Текст книги "Чужеземные тропы, незнакомые моря"

Автор книги: Эрих Раквитц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 25 страниц)

6 ноября. «Сегодня мы увидели четыре сравнительно высоких острова. Лоцман сказал, что это Молуккские острова. Тут мы все возблагодарили господа и от радости дали залп из всех наших пушек. Можно понять нашу огромную радость, если принять во внимание, что из-за этих островов мы целых 27 месяцев без двух дней кружили по морям и объездили бесчисленное множество островов»,

8 ноября. «Мы вошли в гавань молуккского острова Тадоре».

Этот остров показался испанцам наиболее богатым пряной гвоздикой – самой дорогой специей тогдашнего цивилизованного мира. Да и раджа острова слыл самым гуманным и мудрым на всем архипелаге.

9 ноября. «На следующий день на корабль прибыл в пироге с визитом раджа. Он сидел под шелковым зонтиком, и возле него стоял один из его сыновей со скипетром в руках и двое слуг, каждый с золотым сосудом, наполненным водой, в которой король мыл руки… Раджа заявил, что он и его подданные желают навеки быть верными друзьями и вассалами короля Испании…»[238]238
  За восемь месяцев до прибытия экспедиции Магеллана здесь умер Франсишку Серрано, брат Жуана Серрано, брошенного на произвол судьбы на острове Себу, – близкий друг Магеллана. Во время пребывания на острове Тадор Франсишку Серрано вел оживленную переписку с Магелланом, и последний использовал его письма, чтобы доказать Карлу V целесообразность экспедиции к Молуккским островам через Южное море.


[Закрыть]

12 ноября. «Раджа приказал соорудить сарай для наших товаров. Мы доставили туда все наши предназначенные для обмена товары и выставили охрану из четырех человек. Было установлено определенное соотношение между стоимостью наших товаров и стоимостью пряной гвоздики. В дальнейшем обмен должен был производиться следующим образом: за каждый бахар (406 фунтов) гвоздики мы обязаны были давать

10 локтей красного сукна, или

15 локтей желтого сукна, или

35 стаканов, или

50 ножниц, или

40 шапок, или

3 барабана».

25 ноября. «И в самом деле, уже в понедельник нам принесли 791 гатхил (около 900 килограммов пряностей). Так как гвоздика – самый ценный продукт этого острова – в тот год была очень урожайной и, кроме того, занимала мало места, то мы загрузили наши корабли главным образом гвоздикой».

18–19 декабря. «Уже с утра все было готово к отъезду. «Виктория» первая подняла якорь и скоро вышла в открытое море, где она остановилась, поджидая «Тринидад». Но на «Тринидаде» возникли серьезные затруднения при подъеме якоря. К тому же матросы обнаружили в днище корабля сильную течь. Тогда «Виктория» возвратилась и снова бросила якорь на старом месте».

20 декабря. «Мы договорились о том, что капитан Себастьян Эль-Кано[239]239
  Испанец-баск Хуан Себастьян Эль-Кано (штурман на «Консепсьоне») – участник испанского мятежа в бухте Сан-Хулиан, – несмотря на то, что он навел пушки на адмиральский корабль, был прощен Магелланом. Эль-Кано довел единственный корабль экспедиции «Викторию» до места назначения. С его именем связывают пропажу дневников Магеллана, которые он, очевидно, уничтожил, опасаясь, что до короля дойдет правда о событиях в бухте Сан-Хулиан.


[Закрыть] поведет в Испанию одну только «Викторию», в обход Индии (то есть подальше от португальских берегов) и Далее мимо мыса Каттигара и мыса Доброй Надежды. Было также решено, что, как только «Тринидад» будет проконопачен, Гонсало де Эспиноза поведет судно назад, к Панамскому перешейку, там разгрузит его, посуху перевезет груз в Северное море (Атлантический океан) и таким путем доставит его в Испанию»,

21 декабря. «Виктория» под командой Эль-Кано оставила Молуккские острова с экипажем в 47 человек, 13 индийцами и ценным грузом, состоявшим из 600 центнеров пряной гвоздики, корицы и мускатного ореха».

11 февраля 1522. «Сегодня ночью мы отошли от острова Тимер и, опасаясь португальцев, миновали Суматру, оставив ее справа от нас».

18–19 мая. «Чтобы обойти мыс Доброй Надежды, мы поднялись до 22° на стороне Южного полюса. Во время этого плавания постоянные западные и северо-западные штормовые ветры со страшной силой дули нам навстречу так, что мы вынуждены были на целых девять недель приспустить паруса…»

2–8 июля. «Полных два месяца, без отдыха, мы непрерывно плыли на север, и за это время 21 человек скончался от голода. С тех пор как мы пять месяцев назад отплыли из Тимора, мы, опасаясь короля Португалии, нигде не сходили на берег. Во всех его владениях были приняты меры, чтобы захватить нашу армаду и, таким образом, лишить его величество нашего короля возможности когда-либо о ней что-либо услышать. Но крайняя нужда в провианте в конце концов заставила нас пристать к островам Зеленого Мыса».

9 июля. «Мы дошли до островов Зеленого Мыса и бросили якорь у острова Святого Якова. Так как мы находились там на враждебной территории, то осторожности ради дали знать через людей, ушедших в шлюпке на берег за провизией, будто бы мы ошибочно уклонились от курса…»

10 июля. «Чтобы проверить, правильно ли мы вели наши дневники, мы запросили на берегу, какой нынче день недели. Нам ответили: четверг. Это показалось нам странным, потому что по нашим расчетам была только среда. Позже мы узнали, что разница возникла из-за того, что мы все время шли на запад вслед за солнцем и обошли всю Землю».

6 сентября. «В субботу, 6 сентября, мы, наконец, вошли в бухту Сан-Лукар. Из 60 человек, составлявших команду в день отъезда с Молуккских островов, остались в живых только 18 человек, и они были большей частью больны».

7–8 сентября. «Высланная нам навстречу баржа доставила хлеб, мясо, дыни, а также 15 человек, чтобы привести судно в гавань Севильи, потому что команда и капитан Эль-Кано были больны и совершенно обессилены. В понедельник мы бросили якорь в Севилье и дали залп из всей нашей артиллерии. Со дня нашего отъезда из залива Сан-Лукар до нашего возвращения мы прошли по нашим расчетам 14 460 лиг (40 270 морских миль) и, таким образом, совершили путешествие вокруг света, плывя с востока на запад.

Антонио Пигафетта»

На этом записи итальянского летописца экспедиции Магеллана заканчиваются. 54 человека из команды оставшегося у Молуккских островов «Тринидада» пытались добраться до Испании восточным путем через Тихий океан. Но, несмотря на упорные попытки, этот план не удался из-за непрерывных встречных ветров и течений, которые в свое время так помогли Магеллану. Только четырем с этого корабля суждено было после долгих приключений добраться до Испании через Индию. Вместе с 60 членами команды дезертировавшего «Сан-Антонио» из экспедиции возвратились только 94 человека. Остальные 171 человек так никогда и не увидели родных берегов. Не удивительно, что оставшихся в живых на «Виктории» в Испании встретили как героев.

Капитану Эль-Кано, закончившему первое кругосветное путешествие, современники приписали такую же заслугу, как и самому Магеллану. Но это ни в малейшей степени не умаляет славы инициатора и организатора великого плавания. Высадкой на уже известном европейцам, по крайней мере португальцам, острове Себу Магеллан замкнул кольцо вокруг земного шара.

Бальбоа, впервые увидевший Южный (Тихий) океан, полагал, что перед ним часть Индийского океана. Но Магеллан блестяще доказал, что открыт новый водный простор, значительно больший всех известных на земном шаре. Благодаря этому все античные и средневековые представления о величине Земли рухнули как карточный домик. Людям стали известны ее истинные размеры!

Магеллан превзошел всех своих предшественников как образованием, так и искусством кораблевождения. Трезвый мыслитель, человек железной воли, вопреки всем препятствиям он осуществил им же самим разработанный план. Магелланом закончился век крупных открытий на земном шаре. Все, кто после него отправлялся в дальние путешествия, только дополняли и углубляли то, что в общих чертах было уже известно до них.

…Наш мир стал больше. Были установлены новые, неизвестные еще транспортные связи. И это совершило революционный переворот в политической и экономической структуре Европы. Вполне естественно, что именно такие государства, как Испания и Португалия, в которых еще прочно коренился феодализм, были ходом событий оттеснены на задний план. Они утратили свое господствующее политическое положение и потеряли большую часть своих колоний.

В поисках Южной земли

Завещание праотца Адама… Корсары, флибустьеры, пираты. Денежные мешки в своей стихии. Ошибка Абеля Тасмана. Приказ Кука: искать Южный материк! С витаминами на цингу. В первый раз за Южным полярным кругом. Каждый день – кислая капуста. Три гвоздя за человеческую голову. Есть ли за айсбергами земля? Чудища острова Пасхи. Откуда пришли белые боги? Тур Хейердал – по следам Кон-Тики. Исчезнувшие идолы Рапа-Нуи. Залив Сан-Себастьяно, который так и не удалось найти. Географические карты взамен золота. В трюмах поселенцы для пятого континента. Лейхгардт: «Честно зарабатывай свой хлеб» – приемлю! «Не покидай свой край родной» – не приемлю! В стране, где исчезают озера и реки. 5200 километров пути в ожидании будущих походов. Австралийские деликатесы – змеи, ящерицы, коренья. Прыжок в неизвестность. Пропавшие без вести. Австралийский Робинзон.

Кругосветное плавание Магеллана было последним великим путешествием, совершенным под испанским флагом. После него мы знаем лишь разбойничьи набеги таких конкистадоров, как Писарро, Альмагро[240]240
  Франсиско Писарро (1478–1541), Гонсало Писарро (1511–1548) – испанцы, братья-конкистадоры, завоевавшие Перу, Эквадор и другие районы Южной Америки; Диего де Альмагро (1475–1538)—испанский конкистадор, соратник Франсиско Писарро в его походе на Перу; в 1538 году выступил против братьев Писарро и был убит.


[Закрыть], и других, завоевавших обширные области в Южной и Центральной Америке. Затем Испания теряет свое могущество, перестает быть страной-первооткрывательницей. Даже огромные богатства, выкачиваемые испанцами из колоний, не могли задержать упадка этого феодально-абсолютистского государства. Скорее наоборот, поток золота и серебра, устремлявшийся из Нового Света в Испанию, ускорял этот процесс. То же самое относилось и к Португалии. Франц Меринг[241]241
  Франц Меринг (1846–1919) – один из основателей и руководителей «Союза Спартака» и Коммунистической партии Германии, автор работ по истории марксизма, истории литературы, истории войн и военного искусства.


[Закрыть] сформулировал причины такого явления в немногих метких словах:

«Феодально-абсолютистская власть в Испании и Португалии не понимала, что единственным источником благосостояния страны может быть труд. Она подавляла свободу испанских городов и уничтожала мавров, умелых земледельцев и искусных ремесленников. Все это происходило под знаком идеологической розни, под знаком религиозной нетерпимости, но в действительности объяснялось стремлением деспотов и их приближенных из числа феодалов и церковников уничтожить все то, что производили прилежные руки независимых, а следовательно, и непокорных людей вопреки воле правительства тунеядцев».

Узколобая политика Испании и Португалии привела к тому, что даже необходимые предметы широкого потребления стали ввозить в эти страны из-за границы. А между тем благодаря постоянному притоку драгоценных металлов, которые добывались в Новом Свете с помощью рабского труда, стоимость товаров в Европе все время росла. Естественно, богатели те государства, в которых хорошо были развиты ремесла и торговля, иными словами, в то время – Англия и Голландия. Экономика этих стран, рано вступивших на путь капиталистического развития, получила новый мощный стимул. Амстердам стал центром европейской торговли, и голландские купцы уже не хотели мириться с тем, что им приходилось покупать пользующиеся огромным спросом заморские товары, особенно пряности, у португальцев, то есть из вторых рук и потому втридорога. Теперь они сами начали снаряжать корабли и посылать их в Ост-Индию. И моряки на этих кораблях, возглавляемые опытными и энергичными капитанами, стали предъявлять свои права на португальские колонии. Все пришло в движение.

В 1581 году Утрехтский союз[242]242
  Утрехтский союз – союз вначале пяти, затем семи северных провинций Нидерландов в эпоху нидерландской буржуазной революции (1566–1609).


[Закрыть], во главе которого стоял герцог Вильгельм Оранский, объявил себя независимым, сбросив испанское иго. А семь лет спустя сыновья Альбиона, обладавшие техническим и военно-тактическим превосходством, разбили в Ла-Манше испанскую армаду, которая была послана специально для того, чтобы проучить английских и голландских выскочек. Испания и Португалия перестали быть владычицами морей. Магнитный полюс мировой истории неуклонно перемещался к северу…

Реформация подорвала политическое господство Ватикана, правда, Франция осталась католической страной, но и она освободилась от опеки папы и, когда испанец Карл V[243]243
  Карл V Габсбург (1500–1558)—император Священной Римской империи (1519–1556), он же испанский король Карл I (1516–1556).


[Закрыть] пожаловался Франциску I[244]244
  Франциск I (1494–1547) – французский король с 1515 года.


[Закрыть] на то, что французские корсары захватили корабль Кортеса с награбленным добром, Франциск I весьма самоуверенно ответил:

«Покажите мне завещание нашего праотца Адама, согласно которому все заморские страны были якобы отданы вашему величеству!»[245]245
  Речь идет о захвате Джованни да Верраццано, флорентийцем на французской службе (испанцы называли этого известного пирата Хуаном Флорином), двух первых кораблей с золотом и другими сокровищами Монтесумы, посланных в 1520 году Кортесом из Мексики в Испанию. «Говорят, – пишет в своих «Записках» Берналь Диас, – будто французский король сказал, что наш император и португальский король поделили меж собой мир без его участия. Так пусть же они предъявят завещание нашего прародителя Адама в доказательство того, что он сделал только их своими наследниками и господами нал этими странами… А пока он разрешает разбой и другие действия на море».


[Закрыть]

От такой дерзости у Карла V отнялся язык.

В почетном списке великих мореплавателей все реже и реже можно было встретить иберийские фамилии. Вместо них появились другие имена. Теперь моря были отданы на откуп пиратам. В незнакомые дали их гнала не любознательность, а жажда наживы, алчность. К авторитету папы они относились с презрением. Открытия и набеги совершали на собственный страх и риск при поддержке богатых негоциантов. Правительства в Лондоне, Париже и Амстердаме официально не имели с пиратами ничего общего, но втайне покровительствовали им. Однако, если дело кончалось открытым скандалом, новым завоевателям нередко приходилось сменять вольное морское житье на душную темницу.

Одним из таких необузданных молодцов – морских разбойников – был англичанин Френсис Дрейк[246]246
  Френсис Дрейк (1545–1596) – английский корсар, впоследствии известный мореплаватель, первый английский кругосветный путешественник. В 1565–1566 годах впервые побывал в Вест-Индии, в 1567–1569 годах плавал в Гвинею за черными рабами для вест-индских плантаций, в 1570–1572 годах совершил три набега на испанские владения в Америке, после чего по поручению английской королевы Елизаветы мешал испанским морским операциям в Тихом океане. В конце 1577 года с пятью судами отплыл из Плимута и отправился Магеллановым проливом (1578) в Тихий океан; в ноябре 1580 года вернулся в Англию, обогнув земной шар; в 1585–1586 годах командовал английским флотом у берегов Вест-Индии, а в 1588 году в чике вице-адмирала участвовал в уничтожении испанской армады в проливе Ла-Манш; принимал участие еще в нескольких морских операциях против испанцев и португальцев (1589, 1594, 1595).


[Закрыть]. В 1570–1572 годах он совершил три успешных пиратских набега на испанские владения в Вест-Индии. После этого королева Елизавета дала ему секретное поручение – подорвать испанскую торговлю в районе Тихого океана. В 1577 году пять его кораблей отплыли из Плимута; впервые после Магеллана Дрейк прошел пролив между Южной Америкой и Огненной Землей. Буря отрезала корабль Дрейка от остальных судов эскадры, тем не менее он продолжил свое плавание и достиг реки Колумбия (примерно 48 северной широты), опустошая и сжигая на своем пути гавани западного американского побережья. Затем Дрейк вошел в совсем еще не изведанные воды. У него возник дерзкий план – обогнуть Американский континент с севера, но тут наступили холода, и Дрейк отказался от своего намерения. Ему повезло: север Американского материка был в то время «белым пятном», и ни Дрейк, ни другие его современники не представляли себе, какие трудности уготовила враждебная природа каждому, кто вторгнется в ее ледяные пределы.

Путь на юг был закрыт испанскими кораблями, и теперь Дрейку, чтобы вернуться в Англию, ничего иного не оставалось, как пересечь Тихий океан. Путешествие оказалось успешным. Сделав всего лишь одну краткую остановку на острове Тернате – одном из группы Молуккских островов, Дрейк в ноябре 1580 года доплыл до родины. Это было не первое путешествие через Тихий океан, однако со времени плавания Магеллана должно было пройти почти шестьдесят лет, прежде чем другой моряк совершил новое кругосветное путешествие. Путешествие принесло Френсису Дрейку у него на родине неувядаемую славу. Сын матроса, он стал вице-адмиралом и сыграл большую роль в уничтожении испанской армады…

Если экспансия англичан и французов была направлена главным образом на Новый Свет и особенно на тамошние испанские владения, то голландцы совершали набеги на дальневосточные колонии португальцев. Флибустьеры – голландская разновидность морских разбойников[247]247
  Существует несколько названий морских разбойников этой эпохи: флибустьеры (от франц. flibustiers и голл. vrijbuiter); пираты – более древнее название морских разбойников (от греч. peirates и латин. pirata), корсары (от итал. corsaro); буканиры (от искан, boucanier); каперы (от голл. kapen – захватывать) – примерно с одним и тем же смысловым значением.


[Закрыть] – обосновались в Индонезии, захватив и наскоро укрепив прибрежные районы. Следом за ними шли купцы, основывавшие торговые поселения. В 1602 году была основана Нидерландская Ост-Индская компания, и с тех пор мировая торговля пряностями сосредоточилась в руках голландских толстосумов.

Голландским морякам, постоянно рыскавшим в поисках новых земель, удалось совершить в этих краях немало великих открытий. Несмотря на то, что Френсис Дрейк во время плавания к Тихому океану достиг 56° ю. ш. и не обнаружил там никаких следов земли, в головах картографов и моряков того времени упорно держалась старая легенда, согласно которой в южном полушарии существовала некая Terra Australis. Эта загадочная Южная земля занимала еще воображение Птолемея и была обозначена на его картах в виде длинной полосы земли[248]248
  Еще ученые древнего мира высказывали предположение о наличии массивов суши в южном полушарии; одни из них – сторонники островной, или океанической, теории континентов – предполагали существование в южных морях нескольких массивов суши. Знаменитый Аристотель (384–322 гг. до н. э.) одним из первых предположил наличие континентов в умеренных широтах южного полушария: «Между Индией и берегами за пределами Геркулесовых столбов легко может оказаться в жарком поясе материк…» Этой же точки зрения придерживался греческий географ Эратосфен из Кирены (275–195 гг. до н. э.). Особенно большое распространение получило представление о делении земного шара двумя взаимно пересекающимися океанами – меридиальным и экваториальным, омывающими четыре острова-континента суши, симметрично расположенных в умеренных широтах северного и южного полушарий. Один из этих островов принимался за населенный, известный грекам мир – ойкумену, три других – за еще не открытые континенты. Эти взаимно сбалансированные части света были нанесены на первый глобус в мире – глобус Кратеса Маллосского (середина II века до н. э.), – они назывались фантастическими именами: Периэция, Антиподия, Антеция. Но после Эратосфена, Аристотеля и Кратеса античная география вдруг сворачивает на путь ошибок. Ошибок, правда, довольно относительных: победили сторонники континентальной теории, согласно которой в южном полушарии может существовать один лишь гигантский противовес-материк Terra Australis. Родоначальником этой теории был противник Эратосфена, величайший астроном древности Гиппарх из Никеи (II век до н. э.), свое развитие его теория получила в учении знаменитого александрийца Клавдия Птолемея. На древнейшей из дошедших до нас карт (глобус Кратеса, к сожалению, не сохранился) – карте мира Птолемея – суша уже показана в тропической части южного полушария и в виде огромного континента, замыкающего Индийский океан во внутреннее море. Надпись на новоявленной «земле» сообщала – «Terra Ausfralis incognita». Птолемей дал только очертания северных берегов мифической земли, ограничив ее протяжение на юг 16° 25' ю. ш. Впервые в новое время загадочная Южная земля появилась на картах европейских картографов в конце XV и начале XVI века (глобусы Шёнера, карта Оронция Финнея, карта Пири Рейса, карта мира Меркатора и др.).


[Закрыть].

Однако в действительности все оказалось гораздо сложнее и непонятнее, чем на картах. В 1545 году испанец Иньиго Ортис де Ретес[249]249
  Иньиго Ортис де Ретес – испанский мореплаватель, во время своего плавания 1544–1545 годов открыл (и дал имя) остров Новая Гвинея, вдоль побережья которого он прошел около 1300 километров,


[Закрыть], отправившись в плаванье с Молуккских островов в Мексику, отклонился от обычного курса к югу и прошел вдоль длинного берега, который и до него уже видели некоторые испанские и португальские моряки. Жители этой прибрежной полосы были очень похожи на обитателей Гвинеи, поэтому де Ретес назвал обнаруженную им землю Новой Гвинеей и предположил, что это выступ легендарной Южной земли. Однако в дальнейшем открытую землю никак не удавалось увидеть снова, хотя испанские мореплаватели на протяжении 50 лет усердно искали ее. Конечно, указания де Ретеса могли быть и неточными, тем не менее в истории географических открытий этот факт поистине вызывает удивление – как можно было не заметить огромный, находящийся прямо перед входом на Молукки остров?

Голландцам повезло больше. Шел год 1605-й, когда голландское парусное судно «Дейфкен» («Голубок») под командованием Виллема Янсзона[250]250
  Виллем Янсзон (Янц) – голландский мореплаватель, открыватель Австралии; впервые появился в Ост-Индии в 1598 году; с 1598 по 1605 год осваивал местные моря, возвращался в Голландию; в 1605 году принимал участие в захвате голландцами у португальцев острова Амбоина; в 1605–1606 годах он первым привел судно к берегам Австралии в районе полуострова Кейп-Йорк (залив Карпентария) до 14° ю. ш.; в 1629 году Янсзон дослужился до адмиральского чина в Ост-Индии и умер в Голландии.


[Закрыть], посланное для того, чтобы попытаться найти землю, обнаруженную в свое время испанцами, достигло соответствующих широт и вошло в залив, который, судя по его размерам, вдавался в очень большой остров. Кроме того, голландцы открыли следующее: чтобы кратчайшим путем достичь Явы, надо плыть от мыса Доброй Надежды в восточном направлении, все время придерживаясь сферы действия благоприятных западных ветров. Если мы взглянем на карту, то убедимся, что корабль, идущий этим курсом, непременно натолкнется на Австралийский материк[251]251
  Речь идет о случайном открытии, совершенном в 1611 году голландцем X. Браузером. До 1611 года голландские корабли свой переход от мыса Доброй Надежды к Яве совершали в тропических широтах Индийского океана, в сезон юго-западных муссонов. Голландец Браувер направился от южной оконечности Африки прямо на восток, где в 30-х широтах его подхватили устойчивые западные ветры, на которых он прошел 4 тысячи миль, затем Западно-Австралийское течение подхватило судно и доставило на северо-восток к берегам Явы. Браувер вдвое сократил время прохода через Индийский океан и «подарил» мореплавателям устойчивые западные ветры, позволяющие в любое время года совершать переход Индийского океана, не боясь северо-восточных муссонов, дующих в северной части Индийского океана в течение нескольких месяцев. В 1615 году Ост-Индская компания после успешных опытов решила все свои суда направлять в Ост-Индию по «брауверскому маршруту».


[Закрыть].

И вот в один прекрасный день 1616 года голландец Дирк Хартог, естественно, причалил к западному берегу Австралии в районе сегодняшнего залива Шарк, не подозревая, впрочем, что открытая им земля имеет какое-то отношение к суше, обнаруженной Янсзоном. Однако поскольку берега, увиденные Хартогом, были на редкость неприветливые, он, так же как и другие более поздние мореплаватели, после краткой стоянки без сожаления покинул их.

Вывод, однако, напрашивался сам: Янсзон открыл северную часть, а Хартог – западную часть нового континента (Земля Эндрахт – в честь судна Хартога), который был назван Новой Голландией[252]252
  Название Новая Голландия будущая Австралия получила после выдающегося плавания А. Тасмана (это относилось к западной части континента). Правда, бок о бок с Новой Голландией на картах расположилась Зейдланд – Южная земля (в восточной части континента, включая Новую Гвинею, принятую за часть Южной земли).


[Закрыть].

У наиболее рьяных сторонников теории Южной земли возникли новые надежды…

В 1642 году губернатор Батавии[253]253
  Батавия (современная Джакарта) – форт, построенный голландцами в 1619 году, резиденция губернатора голландских колоний в Ост-Индии (Батавия – так в римскую эпоху именовалась Голландия, населенная германским племенем батавов).


[Закрыть] Ван-Димен снарядил в плавание Абеля Тасмана[254]254
  Абель Янсзон Тасман (1602–1659)—известный голландский мореплаватель, совершивший целый ряд открытий в Юго-Восточной Азии и Меланезии. В 1638 году он плавал в Индию, в 1639 году – в Японию, в 1642 году был послан на поиски Зейдланда и для исследования морского пути из Индии в Чили. Открыл Землю Ван-Димена, которая оказалась большим островом (остров Тасмания с 1853 года); Землю Штатов (современная Новая Зеландия), южные острова Тонга, группу Фиджи, остров Новая Ирландия и остров Новая Британия. Во время второго плавания 1644 года пытался выяснить, как соотносятся между собой Новая Гвинея, Новая Голландия и Земля Ван-Димена, причем пришел к ошибочному мнению, что Новая Гвинея и Новая Голландия связаны между собой в одно целое – в единый материк Зейдланд – Южную землю.


[Закрыть], с тем чтобы тот поближе познакомился с южным берегом Новой Голландии. Тасман дошел до 49° южной широты, иными словами, проник на юг дальше, чем любой другой мореплаватель до него. Свой курс он избрал не случайно – в те времена продолжали свято верить, что где-то на крайнем юге должен находиться огромный континент. Современники Тасмана считали, впрочем, так считали и античные ученые, что земной шар может сохранить равновесие только в том случае, если в южном полушарии окажется своего рода «противовес» планеты. Тасману явно повезло: он своевременно изменил курс, поплыл к северу и достиг южной оконечности Тасмании. Иначе он на всем протяжении своего путешествия не увидел бы ничего, кроме безбрежной океанской глади, если не считать уже известной южной оконечности Американского континента и нескольких крохотных островков на пути к нему.

Правда, Тасман так и не понял, что Тасмания – остров; он считал, что дошел до южного берега Новой Голландии. Ошибка вполне допустимая для моряка и географа того времени. Теперь новую землю, казалось бы, обозрели с трех сторон. Таким образом, легендарный Южный материк должен был, так сказать, сильно уменьшиться в размерах. Однако ложные представления, которые передаются из поколения в поколение, чрезвычайно живучи – за короткое время их не преодолеешь.

…После того как Абель Тасман по пути в Тасманию открыл Новую Зеландию, острова Фиджи и другие южные острова, он благополучно вернулся в Батавию, описав, таким образом, гигантский круг, обойдя Австралийский континент и при этом так и не коснувшись его ни разу и не обнаружив нового материка. Вывод, который Тасман сделал из своего путешествия, прямо-таки поражает своей нелепостью. И вот почему.

…Дело в том, что земляк Тасмана Ле Мер[255]255
  Якоб Ле Мер (1585–1616) – голландский мореплаватель, участвовал в экспедиции в Тихий океан, где искал Южную землю и занимался каперством вместе со Схаутеном; открыл вблизи Огненной Земли Землю Генеральных Штатов (впоследствии выяснилось, что это всего-навсего небольшой островок, современный остров Эстадос – испанское написание острова Штатов).


[Закрыть] в 1616 году увидел перед крайней оконечностью Южной Америки неизвестную землю и назвал ее Землей Штатов. Ле Мер был глубоко убежден, что им открыт Южный материк, хотя при более внимательном наблюдении можно было без труда убедиться, что речь идет всего лишь об острове площадью 50 на 10 километров. Однако Тасман не видел причин усомниться в показаниях своего земляка, тем более что Южный материк был обозначен на всех старых картах. Того, кто первым вступит на эту землю, ждала невиданная слава. И когда Тасман узрел вздымающиеся посреди бескрайнего океана скалы Новой Зеландии, он, равно как и вся его команда, сразу уверовал, что эти скалы в южной части Тихого океана имеют непосредственное отношение к той земле, которую нанес на свою карту Ле Мер. Традиционные представления о географии нашей планеты были настолько прочными, что люди, ни секунды не колеблясь, мысленно соединили два клочка суши, находившиеся друг от друга на расстоянии 10 тысяч километров, в единое целое; таким образом они хотели привести свои домыслы в соответствие с реальной действительностью…

Только столетие спустя подобного рода умозрительные построения потеряли свою убедительность, и их место заняло научное познание окружающего мира. И вместе с веком Великих географических открытий канул в Лету и старый тип мореплавателя – конкистадора и пирата, жестокого, но храброго завоевателя. Моряк этих дней – нечто среднее между морским разбойником и рубахой-парнем – уже не мог справиться со все более сложными задачами нового времени: он уступил место человеку науки и колонизатору. Люди совсем иного плана снаряжали в плавание куда более технически совершенные корабли, люди, которые не уступали своим предшественникам ни в смелости, ни в ловкости, ни в энергии, но которые прекрасно понимали потребности новой эпохи.

* * *

…На рассвете 13 июля 1772 года в Плимуте подняли якоря два корабля: «Резолюшн» и «Адвенчер». Инструкция, которую получил от британского адмиралтейства начальник экспедиции Джемс Кук[256]256
  Джемс Кук (1728–1779) – выдающийся английский мореплаватель, с именем которого связано множество крупных открытий в южных морях планеты, совершил три больших плавания в южные моря. Погиб в 1779 году на Гавайях.


[Закрыть], была краткой и выразительной: или найти Южную землю, или стереть все «белые пятна» в южной части Тихого океана.

В первой половине плавания – это было второе кругосветное путешествие Кука – корабли прокладывали себе путь (его можно изобразить в виде огромной дуги) через Тихий океан к Капштадту, порту в южной оконечности Африки, в то время принадлежавшему Голландской Ост-Индской компании.

В Капштадте экспедиция должна была закончить все приготовления для броска в неведомую южную часть Тихого океана. Корабли запаслись здесь свежим провиантом, и вот они уже покидают Капштадтскуго гавань: весь экипаж высыпал на палубу и не спускал глаз с африканского берега до тех пор, пока последняя полоска земли не скрылась за горизонтом. Какое грустное прощание! Кто знает, что сулит им будущее? Южный материк? Но ведь Южный материк – всего-навсего плод фантазии. Удастся ли Куку разгадать загадку, которая занимала воображение человечества целых полтора тысячелетия, и можно ли вообще ее разгадать? Ведь эту тайну Земля хранила так ревниво… А может, Южный материк всего лишь фантом?

…Джемс Кук сидел в каюте. Этот человек не знал колебаний. Разве он уже не избороздил все моря и океаны, доступные мореплавателю? Разве не сохранил хладнокровие и присутствие духа в невероятно опасных ситуациях? Теперь ему предстоит решить самую сложную задачу своей жизни. И он это сделает во что бы то ни стало…

Интендант передал Куку список взятого на борт продовольствия.

– Здесь все отмечено?

– Да, капитан, все. И то, что мы взяли на борт в Капштадте, тоже…

Оставшись в одиночестве, Кук углубился в список, еще раз мысленно представив себе набитые трюмы своих кораблей. Еле заметная улыбка промелькнула на его худощавом лице. Немалых трудов стоило Куку убедить этих жирных господ с провиантских складов, что треска и черствый хлеб не сохраняют моряку здоровье и трудоспособность. «Разве это санаторий? – спрашивали у него – И зачем загружать судно кислой капустой, солодом, джемом, изюмом, апельсинами, лимонным соком и прочими деликатесами? Какое нахальство требовать все эти продукты!» Но он им показал! Неужели человеческая жизнь для них ничего не значит? Неужели они готовы торговаться из-за каждого фунта стерлингов? Бормоча сквозь зубы проклятия, эти господа согласились, зная, что спорить с Куком бесполезно. Дело в том, что в вопросе о продовольствии знаменитого мореплавателя поддержали высшие инстанции, которые, хоть и нехотя, признали его правоту. В этом их убедил Джон Прингль, врач и специалист по лечебным растениям, который долгие годы исследовал причины возникновения цинги, ужасного бича моряков тех времен…

Наконец Кук отложил списки в сторону – он был доволен. Да, они приняли все меры: надо надеяться, что на сей раз им не страшна эта изнурительная болезнь, которая до тех пор считалась неизбежной.

Начало путешествия было малообнадеживающим. На 42° ю. ш. корабли попали в тяжелейший шторм. Огромные волны обрушивались на палубу. Потоки воды смыли на «Резолюшн» крышку одного из люков. Казалось, все кончено. Стиснув зубы, моряки боролись с разбушевавшейся стихией. Заметно похолодало, хотя корабли доплыли всего лишь до тех широт, где в северном полушарии находятся солнечные Азорские острова. Кук понял, что в южном полушарии климат куда более суровый. Не успела экспедиция пройти 50° ю. ш., как показался первый айсберг. Перед изумленными взорами моряков открылся совершенно незнакомый мир. Нет, на севере они не видели ничего подобного: ледяные великаны целыми стаями плыли им навстречу. Некоторые айсберги походили на гигантские башни и были высотою в 30 метров над водой, об их серо-зеленые отвесные стены разбивались волны, закипая белой пеной. Еще ни один корабль не проникал так далеко на юг.

Ученые, принимавшие участие в экспедиции Кука[257]257
  В экспедиции Кука приняли участие двое немецких ученых-естествоиспытателей. Иоганн Рейнгольд Форстер и его 17-летний сын (впоследствии выдающийся немецкий натуралист Георг Форстер), только что закончивший санкт-петербургскую гимназию; в экспедиции также приняли участие английские астрономы Уильяме Уолс и Уильям Бейли; у мыса Доброй Надежды на борт судна ступил ученик великого Линнея – шведский ботаник Андреас Спаррман.


[Закрыть], из-за сильных холодов почти не показывались на палубе, зато закаленный капитан день и ночь проводил либо на носу корабля, либо в рулевом отделении; он собственной рукой вел судно по опасному фарватеру, часто в густом тумане, вел его все дальше и дальше на юг. Как хорошо, что в свое время Кук оказался таким упрямым и в вопросе экипировки команды – благодаря его настойчивости все моряки получили теплую зимнюю одежду. Но вот странность: чем дальше проникали корабли Кука на юг, чем ниже падала ртуть в градусниках, тем все большее оживление царило в природе. В небе кружили птицы, причем некоторые породы пернатых были совершенно незнакомы морякам. Киты разгуливали по морю целыми стадами. Но больше всего занимали моряков диковинные смешные создания – не то рыбы, не то птицы. Казалось, они выстраивались целыми подразделениями на ледяных скалах, чтобы приветствовать мореплавателей. Так люди впервые познакомились с пингвинами. Один из забавных «джентльменов во фраке» сразу же поплатился жизнью за свое любопытство. Что касается моряков, то они скоро убедились, что мясо этих птиц почти несъедобно.

…14 декабря путешественники внезапно оказались перед неодолимой преградой из пакового льда[258]258
  Паковые льды – многолетний плавучий морской лед, собирающийся d огромные и прочные ледяные поля толщиной в 3–5 метров в полярных районах планеты.


[Закрыть]. Определили местонахождение: 55° ю. ш. Повсюду, куда ни кинь взгляд, простирались огромные ледяные поля, кое-где прорезанные узкими щелями. Плыть дальше было немыслимо. Неужели на этом все кончится? Кук приказал кораблям двигаться вперед вдоль кромки льда – быть может, где-нибудь все же найдется проход!

Туманы, чередующиеся с морозами, покрыли корабли толстым слоем льда. Даже паруса и те сковало холодом – они совершенно заледенели, управляться с ними стало адски трудно. В кубриках стоял влажный и промозглый воздух. Единственным уютным местечком оставалась большая кухня, отапливаемая каменным углем. Здесь после тяжелой службы собирались моряки, чтобы погреться и отдохнуть. Несмотря на то, что в ежедневный рацион всех членов экспедиции входила кислая капуста, появились первые признаки цинги. Больным давали сгущенное пивное сусло – совершенно чудодейственное средство.

Кук не сходил с палубы. Родина возлагает на него великие надежды. Он должен открыть новую землю – Южный материк! Но разве в этих широтах можно что-то открыть, кроме бесприютных ледяных пустынь? Пусть так, но от него ожидают, что он выполнит свой долг до конца. И вот парусные корабли, утлые деревянные суденышки, пробираются все дальше на юг, используя буквально каждую лазейку, с трудом лавируя среди льдов; второе судно, «Адвенчер», все время шло в кильватере флагманского корабля. Когда из-за туманов исчезала видимость, команды поддерживали связь друг с другом пушечными выстрелами.

17 января 1773 года экспедиция Кука поставила новый географический рекорд. Впервые в истории люди пересекли Южный полярный круг. Однако дальше 67° 15' парусные суденышки, совершенно не оснащенные для длительного плавания в полярных широтах, идти не могли. Сплошная стена из пакового льда высотою в несколько метров преградила путь мореплавателям; казалось, за этой недоступной стеной хранятся тайны Южной земли. Впервые люди увидели ледяные сполохи, которые, подобно блуждающим огням, освещали мертвенные просторы. Сполохи показывали, что недалеко от кораблей находились обширные ледяные поля. Но никто на борту не смог объяснить это странное явление природы. Для моряков Кука все было загадочным и непонятным. Сам Кук так и не узнал, что он находился всего в 200 километрах от огромного, покрытого льдом материка[259]259
  В 200 километрах от материка Антарктиды судно Кука «Резолюшн» находилось во время своего рекордного, 3-го пересечения Южного полярного круга. Это событие произошло 30 января 1774 года на 71°10' ю. ш. и 106°54' з. д. – самом южном пункте, которого когда-либо удавалось достигнуть Куку. Английский мореплаватель находился в 200 километрах от современного полуострова Терстон, у входа в будущее море Амундсена.


[Закрыть].

Наконец Кук принял твердое решение – повернуть к северу. Услышав о его намерении, матросы и ученые, находившиеся на борту, вздохнули с облегчением. Команда была измотана, корабли нуждались в ремонте. Короткая остановка в более теплых водах была просто необходима. Только один человек из экспедиции запротестовал. Это был немецкий естествоиспытатель Иоганн Рейнгольд Форстер, один из немногих иностранцев, взятых в плавание Куком вместе с сыном Георгом. Но Кук не переменил своего решения. Он должен был считаться с интересами всей экспедиции в целом, а не только с интересами ученых. Ведь на нем лежала ответственность за жизнь ста человек! Форстеру волей-неволей пришлось подчиниться. Лишь позже он понял, что решение Кука было единственно правильным.

Теперь корабли на всех парусах двинулись к 50° южной широты. С каждым днем солнце поднималось все выше, и с каждым днем люди и корабли сбрасывали с себя оцепенение, в которое их поверг холод. Больные выздоравливали. Прилежные руки матросов лечили раны, которые нанес кораблям лед.

Незадолго до того, как Кук покинул Капштадт, он узнал, что французы открыли Землю Кергелена[260]260
  В 1772 году француз Ив Кергелен-Тремарек открыл в Индийском океане землю (он принял ее вначале за выступ Южного материка), которая (как установил он позднее, в 1773 г.) оказалась небольшим островом (современный архипелаг Кергелен – владение Франции). Выяснилось, что долгота земли была указана Куку неверно, земля лежала на 12° восточнее.


[Закрыть]. Теперь корабли Кука, будто ищейки, прочесывали океан. Но, несмотря на все их старания, они так и не нашли в указанном месте признаков суши. Куку надо было пройти еще 10 градусов к востоку, тогда его затея удалась бы. Неужели француз Тремарек сознательно дал неправильные координаты? А может, он просто ошибся? На всякий случай Кук все тщательно проверил. Безуспешно! Следовательно, Земля Кергелена не могла быть не чем иным, как островом…

В густом тумане потерялось второе судно «Адвенчер». Двое суток его разыскивал флагманский корабль. Но так и не нашел. Теперь оставалась одна надежда – встретиться с ним в Новой Зеландии, куда капитану Фюрно было приказано пробиваться в том случае, если он потеряет связь с Куком. Да, с капитаном «Адвенчера» экспедиции явно не повезло, из-за его осторожности страдали оба корабля…