Текст книги "Смерть клерка"

Автор книги: Фиона Кэмпбелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 22 страниц)

Глава 2

Уткнувшись лицом в руки, Кэндзи балансировал на краю высокого стула у стойки бара. Бежевый костюм, только вчера из химчистки, выглядел так, словно в нем валялись под забором. Ворот не совсем уже белой рубашки был расстегнут, а красный галстук торчал из кармана плаща, свисавшего со спинки стула. Край плаща отмокал в лужице пролитого пива. Кэндзи пил уже два часа. Бар постепенно наполнялся посетителями, и многие с любопытством поглядывали на него. Внимание привлекал не только растрепанный вид Кэндзи, но и то, что правой рукой он заботливо обнимал горшочек с фикусом.

Оторвав руку от лица, Кэндзи начал ощупывать барную стойку в поисках стакана. Там оставался еще глоток виски, а если уже растаяли кубики льда, тогда даже больше – два или три. Вполне достаточно, чтобы продержаться полчаса, а потом выйти из «Газовой паники»  [3]3
  «Газовая паника» – сеть скандальных ночных клубов в Токио, наиболее часто посещаемая иностранцами, желающими пощекотать себе нервы; здесь танцуют на столах и на стойке, дерутся, а правила заведения требуют пить без остановки.


[Закрыть], сесть на последний поезд и добраться до дома в Уцуномии. Поиски не увенчались успехом, рука хватала пустой воздух.

– Он точно был здесь, – бормотал Кэндзи.

Оглушительная музыка пульсировала в голове. В стробоскопическом свете с танцпола все движения казались, как в замедленной съемке.

Кэндзи поднял взгляд на барменшу, которая грязной тряпкой вытирала заляпанную стойку.

– Что я могу вам предложить? – угрожающим тоном произнесла она.

Кэндзи взмахнул обеими руками и чуть не упал со стула.

– Ничего, спасибо.

Он уже достаточно выпил и ощущал это всеми стенками пустого желудка.

Барменша сердито ткнула в плакат на стене за ее спиной. Прищурившись, Кэндзи попытался прочесть, что там напечатано крупным шрифтом не только по-японски, но и по-английски и по-испански. «Если вы не держите в руке выпивку, – гласил плакат, – вас попросят уйти».

– Еще виски!

Барменша грохнула стакан на стойку и повернулась к другому клиенту. Кэндзи взял виски и отхлебнул глоток. Спиртное горячей лавой стекло по горлу. Желудок тут же отреагировал, выплюнув в рот желчь. Кэндзи, скривившись, сглотнул, и тут спинку стула резко толкнули. Прижав стакан к груди, чтобы не пришлось заказывать еще, Кэндзи обернулся. Две американки с брекетами на зубах таскали друг друга за волосы, били по лицу, царапались и кричали. Молодой японец с бритой головой и татуировками на обеих руках, который, по-видимому, стал причиной раздора, без интереса наблюдал за происходящим сквозь сигаретный дым.

Бар «Газовая паника» находился на третьем этаже четырехэтажного здания. Громадный зал, стилизованный под склад, с голыми цементными стенами. Черные жирные трубы системы кондиционирования змеями расползались по потолку, с которого крупные капли конденсата падали на переполненный танцпол. Над будкой диджея пульсировала неоном фраза «Заявки не принимаем». Неплохо укомплектованный бар со стойкой тянулся вдоль одной стены танцпола, с другой расположились красные виниловые кабинки, узкие скамейки и столики, привинченные к полу.

Кэндзи раньше не бывал в «Газовой панике» и не собирался приходить сюда. Но для сегодняшнего вечера бар оказался идеальным местом – здесь вряд ли столкнешься с коллегами. С бывшими коллегами, напомнил себе Кэндзи. И, несмотря на боль, которую причиняли ему мысли о работе, он подумал, чем сейчас заняты его сослуживцы. Сегодня понедельник, они обязательно куда-нибудь пошли после работы перекусить и выпить. Если бы не разговор с Исидой, он бы присоединился к ним, и они бы вместе подняли бокалы в честь его сорокалетия. Может, они сейчас пьют за его здоровье?.. Или, наоборот, стараются вычеркнуть его из памяти, чокаясь друг с другом? Какая разница! Весь отдел распустят, и Кэндзи – далеко не единственный, кому не нашли другого места в корпорации. Мысли коллег вскоре поглотят размышления о собственном шатком положении, о займах и кредитах, о женах и детях. Кэндзи загрустил еще больше, задумавшись, и не впервые за сегодняшний вечер, о пожизненной ипотеке на квартиру, в которой жил вместе с женой, двумя маленькими детьми и вечно недовольной тещей.

Громко застонав, он сжал, что было силы, голову, словно хотел выдавить мучившие его мысли. Потом посмотрел на пол и представил, как хорошо было бы свернуться на нем калачиком и лежать без еды и воды, пока не исчезнешь с лица земли. Или лучше пока не превратишься в то, чего никогда не было.

«Как можно быть таким глупцом?!» – повторял он про себя снова и снова, вспоминая мельчайшие детали последних месяцев, малейшие намеки, которые он упустил: разговоры полушепотом, смолкавшие, когда он заходил, сочувственные взгляды…

Если бы кто-нибудь отвел его в сторонку, предупредил! Тогда он смог бы предотвратить катастрофу. Работал бы больше. Стал бы идеальным сотрудником! А если бы и это не помогло, то по крайней мере ушел бы тихо, спасая остатки достоинства, а не как сегодня – суетливо, втянув голову в плечи, неся пустой дипломат и фикус, со вкусом кремового пирожного во рту.

Мучительно глядя на пол, Кэндзи почувствовал, как ему на плечо опустилась рука, однако даже не оглянулся. Он знал, что очередная девушка оперлась на него, взбираясь на барную стойку, чтобы танцевать, дразня мужчин, пока не надоест музыка или пока не свалится. Краем глаза Кэндзи заметил приближающиеся к нему черные шпильки. Он хотел предупредить обладательницу туфель, что она рискует упасть и поранить не только себя, но и его, однако не смог вымолвить ни слова. Прямо над ним возвышались бледные голые ноги, едва прикрытые короткой джинсовой юбкой; белые кружевные трусики тоже были практически на виду.

Девушка, осознав шаткость своего положения, сползла с барной стойки и повисла на Кэндзи. Он смущенно отвел взгляд от черного облегающего топика с глубоким декольте спереди и узкими лямками на голой спине.

– Какой ты классный! – заплетающимся языком объявила девушка, щекоча Кэндзи под подбородком. – Говоришь по-английски?

Он попытался ответить, но слова застряли в горле. Рот открылся и также беззвучно закрылся. Девушка, казалось, ничего не заметила.

– Классное растеньице! – сказала она, взяв фикус в руки. – Откуда он у тебя?

Отобрав фикус, Кэндзи нежно прижал его к груди и погладил листья, вспоминая другие, лучшие времена… Тридцатидюймовое деревце росло в восьмиугольном керамическом горшке; четыре переплетенных стволика обвивали мяч для гольфа, который сейчас можно было бы вытащить, только обрезав ветки. В горшке помимо фикуса стоял пластмассовый человечек ростом три дюйма, замахнувшийся над головой клюшкой. Фикус – подарок жены на десятую годовщину работы Кэндзи в «Эн-би-си» – стал символом их общей надежды на то, что после десятилетия добросовестной службы его повысят до уровня, предполагающего членство в гольф-клубе наравне с высшим руководством и начальниками отделов. Но следующее десятилетие было ознаменовано постоянными сокращениями бюджета и реструктуризацией. Фикус все это время, как и положено комнатному растению, зеленел и разрастался. Иногда Кэндзи не мог на него спокойно смотреть – казалось, деревце посмеивается над хозяином. Несколько раз он пытался убить растение, лишая воды и подкормки, но заботливые коллеги всегда приходили на помощь фикусу.

– Моя жена… – начал Кэндзи и громко рыгнул – желчь все-таки ворвалась в рот.

Музыка загромыхала сильнее, а пол изогнулся под ногами. Желудок, казалось, выворачивало наружу. Голова закружилась.

– Это что, землетрясение? – спросил он у девушки, которая в ответ только молча посмотрела на него, а потом крикнула в ухо:

– Говори громче, не слышу!

– Землетрясение, – повторил Кэндзи и вдруг схватился за голые руки девушки, потому что пол изогнулся еще больше.

Приняв этот жест за объятия, девушка издала смешок, превратившийся в визг, когда Кэндзи вырвало на нее и на барную стойку. Все обернулись. Откуда ни возьмись появились вышибалы, подхватили Кэндзи под руки, выволокли из бара и спустили по лестнице. Плащ и дипломат швырнули следом, а фикус, посовещавшись, решили оставить себе.

– Пожалуйста, – взмолился Кэндзи, заползая на ступеньки, но путь ему тут же преградили. Поняв, что протестовать бесполезно, он с трудом влез в плащ, подобрал дипломат и поплелся к станции «Роппонги». По дороге ему пришлось еще раз остановиться, чтобы снова сблевать – на этот раз в придорожную канаву.

Кэндзи стоял посередине платформы, слегка покачиваясь. Ему нужно было добраться до станции «Токио», а оттуда на последнем скоростном поезде – до Уцуномии, всего сто километров. Через несколько минут подошел поезд. Кэндзи, пошатываясь, забрался внутрь и удачно упал на свободное место у двери. Освободив желудок, он почувствовал себя лучше, но тошнота сменилась головной болью и нестерпимой жаждой. Ища в карманах обезболивающее, которое можно проглотить без воды, Кэндзи обвел взглядом вагон. В начале и в хвосте люди сидели и стояли довольно плотно, а посередине, рядом с Кэндзи, кроме него был только один мужчина. Через пару секунд стало понятно, почему.

От мужчины разило немытым телом и еще чем-то химическим. Запах напомнил Кэндзи футон, на котором он спал во время медового месяца в осакской гостинице. (На вопрос, чем это пахнет, хозяин коротко и тихо ответил, что матрац обрызгали средством от клопов). Волосы у бомжа свисали до плеч и были бы, наверное, еще длиннее, если бы не сбились на концах в покрытые пылью и перхотью колтуны. Лицо покрывала толстая серая пленка, уголки рта были в коростах. Под длинными заострившимися ногтями чернела грязь. На бродяге были муслиновые штаны, подвязанные на щиколотках и на поясе бечевкой. Бомж что-то бормотал, тряс головой и махал в воздухе рукой, словно отгоняя муху. Потом наклонился вперед, открыл рот и сплюнул на пол вагон плотную бесцветную слюну.

– Чего уставился?

Кэндзи, сообразил, что все это время, не отрываясь, разглядывал бомжа, резко отвернулся, но было поздно.

– Чего уставился? – спросил тот громче. Несколько пассажиров встревожено посмотрели на него. – Никогда не видел человека, от которого отвернулась удача? Ну, чего молчишь?

Извинившись, Кэндзи поднялся с места, направляясь к двери. Ему нужно было выходить на следующей остановке, и он мысленно уговаривал поезд ехать побыстрее. Но бомж тоже встал и, громко бормоча, двинулся к Кэндзи, обдавая его вонью, от которой рвота вновь подступила к горлу. Через минуту, показавшуюся вечностью, чернота за окнами вагона сменилась огнями станции, и Кэндзи выпрыгнул на платформу, как только открылись двери, молясь про себя, чтобы бомж не последовал за ним. К счастью, тот лишь крикнул из вагона:

– Я был таким же, как ты. У меня тоже была работа, семья и дом. А посмотри на меня сейчас. Они забрали все. Все до последней капли. И с тобой могут сделать то же самое. Берегись. С тобой могут сделать то же самое…

Дрожь в руках не унялась, даже когда Кэндзи сел на скоростной поезд до Уциномии и за окнами потянулись грязные стены высотных зданий. Над головой тянулись в разные стороны переплетения проводов. Внезапно протрезвев, Кэндзи разглядывал через окно черное ночное небо, проколотое не звездами, а неоновыми огнями, освещающими рекламу пива, ресторанов и баров. Он закрыл глаза, а когда открыл, увидел, как из окна на него смотрит мужчина. Сначала Кэндзи не узнал его – усталый, постаревший, осунувшийся, а он-то все еще считал себя молодым. Сорок, да… Но ему всегда говорили, что он выглядит моложе своих лет. Так оно и было. До сегодняшнего дня…

Ами, жена Кэндзи, однажды призналась, что выбрала его из остальных поклонников за внешность. Они начали встречаться, когда Кэндзи поступил на работу в «Эн-би-си», но Ами мечтала о более перспективном мужчине. Несколько лет спустя, когда им обоим было по двадцать пять, Ами все еще не нашла человека, соответствующего ее высоким запросам. Будущее Кэндзи в то время выглядело неплохо, и после длительной помолвки они, наконец, поженились. Накопив достаточно денег, чтобы взять кредит на приобретение квартиры, родили близнецов. В день свадьбы Ами сказала ему:

– Я выбрала тебя, потому что ты неплохой парень и стремишься к большему в жизни. А еще у тебя хорошая кожа, и ты будешь стареть красиво.

Она не хотела представлять себя стареющей рядом с одышливым седым стариком, который не может и одного лестничного пролета пройти, не запыхавшись.

На станции «Уцуномия» не было ни души, кроме одинокого охранника. Сегодня безлюдность казалась зловещей. Кэндзи прошел через турникет, мимо темных кафе и магазинчиков с опущенными жалюзи. Даже ребята, которые обычно танцуют брейк-данс в шлемах и наколенниках под музыку, рвущуюся из огромного стереомагнитофона, разошлись по домам.

Кэндзи быстро дошел до квартиры, погруженной в темноту. Не включая свет, пробрался в спальню. Ами спала, посапывая, в счастливом неведении. Кэндзи разделся и нырнул в постель рядом с женой. Она забормотала что-то, зашевелившись, не просыпаясь. Кэндзи захотелось дотронуться до нее, захотелось, чтобы она его обняла… Но они почти забыли, как это делается. Потом он подумал, не разбудить ли жену, не рассказать ли все о работе, однако, представив ее реакцию, просто вытянулся на матраце, уставившись в потолок и стараясь не обращать внимания на расползающуюся в душе пустоту. Только в три часа, убаюканный равномерным дыханием жены, Кэндзи наконец-то заснул.

Глава 3

– Просыпайся! Я тебя уже час не могу добудиться! Ты что, собрался сегодня на работу опоздать?!

Медленно, потому что резкие движения причиняли боль, Кэндзи открыл вначале один глаз, потом второй и приподнялся на локтях. Голова раскалывалась, язык как будто посыпали молотым стеклом, а жена разглядывала его с порога спальни. Перекатившись на бок, Кэндзи посмотрел на будильник. Потом со стоном повалился снова на матрац. Было 8.03 утра.

Ему снился сон. Сон о банкетном зале Бубновой дамы в токийском Диснейленде, где он временно устроился официантом. В первый же день ему вручили форму и приказали переодеться. Через десять минут он появился в ресторане в чрезмерно зауженных к низу белых мохнатых брюках, ярко-желтом пиджаке поверх зеленого жилета, в красном галстуке и с длинными белоснежными свисающими ушами. При одной мысли о том, сколько прекрасных костюмов висит дома, ему захотелось сбежать из ресторана, однако девушка в длинном светлом парике подвела его к только что освободившемуся столику и сунула в руки тряпку.

– Вытри, – приказала она, поправляя голубое платье, – а потом проводи к столику клиентов.

Девушка показала на компанию из четырех человек, поджидающих в начале банкетного зала, когда им покажут, где сесть.

Кэндзи делал все, как ему сказали: вытирал столы, пока не вспотел. Остальные работники чудесным образом испарились. Все обязанности повисли на нем: готовить, обслуживать, принимать заказы и убирать со столов. Может ли быть хуже?! Оказывается, может. Приближаясь к следующей группе клиентов, Кэндзи остановился как вкопанный, длинные белые уши задрожали – то были коллеги из «Эн-би-си». За ними следом в зал вошли жена, дети и теща, пряча от стыда глаза.

Проснувшись, Кэндзи понял, что реальность ненамного лучше сна.

– Если поторопишься, я подброшу тебя до станции! – нетерпеливо прокричала Ами уже за дверью.

Выбора нет, придется все ей рассказать. Скатившись на пол, Кэндзи встал, сунул ноги в тапочки и натянул халат. Пока он шлепал на кухню по коридору, спустилась вся семья. Близнецы – им уже девять лет – завтракали за столом. Волосы Юми были аккуратно заплетены в косички и завязаны розовыми ленточками. Девочка болтала ногами под столом, пока не попала брату в голень.

– Ой, – взвыл тот, – мам, она пинается!

Хоть они и близнецы, Ёси был намного меньше сестры. Кэндзи всегда казалось, что характером сын пошел в него. А вот Юми больше напоминала мать.

– Что на этот раз? – спросила Ами, продолжая мыть посуду.

Кэндзи открыл рот, но слова не шли. Никто не замечал его присутствия.

– Она меня пнула, – захныкал Ёси.

– Попроси у брата прощения.

– Я нечаянно.

– Я… – начал Кэндзи, но теща – невысокая сухонькая женщина с мягким морщинистым лицом – не дала договорить.

– Где мои журналы? – спросила она, доставая очки из переднего кармана цветастого домашнего платья, которое она надевала каждый день поверх брюк и хлопковой блузки с длинными рукавами и кружевными манжетами. – Они лежали здесь вчера вечером.

Теща подняла с разделочного стола детские завтраки и даже заглянула в школьные сумки, висевшие на спинках стульев.

Обычно Кэндзи не видел, как проходило утро его семьи, и нимало об этом не жалел. Тем не менее он прекрасно знал, что ищет теща. Как только старушка переехала к ним, Ами сказала ему, что мама собирается вносить свою лепту в семейный бюджет. Своих денег у нее практически не было, поэтому она участвовала во всех викторинах, какие только предлагались в журналах, и, надо сказать, довольно успешно. А потом передавала призы в семейную копилку. Не всегда, правда, призы оказывались полезными. В коридоре уже скопилась гора собачьих мисок, под кроватью Ёси хранились зимние шины для джипа, а рядом со стиральной машиной стояли несколько громадных банок с маринованными овощами.

– Я могу прокормить семью, выигрывая в викторинах! – гордо пробормотала Эрико, выходя из кухни.

Только тогда Ами заметила в дверях мужа.

– Ну что ты там стоишь? Ты уже должен был переодеться. Давай поторопись, я успею подвезти тебя до станции по дороге в школу. – Ами вытирала стол влажной тряпкой, крупные завитки ее волос слегка подпрыгивали в такт движениям.

– Мне нужно тебе кое-что сказать.

– Что? Тебе не здоровится?! Вызвать врача?

– Нет.

– Ну, если ничего срочного, поговорим потом.

Бросив тряпку в раковину, Ами подошла к мужу, развернула его за плечи и подтолкнула к ванной.

– Нет-нет, нам срочно нужно поговорить! – повторял Кэндзи, позволяя толкать себя по коридору, словно был ее третьим ребенком.

– Нет времени! Потом.

Дверь захлопнулась, и он опустился на унитазную крышку. Что толку?! Он пытался ей сказать, а она не захотела слушать. Лучше просто поехать с ней сегодня. Может, так и лучше. Встретиться с Исидой, броситься ему в ноги. Нет, гордость не позволит. Лучше поискать новую работу. Она найдется быстро. Человека с его-то опытом и связями сразу же возьмут. А жене можно будет рассказать, когда все наладится. Решено! Он поедет в Токио и найдет новую работу. Чувствуя если и не уверенность, то по крайней мере надежду, Кэндзи встал, умылся и почистил зубы. Надев свежий костюм, он вернулся на кухню, взял у Ами коробку с обедом; положил ее в пустой дипломат и сел в машину. До самой станции они не обменялись ни словом.

– Удачного дня! – крикнула Ами, отъезжая.

Глава 4

«Что еще нужно человеку, чтобы найти работу, кроме мобильного телефона и целой коллекции визиток? – думал Кэндзи, выходя со станции „Токио“ и направляясь к ближайшему кафе. – Где-нибудь обязательно выстрелит».

– Большую чашку черного кофе, пожалуйста, – обратился он к долговязому парню за прилавком и, показав на круглую посыпанную сахарной пудрой булочку, добавил: – И одну вот такую.

Кэндзи занял угловой столик, на который положил сотовый, визитницу и пачку «Лаки страйк». Закурив, он начал перебирать визитки, раздумывая, с кого начать. Ответ очевиден – Масао Дзё, глава маркетингового агентства в Накамегуро, к услугам которого часто обращался Кэндзи, когда ресурсов «Эн-би-си» не хватало для проведения крупномасштабных исследований. Он уверенно набрал номер.

– А, Ямада-сан! – радостно отозвался Дзё. – Как дела?

Они обменивались любезностями минуты две, пока запас слов не иссяк.

Дзё первым нарушил молчание:

– Чем я помогу вам помочь, Ямада-сан? Вы проводите исследование, в котором требуется наше участие?

– Нет, вопрос более деликатный… – Кэндзи начал длинную речь об экономическом спаде, реструктуризации и сокращении бюджета в «Эн-би-си», а также о решении распустить подразделение развлекательных программ.

– Как печально! – сказал Дзё. – И в тоже время очень странно. Я не слышал, чтобы об этом ходили слухи. Я обычно первым все узнаю. У меня отличные каналы.

Кэндзи засомневался на секунду, сможет ли он высказать свою просьбу вслух.

– Из-за последней реструктуризации я был вынужден уволиться и теперь ищу новое место работы. Я надеялся на вашу помощь. Может быть, вашему агентству требуется старший маркетолог?

Дзё извинялся вновь и вновь, приговаривая:

– Это очень печально для вас и вашей семьи. К сожалению, дела сейчас у всех обстоят не важно, не исключение и мое агентство. Бизнес есть бизнес. Но будьте уверены, если я узнаю о вакансии где-нибудь, обязательно с вами свяжусь. Большое спасибо за звонок.

Он быстро повесил трубку – Кэндзи даже не успел ничего ответить.

За столиком напротив сидела пожилая дама с глубокими морщинами на лице и улыбалась Кэндзи. Он смущенно отвернулся, и только когда старушка ушла, набрал еще один номер. Этот звонок, впрочем, как и все остальные, оказался хуже первого. Стоило Кэндзи намекнуть, что он потерял работу, тон разговора сразу менялся. Человек на другом конце становился менее любезным, даже подозрительным. Почему он потерял работу? Из-за чего его уволили? Как печально, но, к сожалению, вакансий нет.

Сколько Кэндзи ни звонил, везде получал отказ. Наконец подошло время возвращаться домой, чтобы не вызвать лишних вопросов у Ами.

Остаток недели прошел так же: каждое утро Кэндзи просыпался после беспокойной ночи, полной странных снов, в которых он раскладывал продукты на полках в супермаркете, обслуживал клиентов в круглосуточных продовольственных магазинах, регулировал движение в подземных парковках. День за днем он заставлял себя встать с кровати, поехать в Токио, читать объявления о приеме на работу, лазить по сайтам телекомпаний и оставлять резюме в кадровых агентствах.

– Что вы изучали в университете, Ямада-сан? – спросила Кэндзи девушка в токийском кадровом агентстве, танцуя пальцами по клавиатуре компьютера.

На столе стояла фотография девушки в мантии выпускника, рядом пожилой мужчина и женщина. А на сертификате, висящем на стене, было написано, что она недавно закончила университет Васеда по специальности «управление персоналом».

– Университет… – пролепетал Кэндзи. – Я не учился в университете.

Веки девушки дрогнули. Продолжая печатать, она задала следующий вопрос:

– Сколько языков вы знаете?

– Только японский.

Кэндзи охватила паника. Зачем ему задают такие вопросы? Разве мало того, что он хочет и умеет работать?!

– У меня большой опыт работы – двадцать два года! – в крупной компании и безукоризненная репутация. Я начал работать в «Эн-би-си» сразу же после окончания школы и дошел до должности менеджера маркетингового отдела благодаря упорству и деловым качествам, оцененным руководством по достоинству.

Девушка, накручивая блестящую обертку от конфеты на мизинец правой руки, снова спросила:

– У вас есть сертификаты о повышении квалификации?

– Я работал, мне некогда было думать о повышении квалификации! – раздраженно ответил Кэндзи.

Нет, он не сердился на девушку. Он сердился на себя. Почему он не пошел на курсы?! А их ему предлагали?! Почему же он не настоял? Наверное, потому что он ни разу ни на чем не настаивал в жизни. И не знал, как это делается…

Девушка улыбнулась.

– Ну что же… Я загружаю анкету, посмотрим, есть ли что-нибудь подходящее в нашей базе данных. Результат будет известен через пару минут.

Вышло три вакансии. Все три предлагали зарплату вдвое меньше, чем он получал в «Эн-би-си». Кэндзи не мог согласиться на такие условия, ему ведь тянуть семью и ипотеку. К тому же гордость не позволила бы.

– Это все должности младших сотрудников! – воскликнул он.

– Сегодня компании требуют от работников не только наличие диплома, но по меньшей мере знание английского. К сожалению, у вас нет ни того, ни другого.

– Я проработал двадцать два года…

– Мне очень жаль, но компьютер нашел только эти вакансии, соответствующие вашему уровню. Хотите, чтобы я договорилась о собеседовании?

– Нет, спасибо.

Кэндзи оттолкнул стул и вышел из офиса.

На улице он закурил. В конце месяца Ами проверит, перевел ли муж зарплату на общий счет, а потом выдаст ему месячное довольствие. По счастью, он догадался завести личный счет и отчислять на него каждый месяц небольшие суммы. Сколько можно продержаться, не вызывая подозрений жены? Неизвестно… Месяц, в лучшем случае два.

Прошло уже три недели, и ни одного собеседования. Кэндзи теперь приезжал в Токио, даже не потрудившись вымыть голову, побриться и почистить костюм. После очередного утра, проведенного в бесплодных поисках работы, он зашел пообедать в рамен-бар  [4]4
  Рамен – японская яичная лапша.


[Закрыть]в Синдзюку. Никого не было, кроме старика в голубой брезентовой кепке и пиджаке такого же цвета. Сидя за столиком у двери, тот с громким хлюпаньем втягивал дымящуюся лапшу прямо из миски, одновременно вдыхая воздух, чтобы хоть немного ее остудить. Когда с лапшой было покончено, старик взял миску и с удовольствием допил остатки бульона через край. Повар наблюдал за ним со стороны, вытирая руки о заляпанный фартук.

Дверь резко распахнулась, и кто-то ввалился внутрь. Все, кто был в баре: повар, старик и Кэндзи – обернулись на шум. Мужчине на вид было за пятьдесят, но, судя по одежде и прическе, он хотел выглядеть моложе.

– О нет! Вас тут только не хватало! – взревел повар, однако по голосу Кэндзи чувствовал, что на самом деле ему скорее приятно видеть странного господина с потертым коричневым чемоданчиком. – Что вам на этот раз надо? Опять пришли докучать моим клиентам?!

Мужчина провел рукой по черному блестящему пиджаку, простроченному серебряной ниткой.

– О чем вы?.. – сказал он, размахивая свободной рукой. – Какие клиенты?! Я не вижу ни одного клиента.

– Они узнали, что вы придете, и разбежались.

Добродушно рассмеявшись, мужчина поставил чемодан на стул и начал его открывать.

– Все, что я у вас купил, не работает или ломается через день, – настаивал повар. – Больше мне ничего не нужно. Сядьте, спокойно поешьте и уходите.

– Хорошо, хорошо! – Мужчина достал из нагрудного кармана белый платок и обмахнул им голову. – Я буду то же, что и он.

Слова сопровождались кивком в сторону Кэндзи, который ел китайскую лапшу в бульоне со свининой и луком-пореем. Повар приступил к готовке, а мужчина устроился за стойкой в нескольких шагах от Кэндзи. Помимо собственной воли Кэндзи наблюдал за ним краем глаза. Новый посетитель, словно маленький мальчик, раскачивался на высоком стуле, отбивая китайскими палочками быстрый ритм обо все, что попадалось под руку. Ноги в черных кожаных ботинках с заостренными носами готовы были пуститься в пляс. Подошва начала отходить, поэтому была подклеена черной клейкой лентой, которую обычно используют для герметизации трубопроводов.

– Нельзя ли побыстрее? Тут с голоду помрешь, пока дождешься! – шутливо воскликнул новоприбывший и, вдруг соскочив со стула, подошел к Кэндзи. – У меня для вас кое-что есть, друг мой.

Он выудил из чемодана красные китайские палочки в полиэтиленовом пакете. Кэндзи заметил, что один глаз у него темно-карий, а второй – зеленый.

– Палочки со вкусом клубники!

Мужчина подтолкнул пакет ближе к Кэндзи.

– Тают во рту, придавая любому блюду приятный вкус. Даже тещиной стряпне! Даже его!.. – Кивок в сторону повара.

– У меня уже есть палочки, – проговорил Кэндзи, отодвигая пакет.

Это не остановило настойчивого господина. Он залез в чемоданчик и, покопавшись, извлек ярко-оранжевые полиэтиленовые трусы.

– Хочу вам предложить мужские спасательные надувные трусы на случай, если в метро случится наводнение!

Кэндзи покачал головой.

– Нет, спасибо.

– На вас не угодишь! – Коммивояжер, посмеиваясь, снова заглянул в чемоданчик. – Но, думаю, у меня есть одна вещица специально для вас!..

С этими словами он вытащил карманный вентилятор.

– Охлаждает лапшу мгновенно! Всего три белых пластмассовых лопасти, квадратная коробочка для батарейки и зажим. Очень удобно.

Прицепив вентилятор к тарелке Кэндзи, господин включил его. Вначале медленно, а потом все быстрее и быстрее заработали лопасти. Кэндзи как раз подносил палочки ко рту. Лапша зацепилась за лопасти, палочки выпали из рук в миску горячего бульона, и она опрокинулась на костюм и газету Кэндзи.

– Простите! Простите, пожалуйста!

Господин тут же выключил вентилятор, схватил салфетки и бросился оттирать пиджак Кэндзи.

– Ничего страшного. Не надо, – спокойно сказал ему Кэндзи и перешел за другой столик.

То и дело робко поглядывая на него, коммивояжер приступил к еде. Через несколько минут он перебрался поближе к Кэндзи. Они ели рядом, не говоря ни слова.

– Послушайте, – наконец нарушил тишину господин, – мне правда очень жаль, что так получилось. Иногда я перебарщиваю. Но, знаете ли, каждый зарабатывает, как может…

– Не беспокойтесь.

Кэндзи вполне заслужил, чтобы его с ног до головы обляпали лапшой, и не собирался расстраиваться.

– Меня зовут Идзо Идзуми, – представился господин, протягивая Кэндзи визитку. – А вас?

– Кэндзи Ямада.

– Ищете работу? – поинтересовался Идзо, показав на промокшую газету.

Слегка выпрямившись на стуле, Кэндзи спросил:

– Не подскажете, где есть вакансии? Меня интересует работа в сфере маркетинговых исследований. Я много лет работал в «Эн-би-си». У меня большой опыт.

– Я?! – Идзо удивленно покачал головой. – Нет, моя душа слишком свободна, чтобы загонять ее в рамки офиса, подчиняться начальнику… Немного поработал здесь, в Синдзюку, в одной конторке. У меня юридическое образование. Но…

– Вы юрист?!

– Не очень похож, да? Но это было еще во времена экономического подъема.

И правда, это было очень давно. Кэндзи прекрасно помнил тот период. Неограниченные представительские расходы. Долгие ужины с клиентами в лучших ресторанах Токио каждый вечер. Шикарные поездки для всех сотрудников с семьями.

– Помню те времена. У моих клиентов было больше денег, чем мозгов. – Идзо вдруг посерьезнел. – Обращались, например, мужчины, на которых подавали в суд молоденькие девицы, обнаружившие, что беременны. Потом об этом узнавали жены, и понеслось – требование о разводе, раздел детей, домов, машин… Один раз я даже вел дело о разделе собаки. Очень симпатичный пуделек. А потом к нам перестали обращаться. Мало у кого остались деньги, чтобы гулять с молоденькими девушками и тем более чтобы разводиться. Контора оказалась на грани банкротства. Меня уволили, другую работу я найти не смог. Я только окончил университет, знания, честно признаюсь, были не ахти какие, а работу я получил благодаря дядиным связям. В общем, я оказался на мели. Бродил по Токио, не зная, куда приткнуться. В один прекрасный день я пил в баре, когда появился тот тип…

Идзо обернулся на дверь, через которую сам недавно вошел, и продолжил:

– У него был коричневый кожаный чемоданчик, прямо как этот. Помню, я подумал: «Ага, так этот малый собрался в отпуск!» Но он открыл чемоданчик, и его тут же окружили завсегдатаи бара. Чего там только не было!.. Подставки под пивные кружки, зонтики для коктейлей, фигурное мыло, вермишель быстрого приготовления… Цены оказались приемлемыми. И вскоре чемоданчик опустел. Тут я сказал себе: «Идзо, на этом можно неплохо заработать!» На оставшиеся гроши я купил чемоданчик, несколько образцов продуктов, и с тех пор я коммивояжер. Не могу долго сидеть на одном месте, как будто у меня шило сами знаете где. Ничто и никто меня не держит. Ни жены, ни детей. Я сам по себе.