречно скроенном пиджаке на плечо сына.

Молодой человек покачал головой и улыбнулся.

– Отличное место, – присвистнул он. – А Тэш говорила, что ее мать живет в разваливающемся французском коттедже. Я даже не представлял подобного размаха.

Люсьен посмотрел на красивый дом и молча кивнул.

Эдди протянул им багаж, изящный кожаный чемодан Люсьена и потрепанный старый рюкзак его сына, подхватил два своих чемодана, и вся компания направилась к дому.

– Лучше я первый зайду, – заявил Эдди, в нерешительности замявшись на ступенях перед открытой парадной дверью. – Не уверен, что Александра получила мое послание.

– Ксандра!

Паскаль, который только что ушел наверх за парацетамолом, появился в дверях, держа под руки двух незнакомых мужчин.

– Скажи мне, cherie, кто из них твой брат? – с триумфом в голосе спросил он.

Александра, поставив кофейник, радостно подлетела к Эдди и крепко его обняла.

– Эдди! Как замечательно! Потрясающе!

Она утерла слезы тыльной стороной ладони.

Эдди засмеялся и мягко отстранился.

– Привет, дорогая. Выглядишь замечательно. Познакомься…

– Лоренс! – Александра повернулась и расцеловала Люсьена в обе щеки. – Я получила послание Эдди через секретаря и совсем не возражаю, чтобы ты остановился у нас, – мы все будем рады. Я поселю вас обоих в комнате наверху башенки – там очень романтично.

Итак, это новый любовник Эдди, подумала она с огромным облегчением. Слава богу, никаких сталинских усиков или маленькой кожаной кепки с цепочкой. Он выглядел как очень элегантный, интеллигентный деловой человек, на нем был шикарный зеленый костюм, явно сшитый на заказ, скроенный и пестрый шелковый галстук. Широкие плечи и красиво подстриженные волосы, седина на висках, – он был просто бесподобен.

Эдди что-то пробормотал, яростно размахивая руками, но Александра была слишком поглощена и не слышала.

Она снова посмотрела на брата. Он изменился до неузнаваемости. Эдди уже не был худым молодым человеком, щеголявшим кричащей одеждой, с вечно мрачным и виноватым выражением лица и длинными, немытыми волосами. Он выглядел подтянутым и сытым, щеки у него округлились. Ему это шло. Располнев, Эдди стал выглядеть добродушнее. Волосы, правда, были все еще длинными, но они были аккуратно убраны назад, и Эдди больше не смахивал на хиппи. В одном ухе у него красовалось маленькое золотое колечко, и он вкусно пах шампунем.

– До чего же похож на нашу мамочку, – мечтательно сказала она.

– Xandra, cherie. Ecoute… [50]50
  Ксандра, дорогая. Послушай… (фр.)


[Закрыть]

Паскаль прикоснулся к ее руке и быстро объяснил жене на французском то, что Эдди вот уже некоторое время безуспешно пытался объяснить на английском.

– Боже всемогущий! – Александра прикрыла рукой рот и начала смеяться.

Потягивая кофе, Тэш как сквозь туман увидела, что зашел ее дядя. Сердце девушки все еще колотилось в груди как ненормальное, а мысли метались между Найлом и предстоящими скачками.

Она решила, что привлекательный мужчина, приехавший с Эдди, является его бойфрендом, хотя это слово мало подходит к шикарному Люсьену. У нее было странное ощущение, что она уже где-то видела этого человека. Может, он какая-нибудь знаменитость?

Эдди жестом приглашал кого-то войти. Дядя выглядел намного старше, чем Тэш себе представляла.

Она посмотрела в окно. Ветер раскачивал ветки старинного дуба, а бело-зеленая палатка развевалась как парус. Слабое солнце пыталось превратить сад во фреску ядовито-зеленого цвета. Мерцание тумана над долиной предвещало жаркий день. За подернутым дымкой лесом Сноб, наверное, сейчас раздраженно храпел в стойле Антона, ожидая, когда его покормят и дадут возможность доказать свое превосходство над человеческой расой.

Тэш снова посмотрела на дядю. Он представлял какое-то обворожительное существо со светлыми волосами Александре и Паскалю.

– Это, – объявил он немного нервно, – Лорен.

Несмотря на свою элегантную итальянскую одежду, Лорен выглядела как симпатичная девочка лет четырнадцати, не больше. Тэш задумалась, может, это его незаконнорожденная дочь? Внезапно появилась неизвестно откуда и объявила, что переезжает к отцу и его любовнику. Тэш удивило, как покровительственно обнимал ее Эдди и как при этом сияло от гордости ее лицо.

За ними кто-то еще пытался протиснуться в дверь.

Тэш рассеянно заметила густые пепельно-русые волосы, нос луковкой и изогнутый рот. Затем девушка еще раз посмотрела на этого человека и чуть не упала со стула: она увидела знакомую старую бейсбольную куртку, надетую поверх выцветшей джинсовой рубашки, и пару длинных атлетических ног в черных джинсах и ботинках. И все это направлялось к ней.

Тэш посмотрела на лицо и увидела огромную, чуть кривую улыбку и задорный огонек в глазах. Пришедший внимательно уставился налицо девушки, прежде чем запечатлеть громкий поцелуй на ее застывших губах.

Вдохнув аромат дорогого одеколона и почувствовав теплую ладонь на своей щеке, Тэш высвободилась и в ужасе и изумлении уставилась на нового гостя.

– Макс! – выдохнула она.

Макс упал на стул рядом с ней и закинул ноги на стол с удовлетворенным вздохом.

– Привет, Тэш. – Он взял у нее с тарелки один блинчик, все еще улыбаясь. – Как насчет кофе?