Текст книги "Чужеземные тропы, незнакомые моря"

Автор книги: Эрих Раквитц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 25 страниц)

Ураган, решивший судьбу группы Скотта, помешал всем дальнейшим попыткам спасти их. Смертельное дыхание полюса загнало людей на зимние квартиры базового лагеря…

И только 8 месяцев спустя, 11 ноября 1912 года, спасательная группа нашла в 18 километрах от последнего лагеря, где находилась тонна провианта, палатку несчастных. Доктор Уилсон и Бауэрс лежали в закрытых спальных мешках, Скотт отбросил клапан своего мешка и расстегнул мундир, дожидаясь смерти. Под головой у него лежала маленькая сумка с потрясающими документами, повествующими о последних днях экспедиции.

…19 ноября 1913 года «Терра-Нова» вместе с оставшимися участниками экспедиции покинула злосчастные берега Антарктики. Вслед за ликующим сообщением Амундсена мир узнал о трагическом конце героического марафона дистанцией в 2600 километров.

* * *

Если упорному норвежцу удалось быть на Южном полюсе первым, то на противоположном конце земли он потерпел неудачу. И даже два раза. В 1909 году его опередил Пири, а в 1926-м…

Конечно, в этом году проблема заключалась уже не в вопросе: маньчжурские пони или гренландские собаки? Речь шла о другом: самолет или дирижабль?

Пока Амундсен и финансировавший его Элсуэрт дожидались прибытия из Рима дирижабля «Норге», на Шпицбергене появился американец Ричард Бэрд. Не теряя времени, Бэрд распаковал свой самолет, сделал несколько пробных вылетов и, как мы уже знаем, отправился 9 мая на север. Через несколько часов американец добился того, на что 17 годами раньше его земляк убил целых два месяца: над Северным полюсом Бэрд сбросил в честь Пири амулет, который тот носил в 1909 году, и после этого благополучно приземлился в Кинге-Бее на Шпицбергене. Избалованному победами норвежцу оставалось только поздравить Бэрда. Во время беседы Амундсен спросил:

– Итак, что же теперь, Бэрд?

Недолго думая, полусерьезно-полушутя тот ответил:

– Южный полюс!

Амундсен не удивился. Для него, всю свою жизнь поделившего между Арктикой и Антарктикой, такой ответ был совершенно логичен.

Южный полюс… Мысли Амундсена невольно перенеслись за тысячу миль, на другой край земли: Китовая бухта, бесконечный глетчер, продуваемое всеми ветрами плато на полюсе – нелегкое это было дело, почти невозможное… Но как мало еще известно о самой коварнейшей из всех частей света! Только несколько одиноких троп в бесконечных просторах – крошечные камушки в гигантской мозаике антарктического ландшафта.

Скоро все будет проще: ледяной континент с его плоскогорьями, горными массивами и исполинскими глетчерами разведают и исследуют с помощью самолетов. Так или приблизительно так говорил знаменитый норвежец молодому американцу. И с тех пор эта мысль не покидала Бэрда.

…Миновало три с половиной года. Над Китовой бухтой раскинулось необыкновенно ясное небо. Там, где когда-то Амундсен снаряжал для путешествия к полюсу свои нарты, теперь стоит сверкающая на солнце металлическая птица. Вокруг снуют механики, ведрами по длинной цепочке заливают горючее в баки, широко раскрытый люк жадно глотает ящики, мешки и узлы. Короче говоря, едва ли кто-нибудь из 42 человек, населяющих сейчас Антарктический континент, сидит без дела. Командор Бэрд, уже одетый в меховой комбинезон, внимательно наблюдает за оживленной суетой у самолета. «За моим «Флойдом Беннеттом»[440]440
  Самолет Р. Бэрда (трехмоторный цельнометаллический моноплан фирмы «Форд») назван так в честь друга и спутника Р. Бэрда в его полетах по Арктике, погибшего во время операции по спасению Колли, Хюнефельда и Фитцмориса.


[Закрыть] ухаживают лучше, чем за самой породистой лошадью», – смеется он. Но ведь и в самом деле это так. Долгими полярными вечерами решал Бэрд с товарищами трудную задачу, как приспособить машину к условиям полета в Антарктике. Это долго не удавалось. Ведь Амундсен определил высоту перевала в 3200 метров, и, чтобы не разбиться вдребезги на вершине глетчера Акселя Хейберга, на ту же высоту должен подняться тяжело груженный самолет.

Значит, нужно свести до минимума снаряжение, но и пренебречь им нельзя. Провизии нужно взять с собой не менее чем на два месяца: это на случай вынужденной посадки, чтобы даже с самой отдаленной точки можно было бы дойти на нартах до склада у подножия ледника Лив[441]441
  Был открыт Амундсеном и назван в честь дочери Нансена.


[Закрыть]. На 12 часов полета нужно запасти 3540 литров бензина; здесь тоже экономить нельзя.

Но как бы то ни было, на бумаге все проблемы решены. Теперь факты покажут на деле, верны ли расчеты.

В то утро 28 ноября 1929 года в библиотеку, где находился Бэрд, стремительно вошел главный метеоролог:

– Нужно вылетать немедленно, такая возможность больше не повторится!

Бэрд отдал приказ готовиться к старту.

В 15 часов 29 минут тяжелая машина взвилась над ледяным плато. Бернт Балкен ложится на курс, на тот самый курс, которым его земляк Амундсен шел 18 лет назад. Для самолета не существует препятствий, которые с таким неимоверным трудом пришлось преодолевать Амундсену.

Бэрд сидит у навигационного столика с картами, Харальд Джун поддерживает радиосвязь со станцией, а Мак-Кинли непрерывно кочует со своей аэрофотосъемочной камерой между правым и левым бортом, запечатлевая на пленке серию картографических снимков. На севере исчезают с горизонта радиомачты, а вместе с ними скрываются из глаз привычные очертания Литтл-Америки, городка-разведчика, выросшего среди вечных льдов. Впереди простирается бесконечная ничейная земля…

Полет над постепенно повышающимся плато Росса моторы одолевают без особого напряжения. Какое великолепное творение природы представляет собой эта ледяная плита! Ее длина 750 километров, толщина в районе Литтл-Америки 75–90 метров, под ней 500 метров морской глубины…

На льду выделяются два темных пятна. Это выдвинутые далеко вперед к основанию глетчера палатки группы разведчиков. Медленно опускается почтовый парашют. Похожие на крохотных муравьев, бегут к нему товарищи. Покачивая крылом, шлет им «Беннетт» привет, а четверо на борту обмениваются понимающим взглядом – рев моторов заглушает любое слово.

Но вдруг дело принимает серьезный оборот. Впереди вырастает сине-зеленый поток глетчера. «Беннетт» собирается с силами, нужно подняться. Подняться! Балкен снова сменил Джуна. Бэрд сидит позади пилота, ему предстоит принять важное решение. Полетят ли они маршрутом Амундсена и пройдут над глетчером Акселя Хейберга или же изберут путь через соседний ледник Лив? Первый известен по описаниям норвежца, про второй никто толком не знает ничего. Неизвестно, как высоко находится здесь перевал и можно ли проскользнуть между его вершинами? Полная неизвестность. Но она-то все и решает. «Беннетт» берет курс на Неизвестность…

Пока Мак-Кинли с одержимостью охотника, почувствовавшего редкую дичь, щелкает затвором камеры, Джун сливает горючее из запасных канистр в главный бак. Бесполезные пустые жестянки кувырком летят через люк на землю. Из застывшего ледяного потока грозно тянутся ввысь острые вершины гигантских гор: слева гора Нансена, справа – массивные мраморные фланги горы Фишера. Где-то между ними должно быть ущелье, через которое откроется путь к полярному плоскогорью. Альтиметр указывает 2900 метров. Этого недостаточно. Уже стали ощутимы вертикальные воздушные течения, все сильнее отжимают они нос самолета книзу. Балкен как бы сросся с машиной. Поворачивая то влево, то вправо, он чуть ли не физически чувствует зоны спокойного воздуха. Проступая в морозной дымке, впереди показывается горный перевал. Как и следовало ожидать, он тесен. Машина еще не набрала нужную высоту и, несмотря на все усилия Балкена, не хочет подыматься выше: груз слишком велик, а воздух слишком разрежен. Машина мчится к губительному столкновению. Пока еще проход достаточно широк, еще можно повернуть обратно, но скоро это станет невозможно. Нужно немедленно решать. Самолет угрожающе близко подошел к похожей на стиральную доску поверхности глетчера. Джун кладет руку на спускной клапан главного бака и вопросительно смотрит на Бэрда. Тот кивает в знак согласия, и 2700 литров бензина – намного больше, чем тот резерв, которым они запаслись в последний момент на старте, – полились вниз. Тяжелая жертва![442]442
  Во время полета к полюсу самолет Бэрда избавился только от 125 килограммов продовольствия, но ни в коем случае не от горючего. Вот что писал Р. Бэрд в книге «Над Южным полюсом», вышедшей в 1930 году: «Что выбросить за борт – бензин или пищу? Если бензин – мы могли с таким же успехом повернуть обратно и лететь домой… «Харольд, мешок с продовольствием за борт!» – крикнул я Джуну. Тот подал знак Мак-Кинли. Коричневый мешок упал, кружась, на ледник…» И т. д. (см.: Ричард Бэрд, Над Южным полюсом, Л., 1935, стр. 369–370).


[Закрыть] Она может стать чрезвычайно опасной, потому что уже теперь становится ясно: без промежуточной посадки возле запасного склада у глетчера самолет обратно не долетит. Впрочем, там тоже запасы невелики. Но и этой жертвы еще недостаточно. Балкен машет руками и кричит:

– За борт сто килограммов, за борт! Обратно пути нет. Теперь перевал уже слишком

тесен, чтобы повернуть. Мак-Кинли подтаскивает к люку мешок, и он летит за борт. Машина вздрогнула и немного подскочила вверх, но тотчас же попала под тяжелые удары еще более сильных нисходящих ветров. Четыре пары глаз смотрят на приближающуюся со зловещей скоростью черту. Вонзится ли в нее машина? Балкен пытается любым способом выиграть хотя бы 20 метров свободного пространства, но это не удается.

– Еще один мешок за борт! – кричит он.

Мак-Кинли схватил второй мешок; всего продовольствия хватило бы на то, чтобы в течение месяца прокормить четырех человек. С треском рассыпаются драгоценные запасы на поверхности ледника. Машина буквально подпрыгнула. Балкен ликует: они прошли перевал. Ставка была высокой, но игра выиграна. Под ними расстилается бесконечная белизна горного плато. До полюса 500 километров, добрых три часа полета…

Теперь у летчиков есть время, чтобы полюбоваться великолепным и жутким ландшафтом. Как застывшее озеро, лежит вечный снег, окаймленный рваными краями громадных горных цепей. За ними тянутся на восток и юго-восток вершины и хребты горных массивов, которых никогда еще не видел ни один человек.

Мак-Кинли переживает свой большой день. Куда бы ни направлял он объектив своей камеры, всюду неоткрытая целина, и он использует единственный шанс своей жизни. Он, фоторепортер XX века, привезет домой репортаж о ледниковом периоде, оставившем у Южного полюса гигантский след первобытной эпохи…

Пока машина на высоте 3500 метров летит к полюсу над едва понижающимся к югу плоскогорьем, Бэрд думает о своем. В этом мире целыми месяцами шли уже однажды Шеклтон, Скотт и Амундсен, не имея, по существу, ничего, кроме необыкновенной силы воли и неукротимой энергии. Они были рады, если проходили за день 30 километров – скорость улитки в сравнении с «Беннеттом», покрывающим такое расстояние за несколько минут. И все же, несмотря на свою скорость, машина более уязвима. Люди, если нужно, ведут в бой только самих себя, а на самолете даже пылинка, попавшая в карбюратор, может вызвать вынужденную посадку, и тогда…

Едва Бэрд подумал об этом, как вдруг стал давать перебои правый мотор. У летчиков замерло дыхание. Балкен, только что громко распевавший в предчувствии победы, готовится спланировать и лихорадочно ищет подходящую площадку на изрытой поверхности льда. Но, к счастью, Джуну удается быстро привести мотор в порядок. Напряжение спадает, лица снова проясняются, и каждый опять занимается своим делом. Приборы Бэрда показывают, что до полюса осталось 103 километра – полчаса полета. За это время можно легко закусить морожеными бутербродами и горячим кофе.

Но вот где-то в районе полюса стали сгущаться тучи, видимость резко ухудшилась, надвигался шторм. Видно, обратный полет превратится в гонку с непогодой. Победит тот, кто раньше достигнет ледника – выхода с плато…

Однако полет не был прерван, и скоро самолет оказался над той точкой, где разбил свою палатку Амундсен и где через 34 дня после этого, опустив голову, стоял Скотт. Ничто на бесконечной белой дали не указывает на то, что здесь когда-то были люди. Прошедшие 28 зим соткали над этим местом тяжелый ковер изо льда и снега. Через люк самолета выкидывается вниз почетный флаг с завернутым в него камнем с могилы Флойда Беннетта, летавшего с Бэрдом к Северному полюсу. Вслед за ним падают флаги Норвегии и Англии.

Здесь, где время как бы застыло в вечном сне, люди в самолете должны считать минуты. Нужно опередить ураган, который, выслав вперед свой черный форпост, грозит нагнать их на обратном пути. Но счастье и здесь улыбается экипажу. Балкен нашел устойчивый попутный бриз, и «Беннетт» со скоростью 200 километров в час проносится над плато…

Моторы выводят победную песню: домой, домой! Вдали на горизонте встает гора Нансена, обнадеживающий ориентир в жутком однообразии ландшафта. Другие вершины выглядывают из-за снежной завесы. С их помощью Бэрд может точнее ориентироваться по карте Амундсена. Как это неоценимо в таких условиях! Наконец показался перевал, но над вершинами уже сгущаются облака. От непогоды не скрыться.

– Полный газ, Балкен, полный газ! Мы должны опередить туман!

Порыв ветра подхватывает самолет и бросает его из стороны в сторону. Это первый удар шторма. Но, прежде чем последует второй, машина стрелой проносится в узкие ворота ущелья ледника Хейберга. Они вырвались буквально в последнюю секунду.

Перелет над плато продолжался ровно 145 минут…

На запасной базе у подножия ледника самолет приземлился: пришлось заправиться горючим – долгожданная возможность немного размяться, – затем «Беннетт» начал заглатывать остальные 650 километров.

29 ноября в десять часов восемь минут утра четыре человека, совершенно обессиленные, но счастливые, приземлились в Литтл-Америке. Полет к полюсу продолжался 18 часов 39 минут. Амундсен был в пути почти столько же недель!

* * *

…Итак, время рискованных экспедиций в Антарктике окончательно миновало. Век техники произвел революцию в методах исследований и дал ученым самое лучшее вооружение, способное покорить наиболее недоступные бастионы ледяного континента.

Цели исследований расширились. Речь шла уже не о том, чтобы только пополнить географические сведения; появилась уверенность, что глубоко подо льдом загадочной Южной земли хранятся громадные запасы сырья…[443]443
  С первой экспедицией Р. Бэрда в Антарктиду по заданию Рокфеллера прибыл на поиски полезных ископаемых геолог профессор Гулд, который установил, что под ледяным панцирем хранятся несметные богатства, после чего США провозгласили аннексию новооткрытой Земли Мэри Бэрд. И хотя с тех пор исследования зарубежных геологов строго засекречивались, сейчас уже многое известно о полезных ископаемых Антарктиды. Были обнаружены обширные угольные месторождения Земли Виктории общей площадью 250 тысяч квадратных километров, то есть вторые в мире по величине. Двухметровой мощности выходы угольных пластов найдены даже на высоте 2650 метров, на вершинах гор Бакли и Нансена, у ледника Бирдмора. На мысе Барначчи (Земля Виктории), у подножья горы Амундсена, на Южных Шетландских островах, на острове Аиверс (северная часть Земли Грейама) найдены медь и залежи пирита (серного колчедана). В центральной части Земли Грейама – марганец, молибден, медный колчедан. У ледника Флеминга, у Хорн-Блаффа (близ пролива Мак-Мердо) – золото и серебро; у того же Хорн-Блаффа, кроме этого, обнаружена железная руда. Вулкан Эребус и Южные Сандвичевы острова хранят залежи серы. Никель, хром и кобальт встречены в оливиновых породах острова Аспленд в море Уэдделла. В Западной Антарктиде предполагают наличие гигантских запасов нефти, в зоне Андин – таких же запасов урана. Вот неполный перечень того, что хранит нетронутым на сегодняшний день «ледяная копилка» планеты.


[Закрыть] Давно миновала эпоха обмена каменных топоров на янтарь, мирру, слоновую кость и черных невольников; миновала и «золотая лихорадка» эпохи Колумба. Но движущие силы остались те же. Закон, тысячелетиями гнавший людей в далекие края, остался прежним.

Паролем капитализма стали теперь железо, уголь, медь, нефть, урановая руда – волшебные слова, сулящие сегодня власть и богатство. Однако финансовый мир мало склонен помещать капиталы в сомнительные предприятия. Ричард Бэрд, которому пришлось в буквальном смысле слова попрошайничать, по крохам собирая средства для своей первой антарктической экспедиции, почувствовал это и в 1933 и 1939 годах, когда он готовил свою вторую и третью экспедиции[444]444
  Ричард Бэрд потом с горечью писал в своем дневнике: «Уже давно пришла пора для выступления на юг… Израсходованы последние выклянченные доллары… Добывание денег для полярных путешествий всегда будет оставаться весьма трудным делом. Все известные мне полярные исследователи кончали банкротством или были близки к этому…» Через 20 лет, когда антарктический опыт Бэрда потребуется Пентагону, его назначат главой самой дорогостоящей экспедиции США в Антарктику.


[Закрыть]. Ему принадлежат слова, сказанные после многочисленных и бесполезных попыток раздобыть деньги в Соединенных Штатах: «Наука должна стать деловой женщиной». Он попал в самую точку. Однако, несмотря на трудности, обе экспедиции дали хорошие результаты. На самолетах, на санях и тягачах, визуально и методом пеленгации было осмотрено и обмеряно более 1 миллиона квадратных километров – территория, примерно вдвое большая Пиренейского полуострова, из которых около 750 тысяч квадратных километров до того времени еще не видел ни один человек. Какой огромный труд скрывается за этими цифрами, можно понять, если взглянуть на карту путешествия Генриха Барта по Сахаре; тот мог отметить только то, что видел по обе стороны дороги…

…В 1946 году США отправили в Антарктику под командованием уже адмирала Бэрда – человека, награжденного всеми высшими орденами США, – 13 кораблей. Но то не были старые корыта типа «Джекоба Рупперта» или «Элеоноры Боллинг», которые когда-то Бэрд отыскал для своих первых экспедиций чуть ли не на судовом кладбище. На этот раз в распоряжение «ледового адмирала» Бэрда предоставлены военные корабли, авианосцы, ледоколы, подводные лодки, оснащенные богатейшим арсеналом суперприборов, начиная от радара и кончая радиозондом. Экипажи были укомплектованы армией в 4000 человек, в числе которых было 400 ученых и научных сотрудников. Помимо мощной оснащенности экспедиции, уже само ее название – «lghjump Operation» – «Высокий прыжок» указывало на то, что наряду с научными целями преследовались еще и цели военные….

Вторая мировая война значительно изменила соотношение политических сил на планете; достаточно принять во внимание, что в мире появился мощный лагерь социалистических стран. Лагерь капитализма готовился начать «холодную войну» против молодых стран народной демократии. И началась она едва ли не на ледовом континенте с пресловутой операции «Хайджамп». Именно здесь готовилось испытание рядового состава и материальной части для арктического театра военных действий. На это не жалко было тратить огромные денежные средства. И парадоксально, ими распоряжался Ричард Бэрд, который когда-то с миру по нитке собирал деньги у капризных меценатов на оснащение своих первых экспедиций.

Операция началась сразу с трех сторон. Штаб-квартирой для своих главных сил Бэрд снова избрал Китовую бухту, классические ворота в Антарктику. Группа «Восток» обследовала побережье Земли Мэри Бэрд и достигла Берега Принцессы Астрид. Группа «Запад» исследовала Землю Уилкса вплоть до Берега Принца Улафа. Таким образом, за исключением участка протяженностью всего в 1000 километров, весь континент был обойден вокруг. В каждом удобном месте побережья поднимались в воздух самолеты, некоторые из них проникли далеко в сердце континента. Группа Бэрда концентрировала свой главный удар против полюса. При жгучем морозе минус 40° 16 февраля 1947 года над ним пролетели две машины…

Помимо огромного опыта военно-стратегического значения, запрятанного в архивы Пентагона[445]445
  В победной реляции генералы Пентагона сообщали: «Для военных самый отрадный результат экспедиции состоит в том, что корабли и снаряжение прошли хорошее испытание, а 4700 человек приобрели опыт действия в полярных условиях».


[Закрыть], были также достигнуты значительные успехи научного характера. Всего самолеты облетели круглым счетом 2,6 миллиона квадратных километров неизведанных районов и сфотографировали шестую часть континента. Его 14 миллионов квадратных километров составляют почти такую же территорию, как Европа с Австралией, вместе взятые. Открыты незнакомые горные хребты и вновь измерена четвертая часть прибрежной линии[446]446
  По одним данным было совершено 84 полета, по другим – 101 полет и сделано около 70 тысяч аэрофотоснимков, 900 тысяч квадратных километров были фактически обследованы заново, Было открыто 9 больших бухт-заливов, 26 островов, 3 полуострова, 5 мысов, 22 горных хребта и горных массива, плато па Земле Уилкса, 20 ледников и «оазис Бангера» (между Берегом Нокса и Землей Королевы Мэри) – свободное ото льда пространство площадью примерно в 500 квадратных километров с 3 крупными пресноводными озерами и 20 более мелкими (часть мелких озер с соленой водой); самое крупное озеро имеет в длину 20 километров, и глубина его достигает 130 метров. Кстати, загадку существования «оазиса Бангера» разрешили в 1956 году советские исследователи Антарктиды.
  На «личный счет» Ричарда Бэрда следует записать в этой экспедиции около 180 тысяч квадратных километров суши, впервые увиденной им с воздуха; открытие нового горного хребта высотой около 5 тысяч метров, являющегося продолжением гор на Земле Королевы Мод; и еще один полет в сердце Антарктики – к Южному полюсу. Над ним он сбросил в этот раз кассету с государственными флагами всех стран – членов Организации Объединенных Наций, как символ содружества ученых всех стран мира в деле исследования ледового континента.


[Закрыть]. Карта, отражающая все это, впервые дает приблизительное представление о характере Антарктического континента, очертания которого скрыты под трехкилометровым ледовым панцирем.

* * *

…Чужеземные тропы, неизвестные моря! Из мрака истории встают перед нами черты торговца каменного века; страшась Неведомого, он все же упорно шел в неизведанную даль.

Затем следы приводят нас к Нехо, Ганнону и Александру Великому. Принеся торжественные жертвы в священных храмах, они вопрошали богов: суждена ли им удача в походе на край Земли?

Гиппарх, Эратосфен, Птолемей… Достигнув своего расцвета, античная наука погрузилась затем в Глубокую ночь раннего средневековья. Мрак отчасти рассеяли арабские ученые…

Не обремененные опытом и суеверием древности, уходили в море отважные викинги. Путь к далеким берегам им указывали лишь звезды да примитивные навигационные приборы.

Васко да Гама, Колумб, Магеллан… Крест на парусах каравелл, гороскоп в левой и астролябия в правой руке… Мистика в путаном сплетении с туманными географическими представлениями древности. Но они ищут и отыскивают дорогу к сулящему славу и богатство Эльдорадо Нового Света, не получая за это ничего, кроме неблагодарности и смерти…

Тупая мистика гороскопов и суеверий все больше отступает пред совершенствующимся арсеналом навигационных приборов. Контуры нашей планеты обрисовываются четче и дают почти полную картину планеты. Но и в век специализированной науки познание Земли долгое время остается делом одиночек. Исследуя неизвестное, они бросали на чашу весов свое состояние, а порой и свою жизнь…

Однако и это время окончательно миновало. Хотя поле исследований уже много раз перепахано вдоль и поперек, плоды нового познания планеты по-прежнему растут только на вершинах, и достать их оттуда уже не могут отчаявшиеся одиночки. Эта задача по плечу только целым нациям и даже всему человечеству. Такое новое понимание природы вещей пробивает себе дорогу. Мы находимся не в конце, а в начале переворота в истории исследований…

Осенью 1954 года в Брюсселе ученые 40 стран приняли решение объединиться для общего сотрудничества в рамках третьего Международного полярного года, или Международного геофизического года[447]447
  «Международным геофизическим годом (МГГ) следует считать период одновременных геофизических наблюдений средствами и научными силами разных стран по согласованной программе и единой методике» (И.П. Магидович). Первый Международный полярный год проходил в 1882/83 году, второй – в 1930 году. Для третьего МГГ был установлен период в полтора года: с 1 июля 1957 года по 31 декабря 1958 года. С целью планирования и координации научных программ после окончания МГГ был создан специальный Комитет по антарктическим исследованиям (СКАИ), в который вошли представители научных учреждений 12 стран, работавших в течение третьего МГГ в Антарктике. 1 декабря 1959 года был заключен договор об Антарктике, гарантирующий свободу исследований всех стран – участниц договора на период в 30 лет. Страны – участницы договора обязались использовать зону, ограниченную 60° ю. ш., только для мирных целей. В период 1959–1965 годов на антарктических станциях был проведен большой комплекс работ по программе международного сотрудничества и Года спокойного Солнца.
  На сегодняшний день на ледовом континенте работают и работали следующие советские научно-исследовательские станции: на Берегу Правды – основная база, научный городок – обсерватория «Мирный» (в честь одного из судов первооткрывателей Антарктиды Ф. Ф. Беллинсгаузена и М. П. Лазарева) – открыта 13 января 1955 года; «Пионерская» в глубине континента, в 375 километрах от «Мирного» (открыта 27 мая 1956 г. – закрыта 15 января 1959 г.); «Оазис» в 360 километрах к востоку от «Мирного» в «оазисе Бангера» (15 октября 1956 г., передана Польше Советским Союзом в 1959 г. и переименована в станцию «Добровольский»); промежуточная станция «Восток-1» (18 марта 1957 г. – 30 ноября 1957 г.); сезонно действующая станция «Комсомольская» на высоте 3420 м (с 6 ноября 1957 г.); «Восток» в честь корабля экспедиции Беллинсгаузена – Лазареза, на геомагнитном полюсе, в 1410 километрах от «Мирного», высота 3490 м (16 декабря 1957 г. – постоянно действующая обсерватория, вторая после «Мирного» на ледовом континенте); станция «Советская» на высоте 3650 м (16 февраля 1958 г. – 3 января 1959 г.); временная станция «Полюс Недоступности» в 2100 километрах от «Мирного» на высоте 3720 м (14–26 декабря 1958 г.); станция «Лазарев» на Земле Королевы Мод (Берег Принцессы Астрид) – здесь выдающиеся русские мореплаватели еще раз увидели (февраль 1820 г.) ледяной берег Антарктиды (10 марта 1959 г. – 26 февраля 1951 г.); «Новолазаревская» в «оазисе Ширмахера», в 80 км от «Лазарева» (18 февраля 1961 г.); сезонная станция «Молодежная» на Земле Эндерби в заливе Алашеева (9 января – 30 марта 1962 г.; 14 января 1963 г.). Всего в Антарктику совершено 13 советских антарктических экспедиций.


[Закрыть].

После тщательной подготовки 1 июля 1957 года около 20 тысяч ученых из 54 стран принялись за работу. От Северного до Южного полюса Землю во всех широтах покрыли станциями наблюдения. Теперь наша старая планета основательно прощупывается. Исследования охватывают не только поверхность Земли, но и ее недра, океаны и воздушную оболочку. Одним только исследованием излучений в воздушных слоях ионосферы заняты 200 станций, и 140 морских экспедиций прочесывают моря и океаны.

Но по-прежнему твердыми орешками остаются заполярные области планеты. На них теперь концентрируется главный удар. В районе Северного полюса большую программу выполнили дрейфующие станции Советского Союза и Соединенных Штатов. Антарктика, куда 12 наций направили свои экспедиции, оказалась населенной более чем когда-либо за всю свою историю. Более 350 ученых и специалистов Советского Союза составили на ледовом континенте один из самых крупных отрядов. Большую экспедицию снарядили в Антарктику и США. В общем деле участвуют также Англия, Франция, Норвегия, Бельгия, Австралия и Япония. Распределившись по всему Южному континенту, оснащенные самым современным оборудованием и приборами, эти научные предприятия дали великолепные результаты.

…Бэрд полагал, что он точно установил, будто между морями Росса и Уэдделла никакой связи не существует, а значит, весьма вероятно, что континент состоит из сплошной суши. Но уже в начале Международного геофизического года выяснилось, что такое предположение сомнительно. В то время как британская экспедиция под руководством геолога Вивиана Фукса, перейдя полюс и пройдя всео Антарктиду, сообщила, что на всем пути не установила ни одной точки, где скрытая льдом суша лежала бы ниже уровня моря, советские ученые, напротив, при замерах в Центральной Антарктике часто под толстым покровом льда никакой суши не обнаруживали. Михаил Сомов, руководитель Первой антарктической Советской экспедиции[448]448
  Михаил Михайлович Сомов – доктор географических наук, океанограф, известный советский полярный исследователь Арктики и Антарктики, начальник дрейфующей станции «Северный полюс-2» (1950–1951). За успешное выполнение научно-исследовательских работ коллективом «Северного полюса-2» награжден орденом Ленина и получил звание Героя Советского Союза. Был назначен начальником Первой Советской антарктической экспедиции 1956–1957 гг.


[Закрыть], высказал гипотезу, согласно которой Антарктика образована гигантским блоком льда, покоящимся большей частью на морском дне небольшой глубины и на островах[449]449
  Современные исследования показали, что Антарктида – это материк, в большей своей части состоящий из мощного покрова материкового льда, площадью 14 миллионов квадратных километров. Советский ученый академик Д.И. Щербаков считал, что лед, покрывающий Антарктиду, представляет собой не сезонное образование и возник не из морской воды, а имеет материковое происхождение – его возраст 1 миллион лет или даже более, – поэтому его можно и должно считать горной породой, тем более что в центральных частях материка он лежит неподвижно и имеет все признаки и свойства горной породы. Как это ни удивительно, по сегодня материковый лед Антарктиды рассматривают как минерал, а его слоистую толщу от 3000 до 4000 метров как толщу горной породы. Но даже если посмотреть на «земные» породы Антарктиды, спрятанные под толщей льда, то кора в этом районе мира имеет типично материковое, а не океаническое строение, она только сильно прогнулась под огромной тяжестью ледникового щита, давление которого превышает 3 миллиарда тонн на 1 квадратный километр. Поэтому коренные породы во внутренней части Антарктиды расположены па уровне и даже ниже уровня океана, что и породило проблему: Антарктида материк или архипелаг островов? Но если бы растопить льды, то земная кора Антарктиды поднялась бы в среднем на 500–800 метров, а равнины – даже на 900 метров. Но все же сегодня считают, что после подобного «поднятия» только Западная Антарктида представляла бы собой архипелаг островов с проливами глубиной 500–800 метров, большая же по площади Восточная Антарктида, где на плато Советском (между Землей Королевы Мод и Землей Уилкса) находятся советские антарктические научно-исследовательские станции, превратилась бы в монолитный материк, всего лишь с несколькими заливами-фьордами. Тем не менее на сегодняшний день «материк, сложенный льдом, является полноправным материком в семье своих собратьев» (А. П. Капица).


[Закрыть].

…Мы находимся на пороге нового века открытий. Современная техника и техника ближайшего будущего позволят осуществить то, что не смогли сделать поколения исследователей. Атомная энергия революционизирует науку и технику в невиданных масштабах и на пользу человечеству. Мы еще не можем в деталях предвидеть, как это новое повлияет на освоение земли и всех ее несметных сокровищ, но ясно одно: оно освободит человека от заботы о будущем.

Возможно, что в областях, покрытых сегодня вечными льдами, разовьется деятельная жизнь, а огромные засушливые районы нашей планеты когда-нибудь станут цветущим краем, как это можно уже в наши дни видеть на примере Советского Союза.

Чужеземные тропы, неизвестные моря… Чтобы овладеть земным шаром, человек тысячелетиями неуверенной поступью, ощупью, вопреки неудачам решался на все более и более смелые путешествия. Теперь же задача заключается в том, чтобы стать хозяином гигантских сил, скрытых в недрах планеты, и разумно направить их на удовлетворение мирных потребностей человечества.