Текст книги "Королевы-соперницы"

Автор книги: Фиделис Морган

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)

«Причуда», огромная деревянная прогулочная яхта, стояла на Темзе у Сомерсетской лестницы, сразу к югу от дворца Савойя. Передвижной дворец с четырьмя угловыми башнями, похожими на минареты, одно время «Причуда» была в большой моде, но теперь затейливый плавучий летний дом обветшал и привлекал соответствующих своему названию посетителей.

– Уверяю вас, графиня, его сняли исключительно для нашего вечера.

– Но почему же на «Причуде»?

– Анна сама сняла его несколько недель назад.

Графиня подумала, что ослышалась, и посмотрела на Ребекку.

– Анна Лукас заказала по себе поминки?

– Не совсем. Сегодня день ее рождения. Если бы она была жива, то сегодня устроила бы там прием. – Актриса ухватилась за стол и сжала губы. – Она так ждала этого вечера. – Ребекка принялась разворачивать пакеты. – Идемте, графиня, иначе мы опоздаем. Я собираюсь вас загримировать, и, когда закончу, вы себя не узнаете. – Она окинула взглядом потертую одежду леди Анастасии. – Должно быть, когда-то это было красивое платье, графиня, но сегодня такой фасон совсем не моден.

Графиня посмотрела на свое темно-бордовое платье с рваными кружевами и обтрепанными манжетами и поняла, что Ребекка более чем тактично высказала свое критическое замечание.

– Выпала из общества, так же как из моды, да? – Она закрыла глаза и подставила актрисе свое лицо. – Хуже уже не будет.

– Так все же, Ребекка... – Сидя у очага, Элпью наблюдала, как та аккуратно смывает с лица графини шелушащиеся белила, прежде чем нанести более дорогую алебастровую основу. – Что, по-вашему, случилось с Анной?

– Я думаю, что она убежала со сцены, как мы планировали, потом пошла по Вильерс-стрит прямо в руки убийцы.

– А Джемми?

Элпью заметила, что все тело Ребекки напряглось.

– А что он? – Актриса наклонилась ниже, сосредотачиваясь на наложении основы. – По его словам, он приехал забрать Анну, а она якобы отпустила его.

– Но говорит ли Джемми правду? – не отступала Элпью.

– Я в этом уверена. – Ребекка повернулась к ней с красным карандашом в руке. – Он мой родственник, и я платила ему, чтобы он заботился об Анне. Какой ему резон поступать по-другому?

Элпью сделала мысленную пометку, что надо найти этого Джемми и задать ему еще несколько вопросов.

– А для чего нужен этот? – Графиня взяла голубой карандаш.

– Чтобы прочертить тончайшие вены на руках и груди. – Ребекка отодвинулась и осмотрела графиню. – Теперь волосы... не причесать ли мне вас на французский манер? – Ребекка потрогала отделанный кружевом чепец, вяло лежавший на макушке спутанного парика леди Анастасии. – Я велю Саре украсить ваш чепец небольшой полоской свежих фландрских кружев. – Она ловко отколола чепец и положила его на стол, затем занялась находившимися под ним волосами. – Парочка croves-coeurs на затылке...

– А по-нашему это как? – поинтересовалась Элпью.

– Смерть сердцам. Маленькие локоны на затылке. – Ребекка намотала пряди на палец – получились два изящных завитка, опустившихся на шею графини. – А теперь завершающий штрих... – Она собрала распущенные волосы, закручивая их в пучок. – У вас будет meurtriore.

– Ничего себе! – Ахнув, графиня вскочила со стула, парик съехал на лоб, превратив его в узкое обезьянье чело.

– Что такое, миледи? – Элпью бросилась к ней. – Что она вам сделала?

– Пообещала убийцу!

Они повернулись к Ребекке за разъяснением.

– Это новое название прически в виде пучка локонов. Я ничего такого не имела в виду. – Глаза актрисы наполнились слезами. – Поверьте мне, графиня, если бы я могла предъявить вам убийцу моей подруги, я бы это сделала. Ибо, должна вам сказать, она была мне дороже всего на свете.

Украшенные башнями деревянные палубы были освещены факелами, которые держали в руках мальчики в чалмах. Колеблющееся пламя отражалось длинными рыжими полосами в черных водах Темзы.

Музыка из бального зала разливалась в вечернем воздухе.

Графиня, блистательная в обновленной одежде, стояла, облокотившись на перила внешней галереи, и смотрела на мутную воду реки. Она провела ладонью по своему платью. Это был всего лишь один из ее старых нарядов, но Ребекка сотворила настоящее чудо, преобразив его. Верхняя юбка была заколота сзади по последней моде и держалась с помощью новых шелковых лент; парик венчали высоко подобранные французские кружева, две ленты кружев, свисая, прикрывали уши; корсаж тоже был отделан кружевами, образующими модный квадратный вырез.

Ребекка в сопровождении своей свиты в составе Джемми, Годфри и Сары сразу же прошла в зал.

Графиня присоединилась к Элпью, разглядывавшей четыре угловые башни плавучего дворца развлечений.

– Напоминает Тауэр, правда? – прошептала она.

– Но единственное необыкновенное животное на борту – это тявкающий малыш Рыжик.

Перейдя на другую сторону внешней галереи, обращенную к темному берегу, они понаблюдали, как поднимаются на борт последние гости, команда убирает сходни и готовится к отплытию.

– Мадам! – Элпью дотронулась до руки графини.

– Только не мистер Макрел, – прошептала та.

Однако в неясной тьме к ним приближался совсем не Сиббер, а мрачная фигура лорда Рейкуэлла. Он ослепительно улыбнулся в свете факелов и приветствовал женщин наклоном головы.

– Прошу прощения, что перебиваю вашу беседу, – произнес он, скидывая плащ и стягивая перчатки. – Я здесь, как и вы, чтобы отпраздновать жизнь миссис Лукас и утопить свою скорбь в рейнском. Я Джайлз Рейкуэлл. Мы встречались прежде в связи с колбасой, насколько я помню.

Элпью молчала. Рейкуэлл щелкнул пальцами, и к нему бросилась официантка, чтобы наполнить его бокал.

– Позвольте представить вам моего хорошего друга Дики Олнуика. – Мужчина в малиновом костюме подошел к ним и поклонился.

Элпью так и хотелось спросить о здоровье Фебы Джимкрэк.

– Мы говорили о том, насколько это место напоминает Тауэр, – сказала графиня, поворачиваясь к нему.

Рейкуэлл вздел бровь и ответил им полуулыбкой. Интересно, а это что за Страсть? – подумала Элпью. Вероятно, Высшая Наглость. Элпью посмотрела на графиню. Ее, казалось, заворожило лицо Рейкуэлла – или это виноват новый грим, который Ребекка наложила столь искусно, что графиня стала вообще на себя не похожа? Возможно, он засох, и она просто не может сменить застывшее на лице выражение Ошеломленного Удивления, даже если и хочет.

– Лорд Рейкуэлл, вы сказали? – переспросила графиня, подходя ближе, чтобы получше разглядеть его, и размахивая руками. – Вода шумит, матросы кричат... я толком не расслышала. Я леди Анастасия Эшби де ла Зуш.

– Миледи, – улыбнулся и поклонился молодой человек. – Рейкуэлл, к вашим услугам.

– Ах! – воскликнула графиня, поворачиваясь и заглядывая в одно из многочисленных окон зала, вокруг которого тянулась внешняя прогулочная галерея. – Танцы начались. Они там развлекаются, мой желудок думает, что у меня что-то с глоткой, да и вообще здесь холодно. – Схватив Элпью за руку, она потянула ее внутрь. – Уверена, мы еще увидимся, господа.

Обширное внутреннее помещение представляло собой место для танцев, вокруг которого располагались отдельные кабинки, отгороженные друг от друга шторами. Небольшой ансамбль, сидевший на возвышении, играл зажигательную джигу. Графиня нырнула в пустую кабинку, задернула штору и велела Элпью сесть поближе.

– Это не может быть Рейкуэлл. Этот юноша – самозванец.

– Но, миледи...

– Нет, Элпью, послушай меня. – Она понизила голос до едва слышного шепота. – В ночь убийства этот юноша не был в Тауэре. Он промчался мимо меня с бандой титиров и хохотал в темноте, когда сорвал с меня парик.

– Но это именно тот тип, которого судили в палате лордов, миледи. Это совершенно точно Рейкуэлл. Румяные щеки, черные брови...

– Совершенно верно. Но на это я скажу тебе, что лорд Рейкуэлл носился с воплями вокруг Йорк-Билдингс в ночь убийства. Я видела его своими собственными глазами и слышала этот глумливый смех. Это был он.

Штора отодвинулась, и Элпью с графиней приняли непринужденные позы, встречая Ребекку.

– У меня ослабла шнуровка корсета, – улыбнулась графиня. – Элпью пришлось затягивать ее.

– Я не знала, что вы знакомы с Рейкуэллом, миледи. – Ребекка села и развернула веер.

– Я не знакома. – Графиня пнула Элпью под столом. – Зачем он здесь?

– Это я бы и хотела узнать, мадам, – ответила Ребекка, не отводя глаз от юного лорда, с хмурым видом стоявшего в дверях и болтавшего со своим другом Дики.

Несколько актеров и музыкантов труппы «Друри-Лейн» танцевали, изображая веселье, но на сердце у них было тяжело и ноги сбивались с такта.

– Девушки должны подлить всем вина. – Ребекка внезапно поднялась. – Все слишком мрачны.

Строй официанток с большими кувшинами эля и вина выстроился у входа во внутренний зал, неустанно наполняя бокалы желающим. Ребекка подала им сигнал.

– Где Годфри?

– Прихорашивается, – резко ответила Ребекка.

Графине не захотелось спрашивать, что именно имела в виду актриса, и, пока она пыталась сформулировать свою мысль повежливее, Ребекка снова заговорила:

– Я велела им с Сарой остаться в одной из комнат. Они вполне довольны. Я угостила их ужином.

– Мистрис Элпью! Вы сегодня оставили вашу госпожу на берегу?

Сиббер топтался на краю танцевальной площадки, маслено улыбаясь. Элпью посмотрела на графиню и сообразила, что он не узнал ее в обновленном наряде и макияже.

– Вам требуются очки, мистер Хэлибут?

– Сиббер. – Актер так и подскочил, огорчившись, что попал впросак. – Сегодня вы просто ослепительны, мадам. – Он поднял бокал и принял трагическое выражение. – За бедную Анну Лукас.

Все присоединились к его тосту, потом Ребекка внезапно ушла.

– Анна хотела, чтобы это был веселый праздник, я знаю. Она всегда любила веселье и забавы. – Сиббер указал на танцевальную площадку. – Я все время напоминаю себе, как бы повела себя Анна, находись она здесь. Скинула бы туфли, начала бы дурачиться.

– Если у вас такое настроение, мистер Пилчард, тогда давайте потанцуем...

Схватив Сиббера за руку, графиня увлекла его на танцевальную площадку, как раз когда в зал ввалился Джордж с пивной кружкой в руке. Он ухитрился пробраться среди танцующих, не расплескав ни капли. С ворчанием он плюхнулся на скамью рядом с Элпью, положил голову на стол и захрапел.

Элпью огляделась. Графиня вела Сиббера в живом танце. Из кабинки в дальнем углу зала высыпали костюмерши и продавщицы апельсинов, Элпью узнала некоторых и помахала им. Переговорив с официантками, Ребекка решительно направилась к двери, но Элпью заметила, что, проходя мимо Джемми, она бросила на него разгневанный взгляд, и Джемми ответил ей тем же. Затем, осмотревшись, Джемми незаметно последовал за Ребеккой. Элпью перебралась через Джорджа и, переглянувшись с графиней, отправилась за ушедшей парочкой.

Она увидела, как Джемми скользнул в нишу и притаился там.

Ребекка стояла дальше. В полумраке внешней галереи было видно, как она очень оживленно спорит о чем-то с лордом Рейкуэллом на носу судна.

Элпью втиснулась в каморку, где хранились уложенные в бухты канаты. Она опустила голову, заметив, что Ребекка, дав Рейкуэллу пощечину, пошла в ее сторону. Немного не дойдя до Элпью, актриса остановилась и, обернувшись, окликнула Рейкуэлла:

– Вас на этот вечер не звали, сэр. Поэтому буду признательна, если вы поступите, как вам сказано.

Рейкуэлл наклонил голову и побежал за ней, как послушный щенок.

Только когда оба они вернулись в зал, Джемми покинул свое укрытие. Он быстро прошел на нос, достал из кармана подзорную трубу и посмотрел в нее. Затем сложил трубу и бодрым шагом направился в зал.

Элпью решила выждать несколько минут, прежде чем покинуть свое убежище. Меньше всего ей хотелось, чтобы они узнали, что она за ними наблюдала. Оставшись в каморке, она смотрела, как проплывает мимо Лондон: уходят на ночь в устье Паддл-дока шлюпки, виднеются пристани позади Темза-стрит, заставленные штабелями корзин и ящиков, ожидающих погрузки на повозки или баржи. Элпью задержала взгляд на каменной башне замка Бейнарда, только и уцелевшей после Великого пожара, а за ней – на огромном, непривычном силуэте собора Святого Павла, увенчанного скелетом решетки, которая послужит основанием для купола.

И только когда Элпью увидела корабельные мачты, заполнившие док Куинз-хит, она решила, что можно без опаски вернуться в зал. Но едва она вышла из своего укрытия, как мимо нее в темноте скользнули две фигуры, закутанные в плащи, и в мягкой, бесшумной обуви.

– Получится?

– Конечно, получится... Не раскисай.

Мужчины прошли на нос судна и принялись разворачивать огромный кусок парусины.

Матросы, подумала Элпью, на цыпочках крадясь по палубе в противоположном направлении и входя в главный салон.

Рейкуэлл сидел в кабинке в окружении девушек, торгующих апельсинами. Его друг Дики неловко примостился на краю скамьи.

Элпью заметила, что графиня сменила Сиббера на Рича и в паре с ним ведет куранту. Элпью схватила за руку Дики Олнуика и потащила его к танцующим.

– Я не знаю фигур, – сказала она, вытягивая носок и делая шаг вперед, – но если мы будем следовать первым, думаю, не собьемся.

– Вы выбрали не того кавалера, – засмеялся Олнуик. – Я не танцую.

– Отлично. – Элпью, копируя графиню, слегка подпрыгнула и присела, потом сделала три шага вперед, сжимая руку Олнуика. – Вы хорошо знаете Ребекку Монтегю?

– Кого? – Олнуик сбился с такта и остановился. – Это которая?

– Все в Лондоне знают, кто она такая. – Элпью совершила небольшой прыжок вперед, а потом сделала три шага назад. – Известная актриса.

– Я приехал из северного поместья милорда. О лондонском обществе мне ничего не известно. – Он крепко сжимал руку Элпью, словно боялся, что упадет, если отпустит ее. – Боюсь, я человек невысокого звания.

– Вы что же, не лорд?

– О Господи, нет! – Захихикав, Олнуик неуверенно двинулся вперед. – Приятель детства из поместья его отца.

– Значит, вы хорошо знаете лорда Рейкуэлла?

– Не очень хорошо... я... – Поколебавшись, Олнуик улыбнулся. – Милорд Рейкуэлл всегда был большим шутником, склонным к веселым розыгрышам и дурачествам.

Можно, конечно, это и так назвать, подумала Элпью. В оркестре зазвучали заключительные аккорды танца, и Олнуик с видимым облегчением освободился от партнерши и вернулся на свой насест в кабинке Рейкуэлла.

– Значит, это вы пригласили его сегодня, – сказала графиня Ричу. – А я-то думала, что связывало лорда Рейкуэлла с покойной миссис Лукас?

– По-моему, он вообще ее не знал. Просто он страстный поклонник Королевской труппы, – ухмыльнулся Рич. – Я хочу, чтобы он вложил в этот театр деньги... возможно, купил бы долю в патенте. Чтобы уменьшить мое финансовое бремя.

– Поклонник или фанатик?

– Он понимает, что теперь, когда королевская семья потеряла к театру интерес, ему нужны покровители, и лорд Рейкуэлл предложил мне свои услуги. К тому же он очень стремился заплатить долг уважения миссис Лукас.

Рич повел графиню к ее месту, и по пути Элпью что-то шепнула ему на ухо. Он сморщился, посадил графиню и подошел к возвышению, на котором сидел оркестр.

Барабанщик выбил дробь, и Рич хлопнул в ладоши.

– Дамы и господа, по особым просьбам многих членов труппы, которая помнит любовь Анны ко всяким играм, предлагаю «Милашку».

Труппа издала стон.

– Слишком уж много поцелуев, спасибо! – крикнула молоденькая продавщица апельсинов.

– Анне нравились «Вопросы и приказы», – сказал Рич. – Ни одна достойная вечеринка без них не обходилась.

Актеры зааплодировали и засмеялись, а Рич начал игру:

– Джордж... Как зовут мужа принцессы Анны?

– О Боже! – Джордж заморгал и безнадежно взмахнул рукой. – Он датчанин, да? – Актер огляделся по сторонам, надеясь на подсказку. – Помогите же кто-нибудь.

В кабинке, куда набились женщины, послышались смешки, когда начался отсчет.

– Пять, четыре, три, два...

– Принц Гамлет?

Все грохнули.

– Ну, это же датское имя!

– Ко всем... как зовут мужа принцессы? – обратился Рич к труппе.

– Джордж! – крикнули все хором.

– Коварный вопрос. – Джордж скорчил рожу и отхлебнул вина. – Кто мог подумать, что у датчанина такое же английское имя, как и у меня...

– Я приказываю Джорджу пройти по прямой линии.

– Запросто! – Ухватившись за стол, Джордж поднялся. – Где линия?

– Здесь! – крикнула одна из костюмерш, вытаскивая большой рулон мерной ленты. – Можем воспользоваться этим.

Она бросила конец белой ленты Сибберу, и они, натянув, положили ее поперек зала.

– Я не пьян. – Джордж, покачиваясь, встал на ленту. – Это дурацкую посудину качает. Мы что, уже вышли в море? Судя по качке, мы на полпути к Франции... – Он медленно обвел взглядом присутствующих. – Дайте отсчет...

Графиня ощутила, что судно слегка покачивается, словно на волнах от другого корабля.

Толпа принялась считать:

– Один, два, три... Пошел!

Джордж прошагал вдоль ленты, ни разу не оступившись.

– Вы бы видели, как я ходил по канату, – сказал он, победно вскидывая вверх руки. – Я выиграл и задам вопрос тому, к кому прикоснусь...

Он крутанулся на каблуках, двинулся через зал, налетел на кого-то и рухнул под ноги Ребекки.

– Ребекка Монтегю, – произнес он, сидя на полу. – Сколько пинт в пеке?

– Шестнадцать, – ответила Ребекка не задумываясь и бросила взгляд в другой конец зала. – Я спрашиваю милорда короля титиров.

Рейкуэлл ответил ей недовольным взглядом.

– Сколько пинт в феркине?

– Вы играете со мной, сударыня?

– Тогда сколько пинт останется, если разделить хогсхед[22]22
  Мера веса – примерно 238 литров: 1½ барреля = 3 килдеркина = 6 феркинов. Hogshead – кабанья голова (англ.) – название бочонка.


[Закрыть] на двоих?

– В феркине семьдесят две пинты, – снизошел Рейкуэлл. – И ни один из моих хогсхедов никогда не будет разделен на двоих. – Его лицо медленно осветилось улыбкой. Обернувшись, он указал пальцем. – Дики! Я выбираю тебя.

Элпью заметила, что Олнуик вздрогнул.

– Назови мне автора «Королев-соперниц».

Дики ответил пустым взглядом.

– Все...

Труппа прокричала:

– Натаниэл Ли!

– Итак, Дики, я приказываю тебе по памяти произнести... обряд венчания. За каждый пункт, который ты вспомнишь, я дам гинею, и деньги можно будет поделить между всеми присутствующими. – Он положил на пол шляпу. – Дики, мы тебя ждем...

Все стали рыться в памяти, чтобы помочь Дики.

– Я буду женихом. – Рейкуэлл обвел взглядом зал. – Кто будет подружками невесты?

На площадку выпрыгнули хихикающие костюмерши.

– А кто будет невестой?

– Бекки, – предложил Сиббер. – Она единственная незамужняя!

– Только не я, – ответила Ребекка. – Жених слишком молод для меня.

Судно снова мягко покачнулось, с палубы донеслись какие-то глухие удары.

– Что там такое? – прошептала продавщица апельсинов. – Мы тонем?

– Нет, мадам, – засмеялся Рейкуэлл. – Должно быть, мы проходим под Лондонским мостом, и команда налаживает весла, чтобы идти назад против течения. Давайте выйдем на палубу и посмотрим, как им удастся провести это неповоротливое корыто через водовороты и течения старушки Темзы.

– Что ж, я согласна! – Ребекка выскочила вперед. – Давайте продолжим нашу игру, милорд. – Она встала перед Дики Олнуиком. – Идемте же, сударь, компании не терпится собрать полную шляпу.

– Я не могу этого сделать, – сказал Дики Олнуик. – Вы профессионалы. Вы можете играть!

– Ну и давай проваливай тогда! – прокатились по залу выкрики. – Гинею за роль.

Дики почесал в голове.

– Пусть мне кто-нибудь поможет... с чего там начинается?

– Возлюбленные мои, – зашептала одна из подружек невесты, а Дики стал повторять за ней тоном священника:

– Мы собрались здесь перед лицом Господа и перед лицом Святой Церкви, чтобы соединить этого мужчину и эту женщину священными узами брака.

Одобрительные крики.

– Одна гинея. – Рейкуэлл достал и бросил в шляпу монету.

– Если кому-либо из вас известна причина, по которой они не могут сочетаться законным браком, пусть назовет ее сейчас или отныне и навеки хранит молчание. – Дики засмеялся и захлопал в ладоши. – Я сам вспомнил этот кусок! Ну? – Он огляделся, а в шляпу полетела новая монета. – Есть возражения?

– Да, – сказал Джордж. – Она слишком красива, чтобы выходить замуж!

– А как же Феба Джимкрэк? – спросила Ребекка. – Она по крайней мере всего на пару лет старше вас.

– Это же игра, – сказал Рейкуэлл, отворачиваясь от Ребекки. – Давай, Дики. Мы отпускаем тебя. Гинея за роль.

Дики посмотрел на Рейкуэлла.

– Берешь ли ты, Джайлз Рейкуэлл, эту женщину в жены, чтобы жить с ней по Божьему установлению в святом браке? Будешь ли ты...

– Любить ее... – подсказала продавщица апельсинов. – Все знают этот кусок, дорогуша: любить ее, уважать ее, почитать ее и заботиться о ней.

Дики повторил, а одна из костюмерш пересекла танцевальную площадку, направляясь к двери.

– Никто не выходит, иначе он не получит своей доли! – крикнула Ребекка.

Женщина вернулась.

– Да, – ответил Рейкуэлл на вопрос обряда, бросая в шляпу еще одну гинею.

Судно вздрогнуло.

– ...и хранить ей верность, пока смерть вас не разлучит?

Еще одна монета звякнула в шляпе.

– Дай мне большой бокал кларета... – Ребекка повернулась к своей «подружке». – И я согласна.

– Где же, позвольте узнать, Годфри? – Куском хлеба графиня собрала с ближайшей тарелки соус. – Разве он не должен выполнять обязанности почетного караула?

– Думаю, он увлекся Сарой, мадам. Когда я ходила за нашей едой, то видела, как они сидели рядышком и что-то друг другу нашептывали.

– ...даю тебе слово.

Рейкуэлл бросил в шляпу еще пригоршню монет.

– Сходи приведи Годфри, – подтолкнула Элпью графиня. – Если он посидит с нами, у нас будут три доли в общем выигрыше.

Судно опять содрогнулось.

Рейкуэлл посмотрел Ребекке в глаза.

– Теперь ваша очередь...

Ребекка весело засмеялась:

– И пять гиней в шляпу, если я это сделаю, а?

Рейкуэлл поднял бровь.

– Я, девица Ребекка Монтегю, беру тебя, печально известный Джайлз Рейкуэлл, полуночник и похититель грез, в законные мужья, чтобы отныне, согласно Божьему установлению, жить с тобой... – Она оглянулась, прося помощи. Подружка забормотала слова подсказки. – В радости и в горе, в богатстве и в бедности, в здравии и в болезни, любить, заботиться и повиноваться тебе, пока смерть нас не разлучит, и даю тебе в этом слово. – Ребекка снова глянула по сторонам. – Может, еще и ногой топнуть? – Раздались смешки, и она топнула по деревянному полу.

– Кольцо, – сказал Дики. – У нас нет кольца.

Одна из официанток сняла кольцо и передала его вперед.

– Не стоило, сударыня, – заявил Рейкуэлл, снимая с мизинца кольцо и надевая его Ребекке на безымянный палец.

– Красивое. – Ребекка разглядела кольцо. – Можно, я его оставлю?

Но Рейкуэлл уже говорил:

– Этим кольцом беру тебя в жены, храня тебе верность и разделяя с тобой свои земные блага.

Ребекка помахала кольцом над головой.

– Я играючи получила золотое кольцо.

Она украдкой бросила взгляд в сторону. Элпью проследила его. Никого, только открытое окно. Корабль теперь снова двигался, только медленно, против течения.

– Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа, – произнес Дики. – Аминь.

– Мне надоела эта игра. – Ребекка отошла в сторону. – Пусть снова играет оркестр.

– Что Бог соединил, – сказал Дики, глядя в пол, словно отчаянно ища там слова, – то человек да не разделит.

Ребекка отошла от играющих и, схватив большой бокал вина, осушила его.

– Вы кое-что забыли, – сказал Сиббер, глядя на шляпу. – Свидетелей.

– Игра все еще продолжается, милорд? – спросила одна из официанток. Рейкуэлл посмотрел в шляпу. – Надеюсь, она очень скоро закончится, иначе я останусь без гроша. Графиня? – Он протянул к ней руку. – Будете свидетельницей? За дополнительные пять гиней в общий котел.

Элпью заметила, что Джемми, родственник Ребекки, подошел к двери, посмотрел на Ребекку и вышел. Ребекка ничего в ответ не сделала, но, как только он ушел, глотнула еще вина и, успокоенная, опустилась на стул.

– А Элпью будет второй, – сказала графиня.

– ...я объявляю их мужем и женой во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь. – Дики вскинул руки и упал на колени. Девицы толпой окружили его, обнимая и целуя.

– Брось чулок, Бекки, пожалуйста! – крикнула продавщица апельсинов.

– Хватит! – Ребекка устало отмахнулась от нее. – Шутка зашла слишком далеко.

Рейкуэлл поднял шляпу и принялся пересчитывать присутствующих по головам.

– По моим оценкам, должно выйти по десять шиллингов на человека. – Леди Рейкуэлл, – обратился он к Ребекке, держа несколько монет. – Ваша доля.

– Оставьте их себе, супруг. Вы нуждаетесь в них больше, чем я.

– Получи наши доли, хорошо? – Графиня подтолкнула Элпью. – Тут только что вошел один джентльмен, который привлек мое внимание.

Мужчина задержался в дверях, ведущих в столовую, сверкая ослепительно белой улыбкой, локоны рыжего парика спускались на широкие плечи вновь пришедшего. Графиня приблизилась к нему с кокетливой улыбкой.

Мужчина молча протянул руку.

Графиня пожала ее, с удивлением обнаружив, что ладонь грубая и шершавая.

– Добрый вечер, я графиня Эшби де ла Зуш...

Но не успела графиня продолжить, как мужчина вскрикнул и попятился назад в столовую, прикрывая рот рукой. В этот момент подошла Элпью с горстью монет.

– Этот человек. Ну, тот, с сияющей улыбкой... – Графиня указала на столовую. – Как его зовут?

Элпью заглянула в темную комнату.

– Мадам?

Там был только один мужчина.

– Он в рыжем парике, – бросила графиня. – У него такой вид, будто он сейчас съест меня и не подавится.

– Прошу прощения, мадам.

– Мне кажется, он пылает ко мне страстью, Элпью. Он весь вечер мне улыбался.

– Но, мадам! – Элпью схватила графиню за руку, не дав ей последовать в столовую за таинственным незнакомцем. – Ребекка и его загримировала.

– И что? Актер. Как мило.

– Нет, мадам. Он в парике и в гриме, как и вы, и еще он надел подарок из магазина – вставные деревянные зубы, выкрашенные в белый цвет. – Элпью уставилась на дивное видение, ухмыльнувшееся, чтобы продемонстрировать белоснежную улыбку. – Этот человек, мадам, не кто иной, как ваш собственный слуга Годфри.

У верхней ступени лестницы ждала карета Джемми. Она была нагружена ящиками.

– Прошу прощения за это, миледи, но мне нужно зарабатывать на жизнь. Я завезу их после того, как доставлю вас домой, дамы.

Ребекка отказалась забираться внутрь, предпочтя остаться наверху с Годфри и Джемми. Сара села в карету вместе с графиней и Элпью.

– Значит, вы сблизились с моим слугой Годфри? – Графиня похлопала Сару по руке.

– О нет, мадам. – Сара отдернула руку. – У меня уже есть поклонник. Моя хозяйка велела мне этим вечером присматривать за Годфри.

– Я его не узнала.

– Моя хозяйка – настоящий виртуоз по части преображения внешности.

– Ты давно служишь у мистрис Монтегю?

Сара кивнула.

– Наверное, очень интересно работать у знаменитой актрисы...

Сара снова кивнула.

– Ты часто видела миссис Лукас?

Сара покачала головой.

Графиня глубоко вздохнула. Нелегко будет добыть сведения у этой нудной девицы.

– Миссис Лукас любила мистрис Монтегю?

Сара кивнула.

– А мистрис Монтегю любила миссис Лукас?

Девушка снова кивнула.

– Графиня, я устала и предпочла бы посидеть в тишине, если вы не возражаете. Боюсь, у меня начинает болеть горло. – Схватившись за шею, она стала смотреть в окно.

Графиня переместилась поближе к Элпью. Меньше всего ей хотелось подхватить заразу.

– Что здесь, по-вашему? – Элпью пнула один из ящиков.

– Это ящики для господ, мадам. – Сара повернулась, ее горло внезапно перестало болеть. – Ночью бывает не так много пассажиров, так что Джемми доставляет посылки.

Какое-то время они ехали в молчании. По прибытии на Джермен-стрит Ребекка проскользнула мимо них.

– Я слишком много выпила. Клянусь, я здорово навеселе. – Она поднялась по ступенькам. – Я должна лечь. Спокойной ночи.

Сара молча побежала за ней.

Элпью с графиней направились в кухню. Через несколько минут к ним присоединился Годфри.

Поковыряв пальцами во рту, он вытащил белоснежные зубы и бросил их на стол.

– Ох! Может, они и прекрасно выглядят, но с таким снаряжением во рту не поговоришь. А что до еды – я так ничего из тех вкусностей и не попробовал. Так что теперь я готов съесть целую лошадь со шкурой и копытами. – Он стащил парик и повесил его на столбик кровати, потом от души почесал голову. – Просто не представляю, как вы носите эти кусачие штуки. Надеюсь, вши у меня не заведутся.

Графиня передернулась. Это, вне всякого сомнения, был Годфри.