Текст книги "Молотов. Полудержавный властелин"

Автор книги: Феликс Чуев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 55 страниц)

16.06.1977

Хозрасчет

– Прочитал статью Руднева, министра приборостроения и средств связи. Это единственное пока министерство, которое с 1970 года в целом переведено на хозрасчет. Он считает, что это целесообразно сделать и в других министерствах. Я-то считаю это вредным делом. Хозрасчет в министерствах. Целыми министерствами. Это синдикалистский такой подход, но автор, министр, совершенно не понимает, теоретической и политической сторон он не касается. Он описывает только положительные явления, ни одного слова о недостатках, ни одного критического замечания.

Это уже проскользнуло в докладе Косыгина на партийном съезде, что надо, значит, распространять все дальше хозрасчет. Но, по-моему, это очень опасно.

– А в чем опасность?

– Опасность… За все время Советской власти пока только одно министерство у нас переведено. Хозрасчет у нас распространялся снизу – с заводов до объединений так называемых. Ну, теперь, да и раньше, некоторые являются большими защитниками хозрасчета в цехах, в отдельных цехах, но никогда не допускалось, чтобы министерство переходило на хозрасчет. Почему? Тогда нет контроля над теми, кто увлекается прибылью любыми средствами. Если есть сверху шапка, она может еще в какой-то мере в коллективе эту позицию ослаблять, а если все заинтересованы сверху донизу? Все втянуты в одно дело. Тогда кто может их поправить? Если они все увлечены любой ценой получить прибыль, а через прибыль – премии, и все заинтересованы снизу доверху, нет никакого рычага, которым можно было бы умерить дело, ввести в рамки, какие-то излишества остановить. Ни слова о недостатках. И я считаю, не только убыток будет, а разложенческие элементы будут усиливаться. Нет контроля, все заинтересованы в одном.

Автор не понимает просто. Нет теоретической грамотности. И нет политической чуткости. Все смотрят с узкой деляческой точки зрения. А это не узкий вопрос. Если теперь допустить, что все министерства на это перейдут, ведь он хочет и другие министерства переводить, что получится? Каждый себе станет тянуть. Только бы выгода, главное – прибыль. Министерства, пожалуй, превратятся в монополии – строительная монополия, угольная… Вот он к этому ведет.

15.05.1972

– По Хрущеву, у нас уже должен быть транспорт бесплатный, обеды – бесплатно, медикаменты – бесплатно… Он показал, что не понимает, что такое социализм. Не раздача благ, а это долгий период, когда все точно регламентируется, все точно учитывается, потребление точно выполняется по определенному плану – целый период подготовки к переходу от социализма к коммунизму.

Хозрасчет в принципе было бы хорошо, но мы не подготовлены к этому. Дальше одного министерства не пошло. Министерство – управляемый аппарат, но фактически трудно управляемый, и поэтому все министерства нам перевести не удалось. Я к этому относился очень осторожно.

…Молотов надел пальто на свою коричневую рубаху, и мы пошли гулять. Шесть градусов мороза. Поддерживаю его там, где скользко. Чувствую, что ему это неловко, потому что прохожие смотрят на него. Я опустил руку. Идет свободно, сгорбленно, тыкая в лед остроконечной палкой.

11.03.1983

– То, что вы называете материальной заинтересованностью, Ленин называл капиталистическим методом. Я могу вам прочитать. У меня это под руками. Вы недооцениваете эту сторону. Насколько вы захвачены всем современным, тем, что пишется… Если вы не хотите отличаться от хрущевского типа коммунистов, это очень печально. А пора об этом подумать. А если не подумаете, вырастут другие, которые об этом будут думать, я не сомневаюсь.

– Я принимаю замечание, – говорит Шота Иванович, – но я хочу пути искать сейчас.

– Я вам могу сейчас прочитать. 1922 год. Доклад Ленина на XI съезде партии. Отчет ЦК. А вы, конечно, об этом не читали. Давно слышали и давно забыли.

– Сейчас процитируешь Ленина, не называя, скажут, что искажаешь ленинизм.

– Может, найдутся и такие, но вы еще не знаете, что я буду цитировать. «У нас теперь создаются смешанные общества…» Ну, там смешанные вместе с капиталистическими. Их почти не было. Только начали создаваться. «Смешанные общества в данном случае, как и вся наша государственная торговля, и вся наша новая экономическая политика, являются применением нами, коммунистами, приемов торговых, приемов капиталистических». Вот это все он называет «приемы капиталистические». Но это, говорят, нужно.

– Но от них до сих пор не отошли.

– Вот в этом-то все дело. Тут надо понимать. Таким, как Хру-хрущев, это не понять, они мыслят по-буржуазному. К сожалению, у нас мало об этом в литературе. Никто не упоминает, а Ленин об этом сколько раз говорит. «Тут устанавливается практическое соревнование способов капиталистических и способов социалистических…»

20.08.1974

Авторитет Брежнева и любовь к Родине

Молотов слушает новые анекдоты.

…Брежнев пришел в Мавзолей и тряпочкой вытирает пыль с саркофага. Ленин проснулся: «Леонид Ильич, а что это вы делаете, батенька?» – «Субботник у нас сегодня, Владимир Ильич, решил убрать у вас». – «А что, разве разруха не кончилась?»

– Понял, – говорит Молотов.

Второй анекдот.

…Брежнев никак не может сходить в туалет. Врач осмотрел его и говорит: «Леонид Ильич, какой вы несчастный человек! У вас нет отверстия, вам совсем зализали его!»

– Это да, это верно, – соглашается Молотов.

– Народ все подмечает.

– Но авторитет у него есть, – говорит Молотов.

– Я бы не сказал.

– Какой-то поднялся авторитет. Не у всех, конечно. Безусловно, поднялся.

– Но не у нас в стране.

– Думаете, нет?

– Думаю, нет. Я часто общаюсь с рабочими, очень часто.

– А кто лучше? – спрашивает Молотов.

– Кто лучше? Говорят, все равно.

– Это те, которые судьбой страны не интересуются, – делает вывод Молотов.

– Люди говорят: Ленин создал такую прочную систему, что она не развалится, кого бы ни поставили во главе.

– Самое страшное, – добавляет Шота, – то, что вы сказали: любовь к Родине больше не интересует. Сейчас кто дачу хочет приобрести, кто автомашину, лихорадочная болезнь. Как жить? Никогда этот вопрос у нас так не стоял, как сейчас.

– Ну не все же такие? – восклицает Молотов.

– Более пяти из десяти.

– Конечно, больше пяти, всегда так было. Еще до войны было. Так что ж, плестись за таким большинством?

– А насчет авторитета Брежнева я сомневаюсь, – говорю я.

– А по-моему, вырос. Вы ошибаетесь. – И тихо добавил еще раз: – Ошибаетесь. Нельзя с авторитетом Сталина сравнивать, об этом не может быть и речи. А если подойти исторически, что было десять лет назад и сейчас…

28.04.1976

«План маршала»

– Знаете, как называется наш новый пятилетний план? – говорю я.

– Как? – интересуется Молотов.

– «План маршала» – в честь Брежнева. Ему же маршальское звание присвоили!

– Без подхалимажа не обойдешься, – замечает Молотов.

18.08.1976

Зависть

Брежнева наградили второй звездой Героя ЧССР.

– Теперь Живков локти кусает – не успел первым! – говорит Молотов.

Надо сказать, болгарский лидер быстро исправился, и уже 7 декабря 1976 года Молотов сказал:

– Теперь Цеденбала очередь. Этот, наверно, теперь кусает локоть – опоздал! Цеденбал немного более серьезный.

04.11.1976

– Новые портреты Брежнева появились. Портит он себе, по-моему, музыку и авторитет этим. Столько Золотых Звезд – невозможно. Подмышку придется…

07.12.1976

Всего два имени

– А что интересного вы заметили в постановлении к 60-летию Октября? – спрашивает Молотов.

– Чествовать старых большевиков. Я и подумал: как же они сумеют обойти Молотова – единственного ныне здравствующего члена Петроградского военно-революционного комитета?

– Нет, не то, – говорит Молотов. – Там всего два имени упоминаются: Ленин и Брежнев.

18.02.1977

На манер президента

– Брежнев уже давно подписывается на манер президента от имени партии, – говорит Молотов.

– Помните, американцы сомневались, имеет ли он право подписывать как Генеральный секретарь?

– Нас буржуазия иностранная заставила нарушить свою Конституцию – Генеральный секретарь подписывается за Председателем Президиума Верховного Совета. Видимо, сейчас хотят это легализовать. И уже по этому пути пошли и ГДР, и Болгария, и Румыния, и Польша. Это очень сомнительное дело.

И началось это не сейчас. С маршальского звания. Ну ни с какой стороны не маршал!

Кто-то оправдывает это тем, что у нас Генеральный секретарь должен быть и Верховным Главнокомандующим… Это ведь не обязательно. Ленин не был. И обходились хорошо.

– Говорят, новая Конституция понадобилась, чтобы назвать ее брежневской.

– Тут кое-что есть, – соглашается Молотов. – Я читал проект. Белиберда какая-то. Прославляют Конституцию, вождя нашего. Спешат, чтоб не опоздать.

Ненадолго, по-моему, это затянется.

16.06.1977

И рядовым смешно

– Принимали в партию студентку, – говорю я, – она не могла ответить на вопрос, за что Брежнев награжден орденом «Победа».

– Я тоже не знаю за что, – говорит Молотов. – Из наград Брежнева я приветствую одну – перуанскую, потому что при этом он сказал, что русский народ открыл новый путь и все больше народов идет по этому пути. Ума не хватает, – продолжает Молотов. – Друг друга награждают. У Ленина был один орден, и тот при жизни не получил.

– У Сталина, кажется, одиннадцать наград было за всю жизнь – такую войну выиграл!

– Даже не упомянули в печати, в статьях, в передовых.

Когда Устинов в докладе назвал Сталина, зал, где было много военных, бурно зааплодировал. Конечно, это на них произвело большее впечатление, чем на некоторых начальников с Малой земли.

– Я выступал недавно с генералом В. М. Шатиловым, который рейхстаг брал, он говорит: «Помяните мое слово: Брежнев к девятому мая будет генералиссимусом., Малая земля решила исход войны».

– Большую забыли, – говорит Молотов.

– Генералы смеются откровенно.

– И рядовым смешно, – добавляет Молотов.

04.03.1978, 16.07.1978

Приветствия

– Надо отдать должное Брежневу, – говорит Молотов. – Он умеет подобрать людей, себе помощников. Грамотные люди по разным случаям всякие приветствия могут написать, высказывания, в общем, грамотные, хотя не всегда интересные…

– Каждое приветствие читает по бумажке.

– Это да, конечно.

30.09.1981

– Брежнев, конечно, скромность потерял, потерял, – говорит Молотов.

– Раньше прикалывали на подушечку одну награду, а у него по семь штук!

– Не жалел себя. Это безобразие, конечно.

09.12.1982

«Скорей всего бухаринцы…»

– Как там? «Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет и нет. Приходите володеть и править нами…» Я в школе еще учился с этой историей. Сами в лицо себе плевали!

14.10.1983

– Прочитал о вручении Черненко Звезды Героя Социалистического Труда. Брежнев сказал, что тот удостоен этой награды за преданность Политбюро. Фактически это означает: «Преданность мне».

28.04.1976

– Черненко влез откудова? – спрашивает Молотов.

– Из Молдавии.

– Пока он был в Молдавии, никто им не интересовался. Позже им никто не интересовался, а вот сунули его в Политбюро – откудова взялся такой? Хочешь – не хочешь…

05.02.1982

– Мне один товарищ, бывший кагэбэшник, прислал много отрицательных фактов о Кунаеве.

– Это похоже. Там баи хозяйничали, друг за друга держатся, а выбор там, конечно, небольшой. Неприятное впечатление произвел Алиев, когда встречал Брежнева. Столько словословий, столько похвальбы, хвастовства! Грузин переплюнули! Шеварднадзе кусает локти, – говорит Молотов.

29.10.1982

– У нас жадности много, а ума не хватает. Другая должна быть культура, другая идеология… Столько у нас недостатков, столько излишеств, столько крайностей – бедных и богатых, все это должно быть совершенно иным, Мне кажется, не совсем правильно повторение против уравниловки – в какой-то мере должна быть обязательно уравниловка. Но это не та уравниловка, которую критиковали до сих пор…

Медунов – вы на него посмотрите, что в нем коммунистического?

09.12.1982

– Я уверен, что Сталинград снова будет Сталинградом. Едва ли в этот раз, в этот раз маловероятно, но то, что переименуют в Сталинград, не сомневаюсь.

– Во всем мире есть улицы Сталинграда, площади Сталинграда…

– Это Хрущев показал себя, что он не коммунист, – продолжает Молотов. – Он не вникал в существо дела, в принципиальные вопросы, а вот дело делалось. Много откровенных противников было и осталось. В свое время, когда Сталина хвалили, он насчет критики его помалкивал, а когда Сталина стали критиковать и ругать, он очень охотно втянулся…

Внутри страны, внутри нашего народа еще много противоречий есть. Много и до сих пор. Одни считают каких-то людей хорошими, а другие – совсем других. А другая часть всех считает хорошими. Некоторые противоречия понемногу смываются, а иные обостряются.

30.10.1984

Этим все сказано

Шота Иванович говорит:

– Все о Сталине: ля-ля-ля, а вы одну фразу сказали, Вячеслав Михайлович: «Поймите вы его положение! Он отвечал за все!»

Этим все сказано о Сталине.

18.02.1977

– Сейчас в противовес Сталину ставят Бухарина и Дубчека.

– Это правые, недобитое кулачье. А между Бухариным и Дубчеком много общего.

24.07.1978, 04.11.1979

– В партии еще будет борьба. И Хрущев был не случаен. Страна крестьянская, правый уклон силен. И где гарантия, что эти не возьмут верх? Вполне вероятно, что в ближайшее время к власти придут антисталинцы, скорей всего бухаринцы [57]57
  Молотов оказался пророчески прав.


[Закрыть].

14.08.1973, 08.03.1974

Надпись на фотографии

«Горжусь, что работал вместе с И. В. Сталиным многие годы, которые можно назвать Сталинской эпохой. В. Молотов», – написал Вячеслав Михайлович на своей фотографии, подаренной музею И. В. Сталина в Гори.

24.12.1975

Коллективизация

Выкачивали хлеб

– Первого января 1928 года мне пришлось быть в Мелитополе по хлебозаготовкам. На Украине. Выкачивать хлеб.

– У кулаков?

– У всех, у кого есть хлеб. Очень нуждались – для рабочих и для армии. Все-таки тогда все это было еще частное. Поэтому надо было у частников взять. Каждый держится за свой кусок хлеба, и мы все разъезжались на месте, чтобы добывать хлеб. Первая моя поездка – я хорошо помню.

Я приехал в Харьков, там был тогда еще ЦК Украины, столица там была еще, собрал актив: Украина должна давать хлеб, энергично надо заканчивать. Покритиковали, кто там плохо работает и прочее, и поехал я дальше на места. Первого января приехал в Мелитополь. Праздник, все встречают Новый год, а я обкому говорю: «Актив сегодня». Или там был, кажется, губком, не помню точно. Это крупный центр. Он тогда был окружной. Округа были, довольно крупные округа. Это хлебный район, поэтому меня туда и направили, чтоб покачать хорошенько.

Собрался актив к вечеру, часов в пять. Я их накачиваю: «Давай хлеб! Сейчас такое время, что надо нажать на кулака!» – речь как положено. Принимают резолюцию – обязать, выполнить план, направить… Крестьянский район, все они живут своим хозяйством… Хлеб отбирали, платили им деньги, но, конечно, по невысоким ценам. Им, конечно, не выгодно. Я им так и говорил, что пока нам крестьянин должен дать взаймы. Надо восстанавливать промышленность и армию не распускать.

Потом я поехал в районы. Там греки живут, украинцы. Поселения. Там нажимал вовсю, чтобы выкачать хорошенько хлеб. Приходилось агитационные всякие довольно резкие приемы применять. Почин против кулака. Если не нажмешь на кулака…

На Полтавщине был, в Днепропетровске, в Мелитопольской области. Спецвагон. Там в вагоне я и жил. Охрана была. В вагоне и спал. В районы выезжал, там не везде ночевал, возвращался в вагон.

Вернулся в Москву. Совещание у Сталина наиболее активных деятелей. Я рассказал, как нажимал и прочее. Я почему еще об этом говорю, потому что после этого Сталин сам захотел поехать в Сибирь на хлебозаготовки. Это было его знаменитое путешествие.

– Вы вместо него оставались?

– Я оставался, да.

– Не было такого, что вы оба не в Москве?

– Нет, я думаю, не было такого… Он говорит: «Ну я бы тебя расцеловал, так ты там действовал!» Я даже запомнил: «Так действовал». Вот ему тоже захотелось, и он в Сибирь съездил. Ему важны были хлебные районы, чтобы там заботились о хлебе. А главные районы – Новосибирск, Алтай, вот эти места. Он туда поехал. И он обдумал немножко опыт, что я привез, другие привезли, провел постановление представительное, согласно которому, если кулаки не сдают хлеб в тех размерах, какие для них установлены, применяются репрессивные меры. Кулак в первую очередь отвечает, когда не выполняется план по хлебозаготовкам, и можно применять насильственные меры: отбирается хлеб и переходит в казну. Было опубликовано, и все стали чухаться, что это значит – закон. Он довольно крепко нажал, и подкачался хлеб. Я на Украине, он в Сибири, Каганович ездил, по-моему, и Микоян ездил, потом мы первые годы каждый год ездили за хлебом. Сталин больше не ездил. А мы ездили каждый год, лет пять, выкачивали хлеб.

В 1927-м я делал доклад о коллективизации, 1928 год – послабление. В 1932-м я уже был Предсовнаркома и ездил в Сибирь выкачивать хлеб.

Там как будто покушение на меня готовилось. В кювет кубарем свалились.

21.06.1972

– Бывали случаи, когда ваши указания, Политбюро, Ставки на местах не выполняли?

– Такие случаи, конечно, бывали. И это было не только во время войны. Это было всегда, особенно во время хлебозаготовок. Вот мы ездили в деревню за хлебом: «Давай и давай хлеб!» – «А у нас нет!» – «А нет – найди. У вас где-нибудь зарыто». А мы же не знаем, чего у них зарыто. И действительно, зарыто. «Давай и давай!» Конечно, тогда все это было хорошо обосновано, жить-то государству надо. Иначе оно лопнет, иначе нельзя содержать армию, школы, строительство, самое необходимое для государства. Накачивали. И конечно, не всегда удавалось. И нас легко было обвинить, что вот, видите, центр требует невозможного. Сплошь такие разговоры! Только колоссальный авторитет центра во главе со Сталиным помогал выполнению намеченного.

31.07.1972

Голод 1933 года

– В писательской среде говорят о том, что голод 1933 года был специально организован Сталиным и всем вашим руководством.

– Это говорят враги коммунизма! Это враги коммунизма. Не вполне сознательные люди. Не вполне сознательные…

Нет, тут уж руки не должны, поджилки не должны дрожать, а у кого задрожат – берегись! Зашибем! Вот дело в чем. Вот в этом дело. А у вас все – давай готовенькое! Вы как дети. Подавляющее большинство теперешних коммунистов пришли на готовое, и только давай все, чтоб у нас хорошо было все, вот это главное. А это не главное.

Найдутся люди, которые займутся этим. Найдутся такие люди. Борьба с мещанским наследием должна быть беспощадной. Не улучшается жизнь – это не социализм, но даже если жизнь народа улучшается из года в год в течение определенного периода, но не укрепляются основы социализма, неизбежно придем к краху.

– Но ведь чуть ли не двенадцать миллионов погибло от голода в 1933-м…

– Я считаю, эти факты не доказаны, – утверждает Молотов.

– Не доказаны?..

– Нет, нет, ни в коем случае. Мне приходилось в эти годы ездить на хлебозаготовки. Так что я не мог пройти мимо таких вещей. Не мог. Я тогда побывал на Украине два раза на хлебозаготовках, в Сычево, на Урале был, в Сибири – как же, я ничего не видел, что ли? Абсурд! Нет, это абсурд. На Волге мне не пришлось быть. Там, возможно, было хуже. Конечно, посылали меня туда, где можно хлеб заготовить. Нет, это преувеличение, но такие факты, конечно, в некоторых местах были. Тяжкий был год.

12.12.1972, 15.08.1975

Памятник в Канаде

Рассказываю о поездке в Канаду, о том, что видел памятник, посвященный жертвам голода на Украине в тридцатые годы. Поставили земляки.

– Политический, я бы сказал, памятник.

– Не только политический, но немножко даже неприятный, – говорит Молотов.

30.10.1984

Нельзя было опаздывать

– На XV съезде было ваше выступление по крестьянскому вопросу.

– О коллективизации.

– О коллективизации, да. Вы заняли очень интересную позицию. Я хочу узнать, что вы подразумеваете под «культурным хозяином»?

– Я забыл то, что там сказано. Ну, культурный хозяин, конечно, зажиточный середняк, ну, и кулак. От кулаков, так сказать, еще не полностью отмежевались, потому что рано. В решении партии на этом этапе разъяснялось об ограничении кулацких тенденций, но не о ликвидации. Только через два года после этого решили ликвидировать кулачество как класс.

– Это был как бы подготовительный период?

– Подготовительный период. Середняков не отталкивать, но задевать и зажиточного середняка.

– Вы говорили на XV съезде 11 декабря 1927 года: «Тот, кто теперь предлагает нам политику принудительного займа, принудительного изъятия 150–200 миллионов пудов хлеба хотя бы у десяти процентов крестьянских хозяйств, то есть не только у кулацкого, но и у части середняцкого слоя деревни, то, каким бы добрым желанием ни было это предложение проникнуто, тот враг рабочих и крестьян, враг союза рабочих и крестьян (Сталин: «Правильно!» – реплика с места), тот ведет линию разрушения Советского государства».

Это ваши слова в 1927 году. И вот что дальше получается, я хотел уточнить. Спустя, по-моему, буквально месяц приезжает Сталин в Сибирь на хлебозаготовки и говорит, что нам надо ликвидировать…

– Не месяц.

– А когда это было? Это 1927-й, декабрь, а он в январе 1928-го.

– Он позже, во всяком случае, поехал.

– Нет, это было спустя месяц. 15 января 1928 года Сталин ездил в Сибирь на хлебозаготовки.

– Но тогда мы еще не выдвигали лозунг ликвидации кулака.

– А Сталин требует, что надо немедленно выколачивать хлеб и применять сто седьмую статью Уголовного кодекса.

– Он потому и поехал в Сибирь после того, как я был на Украине, довыколачивать хлеб.

– Правильно. Но тут получается несоответствие между тем, что говорилось на съезде…

– Нет, почему несоответствие? Одно дело – нажим на кулака, а другое дело – ликвидация кулака. А мы стояли тогда еще за нажим, но не за ликвидацию. Только в 1928 году осенью, в октябре или в ноябре, Сталин выдвинул лозунг ликвидации кулачества как класса. Через два года. Вот именно выжидание и нужно было, пока накалится все это, вот эта коллективизация. И все-таки заготовками хлеба мы подготовили полосу. Вот мы говорим, что хлеб нужен, без него не обойдется ни рабочий класс, ни армия. А кулак не дает. Как же быть? И вот один год, второй год. Ликвидация кулака как класса была подготовлена. А без этого нельзя.

09.10.1975

– Мог бы Ленин коллективизацию хоть на минуту задержать, позже, чем Сталин, атаковать? – спрашивает Шота Иванович.

– Нет, не думаю. Не думаю.

– Не была коллективизация преждевременной? – спрашиваю.

– Я думаю, нет.

– Ленин бы не так провел, говорят, – не унимается Шота Иванович.

– Это оппортунисты, – отвечает Молотов. – Они просто не понимают. Не понимающие. Не могущие вникнуть в это дело.

– Сейчас говорят писатели так: Сталин и Молотов заявляли, что не будем спешить с коллективизацией, а сами на деле…

– Откладывать нельзя было. Фашизм начинался. Нельзя было опаздывать. Опасность войны уже была.

– Но, говорят, нельзя так с мужиком было поступать, у Ленина другие мысли были на этот счет…

– Ленин тоже был очень решительным. Наше положение, особенно когда уже Ленина не было, стало очень опасным.

– Погубили мужика, отбили охоту работать на земле, дело это быдо неподготовленное… Так говорят.

– Тут была, конечно, известная ошибка… Очень сложное дело. В мелкобуржуазной стране революция произошла.

03.02.1972, 30.09.1981

– Где решалась судьба революции? Переход к нэпу. Ленин так и говорил: нам уже оказано недоверие. Крестьянство нам оказывает недоверие. Если мы не найдем из этого положения выход, нас прогонят. Опубликовано. Очень откровенно говорит: нас прогонят. У крестьянина мелкое хозяйство. Пока он остается мелким хозяином, без торговли он не может ничего сделать, он бы продал последний кусок хлеба, тогда он может купить ситец, штаны, обувь – нет же иного выхода. Вот если бы мы это не поняли, то погибли бы. Это первое. А до этого был Брестский мир, конечно. Если бы мы не заключили Брестский мир, рухнула тогда бы Советская власть.

Потом коллективизация решила. Индустриализация. Это было понятно. А вот нэп – Ленин так и сказал, что это наше стратегические отступление от линии социализма. Его обвиняли, потому что сколько было разочарованных среди интеллигенции! Партбилеты сдавали. Да, ну что же. Вот это поворот, и какой, конечно! На этом этапе нэп нас спас от гибели.

Ну, коллективизация, разгром левых и правых, особенно правых, это, я считаю, неразрывно связано. Вокруг этого и борьба с правым уклоном. А троцкистский, так называемый левый уклон, был до этого.

Когда мы прошли нэп и коллективизацию, опору уже имели надежную. Нэп мы приняли на X съезде, а на XI Ленин итоги подводил и сказал, что, если бы мы год назад не отказались от нашей прежней политики, если бы мы не восстановили доверие, тогда бы, конечно, Советская власть не устояла бы. Год спустя он так анализирует значение нэпа. В 1922 году на XI съезде Ленин делал политический доклад, а я делал организационный доклад.

Политика гибкая, но и смотрящая вперед. И вот тогда началась рабочая оппозиция. Тогда уже среди рабочих, не только среди крестьян, целая новая партия фактически образовалась. Мы, значит, бросаем нашу линию, мы отказываемся от социализма, отказываемся от руководства рабочего класса, плывем по течению за капитализмом…

Но иначе Советская власть погибла бы.

31.07.1972