Текст книги "Муза (ЛП)"
Автор книги: Эмма Скотт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)
Или проскользнул через щель в окне?
«Все то негативное дерьмо, которое я испытывал по отношению к своей работе, было как зыбучий песок», – сказал я. «Чем больше я боролась с ним, тем больше оно засасывало меня. Пока...»
«Пока?»
«Пока я не нарисовал тебя в виде демона. Из моих снов, наверное. Из тебя получился чертовски красивый падший ангел, Амброзиус. Без обид.»
«Не обижаюсь».
«Эти наброски... они возродили во мне чистое желание рисовать просто ради рисования. Как будто я воссоединился с чем-то, что потерял. Все вернулось, и на несколько коротких минут стало неважно, что говорят маленькие голоса». Я горько рассмеялась. «Звучит безумно, не так ли?».
Наступило короткое молчание, и казалось, что Амбри что-то перебирает в уме. «Нет», – сказал он, наконец. «Ты не сумасшедший. И тебе не снился сон. И никогда не снился».
Я откинулся назад в своем кресле. «Что ты имеешь в виду?»
«В эту часть тебе, возможно, трудно поверить, но ты должен знать правду, чтобы мое предложение сработало. Чтобы ты не скатился к неизбежному».
«Хорошо», – медленно сказал я. «Что такое правда?»
Его сине-зеленый взгляд пронзил меня. «Я такой, как ты говоришь. Существо подземного мира. Демон».
«Правда? Демон?» Я начала смеяться, но это быстро угасло при виде выражения его лица. «Я был прав. Ты собираешься убить меня, не так ли?».
«Думай о снах, Коул Мэтисон. Ты действительно веришь, что спал?»
Не совсем, – последовал немедленный ответ, но я отверг его. Конечно, отверг. Какова была альтернатива? Что он говорил правду?
«Это... нет. Невозможно. Я тебе не верю».
Амбри фыркнул. «То, во что ты веришь, не имеет никакого отношения к реальности». Он сел поудобнее и скрестил ноги, положив одну лодыжку на одно колено. «Твоим главным заданием будет написать мой портрет – мой человеческий портрет. Ты должен изобразить меня так, чтобы это было подобающе члену пэрства. Я полагаю, это займет некоторое время – полное тело, с высокой детализацией и тому подобное?»
Я слабо кивнул.
«В промежутках между этими работами я позволю тебе рисовать меня в моем истинном облике так часто, как ты захочешь. Эти рисунки ты можете продавать по своему усмотрению. Подозреваю, что они принесут тебе кругленькую сумму».
«Твоя истинная форма...»
«Да, Коул. Та форма, в которой я впервые открылся тебе». Амбри встал и подошел к окну. «Форму, которую я принял после своей безвременной смерти весной 1786 года».
По мере того как он говорил, его сине-зеленые глаза темнели, чернели, пока не превратились в ониксовые шары. Пернатые крылья пробились сквозь ткань его костюма и распустились.
Этого не может быть...
«Я выбрал это существование, когда человечество отвергло меня», – сказал он, гнев окрасил его слова. «После предательства каждого человека, который должен был заботиться обо мне – моих родителей, моего дяди, моего возлюбленного... Они разрушили меня, бросили меня, убили меня. Но теперь... теперь я великолепен». Он повернулся ко мне лицом, его глаза стали чернейшими ямами на бескровной белой коже, кончики крыльев задевали стены. «Теперь меня нельзя игнорировать».
Я уставился на него. Реальность и мои сны сливались друг с другом, соединяясь и переплетаясь, и настаивая на том, что они не отдельные сущности, а одно целое.
«Ни одному человеку не суждено увидеть меня во всей красе», – продолжал Амбри. «Но я дам тебе это, Коул Мэтисон. Я отдам тебе всего себя, чтобы ты мог продать меня всему миру и сделать свое имя. Свое состояние».
Я тяжело сглотнул; мне потребовалось три попытки, чтобы обрести голос. «Это... реально?»
«Действительно», – сказал Амбри, и в следующее мгновение он снова стал красивым мужчиной, стоящим у окна. «Немногие люди встречали наш род во плоти, и большинство не сохранили рассудок надолго после этого. Но ты будешь другим. Любимым. Прославленный своей художественной изобретательностью. Бесспорным мастером. А у меня будет портрет, которого мне не дали при жизни». Он наклонил голову. «Мы договорились?»
Ранее, на мосту, я был пустым. Истощен. Мое самосохранение было маятником, качающимся туда-сюда всю ночь, но я не был готова к... чему бы это ни было. Фаустова сделка. Или к полному погружению в безумие.
Я поднялся со стула на дрожащих ногах и попятился к двери, не сводя с него глаз. Я едва осмеливалась моргнуть. «Н-нет сделки».
Амбри сцепил руки за спиной.
«Я вижу тебя, Коул. Возможно, когда никто другой этого не видит. В твоих глазах светится страх, но в них есть и искра жизни. Твой артистизм. Твое дикое любопытство. Я вдохновляю тебя. Я чувствую его вкус. Я чувствую его тепло. Ты жаждешь меня...»
"Нет." Я попятилась к двери, нащупала ручку. "Нет, я... я не могу".
Он улыбнулся, не обращая внимания. «Ты знаешь, где я, если передумаешь».
«Не передумаю».
«Будешь, Коул Мэтисон. Ты вернешься, чтобы забрать у меня то, что хочешь. Ты же человек, в конце концов». Его самоуверенная ухмылка скользнула. «Это то, что они делают».
Я поспешил к выходу, бежал по шикарным коридорам, как будто Амбри гнался за мной. Но он сдержал свое слово и отпустил меня. Вместо этого меня преследовала мысль, почти такая же тревожная.
Он прав... во всем.
Перевод: https://t.me/justbooks18
Глава 10
Я дошел до улицы Флуд.
Холодный ветер, казалось, пронизывал меня насквозь. Час был слишком поздний для такси; на улицах двигались только тени и я. Я кутался в пальто и шел против порывистого ветра, пока не смог идти дальше. Я не хотел идти дальше.
Что меня ждало? Крошечная комната с разбитым окном. Без камина. Никакого тепла. Черные стены и горячая плита.
И пустая кровать.
Я остановилась и, щурясь от ветра, вернулась к зданию Амбри. К комфорту, теплу и ему.
"Настоящий демон?"
На этот вопрос я не мог ответить. Но то, что заставило меня обернуться, было именно тем, о чем говорил Амбри. Любопытство. Творчество. Вдохновение. Его человеческая красота будоражила мою кровь, как ни один мужчина за долгое время, но его «демоническая» форма была как наркотик, которого мне хотелось еще больше. Рисовать или писать его, не ради так называемых богатств, которые он обещал, а потому что мое искусство умирало, а теперь возрождалось в нем.
А если он убьет тебя?
Я вздрогнул, вспомнив мост. Черная вода. Меня до глубины души пугало то, что я там побывал, но жизнь без огня моего ремесла сама по себе была своего рода смертью. Без него я был никем. Что, честно говоря, мне было терять?
В вестибюле Джером все еще работал на стойке регистрации. Консьержу, наверное, было под восемьдесят, но он стоял на своем посту прямо. Он кивнул мне и снял трубку телефона.
«Он вернулся». Пауза. «Очень хорошо, сэр».
Джером положил трубку и жестом указал на лифт. Я направился к ним, но затем остановился.
«Джером, меня зовут Коул Мэтисон. Я живу в дерьмовой квартире в Уайтчепеле. Моя хозяйка – мисс Томас. Моя лучшая подруга – Люси Деннингс. Она живет в Нью-Йорке».
Он приподнял одну белую бровь.
«Просто на случай, если „Нераскрытые тайны“ придут брать у вас интервью».
«Прошу прощения?»
«Неважно», – пробормотал я и направился к лифту. «За копейки и все такое».
У двери Амбри я постучал, подумал о том, чтобы повернуть обратно, постучал снова.
«Войдите», – прозвучал слабый ответ.
Я вошел внутрь и увидел, что он переоделся в черную шелковую пижаму – халат поверх брюк, свободно завязанный, открывающий вид на его грудь, когда он лежал на диване.
Вот ублюдок.
Он одарил меня высокомерной, торжествующей улыбкой. «Я бы сказал, что говорил тебе об этом, но у меня лучшие манеры».
Я заставил себя смотреть ему в глаза и никуда больше. «Прежде чем... что-то произойдет, нам нужны некоторые основные правила».
«Если ты настаиваешь. Вино? Бренди?»
«Нет, спасибо. Это и так достаточно сюрреалистично».
Амбри томно отодвинулась от дивана и налил хрустальный бокал, полный янтарной жидкости. «Как я уже говорил, мне это ничего не дает, но я люблю поддерживать видимость».
«Быть человеком?»
«Что-то вроде этого».
Он вернулся на свое место и указал мне на кресло у камина. Я опустился в него и не сводил глаз с Амбри, словно он был пантерой, готовой наброситься.
«Тебе не нужно пить?» спросил я.
«Или есть. Или спать.»
«Что ты делаешь всю ночь?»
«Трахаюсь».
Мое лицо мгновенно покраснело. «Ты... что?»
Он усмехнулся моему дискомфорту, покручивая ликер в своем бокале. «Прежде чем ты завалишь меня тысячей вопросов, расскажи мне, что ты знаешь о моем роде».
«Ну, не так уж много, учитывая, что до сегодняшнего вечера я не верил, что такие, как вы, существуют». Я провела рукой по волосам. «Я, конечно, слышала о Люцифере. Или это Сат...?»
"А-а-а-а", – сказала Амбри, подняв руку. "Давай не будем произносить слово на букву "С". Так будет безопаснее. Для тебя".
У меня пересохло в горле, и я встал со стула, чтобы пройтись по комнате. «Ладно, слушай, я не знаю, что я должен думать обо всем этом или что должно произойти дальше. Я собираюсь написать твой портрет, но при этом изобразить тебя демоном?»
«Именно это и должно произойти дальше». Амбри наклонил голову. «Ты всегда такой невротик?»
Я рассмеялся. «Да, потому что это происходит каждый день. Демоны просто существуют, показываются людям и нанимают их, чтобы...»
«Ты снова это делаешь, Коул Мэтисон. Перемудрил. И ты еще не обработал свои раны». Он кивнул на миску с водой и тряпку, все еще стоявшие на полу.
Я опустился обратно в кресло. «Половина меня чувствует, что меня эпически обманули, а другая половина...»
«Хочет большего?» Амбри ухмыльнулся. У него был целый арсенал этих маленьких улыбок – самые высокомерные, но все они были сексуальными. «Конечно, хочешь. Вот почему ты вернулся. Я так влияю на всех, ну, практически на всех».
"Потому что ты... сексуальный демон?"
Он рассмеялся, богатым и горловым смехом, и я предположил, что ответ был утвердительным, учитывая реакцию моего тела. Как будто голос Амбри распространялся по волнам, которые спускались прямо по позвоночнику к моему паху и танцевали вдоль каждого нервного окончания, которое вдруг призывало прикоснуться к нему.
«Такого я еще не слышал», – сказал он. «Нет, я не сексуальный демон. И не инкуб, как мы уже обсуждали ранее. Полагаю, вы знакомы с семью смертными грехами?»
Я кивнул.
«Я – демон похоти и обжорства. Я разжигаю эти грехи в людях и заставляю их отказываться от всего остального. Они становятся рабами своих собственных потребностей».
«Похоть и обжорство...? Подожди, семь смертных грехов существуют?»
«Конечно, они реальны. Иначе мой род был бы безработным».
"Совершение этих грехов может отправить тебя в настоящий ад?"
«Нет никакого ада. И рая тоже нет. Не так, как вы себе это представляете. Есть только Другая Сторона. Демоны обитают в одном царстве, а ангелы – в другом. Ты можешь называть эти сферы раем или адом, но это не реальные места».
Я потерла глаза. «Я не... это не имеет смысла».
«Конечно, не имеет. Человеческий разум не может постичь Другую сторону. Люди возвращаются на нее после смерти и остаются там до следующей жизни, после чего она забывается. Память стирается. Новый старт и все такое». Он изучал мое недоуменное выражение лица. «Не напрягайся, дорогой. Другая сторона бросает вызов времени, воображению и правилам физической вселенной. Твой человеческий мозг, с его ограничениями и недостатками, не в состоянии постичь это».
Я покачал головой, пытаясь осознать все это. «Подождите, подождите, ангелы существуют на самом деле? И мы живем не одну жизнь?».
«Действительно. Любовь, сострадание, мудрость, искусство – это слишком много, чтобы исследовать за одну жизнь. Поэтому ты возвращаешься снова и снова, чтобы учиться. Чтобы страдать. Чтобы сделать еще один шаг к тому, что вы называете просветлением». Он закатил глаза и допил свой напиток. «Учитывая положение вещей, мне не нужно говорить тебе, как часто это происходит».
«Но вы же не живете жизнь за жизнью, не так ли?»
«Нет». Он поставил свой пустой стакан на стол перед собой. «Я вышел из этого утомительного цикла».
«Как... как ты стал демоном?»
Это то, что не скажешь каждый день.
Амбри изогнул бровь. «Это очень личный вопрос, Коул Мэтисон. Я почувствовал, что человеческое существование больше не может мне ничего предложить».
«Так ты отвернулся от жизни?»
«Сначала она отвернулась от меня», – с внезапной яростью воскликнул он.
Наступило короткое молчание, в котором единственным звуком было стук моего сердца в груди. Его гнев казался непостоянным, но под ним скрывался постоянный ток боли. Словно живая струна, проходящая через него и подпитывающая его.
Амбри разгладил выражение лица и безмятежно улыбнулся. «Час уже поздний. Тебе нужно поспать. У меня есть комната для гостей. Утром мы сможем обсудить детали, приобрести твои припасы и тому подобное».
«Я не знаю, смогу ли я заснуть», – сказал я. «У меня миллион вопросов и...»
«И?»
«Какая-то часть меня все еще сомневается, что все это реально. В последнее время я чувствую себя полным дерьмом. Откуда мне знать, что у меня не психическое расстройство? Или что ты не накачал меня наркотиками?».
«Обычно все кажется более сюрреалистичным или сомнительным в темноте ночи. Поспи, и при ярком свете утра ты поймешь, что все это вполне реально, и что твоя судьба скоро изменится к лучшему».
«Это еще кое-что, о чем нам нужно поговорить», – сказал я. «Демоны обычно не любят менять чью-то судьбу к лучшему, если не получат что-то взамен».
Амбри закатил глаза. «И вдруг он эксперт».
«Что ты получишь за помощь мне? Кроме портрета».
«Разве этого не достаточно?»
Прежде чем я успел ответить, Амбри вскочил с дивана, взял тряпку из миски у ножки моего кресла, обмакнул ее в воду и поднес к моей щеке.
Я отпрянула назад. «Что ты делаешь?»
«Я не могу вести с тобой серьезный разговор, пока ты весь в кровавой грязи. А теперь не шевелись».
Он взял мой подбородок в руку и провел влажной тряпкой по моему лбу. Я осознавал эти действия лишь периферийно; все мое существо было пропитано его близостью. Его глаза были как драгоценные камни – невозможно представить их черными и полными ужаса. Его лицо... Господи Иисусе, у меня перехватило дыхание от его совершенства.
"Я знаю, что ты делаешь", – пролепетал я. "Ты пытаешься соблазнить меня. Или использовать свои... способности".
«Мои силы», – промурлыкал он. «Мне это нравится».
Я подавил стон, мое тело жаждало его. Но я проигнорировал это и стал копать глубже, изучая его, ища, что скрывается под этой сексуальной силой, которая хотела разгадать меня. Амбри был безбожно красив. В буквальном смысле. Но в точеных углах его челюсти и скул была какая-то мягкость. Глубина в его глазах и боль, скрывающаяся за острым умом и легкой ухмылкой.
С усилием я оттолкнул его руку. «Если это произойдет, мне нужна правда».
Он вздохнул. «Твое любопытство, Коул Мэтисон, станет для меня смертью».
«Скажи мне. Почему достаточно портрета?»
Он колебался еще мгновение, затем вернулся к работе, осторожно вытирая грязь и кровь с моего лица, говоря при этом.
«В 1736 году мой отец, Тимоти, женился на моей матери, Кэтрин. У них родилась дочь, Джейн. Они все там, в учебниках истории, все ветви семейного древа учтены, кроме одной. В 1762 году, когда моей матери было сорок восемь лет – древний возраст по меркам того времени – она родила сына».
Дыхание Амбри было сладким от привкуса бренди, когда он провел тканью по моей щеке и нежно прикоснулся ею к порезанной губе.
«Я был, как сейчас говорят, „счастливой случайностью“, хотя мои пожилые родители так не считали. Для них я был чем-то второстепенным. Зануда, который высасывал их энергию. Как только появилась возможность, они отослали меня. Вычеркнули меня. Обрезали ветку, так сказать».
«Они так и не написали твой портрет».
«Я кажусь мелочным, когда ты так говоришь, Коул Мэтисон», – сказал Амбри с сухой улыбкой. Он промокнул салфеткой бровь, его глаза потемнели. «Были и другие... обстоятельства. Соль на рану, можно сказать. Так что да, того, что ты меня разжалобил, достаточно».
«Ты не говоришь правду. Не всю», – мягко сказал я, и он напрягся, его взгляд метнулся ко мне. «То, что сделали твои родители, было дерьмово, но этого было недостаточно, чтобы заставить тебя обратиться к... темной стороне. Почему они отослали тебя?»
Он напрягся. «Ты услышал достаточно для одного дня».
Он опустил тряпку в воду и начал отходить, но я схватил его за руку.
«Подожди.»
Амбри посмотрел на мою руку, сжимающую его руку, затем на меня. Его сине-зеленые глаза были полны глубины и человечности, но ранее той ночью они были черными. Двойные бездны, наполненные огнем. Бледная, бескровная кожа и крылья...
«Покажи мне снова», – прошептал я. «Твою истинную форму. Дай мне увидеть. Прямо сейчас, пока я здесь, а не в страхе и отчаянии. Покажи мне, чтобы я знал, что это реально».
Амбри колебался мгновение, а потом я смотрел, как мое сердце выбивает ровный, тяжелый ритм в груди, когда цвет исчезает с его кожи. Крылья появились за его спиной, как тени, но это были его глаза... Его прекрасные глаза почернели до небытия. Бездна тени. Я продолжала смотреть, чувствуя, как меня засасывает внутрь. В этой бесконечной темноте я почувствовал огонь.
Дым и пепел.
Боль и ужас.
Я не мог отвести взгляд. Моя рука поднялась и коснулась кончиками пальцев фарфорово-белой кожи Амбри, и он оказался горячим на ощупь, а не холодным и безжизненным. Я обхватил его челюсть, когда эти черные-пречерные глаза расширились от удивления. Его рот слегка приоткрылся, и мой большой палец провел по его нижней губе. И все же я еще глубже погрузилась в его взгляд. Я чувствовал запах дыма и жар пламени, лижущего...
«Что это?»
Мой собственный шепчущий голос звучал далеко и смешивался с другими. Далекие крики толпы и гораздо более близкие, умоляющие крики человека. Амбри. И еще один... Кто-то, что-то злое. Существо чистой злобы, обещавшее ему все.
Амбри отпрянул назад и вернулся к своей человеческой форме. Я моргнул, выныривая из ужаса и душевной боли в настоящее.
«Совет: не смотри слишком долго в глаза демона, Коул Мэтисон. Только если тебе дорог твой рассудок».
«Что я видел?»
Он не ответил, но поднялся и встал возле огня. «Ты найдешь свободную комнату в конце коридора, первая дверь слева».
Я поднялся на ноги. «Что ты собираешься делать?»
«Сидеть у твоей кровати и смотреть, как ты спишь». Он насмехался над моим выражением лица. «У меня есть работа. Люди ждут, когда я выверну их наизнанку от желания». Он отошел к окну, затем повернулся и поднял на меня бровь. «Если только ты не хочешь, чтобы я остался, чтобы ты и я…».
Я кашлянул, по моему лицу разлился жар. «Нет, нет. Это одно из моих правил, вообще-то. Главное правило. Мы с тобой не собираемся…».
«Развлекаться?»
«Да. Я не очень хорошо отношусь к случайным связям, и это только все усложнит. Не говоря уже о том, что ты демон».
"Ты так говоришь, как будто это плохо".
Я бросил на него взгляд.
«Хорошо. Но если ты передумаешь...»
«Не передумаю», – сказал я. «И больше никакой черной магии на мне. Мы деловые партнеры. Вот и все.»
Он нахмурился, что выглядело как искреннее замешательство, затем кивнул. «Ну? Ты собираешься стоять и смотреть, как я принимаю свой аникорпус?»
«Что?»
«Аникорпус. Животная форма, которую демоны принимают на Этой Стороне».
«Жуки.»
Святое дерьмо, это реально. Все это реально.
Он ухмыльнулся. «Думаю, для одной ночи с тебя достаточно волнений. Кыш. Пойдем с тобой в постель».
Я кивнул, внезапно почувствовав, что час уже поздний; должно быть, было около трех часов ночи. Я пошел по коридору роскошной квартиры, которая казалась старинной. Не затхлой или обшарпанной, а именно древней. Как в доме с привидениями, стены которого пропитаны историей. Но мысль о том, что Амбри может выйти, чтобы прикоснуться к другим людям... Целовать и трахать их, заставлять их кончать, как он заставлял меня...
«Прекрати», – пробормотал я. «Ты не можешь ревновать. Ты только что сказал ему, что ничего не может случиться. Будь реалистом».
Тем не менее, боль в животе не проходила.
Я нашел свободную спальню, похожую на элегантную комнату в гостинице, которую я никогда не мог себе позволить, и лег лицом на подушки. Я чуть не застонал от приятных ощущений. Матрас, который не был жесткой плитой, шелк на моей щеке, как ласка.
Вопреки всему, я обнаружил, что задремал.
И что еще более невероятно, впервые за несколько месяцев хор противных шепотков, твердивших мне, что я никуда не гожусь, бездарен, безнадежен... Все они умолкли.
И это, подумал я, погружаясь в дремоту, почти стоило того, чтобы продать душу дьяволу.
Перевод: https://t.me/justbooks18
Глава 11
Коул шаркает по коридору. Когда я слышу, как закрывается дверь в свободную комнату, я прижимаюсь к стене. Окно открыто, ночь ждет, но мое желание выйти и попировать почему-то отсутствует.
Невозможно.
И все же я остаюсь на месте, наблюдая, как ночь отступает с приходом солнечного света, устремив взгляд внутрь себя, вспоминая, как рука Коула ощущалась на моей коже и как, глядя в глаза моей смерти, он боялся. Но не за себя.
За меня.
Это зыбучие пески. Будь осторожен, говорю я себе. Очень, очень осторожен.
Благоразумная мысль, но другая шепчет, что я, возможно, уже тону.
Перевод: https://t.me/justbooks18
Глава 12
Я проснулся от солнечного света, льющегося в комнату, которую я не узнал. Богатая антикварная мебель и я, устроившийся на кровати, за то, чтобы выбраться из нее, кому-то пришлось бы заплатить. Затем все вернулось. Вместо того чтобы запаниковать или испугаться, мое сердце заколотилось от волнения. Энтузиазм. Я – Коул Эндрю Мэтисон – собирался встретить новый день без сомнений в себе или депрессии, давящих на меня, как невидимая рука. Я чувствовал себя так, словно проспал сто лет, чтобы компенсировать все бессонные ночи, проведенные за последний год. Я чувствовал себя...
«Нормальным».
Твой новый покровитель – демон. Совершенно нормальный. Здесь не на что смотреть...
Хихиканье зародилось в моем животе и нарастало. Я позволил ему овладеть собой и смеялся до тех пор, пока не выдохся. Затем я лег на спину, уставившись в потолок.
«Что. Что. Блядь.»
Я перекинул ноги через край кровати. При свете дня комната была больше. Стол, стул, небольшой диван и двуспальная кровать занимали общее пространство, не тесня друг друга.
Я открыл окно, чтобы вдохнуть свежий холодный воздух. По моим прикидкам, был почти полдень. День был серо-золотистым и полным возможностей, что было намного дальше от того, где я был вчера.
Я принял самый длинный и горячий душ в своей жизни в ванной комнате. В моем старом доме в Уайтчепеле горячая вода заканчивалась ровно через три минуты и двенадцать секунд. Я засекал время.
Обернув полотенце вокруг талии, я вышел из ванной и обнаружил, что моя старая одежда исчезла, ее заменили новые брюки, белая нижняя рубашка, трусы-боксеры и флиска с длинными рукавами. Там было даже толстое зимнее пальто и шарф. Я не знал, как относиться к тому, что Амбри купил для меня одежду (или к тому, что он точно снял с меня мерки), но оставалось либо надеть новые вещи, либо уйти голым.
От возможностей, которые открывались при таком раскладе, у меня стыла кровь, и мне пришлось уделить время себе.
«Помни свое собственное правило», – пробормотал я, но что такое правила для демона?
Я оделся во все, кроме пальто и шарфа, и направился к выходу. Вышеупомянутый демон был в гостиной. Он был одет в другой костюм – дорогие брюки, рубашку и пиджак, все в черном, но в остальном находился почти на том же месте, где я оставил его прошлой ночью, стоя у окна. Солнечный свет струился внутрь, купая его в золоте и серебре и делая его кожу светящейся.
Нарисовать его таким...
Амбри повернулся, чтобы посмотреть на меня. «Намного лучше».
«Не то, чтобы у меня был выбор. Тебе не пришлось покупать мне одежду».
«Эта зима обещает быть суровой. Я не могу допустить, чтобы ты умер от пневмонии посреди моего портрета».
«Как предусмотрительно», – сказал я с ухмылкой. «Когда ты их получил?»
«Сегодня утром. Я рано ушел. Вернее, я не заходил». Он ухмыльнулся, но не так резко, как обычно. «Опасность работы».
«Спасибо, но больше так не делай». Я заметил открытую дверь, которая вела в небольшой кабинет рядом с гостиной. Мое внимание привлекла книжная полка.
«Можно?»
«Конечно».
Я шагнул в маленький кабинет. Там был еще один камин, огромный, богато украшенный письменный стол и встроенные книжные шкафы вдоль каждой стены, уставленные старинными книгами. Старые гравюры и первые издания. Вся коллекция, вероятно, стоила целое состояние.
«ты все это читал?» спросил я, вернувшись в гостиную.
Он фыркнул. «Конечно, я их читал».
«Впечатляет».
«Правда? Теперь я кажусь более привлекательным?»
Я рассмеялся. «Очень.»
Он не смог бы стать более привлекательным, даже если бы попытался.
«Несмотря на твое отвращение к необходимым тратам, – сказал Амбри, – сегодня я собираюсь купить тебе принадлежности для рисования, без споров. Нам также нужно обсудить тонкости нашего делового соглашения».
«Мне тоже нужно заехать к окулисту за очередной парой очков. Но не могли бы мы сначала выпить кофе?»
«Американцы и ваш кофе. За углом есть кафе».
Я взял пальто и шарф, и мы вышли. Я украдкой поглядывал на него, пока мы шли по тротуару в утренней прохладе, и пил его маленькими глотками, когда мне действительно хотелось...
"Итак", – сказал я громко, чтобы оборвать эту мысль. "О прошлой ночи..."
Он поднял на меня бровь. «О какой части?»
Той части, где ты ушел и трахнул кого-то другого.
Я кашлянул. «Просто... обо всем. У меня все еще так много вопросов».
«Естественно».
«Например, если ты хотел нанять меня, чтобы я тебя нарисовал, почему ты сначала пришел ко мне в образе демона?»
Мышцы на челюсти Амбри дрогнули. «Я не понимаю, о чем ты».
"Когда ты впервые появился в моей квартире, ты надел свой костюм демона. Казалось, что ты пытаешься напугать меня до смерти. Миссия выполнена, между прочим".
Его взгляд скользнул ко мне, а затем вперед. «Я проверял тебя на прочность».
«Это не достаточно хороший ответ».
Он бросил на меня сухой взгляд. «О? У тебя есть предпочтительный метод для демонов, появляющихся к тебе в темноте ночи?»
Я рассмеялась. «Нет, я просто имею в виду...»
«Это было для того, чтобы пробудить в тебе искру вдохновения. Я хотел, чтобы ты нуждался во мне так же сильно, как я нуждаюсь в тебе, Коул Мэтисон».
Я тяжело сглотнул, его слова пробежали вверх и вниз по моему позвоночнику. «Ты знал, что я захочу нарисовать тебя?»
«А кто бы не захотел?»
«Но это бессмысленно. Во второй раз ты...» Мое лицо покраснело, вспомнив, как он закатывал рукава, как стоял передо мной на коленях...
«Второй раз был просто для того, чтобы лучше познакомиться», – сказал Амбри. «Это то, что я делаю».
«Верно. Это то, что ты делаешь». Жар в моих щеках угас. Потому что я был не единственным, кого он посещал. И уж точно не ко мне.
Мы завернули за угол, и Амбри кивнул головой в сторону кафе под названием "Ла Марэ".
«Вот это место. Не мое любимое, но тебе должно понравиться».
«У тебя есть любимые? Я думал, тебе не нужно ни есть, ни пить».
«Оно французское, что вызывает неприятные ассоциации».
«Нам не обязательно идти сюда...»
«Все в порядке. Мне бы не помешало напоминание».
«Напоминание?»
«О жестокости людей».
Я начал спрашивать, как демон может считать людей жестокими, но он раздраженно хмыкнул. «Можем мы сесть за стол, как цивилизованные люди, прежде чем ты продолжишь свою инквизицию?»
«Конечно», – сказал я, усмехаясь. Прежде чем я смог остановить себя, я проговорил: «Ты чертовски очарователен, когда раздражен».
Его брови поднялись. «О?»
"Я имею в виду, что это не сочетается с твоей утонченностью, дорогой одеждой и идеальным... лицом".
Боже мой, пристрелите меня сейчас же.
Но поезд неловкости уже отъехал от станции, и его было не остановить.
«Вот почему супермачо, держащий корзину с котятами, выглядит мило», – продолжал я, болтая как идиот. «Эти две вещи кажутся несовместимыми, что делает их более привлекательными».
«Потрясающе», – сказал Амбри, хотя его ухмылка была близка к тому, чтобы стать настоящей улыбкой. «Твой разум работает загадочным образом, Коул Мэтисон».
«Расскажи мне об этом», – пробормотал я, с трудом поднимаясь по шее. Но дело было не во мне, а в нем. Я не мог вспомнить, когда в последний раз кто-то так сильно запудривал мне мозги. Если вообще когда-либо.
«Пойдем?» Амбри придержал дверь в кафе открытой.
«Почему бы и нет?» пробормотал я. «Я не могу сказать ничего хуже».
Он усмехнулся. «Давай узнаем».
Перевод: https://t.me/justbooks18
Глава 13
Мы входим в помещение, которое напоминает парижское кафе. Воспоминания одолевают меня, но я приветствую их. Я говорил искренне, когда сказал Коулу, что мне нужно напоминание. Рядом с ним я становлюсь тревожно мягким – слово, которое я никогда не хотел бы ассоциировать с собой.
Он заказывает кофе и круассан, затем лезет в карман за наличными.
«Это не мои брюки».
Он бросает на меня взгляд, но я уже протягиваю кассиру двадцатифунтовую купюру и говорю, чтобы она оставила сдачу.
«Я чувствую на себе твой вонючий взгляд», – говорю я. «Избавь меня от нравоучений. Если ты будешь выходить из себя каждый раз, когда я что-то для тебя покупаю, это будет утомительное партнерство».
Мы занимаем угловой столик. Я разматываю шарф и устраиваюсь в кресле.
"Это «неодобрительный взгляд», а не «слезливый взгляд», – говорит Коул, садясь напротив меня. «И я не привык, чтобы люди покупали мне вещи, и не хочу».
«Есть ли какая-то польза от гордости, о которой я не знаю? В конце концов, это один из наших любимых грехов. Я не понимаю, как это может быть добродетелью».
«Может быть», – говорит он и благодарит официантку, которая ставит перед ним пухлый круассан и капучино. «Это страдание на пути к просветлению, о котором мы говорили вчера вечером. Вы хотите проложить свой собственный путь в этом мире, а не получать все подряд. А если тебе повезло, и тебе все дано, ты должен быть благодарен и стараться помочь тем, у кого этого нет». Он делает глоток кофе, и его глаза опускаются. «Говоря о благодарности, спасибо тебе за это. Это один из лучших, что я когда-либо пробовал».
На губах у Коула остается немного пены, и он смахивает ее языком.
Я отвожу глаза. «Я поверю тебе на слово».
«Что в этом месте вызывает у тебя плохие ассоциации?» – спрашивает он через минуту. «Если ты не против, я спрошу».
Я скрещиваю руки и сужаю взгляд, размышляя, как много – если вообще что-то – ему сказать. «Вы интригующее создание, Коул Мэтисон».
«Нет», – говорит он. «Когда-то я был таким, возможно. Когда-то. Но мы говорили не обо мне».
"Именно это и делает тебя интригующим. Обычно достаточно одного-двух вопросов, и я могу заставить человека болтать о себе часами напролет".
