Текст книги "Тайны "Бесстрашного""

Автор книги: Элизабет Лейрд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц)

Голос капитана раскатывался кругом, а глаза на миг остановились на Джоне – и мальчик прочел в этих глазах такой яростный энтузиазм, что по всему телу у него невольно пробежала дрожь ответного жара.

– И хотя сегодня вы, скорее всего, проклинаете судьбу, что привела вас сюда, завтра благословите ее, ибо уже сейчас вы – все до единого – члены команды военного корабля, вы присоединились к экипажу корабля Его величества «Бесстрашного», лучшего корабля в лучшем на свете флоте, ветерана Трафальгарской битвы, удостоенного похвалы самого Нельсона. С вами здесь будут обходиться великодушно и щедро. Вы научитесь быть настоящими моряками, бесстрашными в битве и в труде, а когда великая война закончится, вы сможете покинуть судно и возвратиться к вашим семьям, зная, что спасли их от ужасной участи и послужили отечеству, как верные и преданные сыны. Мистер Эрскин, продолжайте распределение.

Глава 9

Когда Джон трусил по пятам за мистером Таусом, главным бомбардиром, к своему новому месту назначения, разгул на нижней палубе лишь усилился. Мистер Таус, миниатюрный и шустрый, двигался легко и проворно, точно кошка. Пару раз за дорогу он обернулся проверить, не отстал ли Джон, и всякий раз награждал мальчика ободряющей улыбкой, от которой его и так морщинистое лицо морщилось еще сильнее.

Переступая через тела упившихся вдрызг моряков, уворачиваясь от столкновения с лихо отплясывающими женщинами и подныривая под низкие балки, мистер Таус наконец достиг занавеса из парусины, что отделял нижнюю оружейную палубу от тесного закутка на корме судна. Подняв полог занавеса, мистер Таус шагнул внутрь, а Джон за ним.

Лишь самые скудные лучи солнца проникали через кормовые орудийные порты. Дула двух огромных пушек грозно указывали в море. Оставшееся небольшое пространство было загромождено ящиками и решетками, коробками и сундуками. С низкой балки свисала тусклая лампа, и в ее тусклом свете Джон различил обращенные к нему лица четырех мальчиков. Четыре пары глаз с любопытством разглядывали его с ног до головы.

– Джон! – воскликнул Том Тодд, вскакивая с сундучка, на котором сидел. – Будешь столоваться с нами?

– Столоваться? Как это? – удивленно переспросил Джон.

Невысокий тощий парнишка, близкопосаженные глаза которого рассматривали Джона без тени дружелюбия, насмешливо протянул:

– Маленький джентльмен! Сухопутная крыса! И претупая. Я бы за такого, как он, много не дал.

– Придержи свой змеиный язык, Нат Клейпол, – обрезал его мистер Таус раздраженно кивнув. – Джон Барр будет столоваться с вами. Это значит, – пояснил он, поворачиваясь к Джону и подкрепляя каждое слово энергичным взмахом пальца, – что ты ешь здесь, спишь здесь, работаешь здесь и учишься здесь. Теперь ты один из моих подчиненных, а это значит, что ты делаешь всё, что я велю. – Он помолчал и добавил, грозно нахмурясь: – Даже если я велю тебе вырядиться в женское платье и станцевать хорнпайп [2]2
  Танец английских моряков.


[Закрыть].

Джон встревожился, но остальные мальчишки заулыбались.

– Или вскарабкаться на грот-мачту, распевая «Правь, Британия, морями», – выкрикнул Том.

– Именно, – с полной серьезностью кивнул мистер Таус.

– Или прыгнуть за борт и утопиться, – пробормотал Нат Клейпол, но так тихо, что никто, кроме Джона, его не услышал.

– Или, – начал третий паренек, юный здоровяк, лоб которого так и сморщился от усилий выдумать что-то особенно остроумное, – или…

– Всё, что ни скажешь, Дейви, – отозвался мистер Таус, хлопнув его по плечу. – А теперь, молодые люди, время обедать и, коли не ошибаюсь, мистер Джейбез Бартон уже готов вас порадовать чем-нибудь вкусненьким.

При этих словах парусиновый занавес поднялся, и на корме появился крупный светловолосый мужчина, помощник бомбардира. В одной руке он нес деревянное ведерко, а в другой – несколько краюх хлеба. Но больше всего поразил Джона большой переливающийся всеми цветами радуги попугай, что сидел на плече Джейбеза, ласково пощипывая хозяина за ухо. Однако в следующий момент в ноздри мальчику ударил запах жаркого из солонины – и Джон понял, что здорово проголодался. Просто-таки как волк.

Мальчики расселись по сундучкам, что служили им вместо скамеек. Стол был уже накрыт к обеду. Вслед за всеми направился к столу и Джон, хотя и слегка робея. Только тут он впервые сумел как следует рассмотреть четвертого ученика бомбардира. Щупленький, росточком поменьше всех остальных, темные волосы заплетены, по моряцкому обыкновению, в косичку. Черные внимательные глаза поначалу глядели настороженно, но, встретившись с синими глазами Джона, словно оттаяли. Мальчик дружелюбно улыбнулся новенькому.

– Я Кит, – представился он. – Слуга мистера Тауса.

Рядом с Натом Клейполом как раз оставалось свободное место. Джон сунулся было туда, но Нат поспешно выставил вбок острый локоть, а сам демонстративно отвернулся.

Кит бросил на товарища сердитый взгляд и подвинулся. Джон с благодарностью сел рядом с ним.

– Вижу, еще один паренек? – заметил человек с попугаем. Говорил он врастяжку, как уроженцы западных частей Англии. – Ей-ей, эти мальчишки из пушек, что ли, выскакивают. Как ни взгляну, их всё больше и больше!

Когда он наклонился, чтобы поставить перед Джоном дополнительную миску и кружку, попугай заверещал и захлопал крыльями, продемонстрировав роскошные алые перья и выпустив из-под хвоста длинную струю зеленого помета, угодившую ровнехонько на стол.

– Нехорошо, Горацио [3]3
  Горацио звали адмирала Нельсона.


[Закрыть]. Ай-ай-ай, как нехорошо, – укоризненно промолвил Джейбез, вытаскивая грязную тряпку и вытирая стол.

– Как его зовут? Горацио? – осмелился спросить Джон.

– Ну да. Это не я ему такое имечко-то выдумал. Это мистер Эрскин. Говорит мне: «Экая у вас птичка красивая, Джейбез. А как ее звать?» А я ему: «Попугай, сэр». Он мне: «Попугай? Что за имя такое – „попугай“? Назови его лучше Горацио». А я ему: «Есть, сэр». Вот он теперь Горацио, да так Горацио и помрет.

Он уже успел шлепнуть в миску Джона щедрую порцию жаркого. Джон торопливо взялся за ложку, чувствуя, что буквально умирает с голоду, но не успел даже попробовать, как Нат Клейпол навалился на стол и, притворившись, будто потерял равновесие, резко толкнул миску Джона. Она заскользила и непременно упала бы, вывалив всё содержимое прямо на колени Джону, не подхвати ее Кит.

– Ох ты боже мой, как неудачно вышло, – заявил Нат, поглядывая вокруг с таким видом, точно рассчитывал на всеобщее одобрение, но остальные мальчики даже не обернулись. Нат покраснел и принялся быстро-быстро поедать свою порцию, так крепко зажав левой рукой ломоть хлеба, точно боялся, что кто-то отнимет.

Мистер Таус и Джейбез Бартон с несколькими младшими бомбардирами уселись за вторым подвесным столом у соседней пушки, оставив мальчиков самих разбираться меж собой. За едой никто не проронил ни слова. И хотя подлива оказалась слишком соленой, мясо жестким, а хлеб черствым, Джон проглотил свою порцию с жадностью.

Закончив есть, он поднял голову и обнаружил, что все глаза устремлены на него.

– Ты никогда прежде не был в море? – спросил Кит. В голосе его слышался легкий иностранный акцент.

– Нет, – ответил Джон, – и даже не хотел. Но вчера моего отца насильно забрали в рекруты, а мне больше идти было некуда, вот я тоже завербовался.

– И где теперь твой папаня? – поинтересовался Том.

– Его отправили на другой корабль. На «Великолепный», – угрюмо буркнул Том.

– О, «Великолепный». Неплохой корабль. Только всего шестьдесят четыре пушки. А у нас семьдесят четыре, – похвастался Том.

– Отцу сказали, он будет капитанским писарем.

– Капитанским писарем! – передразнил Нат. – Офицером! Ну всё, ребята, теперь следите за собой. Не забывайте о хороших манерах. Папаша мистера Джона – офицер.

Том повернулся к нему;

– Хорош, Крысья морда! Злобный ты жабеныш.

Нат взял свой перочинный ножик и кусок бечевки и, повернувшись ко всем остальным спиной, начал что-то плести.

– Это твой узелок, Джон? – спросил Кит. – У тебя нет сундучка, чтобы хранить свои вещи?

– Можешь в мой класть, – предложил Том.

– У тебя там места совсем нет, – вмешался Дейви. – Ракушку – и ту не спрячешь.

– Опять рылся в моем сундуке, Дейви Гоу? – сердито осведомился Том. – Ты же обещал! Больше никогда! Помнишь, после прошлого раза…

– Я вовсе не рылся, Том, – испуганно перебил его Дейви. – Просто заглянул. Я ничего не брал Я только…

– Тогда что ты там спрятал? – с усталым раздражением спросил Том.

– Всего-навсего маленькую дохлую мышку, – ответил Дейви. – Надо же было положить ее куда-нибудь, где тепло и мягко.

– Ты засунул мне в сундук дохлую мышь? Что за болван! Разве не знаешь, что она там протухнет, сгниет, завоняет и всё мне испортит?

– Вчера она пахла очень даже хорошо, – обиженно возразил Дейви. – Я ее нашел, когда чистил клетки с курами. Думал, тебе понравится, Том.

Том с возгласом крайнего отвращения вскочил, спихнул Дейви с сундучка, на котором тот сидел, и откинул крышку. Зажимая двумя пальцами нос, свободной рукой он вытащил из сундучка дохлую мышь и вышвырнул ее в ближайший орудийный порт.

– Никогда – никогда, слышишь! – не клади ничего мне в сундук! Ты понял, Дейви?

Нат оглянулся и презрительно хмыкнул:

– Не трать сил понапрасну. Этому пустоголовому дурню ничего не втолкуешь. Надо было его еще давно выкинуть за борт.

– В прошлом году Дейви свалился с мачты, – шепнул Кит, наклонившись к уху Джона. – И сильно ударился головой. Вообще-то он учился на марсового, который управляется с самыми высокими парусами. Очень долго он вообще ни слова не говорил, а ум у него как помутился, так обратно не восстанавливается. Теперь он просто приглядывает за курами да скотом. Правда, мистер Таус говорит, ему помаленьку становится лучше. – Кит покачал головой, словно сам этому не очень-то верил, и добавил уже громче: – Но в одном Дейви прав, Том. В твоем сундуке и правда места нет. А мой стоит полупустой. Если хочешь, Джон, клади свои вещи ко мне.

Поднявшись из-за стола, он пошел в другой конец комнаты, где к стене были привязаны тяжелые сундуки. Джон отправился следом.

– А что в них во всех? – полюбопытствовал он.

– Мушкеты, пистоли, абордажные сабли, – будничным тоном отозвался Кит, – для сражения.

От слова «сражение» у Джона по спине пробежали мурашки.

– А ты когда-нибудь в них бывал… в сражениях?

– Нет еще, но уж коли мы направляемся к югу Франции, то уж верно побываем в настоящем деле. Со времен Трафальгара прошло два года. Тогда мы разгромили французский флот, но во Франции и Испании всё еще правит Наполеон. Наверняка скоро быть новым битвам.

– Мы туда идем? Во Францию? Или Испанию?

Кит пожал плечами:

– Нам об этом говорят в последнюю очередь. Не знаю Сэм Громобой сам ждет приказов.

– А кто такой Сэм Громобой?

– Капитан. Капитан Сэмюел Баннерман. Все зовут его Сэмом Громобоем. Наверное, из-за голоса – больно он у него громкий.

Кит вдруг выпятил подбородок, вытаращил глаза во всю мочь. Тоненький дискант его вдруг сменился чуть ли не басом.

– За родину и короля, ребята! – пророкотал он. – И кто поднимется наверх последним, будет закован в кандалы!

Джон расхохотался – Кит так здорово умел подражать, что на миг на корме словно бы появился сам капитан.

– А он ничего, да? В смысле – неплохой капитан?

Джон вспомнил прилив энтузиазма, что вызвала у него пламенная речь капитана. Затаив дыхание, он ждал ответа, изо всех сил надеясь, что Кит скажет «да».

– Самый лучший, – просто ответил тот.

Кит уже открыл свой сундучок. Там лежало немного одежды, полуприкрытая ими книга и плотно набитый холщовый мешок.

– Мешок, – с явным стеснением проговорил Кит, отпихивая его в сторону, – так, кое-что на память о матери.

– Я не трону, – быстро пообещал Джон.

Он опустил на пол свой узелок и развязал его. Помощник эконома аккуратно сложил туда одежду мальчика, и старую, и новую запасную. Джон взял запасную форму, чтобы положить в сундучок, но вдруг замер в удивлении. Меж складок одежды проглядывала котомка.

– В чем дело? Что это? – спросил Кит.

– Да так, ничего. Просто кое-что на память об отце, – отозвался Джон, торопливо запихивая котомку в сундук. Подчиняясь какому-то неопределенному инстинкту, сам не зная зачем, он спрятал ее под одежду.

Глава 10

Короткий зимний вечер пролетел быстро. У Джона практически не было времени подумать о странном появлении котомки. Должно быть, по чистой случайности помощник эконома на приемном корабле увязал ее вместе с одеждой как раз перед тем, как явился мистер Крич. Но отчего мистер Крич так уж желает заполучить потрепанную и старую кожаную котомку? Там ведь ничегошеньки нет – лишь ворох измятых бумаг.

Наверное, подумал Джон, отец что-то этакое проглядел. А вдруг… нет, навряд ли… но вдруг там всё же содержится нечто такое, из чего будет явственно видна что мистер Нэсмит смошенничал? Вдруг там таится доказательство, что Лакстоун всё же принадлежит Баррам? Непременно, как только выпадет свободная минутка, надо будет внимательно просмотреть содержимое котомки!

От этой мысли сердце Джона так и запело в груди, но мальчик тут же напомнил сам себе, как глупо питать пустые надежды, а в следующую минуту его уже позвал мистер Таус.

Главный бомбардир осматривал содержимое ящика с ружьями. Под его придирчивым взором Джейбез по очереди доставал каждый мушкет, заглядывал в дуло, а потом проверял, хорошо ли выбивается искра.

– Пока еще день, надо бы тебе разжиться гамаком, Джон, – промолвил мистер Таус. – Пусть Кит проводит тебя к эконому.

– Да, сэр.

– Ты что, мечтал стать барабанщиком, юный Джон? В армию готовился? – спросил вдруг Джейбез.

– Нет, – удивленно ответил мальчик.

– Потому что в армии ты бы именно так и говорил. «Да, сэр» то, «да, сэр» это. А здесь на флоте мы говорим: «Есть, сэр».

– Есть, сэр! – привычно откликнулся попугай.

– Уж он-то знает. – Джейбез скосил любящий взгляд на птицу, что раскачивалась взад-вперед на крышке ящика с саблями. – Слушай Горацио, мой тебе совет. Делай, что он тебе говорит, – впросак не попадешь.

– Да… есть, сэр, – отозвался Джон.

Владения эконома находились на нижней палубе, в самых глубинах темного чрева корабля. Чтобы попасть туда, Джону с Китом пришлось пробиваться через толпу разгульных девиц и моряков на нижних батарейных палубах, спускаться в какие-то люки, а потом почти на ощупь выискивать дорогу в сумрачных лабиринтах переходов нижней палубы. Хотя оба мальчугана были невысоки ростом, даже им то и дело приходилось нагибаться – так низко нависали здесь потолочные балки.

Внизу было очень тихо, лишь поскрипывали в такт качающемуся на волнах кораблю доски да сверху, с батарейной палубы, доносился глухой топот и слабые отзвуки голосов. В спертом, застоялом воздухе витал запах тухлой воды. Джон поморщился.

Он был так сосредоточен на том, чтобы ни на что не налететь и ничего не сбить, что даже не заметил, как Кит остановился, и чуть не налетел на него.

Кит предостерегающе вскинул руку. Выглядывая через плечо товарища, Джон заметил две неясные фигуры, стоящие возле груды набитых мешков.

– Так ты ничего такого не видел, когда он прятал свое барахло?

У Джона екнуло сердце, когда он узнал голос мистера Хиггинса.

– Нет, сэр. – Вторым оказался Нат. Он говорил с таким пылом, точно больше всего на свете стремился угодить собеседнику. – Потому что он отвернулся, этак по-воровски. Он и слуга мистера Тауса, этот щенок Кит, они всё перешептывались. Как будто что-то скрывали.

– Перешептывались? Что-то скрывали? Да они до сегодняшнего дня даже не знали друг друга.

– А вдруг знали, сэр? Прям сразу сошлись, да еще и Том Тодд с ними, как будто сто лет друг друга знают.

Затаившиеся в темноте мальчики увидели, как мистер Хиггинс отвесил Нату затрещину.

– Не мели вздор! И не пытайся со мной хитрить. Выполнишь, что я велю – получишь пару пенни, но свои завиральные идеи держи при себе. И если только кому хоть словечко сболтнешь… Что это там?

Он вскинул голову, как будто что-то услышал, и, резко развернувшись, вперил взгляд в темноту. Джон с Китом замерли в тени, затаив дыхание.

На несколько мгновений наступила полная тишина, а потом две расплывчатые фигуры исчезли за дальней перегородкой.

– Вот что ты должен сделать, – слышали еще мальчики начало фразы мистера Хиггинса, но больше ничего разобрать не смогли.

«Это обо мне они говорят, – подумал Джон. – Наверняка, а о ком же еще? Это снова имеет какое-то касательство к котомке. Найти бы надежный уголок, где можно было бы ее спрятать!»

Кит снова пошел вперед, и Джону пришлось поторапливаться, чтобы не отстать от провожатого, пока тот не исчез в темноте.

Уже через полчаса Джон стал обладателем гамака и вместе с Китом поднимался тем же сложным путем на верхнюю палубу.

– Днем убирай гамак вот сюда, понял? – сказал Кит.

Он развязал парусину, покрывавшую бегущую вдоль края палубы сеть, и показал новому другу стену плотно скатанных гамаков. Джон почти не смотрел. После душного полумрака нижней палубы свежий воздух наверху бодрил и веселил душу. Оглядевшись по сторонам, мальчик даже удивился, увидев на горизонте знакомые очертания Эдинбурга и скопление домишек вокруг Лейтского порта. Попав на борт «Бесстрашного», Джон словно бы перенесся в совершенно иной мир. Трудно было поверить, что старый мир никуда не делся, что он продолжает существовать, и так близко.

Джон заметил ряд кораблей: иные большие линейные корабли, как «Бесстрашный», другие – фрегаты и суденышки поменьше, что стояли, свернув паруса, на якоре в Форт-оф-Форте [4]4
  Залив Северного моря у восточного берега Шотландии.


[Закрыть]. Был ли среди них и «Великолепный»? Забрали ли уже туда отца Джона? Было так ужасно, так мучительно думать, что отец находится всего в миле-другой отсюда, совсем рядом, но в то же время так далеко, так недостижимо далеко.

Перегнувшись, он посмотрел за борт. Там теснились лодки и баркасы, их гребцы и пассажиры перекрикивались с моряками на палубе «Бесстрашного». Множество людей – как мужчин, так и женщин – сновали в обе стороны, а чуть сбоку при помощи лебедок и толстых канатов на борт поднимали запас провианта.

«Выскользнуть бы отсюда незаметно, спрятаться на одной из этих лодок – и в два счета окажешься на берегу», – думал Джон.

Он уже почти решился попробовать, ноги так и зудели снова ощутить под собой твердую землю. Но порыв угас так же быстро, как и появился. Ну, а попадет он на сушу, дальше-то что? Куда идти? И где он раздобудет себе еду?

Джон вдруг заметил, что Кит пристально рассматривает его.

– Пожалуй, нам лучше спускаться, – промолвил тот. – Мистер Таус, он не любит, когда мы слоняемся по кораблю во время стоянки. Не хочет, чтобы мы видели всё это… ну, ты понимаешь, женщин и прочее.

Джон неохотно поплелся вслед за Китом к ближайшему люку.

– А он тебе нравится – мистер Таус?

Кит пожал плечами:

– Да. Он славный. Только вот как переусердствует с грогом [5]5
  Разведенный водой ром.


[Закрыть], вот тогда… Сам увидишь.

– Злым делается?

– Злым? Да не то слово. Свирепеет. Увидишь.

Когда Джон с Китом вернулись в уже ставший знакомым мальчику закуток за парусиновым занавесом, там не оказалось никого, кроме Ната Клейпола, который стоял на коленях перед раскрытым сундучком Кита, запустив туда обе руки.

– Эй! Крысья Морда! Что ты тут делаешь? А ну убирайся от моего сундука! – завопил Кит, стрелой бросаясь вперед.

Нат вскочил на ноги. Глаза его виновато блеснули, но он обвиняюще ткнул пальцем в Джона.

– У него спроси! Он вор, да-да, вор. Украл мой карманный нож за обедом. Я видел! Стянул со стола, когда никто не смотрел. Да я его сейчас и нашел – вот тут, в сундуке.

– Лгун! Он всё врет! – Глаза Джона заволокло красным туманом ярости. Сжав кулаки, мальчик рванулся на обидчика, но Нат проворно отпрыгнул в сторону, и Джону пришлось ухватиться за низкую балку, чтобы не грохнуться об пол.

– Твой нож всё это время был у тебя же в кармане, Крысья Морда, – с отвращением в голосе заявил Кит. – Я сам видел, как ты его туда клал.

В этот момент в закуток вошли Том с Дейви.

– Что тут такое? Драка? Джон надавал Нату? – с надеждой спросил Том.

– Нет, но Нат этого вполне заслужил, – ответил Кит. – Мы застукали, как он роется у меня в сундуке.

Дейви забеспокоился:

– Это не я. Я ничего не делал! Я не залезал к тебе в сундучок, ни к кому не залезал, правда-правда, Кит.

Остальные мальчики не обратили на него никакого внимания.

– Нат сказал, я украл его ножик. Назвал меня вором – задыхаясь от возмущения, объяснил Джон.

Кит отпихнул Ната в сторону, захлопнул крышку своего сундучка, взял его и спрятал под ближайшей пушкой, затолкав глубоко под ствол.

– Что тут такое? Что за шум?

В прорези занавеса появилась недовольная физиономия мистера Хиггинса.

– Да этот вот новенький, Джон Барр, – визгливо заголосил Нат. – Он вор, ворюга. Украл мой карманный ножик Я отыскал его в сундуке Кита, куда Джон положил свои вещи.

Мистер Хиггинс шагнул внутрь.

– Воровство – очень серьезное обвинение, – с мрачным удовлетворением в голосе заявил он. – Воров наказывают поркой – и поделом. Где доказательства?

– Вот! Вот! – Нат сунул свой нож.

– Доказательства чего? – спросил внезапно появившийся мистер Таус. – Мистер Хиггинс, чему мы обязаны этим удовольствием?

Вся его хрупкая маленькая фигурка выражала откровенную неприязнь.

– Дисциплинарный вопрос мистер Таус. Этот вот юнга, Джон Барр, обвиняется в воровстве.

Глаза главного бомбардира сузились.

– Кем обвиняется?

– Натом Клейполом.

– В воровстве чего?

– Моего карманного ножа. Со стола стянул. За обедом, – поспешил ответить Нат.

– Свидетели есть? – рявкнул мистер Таус.

– Да, сэр, я его видел. – Кит высунул голову из-за пушки, где всё еще возился с сундучком. – Видел Крысью Морду… ну то есть Ната. Он положил нож себе в карман, а теперь притворяется, будто нашел его в моем сундучке. Он это нарочно, сэр. Из чистой вредности.

– Покорнейше благодарю вас, мистер Хиггинс за интерес к нравственности моих подмастерий, – ледяным тоном процедил мистер Таус. – Теперь же, если вы будете столь любезны покинуть…

Он указал на занавес.

– Одну минуту… – Мистер Хиггинс зацепил большим пальцем петлю на сюртуке и встал, широко расставив ноги, явно не намереваясь трогаться с места. – Сегодня при мне один из уважаемых граждан Эдинбурга обвинял отца этого мальчика в воровстве. Я абсолютно уверен, что Джон Барр сын заядлого преступника и сам привык тянуть всё, что плохо лежит. Наверняка он прячет у себя краденые вещи. Я требую осмотреть его пожитки.

Главный бомбардир вытянулся во весь свой рост – так глаза его приходились примерно на уровне подбородка мистера Хиггинса.

– Могу ли напомнить вам, мистер Хиггинс, что вы находитесь на моей территории?

– А могу ли напомнить вам мистер Таус, что дисциплинарные вопросы на этом корабле находятся в юрисдикции боцмана, а поскольку я его помощник, соответственно, передаются мне. Я выразился достаточно ясно?

Мистер Хиггинс с мистером Таусом молча мерили друг друга свирепыми взглядами.

– Пожалуйста, сэр, – нарушил затянувшееся молчание Кит, – я не возражаю, чтобы обыскали мой сундучок. И Джон тоже не против, правда, Джон?

Он вытянул сундучок из-под пушки, поднял его и понес к ним. Мистер Хиггинс, нагнувшись, рывком распахнул крышку.

Джон остолбенело наблюдал за происходящим. Сердце чуть не выскакивало у него из груди. Да что это за тайны такие? Что такое спрятано у него в вещах, что всем так и неймется этим завладеть? А если по какой-нибудь ужасной случайности в котомку попало что-то чужое и его, Джона, заклеймят вором? От мысли о таком позоре и неминуемом жестоком наказании у мальчика заледенела кровь.

Мистер Хиггинс уже опустился на колени и лихорадочно выкидывал из сундучка одежку Кита и Джона.

– Пара холщовых штанов. Запасная куртка и шейный платок. Пара рваных штанов, – перечислял мистер Таус с ядовитым сарказмом одну за другой поднимая вышвырнутую мистером Хиггинсом одежду.

Джон разинул рот. Котомки не было. Он растерянно поднял голову – и перехватил взгляд Кита. По лицу нового приятеля скользнула проказливая улыбка, однако мальчуган мгновенно скрыл ее, напустив на себя вид удивленной невинности.

– Ну что ж, – пробурчал мистер Хиггинс, неуклюже поднимаясь на ноги, – вроде бы всё в порядке.

– Похоже на то, – с издевкой согласился главный бомбардир.

– Ну, я пошел.

Мистер Хиггинс уже спешил к занавесу.

– У меня тут есть еще одно маленькое дельце, которое я хотел бы с вами уладить, – с убийственной вежливостью остановил его мистер Таус. – Если не ошибаюсь, то сегодня утром я слышал, как вы говорили мистеру Эрскину, что остались без слуги. Нат Клейпол был распределен ко мне, но я всё же пришел к мнению, что он мне не подходит. Полагаю, вам он как раз и подойдет.

– Нет! Мистер Таус! Пожалуйста! Я не хотел… это всё ошибка! – закричал Нат, весь позеленев от ужаса.

Мистер Хиггинс отрывисто кивнул:

– Благодарю вас, мистер Таус. Эй, ты, Нат, бери свои пожитки и марш за мной.