Текст книги "Костяные врата"

Автор книги: Эмили Дрейк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 22 страниц)

Гнев потери

Пронзительный крик прокатился по всей крепости, отозвавшись в барабанных перепонках Джоннарда, он поспешно слетел вниз, в темницу, хотя был очень усталым. Резко остановившись у темницы, он увидел в свете факела Изабеллу.

Она налетела на него, отчаянно жестикулируя:

– Левкаторы! Мои Левкаторы, они все исчезли! Что ты наделал?

Джоннард взглянул в глубь грязного, мрачного подземелья и приоткрыл рот от изумления: остатки костей и пищи, разбросанной там и здесь, грязные обрывки одежды… Но сами Левкаторы исчезли вместе с кандалами.

Джоннард быстро закрыл рот, чтобы скрыть свою реакцию на произошедшее и прислонился к стене.

– Ну, разумеется. А чего ты ожидала?

– Глупец! Идиот! Ты имеешь представление, на что ты меня обрек? – Голос Изабеллы срывался от гнева и отчаяния.

– Мама… – начал он, стараясь говорить медленно, чтобы выиграть время, придумывая ответ: – Я ни на что тебя не обрек. Я показал тебе Врата, разве ты не поняла?

– Я видела лишь мерзость Хаоса. – Изабелла отвернулась в сторону, не глядя ни на него, ни на мрачную темницу. Ее голос понизился до хриплого шепота: – Ох, Джоннард. Что ты наделал?

– Ничего, – ответил он, беря ее за руку. – Ничего, кроме того, что в дальнейшем принесет нам пользу. Давай поднимемся наверх и поговорим. – Мать отрицательно покачала головой. – Пойдем, – настаивал он. – Выслушай меня. Ты сотворила Левкаторов из Хаоса, из которого можно создать Врата. Отец почти открыл, эти Врата, но не довел дело до конца. Однако он научил тебя манипулировать этой энергией, создавать охотников за душами. Теперь Врата открылись, и Левкаторы вернулись в первоначальное свое состояние. Ты по-прежнему можешь использовать их энергию. – Джоннард взял мать за руку и повел наверх, хотя она и пыталась сопротивляться. – Теперь ситуация даже лучше, – продолжал он уговаривать ее. – Ты можешь черпать энергию из самих Врат. В этом мире мы постепенно теряли силы, теперь же мы непобедимы.

Изабелла повернула к нему лицо:

– Ты не знаешь, на что решился.

– Пока не знаю.

Больше он не проронил ни слова, пока они не поднялись в ее апартаменты с надежной звукоизоляцией. Здесь никто не мог слышать их разговор. Мать села за стол, потихонечку приходя в себя в привычной обстановке – ярко освещенная комната совсем не похожа на темницу.

– Теперь Левкаторы ничем не связаны, и мы все здесь в большой опасности, – обреченно произнесла она.

– Не все.

– Они жаждут плоти, душ и Магии, и мы сами должны опасаться этого.

– В данный конкретный момент я могу их удержать, а это главное.

– В данный момент? А что потом? – Изабелла пристально взглянула на сына.

Джоннард подавил в себе желание усмехнуться. Сейчас он хотел лишь успокоить ее, а не вызвать гнев.

– Лишь настоящее имеет значение.

– Как ты можешь так говорить? Как ты можешь даже думать так? – Мать сильно стукнула кулаком по столу, и тот задрожал, но Джоннард сохранял полное спокойствие.

– А почему бы мне так не говорить? Разве ты заглядывала далеко вперед, когда создавала Левкаторов? – резонно заметил он.

Мать и сын долго молча смотрели друг на друга. Наконец Изабелла отвела взгляд.

– Это было вызвано необходимостью. – Ей не хотелось что-то объяснять сыну.

– У нас есть преимущество. Эти Врата вырабатывают Магию, которую мы можем использовать в своих интересах. Они к тому же создают страх, и мы можем его использовать. Мне кажется, ты не понимаешь очевидного. Изабелла, я – Хранитель Врат. Я сделал это один раз и сумею сделать снова.

– Мы не осмелимся пройти через эти Врата, – сказала она.

– Возможно. Но ведь мы еще и не пробовали. – Джоннард откинулся в кресле, вытянув свои длинные ноги.

– Ты это серьезно?

– Почему бы нет? Ты хотела от меня чуда, и я его совершил. Но разве ты его оценила? Нет. С чего ты стала такой осторожной? Может, ты стареешь?

– Молчать! – закричала мать.

Джоннард удержался от следующих слов, наблюдая за лицом Изабеллы: красивое суровой красотой, с сильными чертами, крупным носом, обрамленное блестящими темными волосами, в которых уже появились седые пряди. Она прожила многие века, и ей было непросто. Она сумела выжить благодаря своей силе воли и уму, так же как и Магии, хотя прожитые годы начали брать свое.

Изабелла резко выпрямилась, шурша своим атласным платьем. Джоннард подумал: сколько же нарядов она взяла с собой в Убежище и насколько их хватит в этом суровом мире?

Она постучала пальцем по полированной поверхности стола:

– То, что ты сделал, Джоннард, это замечательно. Я отдаю тебе должное.

Сын кивнул, принимая ее похвалу.

– Но? – спросил он.

– Да, есть одно «но». И в нем вся суть. Мы понятия не имеем о дальнейших последствиях того, что ты сделал. И у меня нет никакого желания это выяснять. Это может потребовать много ресурсов, которыми мы не обладаем, и может пробудить силы, с которыми мы не справимся.

– А может, все и не так. Я отлично понимаю, кто ты и чего ты достигла; и я знаю, что ты говоришь на основании собственного опыта. Тем не менее у нас появились здесь определенные возможности, и это меня интересует. Я буду соблюдать осторожность и надеюсь использовать Врата для укрепления наших позиций здесь и в любом другом месте.

– Ладно, изучай, но осторожно. Мертвый ты будешь для меня бесполезен, Джоннард.

Сын поднялся, направился к двери и оглянулся:

– Спасибо тебе, Изабелла, как за разрешение, так и за твою заботу. – Скрывая усмешку, он вышел, оставив ее одну.

Кто спит в чужом гробу?

– На кухне чье-то тело! – закричала Ребекка Ландау. Ее крик разнесся по всей Академии, разбудив всех, кто еще спал, заставив их поспешно спуститься вниз, чтобы выяснить, что произошло.

Бейли и Джейсон оказались на кухне последними. Прическа девочки напоминала гнездо ее крысы, а Джейсон был таким сонным, что усиленно тер глаза. Даже раненый Рич доковылял на место происшествия раньше них.

– О, Господи! – сказал Гэйвен и растерянно опустился на ближайший стул, уставившись на лицо своего учителя.

Ребекка сделала глубокий вдох:

– Гэйвен Рейнвотер! Я со многим смирилась. Вы пришли ко мне и сказали: «Мы хотели бы учить вашу дочь волшебству». Я ответила: «Ладно, если она действительно этого хочет». Вы мне сказали: «Для ее безопасности она должна отправиться в другой мир». Я ответила: «Хорошо». Вы сказали: «Вам следует пойти с нами». Я сказала: «Ладно, раз это необходимо». Вы сказали: «Вам нечем заняться в этом мире, кроме как стать отменной кухаркой». И я ответила: «Хорошо, лишь бы от меня была какая-то помощь». Но это! Это! – Ребекка указала дрожащим пальцем на гроб. – Это уже слишком!

– Мама, – вмешалась Бейли, беря ее за руку, – успокойся.

Джейсон взглянул на девочку:

– Я думал, ты будешь сидеть с ним.

– Я так и делала. Но ничего не происходило, я стала засыпать и отправилась в постель, – пояснила Бейли, пожимая плечами. – Я собиралась прийти сюда раньше всех.

Гэйвен пристально посмотрел на них своими прозрачными синими глазами:

– Вы двое знали об этом?

– Мы нашли его, – гордо заявила Бейли.

Джейсон покачал головой:

– Мы знали, но нельзя сказать, что именно мы нашли его. Собственно, на самом деле он никогда и не терялся. Он…

Джейсон пытался подыскать слова; ему всегда было сложно говорить что-либо, хотя бы отдаленно напоминающее неправду. Рич, все еще бледный из-за раны на ноге, внимательно наблюдал за ним, в то время как Стеф расхаживал взад-вперед, бросая взгляд на человека, который казался мертвым. Сейчас мальчик явно был на грани того, чтобы его медвежья сущность взяла в нем верх.

– Он был у меня, Гэйвен, – достаточно резко произнесла Фрея, появляясь в дверях. – И я немедленно покину вас, если мы тут лишние.

Она смотрела на Мага снизу вверх, ее седые волосы почти светились, обрамляя лицо, как нимб.

– Лишние? Как вы можете быть лишними? – Гэйвен хотел сказать еще что-то, но не смог, от шока он только беззвучно шевелил губами. За помощью он повернулся к Томасу, который своей массивной фигурой занимал выход на улицу; на каждом плече у него привычно сидело по ворону. Гэйвен махнул ему рукой и, растерявшись, сел.

– Я думаю, он имеет в виду, что мы потрясены твоей самоотверженностью. Мы сочтем за честь разделить с тобой заботы о Грегори, – мягко сказал Томас.

На сердце у Фреи явно полегчало, и она стала оправлять свои многочисленные юбки. Гэйвен прокашлялся.

– Именно так, – подтвердил он, потрогав гроб. – Он кажется мне знакомым.

Фрея слегка покраснела:

– Хм. Ну, да, возможно. Я полагаю, что это гроб твоего рода, он предназначался для тебя – когда-нибудь. Я, ну… всего лишь одолжила его.

Гэйвен моргнул, потом погладил рукой искусно сделанный саркофаг.

– Отличная работа!

– Ты думаешь? Твоя семья не возражала. Я им хорошо заплатила за него. Думаю, они полагали, что это для тебя; в конце концов, они потеряли тебя из виду еще молодым, когда ты занялся Магией.

Гэйвен кивнул. В те времена Маги покидали свои семьи, чтобы не причинять им неприятностей на религиозной или политической почве. Гэйвен, по сути, был сиротой. Его воспитывал Грегори.

Он потянулся к замкам гроба.

– Нет! – бросился вперед Джейсон. – Его нельзя будить! Пока нельзя. Я не знаю почему, но этого не следует делать.

Фрея быстро подошла к ним.

– Парень прав, – поддержала она мальчика. – Мой брат оставил конкретные инструкции на этот счет: никто не должен его будить. Сейчас он спит – это часть какого-то уговора, он пробудится в определенное время.

– Будить спящего колдуна еще более неразумно, чем будить спящую собаку. Итак… Он продолжает спать, – пробормотал Гэйвен и убрал руку.

– И это правильно. – Миссис Ки слегка пристукнула по полу тростью. До сих пор она молча стояла, слегка опираясь на Тинг. – Одним ртом меньше, на какое-то время.

– Интересно, что это может быть за уговор? И с кем? – не унимался Гэйвен.

– Если бы я даже знала, Рейнвотер, я бы тебе не сказала, – покачала головой Фрея. – Такова была его воля. Даже Элеонора не должна знать. Вы еще не вернули ее?

– Нет, пока нет, – ответил Гэйвен, проводя рукой по волосам.

– Что тебе мешает? – Она нахмурилась, ее глаза потемнели.

– В данный момент? Хотя бы то, что я обнаружил кого-то спящего в моем гробу на моей кухне, – в отчаянии развел руками Гэйвен. – Мы должны найти для вас какое-то пристанище, где Изабелла при всех ее способностях не смогла бы вас обнаружить. Ага! Мне кажется, я знаю такое место.

– О! – понимающе воскликнула Бейли. – Главное, чтобы они не открывали спасательный люк!

– Я не люблю тесных помещений, – заявила Фрея. – Уютные – да, но тесные и замкнутые – нет.

Томас высунулся на улицу и запустил ворон в небо, после чего полностью зашел на кухню.

– Это наилучший выход, – поддержал он Гэйвена.

Фрея взглянула на него, потом вздохнула.

– Ладно, но лишь до тех пор, пока я не подыщу новый коттедж. Ты и ты, составите мне компанию. У тебя, – указала она на Ребекку, – есть Талант, но совсем никакой подготовки и дисциплины. – Ребекка лишь протестующе махнула рукой. – А у тебя, – Фрея указала на миссис Ки, – есть и подготовка, и дисциплина, но тебе не хватает гибкости. Хоть я часто бываю надоедливой, но многому могу вас научить.

– Для меня это большая честь, – поклонилась в ответ миссис Ки.

Томас и ребята подняли тяжелый саркофаг и последовали за Гэйвеном через Академию в тихий коридор, из которого Бейли попала в ловушку. Они оставили двери открытыми, принесли туда завтрак и рассказали Фрее о том, что с каждым произошло за последнее время. Поднос Джордж перебегал от Мага к Магу, словно веселый щенок, который хочет поздороваться и приласкаться. Так начался день.

Во второй половине дня Маги притаились у лестницы; Гэйвен жестом предупредил Джейсона и Трента молчать: в крепости кто-то был. Хуже того, похоже, Джоннард и Изабелла тоже поблизости.

– Это не та ситуация, когда «сейчас или никогда», – прошептал Джейсон. – Но «сейчас» было бы лучше.

Одна надежда на Томаса, Стефа и Рича. Они отвлекали охранников крепости.

Джейсон чувствовал, как в висках пульсирует кровь. Он ожидал сигнала Гэйвена, когда подниматься по лестнице. Сзади него притаился Трент, положив ему руку на плечо; его пальцы неслышно выбивали какой-то ритм. Оба мальчика не сводили глаз с Гэйвена. Старший Маг оглянулся через плечо, пошевелив рукой, как бы нащупывая невидимые нити. Таким образом он спрашивал Трента, не видит ли тот признаков заклятий на их пути.

Трент медленно поднял руку, указывая лишь на невидимую линию внизу лестницы. Она была встроена в крепость по тому же принципу, что и сигнализация в Академии. Гэйвен понимающе кивнул и поманил ребят рукой вверх. Насколько понимал Джейсон, заклятие, на которое указал Трент, представляло собой луч системы сигнализации. Какая именно ловушка сработала бы, неизвестно. Однако, зная Джоннарда, можно предположить, что это нечто весьма коварное.

– Этот путь ведет к Левкаторам, – прошептал им Гэйвен так тихо, что они его едва расслышали. – Оставайтесь здесь. Мне надо кое-что проверить.

Джейсон уселся на ступеньку, прислонившись к стене. Его слегка трясло от возбуждения, и он чувствовал, что те же эмоции переполняют и Трента. Он взглянул на друга, потом осмотрел пройденный путь и указал рукой на сеть заклятий, через которую им удалось пробраться. Дальше дыры в сети становились все больше и больше. Джейсон решил, что это проход к жилым помещениям; нельзя же, чтобы люди все время натыкались на сигнализацию. Он хотел поделиться этой мыслью с Трентом, изобразив пальцами идущего человека. Тот усмехнулся, то ли согласившись с ним, то ли решив, что его друг внезапно спятил. Джейсон беззвучно рассмеялся, опустив голову.

Прошло немало времени, прежде чем Гэйвен вернулся. Его лицо было мрачным. Он наклонился к мальчикам:

– Левкаторы исчезли.

– Что? – удивился Джейсон.

– От них не осталось ничего, кроме зловония. Держитесь рядом со мной. Не отставайте.

Трент многозначительно посмотрел на Джейсона, как будто догадался, что Изабелла лишилась подпитки энергией. Мальчики встали и направились за Гэйвеном.

На втором лестничном пролете старший Маг остановился, пытаясь уловить хоть какие-то признаки Элеоноры. По коридору загремели шаги, и он быстро притянул ребят к стене, укутал их вместе с собой темной тенью. Маги затаили дыхание, когда мимо них прошли трое солдат, о чем-то споря между собой. Солдаты ничего не заметили, поскольку не обладали нужными навыками. Трент вышел из-под плаща Гэйвена, наклонился и поднял что-то невидимое с пола, держа между большим и указательным пальцами.

– Музыка, – шепотом произнес он. – Это отрывок музыки. Не спрашивай меня, как я это сделал.

– Элеонора! – тихим, напряженным голосом сказал Гэйвен. – Они ее заперли, но заблокировать не могут. Веди!

Трент пошел вперед, ведомый лишь одному ему свойственным инстинктом. Джейсон замыкал шествие, готовый встретить любую опасность.

Они вошли в промозглое, темное крыло, куда никогда, по всей видимости, не проникали солнечные лучи; старые толстые стены были покрыты трещинами. Все говорило о запустении и страдании, пленницам здесь не намного лучше, чем Левкаторам, закованным в кандалы в темнице. Гэйвен положил руки на массивную, деревянную двустворчатую дверь и, следуя за жестами Трента, разрезал кристаллом-ножом запиравшие ее заклинания.

Дверь отворилась. Какое-то мгновение Гэйвен в нерешительности стоял на пороге, как будто сомневался, входить ли внутрь. Трент заглянул туда и жестом показал, что все чисто. Они вошли в плохо освещенную комнату, где пахло, как на старом чердаке, – спертым воздухом и пылью. Медленно Трент обвел комнату рукой. Действительно, как в секретную комнату в коридоре Академии, и в это помещение Магия не проникает и не выходит отсюда. Как и те, кто в ней находился.

Комната была холодной с обшарпанными стенами и почти без мебели. В углу стояла лютня с оборванными струнами и сломанным грифом, даже сломанную ее бережно прислонили к стене. Тем не менее Элеонора каким-то образом на ней явно играла, извлекала хоть какую-то музыку из оставшихся струн. «Это похоже на Элеонору», – подумал Джейсон. Гэйвен с горечью и печалью смотрел на инструмент.

– Мучители! – раздался тихий, хриплый шепот из темноты. – Духи смерти!

– ФайрЭнн!

Гэйвен осторожно прошел в смежную комнату, щуря глаза и всматриваясь в полумрак. Послышался шорох одежды, и Маг упал на спину под безумным напором женщины, которая вцепилась ему в горло. Джейсон захлопнул входную дверь, чтобы заглушить шум борьбы, в то время как Трент бросился вперед.

– ФайрЭнн, ФайрЭнн, – без конца твердил он ее имя.

Гэйвен заставил опуститься напавшую на колени, крепко сжимая ей запястья. ФайрЭнн зарычала от беспомощности и заплакала. Она попыталась освободить руки.

– Ну-ну, – успокаивающе бормотал Гэйвен. – ФайрЭнн, это же я, Гэйвен. Мы пришли забрать вас.

– Она не узнает нас! – ошеломленно прошептал Трент.

Джейсон закусил губу. За эти долгие месяцы ее когда-то огненно-рыжие волосы, выбивавшиеся из-под платка, который она и здесь носила, стали блеклыми с проседью, а изумрудно-зеленые глаза – пустыми. Джейсон взял руку ФайрЭнн и показал Тренту, чтобы тот взял другую и обратился к Гэйвену:

– Иди, отыщи Элеонору.

Тот, не колеблясь ни секунды, побежал вперед. ФайрЭнн подняла голову и осмотрелась. Ее взгляд был непонимающим и затуманенным. Джейсон успокаивающе погладил ей руку, но хватку не ослабил, поскольку чувствовал, как ФайрЭнн напряжена. Она взглянула на мальчика:

– Джейсон, это ты?

– А кто же еще, – улыбнулся он.

Главная травница Магов и повариха их летнего лагеря долго и внимательно смотрела на Джейсона:

– А откуда мне это знать, приятель? Вокруг столько мошенников.

Джейсон наклонился к ней ближе.

– Я ем любую твою стряпню, кроме рагу с красным перцем, – и содрогнулся, вспомнив запах этого блюда.

Женщина охнула:

– Парень, но тебе нельзя оставаться здесь. Тут повсюду ловушки. Забирай своих друзей и уноси отсюда ноги. Ты меня слышишь? Прежде чем злые духи не проведали, что вы здесь.

– Мы знаем, – мягко, но твердо сказал Джейсон. – Все будет хорошо.

– Нет-нет? – затрясла ФайрЭнн головой, ее волосы выбились из-под выцветшего платка. – Тот парень, как сам дьявол. Он придет за тобой, придет за Элеонорой. Бедняжка не сможет больше этого вынести. На днях она подумала, что чувствует поблизости Гэйвена, решила, что он пришел за нами. Это чуть не разбило ей сердце.

– ФайрЭнн, он пришел за вами, и на этот раз без вас мы не уйдем. Но ты должна не шуметь. Лучше помогай нам.

– Не шуметь. Ладно-ладно, я не буду шуметь. – Она высвободила свою руку. – Она сделала это. Она и ее Левкаторы забирали жизнь из моего тела, моих костей. И тот, другой, который наблюдает, он по маленьким глоткам вытягивает из нас силы.

– Я знаю. – Джейсону горько было видеть ФайрЭнн почти безумной.

Тут послышались тяжелые шаги, мальчик поднял голову и увидел Гэйвена. Маг держал на руках хрупкую фигуру, завернутую в покрывало. Это была Элеонора; она всхлипывала, обнимая руками его за шею. Гэйвен расправил плечи.

– Уходим отсюда. Быстро.

Джейсон и Трент поставили ФайрЭнн на ноги. Джейсон взял кристалл, а Трент распахнул дверь. И в этот момент раздался визг, завывания духов смерти – злобные, заунывные, пронзающие барабанные перепонки. Крик Ребекки этим утром был легким шепотом по сравнению с таким визгом.

Маги отпрянули назад.

Их обнаружили!

Паутина не помеха

– Бежим! – с каким-то отчаянием произнес Гэйвен.

– Бежать? – Джейсон взглянул на Гэйвена. – Мы не можем переместиться через кристалл без Томаса и остальных. У меня не хватит сил прыгнуть сначала к нему, а потом домой. Нам придется добираться до него ногами. Потому бежим!

– Стойте! – крикнул Трент, останавливая их. – Здесь вокруг паутина. Нас наверняка поймают. Мы не можем бежать. Красться – может быть.

Гэйвен остановился, размышляя и крепко прижимая Элеонору к груди, потом посмотрел на Джейсона.

– Свяжись с Томасом, выясни, не его ли это дела. Если нет, пусть затаится и ждет нас.

Джейсон схватил кристалл с прозрачно-голубыми прожилками и связался с Томасом. Тот тоже оказался застигнутым врасплох этим жутким визгом и согласился не высовываться, хотя тоже считает, что необходимо срочно выбираться отсюда.

В крепости все стихло. Гэйвен переступил с ноги на ногу.

– Возможно, это не было тревогой. Изабелла известна своим горячим нравом. Мы не знаем, что именно случилось.

– Тогда нам надо объединиться с Томасом и убираться отсюда, – нетерпеливо сказал Трент. Гэйвен вздохнул.

– Трент идет первым. Джейсон позади. Я рассчитываю на вас, парни.

Трент вел за собой ФайрЭнн.

– Нам недалеко, – приговаривал он.

В ответ она прижала к губам скрюченный артритом палец. Судя по всему, ФайрЭнн поняла, что должна соблюдать тишину. Она старалась точно следовать за Трентом. Гэйвен шел за ними, неся Элеонору так, словно эта ноша была для него очень легкой; вероятно, так и было.

Джейсон сзади всех прикрывал Щитом и следил за движениями Трента. Ступени скрипели при каждом их шаге. Они пробирались вслед за Трентом, как сквозь ряды колючей проволоки. Наверное, со стороны это выглядело достаточно странно. Трент находил проходы в паутине, которую его друзья не видели, хотя и ощущали вокруг Магию, злобную и неистовую – зеркальное отражение той силы, которой они сами пользовались, и чем дальше Маги продвигались, тем больше запутывалась паутина. Джейсон чувствовал вибрацию энергии, она словно пыталась его найти, но раз за разом промахивалась, и от этого ужаса мурашки бегали по телу Хранителя Врат.

Наконец Маги достигли входной двери, она приглашающе распахнулась перед ними, открыв их взору полуденную дымку.

При виде света, хотя и туманного, ФайрЭнн вдруг вырвалась от Трента, выбежала наружу, подняла руки к небу и стала раскачиваться, исполняя ритуал радости по-ирландски.

– Свободна! – закричала она надтреснутым голосом и упала на землю.

Трент подхватил ее и что-то шепнул ей. Она замолчала, кивнула ему и тихо, прерывисто заплакала.

Из свертка, который нес Гэйвен, раздалось тихое бормотание. Гэйвен немного наклонился, и Элеонора дотронулась рукой до ФайрЭнн, утешая ее. Рука Элеоноры была невероятно тонкой… Все это зрелище было невыносимым. Но тут Джейсон услышал какой-то звук у себя за спиной и повернулся.

Джоннард с тонкой улыбкой на лице стоял в дверях крепости:

– Мне показалось, что я услышал мышиный писк.

– Как возможно что-то услышать за воплями Изабеллы? – съязвил Джейсон.

– Что правда, то правда.

Джоннард вышел из дверей.

Джейсон, не мешкая, поднял Щит, прикрыв им своих, сжал в руке кристалл, позвал Томаса присоединиться к остальным и потом только повернулся к Гэйвену и Тренту, сказав:

– Сейчас или никогда.

Юный Маг чувствовал бурлящую в Джоннарде энергию. Черная Рука не теряла здесь силы, как они, Маги. «Мы просчитались», – подумал Джейсон.

Появились Томас, Стеф и Рич. Джоннард опустил плечи, и Джейсон почувствовал, как тот собирается, сосредотачивается, и бросился вперед с поднятым Щитом. В футбольном подкате он сбил Джоннарда с ног. Между тем Трент, не теряя времени, соединил всех Магов, в то время как Гэйвен ошеломленно пытался протестовать, и крикнул Томасу:

– Быстрее, уходим! – Последовала вспышка энергии кристаллов.

Последнее, что услышал Джейсон, был тонкий крик Трента откуда-то из пустоты: «Я вернусь», – и все исчезли.

Юный Маг ругнул себя, что не отправился вместе со всеми. Но это была минутная слабость. Он знал: они спасутся, а у него сейчас есть шанс не дать Джоннарду остановить его друзей.

Джейсон перекатился и поднялся.

– Это был футбол, – иронически заметил Джоннард и грязно выругался. Поднял с земли свой кристалл, из него сверкнуло лезвие, и со злостью бросился на Джейсона, намереваясь разрубить его надвое. Юный Маг увернулся, подставив Щит. Посыпались искры, вокруг злобно, как растревоженное гнездо шершней, жужжала Магия.

Джоннард вытер рот рукой и сплюнул.

– Ты не перестаешь удивлять меня, – сказал он, осторожно обходя Джейсона. – Однако пора это прекратить.

– Ничем не могу помочь, – ответил Джейсон, сберегая силы и сохраняя осторожность. – У меня есть друзья, которые на меня надеются.

Джоннард взмахнул руками, и в обеих его руках появились мечи. Он занял стойку, уже знакомую Джейсону. Мальчик отступил на полшага и ногой наткнулся на большой камень, которых было много в этом дворе, и это спасло ему голову: он внезапно качнулся, а кинутое Джоннардом лезвие просвистело рядом, не коснувшись юного Мага.

Джейсон отступил.

– Новая дуэль? – спросил он, выпрямляясь и слегка переступая с ноги на ногу, расслабляясь, как привык это делать перед футбольным матчем. Правда, обувь была сейчас не столь удобной, но сам он был в отличной форме. Теперь у него, Джейсона, были не только ум и Магия, но и долгие тренировки с миссис Ки. – Я не всегда выигрываю, но я редко проигрываю.

Белозубая улыбка Джоннарда напоминала волчий оскал:

– Я тебя прикончу.

– Если только я тебе не помешаю это сделать.

Лезвия в руках Джоннарда сверкали, перекрещиваясь в воздухе. Джейсон вновь увернулся, упал, перекатился, вскочил и рассмеялся:

– Хочешь пари? Если в этот раз победа будет за мной, ты и вся ваша Черная Рука уберется отсюда обратно.

– Обратно? В тот мир? Ты, наверное, шутишь! Я думаю, мы оба сходимся в одном: вернуться обратно означает стать подопытными кроликами в какой-нибудь лаборатории. Возвращение обратно ни для вас, ни для нас неприемлемый вариант.

В движениях Джоннарда была зловещая грация. Магический огонь ослеплял Джейсона и мешал следить за движениями врага. В конце концов, его звали Джоннард Олбрайт,[5]5
  Олбрайт – Albrite (англ.) звучит как all bright – дословно «весь светящийся, яркий, блестящий».


[Закрыть] несмотря на его злобную темную натуру с самого рождения.

– Тебе нечего предложить мне для пари из того, что я ценю. А все, что ты имеешь, я могу забрать у тебя сам. – Джоннард произнес эти слова, как властитель мира.

Джейсон заколебался, на какое-то мгновение отвлекся: а что он, Джейсон, ценит? В голове пронеслись лица друзей, его семьи – и тут Джоннард нанес удар.

Лезвие вошло глубоко. Мальчик отпрянул назад от нестерпимо острой боли, рука горела, из нее фонтаном била кровь. Он приложил к ране другую руку, в которой держал кристалл; кровь полилась на кварц, и боль вновь пронзила его. Джейсон не выдержал и закричал. Продолжая зажимать рану, он все время двигался, не давая Джоннарду возможности нанести новый удар, и думал, как остановить кровотечение. Он терпел, стиснув зубы, стараясь не кричать и не стонать и дрожа всем телом от этих усилий. Кристалл громко загудел, раскалился, Джейсон убрал руку с раны посмотреть, что там… Ничего. Хотя не совсем ничего – зловещий, белый рубец виднелся сквозь разрезанный рукав на том месте, где была кровоточащая рана, он пульсировал и болью отдавался во всем теле, которое еще не признавало, что его исцелили. Джейсон от удивления провел пальцем по клейкому рубцу.

«Это Грегори остановил кровь», – пронеслось в голове у мальчика.

Круживший вокруг него Джоннард присвистнул:

– Так-так. Залил кровью свой кристалл. Не следовало этого делать.

Джейсон тряхнул головой, чтобы не поддаться психологической атаке Джоннарда, и невинно спросил:

– О чем ты говоришь?

– Ты залил кровью кристалл. Они тебе не говорили об этом? Увы, в твоем образовании такие большие пробелы. Это может стоить тебе жизни, – ответил Джоннард и быстро нанес новый удар, но на этот раз Джейсон вовремя увернулся.

Рука по-прежнему болела.

Под ногой Джейсона оказался круглый камень в два раза меньше футбольного мяча, но, вероятно, раза в два тяжелее его. И тут нога Джейсона-футболиста сработала автоматически. Камень просвистел в воздухе, как ядро, направленное в голову Джоннарда. Тот нырнул в сторону, камень ударил его в плечо и отскочил с густым, смачным звуком. Джоннард вскрикнул и упал на колени. Наверное, это был лучший удар Джейсона за всю карьеру форварда.

– Кто-то, – заметил Джейсон, – будет очень недоволен, что ты упустил пленников.

Юный Маг сжал оба кристалла, и они откликнулись. Защищаться или спасаться? «Нет, – решил он, – сейчас лучше бежать. Домой!» Он представил себе Академию и почувствовал холод между реалиями. Последнее, что услышал Джейсон, прежде чем его поглотила пустота, был полный злобы и ненависти крик Джоннарда…

Джейсон уже слишком долго находился между реалиями. Смертельный холод проникал в каждую клетку его тела. Перемещение происходит в мгновение ока, но сейчас… Пустота замораживала его… Чем дольше он будет здесь находиться, тем меньше у него останется сил… Конец неизбежен. Джейсон обхватил себя руками и почувствовал потоки энергии в этом первичном Хаосе; слабые нити от тех, кого он любил и о ком думал в последний раз. Он ухватился за них: аметистовая нить Бейли и вибрирующая розовая – Тинг, темно-синяя – Трента и металлически-серая – Гэйвена, ослепительно-красная – Генри, и все остальные, целая радуга нитей! Он намотал их на руку и потянул…

Домой!