Текст книги "Молотов. Полудержавный властелин"

Автор книги: Феликс Чуев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 51 (всего у книги 55 страниц)

Не все говорю

– В чем моя беда? Я открыто говорю, не скрываю своих взглядов, – признаюсь Молотову.

– Я-тоже не скрываю взглядов, но не все говорю, – отвечает Молотов.

– Ну, знаете, в споре…

– Разгорячишься и скажешь.

– А потом за это отомстят. Писательская братия – разные люди.

– Конечно, разные, – соглашается Молотов. – Они теперь вот идут все вместе, но они разные.

30.10.1984

Тот и классик

– Кто у нас наиболее крупный прозаик? – спрашивает Молотов. – Кто Льва Толстого заменит? Может, Шолохов?

– Георгий Марков. Сейчас, Вячеслав Михайлович, кто начальник, тот и самый главный писатель, тот и классик.

– Тот и классик, – соглашается Молотов. – С Евтушенко не встречался в последнее время?

– Он занялся фотографией и выставки организовывает. Снимает людей, пейзажи…

– Слава богу, хоть не о себе делает, – замечает Молотов. – Таких вещей, как «Наследники Сталина», сейчас не печатает?

– Сейчас такое не напечатает. На XXIV съезде в докладе Брежнева сказано: не очернять и не обелять. Это восприняли как руководство к тому, чтобы вообще о Сталине не писать.

– Верно. Так и получается, – соглашается Молотов.

28.08.1981

Критики

– Вы читаете критика N.? – спрашивает Молотов.

– Нет, не читаю.

– Критики бывают интересные.

– Белинский. Писарев…

– Добролюбов, – продолжает Молотов. – Нельзя не прочитать.

– Конечно. Но сейчас таких нет.

– По-моему, нет. Сейчас либо положительно, либо отрицательно, – говорит Молотов.

04.12.1981

Вадим Козин

Мне самому интересно перечитывать свой «молотовский дневник» еще и потому, что мы много говорили о современности, о текущих событиях, я рассказывал Вячеславу Михайловичу о поездках по стране и за рубеж.

В апреле 1981 года по командировке ЦК комсомола я летал на Чукотку и Колыму. В Магадане побывал у Вадима Козина, известного эстрадного певца, ранее столь популярного.

Приведу разговор с Молотовым, состоявшийся после моей поездки.

– В Магадане Советская власть с 1954 года. Там же Дальстрой был, – говорю я.

– Да, – подтверждает Молотов.

– Исполкомов не было… Я пришел в гости к Вадиму Козину. Помните такого певца?

– Козин? Вот как!

– Я у него сидел, вот так разговаривал, как с вами. Наша поездка заканчивалась. Нам рассказали, что в Магадане был один из лучших в стране театров, потому что там собрались сосланные, арестованные артисты и ставили очень хорошие спектакли. Вот и Козин там оказался.

– Я фамилию припоминаю, – говорит Молотов. – А так не помню.

– Захожу к нему в комнату, он один живет…

– Он с какого времени там? – спрашивает Молотов.

– С 1945 года?

– А за что?

– Он мне показывал бумажки, справки. Даже статьи нет. Написано: «По делу НКВД». Восемь лет ему дали. Он рассказал, что его пригласил к себе Берия…

– Пригласил поговорить?

– Да. Подводит к картине, где изображен Сталин, и говорит: «Все художники рисуют товарища Сталина, у каждого певца есть в репертуаре песня о Сталине, а у вас есть?»

Козин признался, что у него нет такой песни. Берии это не понравилось, и Козина вскоре забрали.

– Что-нибудь было еще, наверно, – предполагает Молотов.

– Восемь лет с поражением в правах ему дали. Освободили досрочно в 1950 году еще при Сталине – «за ударную работу». У него есть документ – прямо как удостоверение Героя Советского Союза. Там сказано, что Указом Президиума Верховного Совета СССР с него сняты судимость и поражение в правах. Козин очень гордился этим документом и сказал мне: «Говорите всем, что я чист, а то многие до сих пор думают, что я виноват».

У него стоит на полке собрание сочинений Сталина, сборник «Песни о Сталине» – он это любит.

– Вон как? Значит, проучили его, – говорит Молотов. – Он что, уж старик теперь?

– Около восьмидесяти. Вас догоняет. Бодрый. Сел за пианино, спел несколько песен. В одной из них есть такие слова: «А я люблю бульвары Магадана…» Уезжать оттуда не хочет – привык.

– Он что, семейный человек?

– По-моему, нет. Собирает вырезки из газет на международные темы и по искусству. Вся квартира завалена ими. И кошек полно. Одну, самую страшную, назвал Плисецкая. Любимый кот – Бульдозер.

Рассказывал, что аккомпанировал Сталину, когда тот пел русские частушки. О Сталине говорит высоко, никого не обвиняет.

– Проучили человека, – замечает Молотов. – Разбираться стал в политике.

01.05.1981

Начало разговора

Приехал к Вячеславу Михайловичу с работы. Был у него на даче в 15 часов 10 минут. По дороге в булочной на Кутузовском купил торт. Сегодня первый теплый день. На большом термометре молотовской дачи плюс шестнадцать градусов.

Постучался. Слышу:

– Можно, можно! Феликс Иванович, вам всегда можно!

Молотов был уже внизу и шел мне навстречу:

– Сейчас чайку попьем, а он как раз торт принес!

Мы расцеловались. Вячеслав Михайлович был в серой пижамной рубахе. Вообще он всегда одевается легко, не боясь простуды. Выглядит лучше, чем в прошлый раз, хотя похудел. Но не такой вялый – наоборот, бодрый, и голос стал громче и жизнерадостнее.

Мы сели за стол. Таня подала чай с конфетами и тортом. Я прошел с «дипломатом» на свое место к окну.

– Я смотрю, вы с чемоданом, – говорит Молотов. – Теперь все таскают.

– Никуда не денешься, нужно.

– После войны пошло.

– Я смотрю, вы речь Романова читаете?

– Неплохо, – говорит Молотов. – Особого такого ничего здесь нет, но понимание друг друга есть. У вас как дела?

– Работы много. Некогда самому творчеством заняться. Сегодня еле к вам выбрался, даже немножко опоздал.

Молотов смотрит на часы:

– Да, немножко есть. У меня сегодня банный день. До пяти часов я могу гулять. Знаете, как Пушкина испытывали стихами в Лицее? – неожиданно спрашивает он и тут же отвечает: – Пушкину говорят: «Се» – славянское се – «Се с запада восходит царь природы…»

Дальше Пушкин продолжает: «И удивленные народы не знают, что начать: ложиться спать или вставать».

С запада не может солнце вставать, поэтому «удивленные народы не знают, что начать: ложиться спать или вставать». Вот вам поэзия!

Так начался наш разговор и дальше потек, как всегда, по разным темам.

29.04.1982

Специфический запах

– Режиссер Любимов остался за границей.

– Слыхал, – говорит Молотов.

– Его здесь сняли с работы, он там остался.

– Он раньше был в каком театре?

– На Таганке.

– Ну, это, так сказать, с запахом, – говорит Молотов. – На Таганке – это, конечно. Специфический запах.

– Да, вы правы. Запах непроветренной спальни…

– Будто бы вольная поэзия и вольная литература, а на деле она отдает белогвардейщиной.

29.03.1984

Пишут мелочи

– Новые выдвигаются какие-нибудь силы в литературе? – спрашивает Молотов.

– Трудно даже ответить.

– Могут быть. Писатели должны замечать, как вокруг них появляются новые писатели.

– Писатели появляются когда? Когда в обществе что-то яркое происходит.

– Да, сейчас нет подъемной волны, – соглашается Молотов.

– Сейчас о мещанстве пишут многие. Сатирические вещи можно писать.

– Никого не удивишь. Пишут мелочи.

– Сейчас очереди в ювелирные магазины, чтобы сдать золото. Принимают украшения по весу. Раньше стояли, чтобы купить, а сейчас – наоборот, все стараются избавиться от золота.

– Вопрос экономистам, – говорит Молотов.

29.03.1984

– О чем говорят братья писатели?

– Говорят о «летающих тарелках». В «Труде» была статья. С гражданского самолета наблюдали. Вся Москва об этом говорит.

– Но я в глуши живу… А почему в «Правде», в «Известиях» нет? – спрашивает Молотов.

– Не хотят, видимо, народ пугать.

– Пока не знают. Интересно, – делает вывод Молотов.

– Мы тут на земле копошимся, свои проблемы решаем, а они на нас смотрят…

– Тоже удивляются. Думают, что это за человеки…

– Такое впечатление, что они относятся с любопытством, просто изучают нас, никаких действий не предпринимают.

– Это уже наше понимание, – говорит Молотов. – Анатолия Иванова давно видели? Мне сказали, что он хочет приехать. Но я никак не соберусь пригласить.

– Я могу ему сказать, мы вместе приедем.

– Пока надо подготовиться, потом пригласить. Он что-нибудь пишет?

– Я думаю, пишет.

– Наверно, пишет. Он все-таки обращает внимание.

16.02.1985

Самый творческий возраст

– Вам сейчас сколько лет?

– Сорок один год.

– У вас сейчас самый творческий возраст. Это самый важный сейчас период. Надо много успеть.

09.12.1982

Житейские дела и последние встречи

Кто может достать плащ?

– Кто может достать плащ? Простой, но приличный плащ? Желательно не очень темный, не очень светлый. Я посмотрел, у меня что-то – уже неудобно ходить. Вы скажите, где можно купить, где достать? Я думаю, в магазине, потому что не предполагаю в Америку ехать, даже в Финдяндию. Наш брат достаточно обюрократился, в свое время все давали нам, когда нужно. Рост, по-моему, второй, но могу ошибиться. Таня знает, Сарра Михайловна знает. Они меня этому обучают, только с ними и добываю. Вот покажите, где можно достать. Вы же народ практичный, не то что мы. Живете в Москве, а мы в деревне.

– Без блата купить нельзя, надо блат, – говорит Шота Иванович.

– Само собой, – соглашается Молотов. – Но куда поехать? Вот в чем дело. Узнайте, где можно купить пальто, плащ, да. Приличный плащ, ну который вместо бы осеннего пальто мне был.

– Рублей сто двадцать, бывают японские плащи, – говорит Шота Иванович.

– Я не знаю, какой японский.

– Вячеслав Михайлович капиталистический не наденет, – говорю я, – только из социалистической страны!

– Да, только из СЭВа, – улыбается Молотов.

19.04.1977

Зарплата и пенсия

– Вам оклад платили или вы были на государственном обеспечении?

– Оклад.

– А сколько?

– Не знаю. Никогда не интересовался. Практически неограниченно. По потребности. На жизнь имеешь, вот и все. В этих пределах.

– Все-таки, наверное, Сталин здесь переборщил.

– Безусловно. И не только Сталин, все мы тут… Я много думал над этим, между прочим. Никому нельзя. Никому нельзя, – повторяет Молотов.

18.12.1972

– Зарплата у нас была, конечно. Видите, в отношении нас это нарушалось, потому что зарплата, а кроме того, все обеспечено. Фактически на государственном обеспечении. Я сейчас точно не могу сказать, сколько мне платили – менялось это несколько раз. После войны, кроме того, это уже инициатива Сталина, ввели так называемые пакеты. В закрытом пакете присылали деньги, очень большие деньги – военным и партийным руководителям. Нет, это было, конечно, не совсем правильно. Размеры были не только чрезмерны, а неправильны. Это я не только не отрицаю – не имею права и возразить.

Сколько Сталин получал, никто не может сказать. Имел несколько дач… Ну как можно, сколько получал?

А личности почти ничего не было. Заштопанный китель генералиссимуса.

Парторганизация у нас была, взносы платили. Я в последнее время состоял на учете в Министерстве иностранных дел. А когда исключать меня надо было, меня зачислили в ячейку Управления делами Совета Министров.

Сталин где состоял, не знаю. На собрания мы, конечно, не ходили. Должны были где-то числиться, взносы платили, и все.

18.08.1976

– Получали гонорары за статьи, за речи… За официальные выступления не получали, а если статьи какие-нибудь…

Но не брали.

05.02.1982

Молотов жил сначала в кремлевской квартире, потом, при Хрущеве, на Ленинских горах, а дача была в Усове, так называемая Первая. На улице Грановского он стал жить уже после снятия. Он почти ничего не взял с собой из квартиры на Ленинских горах, а из дачи вообще ничего не вывез, все оставил, в том числе огромную библиотеку, которую сложили в пятьдесят семь больших ящиков и сгрузили в мидовский подвал, потом залитый водой. Книги погибли.

09.05.1985

Вячеслав Михайлович рассказывает о даче в Крыму, в Мухолатке, где он обычно отдыхал:

– Она предназначалась для Ленина. Когда он заболел, предполагали, что там он будет отдыхать. А потом наше место было в районе Мисхора. Я эту дачу называл Маевка. Эта Маевка раньше принадлежала крупнейшему чешскому землевладельцу. Она приспособлена для одной семьи, дом небольшой, но очень удобный, близко от моря. Отдельно выделен, поэтому очень удобен.

– Там сейчас кто-нибудь отдыхает?

– Там после этого, по-моему, Суслов не раз отдыхал, кто-то еще потом…

– Эти дачи все были под номерами, – добавляет Лора, старшая внучка Вячеслава Михайловича. – Дача номер три, дача номер пять…

'26.08.1979

– Я получал сто двадцать рублей пенсии. К 50-летию Советской власти, мне повысили до двухсот пятидесяти.

(Полина Семеновна, жена Молотова, обратилась к руководству с просьбой о предоставлении дачи: «Если вы его не уважаете, то я все-таки была наркомом и членом ЦК». Предоставили совминовскую дачу в Жуковке. А в 1967 году повысили пенсию до двухсот пятидесяти рублей. Об этом мне рассказал Кирилл Трофимович Мазуров: «Когда я узнал, что Молотов получает сто двадцать рублей, поговорил с Косыгиным, и мы решили ему повысить.

– Только этому не будем говорить, – сказал Алексей Николаевич и провел пальцем по бровям. – Молотов есть Молотов. –  Ф. Ч.)

У меня есть карточка на покупку продуктов, это значит – обед, ужин в кремлевской столовой. Шестьдесят я плачу в месяц. Таня ходит каждую неделю и берет там продукты в счет обеда и ужина – сухим пайком. Конечно, он стоит гораздо больше, чем шестьдесят рублей, по крайней мере, раза в два стоит больше. Вот мы сегодня угощали за счет пайка.

Меня устраивают на двадцать шесть дней в санаторий. Я имею возможность попасть в больницу, в Подмосковье, в загородную такую больницу. Я был в этом году, в прошлом году там был. Был в санатории, а потом там у меня дела ухудшились, я в больницу переехал. Езжу ежегодно в профилактическом порядке или в больницу, или в санаторий, – рассказывает Молотов.

– Я громко говорю, почему такой человек получал сто двадцать рублей или сейчас двести пятьдесят? – возмущается Евгений Джугашвили.

– При социализме не должно быть денег вообще, так что… – улыбается Молотов.

08.03.1974

– Могу вам сказать… Мне прибавили пенсию. Я не просил об этом. Значит, была двести пятьдесят, подняли до трехсот. Позвонил управделами Совета Министров Смиртюков: вам повышают пенсию, во-вторых, дачу ставят на государственное обеспечение. Таню перевели на государственную оплату. Она теперь получает, наверное, больше, чем я. И я ей плачу, как и платил. Дачу освободили от оплаты. Это рублей сто двадцать, по крайней мере, ежемесячно. Все сняли. Я спросил, с чем это связано. Мы друг друга знаем хорошо. Я вижу, что ему неловко. Я ему второй вопрос: «А кого это касается?» Он: Кагановичу тоже повышают. Пенсию повысили. А он, бедный, в даче нуждается, он одинокий, больной. «На него это не распространяется». А еще, мол, кого? «Маленкову мы не повысили». – «А почему?» – «Он моложе вас. Он позже ушел на пенсию».

Посуду мне дали на дачу. Таня считается поварихой. Она меня тоже поставила в оборот: «Я ведь за ваш счет питаюсь». А я: «Все остается по-прежнему».

Она хорошая. Случайно попала к нам. У других работала. Только в двух местах, в одном шесть, в другом восемь лет. Ее освободили там, бывший хозяин перешел на пенсию, а пенсии не хватает…

17.07.1975

Обедаем. Молотов говорит:

– Таня у нас наладила питание. Молодец, покупает книжки, заказывает, какие купить, и работает по книжкам, можно сказать, как по Корану.

14.10.1983

Молотов возмущался, что у него на даче заменяют безвозмездно побитую посуду, только нужно черепки представить:

– Как же так? Мало того что ее предоставляют в бесплатное пользование, всю битую меняют! Говорят: «Вам не нравится посуда? Давайте заменим!»

16.07.1978

Открытка

– Я получил вчера открытку, – говорит Молотов, – почитайте текст.

Я читаю:

«Дорогой товарищ Молотов! Я хочу Вам задать вопрос следующего характера: что такое наушники для иностранцев, которые приезжают к нам на съезд?»

– Я хочу ему ответить, но не знаю, какая там фамилия.

Я с трудом разбираю подпись: Ридорявцев.

– Вопрос дурацкий, и фамилия дурацкая. Я думаю, что он написал, чтобы узнать, живой ли я…

25.72.1977

Телефонный звонок

– Да? – говорит Молотов в телефонную трубку. – Александр Петрович? Я сейчас проявляю колебания мелкой буржуазии: еду в Москву. А завтра в три, как всегда, я гуляю. Можно погулять.

Это бывший председатель Комитета по труду, – объясняет Вячеслав Михайлович.

10.03.1977

Едем из Жуковки в Москву

Я пошел заводить машину. Вячеслав Михайлович сел рядом со мной. Запел:

 
Смело мы в бой пойдем
за власть Советов
и, как один, умрем
в борьбе за это!
 

Перестал петь и сказал:

– Зачем нам всем, как одному, умирать неизвестно.

Март, лужи…

Когда въехали на улицу Грановского, Вячеслав Михайлович сказал:

– Пусть «Москвич» потеснит «Волги» и «Чайки»!

Я подрулил к его подъезду. Он попрощался, вышел. Прохожие изумленно оглядывались на него. Он скрылся за дверью подъезда, потом вдруг вышел на несколько секунд и помахал рукой…

10.03.1977

Арифметику знаете?

Звоню Молотову, говорю, что приедем к нему втроем: Женя Джугашвили, Индико Антелава и я.

– Но вы арифметику знаете? – спрашивает Вячеслав Михайлович. – Значит, будет вас трое: Женя, Индико и вы. Старик не хочет видеть посторонних…

14.02.1978

Можно не застать

– Володя Аллилуев хочет к вам приехать.

– Можно меня не застать, – отвечает Молотов.

14.10.1983

Представляет интерес

– Позвонил Борис Привалов, писатель, не знаете такого? – спрашивает Молотов.

– Мне о нем покойный Шота Иванович говорил.

– Он меня и познакомил с Шотой, – замечает Молотов. – Вот откуда они знали друг друга, осталось неясным, туманным. Вообще я подумал, не был ли Шота связан с Министерством внутренних дел? Приходило мне в голову.

– Он не того характера человек, – говорю я.

– Но он пронырливый.

– Это грузинская черта.

– Среди них много гордых, – говорит Молотов. – Вот Мжаванадзе – как индюк! Между прочим, неплохой человек, но как партийный руководитель – слабый. Когда он сюда переехал, встретил меня, посоветовал мне прочитать какой-то роман об Александре Македонском и его симпатии. Говорят, интересно. Меня это мало интересует. Я сейчас читаю Юлиана Семенова о Дзержинском. Представляет интерес. Он его, правда, очень высоко поднимает, но это неплохо. Кто сейчас знает, кто такой Бебель? Надо понять, почему Дзержинский изучает Розу Люксембург. Для интеллигентного человека представляет интерес. Есть явные ошибки, небольшие…

04.03.1978

Поселился Булганин

– Рядом, говорят, поселился Булганин (на даче. –  Ф. Ч.).Ну, я к нему первым не пойду, пусть он сначала ко мне придет.

…Соблюдается прежняя субординация.

18.12.1970

«Остров сокровищ»

Гуляем по Жуковке. Молотов постукивает палочкой.

– «Поселок бывших». Булганин, мы встретились ранней весной, он еще в полном здравии был, говорит: «Остров сокровищ». Тут Шахурин, Мжаванадзе, Булганин… А теперь Шелепин.

Заговорили о коммунизме. Анекдот: коммунизм, назначенный на 1980 год, переносится. Вместо него в Москве состоятся Олимпийские игры.

– Это ловко придумали, – говорит Молотов. Он редко рассказывает анекдоты. Но чувство юмора его не покидает.

Шота Иванович неожиданно вспоминает:

– Умер Отто Скорцени!

– Плакали немножко? – мгновенно реагирует Молотов.

17.07.1975

Говорит по телефону…

Молотов говорит по телефону с родственником жены:

– Да, я. Семен Михайлович? Здравствуй. Откуда говоришь? С Камчатки? Вот то-то, то-то, еле слышно. Там погода, говорят, лучше, но скоро здесь будет лучше, а там хуже. А, ну ты догадливый, приедешь. Да, чувствую нормально. На ять. Погода на ять у нас. Это у вас там где-то на Камчатке. Ну, ладно, замечательно. Что-то ты говоришь таким глухим голосом? Ну, ладно. Сестрица ушла за молоком? Здорова? То же самое. И тебя с праздником. Тебя тоже. Тебя еще крепче. Тебе еще благополучнее. Ну вот, пожалуйста. Ну чего же. Одним больше, ничего. Пока. Счастливо.

…Семен Михайлович, конечно, звонил не с Камчатки, а из Москвы – Молотов шутит. В таком тоне он обычно говорил по телефону, когда расположение духа было хорошее. А настроение свое он умел поддерживать всегда.

28.04.1976

А вот еще телефонный звонок:

– Это отряд? – спрашивают в трубке (не туда попали).

– Это не отряд, а сумасшедший дом! – отвечает Молотов. А мне говорит: – Можно было бы более остроумно, но сразу не нашелся.

07.12.1976

Однофамилец

Молотову иногда звонит Молотов. У Вячеслава Михайловича есть однофамилец – Давид Исаакович Молотов.

– Понравилась фамилия, вот и взял себе, – говорит Вячеслав Михайлович.

28.04.1976

Когда не хочетотвечать на вопрос

Шота Иванович пытается дознаться, что дало основание Хрущеву заявить, что к 1980 году у нас будет коммунизм.

Молотов уходит от ответа. Шота настаивает:

– Есть Институт марксизма-ленинизма. Есть все. Но что вы добавите, Вячеслав Михайлович, скажите?

– Что я добавлю? За португальцев, за их победу! Так он не раз поступал во время бесед. И в данном случае разговор перешел на Португалию.

– Рабочие там за коммунистов стоят, – говорит Шота.

– И с социалистами. Мне нравится то, что теперь социалисты без коммунистов не могут. Надо либо вправо пойти, либо с коммунистами, иначе не будет правительства.

– А правые требуют.

– Дело-то не в том, что правые требуют, а выхода-то нет. Социалисты без коммунистов уже не могут.

А вы плохо читали записку одного товарища, который здесь сидит, – говорит Молотов, имея в виду свою работу о социализме.

28.04.1976