Текст книги "Повелитель Грёз (СИ)"
Автор книги: Ferra Geza
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)
– Элдене, что случилось?
– Ничего, хорошая. Мне просто показалось... Да не важно.
Элден приблизился к ней. Эми ниже на голову, и смотрела снизу вверх.
– Ты не обманываешь? Ничего не случилось?
– Ничего.
Эми улыбнулась. А смотрящие снизу вверх глазенки заискрились.
– Ничего не случилось. И не случится. Я не позволю, – сказал Элден и поцеловал ее.
28
Всего на тридцати пяти повозках погибло двадцать девять мятежников. В том числе один – с телеги, едущей перед повозкой Ками. Окруженный соратниками лежал Дроми.
– Когда одна из кукол погналась за тобой, – поведала Пенни, – с оставшимися мы быстро разделались. Но Дроми цепануло сумрачное лезвие и... все.
– Дроми ко мне всегда хорошо относился. – Ками склонилась над телом. – Даже когда все остальные не очень. Трепал меня по голове, отдавал из похлебки свиные уши... Прощай...
– Да, Дроми был добрый человек, – согласилась Пенни. – Но что такое ты говоришь? К тебе тут все хорошо относятся.
– Да? Иногда мне кажется, что меня презирают.
– Просто ты слишком долгое время провела в неволе, – проговорил Илмар. – Твоя душа ранена. Тебе там внушили, что ты никчемная.
Ками не считала, что ей что-то там внушили. Она и в Салире довольно часто размышляла, что о ней подумают. И нередко заключала, что не самое лучшее. Впрочем, может, после семи месяцев в плену она уж слишком все преувеличивает.
Тела павших отнесли в лес и сожгли. Ни погребение, ни речи над покойными братьями и сестрами мятежники позволить себе не могли, нужно быстрее двигаться дальше.
– Откуда Кед-Феррешем тут взялись? – спросила Ками, когда телега тронулась.
– Да все просто, – ответил Сеймур. – Выследили и напали, едва колонна растянулась. Не первый раз такое.
Ками показалось, что Сеймур говорит уж чересчур спокойно. Не первый раз... Он ведь сам примкнул к мятежникам всего лето назад!
– Здесь же по легенде живут потомки Шестерых, – напомнила Ками. – Вдруг им наконец удались их опыты? И они научились обращать без сумрачной стали? И эти Кед-Феррешем от них?
Шрай заржал на всю округу. Остальные тоже посмеялись, но потише, деликатно. И птицы вроде как изумленно замолчали. Ками в который раз захотелось провалиться под землю.
– Я скорее уж поверю, – задыхаясь, произнес Шрай, – что они пришли за тобой от Дарагана или Ураша. Хотя, конечно, это тоже бред. Тебя и отец не узнает. Никто из наших не мог предать. И выдать саму себя мы тебе не позволили.
Ками вслух не заявила, но решила, что они не правы. Сами ничего не знают, однако смеются. Может, например, и от Ураша куклы. Непонятно только, зачем она ему. За все семь месяцев он не пришел ни разу, видела она его только мельком, Ураш ничего не хотел от нее и не мучил. Скорее уж тогда от Дарагана. Ничего, когда-нибудь она его убьет.
А вдруг все-таки от потомков Шестерых? Допустим, пока им еще не удались опыты, и для удачи нужна она? Ками вспомнила сказку, где для того, чтобы сработало заклинание, принесли жертву. Правда, там убили мальчика знатных кровей, а не девочку. Ох... Бр-р-р.
– Куда мы вообще едем? – спросила Ками, когда они выехали из Шаловливого леса и очутились на холмистом лугу. Перед ним табличку не установили, так что название, если таковое имелось, она не смогла выяснить.
– На север-темень, – объяснила Пенни, – на самую границу сафаррашских земель.
– На границу с Вашором? – Ками изучала краеведение и знала, что на север-темень от Сафарраша сначала будет Вашор, а затем... затем – Салир!
– Да, с Вашором, – подтвердила Пенни, – но не хочу тебя обнадеживать, в Салир мы точно не двинемся – там война, разруха и голод. А самое главное – там толпы сафаррашских солдат.
– Я понимаю, – тихо сказала Ками.
– Зато, возможно, мы вернемся в наш старый лагерь. Если сложится благоприятная обстановка. Тогда ты убьешь своего Дарагана.
– Обещай мне, что обязательно вернемся, если будет возможность.
– Я не могу обещать, – возразила Пенни. – Шрай все решает.
– Обещай мне!
– Хорошо, если потребуется, я уговорю Шрая. Обещаю.
По холмистым лугам тащились долго. Ками уж и отвыкла от столь длительных поездок. Самым ее большим путешествием оставалась та грустная дорога из Салира в сафаррашский плен. Дома она более чем на два дня из Ветреного замка не отлучалась, в неволе вообще за семь месяцев почти из комнаты не выходила, а те редкие случаи, когда ее куда-то водили... уж лучше бы не водили. Как тогда с казнью салирцев.
Отряд въехал в селение, колонна растянулась по главной и, пожалуй, единственной пригодной для движения тяжелых телег дороге. Самые добротные дома деревни расположились вдоль этого пути и выходили на него нарядными фасадами с изобретательными вывесками, резными ставнями, выпиленными фигурками на лестничных перилах. По опыту Ками знала, что задние стены домов и постройки внутреннего двора совсем не так лепы.
По надписям и картинкам, висящим болванкам, калачам, подковам и сапогам определялось предназначение домов и дворов, харчевен было особенно много. Оно и понятно – людный тракт, связывающий Сафарраш, непосредственное владение властелина, и Вашор, что давно ему присягнул на веки вечные.
Все телеги остановились, долгожданное время обеда наконец наступило. Ками не кушала с самого утра, не успела из-за поспешных сборов. Накануне о грядущем отъезде ей не сообщили, так бы она, конечно, встала пораньше. Весь сегодняшний день пила только слабое монастырское пиво – местная вода никуда не годилась, – купленное у сочувствующих бунтовщикам монахинь. Теперь живот противно разбух, а еще три раза пришлось просить остановить телегу.
Мятежники разошлись по харчевням, хватило на всех. Ками вместе со Шраем, Сеймуром, Илмаром, Пенни, Эшваном и Лорином (она узнала, как его зовут!) двинулась в корчму "Красная кобыла". Милый домик со скрипучей лестницей, коваными перилами и щукой-флюгером. Ками наслышалась историй о том, что приход в таверну такой толпы – не к добру. Драке или вовсе смертоубийству. Однако надеялась, что все обойдется.
Всемером они устроились за столом в углу. Посреди зала под потолком висело чучело той самой Красной кобылы, и во всем помещении было так светло, что Ками даже испугалась разоблачения. Тем более, за соседним столом сидели неприятные и подозрительные типы. Жирдяй, засунувший толстые пальцы в растрепанные и сальные волосы, и два долговязых с вытянутыми лицами. Когда жирдяй встал и направился в отхожее место, Ками с отвращением отвернулась: голое пузо вывалилось из-под рубахи, и огромный пупок подскакивал в такт шагам.
Ками попросила суп с чечевицей и гренки с чесноком и медом. Пока несли, невольно подслушивала разговор соседей. Уж слишком близко установлены столы, всего шага два между ними, так что и не пройти, когда выдвинуты оба стула. Все в корчме отдали в угоду увеличению числа гостей.
– Точно вам говорю, все растет отсюда, – сказал жирдяй, и Ками охнула. Салирец! Она смогла определить по выговору! И правда – звуки "р" и "м" мягче, чем произносят сафарши. Она столько провела в Сафарраше, что совершенно привыкла к речи местных и отвыкла слышать салирцев. Но сама-то продолжала произносить как северяне! А этот выговор сразу же определяется. Какая же она была глупенькая, когда думала, что говорит, как и все в Сафарраше!
Жирдяй тем временем продолжал:
– Все мое дело рухнуло из-за этой поганой войны. Точнее, бойни. Не нужны больше никому мои ремни. А ведь какая кожа! Такой во всей Ишири не сыщешь!
Долговязые поддакивали и называли жирдяя Фьешей.
– Довел нас Карьмин. Лишь о себе и заботится. Страна в разорении, а он ходит в изумрудах и жрет нимисийские кексики.
– Это неправда. – Ками шепнула Пенни почти что в ухо, дабы не услышали. – Ради сбора дани мы и рубины, и топазы, и сапфиры, и изумруды продавали. И ели не кексики, а сухари с капустной похлебкой! И я ради выплаты бремени в Сафарраш поехала...
– Я знаю, дитя. – Пенни обняла ее. Ками щекой ощутила твердое плечо курносой мятежницы.
– И заварилось-то все из-за сущей ерунды! Напыщенная гордость некнязя нас погубила. Тьфу!
Ками начала есть суп, мельком поглядывая на жирдяя и внимательно слушая.
– А что ныне? Порушенные рудники и мосты, замученные люди... Неужели, оно того стоило? А-а... Что ему до нас. Он и не жалеет, что все так приключилось. Мерзавец.
Ками сжала ложку. Шрай, он сидел справа, взял ее за рукав.
– Не глупи.
– А, может, семейка на него влияет, – твердил Фьеша, поедая свиное ребрышко. – Ох, знаю я их ехидные морды. – Долговязые, кивая, вторили ему. – Наущают слабовольного некнязя... Может, он и не плох вовсе. А эти... – Фьеша вынул из гнилых зубов застрявшую прожилку. – Эти все наущают и наущают. Дочурка-то его ненаглядная наотрез отказалась обручаться с Галатом!
– Что он говорит такое? – Ками посмотрела на Пенни.
– Да, – рыгнул Фьеша, – Галат, конечно, мальчик, прямо вам скажу, из себя не знатного вида, но... ик! Но что за мнение, как девчонка позволяет себе еще выбирать!
Долговязые кивнули.
– Такая партия! И всем хорошо – и Салиру, и Сафаррашу. А нет же! Не хочу, говорит, я за него, давай мне, например, этого... как его... забыл. Ну, сын лафортийского некнязя, блондинчик такой голубоглазенький.
Ками подавилась супом.
– И вот, значит, заявляет дочурка вся такая. Вы только послушайте, как она сказала.
И Фьеша принялся передразнивать тоненьким голоском:
– Вот с ним обручусь! Даже раньше положенного согласна за него выйти!
Все трое заржали.
– Ты лжешь! – крикнула Ками.
Жирдяй вперился на нее. Свиной жир сочился по третьему ярусу подбородка.
– Извините ее, – учтиво вымолвил Шрай и наградил Ками затрещиной. – Дитя совсем, что с нее возьмешь.
Фьеша хлопал глазами и продолжал сверлить ее взглядом. Нежный, вкуснейший, изысканный кусок так и застыл в руке.
– Почему это я лгу?
Ками провела по затылку, оправляясь от удара Шрая.
– Потому что это неправда. – Ками постаралась ответить спокойно и особенный упор сделала на твердости "р".
– А откуда тебе известна правда? Может, растолкуешь? Ведь ты из Салира, как я слышу.
– Мой отец... мой отец служит в Ветреном замке писарем и рассказывал, что никаких кексиков там никто не ест. И дочке некнязя не предлагали ни с кем обручаться. Дараган просто подло напал на Салир. Он бы все равно это сделал.
– Это твоя сестра? – спросил Фьеша у Шрая.
Действительно, на дочь она тянет разве что совсем впритык. Шрай, хоть и седой, но ему самое большее двадцать три-двадцать пять.
– Да, моя глупая сестренка. Никак не поумнеет.
– А стоило бы. – Фьеша снова вперился на нее. – Я-то ладно... я добрый. Хотя и мне за Салир обидно. А вот честный, но вспыльчивый салирец, по-настоящему любящий свою родину, за такие речи девчонке язык отрежет. Заботится эта некняжеская семейка о народе, как же. Ха!
– Да, она любит все придумывать. И про отца-писаря соврала.
– Да уж вижу. Грязнющая, как порося. Дочки писарей-то обычно ухоженные ходят, хоть и бедно одетые.
Ками провела по щеке, и на руке остался серый след. Но все равно, он сам куда больше на поросю похож!
– Тебе нужно учить девчонку. – Фьеша говорил Шраю, но продолжал сверлить взглядом ее. – Таких пороть надо. Ради нее же.
– Да, я уже давно собираюсь. Много уже накопилось за что.
Шрай положил тяжелую ладонь ей на голову. Ками поняла, что он очень на нее зол. Неужели, действительно выпорет? При всех мятежниках... Это будет куда позорнее, чем тогда при братьях. И за что? За то, что она просто сказала правду?
Ками уныло выковыривала из супа чечевицу. Есть что-то совсем расхотелось. Эта троица так и плела небылицы о ней и ее семье.
– Пойдем отсюда быстрее, – шепнула Ками на ухо Пенни.
– Я бы рада, мне тоже тут не нравится. Но решать Шраю.
Ками сглотнула и посмотрела на командующего. Как бы ему так сказать... Она несколько раз уж открывала рот, но потом останавливалась и только глубоко вздыхала. Шрай жевал отбивную и зло уставился в одну точку где-то в пространстве, мраморные скулы двигались нервно и напористо.
– Шра-ай! – Ками потянула командующего за рукав. – Пойдем, пожалуйста, отсюда.
– Что? – Шрай резко повернул голову. – Куда мы пойдем? Уже ехать скоро. А следующая корчма будет только завтра! Я не собираюсь из-за тебя сидеть голодным. И ты жри давай.
Ками поводила ложкой круги. Зачерпнула бульон и вылила. Нет, желание есть совершенно пропало. Еще и писать опять захотелось. Надо обязательно сходить, а то если Шрай взаправду будет ее пороть, она может совсем опозориться.
– Жри давай, что ковыряешься, – повторил Шрай.
Ками теперь думала о другом. В корчме, разумеется, есть отхожее место, но там столько народу, и всё почти что на виду. Не привыкла она еще к такому. Дома у нее собственное место с входом из опочивальни, в плену было ведро, зато никого рядом, а в лагере мятежников – кустики.
По дороге она приметила неплохие заросли. Совсем недалеко отсюда. Ками сообщила всем, что кушать не хочет и подождет пока в телеге. Прошла мимо нее, миновала три дома, обошла мусорную кучу, перепрыгнула канаву и очутилась в роще. Вон там, подальше, под березами высокий папоротник. Вполне подходит. Она забралась в гущу, шум дороги уже плохо был слышен, зато жаворонки распевали звонко. Вот хорошее место, между тремя березами. Ками взялась за шнурок, но не успела и потянуть, как деревья закружились, и она провалилась во тьму.
29
Ками качало по волнам, жестким и мутящим, руки оплел жгучий угорь, а голову словно наполнили водой.
– А-а, очухалась!
Она лежала поперек лошади, руки были отведены за спину и больно связаны в запястьях, ноги перетянули в голенях. Под собой она видела плывущую землю, почти лысую, раскромсанную рытвинами, трещинами и усыпанную камешками. Ками подняла голову – и обнаружила слева, у самого своего бока, голое пузо с большим пупком. Провела взглядом выше: в седле тот самый жирдяй Фьеша из корчмы. Чесал сальные космы и тряс тройным подбородком.
– Очухалась, надо же. Я думал, на всю дорогу тебя вырубил.
– Ты... – Пересохшее горло резануло.
– Да, я. Что ты на меня щуришься? Я сразу, как тебя увидал, понял, кто ты. Тебя же этим трактом везли в Сафарраш. Ты-то, ясное дело, уже забыла. А я вот помню, как стоял у дороги и заглянул в карету, она как раз притормозила возле меня, да. Объезжали колдобину.
– Зачем... – Ками сглотнула. – Зачем ты это?
– Что это? Зачем я дал тебе по башке и везу как ягненка на заклание? – Фьеша сплюнул.
Ками отвернулась и снова свесила голову. Больно смотреть наверх и держать шею в напряжении.
– Ты же салирец. Раз так – я твоя некняжна. И ты знаешь это. Я твоя госпожа.
– Кто?! Ха-ха! – Ками боком почувствовала, как затряслось голое пузо. – Когда-то, может, и была госпожой. Но после того, что учинила с нами твоя семейка, ты просто мелкая сучонка.
– Это все неправда! Я же говорила! – Ками подняла на него голову. – Я же говорила тебе!
– Неправда? – Фьеша вдруг посерьезнел. – А, знаешь, в чем правда? Ты своей прихотью убила тысячи салирцев. Тысячи – и еще восьмерых.
– Какой прихотью?! Кто бы меня спрашивал?! Я же девочка! Не врут, значит, о крестьянах, когда говорят, что они глупые.
– Да, восьмерых. И среди них тоже была девочка. Даже помладше тебя.
– Я не виновата! – Ками дернулась и чуть не свалилась с лошади. Фьеша удержал, схватив за рубашку.
– Ты, верно, и спутникам своим плела это? Кто они, кстати? Я понял, что не салирцы. Зачем ты им?
– Они мои друзья. Моя семья.
– Быстро ты себе новую семейку нашла. – Фьеша опять повеселел. – Двуличия вам, знатным, не занимать. Хотя твоя новообретенная сестренка очень даже ничего. Та, курносая.
– Она бы тебе язык отрезала.
– А ну заткнись! – Фьеша встряс ее. Ками почувствовала, будто вода перелилась в голове. – Ты что, вообще не понимаешь? Я могу сделать с тобой все, что захочу.
Толстые пальцы залезли ей в волосы, но проскользнуть не смогли, застряли и, выбираясь, вырвали клок. Ками сжала зубы.
– Что мычишь? Я бы тебя прямо сейчас... если бы не спешил в ставку Дираиша. – Большая ладонь легла Ками на поясницу и больно прижала к лошади. – Да-да, твой Ветреный замок уже пал, и Дираиш с победой возвращается в Сафарраш. Уж он-то за тебя щедро заплатит.
– Ты все врешь! Наш замок неприступный!
– Что-то ты разговорилась.
– Неприступный...
– Все-таки не понимаешь.
– Убери руку, мне больно!
– А представляешь, как больно сафарши сделали моим дочерям? Прежде, чем убили?
– А-ах! – Ками будто ножку стола поставили на поясницу и давили.
– Нравится? – Фьеша упер еще сильнее.
Ками закричала и выгнулась дугой. Видела, как верхушки елей режут пелену. Острые зубья.
Он вжал еще сильнее. Ками задрыгалась, а потом в глазах потемнело.
– И это не настоящая боль. Настоящая боль – в сердце.
Фьеша убрал руку, и тепло разошлось по всему телу. Мир вернулся, птицы щебетали звонче прежнего, а хвоя пахла ярче.
– Я говорю правду, – всхлипнула Ками, – я не виновата, что так случилось... с ними...
– Что?! Ты так и не уймешься?!
Он взял Ками за волосы и рванул на себя. Мир снова пропал. Осталась только она и прижавшийся к ней вонючий пупок.
– Что запищала? Нравлюсь я тебе? – Он подмигнул. Маслянистые губы криво улыбались. – А? Ну скажи, ты ведь у меня такая разговорчивая! – Точки щетины над губой разошлись еще шире. – Не хочешь говорить? Вот и славно! Наконец-то ты заткнулась.
Оставшуюся дорогу Ками так и проехала в оцепенении, лежала, уставившись в землю, и перед глазами сменялись пучки усохшей травы и мелкие камешки. Она боялась даже пошевелиться, вдруг Фьеша заметит и снова ей что-нибудь сделает. Однажды за весь оставшийся путь он сказал ласково:
– Ну, что ты так испугалась? Придется мне еще и компенсацию за попону попросить. Дираиш не откажет. А потом разберется, что и с тобой сделать.
Когда они приехали, шатер Дираиша уже начали разбирать. Вынесли ковры, топчаны, подушки, посуду и обрамленную рисунками мифических существ карту север-темени Ишири.
Фьеша взял Ками на руки и занес в шатер.
– Ваше превосходство, у меня для вас подарок.
Он поставил ее перед собой и опустил на дрожащие плечи тяжелые руки. Показывал свою власть, ведь Ками и сама могла бы стоять, несмотря на связанные ноги.
Дираиш мало походил на воеводу. Даже вместо доспехов надел тесные бежевые штаны и черный камзол с высоким воротником. Пуговицы были расстегнуты, и Ками увидела на шее Дираиша кулон – серебряную сороку, знак первого воеводы.
Полудетское лицо Дираиша выражало непонимание. Воевода напоминал ребенка даже больше, чем взрослого, причем, непонятно – мальчик это, или девочка. Еще и прическа необычная – дикобраз из смоляных волос.
– О чем ты? – Дираиш говорил звонко.
– Я привез вам дочку Карьмина! Подарок для властелина!
Дираиш приблизился.
– И вправду она. Да уж, несильно изменилась за два лета. С той поры, когда видел ее на салирской свадьбе. Тебя вроде бы Ками зовут, да?
Ками медленно покивала.
– Ты желаешь за нее награды?
– Не отказался бы, я бедный крестьянин. – Фьеша поклонился, насколько могло позволить пузо. – Да и вы сами понимаете: по законам чести мне полагается награда.
– Да, по законам чести полагается. К тому же тебе новая рубаха не помешает. Купи. А то неприятно, знаешь, на голый живот глядеть.
– Куплю, ваше превосходство. Первым делом куплю подходящую рубаху. Все те, что есть, действительно стали малы.
– А что так? Жрешь много? – Дираиш наклонил голову. – Или, может, пьешь?
– Признаюсь, после того, как всю мою семью убили, я в часы печали заедаю горе.
– И кто же убил твою семью?
– Сафаррашские солдаты. Но вы не подумайте! – Фьеша замахал руками, и Ками, лишившись поддержки, чуть не грохнулась. – Я их не виню! Во всем виноват Карьмин и вот она! – Он снова ее схватил и заглянул через плечо в глаза. – Вот она. Из-за этой семейки вся заваруха. Они погубили Салир.
– И поэтому ты предал свою некняжну? Потому что из-за нее погибла вся твоя семья?
– Конечно! Она отказалась обручаться с наследником властелина. С милым Галатом!
– Отказалась, значит? – Дираиш спросил у Ками.
Она не знала, как и ответить. Руки Фьеши по-прежнему у нее на плечах. А поясница болит и ноет.
– Не бойся его.
– Мне ничего такого и не предлагали. – Ками сжалась.
– Врет. Эта семейка всегда врала своему народу.
– Ладно, теперь уже не важно. Салир разгромлен, а легенды о войне и причинах будут слагать победители. Ты получишь за некняжну три тысячи динар золотыми.
Принесли мешочек, в нем звякали несколько десятков монет. Фьеша взял, и Ками заметила на маслянистых губах слюни. Он отпустил ее, и теперь она стояла подле Дираиша.
– Можешь идти. Ты получил свое. – Дираиш разрезал веревки на руках и ногах.
– А вы свое. – Фьеша облизнулся. – Уж я уверен, вы там в Сафарраше знаете, что с ней делать.
Он попятился к двери, кланяясь на каждом шагу и сжимая мешочек чуть выше пупка.
– Позволь еще один вопрос, – вымолвил Дираиш. – А то я не подумал. Я могу быть уверен, что ты не расскажешь о случившемся здесь? О том, что передал ее в мои руки?
– Разумеется, ваше превосходство.
– Но ты же предал свою некняжну. Как я могу тебе верить?
– Это их семейка нас предала, я же говорил. Моя жена, еще моя старая матушка, мои пятеро детей сгинули из-за нее.
– Повтори.
– Что повторить? – Фьеша раскрыл рот.
– Про детей повтори.
– Ну, мои пятеро детей! Вот из-за нее! – Фьеша ткнул на Ками.
– Ты лжешь. – Дираиш наклонил голову. – Не было у тебя никогда ни семьи, ни детей.
– Как это лгу?! Ваше превосходство!
– Или говори правду, или язык отрежу.
– Но...
Дираиш достал нож.
– Хорошо, и что с того?! – Голос Фьеши сделался противным и тонким. – Ну, не у меня дети погибли, и что? У других-то они погибли! И все из-за нее! Из-за этой семейки!
– Ты знаешь, что некняжна не виновата.
– А?
Дираиш встряхнул ножом.
– Как вы это делаете? – Фьеша застонал. – Вы что, читаете мысли?!
– Да, я знаком с ворожбой.
– Ну, не виновата она, и что? Отец-то ее виноват! Он отказался выдавать ее за Галата!
– В это ты и правда веришь.
– Можно я пойду? – заскулил Фьеша.
– Опять в корчму к дружкам? Ты же просто пьянь. Да, трех тысяч тебе на лето хватит. Если в кости не проиграешь.
Фьеша опять застонал.
– Ты знал, что я не виновата, и все равно делал мне больно? – Ками сама не поняла, но голос ее прозвучал так, что Фьеша отшатнулся и чуть не упал.
– Ты что, вез мне товар и портил его?
– Я ничего ей не сделал!
– Как это не сделал? Посмотри, какие у нее следы на руках. – Дираиш надулся и стал совсем как дитя. – Зачем так туго связал? И на ногах, наверное, такие же.
– Она бы убежала! – Фьеша завопил. – Мне ее не догнать!
– И зачем ты так... напугал мой товар?
– Я просто шутил! Девочка глупенькая, не поняла.
– Ты мне чуть спину не раздавил!
– Но я же думал, ты просто притворяешься... – Фьеша противно улыбнулся.
– Товар ты попортил, так что возвращай награду.
– Как это... Ваше превосходство!
Дираиш сделал шаг к нему.
– Это мое! По законам чести!
– Ты предал свою некняжну. И вдобавок сделал ей больно.
– Я не предавал! Это все ее отец...
– Давай награду.
– Нет! – Фьеша прижал мешочек к пупку. Из глаз потекли слезы.
– Отвернись, дитя.
Но Ками не отвернулась.
Впрочем, Дираиш все равно не позволил ей увидеть – заслонил происходящее собой. С ножом он прыгнул к Фьеше, а в следующий миг из мешочка посыпались золотые монеты и прискакали к ее ногам. А из шеи упавшего жирдяя выросла красная лента.
Слуги собрали динары и уволокли тело. Ками проводила их взглядом.
– А ты на самом деле умеешь читать мысли?
– Нет конечно. Я и не знаю такого человека, кто бы умел. – Дираиш пристально ее разглядывал. – Хотя, когда говоришь с некоторыми, подозреваешь, что они все-все о тебе знают.
Ками кивнула.
– А то, что ты жертва неудачного обряда – правда?
– Ха! Какая прямая девочка. – Дираиш улыбнулся. Улыбка сделала его совсем ребенком. Только неясно – мальчиком или нет. – Да, обряд действительно, хм... не удался.
– Я думала, ты ужасное чудовище. А ты выглядишь совершенно безобидно.
– Я только что при тебе убил человека. Не всегда доверяй своим глазам. Я неспроста стал первым воеводой властелина.
Ками еще раз оглядела этого человека: тесные штаны, нож на бедре, камзол с высоким воротником. Смоляные волосы собраны в иглы и лежат, как у дикобраза. И знак первого воеводы – серебряная сорока на шее.
– Если ты не читаешь мысли, как же ты догадался, что никакие дети у него не погибли?
– У меня тысячи солдат и сотни мелких командующих, уж научился видеть мысли в глазах и слышать в голосе. А с этой пьянью все сразу стало ясно. Однако одно я так не понял: мне кажется, порой он и правда считал, что у него когда-то была семья. Может, даже большую часть времени верил в это. И когда тебя похищал – тоже думал, что его дети погибли.
– Сумасшедший какой-то.
– Или несчастный. Но я избавил его от мук. Даже если бы он отдал награду, все равно пришлось бы его убить. В том деле, что я хочу провернуть, не нужны подобные свидетели. – Дираиш повернулся, сверкнув сорокой. – Я отпущу тебя.
Ками во все глаза уставилась на воеводу.
– Я не понимаю... Дараган же тебя казнит.
– Он и не узнает. Солдатам ты незнакома, а если расскажешь сама, тебе никто не поверит.
– Но зачем?
– Есть еще люди, способные вести собственную игру. Я – один из них. Больше знать тебе ничего не надо.
Ками обдумывала слова воеводы и вдруг вспомнила, что еще говорил Фьеша. Неприступный Ветреный замок пал!
– А... – Ками не хотелось спрашивать. Фьеша наврал о стольких вещах, вдруг и о замке обманул? Вот бы действительно так...
– Твой отец и братья в безопасности. Насколько это возможно в Ишири.
Ками вздрогнула. Опять прочитал мысли!
– Ты их тоже отпустил?
– Вроде того, но не совсем. – Дираиш окликнул слугу. – Сейчас тебя отвезут к твоим, хм... соратникам.
Ками заподозрила коварство. Чего же еще ждать от жертвы обряда?
– Ты так хочешь выяснить, где мои друзья!
– Ага. Мятежники из "Красной кобылы". Тебе стоит поторопиться, все телеги уже тронулись. Кроме одной. Они до сих пор тебя ищут.
– Правда? – Ками почувствовала, что глаза становятся влажными.
– Да. Обходят все харчевни и дома. Рощу тоже прочесали. Но если ты так и будешь здесь стоять, они уедут без тебя.
– Нет, я уже готова!
– Тогда прощай, девочка. Скажу тебе, я ведь тоже. На четверть – мужчина, на четверть – женщина, на четверть – мальчик. И на четверть – девочка.
– Как это?
– Узнаешь когда-нибудь.
30
Властелина с самого утра все разочаровывало. Сначала из похода вернулся Дираиш и сразу по прибытии явился в Сорочий зал. Быстро приближался к трону, не страшась сходящихся стен трапеции, и остановился всего в пятнадцати шагах от властелина – меньшей из допустимых по правилам этикета дистанций.
– Мой повелитель. – Дираиш глубоко поклонился.
– Я слушаю. – Дараган ухмыльнулся и потер руки.
– Салир полностью разгромлен. Мы взяли все замки, все башни и все остроги. На всех мостах наша стража. Мы привели несколько тысяч пленных. Над Ветреным замком реет сорока.
– Так-так. А где Карьмин?
– Он успел бежать.
Ухмылка властелина медленно съежилась.
– Как?! Ты же говоришь, Ветреный замок пал! И на всех мостах стража!
– Видимо, в замке есть потайной подземный ход. Мы ищем, но пока не нашли. Скорее всего, Карьмин по нему и сбежал.
– Да как ты... Ты хоть понимаешь, что это значит?!
– Мы найдем, заверяю вас. Куда ему деваться.
Дараган вскочил с трона, но в спине прострелило, и властелин рухнул обратно в алые подушки.
– Я и так знал, что мы легко победим! Наша главная цель – Карьмин! Ты слышишь?! Карьмин!
– Мой повелитель. – Дираиш взялся за рукоять ножа и, скрестив ноги, поклонился. – Мы вас не подведем. Карьмину не уйти.
– Все должны узреть, что случается с теми, кто пошел на Дарагана из рода Шехиррем! – Голос властелина несся эхом. – А Карьмин сбежал! С ним ничего не случилось! Ты понимаешь, идиот?! Я здесь, вот в этом вот зале, при всех заявил, что наглядно покажу наше возмездие! Покараю! Он отказался выдать свою дочь за моего мальчика, я при всех это сказал! А теперь он может безнаказанно шляться хоть по всей Ишири! И уже завтра все узнают, что Карьмина среди пленных нет! – Дараган тяжело дышал. Столько выкриков подряд далось с трудом.
– Мой повелитель.
– Да, не стоило мне при всех говорить про якобы отказ Карьмина, – хрипло произнес Дараган. – Тогда бы не случилось ничего страшного. Но так... Так мы показали всем нашу слабость, идиот! Теперь кто-нибудь недодаст бремя, другие не приведут в подарок рабов... Конечно, мы всех накажем. Но придется тратить силы, динары, время... да нервы, в конце концов! Почему я, властелин всей Ишири, единственный князь этого мира, должен с каждым летом все больше сил тратить на подчинение?
Дираиш опустил голову и стоял, как нашкодивший ребенок.
– Не знаешь, что ответить? Все же очевидно. Завелось слишком много предателей и просто дураков. Надо почистить механизм, и наше колесо перестанет скрипеть. Да, почистим. Начнем с этих замковых олухов на воротах. Что позволили сбежать девчонке. Я казнил всего пятерых, но так наше колесо не завертится. Остаться должны верные и в меру умные. Нет, не умные. Но и не полные дураки.
– Вы правы, мой повелитель.
– Ты не забыл про твое соревнование с Эр-Вейном? С девчонкой что?
– Боюсь, у гонки не будет победителя. Все говорит о том, что некняжна мертва. Она дитя, к тому же не крестьянка. Слишком неприспособленная для такой жизни.
– Ладно, относительно планов на нее я не разорялся, как о ее папаше. Разве что Сагдару говорил. Кстати, о Сагдаре. Возведу его в первые воеводы вместо тебя. Попозже. Через месяц, надо еще немного поразмыслить. А ты поедешь искать своего Карьмина. Передай кулон.
К Дираишу подступил безоружный Кед-Феррешем и протянул ладонь. Сумрачная сталь сжала серебро.
– Сдай дела и убирайся через неделю. Ты остаешься командующим всех сил север-темени – Вашора, области Шамшорха, Салира, гор Ариноль и ледников Нурь-Фияхар.
– Мой повелитель.
– Пошел вон.
Беды властелина продолжались. От Эр-Вейна явился лазучар и передал нечто ужасное. Такое, что пришлось собрать в Сорочьем зале весь цвет Сафарраша и верных из всех некняжеств, кроме Салира и Сад-Вешта.
Властелин не спешил. Окинул взглядом собравшихся – знатные ширихагцы и лафортийцы, сафаррашские бароны. Все мнутся, перешептываются и ждут, когда он заговорит. И все – безоружные. Верных псов тоже нужно держать в намордниках. Особенно этих баронов. У всех укрепленные замки, а там – острые клинки. Хорошо, что в каждом замке есть его шпионы.
Властелин искал Сароя и обнаружил того между Урашем и Галатом. Старик достомол уже к наследнику лепится, вздумал пережить Дарагана. Вот и начинает подмазывать будущего повелителя. Или просто чувствует, о чем пойдет разговор?
А остальные? По Урашу ничего не понять, гриф добро скрывает намерения. Дираиша он выгнал. Этого забавного жреца и не звал. Остальные – просто плотная масса, вместилище для изюминок.
