Текст книги "Чужеземные тропы, незнакомые моря"

Автор книги: Эрих Раквитц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 25 страниц)

На берегу маленького острова Поссешен (Владение) был поднят английский флаг. Лежащую против острова горную страну Росс назвал именем молодой английской королевы – Землей Виктории.

Туманы, штормы и снежные бури долго сдерживали корабли, но в конце концов им все же удалось продвинуться дальше на юг. Все выше и выше вздымались ледяные горы – Росс полагал, что их высота доходит до 3000 метров, – как вдруг члены экспедиции стали свидетелями удивительного зрелища. Среди окоченевшего мира к небу поднимались клубы дыма и играли отблески огня. Так был открыт в Антарктиде действующий вулкан высотой свыше четырех тысяч метров, названный Эребусом[431]431
  В честь судна «Эребус» («Преисподняя»).


[Закрыть]. Рядом находится его потухший «близнец», вулкан Террор…

Экспедиция продолжала плыть на юг, пока дорогу окончательно не преградил нескончаемый ледяной барьер высотой 50–60 метров. Несмотря на ревущий прибой и ежеминутно обламывающиеся и сползающие в воду громадные айсберги, Росс продолжал поиски места, куда можно было бы проскользнуть, чтобы обойти эту преграду. Flo барьер – его назовут барьером Росса – тянулся еще на целых 750 километров и сливался с гигантским глетчером где-то у будущей Земли Короля Эдуарда VII.

Наконец корабли дошли до 78° 09'30”. Так далеко на юг не забирался еще никто. Море Росса открыло ворота к Южному полюсу. Таким образом, Джеймсу Кларку Россу удалось сделать крупнейшие для того времени открытия на Южном континенте. Кстати, помимо всего прочего, он доказал, что на хорошо построенных и оснащенных судах, владея достаточным опытом плавания в полярных водах, можно успешно исследовать Антарктику,

К сожалению, после возвращения Росса на родину в 1843 году исследование ледового континента опять заглохло на долгие годы. Еще ничья нога не ступила на этот упорно сопротивляющийся континент, но его береговые линии были к тому времени в общих чертах установлены. Поле деятельности снова было предоставлено охотникам за тюленями, которые в погоне за добычей забирались иногда довольно далеко и продолжали совершать случайные открытия.

…Летом 1894 года норвежское китобойное судно «Антарктик» бросило якорь в гавани Мельбурна, чтобы запастись провиантом. Находившийся в Мельбурне молодой норвежский биолог Карстен Борхгревинк[432]432
  Карстен Эггеберг Борхгревинк (1864–1934) – норвежский ученый-натуралист и полярный исследователь: совершил в 1894–1895 годах плавание к берегам Антарктиды и ступил на берег ледового континента. Здесь он обнаружил растительную жизнь. В 1898 году Борхгревинк снова в Антарктике во главе экспедиции на судне «Южный Крест»; после зимовки летом 1899–1900 годов он достиг в море Росса 78°35' ю. ш. и пробился внутрь континента на лыжах и санях до самой высокой в то время широты – 78°50'.


[Закрыть] воспользовался предоставившейся ему возможностью попасть в Антарктику и нанялся на корабль матросом. В поисках китов «Антарктик», к неописуемой радости Борхгревинка, дошел морем Росса до 74°. У мыса Адэр он обнаружил свободную ото льда прибрежную полосу и сумел, несмотря на связанный с этим смертельный риск, настоять на том, чтобы его высадили на берег. Он первым ступил на Южный континент (23 января 1895 г.)[433]433
  Первым на Антарктический континент – Землю Короля Оскара – за год до Борхгревинка ступил его соотечественник К. А. Ларсен, который на промысловом судне «Ясон» прошел от Южных Шетландских островов вдоль восточного побережья большого шельфового ледника, носящего сейчас его имя. Правда, в истории южнополярных исследований этот факт остался незамеченным.


[Закрыть] и нашел там скудные признаки жизни: мхи и даже бивший из земли ключ.

Эти сенсационные находки – образцы мхов – он привез в Лондон на VI Международный конгресс географов. 1500 ученых мужей с удивлением слушали его сообщение. И оно действительно стало толчком к новым исследованиям Антарктики…

Знаменитым кораблестроителем Колином Арчером, построившим нансеновский «Фрам», был создан и «Южный Крест», на котором Борхгревинк с коллективом ученых в 1898 году снова ушел в море к мысу Адэр. Здесь из 31 человека команды должны были впервые остаться зимовать на Антарктическом континенте 10 человек[434]434
  Первая в истории исследования Антарктики зимовка в высоких широтах была проведена в 1898–1899 годах экипажем бельгийского судна «Бельжика» под командованием капитана Андриена Жерлаша де Гомери (1866–1934) и старшего штурмана, впоследствии знаменитого норвежского полярного исследователя Р. Амундсена; экспедиция исследовала тогда почти неизвестную Землю Палмера (у северной части Земли Грейама) и доказала, что она является на самом деле группой островов, а не «Землей». В море Беллинсгаузена «Бельжика» вмерзла во льды и провела в Антарктике целую зиму, между 70 и 71° ю. ш. Зимовка же К. Борхгревинка с товарищами была первой сознательно запланированной зимовкой в Антарктике в отличие от случайной зимовки экспедиции де Гомери.


[Закрыть]. Была построена хижина, оставлены припасы, и, поскольку еще позволяла погода, разведана окрестная ледовая пустыня. Затем на целые месяцы храбрецов окружила долгая полярная ночь. Страшные, неслыханной мощи бури бушевали над утонувшим в снегу жильем. Случайно эти люди выбрали для зимовки самую ветреную часть континента…

Южным летом 1899/1900 года Борхгревинк, продвигаясь вдоль ледового барьера Росса, открыл на 78° 35' ю. ш. удобное место, где можно было пристать к берегу. Отсюда он предпринял путешествие на санях и лыжах, приведшее его к 78° 50' ю. ш. Этим первым в Антарктике путешествием по суше Борхгревинк на 72,5 километра перекрыл рекорд Росса. Попутно выяснилось, что исследования можно перенести из прибрежных вод на почву Антарктического материка. Исследователям Антарктики открылось несказанно трудное, огромное поле деятельности. Многие вопросы требовали ответа…

Представляет ли собой Южный полюс точку, окруженную множеством покрытых льдом островов полярного моря или же он расположен в самом центре материка? Это была одна из важнейших проблем. Чтобы ответить на вопрос, в 1895 году VI Международный географический конгресс в Лондоне, а через четыре года следующий – в Берлине приняли решение атаковать континент сразу в нескольких направлениях. Четыре экспедиции одновременно должны были предпринять географические, геомагнитные и метеорологические наблюдения.

…Немецкая полярная экспедиция под командой Эриха Дригальского[435]435
  Эрих фон Дригальский (1855–1949) – немецкий полярный и морской исследователь, географ, геофизик. В 1891–1893 годах руководил экспедициями в Гренландию, а в 1901–1903 годах – в Антарктику, где открыл Землю Вильгельма II (в районе современного Берега Правды) и гору Гаусса.


[Закрыть] на «Гауссе» открыла в 1901–1903 годах в Восточной Антарктике так называемую Землю Вильгельма 11. Шотландец В. Брюс разведал море Уэдделла и определил очертания берега, названного им Землей Котса по имени одного из устроителей экспедиции.

…Драматично протекала шведская экспедиция, которая отправилась на Землю Грейама во главе с Отто Норденшельдом[436]436
  Отто Норденшельд (1869–1928) – шведский геолог и полярный исследователь. В 1895–1897 годах руководил экспедицией на Огненную Землю, в 1898 году путешествовал по Аляске, в 1900-м – по Гренландии. В 1901–1903 годах возглавлял шведскую антарктическую экспедицию, во время которой проник до 66° ю. ш., зимовал на острове Сноу-Хилл у Земли Грейама, установил, что Земля Луи-Филиппа и Земля Грейама связаны между собой.


[Закрыть], племянником известного покорителя Северо-Восточного морского пути. Когда его судну «Антарктик» (на нем плавал и К. Борхгревинк) угрожало быть затертым льдами, Норденшельд, недолго думая, с пятью отважными спутниками высадился на маленьком острове Сноу-Хилл (у 65° ю. ш.). Перезимовав на этом «Снежном холме», шведы предприняли ряд далеких и изнурительных рейдов, в результате которых установили, что Земли Луи-Филиппа и Грейама соединяются. Короткое полярное лето окончилось, но «Антарктика, который должен был вызволить их из ледового плена, не появлялся. Пришлось зимовать еще раз. Чтобы отыскать судно, Норденшельд следующей весной с двумя спутниками отправился в опасный путь к острову Поулет, где, по его предположению, мог бы находиться «Антарктик». По дороге в ледяной пустыне они встретили троих своих совершенно истощенных товарищей с «Антарктика»; минувшим летом их высадили на западном берегу с заданием пройти через горы Земли Грейама до Сноу-Хилла. Застигнутые зимой, они претерпели нечеловеческие страдания и лишения. Группа Норденшельда и спасенная ими тройка вернулись обратно на Сноу-Хилл. Там они совершенно неожиданно застали товарищей с потерпевшего прошлым летом аварию «Антарктика» и поэтому зазимовавших на соседнем острове.

После робинзонады, продолжавшейся два с половиной года, храбрецы были, наконец, взяты на борт посланного на их розыски аргентинского судна.

…Британской экспедицией руководил англичанин Роберт Скотт[437]437
  Роберт Фалкон Скотт (1868–1912) – английский исследователь Антарктики. В 1899–1904 годах предпринял свое первое антарктическое путешествие на «Дискавери». В 1910 году он вновь отправляется в Антарктику на судне «Терра-Нова» для достижения Южного полюса. 18 января 1912 года он достиг полюса, узнав, что здесь его опередил Амундсен. Возвращаясь назад, Скотт со своими спутниками погиб, не дойдя 18 километров до первого от полюса базового лагеря экспедиции.


[Закрыть]. С побережья Южной Земли Виктории он прошел вдоль барьера Росса и, постоянно борясь с ураганами и снежными бурями, пробился до рекордной по тому времени широты – 82° 17'. После двух зимовок на «Дискавери» к востоку от моря Росса он открыл Землю Короля Эдуарда VII.

С двумя спутниками Роберт Скотт прошел вдоль 164° долготы вверх по мощному глетчеру Феррера до южной Земли Виктории. Кроме того, он установил, что похороненный подо льдом материк в третичном периоде был покрыт зеленым ковром растений. Таким образом, британская экспедиция по своим научным результатам оказалась намного успешнее других…

Во всех этих опасных и самоотверженных походах пытливый ум и непоколебимая вера отважных людей не уступили сопротивлению гигантского холодильника Антарктики. История исследования последнего континента планеты близилась к своей трагической кульминации – атаке полюса.

…Первым был англичанин Эрнест Шеклтон[438]438
  Эрнест Генри Шеклтон (1874–1922) – английский полярный исследователь, участник экспедиции Скотга 1901–1904 годов. Его собственная экспедиция в Антарктику проходила в 1908–1909 годах на судне «Нимрод».


[Закрыть], участник антарктической экспедиции Скотта. Он намеревался, опираясь на приобретенный опыт, добраться до полюса на выносливых маньчжурских пони. В 1908 году он был уже у ледяного барьера Росса, и в течение первого лета ему удалось подняться на вулкан Эребус высотой 4023 метра. После зимовки в проливе Мак-Мердо группа начала свое хождение по мукам. 22 дня шла она по коварному шельфовому леднику Росса. Так как пони скоро погибли от бескормицы, люди вынуждены были на себе тащить сани. Еще 25 дней продолжалось покорение 750-километрового ледника Бирдмора. Борясь с леденящими ветрами, экспедиция Шеклтона дошла почти до полюса, оставалось всего каких-то 187 километров – пять дней пути. Но люди уже настолько обессилели, а продуктов осталось так мало, что каждый шаг вперед грозил гибелью. И где-то на широте 88° 23' был поднят английский флаг. Затем Шеклтон скрепя сердце отдал приказ повернуть обратно.

Они не дошли до полюса, но сделали много. Маршем протяженностью в 2750 километров они не только одолели один из самых гигантских ледников нашей планеты, но – самое главное – дали убедительный ответ на вопрос о строении Центральной Антарктики: Южный полюс находится на покрытом глетчерами высокогорье, в центре огромного континента…

Еще одним достижением экспедиции Шеклтона было открытие Южного магнитного полюса, расположение которого определила группа Дейвида и Моусо-на; он находился на 72° 25' ю. ш. и 155° 16' в. д., то есть недалеко от точки, предсказанной математиком Гауссом.

После того как американец Пири в том же году открыл Северный полюс, Южный оставался последней еще не открытой географической точкой планеты. Но человек уже готовился к ее штурму.

* * *

…15 июня 1910 года английский пароход «Терра-Нова» вышел из лондонского порта Кардиффа и взял курс на Антарктику. Начальник экспедиции Роберт Фалкон Скотт уже был известен своими первыми путешествиями к берегам ледового континента, и теперь он намеревался возместить неудачу Шеклтона и водрузить на полюсе английский флаг…

А шесть дней спустя из гавани Осло вышел знаменитый «Фрам»: Руал Амундсен, открывший Северо-Западный проход и выдвинувшийся в ряды полярников первого ранга, одолжил исторический корабль у своего земляка Нансена. Перед ним стояла трудная задача – еще раз оправдать славу этого испытанного судна новым подвигом…

Северный полюс уже завоеван, остается только Южный полюс, но к берегам ледового континента уже спешат англичане – довольно серьезные и опытные конкуренты. Но… будь что будет!

В сентябре 1910 года «Фрам» неожиданно появляется в гавани Фуншал на Мадейре, чтобы взять на борт свежие продукты. Весь мир изумлен, на палубе толпятся журналисты. Амундсену приходится отвечать на тысячи вопросов, а в конечном счете на один вопрос: что привело «Фрам» так далеко на юг, если речь идет всего лишь о дрейфе к Северному полюсу? Но Амундсен, прошедший сквозь огонь и воду, умеет отвечать на вопросы. Разве нельзя к Северному полюсу плыть через мыс Горн?..

Наконец корабельный колокол, некогда напутствовавший Нансена, заставил всех посторонних удалиться. Амундсен стоит на мостике, экипаж из 19 человек собрался на палубе. В их числе Гансен и Линдстрем, прошедшие вместе с Амундсеном Северо-Западным морским путем, и Иогансен, сопровождавший еще Нансена в мучительном походе к 86°, остальные тоже опытные моряки. Они уже давно догадывались, что командир имеет в виду совершенно другое, нежели Северный полюс. И они не ошиблись!

Капитан честно заявляет, что намерен плыть на «Фраме» не к Северному, а к Южному полюсу. Северный полюс открыт, Южный же свободен, и его открытие не является чьей-либо монополией. Кто первый это сделает, тот победит…

– Мы идем к полюсу вместе с англичанами, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы не посрамить Норвегию!

Желающих вернуться назад не нашлось, моряки слишком хорошо знали Амундсена, чтобы не верить в успех предприятия. Итак, победа или поражение! Гонка к Южному полюсу, о чем англичане еще не догадываются, началась…

* * *

После того как «Терра-Нова» прорвалась сквозь паковые льды, в начале января 1911 года она вошла в море Росса у пролива Мак-Мердо, в 22 километрах от старой зимовки Скотта. Уже при выгрузке одни новые моторные сани проломили лед и ушли на дно. Пони, на которых Скотт так надеялся, после долгого пребывания на борту совершенно вышли из повиновения, и заставить их работать можно было только путем огромных усилий.

Когда зимний лагерь был готов, экспедиция направила все силы на то, чтобы продвинуть как можно дальше на юг склады с провиантом. В то же время это должно было послужить генеральной репетицией марш-броска к полюсу. Но репетиция протекала не очень-то успешно. Пони страдали от холода, на каждом бивуаке приходилось сооружать снеговые валы, чтобы защищать их от ледяных, пронизывающих ветров. На это уходило много времени и сил. Даже с полупустыми санями маленькие лошадки пробивали подковами затвердевшую корку фирна[439]439
  Фирн – плотный, слежавшийся снег; постепенно уплотняясь, он превращается в лед.


[Закрыть] и далеко не всегда справлялись с дневным заданием. Зато прекрасно оправдала себя единственная упряжка собак. Они обыкновенно трогались на несколько часов позже, но затем, охваченные охотничьим азартом, уже к обеду догоняли лошадей. Это заставило Скотта задуматься. Но он не такой человек, который сразу делает необходимые выводы, впрочем, другого выхода у него, собственно говоря, и нет. Чтобы решительно изменить план, нужно иметь гораздо больше собак…

14 февраля, дойдя до 79° 28' ю. ш., Скотт и его люди окончательно выбились из сил. Животные совершенно обессилели, да к тому же термометр почти все время показывал минус 30°. Каждый шаг мог стать для участников экспедиции последним. Скотт вынужден был дать сигнал к отступлению…

А когда 22 февраля Скотт добрался до одного из своих резервных лагерей, его ожидало известие от капитана экспедиционного судна Кэмпбелла. Он сообщил, что, исследуя ледовый барьер Росса, он в 700 километрах от главного лагеря экспедиции встретил «Фрам». Так Скотт узнал, что у него появился соперник! Взвешивая свои шансы, он записал в дневнике:

«…Это серьезно осложняет дело. Амундсен находится на 110 километров ближе к полюсу, чем я. Никогда не думал, что он сумеет благополучно доставить на ледовый барьер так много собак. А главное, может со своими собаками двинуться в путь уже ранней весной, с пони это невозможно. Как бы то ни было, Амундсен не должен сбивать меня с толку, и я остаюсь при своем первоначальном плане, как если бы ничего не слышал об Амундсене. Итак, вперед без колебаний и страха, все силы – во славу отечества!»

Увы, было уже поздно. Скотт понял, что в шахматном дебюте на незнакомом поле Антарктики он успел потерять несколько фигур, и отсиживающиеся на зимних квартирах в заливе Мак-Мердо 65 человек его экспедиции чувствовали себя не слишком уверенно.

Через несколько дней после того, как «Терра-Нова» пришвартовалась у мыса Эванса, «Фрам» вошел в Китовую бухту. Правда, большому отряду англичанина противостояло всего девятнадцать норвежцев. Но зато какие это были люди! Почти все они провели долгие годы на Севере и теперь были готовы к встрече с Антарктикой. С одной стороны, это был небольшой дружный коллектив людей с сильными характерами, руководимых личностью незаурядной и целеустремленной, с другой – чуть ли не военный отряд, составленный по принципу четкой субординации. Уже из-за одной своей многочисленности группа Скотта не могла быть так тщательно подобрана, как это сделал Амундсен.

В то время как огромный обоз британцев миля за милей пробивался к югу, чтобы заложить запасы провианта, норвежцы на лыжах, большей частью буксируемые нартами, быстро продвигались по ледовому плато Росса, зачастую проходя вдвое большее расстояние по сравнению со своими соперниками. И вот 82° ю. ш. Здесь, приблизительно на 270 километров ближе к полюсу, чем Скотт, Амундсен заложил свой самый южный склад. Затем рекордными маршами по 50, 70, а иной раз и по 100 километров в день они двинулись назад к «Фраму».

Попутно они запасли 60 тонн тюленьего мяса, так что их стая из гренландских собак, к тому времени 116 штук, была обеспечена кормом на всю зиму. Какое это неоценимое преимущество по сравнению с громадным запасом сена, которое требовалось оставшимся у Скотта 11 маньчжурским пони!

После долгой' полярной ночи, использованной соперниками для проверки и ремонта снаряжения, 24 августа 1911 года солнце вновь показывается на горизонте. Но термометр еще на минус 50°.

8 сентября Амундсен, а с ним восемь человек и 72 собаки берут старт. Однако скоро он понял, что время еще не настало. Природа не дает себя перехитрить. Дойдя при 56° мороза до 80° широты, он поворачивает обратно. Однако и из поражения Амундсен умеет извлечь пользу. Восемь человек – слишком много! К полюсу с ним пойдут только Хансен, Вистинг, Бьяланд и Хассель. Остальные должны тем временем исследовать Землю Короля Эдуарда VII. Только не нервничать… Не опоздают ли они? Что делает Скотт? Может быть, он уже в пути? Но Амундсен не теряет спокойствия. По мере того как солнце поднимается все выше, спадает и температура. 20 октября по «весеннему морозцу» в 20 с небольшим градусов полярная группа с четырьмя нартами и 52 собаками начала гонку. Группа Амундсена стартовала раньше других. Шеклтон в свое время двинулся в путь только 29 октября. А сколько будет выжидать Скотт со своими нежными лошадками?..

Прошло 22 невозвратимых дня, прежде чем 11 ноября англичанин мог отдать приказ об отправлении в путь. Каково было бы Скотту, если бы он знал, что норвежец уже перешагнул за 83°!

Разумеется, Амундсену и его людям нелегко использовать преимущества своего раннего старта. Очень холодно. Неожиданно пал туман, и путевые знаки, предусмотрительно поставленные с интервалами в 5 километров, пропали из глаз. Это какое-то проклятое место, кругом бездонные трещины и обрывы. Не обходится и без неприятностей: провалились нарты Бьяланда. Он едва удерживает тяжелый груз на весу. С визгом скрываются в трещине несколько собак, другие в смертельном страхе цепляются за лед. Секунды кажутся вечностью, сил больше нет… Но вот подоспели товарищи. Все удалось спасти! Сумели вытащить даже собак, к счастью, удержавшихся на ледяном выступе.

Такие случаи нередки. Но это никого не выводит из равновесия. Напротив, все видят в этом желанный повод показать свою силу, выносливость и отвагу. Амундсен вынужден порой укрощать задорных парней.

Смелость и решительность, хладнокровие и коллективизм помогли преодолеть все трудности. В конце ноября пятеро норвежцев прошли опасный глетчер. Несмотря на крутой подъем, туман, снежные бури и опасные лавины, группа ежедневно проходила не менее 18, а однажды даже 31 километр. И вот пятерка отважных на высоте 3300 метров над уровнем моря, на краю пустынного и неизведанного плато, которое простерлось перед ними как ландшафт далекой планеты.

До полюса еще 500 километров! Амундсен осматривает горизонт. Где теперь англичане? Сумели они обогнать его? Едва ли! Но все же лучше спешить. Даже собаки охвачены полярной лихорадкой и пожирают пространство. Эти бестии только жрут, спят и мчатся в диком беге, в этом весь смысл их жизни. За день пройдено 40 километров…

Сорок километров за один день! Скотт едва ли смеет мечтать о таком. Его колонна с трудом пробивается к цели, но все еще находится в 170 километрах от глетчера Бирдмора. Уже давно моторные сани валяются бесполезным металлическим ломом на льду, а оставшиеся пони почти совсем обессилели. И все же Скотт не решается отказаться от первоначального плана идти к полюсу с группой из 12 человек.

В нарты должны впрягаться люди и расходовать на это последние силы. Мороз и свирепые бураны делают каждый шаг пыткой. Вечером Скотт подводит грустный итог:

«Наши продовольственные запасы не позволяют нам при всех условиях проходить ежедневно более 24 километров. Уже несколько дней мы не видели и намека на землю. Измученные животные утомляют нас, и завершенный переход не вызывает удовлетворения».

Тем временем счастливые соперники легко и быстро подвигаются вперед. При выходе на плато Амундсен приказывает убить 24 собаки. Люди жалеют их, но это жестокая необходимость. На обратном пути такой запас мяса придаст свежие силы и людям и животным. Остаются три упряжки, по шесть собак в каждой.

Однако иной раз остановки неизбежны. Целых пять дней сокрушительный ураган заставлял норвежцев укрываться в палатке. Пришлось смириться, каждый шаг мог привести к гибели всю экспедицию. Но на шестой день люди уже не могли оставаться в бездействии. И хотя все окутал густой туман, а острые, как ножи, кристаллики льда до крови изранили лица, они вновь двинулись вперед, подгоняемые одним-единственным желанием хотя бы на километр быть ближе к полюсу.

Амундсен, шагающий с компасом впереди, часто останавливается. Каждый раз в завывании ветра чудится ему лай чужой своры. Вот сверкает на горизонте завеса снежной пыли – не от упряжек ли Скотта? Иллюзия, мираж! Против этого существует только один рецепт: вперед, вперед, 200–100–50 километров, и тогда все выяснится…

14 декабря они где-то на подходе к полюсу. Расчет показал, что 89° широты остался далеко позади. Гордо реет на ветру норвежский флаг. В палатке в торжественном молчании слушают люди гудение примуса. До цели, за которую велась жестокая борьба, рукой подать… Но пусть лучше о событиях 15 декабря 1911 года расскажет нам дневник Амундсена.

«Утром 15 декабря нас приветствовала прекрасная погода, как бы специально созданная для того, чтобы мы спокойно могли дойти до полюса. Я не совсем уверен, но полагаю, что мы позавтракали в тот день несколько поспешнее, чем обычно, и несколько быстрее, чем всегда, вышли из палатки. Мы привели себя, как полагается, в порядок. К обеду дошли до 89°53' ю. ш. и приготовились пройти остаток пути без задержки.

В 10 часов утра с юга подул легкий бриз, и небо так густо покрылось облаками, что мы не смогли в полдень определить свое местонахождение. Но облачный покров все же был не слишком плотным, и временами мы видели солнце. Мы почти не разговаривали, но зато старательно смотрели вперед. Шея Хансена вытянулась и стала вдвое длиннее обычного. В 3 часа пополудни все дружно вскричали: «Стоп!» Мы внимательно следили за дисками счетчиков, и приборы показывали ту точку, где, по расчетам, должен быть наш полюс Цель достигнута, и путешествие окончено!..»

Пятеро закоченевших на морозе рук подняли древко с норвежским флагом на самой южной оконечности Земли. Победители драматической гонки пожали друг другу руки. Руал Амундсен совершил для своей маленькой родины еще один великий подвиг!

После того как на следующий день норвежцы для верности большим кругом обогнули расчетную точку, экспедиция двинулась в обратный путь. Черная палатка на полюсе осталась одиноким свидетелем их победы.

…А в это самое время Скотт и его спутники, обремененные тяжелыми санями, с трудом продвигаются вверх по леднику Бирдмора. Вспомогательная группа с собаками давно уже повернула обратно, а последних пони зарезали у подножья глетчера. Наконец 22 декабря высота была взята, но после перенесенных мучений все были до предела изнурены. Некоторые уже не могли тащить тяжелые сани. Только теперь, и слишком поздно, Скотт решился уменьшить свою группу. Те, кто ослабел больше других, должны были остаться; дальше со Скоттом пошли только Бауэрс, Эванс, Отс и доктор Уилсон.

Скотт знал, что ведет борьбу не на жизнь, а на смерть. Но сдаваться не хотел. Он никому не хотел уступать возможного триумфа, прежде чем не сделал все возможное. Но если бы он знал, что давно уже проиграл!..

Упорно бредут по снежному плато, преодолевая немилосердный встречный ветер, совершенно измученные люди. С тех пор как группа стала меньше, груз на санях пришлось увеличить. И все же провизию приходится экономить.

Жесткий наст тормозит, как песок. Сани часто останавливаются, сдвинуть их с места можно только общими усилиями. Так проходит день за днем, неделя за неделей, и только неукротимая воля гонит людей дальше. Но движутся они слишком медленно. Что значат 20 километров в день, если до полюса их осталось сотни? И кроме того, боязнь, что они придут слишком поздно, лишает людей сна…

В сумерках 18 января 1912 года настает решающий день. Надежда придает силы смертельно уставшим людям, еще несколько часов, и тогда… Неожиданно зоркие глаза Бауэрса разглядели что-то черное, чужое на фоне столь монотонного и однообразного ландшафта. Молча идут они к этому «чужому» и видят: на подпорке от нарт реет на ветру норвежский флаг. Какое ужасное разочарование после стольких тягостей и лишений! Мысль о возвращении – теперь уже без окрыляющей надежды на успех – нависла над людьми тяжким бременем, парализовала их последние силы.

Все же они делают необходимые измерения. Черная палатка Амундсена по расчетам Скотта стояла в 2700 метрах от полюса. В палатке англичане нашли два письма: одно Скотту и одно королю Хаакону. Если на обратном пути Амундсен погибнет, пусть Скотт переправит письмо в Норвегию.

Счастливый Амундсен! К этому времени плоскогорье уже осталось далеко позади, и он вышел из зоны свирепых ураганов. С радостным ощущением победы люди идут, как в бурном охотничьем азарте. И даже частые туманы не доставляют им больших затруднений. Заранее сооруженные из снега путевые знаки надежно указывают дорогу к дому, на север.

А 26 января их уже встречают на «Фраме». Товарищи поражены; им непонятно, почему пятерка так скоро возвратилась обратно. С тревогой смотрят они на истерзанные морозом лица: успех или поражение? Но на лицах товарищей улыбки – сомнения рассеяны. «Да, да, мы были на полюсе! Первые!» 99 дней жесточайшей схватки с природой, и убийственные 2800 километров пути остались позади. Все благополучно возвратились назад. Теперь покорители полюса по-настоящему могут насладиться своим триумфом…

Спешит обратно от полюса и Скотт со своими товарищами. Каждый день они делают по 30–35 километров. Это не так уж плохо. Но смогут ли они выдержать такой темп? Вот Эванс отморозил руки, капитан Отс ковыляет с поврежденной ногой позади, он тоже не способен ни на какую работу. Трое оставшихся должны сами тащить сани. Так они борются, с трудом добираясь от одного лагеря к другому. Но резервные рационы там так невелики, что их не хватает: люди не могут поесть досыта. Их работоспособность резко падает, и назначенное на день задание не выполняется. Паек приходится урезать все больше и больше. Порочный круг, из которого нет выхода!

В начале февраля группа из пяти человек, шатаясь от слабости, спускается с глетчера. Его склоны – это десятки и десятки километров, предательские трещины, острые пики, зияющие пропасти. Туманы, густые туманы и трескучие морозы… Однажды вся группа вместе с опрокинувшимися санями рухнула с высоты вниз. С трудом люди заставили себя подняться на ноги. Но здоровяка Эванса это сразило окончательно – у него сотрясение мозга, теперь он только тень самого себя. 18 февраля он надломился. Далеко по ту сторону 83° ему приготовили во льду последнее упокоение, ледяной саркофаг. Быть похороненным в самой южной могиле земли – слава трагическая…

Быстро катится лавина несчастий, ежечасно грозя захлестнуть маленькую экспедицию. В запасниках ничтожно мало масла, от мороза бидоны стали протекать. Скотт уже и раньше сталкивался с подобным явлением, но нужных мер не предпринял. Такая ошибка может дорого стоить. День без теплой пищи при таком морозе погубит ослабленный организм. Гонка к полюсу обернулась для проигравших соперников трагической борьбой за жизнь. И они чувствуют, что борьба безнадежна.

11 марта исчерпались силы Отса. Чтобы не обременять товарищей, он ушел в ледяную ночь и не вернулся. Пора поговорить друг с другом начистоту. Обманывать себя бессмысленно, всем ясно, что надежды на спасение нет. Скотт раздает каждому по 30 таблеток опиума. Это самый трудный час в жизни Роберта Фалкона Скотта. Его верные друзья, которых он намеревался прославить, сжимают в руках яд…

В это самое время Руал Амундсен переживает самую счастливую пору своей жизни. «Фрам» прибыл в Хобарт на Тасмании. Телеграмма сообщила всему миру о его подвиге. Со страниц мировой прессы не сходит имя бывшего матроса, охотника на тюленей. Но какая страшная трагедия заключена в сопоставлении этих событий!

Скотт подвел последний итог:

«Наша игра идет к трагической развязке… Одиннадцать километров – предел наших возможностей. Запасов провианта у нас хватит на семь дней. Сегодня вечером мы будем приблизительно в 120 километрах от резервного лагеря, где запасена тонна продуктов. 11 x 7 = 77 километров. Не хватает еще 43 километров».

Эти километры решают все. И вот последний акт героической драмы.

«17 марта 1912 года. Я могу писать только с перерывами, холод убийственный: в полдень —40º. Мои товарищи бодрятся, но мы почти замерзаем; мы постоянно говорим друг другу, что пробьемся, но в глубине души никто этому не верит».

«18 марта. Сегодня ко второму завтраку мы находимся в 39 километрах от лагеря. Несчастье надвигается все ближе. Вчера снова был встречный ветер, и снег бил нам в лицо. Мы вынуждены были прервать поход. Температура —37°. Никакое человеческое существо не было бы в состоянии противостоять такой погоде, и наши силы почти полностью исчерпаны. Постепенно мы все погибнем. Мы еще раз до половины наполнили примус, в последний раз, а затем мы умрем…»

«19 марта. Вяло и медленно, как всегда, мы тронулись сегодня в путь. До лагеря оставалось 29 километров. Мы могли бы за 3 дня туда дойти. Продуктов у нас осталось еще дня на два. Но горючего – только на один».

«21 марта. В понедельник вечером мы были в 20 километрах от лагеря. Вчера из-за яростного урагана мы не могли двигаться дальше. Сегодня снова напрасная надежда – Уилсон и Бауэрс намереваются идти до лагеря, чтобы принести горючее».

«21 и 23 марта. Ураган по-прежнему беснуется. Уилсон и Бауэрс не рискнули идти к складу. Завтра последний шанс. Горючего нет, а провизии осталось всего на один день – конец близок. Мы решили умереть естественной смертью – с вещами или без них мы пойдем к лагерю и рухнем на собственные следы…»

Агония группы Скотта продолжалась еще несколько дней. Наконец…

«29 марта, четверг. Начиная с 21-го с юго-запада непрерывно дуют сильнейшие ветры. Мы готовы в любой день выйти к нашему складу, до которого осталось всего 20 километров, но за дверью палатки не прекращается снежная буря. Нам уже нечего рассчитывать на улучшение погоды. Но мы будем держаться до конца: смерть недалеко. Обидно, но едва ли я смогу писать еще.

Ради бога не оставьте наших близких! Р. Скотт».

Исходя из времени, которое понадобилось вспомогательной группе, проводившей Скотта, для того чтобы прийти обратно в главную квартиру, англичане рассчитали, что Скотт с товарищами должны прийти к лагерю между 3 и 10 марта. Там их ожидали так несправедливо недооцененные собачьи упряжки – единственное оставшееся у экспедиции средство передвижения. Но 10 марта вышедшая спасательная группа вынуждена была из-за погоды и нехватки продуктов вернуться назад.