Текст книги "Чужая жизнь"

Автор книги: Эрреро Ньевес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 34 страниц)

– Из какого вы издания? – спросил юноша, не ответив на рукопожатие. Черноглазый человек с выдающимися скулами не смог ему ответить. На помощь подоспел смуглый журналист.

– Он вас не понимает. Он иностранец. Он просто хочет пожать вам руку, поприветствовать.

Высокий человек продолжал стоять с протянутой рукой. Пауза затягивалась, ситуация становилась довольно напряженной. Возникли бы недоразумение и недовольство, если бы Лукас не ответил на рукопожатие незнакомца. В тот момент когда юноша уже собрался это сделать, из толпы журналистов вдруг вынырнул Брэд, который и был тем, кто пожал руку высокому человеку. Они начали разговаривать на языке, совершенно непонятном для всех остальных людей, находившихся в помещении. Лукас воспользовался этим, чтобы как можно быстрее отойти от них и затеряться в группе сопровождавших его медиков. Юноша отдавал себе отчет в том, что если бы он пожал протянутую руку, то с большой вероятностью почувствовал бы подобие конвульсий, которые предшествовали возникновению видений. Было очевидным, что Брэд хотел избавить его от приступа, чего бы это ни стоило. Лукас спрашивал себя о том, кем являются эти люди, проявляющие нескрываемый интерес к вопросу о происхождении его нового сердца. Возможно, именно они убили Кендаля? Юноша нуждался в дополнительной информации. Лукас подумал о том, что теперь он, наверное, находится в большей опасности, чем вначале. Он получил не только сердце, но и, судя по всему, жизнь человека, пересекавшего улицу и задавленного насмерть черным фургоном.

Юноша попрощался с группой медицинских работников. Ориана находилась среди них. Он направился к девушке одновременно с Марией, координатором по трансплантологии.

– Ориана, надо продолжать работу, – сказала начальница неприязненным тоном. – Ты не можешь находиться здесь весь день. Есть другие больные, которые нуждаются в уходе.

Лукас недоброжелательно посмотрел на Марию и холодно произнес:

– Мы прощаемся с ней. В том, что Ориана задержалась, наша вина, – добавил он, стараясь помочь девушке.

– Ладно, ладно… Чтоб через пять минут была в моем кабинете! Не могу же я искать тебя по всей больнице!

– Сейчас иду! – коротко ответила медсестра. – Не встречала более неприятного человека, чем она, – доверительно произнесла Ориана, обращаясь к Лукасу. – Тем не менее должна признать, что в трудных ситуациях Мария умеет действовать очень эффективно. Именно ей удалось в рекордно короткое время найти для тебя подходящее сердце.

– Ну, в таком случае она уже не кажется мне столь неприятной. Ладно, Ориана, встретимся, как и договорились, на пляже. – Эту последнюю фразу он произнес, глядя девушке прямо в глаза. – Не могла бы ты дать мне номер своего телефона? На всякий случай, если у меня вдруг возникнут какие-то проблемы.

Ориана дала ему номер телефона. Семья Мильян наблюдала за их разговором.

– Ну, сын, – сказал Хавьер, – нам пора. Маме и мне не терпится поскорее попасть домой.

– Конечно, пошли! До субботы!

Уходя, Ориана ограничилась утвердительным кивком. Сделав несколько шагов, девушка обернулась, чтобы посмотреть на Лукаса. Он сделал то же самое. Лукас улыбнулся и продолжил свой путь. На протяжении нескольких минут юноша думал о том, что благодаря аварии он познакомился с Орианой. Он пообещал себе сделать все возможное, чтобы его не считали больным, и приложить все усилия, чтобы побыстрее полностью поправиться.

Они вышли из больницы через гараж. Таким образом семье удалось избавиться от журналистов, которые поджидали их у выхода, чтобы затем последовать за семейством. И Хавьер, и Пилар, и их дети хотели вернуться к нормальной жизни. Все, что увидел Лукас, выйдя на улицу, казалось ему необыкновенным. Туристы, бродившие без определенной цели и рассматривавшие сувениры на выносных прилавках, расположенных в дверях многочисленных магазинов, рестораны, в которых готовили блюда дневного меню, дети со своими плавающими игрушками, которых за руку вели на пляж родители, нагруженные складными стульями, переносными холодильниками и пляжными зонтиками, – все это вызывало у него интерес.

Им потребовалось не более пяти минут, чтобы доехать на машине до своего дома. Непередаваемое ощущение – возвратиться домой после чего-то столь драматического, как происшедшая авария! Машину припарковали около дверей. Выйдя, они увидели, что американский журналист уже стоит, подпирая дверной косяк. Хавьер и Пилар удостоили его недобрым взглядом. Им казалось, что если внимание прессы будет таким назойливым, то этот страшный сон никогда не кончится.

– Пожалуйста, Брэд, – взмолилась Пилар, – моему сыну нужен покой. Ты должен это понять.

– Я есть первый, кто иметь интерес, чтобы ваш сын поправился. Клянусь в этом, – сказал американец, подняв руку так, как будто действительно произнес клятву.

– С ним нет никаких проблем, мама, – успокоил ее Лукас и обратился к Брэду: – Тебя устроит, если мы встретимся завтра вечером, после института? Согласен?

– О чем ты говоришь, какой институт? Тебе же надо поправляться! – взволнованно воскликнула мать, не оставив журналисту времени на ответ.

– С моей стороны нет никаких препятствий. На этой карточке есть номер моего телефона. Ты можешь позвонить мне, когда захочешь. Я снимаю квартиру неподалеку от вас. Если тебе что-то понадобится, через две минуты после звонка могу быть у тебя.

– Вот совпадение!

– Совпадений не существует. Моя миссия состоит в том, чтобы обучить тебя всему тому, что позволит развить твои способности. Амулет при тебе?

– Какой амулет?

– Тот, что передал тебе человек-медицина. Палочка орла с гор.

– А! Он спрятан где-то в чемодане.

– Старайся всегда держать его при себе. Не расставайся с ним. Сила орла защитит тебя. Послушайся меня!

– Хорошо, – не очень уверенно ответил Лукас.

Хавьер открыл входную дверь и пропустил сына вперед. Брэд понял, что здесь он является лишним, попрощался и ушел. Хавьер и Пилар, донельзя встревоженные, не могли вымолвить ни слова. Луис был единственным, кто вел себя так, будто ничего не произошло. Мальчик хотел, чтобы брат догнал его на лестнице. Родители призвали его к порядку. Лукас знал, что за несколько дней многое изменилось. Он никогда уже не станет тем человеком, который отправился в институт в тот день, когда лишился своего сердца.

Юноша вошел в дом и оглядел все так, будто бы видел впервые. Он прошел в свою комнату и первым делом, не разобрав чемодана, сел перед компьютером. Лукас испытывал потребность войти в сеть и удовлетворить свое любопытство относительно этого нового мира, который возник перед ним. Юноша набрал в поисковом окне два слова: «индейцы кроу». Подождал несколько секунд, и перед его глазами возникла следующая информация:

Индейское племя, живущее на равнинах Соединенных Штатов Америки. Кроу (ворон) – название, которое дали жившим здесь индейцам первые белые люди, попавшие на эти земли. Сами себя индейцы племени называют апсалоке (сыновья птицы с длинным клювом). Резервация кроу, занимающая 900 000 гектаров земли, является самой большой в штате Монтана. Кроу были первыми индейцами, которые вступили в контакт с белым человеком.[17] Резервация расположена на исторической территории, что в долине реки Йеллоустон. В настоящее время кроу живут в индейской резервации, которая находится южнее Биллингса, штат Монтана, между Северо-Восточным Тихоокеанским прибрежным районом и Великими равнинами. В народе эти земли называют Штатом Сокровищ.

Лукас быстро перешел к атласу, который получил в институте, и нашел карту Соединенных Штатов Америки. Увидев на карте реку Миссури и Скалистые горы, а также пограничный с Канадой штат Монтана, юноша задался вопросом о том, имеют ли эти сведения какую-либо связь с его снами. Потом он лег на кровать, закрыл глаза и вскоре заснул. Так прошло несколько часов.

Лукаса разбудили голоса. Юноше понадобилось совсем немного времени, чтобы понять, где он находится. Радуясь, что это уже не больница, он встал и увидел на пороге комнаты мать.

– Сынок, к тебе пришли. Здесь твои друзья.

– Проходите! Проходите!

Один за другим вошли все четверо друзей. Последней была Сильвия. Она несколько задержалась, разговаривая с матерью Лукаса.

– Как дела, старики? Готовьтесь, завтра я приду на занятия.

– Что ты говоришь? – произнес Джимми. – На твоем месте я пролежал бы как можно больше.

Все рассмеялись, за исключением Лео, который, как всегда, поддел товарища:

– Несомненно, тебе бы хотелось поваляться в постели, не ходить на занятия… Ну ты даешь!

– Не надо говорить о том, что тебе не хотелось бы подхватить несколько ангин, чтобы не ходить на занятия, – ответил Джимми.

– Ну уж нет, из-за тех последствий, к которым это могло бы привести, я не собираюсь терять шанс поступить в университет. Если я не получу хороших оценок, то останусь без стипендии и возможности продолжить образование. Я не сынок богатых родителей, как ты.

– Ребята, давайте обойдемся без негатива, хорошо? – сказал Лукас, желая погасить начинавшийся спор.

– Мне кажется, ты изменился, – заметила Сильвия. – Ты стал более… более красивым. Не знаю. Ты не похож на себя прежнего.

Друзья не преминули пошутить над ее словами. И только Виктор хранил молчание.

– Тебя что-то беспокоит, Виктор? – обратился Лукас к единственному человеку из компании, который не сказал ни слова после того, как они вошли в комнату.

– Нет, ничего, – коротко ответил Виктор.

– Я чувствую, что у тебя что-то вертится в голове. Но ты ведь уже знаешь, что с завтрашнего дня мы снова будем вместе и все пойдет, как и прежде. Тебе больше не о чем беспокоиться.

– Вот-вот начнутся первые экзамены.

– Я тоже хочу их сдавать.

– Но ты же не посещал занятий! – возразил Виктор.

– Лукас может рассчитывать на мои конспекты, – вставила Сильвия. – Думаю, что если он начнет заниматься прямо сейчас, то у него не будет никаких проблем.

Виктор заметно успокоился, и все немного расслабились. Поговорили о больнице. Спросили Лукаса об операции. Вспомнили об Ориане, что вызвало шутки и намеки со стороны всех членов компании. Джимми заметил, что атлас Лукаса был открыт на странице Соединенных Штатов.

– Это твое ближайшее путешествие?

– Отсюда пришло мое новое сердце. Именно в этом причина моего интереса.

– Зачем ты себя мучаешь? – спросила Сильвия.

– Моя жизнь изменилась во многих смыслах. Уверяю вас: я уже не смогу быть таким, как раньше. Постепенно я все вам расскажу. Сможет кто-нибудь завтра проводить меня до института?

– Конечно! – хором ответили друзья.

Хотя Лукас и чувствовал себя очень усталым, а боль в груди усиливалась при каждом движении, он решил, что начиная с этого дня будет идти только вперед. И ничто и никто не сможет помешать ему в этом.

11

Кража в больнице Сан-Бенито

Журналист со смуглой кожей и сопровождавший его человек крупного телосложения разговаривали, сидя в одном из кафе в испанской части Города Солнца. Отсюда открывались необыкновенные по своей красоте виды на море. Из этого кафе под названием «Дель-Фаро» можно было любоваться единственными в своем роде красотами этого места: закатами солнца.

В любом рыбацком поселении есть какое-то строение, которое возвышается над всеми остальными, но в Городе Солнца их было два – маяк на испанской стороне и маяк на португальской стороне. Даже в этом проглядывалось соперничество. Находились эти разделенные границей маяки практически рядом друг с другом. Между ними вилась узенькая скалистая улочка, по которой не всякий отважился бы пройти. Один маяк был высоким и массивным, а другой – еще выше и к тому же заканчивался шпилем. Португальский маяк был белого цвета, с посеребренной крышей, испанский тоже был белый, за исключением верхней части, окрашенной в красный цвет. Город Солнца мог бы также получить название Город Двух Маяков. Впрочем, многие приезжие так и называли его, ибо их удивляло, что два расположенных рядом маяка горели одновременно, указывая путь морякам в самые темные ночи. Тем не менее административные власти делили между собой возвышенность, на которой располагались маяки: одна половина входила в ведение испанских городских властей, а вторая – португальских.

Дон Бернардо, замкнутый, одинокий человек с длинной бородой, заботился о том, чтобы светили оба маяка. Он славился в городе своей мудростью и образованностью: дону Бернардо были известны все морские приключения и легенды города с многовековой историей. На этой территории побывали и финикийцы, и греки, и многие другие народы Средиземноморского побережья[18]. История поселения была богата сражениями и нападениями пиратов. И те и другие оставили многочисленные следы, давая возможность совершать своеобразные путешествия вглубь времен археологам, которые постоянно работали в этих местах. Находки старинных амфор и предметов домашнего обихода XV и XVI веков не были здесь чем-то необычным для «охотников за историей».

Таким образом, не было ничего странного в том, чтобы видеть здесь искателей сокровищ. Тем более что в нескольких километрах отсюда всегда орудовали мародеры, которых интересовал город Салтис, затопленный океанскими водами и богатый, по словам экспертов, золотом и медью. Лиссабонское землетрясение 1755 года привело к затоплению большого количества прибрежных поселений, за секунды стерев с лица земли как жизни их обитателей, так и следы имевшейся там культуры.

Это было одно из самых сильных землетрясений в истории Европы. Оно явилось причиной возникновения трех гигантских волн, полностью изменивших облик прибрежных районов: практически все побережье оказалось смытым в океан, а на его месте появились совершенно новые небольшие острова и земельные перемычки или косы. Ла-Флеча-дель-Ромпидо была одной из них.

Посещения туристов, жадных до природных красот и проявлявших интерес к древностям, были обычны для этих мест. В связи с этим присутствие в кафе «Дель-Фаро» человека мощного телосложения в компании смуглолицего журналиста не являлось чем-то особенным. Они казались одними из тех любопытных, что посещали этот район на границе Испании с Португалией. Однако эти люди планировали осуществить действия, не имевшие ничего общего с поиском сокровищ.

– Мы войдем в Сан-Бенито под вечер, как люди, интересующиеся пересадкой органов, – сказал смуглолицый. – Там мы узнаем, где расположен этаж, на котором делают операции по пересадке. Нетрудно будет найти место, где хранится больничная карточка Лукаса Мильяна.

Его спутник внимательно слушал, но хранил молчание. Он только нервно помешивал ложечкой горячий кофе, который им только что подали.

– Мы должны узнать об этом юноше как можно больше. Для нас важна любая информация.

Все это походило скорее на монолог, чем на беседу, потому что высокий человек если и открывал рот, то только для того, чтобы сделать очередной глоток кофе.

– В любом случае Кендаль мертв, – продолжил смуглолицый. – Это реальность. Так что можно успокоиться. Хотя его сердце и продолжает биться в другом теле, я уверен, что это всего лишь нечто механическое, что-то сродни мотору, который приводит в движение кровь. Не более того.

У человека крепкого телосложения не дрогнул ни один мускул. Но в следующее мгновение ручка чашечки сломалась в его руке. Похоже, этот человечище не умел контролировать свою силу. Кофе залил все, что было в пределах досягаемости жидкости. Он едва успел отодвинуть свой стул.

– Сволочь! Что ты делаешь! – воскликнул человек со смуглой кожей, глядя на расплывающееся кофейное пятно. – Тебе необходимо успокоить свои нервы. Ты слышишь меня? Спокойствие!

Неподалеку от кафе «Дель-Фаро» Лукас с новым сердцем начинал свой первый учебный день после операции. Отец проводил его до самых дверей института. Юношу невозможно было убедить провести несколько дней дома. Все друзья ждали его, они встали пораньше, чтобы не пропустить этот момент. Молодые люди подняли шум, собравшись вокруг Лукаса. Поддерживаемый Лео, юноша прошел в аудиторию. Преподаватели, которых они встречали по дороге, желали ему удачи. Молодой человек стал центром всеобщего внимания, после того как в информационном выпуске по телевидению показали пресс-конференцию. В этот день местные газеты также поместили на первых полосах фотографии Лукаса и сообщения на три колонки о его выходе из больницы.

Когда он переступил порог аудитории, учащиеся встретили его аплодисментами. Лукас улыбнулся, отстранил руку Лео и сам медленно пошел к своему месту. Он смотрел на всех с благодарностью. Но вот Лукас увидел Хосе Мигеля, и улыбка на его лице заледенела. Взгляды, которыми они обменялись, были очень красноречивыми. Хосе Мигель и его дружки были единственными, кто не аплодировал. Они лишь зло усмехались. Казалось, что эту группу искренне радовало все, что произошло в течение последних недель.

Вошедший вскоре преподаватель дон Густаво начал урок с того, что поприветствовал Лукаса и сказал в его адрес несколько добрых пожеланий.

– Мы опять все вместе. Сегодня для меня, как, надеюсь, и для вас, особенный день. Лукас, я очень рад видеть тебя снова. Постарайся понять, насколько далеко мы ушли в учебе за время твоего отсутствия. Завтра мы поговорим о том, какую помощь сможем оказать тебе в институте. Я хочу, чтобы ты поскорее догнал в учебе всех остальных.

– Спасибо, дон Густаво.

Больше Лукас ничего не сказал. Он достал несколько тетрадей и приготовился конспектировать урок. Со своими товарищами он вел себя так же, как и до аварии, но внутренне отдавал себе отчет в том, что уже ничего не будет так, как раньше. Кроме того, у юноши начали тянуть все внутренние швы, что вызывало острую боль в груди, которую он пытался скрыть. Изредка Лукас касался рукой груди, ему казалось, что это приносит облегчение.

Время перерыва в двенадцать часов дня юноша использовал для того, чтобы поговорить с тем преподавателем, который вел у него занятия по физической культуре в прошлом году. В этом году у них не было этого предмета. Они шумно поздоровались, и Лукас перешел прямо к делу:

– Не знаю, сможете ли вы мне помочь. Я не хочу провести остаток своей жизни как больной. Могли бы вы помочь мне в плане физкультуры?

– Естественно. Очень рад, что ты не сдаешься.

– Сегодня мне трудно двигаться, хотя я и делаю вид, что чувствую себя хорошо. Но, по правде говоря, все тело болит.

– Если ты не против, мы можем начать прямо завтра, я свяжусь с твоим врачом. Рассчитывай на меня в том, что касается твоего скорейшего возвращения в нормальное физическое состояние.

Король Роберт, как называли его за огромный рост и мощь, был одним из тех преподавателей, которые сами получали удовольствие от занятий с учениками. Он, как и большинство его коллег, еще находился под тягостным впечатлением от известий об аварии и операции по пересадке, которые выпали на долю его ученика, и возможность помочь скорейшему восстановлению Лукаса воспринял как своеобразный вызов на дуэль.

– У вас найдется немного времени для меня после занятий?

– Конечно. Приноси спортивную форму. Начиная с завтрашнего дня мы смажем каждую деталь твоего организма, как если бы он был совершенной машиной. Хождение пешком будет нашим первым упражнением. Это никому не принесет вреда.

Лукас решил, что один час в день будет посвящать укреплению своего организма до тех пор, пока в нем не сотрется память обо всем, что произошло. Прежде всего юноше хотелось, чтобы его мускулы наполнились силой и новое сердце стало одной из частей организма. Лукас был убежден, что так оно и будет. Друзья решили присоединиться к Лукасу. Никому из них не помешают занятия физкультурой.

Король Роберт принял этот план с воодушевлением. Он был намерен сделать из учащегося хорошего спортсмена вопреки тому, что у парня было пересажено сердце.

Лукас принял решение не сдаваться. Хотя юноша и не говорил об этом, его не оставляли мысли об Ориане. Лукас думал о ней постоянно. Это превратилось в подобие навязчивой идеи. Возможно, именно существование Орианы рождало в нем желание стремиться к тому, чтобы не провести остаток жизни в качестве больного человека. Несколько раз Лукас собирался позвонить девушке. Ему необходимо было слышать ее голос. Но каждый раз, когда его рука тянулась к телефонной трубке, он вспоминал слова Сильвии, однажды сказавшей ему: «С нами, девушками, не нужно быть назойливым. Это качество нам ненавистно. Все важные события должны происходить медленно, в положенное им время. Наоборот, следует показать некоторую потерю интереса, это задевает и еще больше притягивает».

И хотя Лукас не любил стратегий, тем не менее он подумал, что, учитывая его состояние, в этом есть определенный смысл. А что касается умения ждать, то в последние недели он научился этому больше, чем за все предшествующие годы.

В этот вечер юноша навестил Брэда, который вместе со своим «дедушкой» помог ему подготовить свой ум. По крайней мере, так они ему сказали. Там, сидя на полу со скрещенными ногами, Лукас начал что-то понимать.

– Ты должен научиться слушать свой ум, – говорил ему высокий человек-медицина по имени Джозеф. Он внушал огромное уважение не только своим ростом, длинными седыми волосами, собранными в хвост, но и глубоким, сильным голосом. С первого момента Джозеф разговаривал с Лукасом на языке апсалоке, и юноша его понимал.

– Индеец глубоко верит в молчание, – продолжал человек-медицина, – которое он считает знаком совершенного равновесия. Молчание есть абсолютное равновесие между телом, разумом и духом. Человек, сохраняющий спокойствие и твердость перед лицом бурь бытия, действует в жизни совершенным образом. Прежде чем ступить на жизненный путь как индеец, ты должен найти самого себя. Я буду готовить тебя к этому моменту.

Лукас удивился, что ему в готовом виде преподнесли именно то, что он искал, над чем мучился. Ведь на самом деле он находился здесь по той причине, что пытался выяснить нечто, все время волновавшее его, но что такое это нечто, юноша и сам не знал.

– В один из дней, когда у тебя возникнет потребность, – сказал Брэд, – ты захочешь пройти испытание и узнать, кто же ты на самом деле. Мы все прошли через это. И тебе придется это сделать.

– Когда?

– Ты узнаешь об этом, когда наступит время.

– Слушай тишину. Не теряйся в словах, – учил его Джозеф. – Священное молчание есть голос Великой тайны. С помощью тишины ты достигнешь самоконтроля, истинной храбрости, терпения, достоинства. Тишина – краеугольный камень характера. Поэтому тебе следует искать тишины, чтобы найти самого себя.

Сидя на полу со скрещенными ногами и закрытыми глазами, все трое погрузились в тишину. Через некоторое время «дедушка» Джозеф поднялся и вышел из комнаты. Оба молодых человека продолжали пребывать в объятиях тишины, выкинув из головы все мысли и глубоко дыша. Потом Брэд встал и нажатием кнопки включил музыку. Зазвучал индейский барабан. Звук был монотонным, но обладал определенной силой.

– Наши барабаны, – объяснил он, – передают ритм сердца нашего народа, наших людей. Ты понимаешь, Лукас? Так звучат наши сердца.

Брэд прибавил звук, и музыка заполнила всю комнату. Чуть позже вернулся Джозеф, волосы которого были распущены, на лбу появилась лента, на голове – хохолок из перьев. Его грудь украшало большое ожерелье из множества костей и двух перламутровых раковин. Привязанные к щиколоткам колокольчики позволяли узнавать о приближении человека-медицины издали. К поясу Джозефа были прикреплены многочисленные пестрые ленты и перья, а его лицо было покрыто разноцветным узором. Свое правое веко он разрисовал тремя черными черточками, а висок покрасил красным; от глаза до правого уха шли черные точки. Человек-медицина начал танцевать вокруг Лукаса.

– Он исполняет танец дружбы, Лукас. Не делай такого удивленного лица, – шепнул Брэд на ухо юноше.

Действительно, этот неожиданный танец изумил Лукаса. Его глаза расширились, он с интересом наблюдал за происходящим, не желая упустить ни одной детали из того, что видел.

Танец человека-медицины напоминал то, как «танцуют» петухи, горделиво показывая свое оперение. Он двигал руками и ногами, в то время как тело совершало движения вверх и вниз. Не переставая танцевать и звеня колокольчиками, Джозеф начал имитировать какие-то крики. Они становились все более и более пронзительными. Одно из перьев, которое было на голове Джозефа, упало. Лукас приблизился, что поднять его, но Брэд удержал юношу.

– Не делай этого! Не вставай, если видишь, что перо упало. Его может поднять не каждый, понимаешь? Это наши обычаи.

Лукас снова сел. Перо оставалось лежать на полу. Под длинным ожерельем из костей на Джозефе были блестящие зеленые бусы с золотой бахромой. Он был в черных коротких брюках, поверх которых была надета разноцветная набедренная повязка. В правой руке человека-медицины была большая палка, которую он то приближал к своей груди, то отстранял, подчиняя свои движения барабанному ритму, остававшемуся неизменным: пум, пум, пум… пум, пум, пум…

На ладонях Джозефа были остатки белых перчаток американской армии. Предплечье танцора украшало подобие разноцветного браслета.

Брэд встал и начал двигаться по комнате, повторяя движения Джозефа. Он поднимал ноги и взмахивал руками. Затем он начал кричать так же, как это делал старик. Вскоре к ним присоединился и Лукас. Он с трудом двигался вслед за индейцами по воображаемому кругу. Звук барабанов действовал поистине завораживающе. Через некоторое время старик поднял руку и прекратил свой танец. Все остановились.

– Лукас, тебе еще рано столько двигаться. Давай закончим на сегодня, – сказал Брэд и по приказу Джозефа выключил музыку. После недолгого молчания все трое рассмеялись. Они продолжали смеяться в течение еще какого-то времени.

– Мы танцуем по любому поводу, – объяснил Брэд Лукасу. – Для того чтобы приветствовать солнце, чтобы любить, собираясь воевать… В данном случае танец – выражение нашей дружбы к тебе.

Лукас благодарно посмотрел на пожилого Джозефа. Их взгляды встретились.

– Лучшие ответы ты всегда найдешь у тишины, – повторил старик. – Не забудь этот урок. Любой человек, который прожил долгое время на природе, знает, что в тишине заключена магнетическая сила.

Через несколько минут Лукас понял, что уже поздно. Он извинился и пошел домой так быстро, как только мог. Пока юноша с трудом шел по каменистым улочкам города, он думал о том, что с ним происходит. Мысли Лукаса вертелись вокруг того нового мира, который пришел к нему вместе с новым сердцем. Внезапно юноша остановился, и женщина, которая шла сзади, столкнулась с ним. Он извинился, дотронувшись до ее руки. И вдруг вслед за чем-то похожим на конвульсию к нему пришло видение. Женщина ссорится со своим мужем, оба они крайне рассержены. Между всхлипываниями она просит его уйти из дома.

– Молодой человек, что с вами? – спросила незнакомка, руку которой он все еще держал в своей.

– Ничего. Простите, у меня закружилась голова. Ничего страшного. Простите.

Женщина пошла своей дорогой, а Лукас все стоял, глядя, как среди белых домов квартала постепенно исчезает ее фигура. Видения не были чем-то случайным. Они возвращаются и оставляют его в полном изнеможении. Он должен рассказать об этом человеку-медицине. Постояв еще некоторое время, Лукас продолжил свой путь.

Когда юноша пришел домой, там его уже ждал Виктор, который хотел сделать с ним уроки на завтра.

– Старик, ну где тебя носит?

– Виктор, я многому учусь у своих новых друзей, с которыми познакомился в течение этих последних недель.

– Ты говоришь об этих типах из больницы, не так ли?

– Да, они помогают мне лучше узнать самого себя. Рядом с ними я чувствую себя намного лучше и, кроме того, открываю мир, о котором раньше не знал. Они помогают мне найти огромную силу во мне самом. Часто наша ошибка состоит в том, что эту силу мы ищем в другом месте. Суть в нас самих.

– Было бы неплохо, если бы ты заразил и меня этой силой, потому что каждый день я просыпаюсь все более и более угнетенным из-за проблем со зрением. Я ничего не говорю родителям, но очень обеспокоен тем, что продолжаю видеть все хуже и хуже.

– А что ты замечаешь?

– У меня почти исчезло центральное зрение. Я вижу только то, что по краям глаза.

– Успокойся, Виктор. Я буду учить тебя развивать слух. Для тебя это будет как радар. Если у тебя слабеет зрение, ты должен развивать слух, чувство ориентации. Тебе придется превратить свое тело в подобие навигатора GPS, который анализирует и обрабатывает все, что происходит вокруг. Слух будет служить тебе для ориентировки в пространстве, и ты сможешь спокойно обходиться только боковым зрением.

– А когда я ослепну?

– Зачем ты забегаешь вперед? Подожди! Не переживай по поводу того, что еще не случилось. Закрой глаза. Сконцентрируйся. Прислушайся! Что ты слышишь?

– В данный момент, старик, ничего.

– Как ничего? Я слышу, как мой брат разговаривает с мамой. Раскрой свой ум… Попробуй еще раз.

– Я слышу невнятный разговор, но не понимаю, о чем конкретно говорят.

– Сосредоточься! Ты должен слышать больше, чем остальные. Тебе нужно постепенно тренировать свой слух, понемногу каждый день. Я буду делать то же самое с моим телом. Я решил повернуться лицом к тому, что со мной происходит.

– А ты изменился, старик. Мне кажется, ты стал более сильным и энергичным. И мне это нравится!

Лукас несколько раз провел своего друга по комнате и спросил его о том, где находится та или иная вещь. Виктор отвечал наугад, иногда попадал в точку, а иногда ошибался. Лукас сердился и заставлял его повторять снова. Лукас просил друга сосчитать в уме до трех, чтобы у него было время перейти в другую часть комнаты. Виктор должен был найти Лукаса, указав пальцем на то место, где тот находился. Несколько раз Виктор промахнулся. В какой-то момент Лукас попросил друга провести такой же опыт над ним. С закрытыми глазами он на мгновение задержал дыхание и безошибочно указал то место, где находился Виктор. И, проделывая это раз за разом, он постоянно угадывал.

– Старик, ты подсматриваешь, – говорил ему разозленный Виктор. – Это невозможно, чтобы, ничего не видя, ты всегда знал, где я нахожусь.

– Клянусь, что нет. Я концентрируюсь и слышу, как перемещается воздух, когда ты двигаешься. Ну, давай еще раз.

Лукас всегда угадывал, и Виктор признал себя побежденным.

– Как любопытно! Виктор, для меня это тоже нечто новое. Не знаю, что со мной происходит, но думаю, что это связано с моим новым сердцем.

– Черт возьми! Ты уверен? А почему?

Лукас рассмеялся. Он и сам не понимал происходящего. Он поражался своим новым умениям, своей интуиции и знаниям, которые неожиданно приобрел, не сделав ничего особенного, кроме того как проваляться на больничной койке. Юноше было трудно это понять[19].