Текст книги "Ради Инглиш (ЛП)"
Автор книги: Э.М. Харгров
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)
– Эй, Инглиш, почему ты взяла телефон мисс Монро?
Она начинает заламывать руки и махать ими из стороны в сторону, а потом пожимает плечами.
Его голос абсолютно спокойный – не рассерженный, как я ожидаю.
– Инглиш, ты взяла телефон. Скажи нам почему, Медвежонок.
Она опускает голову и ее белокурые локоны качаются туда-сюда. Надув губки, она произносит:
– Помнишь, ты говорил, что, когда грустишь, смотришь на мою фотографию и оказываешься под радугой.
– Да, – отвечает он.
– Я просто хотела сделать свою фотографию на телефон мисс Монро, чтобы она тоже была под радугой. Она сегодня очень грустная.
Боже мой. Этот ребенок. Можно мне обнять ее прямо сейчас?
Он опускается перед ней на корточки и произносит все тем же ласковым голосом:
– Это очень мило с твоей стороны, Медвежонок, но знаешь, что было бы лучше? Сказать ей, что именно ты хотела сделать. Понимаешь почему? Помнишь, мы как-то говорили с тобой о том, что нельзя брать чужие вещи без спросу?
– Да, но тогда это не было бы сюрпризом. Только когда я взяла ее телефон, я не смогла его открыть.
– Как насчет такого расклада? – спрашиваю я. – Почему бы нам не сделать совместное фото, которое будет всегда меня радовать, и я окажусь под радугой?
Она энергично кивает.
– Мистер Бриджес, раз уж вы фотограф, не окажете честь сфотографировать нас? – Я беру свой телефон и протягиваю ему. Он забирает его из моих рук, а я сажусь на стул, поскольку не могу присесть на корточки из-за сломанной лодыжки. Он делает снимок. И протягивает мне обратно телефон.
– Благодарю. И Инглиш, спасибо, что заметила, что я была грустной.
– Не грустите, мисс Монро. С вашей ногой все будет хорошо. Может, моему папе стоит поцеловать ее. – Она смотрит на него, а он на меня.
– Спасибо, но мне придется носить этот ботинок не снимая.
– Папочка, поцелуй ее пальчики. Ты ведь можешь поцеловать их.
Боже правый.
– Не стоит, мои пальцы ведь не болят.
– Но, мисс Монро, поцелуи моего папочки волшебные. Мне всегда становится лучше.
Сейчас я закусываю губу, изо всех сил стараясь не рассмеяться и где-то в глубине души надеясь, что и мистер Бриджес тоже.
Наконец он произносит:
– Инглиш, все потому, что это срабатывает только на белокурых маленьких девочках. У которых много-много кудряшек. И которые говорят больше положенного.
– Оо, – протягивает, и ее губки складываются в идеальную букву «О».
– До свидания, Инглиш. Увидимся завтра.
Она машет мне, пока мистер Бриджес уводит ее за руку из класса. Каждый репродуктивный орган моего тела сжимается от увиденной сцены. Они вместе так идеальны. Не могу понять, почему он так немногословен с остальными.
Глава 12
Бек
Мы выходим из школы, а Инглиш только и говорит, что о мисс Монро и о том, что нам стоит пригласить ее на ужин. Она говорит не умолкая, пока не замечает, как я пишу смс. Вообще-то, я не в восторге от того, что мисс Монро вернется сюда. Она довольно мила, но мне нужно о стольком позаботиться, и в моей голове такое количество мыслей, что последнее, о чем я мог думать – как развеселись учительницу Инглиш.
– Папочка, давай сделаем для нее красивую картинку. Можно Анны и замка.
Ну, разумеется, «Холодное сердце».
– Может, ты нарисуешь картинку, на которой изображена Анна?
– Думаю, она обрадуется больше, если узнает, что она от нас обоих.
Она стоит прямо передо мной, сложив тоненькие ручки в умоляющем жесте. Как я мог отказать?
Протянув свою большую руку, я сдаюсь:
– Тогда давай начнем.
Она заключает меня в объятия и тащит в свою комнату, где мы рисуем картинку Анны и Инглиш, сидящих под радугой.
Глава 13
Шеридан
Позже тем же вечером, когда я работаю над планом занятий на предстоящую неделю, на мой телефон приходит сообщение. Я сильно удивляюсь, увидев имя отправителя.
«Инглиш хотела бы пригласить вас на ужин. Завтра вечером. В 18:30.»
Приглашение меня шокирует. И это довольно странно. Интересно, а он будет на ужине? Ну, разумеется, будет. И я должна прийти к ним. Если не приду, это разобьет сердце маленькой девочки, хотя не думаю, что ее горячий папочка будет того же мнения. Как по мне, так он полный засранец. Возможно, он будет более гостеприимен в присутствии Инглиш.
«С удовольствием. Что мне принести?»
И, как всегда, без ответа. Этому мужчине не помешало бы прочитать лекцию об этикете письменного общения. Какой же он грубый. Я решаю приготовить шоколадное печенье по своему собственному рецепту – разумеется, без глютена. Какао, кокосовый сахар, кокосовая мука и топленое масло, которое вы никогда бы не почувствовали, попробовав печенье. Вкуснятина. Мои друзья обожают его, хотя и не в курсе, что оно сделано из полезных ингредиентов.
На следующий день я отправляю сообщение мистеру Бриджесу с просьбой объяснить, как добраться до них, поскольку, если честно, не помню, где расположен его дом. Он отправляет мне адрес дома, который располагается не так далеко от моего, а также пишет короткое примечание.
«И приносить ничего не нужно. Все уже готово.»
Спустя несколько минут я подъезжаю к их дому. Время почти 18:30 и, пока я достаю свои вещи из машины, уже как раз вовремя. Мне приходится попросить его достать печенье из машины.
– Я же сказал, что приносить ничего не нужно. – Его голос звучит раздраженно, с нотками неодобрения.
– Поскольку вы так мне и не ответили, я решила, что будет мило принести десерт. Это всего лишь печенье, – улыбаюсь я.
Он просто стоит и смотрит на меня. Потом моргает, слегка кивает, и не сказав ни слова, разворачивается и оставляет меня стоять в одиночестве.
– Мисс Монро! – Ко мне выбегает Инглиш и обнимает за ноги. – Ваша нога все еще болит?
– Немного, но мне уже лучше, спасибо.
– Хотите посмотреть мою комнату?
– Если твой папа не будет против.
– А почему он должен?
Ну не знаю. Может потому, что он «свинья»?
Несколько передвижений костылями – и вот мы в ее комнате. Комната похожа на волшебный мир. Я такого никогда не видела. На одной стене живописная фреска, на которой нарисованы всевозможные сказочные герои: феи, единороги, принцесса и еще несколько выдуманных персонажей. В центре всего этого меловая доска, встроенная в стену, на которой можно рисовать.
Над кроватью Инглиш висит прозрачный балдахин, который придает сказочность всему помещению. В ее комнате присутствуют все цвета радуги. Все вещи лежат на своих местах, на стенах много полок, а в углах специальные места для хранения остальных вещей. На прикроватной тумбочке, комоде и полках расположены фотографии Инглиш, ее отца и его родителей.
– Мне очень нравится твоя комната. Она потрясающая!
– Ага, у меня такая же в доме Бананы и Деды.
Ого. Впечатляет. Они скопировали ее комнату, чтобы ей было комфортно.
– Серьезно?
– А-а-га. Давайте поиграем. Не хотите порисовать?
– Хорошо.
Она достает пару альбомов для рисования, и мы начинаем рисовать, пока в комнату не заходит мистер Бриджес.
– Эй, Инглиш, может быть, мисс Монро будет удобнее на диване в гостиной, где она смогла бы дать отдохнуть своей ноге?
Ее милый ротик снова округляется, после чего девочка кивает и ее кудряшки задорно танцуют. Спустившись в гостиную, мы обнаруживаем уже накрытый стол. Креветки, салат и куча овощей. Я с удивлением наблюдаю за Инглиш, которая поглощает еду с большим удовольствием. Возможно, я придираюсь, но мне казалось, дети довольно капризные в отношении еды. Инглиш же, казалось, ест все, что положили ей на тарелку.
Мистер Бриджес предлагает мне кофе, и я напоминаю ему о принесенном мною печенье на десерт, из-за чего Инглиш восклицает:
– Нам не разрешается приносить такое в дом. Мы не едим всякую фигню.
– Аа, ну тогда я тебя обрадую, потому что эти печенюшки абсолютно натуральные: я тоже не ем фигню и подобное сладкое. Они сделаны только из полезных ингредиентов.
Инглиш смотрит на меня, а затем на своего отца. Я делаю то же самое и вижу ухмылку на его лице. Что ж, похоже, это победа. Ох, какая это ухмылка.
– Можешь взять одно печенье, Инглиш. И для протокола, я не такой уж и тиран в отношении вредной пищи.
– Простите, я не знала. Однажды я принесла в школу печенье, но Инглиш отказалась его попробовать.
Он слегка округляет глаза, а потом Бекли спрашивает об этом случае у Инглиш. Она подтверждает, что все так и было, на что он говорит, что это нормально угощаться едой в школе.
– На самом деле, я полностью вас поддерживаю в этом вопросе. Я всячески стараюсь избегать некачественную пищу, если это в моих силах. Но должна признаться, тогда в магазине я подсмотрела продукты, лежащие в вашей тележке, и была действительно впечатлена.
– Именно поэтому у вас текли слюни? – подразнивает он.
– Что ж, поэтому, а также потому, что была дико голодна.
– Расскажите, что сказал врач о вашей ноге.
– Я травмировала лодыжку и на ближайшее время этот ботинок станет моим близким другом.
Я в подробностях рассказываю мистеру Бриджесу обо всем, на что он лишь отвечает, качая головой:
– Ох уж эти ваши туфли.
Тут вклинивается Инглиш:
– Папа сказал, что сейчас женщины не носят удобную обувь.
– Но ведь девушкам нужно быть стильными, – протестую я.
Мистер Бриджес хмуро смотрит на меня. Пожалуй, мне стоило держать рот на замке. Он встает из-за стола и начинает собирать тарелки.
– Может, я помогу?
Он наклоняет голову вбок, и на его хмуром лице четко читается «Серьезно?» Он переводит взгляд сначала на мой ботинок, а потом и на костыли. Я всего лишь хочу помочь. Что тут еще скажешь?
– Инглиш.
Она отодвигает стул и начинает помогать ему. Вскоре все вымыто, и он приносит мне дымящуюся чашку кофе, сказав:
– Сливки и сахар. – Он помнит.
– Спасибо.
Потом Бекли ставит на стол тарелку с печением. Мы берем по одному, и я слежу, как он откусывает.
Его ресницы подрагивают, а зрачки расширяются, и он не перестает смотреть на меня, пока жует печение. У меня сбивается дыхание, будто двухтонный бегемот уселся мне на грудь. Я так и не съедаю свое, потому что куда интереснее наблюдать за Бекли. На моих глазах будто происходит эротическая сцена, прямо за этим столом. Он хотя бы понимает, какой эффект оказывает на меня? Мне хочется обмахнуть лицо, но боюсь, буду выглядеть глупо. Хотя, если я что-то быстро не придумаю, то с меня градом польет пот.
– Печенье очень вкусное. Папочка, можно мне еще? – голос Инглиш разрывает то сексуальное напряжение, которое чуть не сделало из меня полную дуру.
– Конечно, Медвежонок, – отвечает он хриплым голосом. – Налетай. – Она тут же хватает печение, тогда как я откладываю свое на стол и делаю большой глоток кофе, чуть не обжёгшись. Черт, я как будто выпила лаву.
– Все в порядке? – спрашивает он.
– Да, – хриплю я. – Просто немного горячий. – Я делаю глубокий вдох и начинаю обмахивать лицо, чтобы как-то остудить свой рот. На моем языке теперь точно нет кожи. – У вас случайно нет льда? – квакаю я.
– Конечно. – Он приносит мне немного льда, и я засовываю кубик льда в рот.
– Это самый горячий кофе, который я когда-либо пила, – бормочу я, посасывая лед.
– Может, в следующий раз вам стоит пить маленькими глотками.
Умник.
Допив свой кофе, я говорю:
– Пожалуй, мне пора.
– Вы не можете сейчас уйти, мисс Монро. У нас есть для вас подарок, – восклицает Инглиш, подпрыгивая на месте.
Приподняв брови, я вопросительно смотрю на мистера Бриджеса, а он лишь пожимает плечами. Инглиш выбегает из комнаты и возвращается через несколько минут с большой картинкой в руках. Улыбаясь прекрасной улыбкой от уха до уха, произносит:
– Это вам. Папочка и я нарисовали это специально для вас, чтобы вы не печалились из-за вашей ноги.
Я улыбаюсь ей. Не «ноги», а «лодыжки», но я не поправляю ее. Она так взволнованна, чего нельзя сказать о мистере Бриджесе. На самом деле, он даже начинает ерзать. Потом я смотрю на картинку и едва могу дышать. Это практически идеальная отфотошопленная фотография, на которой изображены Анна из «Холодного сердца», Инглиш, мистер Бриджес и я, сидящие под радугой над ледяным замком из мультика.
– Это потрясающе, Инглиш.
– Вам правда нравится? Мне хотелось, чтобы вы были под радугой вместе с нами.
– Думаю, вы проделали отличную работу.
Все еще чувствуя себя некомфортно, мистер Бриджес произносит:
– Если вы еще не догадались, это ее любимый мультик.
– Трудно не догадаться. – И переведя взгляд на Инглиш, говорю: – Я сохраню эту картину навсегда. Спасибо большое. – Я прикладываю картину к сердцу. Если честно, я боюсь заплакать, потому что никто и никогда не преподносил мне такого ценного подарка.
Инглиш несет свое произведение искусства, пока мы идем к входной двери.
– Спасибо за приглашение на ужин, Инглиш, мистер Бриджес. Все было очень вкусно.
– Вам не кажется, что вы уже можете называть меня Бек? – спрашивает он. Странно, до этого он никогда не предлагал перейти на «ты». Я решаю не обращать на это внимание.
Не зная, что ответить ему, лишь протягиваю свою ладонь.
– Спасибо, Бек. Кстати, зови меня Шеридан.
– Я так и планировал.
– Инглиш, увидимся завтра.
– До свидания, мисс Монро. Спасибо за печенье.
Они помогают мне сесть в машину, и я отъезжаю от их дома, помахав на прощание. Все действительно очень странно. Весь вечер Бек был очень мил, хотя временами мне казалось, что ему неуютно рядом со мной. Он реально трудный человек.
Глава 14
Бек
Сегодня на дорогах жуткое движение, пока я еду на фотосессию. И я реально в плохом настроении. Мой придурок-босс звонил уже четыре раза, а вчера сказал, что фотографии должны быть готовы к следующей неделе. Сегодня единственный день, когда мы можем все выполнить. Суббота. День, который я люблю проводить со своей дочерью. А сейчас должен потратить полдня, а возможно и больше, с парнем, который не может разобраться со своим дерьмом.
Находясь в машине, я не могу не заметить машину, которая едет на большой скорости и лавирует между другими. Да, скорость высокая, но хуже всего то, что водитель постоянно виляет из стороны в сторону, из-за чего чуть не случается несколько аварий. Мой телефон стоит на консоли, поэтому я разблокирую его и спустя несколько секунд уже снимаю этого идиота на видео.
Но затем я вижу ее старую металлическую развалюху, к которой как раз приближается этот идиот. Она и не подозревает, что происходит позади. Матерь божья. Почему этот козел так ведет себя и почему, черт возьми, она не обращает никакого внимания на то, что происходит вокруг? Ее что, не учили придерживаться дистанции?
Глава 15
Шеридан
Без сомнений, у меня самое ужасное настроение, которое можно только представить. Эта дурацкая вещица на моей лодыжке выводит меня из себя, из-за чего моему терпению скоро придет конец. Мы с Мишель переехали сюда в прошлом июле из-за новой работы, но я до сих пор не могу привыкнуть к дорогам в огромном городе Атланты. Для нашего местожительства мы выбрали Брукхэйвен, поскольку он расположен недалеко от работы и здесь есть все, что нам необходимо. Тем не менее, дороги за пределами нашего района или Бакхэда просто ужасны, из-за чего весь день идет насмарку. Я пользуюсь GPS-навигатором на своем телефоне, потому что моя машина насколько старая, что в ней нет подобных функций. Но так или иначе это выводит меня из себя. Я выросла в маленьком городке и училась в университете штата Джорджии, который, кстати, расположен тоже в небольшом городе. Поэтому переезд сюда стал для меня большим испытанием.
Моя десятилетняя «Хонда Аккорд» в последнее время постоянно барахлит, поэтому в субботу я собираюсь поехать в мастерскую и узнать, в чем же дело. Тыркаясь в ужасной пробке, я следую указаниям телефона. Осознав, что мне нужно пересечь три линии вправо, я в конечном счете попадаю в ДТП. Это совсем не то, что мне нужно. Если бы Мишель не зависала прошлой ночью у Оливера, она бы осталась со мной и ничего из этого не произошло. Именно эта смехотворная мысль крутится у меня в голове.
Припарковавшись на обочине, я достаю костыли, чтобы выйти из машины, и тут же сталкиваюсь с нереально злым мужчиной. Меня удивляет то, как он начинает орать мне прямо в лицо. Я настолько перепугалась из-за аварии, что даже не удосужилась вызвать полицию. Он стоит прямо передо мной, отчитывая за ужасное вождение и за то, что я подрезала его, создав опасную для жизни ситуацию на дороге. Он прижимает меня спиной к машине, и я от страха пытаюсь отодвинуться от него. Мужчина поднимает руки, и в тот момент, когда он собирается нанести удар, кто-то отталкивает его от меня. Выдохнув от облегчения, я опираюсь на свои костыли, чтобы не упасть на гравий под ногами.
А потом я слышу его голос:
– Ты в порядке?
Прикоснувшись пальцами ко лбу, приподнимаю голову и смотрю на него. В тот момент мой голос застревает где-то между глоткой и ртом. Никакого звука.
– Полиция уже в пути.
Он стоит между мной и тем взбесившимся мужиком, и в этот момент мне кажется, что он действительно беспокоится за кого-то, кроме Инглиш.
Но потом мои иллюзии быстро испаряются, словно пыль на ветру.
– Тебе не стоит позволять людям так с собой обращаться. Тебе что, никто не говорил, что нужно уметь постоять за себя? А также водить аккуратнее.
Мой потенциальный спаситель оказывается полным идиотом. Ненавижу его.
Но он все никак не может угомониться.
– Он мог ударить тебя.
А потом случается самое худшее. У меня начинает дрожать нижняя губа. Нет. Нужно быть сильнее этого. Со мной случались вещи гораздо хуже, чем это. Я не буду плакать. Никаких слез, ты слышишь Шеридан? Соберись, тряпка.
Но все эти мысли не помогают. Одна като-блядь-строфа – и я уже стою как дура с мокрыми от слез щеками. Он же наблюдает за всем происходящим. Я яростно смахиваю слезы, надеясь, что таким образом они перестанут течь.
– Не позволяй ему видеть, что он тебя задел. Ему не нужно знать, что он обладает властью над тобой.
Вот и все. Меня уже достал этот козел. Сквозь рыдания я икаю.
– Я плачу не из-за него, дебил.
Между его бровями образовывается буква V, когда он поднимает голову и я натыкаюсь на сине-зеленые шары, которые становятся все больше.
Я не даю ему возможности продолжить.
– Я не стала защищаться, потому что побоялась, что он ударит меня. Он ведь больше. Или ты не заметил этого, пока влезал между нами? – Сейчас мои икания становятся больше похожими на кошачье мяуканье, а голос практически скрипит. – Просто ничего не говори. Мне больше нравится, когда твой рот закрыт. – Жестом я показываю, как ему стоит закрыть свой рот, на молнию.
Он сжимает губы в тонкую линию и стискивает зубы. Он зол, так же, как и я, но мне фиолетово. Я опускаю костыли на землю, выпрямляюсь в полным рост, насколько мне это удается, отталкиваю его с дороги, и направляюсь к другому стоящему мужчине.
– Эй, мистер, вы полнейший кусок дерьма. Шли бы вы и сосали поросячий член. – А потом остаюсь стоять на месте в атмосфере противостояния, дожидаясь приезда полиции.
Когда полиция приезжает, мы начинаем орать друг на друга, пока нас не разнимают. Потом Бек показывает видео, которое заснял на телефон. Очевидно, он ехал позади нас и снял все, что случилось. Оказывается, виновник аварии вовсе не я, как мне казалось до этого. Во всем виноват этот придурок. Он подрезал машины направо и налево, а потом подъехал ко мне сзади слишком близко, сделав вид, будто это я его подрезала. В конечном итоге, они предъявляют ему обвинение в умышленном маневре, который привел к аварии, из-за чего тот в полной ярости.
Я должница Бека. Если бы не он, неизвестно, чем бы все закончилось.
Офицер полиции подходит к Беку и просит того переслать видео на его компьютер. А потом говорит и ему пару наставлений:
– А вы счастливчик, молодой человек. Хоть это и незаконно – пользоваться телефоном за рулем. Сьемка видео отвлекает от дороги, поэтому постарайтесь, чтобы это не вошло в привычку.
– Конечно, сэр. Вообще-то я никогда не делаю чего-то подобного. Это был особый случай.
– Хорошо. – Потом они с Беком направляются в сторону полицейской машины. И в этот момент до меня наконец-то доходит, как мне повезло оказаться здесь именно в это время.
Когда Бек возвращается, я говорю ему:
– Спасибо. И прости за то, что сказала. Очевидно, у меня сегодня не очень удачный день. Но с моей стороны было неправильно говорить тебе такие вещи. Как ты понял, что это я?
Он пожимает плечом.
– Твоя машина. Я запомнил ее. Знал, что тот водитель попадет в аварию и надеялся, что это не ты за рулем.
Потерев глаза костяшками пальцев, я говорю:
– Мое счастье, что ничего не случилось. Я лучше пойду. Я как раз записалась на проверку машины в салоне «Хонды». Спасибо еще раз.
Поскольку мой передний бампер помят совсем немного, я решаю не сильно волноваться по поводу его восстановления, ведь машина уже очень старая.
Но есть и плохие новости. Неприятным звуком оказалась трансмиссия, что означает дорогостоящий ремонт в две тысячи долларов. Я спрашиваю их, нельзя ли ее просто немного подлатать. Они отказываются. Выбор небольшой: либо оплатить ремонт, либо ездить и дальше, пока машина не умрет.
Мне хочется заорать, как чертов младенец. Мой счет в банке далек от этой суммы, поэтому, полагаю, придется воспользоваться кредитками. Каждый месяц я оплачивала свой студенческий кредит, который ограничивал мои траты.
Когда я возвращаюсь, Мишель дома, и наконец-то одна.
– Здорова, чувиха, что будем на ужин? – спрашивает она. Пока я рассказываю ей обо всем случившимся, она такая тихая, что мне становится интересно, а слушает ли она меня вообще. Потом она пододвигается ближе и обнимает меня.
– Черт, тебе действительно сегодня очень повезло. Думаю, нам стоит куда-нибудь сходить.
Что? Сходить куда-нибудь?
– А где Оливер?
– У него какие-то семейные дела. – Ее глаза бегают туда-сюда, и я знаю, что ее что-то беспокоит.
– Что не так?
Она скрещивает руки и дует губы.
– Меня кое-что тревожит. Мы все время проводим вместе, и он сказал, как сильно я ему нравлюсь. А потом у него возникают какие-то семейные дела, и он не берет меня с собой. Думаешь, это странно?
– Хм, возможно, дело не в нем, а в его семье. Может, они попросили, чтобы он никого не приводил с собой. Твоя семья когда-нибудь просила тебя не приводить того, с кем ты встречалась?
– Да, полагаю. – Она продолжает надувать губы.
– Тогда я на твоем месте не волновалась бы. Тем более, вы же встречаетесь не так долго. Сколько вы вместе? Месяц?
– Да, на этой неделе ровно месяц.
– Точно. В следующий понедельник у меня как раз обследование по поводу лодыжки.
– Тогда и я не стану волноваться. Итак, как твоя лодыжка? – Она тянется вперед и смотрит на нее, как будто может что-нибудь увидеть через большой ботинок.
– Лучше. Надеюсь, мне разрешат избавиться от этих чертовых костылей. Слишком тяжело делать покупки и другие вещи, когда обе твои руки заняты. – Эти слова вырываются раньше, чем я смогла о них подумать.
Ее лицо тут же меняется от счастливого к смущенному, будто я наблюдаю за тем, как до нее наконец-то доходит.
– Боже, я была такой эгоисткой последние несколько недель. Я бросила тебя одну справляться со всем этим. Я ужасная подруга. Худшая соседка в мире.
– Остановись. Все не так плохо. – На самом деле все обстоит иначе, но я не могу забрать свои слова назад.
– Мне нужно понять, что делать с машиной. Я хочу попросить директора дать мне дополнительную работу после уроков.
– Звучит как план.
– Может, возьму дополнительную работу на выходные. В образовательных центрах всегда нужны специалисты.
Она щелкает пальцами.
– Кстати, я хотела тебя спросить. Оливер и его сосед устраивают вечеринку в честь Хэллоуина и приглашают тебя. Я сказала, что ты придешь.
– На следующей неделе, верно?
– Да, вечеринки в честь Хэллоуина устраивают в Хэллоуин, – произносит она с сарказмом.
– Не умничай. Я пойду, если разберусь с этим. – Я указываю на костыли.
– Так мы идем куда-нибудь сегодня?
Я смотрю на нее взглядом «С ума сошла».
– Управляться с костылями в ночном клубе, попивая алкоголь, приведет к полнейшему краху.
– Понятно. А что насчет кино и попкорна?
– Думаю, я смогу сделать это.
К середине дня мы наконец-то собираемся и отправляемся в сторону ближайшего кинотеатра, в котором много залов. Мы рассчитываем отдохнуть и хорошо провести время. На выходе из кинотеатра, пока мы обсуждаем, кому что понравилось в фильме, я вдруг слышу:
– Мисс Монро.
Повернув голову вправо, я вижу Инглиш и Бека, которые также выходят из кинотеатра.
– А вы ели попкорн? – задает она вопрос.
– Конечно, ела. Это моя соседка, Мишель. Мишель, это одна из моих учениц, Инглиш, и ее отец Бек.
Пока мы стоим и беседуем, Мишель разглядывает Бека. Бек, как всегда, косноязычен, и обменявшись еще несколькими неловкими фразами, мы прощаемся. Отойдя в сторону, он вдруг спрашивает:
– Ты проверила свою машину?
– Да, и к сожалению, новости плохие. У меня полетела трансмиссия. Полагаю, моя старушка приказала долго жить. – Я корчу рожицу.
Он кивает, и они уходят.
Мишель так сильно вцепилась мне в руку, что я чувствую, как ее ногти впиваются в кожу сквозь свитер.
– Ауч!
– Прости. Но он такой симпатичный.
– Это правда, а еще он очень странный. По-моему, я за всю жизнь не смогу его понять.
Мы двигаемся дальше, и она спрашивает:
– Что ты имеешь в виду?
– В одно мгновение он милый, а в другое – замыкается и ведет себя, как настоящий придурок. Но вся теория его придурковатости разносится в пух и прах, когда я вижу, как он общается со своей дочерью.
– Может, он стеснительный, – предполагает Мишель.
– Не думаю, что дело в этом. – Мы подходим к машине и залезаем внутрь.
– Тогда что?
– Как я и сказала, не знаю. Не могу понять, в чем дело, но он реально умеет вести себя, как грубый кусок дерьма.
– Потрясающий кусок дерьма.
– Тот, на который у меня нет времени. Но его глаза. Когда он смотрит на меня, я вижу в них такую глубину, что начинаю некомфортно себя чувствовать.
– В одном ты права – эта малышка милая, как целая куча маленьких щенят.
С этим я не могу не согласиться. Инглиш самый очаровательный ребенок. И когда я рассказываю Мишель об инциденте с телефоном, она резко дергает руль.
– Эй, следи за дорогой!
– Прости, но это самая милая история, которую я когда-либо слышала.
Уже дома мне приходит сообщение. От Бека.
«У меня есть знакомый, который мог бы помочь с трансмиссией.»
Ого. Мило с его стороны.
«Серьезно? Это потрясающе. Что мне нужно делать?»
Я думаю, ответ займет несколько часов или целый день. Но не в этот раз.
«Сможешь пригнать ее к нему в понедельник утром, чтобы он ее посмотрел?»
Это ставит меня в тупик. В этот день у меня назначена встреча с ортопедом, а потом нужно ехать в школу. И как все успеть? Возможно, если я приеду очень рано, а потом закажу такси.
«Я могу привезти ее к семи. Или семи тридцати? У меня в половину восьмого прием у врача, и мне нужно будет вызвать такси.»
Ответ приходит спустя несколько минут.
«Да, можно, и я смогу подвезти тебя к врачу.»
Очень странно. Зачем ему это делать? Потом приходит еще одно сообщение.
«Встретимся там, после того как я заброшу И. в школу. Вот адрес.»
Я принимаю предложение, решив не отказываться от такого подарка. Мишель видит во всем этом что-то большее, чем нужно. Просто причина в том, что она не общалась с ним, поэтому не могла заметить его заскоков с переменой настроения.
В воскресение ночью мое тело ведет себя так, будто я выпила несколько чашек кофе с латте. Сон так и не идет. Все, что я видела, это сине-зеленые глаза, пристально смотрящие на меня. Я бросаю попытку уснуть и, взяв свой айпад, решаю почитать. В пять утра принимаю душ и наливаю себе большую чашку кофе. Мне предстоит очень изматывающий день. Иметь дело с кучей шестилеток после бессонной ночи будет реально жестко.
Глава 16
Шеридан
По счастливой случайности, салон, где мне должны починить трансмиссию, находится недалеко от моего дома, поэтому уже в семь пятнадцать я у них с заключением из салона «Хонды» в руках. Меня встречает мужчина в возрасте, которому, вероятно, за пятьдесят. Я представляюсь, он просит называть его Джо. Он ждал меня, что хорошо. Просмотрев бумаги, Джо говорит, что хочет полностью проверить машину. Возможно, ему удастся что-то придумать и без дорогостоящей замены трансмиссии. Если такое случится, он подарит моей старушке еще один шанс на жизнь.
– Не могу ничего обещать, пока не взгляну на проблему, надеюсь, вы понимаете?
– Конечно, но, если у вас это получится, будет великолепно. У меня нет сейчас возможности покупать новую машину. Не подскажете, сколько приблизительно это займет по времени?
– Не могу точно сказать, но гораздо меньше, чем починить трансмиссию. – Он протягивает мне бумаги. – Оставьте свой номер телефона, чтобы я мог созвониться с вами.
Оставив номер, предупреждаю его, что я учитель, и если не отвечу на звонок, чтобы он оставил сообщение. Пока мы разговариваем, в салон заходит Бек и направляется к нам. Джо описывает ему ситуацию. Спустя несколько минут мы едем в сторону офиса моего врача.
– Спасибо, что подвез. Но это было необязательно.
– Знаю.
БУМ. Вот оно.
Я иду в наступление, не удосужившись подумать о том, что говорю:
– Почему ты такой грубый?
Он моргает, уставившись на меня, а потом переводит взгляд на дорогу.
– Грубый? Я лишь сказал то, что думаю.
– Иногда это звучит не так уж и приятно. Если не считать, что в большинстве случаев ты вообще молчишь.
Он вновь смотрит на меня, слегка кивнув.
– Мисс Монро, я не из тех парней, которые говорят кучу бессмысленных гребаных сладких фразочек.
– Мисс Монро?
Слегка покачав головой, он произносит:
– Шеридан.
Температура в машине поднимается до отметки «Полное неудобство».
– Я не просила тебя говорить бессмысленные сладкие фразочки. Давай просто забудем обо всем этом.
Он резко выдыхает.
– Это же ты начала весь разговор. Что чертовски раздражает.
– Раздражает? Да я вообще ничего такого не сделала, – гаркаю я.
– Сделала. Ты подняла эту тему, а теперь хочешь ее быстренько закрыть. И ты ошибаешься на мой счет. Я разговариваю. Причем много.
Да, сейчас он разговаривает, чего не очень и хочется.
Я поднимаю ладони вверх и говорю:
– Послушай, большую часть нашего времени ты общаешься очень грубо.
– Значит написать тебе о друге, который починит твою трансмиссию, и приглашение на ужин – это грубо?
Черт. Он обставляет сейчас все так, что теперь именно я чувствую себя полным дерьмом.
– Нет, ты прав. Я неблагодарная. Спасибо. – Настает время закрыть рот и свалить.
Только он все так просто не оставляет.
– Я рад, что ты посмотрела на это с моей стороны.
Да господи боже мой! Он в конец меня достает. Я стискиваю зубы так сильно, что, клянусь, они, скорее всего, хрустнут. Прямо сейчас я в состоянии грызть скалы. Он что, действительно так думает? Блин, он правда так думает!
Офис доктора находится прямо по курсу, и я не могу дождаться, когда смогу выйти из этой машины. Когда Бек подъезжает к нужному месту, я думаю, он просто высадит меня на обочине. Он же паркуется. Что он делает? Он обходит машину и открывает мне дверь.
