Текст книги "Молотов. Полудержавный властелин"

Автор книги: Феликс Чуев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 45 (всего у книги 55 страниц)

«Я против спокойной жизни»

Вячеслав Михайлович рассказал, что прочитал в журнале «Коммунист» приписываемое Ленину высказывание о развитом социализме и написал письмо в редакцию. Из журнала позвонил главный редактор Косолапое: «Надо поговорить». – «Пожалуйста». Прислали машину.

– Я туда и назад на его машине ездил. Он сказал, что я прав, возразить мне нечего, Ленин действительно этого не говорил, но мы же с вами коммунисты (Молотов подчеркнул голосом это место и улыбнулся – ведь он был исключен из партии! – Ф. Ч.)и понимаем политику партии.

«К сожалению, – сказал редактор, – вы понимаете, я не могу напечатать ваше письмо».

«Я и не настаиваю, – сказал я, – но народ обманывать нельзя».

28.12.1977

Заговорили о событиях в Чехословакии, их причинах, тяжелом положении в экономике.

– Я думаю, как бы у нас такого не было, – сказал Молотов. – Ибо мы сейчас находимся в глубокой экономической яме. Выход из нее – не повышение цен. Я думаю, надо менять социальные отношения. Начать с партмаксимума для коммунистов. Это будет иметь громадное и моральное, и материальное значение для страны. Дело в том, что хрущевцы еще преобладают даже в ЦК. После смерти Сталина мы жили за счет запасов, сделанных при Сталине.

– За Сталина! – воскликнул Молотов и стукнул рюмкой по тарелке. – Ибо никто бы не вынес, не выдержал того, что он вынес на своих плечах – ни нервов, ни сил ни у кого не хватило бы!

18.12.1970

– Я послал в Институт марксизма-ленинизма просьбу. Поскольку я занимаюсь некоторыми вопросами партии, прошу разрешить ознакомиться с материалами о партмаксимуме в Институте марксизма-ленинизма. Мне ответили через месяц примерно. Прислали справку, какие были постановления. Упоминание о постановлениях, самих-то текстов нет, но я и за это благодарен. Отмена партмаксимума, можно найти документ, была в 1932 году. Началось раньше, а формальная отмена – 1932 год.

По правилам, по постановлению ЦК, мне потом кто-то разъяснил, в Институте марксизма-ленинизма могут работать только коммунисты. Это можно понять, пожалуй, это правильно. Значит, мне послали вот справку, как беспартийному.

11.03.1986

– «Живите как хотите» – если мы так будем относиться к Польше, это к нам вернется с убытками.

Все с нами взаимосвязано. И наше плановое хозяйство должно быть крепким. Иначе один будет жить за счет других. А тогда требуется твердая рука. Никого не обижать, но и никого не баловать. Только так можно навести порядок. Тут и нужна генеральная линия. Не пустые слова, а жесткое, последовательное нормирование во всех областях, начиная с производства. И в распределении – лишнего нельзя получить за счет другого, честного работника – только так. Получай то, что заработал. При коммунизме будет иначе, но пока нет коммунизма. Ленин говорил: строжайший контроль за производством и потреблением. Вот как это обеспечить? Нормированием. Это очень сложное дело, а другого выхода нет. Если мы не опомнимся, то худо будет.

16.10.1980

– Нам хочется удобно жить, а империализм с этим не согласен.

– Я понимаю, что он не согласен, – говорю я.

– Так ни черта вы не понимаете, – горячится Молотов, – вы только на словах это признаете. А на деле развертывается все более жестокая и опасная борьба. Только нам этого не хочется, потому что мы хотим и жить хорошо, и бороться. Ну а так ведь не бывает.

Те события, которые в Польше происходят, они могут и у нас повториться, по-моему. Если мы будем вести такую благодушную линию, что каждый день только пишем приветствия… Это болтовня, это самореклама. Нам нужна борьба, как это ни трудно, а мы создаем иллюзию…

Я смеюсь, получаю к Новому году приветствия: желаю вам спокойной жизни и прочее. Они желают спокойной жизни, а я знаю, что это невозможно. Я против спокойной жизни! Если я захочу спокойной жизни, значит, я омещанился!

Вот Сталин все-таки, я считаю, допустил величайшую ошибку – самоуспокоение. Человек настолько перенапрягся за эти десятилетия, как никто. И все-таки допустил ошибки, потому что это не Ленин.

09.11.1981

– Деньги при социализме должны быть или не должны быть? Они должны быть уничтожены.

– Снижение цен, постоянная зарплата, хлеб в столовых бесплатно лежал… Приучали, – говорю я.

– Бесплатно – едва ли это правильно, рано. Это тоже опасно, это за счет государства. А если за счет, то это надо очень умело и осторожно делать. Надо думать и о бюрократизме в государстве, потому что, если государство будет бюрократизироваться, оно постепенно будет загнивать. У нас есть элемент загнивания. Потому что воровство в большом количестве. Вот, говорят, отдельные недостатки. Какие там отдельные! Это болезнь капитализма, которой мы не можем лишиться, а у нас развитой социализм! Мало им развитой – зрелый! Какой он зрелый, когда – деньги и классы!

Не могут понять, что же такое социализм. У нас начальная стадия развитого социализма – я так считаю.

Какой зрелый? Это невероятно уже потому, что кругом капитализм. Как же капитализм так благополучно существует, если зрелый социализм? Потому капитализм еще и может существовать, что наш социализм только начал зреть, все еще незрелый, он еще только начинает набирать силу. А ему все мешает, все направлено против – и капитализм, и внутренние враги разного типа, они живы, – все направлено на то, чтобы разложить социалистическую основу нашего общества…

Ругают наш социализм, а ничего лучшего нет, пока что не может быть. А то, что есть, – социализм венгерский, польский, чешский, – они держатся только потому, что мы держимся, у нас экономическая основа принадлежит государству. У нас, кроме колхозов, все государственное.

У нас единственная партия стоит у власти, она скажет – ты должен подчиняться. Она направление дала.

– А если направление неправильное?

– Если даже неправильное направление, против партии нельзя идти. Партия – великая сила, но ее надо использовать правильно.

– А как же тогда исправлять ошибки, если нельзя сказать?

– Это нелегкое дело. Вот надо научиться… Лучше партии все равно ничего нет. Но и у нее есть недостатки. Большинство партийных людей малограмотные. Живут идеями о социализме двадцатых – тридцатых годов, а это уже недостаточно. Пройдены сложные периоды, но впереди, по-моему, будут еще сложнее. Потому что все новые обстоятельства надо учитывать, не забывая и старых фактических данных. А это трудно удержать. Многие и забывают. Прошел этап – их коснулось, не коснулось, они некоторое время об этом помнят, а потом думают больше, как устроиться в новом этапе, приспособляются соответствующим образом в идеологии. Это да.

16.06.1983

– Скоро будет семьдесят лет, которые отделяют революцию, а классы пока остаются, деньги приобретают большую очень роль. Это ни Марксом, ни Лениным не было предусмотрено.

Я все-таки постараюсь написать об этом. Хоть мне это уже очень трудно дается, но необходимость большая.

– Сейчас бытует такое мнение, что неплохо бы нам устроить небольшой процент безработицы. Некоторые так считают, – говорю я.

– Найдутся такие. Это мещане, глубокие мещане.

– Много бездельников.

– Меры должны приниматься.

– А вот как при социализме заставить всех работать?

– Это, по-моему, простая задача. Но гак как мы не признаем уничтожения классов, то и не торопимся с этим. Это имеет разлагающее влияние.

Воровства, спекуляции, надувательства много. Но это и есть капитализм в другой форме. С этим борьбы нет, на словах борются. При капитализме это вещь обычная, а при социализме невозможная. Коренной разницы не признают и обходят вопрос.

– Революционность очень сильно утратили.

– Ее и не было, – отвечает Молотов, – социалистической революционности. Демократическая была. Но дальше не шли. А теперь теоретики совсем отказались от уничтожения классов.

– Они говорят: колхозы и совхозы – теперь одно и то же, все подчиняется плану, райкому партии, разницы большой уже не видно.

– Большой разницы нет, но она имеет разлагающее влияние, эта разница. Об этом как-то надо особо говорить. Пока это очень запутанный вопрос. А если мы до этого не додумаемся, пойдем назад к капитализму, безусловно.

– Еще есть мнение, что Сталин поспешил нэп отменить.

– К сожалению, Сталин тоже об этом мало думал. Не отменили нэп – перешли дальше.

– Многие считают, что можно было еще оставить.

– Да, здесь образ мышления мещанина.

– Но таких много.

– Много! Большинство, я считаю. Не то что много, а большинство. Не разбираются в этом деле. Этому не учат, об этом нигде не пишут.

– Если б нэп продолжался, мы бы выиграли войну?

– Маловероятно. Нэпман бы пошел воевать?.. Успокаивают, будут говорить, что догматики так думают. О Ленине тоже в начале века писали как о догматике. Меньшевики, экономисты, оппортунисты. Одно из главных течений было – экономисты: задача рабочего класса – борьба за улучшение экономического положения, но не политического…

13.01.1984

За все драться

– Вы говорите: как заинтересовать? Это хрущевский путь. Невольно к этому склоняетесь, – говорит Молотов.

– Я не склоняюсь к этому, вы меня не обвиняйте, – отвечаю я.

– Так вот только что говорили.

– А как сейчас стране выйти из такого положения? Резко повернуть на старый путь?

– Опять – на старый путь. Какой старый путь? Единственный. А не старый.

– Но как это сделать реально?

– Коммунистов надо воспитывать, – утверждает Молотов. – Навести порядок. Надо хорошие стихи писать, хорошие романы. Хорошие книги писать. Воспитывать – вот это очень важно.

– Не издают.

– А вот надо драться за то, чтоб издавали. За все драться. Вот за все надо драться. Иначе у нас не дается. Даром ничего хорошее не дается. Плохое идет по дорожке скользкой, а хорошее только с большой дракой. Вот это и есть революционная работа, а все остальное будет преувеличение. Кому что нравится, тот так и делает.

– Но порядка нет нигде.

– Нигде – тоже нельзя сказать. Мало, мало порядка, это верно.

– Но ведь это страшно: магазины завалены нашими товарами, а их никто не покупает!

– Неправильно вы говорите! – запальчиво восклицает Молотов. – А все советские одеты в советскую одежу!

– У меня не советские туфли, – говорит Шота Иванович.

– Вот у меня советские, – произносит Молотов.

– Но заграничная обувь лучше.

– Лучше, лучше, – соглашается Молотов, – коммунистов подтянуть надо – вот вам! А вы этого не хотите.

– Попробуй их сейчас подтяни!

– Потом много в вас, дорогие друзья, хрущевщины. Вот вы одни из главных.

– О, тогда все пропало.

– Много хрущевщины, много. Только вы не замечаете, поддакиваете.

– Мы пытаемся найти выход.

– Вы пытаетесь, пытаетесь, а у вас одни хрущевские выводы.

– Почему?

– Потому что вы верите только в заинтересованность, вы верите только в то, что за границей товары и давайте, мол, нам такие же – вот это у вас.

– Не покупает народ. И деньги обесценили, – говорит Шота Иванович.

– Вы безусловно говорите неверно, как раз у нас сейчас устойчивые деньги. Устойчивые.

– А покупательная способность?

– И покупательная способность хорошая…

– Лучше, чем в 1950 году?

– А зачем лучше, чем в 1950 году? Вы посмотрите, как на всем вашем говеном Западе упали все курсы, у нас же этого ничего нет! А вот вы ворчите, ворчите, потому что у вас много хрущевщины. Только вы даже не понимаете этого, вы даже не продумываете этого, вы не хотите вникнуть в эти вопросы, потому что вы все катитесь по тому же пути, по пути заинтересованности, по пути – вот давайте качество нам такое, как на Западе…

– А товары как продать? – не унимается Шота Иванович.

– Да продаются эти товары, хотя и не так везде хорошо. Но все же одеты в советское. Есть, конечно, какая-то часть одета и в не советское, и это тоже неплохо. Это все дело поправимое, если наведут порядок среди коммунистов. А вы об этом меньше всего говорите. Все – заинтересованность. На буржуазные методы ведете. Не на хрущевские, а на буржуазные. (Смеемся.) Вы смеетесь потому, что вы даже не понимаете. Я совершенно серьезно говорю. А вы говорите иногда чисто буржуазным языком, потому что вы не знаете этого. Не знаете, не знаете. То, что вы называете заинтересованностью, Ленин называл капиталистическим методом. Он прямо говорил, что это капиталистический метод. Да, да, вы не читали Ленина, а вот почитайте.

– А это сейчас линия партии.

– А вы все время поддакиваете. Я не считаю, что все в партии хорошо говорят, но мне про-противно, что мои друзья тоже поддакивают! Вы не исправитесь, по-моему, далеко вы не исправитесь!

Я откровенно говорю. Вы почитайте Ленина, а вы не хотите, у вас времени на это нет.

– Сейчас Ленина переделали так…

– Вы Ленина почитайте, а не переделки. Я могу вам почитать. У меня это под руками. Настолько вы захвачены всем современным. Если вы не хотите отличаться от хрущевского типа коммунистов, это очень печально. Вот дело в чем. А пора об этом подумать. А если не подумаете, вырастут другие, которые об этом будут думать, я не сомневаюсь. Я вам могу сейчас том принести, прочитать такие места…

Молотов приносит из соседней комнаты 29-й том Ленина, показывает его и спрашивает:

– Подделки нет? Вот что он говорит. А вы, конечно, об этом не читали. Давно слышали и давно забыли. Ух, я взял двадцать девятый, а мне надо тридцать третий. Не тот том взял.

Уходит, приносит 33-й том. Читает из доклада Ленина на XI съезде партии:

– «У нас теперь создаются смешанные общества… Смешанные общества в данном случае, как и вся наша государственная торговля и вся наша новая экономическая политика, являются применением нами, коммунистами, приемов торговых, приемов капиталистических».

Он все это называет: приемы капиталистические. Но это, говорит, нужно. Вот в этом-то все дело. Тут надо понимать. Таким, как Хрущев, это не понять, они мыслят по-буржуазному. К сожалению, у нас мало об этом в литературе. Никто об этом не упоминает, а Ленин об этом сколько раз говорит. (Читает):

«Тут устанавливается практическое соревнование способов капиталистических и способов социалистических».

– Троцкий пишет, что Ленин карандашом на коленях написал декрет, – говорит Шота.

– На коленях, или под коленом, или кому-то дал под колено, – шутит Молотов. – Надо ведь, понимаете, видеть, куда вести, вот ведь дело в чем!

– Но сейчас рабочий хочет жить не хуже западного рабочего. И лучше его, – говорю я. – Я повторяю то, о чем говорит рабочий.

– Не повторяйте хрущевщину. Малосознательный рабочий, а вам надо быть высокосознательным. Бросьте вы настроения эти. Повторяете чужие положения. Вот наше горе. Вот вы хорошие люди, а повторяете плохие мысли. Некоторые вещи очень трудно входят в голову, потому что много у нас, в том числе у меня, буржуазного, старого… Ленин говорит, что нам приходится хозяйство переводить на капиталистические основы для того, чтобы сохранить власть, а потом пойдем так нажимать!

А сейчас сволочей понабралось столько – никто не думает о рабочем классе по-настоящему. Сейчас крестьянским духом пишут. А крестьяне не будут понимать социалистическое хозяйство полностью, пока они крестьяне. Если перейдут на точку зрения рабочего класса, тогда может…

– Властвует бухаринский дух, правый уклон.

– Конечно. А он очень глубоко сидит, поэтому гак трудно бороться с оппозицией. Все хотят хорошего, а повторяют бухаринщину.

Найдутся люди. Конечно, большинство не найдется, но какая-то часть найдется. Мы воспитывались, когда не было почти никаких книг. Кусочки какие-то получали, и то…

– И ориентировка была правильная, – замечает Шота.

– Откудова она была правильная? – спрашивает Молотов. – Я из мещанской среды.

– Вам интересно, что в народе говорят?

– Вы думаете, я совсем ничего не понимаю?

– Народ сейчас только думает, как бы получше устроить свою жизнь.

– Вы неправильно народ понимаете. Я туг с вами опять не согласен.

– Что, многие не хотят получше устроиться?

– Да все мы хотим получше, – отвечает Молотов. – Все хотят получше. Но не только получше. Не только. Надо найти правильные пути к лучшей жизни. А все хотят лучше жить, конечно. Даже те, которые хорошо живут, еще лучше хотят жить. Тоже правильно. А вот какие пути к этому… Тут начинается ленивая мысль, поддакивание…

20.08.1974

«Я даже удивляюсь…»

– Я даже удивляюсь, – говорит Молотов, – что в магазинах, которые распространяют литературу социалистических стран, нет ни программы партии, ни конституции этих стран.

Это ж никакая не нелегальщина, это ж основные документы и для партии, и для граждан просто. Нет ни того ни другого. И все смотрят, выпучив глаза, когда спросишь. Сидят там дармоеды. По-видимому, никто не интересуется.

08.03.1975

Обыватели

– Вы дальше уровня мещанского не подымаетесь – вот ваше горе, – говорит Молотов гостям.

– А какой выход?

– Какой выход? Стать разумней немножко. Стать коммунистами, а не просто потребителями: давай! давай!

– Но попробуйте перевоспитать целую страну!

– А если не перевоспитаем, мы пойдем назад. Вот и все. Мы к этому идем… Обыватели.

11.03.1976

Ворчуны

Разговор об отсутствии в магазинах нужного ассортимента продуктов. Молотов говорит:

– Вы ворчуны. Ворчать – это очень скучное занятие.

– Вы ведь не ходите в магазины!

– Я не хожу, но я ведь все вижу. Никто не голодает. Голодных нет в стране, а ворчунов стало больше, чем было. Наши потребности выросли.

25.10.1980

Перенаселение

– Надо производство населения ограничить, – говорит Шота Иванович. – Жалко, если наша планета погибнет.

– Надо, чтоб коммунистическое количество людей было больше капиталистического – вот наша задача! – отвечает Молотов.

09.06.1976

Говорить правду

– Вячеслав Михайлович, я сторонник того, чтобы больше правды говорить народу. Ленин учил говорить правду. У нас кругом полуправда в газетах.

– Верно, верно, – соглашается Молотов. И добавляет: – Не только полуправда. Возьмите вы XXVII съезд…

– Двадцать пятый, – поправляю я. Но Молотов и тут невольно заглянул в будущее. – XXV съезд. Много ли там о недостатках говорится? А их куча. Не уверены в том, что можно сказать. А что станем делать, а что из этого получится… Кроме рабочих, у нас еще много мещан. Вот с этим тоже надо считаться.

– Все говорят, что побежденные живут лучше нас.

– Это, я считаю, очень близорукая точка зрения, но неизбежная.

09.06.1976

Западный рабочий обеспечен?

– Западный рабочий обеспечен, – говорю я.

– Не совсем обеспечен, – возражает Молотов.

– Американский обеспечен.

– И в ФРГ обеспечен, – добавляет Шота Иванович. – Надо правде в глаза смотреть.

– Тот, кто работает, тот дрожит, – говорит Молотов. – Какая это жизнь? Обеспечен!

– Когда работает, – говорю я.

– Когда он работает. А нужно сказать, сегодня работает, а завтра не работает. Вот это и есть рабочий класс при капитализме. Поэтому слово «обеспечен» говорится неправильно.

– Оклады у них высокие.

– Это верно, но во что это выливается? Захворает, надо отдать на лечение. Обеспечен? Возражаю. Сегодня имеет работу, а завтра – неизвестно. Закрывается предприятие, ему переходить на другое место. Захворал, вот тебе и обеспечен, – говорит Молотов.

– Сейчас у нас некоторые рабочие говорят: лучше я бы работал на хозяина, больше бы получал, – говорю.

– Ничего, пройдет, – не сомневается Молотов.

18.08.1976

Лидер

– Коммунизм победит во всем мире, – говорит Шота Иванович, – но коммунизму нужен лидер.

– Это верно, лидер нужен, – соглашается Молотов. – Но на целый век только один бывает настоящий. Но если мы будем надеяться на Господа Бога да на лидера, а сами сидеть сложа руки…

10.03.1977

Вперед-назад

– В политике сразу не бывает результата. Должны быть определенные маневры: вперед-назад.

19.04.1977

Социализм так поправили…

– Социализм сейчас так поправили, что места для революции не осталось, – говорит Молотов.

20.72.1977

– Я считаю, что наш народ живет лучше, чем десять лет назад, тем более чем двадцать лет назад. Тем более лучше, чем во времена нашего правления. Дело идет вперед, – оптимистично утверждает Молотов.

– Во времена вашего правления у народа были перспектива и вера.

– Какая перспектива? Большинство же ни черта не разбиралось! Большинство подавляющее. Но было доверие к руководству. Было доверие. А разбираться – не разбирались. Хуже разбирались, чем теперь. Доверие – это еще не социализм. Но был подъем, и это помогало.

26.08.1979

Хлеб скоту

Таня, домработница, рассказывает, что у нее на родине, в Тульской области, хлебом кормят скот. И все стараются взять побольше черного хлеба: «Если берешь две буханки черного, тебе в нагрузку дают батон белого за двадцать пять копеек. Писали об этом в газетах, на это отвечают, что хлебозаводу надо план выполнять».

– Это безобразие, – говорит Молотов. – Доводить до такого безобразия!

– Просто вредительство, – говорю я.

– Очень плохой случай, да, правильно, – соглашается Молотов. – У каждого свои глупости. А тут столько организаций – партийных, профсоюзных, комсомольских…

14.10.1983