Текст книги "В условиях обмана (СИ)"

Автор книги: Элиза Мур

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

25. Ко дну

Новый день, новая я – решила начать все с чистого листа. Нет, не так. Решила почистить все, выкинуть ненужное отовсюду, стать лучшей версией себя во всех своих ролях. И начинаю я с квартиры. Впереди было много времени перед тем, как я встречусь с Сашей.

Да, на следующий же день, сегодня, в пятницу мы снова встретимся. Немного пробегает дрожь от будущего вечера. Он заедет за мной, а я выйду и даже уже не знаю, что сказать. «Хэй, привет», и все? Нужно ли его поцеловать в щечку или просто обнять? Мы уже точно не знакомые, как минимум друзья. Друзья, позволяющие себе иногда коснуться губ друг друга.

Время: 18:46 – осталось ждать не так долго. Как оказалось, даже еще меньше, потому что слышу звонок в дверь. Я даже не готовилась. Это заставляет меня экстремально быстро прихорошиться. Я открываю и… снова Марк? Сколько можно?

Без лишних слов парень заходит. «И я тебя рада видеть», – мелькает саркастический голос в моих мыслях. Марк очень хмурый, словно не с той ноги встал. Он уже успел уйти на кухню и стоит около окна, прожигая меня раздраженным взглядом. Закрываю дверь, недовольно вздыхая, и присоединяюсь к парню.

– Можешь догадаться, зачем я пришел? – Марк убирает руки в карманы, смотря будто свысока.

– Лишний раз напомнить о себе? – Уступать я не собираюсь, поэтому говорю с ним его же тоном.

– Нет, – еще больше хмурится парень. – Хотя, в каком-то смысле, да.

– О чем ты?

Он берет свой телефон и что-то в нем делает. Я, может, ему мешаю? Затем он убирает его обратно в карман и кивает в мою сторону.

– Открой свои СМС, – говорит Марк, и я недоумевающе смотрю на него. Через мгновение слышу, как мне пришло уведомление. Что там?

Беру телефон с тумбочки и, наконец, нахожу нашу с ним переписку. Марк меня уже выбешивает, с ним невозможно ни враждовать, ни сотрудничать! Открываю сообщения, а там фотография.

– Довольна собой? – Гневно спрашивает Марк, подойдя ближе, когда видит мое ошеломленное лицо.

Просто замечательно: кто-то сфотографировал наш вчерашний поцелуй с Сашей. Боже, но кто? Нет, погодите, зачем?

– Откуда это у тебя? – Я в полном шоке и возмущена.

– Думала, получится незаметно, да? А ты подумала о том, чем это может обернуться для тебя? Для твоей семьи? Или для моей?

– Твоя семья-то тут причем? Это вторжение в мою личную жизнь!

– Для прессы я – твоя личная жизнь. Мы теперь за одним столом сидим, Вика, и если ты вздумала пилить его, то достанется всем. И тебе повезло, что фото у меня, а не у прессы.

– В чем тогда проблема? Да и здесь непонятно, кто есть кто.

– Твой отец в курсе, – спокойно говорит Марк. Я в ужасе поднимаю брови. Значит, теперь нет смысла притворяться, что мы с ним встречаемся.

– Ты сам виноват, почти за неделю можно было и разобраться с той проблемой, и перестать меня обеспечивать.

– Неужели тебя больше всего волнуют деньги? Не будь меркантильной.

– Что? Я, наоборот, хочу от них избавиться.

– Тогда ты идешь на верном пути. Когда эта информация дойдет до моего отца, а там и дальше, в местное СМИ, бизнес разрушится.

Я некоторое время молчу. Хотелось бы поскорее избавиться от опеки Марка, но эта другая сторона, от которой зависит будущее папиного труда и вообще будущее семьи, постоянно ставит мне палки в колеса. С самого начала мне не нравилась эта идея, но так не нравится мне все, что сейчас происходит. Надо попытаться разобраться и закончить с этим, как можно скорее.

– Это значит… – начинаю я.

– Значит, фирма твоего отца пойдет ко дну, – я поджимаю губы. – И нас, к сожалению, вы тоже потянете за собой.

Один поцелуй – и все так обернулось. Боюсь, мне никогда не узнать, кто это сфотографировал и зачем. В моей ситуации я должна была быть тише воды и ниже травы, а мне это даже в голову не пришло.

– Но ты же знаешь, как быть. Да? – Никогда не думала, что мне потребуется рука помощи от Марка.

– Не совсем, – его тон все еще строгий, но стал спокойнее. – Но я не дам вам погубить нашу компанию. Хорошая месть, Курагина, но ты не учла, что вам достанется больше всего. Или это еще и «подарок» папочке?

– Никому я не мщу, – отчаянно произношу я. Но последнее его предположение мне вообще не понравилось, поэтому хмурюсь.

– Тогда зачем ты меня подставляешь? Я уже почти закончил: подтвердил наши отношения, а ты тут со своими… – Марк сжимает руки в кулаки и соприкасается одним из них с тумбочкой. – Короче, – делает глубокий вдох и выдох. – Нужно снова как-то решать этот вопрос. Раз мы это уже начали, то нужно как-то и расхлебывать.

– Может, это все неправильно? – Обреченно говорю я. Парень приподнимает бровь. – Я не хочу обманывать отца. Может, это к лучшему, что он знает, что это неправда?

– Вика, – подходит он ближе. – Ты меня слышишь? Тут два варианта: либо мы рассказываем, как оно есть, либо мы пытаемся замять это дело. В первом варианте всему конец. Во втором – мы можем спасти репутацию и компанию твоего отца. И я не собираюсь за него впрягаться в одиночку, – он поправляет мои волосы и оставляет руку на моем плече, снисходительно и будто бы по-доброму (что самой не верится) смотря. – Ответь на простой вопрос: ты хочешь, чтобы твоя семья была счастлива?

– Конечно, что за вопрос?

– Тогда не разрушай то, что было сделано их трудом, – произносит Марк и убирает руку.

Палка о двух концах. Что же мне делать? Я не представляю, как можно спасти ситуацию. Мне просто хотелось почувствовать радость и некоторую эйфорию от проведенного времени не с чужим уже мне человеком. Видимо, не бывает ничего хорошего без плохого.

– И как это сделать? – Тяжело выдыхаю я, облокотившись на островок.

– Есть один вариант, – Марк встает рядом. – Но действовать надо как можно быстрее. Если эта фотография есть у меня, не факт, что ее нет у других. И убедить нужно всех сразу, не только твоего отца. Нужен мощный удар.

– Что за вариант? – Равнодушно и потерянно, даже не смотря уже на парня, спрашиваю я. Секундная пауза.

– Помолвка.

Сначала все упало куда-то вниз, но затем резко поднялось к груди вместе с головой. Я вскидываю брови. Марк долбанулся?

– Какая еще к черту помолвка? – Злюсь я.

– Так, одно колечко, щепотка официальности и все в кармане.

– Мне кажется, что ты все-таки принимаешь какие-то таблетки.

– Перестань, помолвка – не свадьба.

– Отношения – не помолвка, помолвка – не свадьба. Ты не охренел? – выпрямляюсь я, сдвигая брови, но спокойствие парня непоколебимо.

– Послушай…

– Даже не собираюсь, – я не даю ему договорить и в ярости отхожу к окну, не зная куда деться.

– Твои любовные интрижки никуда не приведут или если только в полнейшую задницу, к самому дну. – я оборачиваюсь к парню, челюсть которого напряжена. Да я уже в этой полной заднице!

– Я не собираюсь врать, чтобы достичь какой-то цели.

– Да, лучше говорить правду, чтобы оставаться чистой, а на остальных – плевать.

– Плюешь на всех тут только ты.

– Тем не менее, я пытаюсь спасти общую репутацию, а ты развлекаешься.

– Отличное решение, знаешь ли, для спасения. Хотя, нет, другое слово – ужасное!

– Если бы ты думала о последствиях, мне бы не пришлось это предлагать.

– Что ж, тогда мой ответ: нет.

– В какой сказке ты живешь? – Медленно идет Марк в мою сторону, прищурив взгляд. – Где есть говорящие кролики, пляшущие феи, где любовь спасает мир? Очнись, Вика! Это жизнь, и здесь приходится платить за свои поступки.

– Да ради Бога! – Вскидываю я руки. – Я тебе все твои несчастные деньги до копейки отдам. Мне не жалко.

– А семью свою тебе тоже не жалко? – Останавливается он. – Деньгами репутацию не вернешь.

– Мы найдем другой выход без ваших подачек!

Марк усмехается, не по-доброму улыбается, но замолкает. Злой огонек играет в его глазах, он в бешенстве. Видимо, все-таки он больше заботится о своей репутации, чем о репутации моей семьи. И парня мне точно не жалко.

– Я дам тебе время подумать, – смотрит он на часы. – Чтобы ты правильно все взвесила.

– Я уже все взвесила.

Парень на долю секунды вскидывает брови, мол, «какая упрямая», вздыхает и направляется к выходу.

– Подумай хорошенько, на что ты меняешь свою семью, – оборачивается он. – Парни уходят, летние романы заканчиваются. Отец вряд ли скажет тебе за это «спасибо», – я складываю руки на груди. Марк молчит, затем его лицо перестает выражать какие-либо эмоции. – У тебя есть выходные. Надеюсь, ты поступишь правильно, – и уходит, хлопнув дверью.

Я громко взвываю. Вот идиот. Какой же он идиот! Ни за что в жизни не выйду за него, хоть с фальшивой помолвкой, хоть с настоящей. Да, и помолвки не будет! Не бу-дет. Кем он себя возомнил? Вершителем всея судеб?

Фирме конец. Всему конец, все пойдет ко дну, черт, как со всем этим справиться? Прислонившись к стене рядом с окном, сажусь на пол. Обнимаю колени руками, прячу в них голову, начиная тихонько плакать. Почему Марк не может придумать что-то получше? Мне вообще не стоило ввязываться в это.

Звонит телефон, и я вспоминаю про Сашу, про которого я не забывала ни на секунду, но о прогулке с которым уже перестала думать. Собираясь с силами, я перевожу дыхание, чтобы нормализовать голос. Беру трубку.

– Да? – Как-то неуверенно получилось.

– Привет, Вик, я жду тебя внизу, – у Саши хорошее настроение. Как жаль, что у меня нет.

– Я еще не готова.

– Опять не знаешь, что надеть? – Смеется он.

– Типа того.

– Хорошо, я подожду.

– Саш, – я смотрю в потолок, стараясь сдерживать любые эмоции, – я не смогу.

– Почему?

Да, почему? Если кроме него сейчас никого не хочу видеть, то почему? С родителями опять будет скандал (теперь уже по противоположному поводу), Полина с Никитой уехали на все выходные. Из-за Марка, с которым я решила разорвать все что можно, отказываться от вечера было бы отвратительно.

– В смысле, я еще долго, поднимись.

– Ладно, только открой домофон.

– Хорошо, давай.

Любовные интрижки. Сашу хотя бы можно понять, он мне не врет. Я это знаю, он честен со мной. Я знаю.

Открыв парню домофонную дверь, я быстренько переодеваюсь в спальне. Встаю около зеркала: тушь, которую нанесла уже давно, слегка размазана от слез. От стука в дверь я теряюсь на мгновение. Кричу, что открыто, быстро хватая умывалку для глаз. Не хватало еще вопросов по этому поводу.

Слышу, как закрывается дверь, пока я беру тушь и подкрашиваю ресницы.

– Хоть бы спросила, мало ли кто стучит, – парень уже в моей комнате и сидит на стуле возле синтезатора.

– Привет, Саш, – кидаю тушь на туалетный столик и расчесываюсь.

– Привет.

– Я же знаю, что ты поднимаешься. В крайнем случае, спас бы, нет?

– Да, спас, – говорит Саша как-то загадочно или задумчиво. – Как успехи с клавишными?

– Потихоньку, – я убираю расческу, чуть ли не уронив ее, быстренько намазываю губы бальзамом. Словно на автопилоте подхожу к нему и улыбаюсь. – Идем? – Он вскидывает бровь.

– Это мода теперь такая: ходить с одним накрашенным глазом? – Ухмыляется парень.

Возвращаюсь к зеркалу, и да: даже не заметила, все витаю где-то не здесь. Все из-за Марка. Идиот, истинное мудачье. Вздыхаю, и наконец заканчиваю свой легкий макияж. Смотрю на Сашу, который все еще улыбается. Его явно насмешила эта ситуация. Цокаю, закатывая глаза.

– Очень смешно, – вспоминаю, что еще не использовала духи, поэтому сразу же прыскаю ими на шею и запястья.

Снова обращаю свой взор к парню: конец будничной недели не сильно сказался на нем, практически никак. Только, может, бодрости в нем не так много. А вот я, у меня ощущение, будто я мешки с картошкой таскала.

Почему-то смотрю на Сашу, пока он встает, и понимаю: Марк неправ. Внутри что-то тянется к этому парню, отрицая тот факт, что это лишь на лето. Это не на лето. Конечно, оно еще только началось, грубо говоря, но с Сашей я очень хочу продлить общение не только на лето. На осень, на зиму, на весну. На все времена года.

Вспоминая Марка, я опять поглощаюсь в этот негатив. Сглатываю и какая-то истощенная прижимаюсь к подошедшему парню, желая объятий.

– Ничего не говори, – очень тихо проговариваю я, уткнувшись ему в грудь.

Чувствую, как на моей талии размещается его рука, обнимая, а другая придерживает голову, поглаживая волосы. Крепче обхватываю его руками, закрывая глаза. Саша ничего не говорит, как я и просила. Мысли медленно уходят на второй план, растворяясь в его руках, в его тепле. От него приятно пахнет тем самым одеколоном, отчего я легонько улыбаюсь.

Я все решу, все обязательно разрешится. А пока я хочу быть с Сашей в эту секунду и во все последующие. Больше меня ничего не волнует. Может, нам не суждено быть вместе, но его присутствия и объятий достаточно, чтобы было солнечно на душе. Солнечно по-весеннему.

26. Не сопротивляясь

Мы целый день вместе, и это не сказка, а реальность. В пятницу мы с Сашей катались по вечернему городу, много гуляли, сегодня с трех часов дня проводим время вдвоем, пока Полина и Никита с родственниками «развлекаются». А мы: то там, то здесь. Обстановка – лучше не бывает, что в какой-то момент заболел живот от переизбытка смеха.

Сейчас мы в кафе. Уже ни секунды не переживаю о Марке, проблему с отцом решу после. А пока, что бы мне заказать на десерт?

– Что-нибудь еще? – К нам подходит наша официантка, которую подозвал Саша.

Я опускаю книжечку с меню, все еще думая. Парень ловит мой неопределенный взгляд и усаживается поудобнее, подаваясь вперед и складывая руки на столике.

– Да, можно еще, пожалуйста, кофе у вас есть с мороженым, название еще такое…

– Глясе?

– Да, точно, – улыбается он еще шире, чем прежде. Саша при мне будет официантку клеить? Это нормально вообще?

– Что-то еще? – Все также приветлива девушка, но, правда, не очень уверена, она глазами его трахнуть пытается или просто на работе так принято?

– Вик, что будешь? – Спрашивает меня Саша, и я приоткрываю рот, переводя взгляд то на нее, то на него. Нет, на меня вроде бы она смотрит почти также.

– Мне секс… – проговариваю я, и когда понимаю, что сморозила чушь, мгновенно краснею. Официантка усмехается, а Саша шокировано округляет глаза. – То есть кекс, пожалуйста, я хотела сказать «кекс», – убираю выпавшую прядь волос за ухо в смущении и издаю смешок.

– Но у нас нет кексов, – лучезарно улыбается официантка, а парень наклоняет голову вниз, видимо, стараясь не рассмеяться.

– А это что? – Показываю я ей картинку кекса на картинке в меню.

– А, это брауни, девушка, – чем это не кекс? Закрываю небрежно меню и отдаю ей.

– Несите, – выдавливаю улыбку, и она наконец уходит. Сразу же толкаю Сашу ногой под столом, он поднимает голову и смеется. – Хватит ржать!

– «Мне секс», – пародирует меня эта зараза и опять смеется. А я опять краснею.

– Очень смешно, – я поправляю волосы, ставя локоть на стол и закрывая ладонью глаза.

– Да брось, правда, смешно же, – убирает он руку от моего лица. – Было бы еще смешнее, если бы держалась до последнего, – и все лыбится.

– Тебе надо сам и спроси, – недовольно обрезаю я.

– Уже не то будет, я же парень, – морщит нос Саша. Я вздыхаю, цепляясь за его запястье.

– Тогда, «ты ж парень», мне нужна твоя грубая мужская сила.

– Зачем? – Он приподнимает бровь. Я ослабляю хватку и убираю руку, медленно проведя кончиками пальцев ему по венам на запястье до самых кончиков пальцев.

– Донести пакеты с продуктами, – прошу я с улыбкой, ставя локти на столешницу и кладя подбородок на этот «мостик» из пальцев. Парень как-то завороженно смотрит на меня, приоткрыв слегка рот.

– Используешь? – Ухмыляется он.

– Что? Нет, – Мотаю я головой. – Просто у меня дома абсолютно пустой холодильник.

– И ты решила, что будет отличной идеей сходить в магазин на ночь глядя?

– Он круглосуточный для чего тогда? – Поднимаю я голову.

– Ладно, так уж и быть, любительница кексов, – подмигивает он и издает смешок.

– Вообще-то это брауни, – вскидываю я брови, пытаясь сымитировать голос официантки и вызывая общий смех.

Все равно вышло неудобно, даже если свести все в шутку. Хотя, Саша-то тот еще кекс на букву «с». Мое воображение не дает мне покоя в последнее время. Парень кажется мне очень притягательным, особенно, когда улыбается. Есть у него этот шарм, этот магнит, который я давно заметила. Обаятельный, привлекательный и одинокий. А потом девушки удивляются, куда делись все нормальные парни. Да, вот же они, только не хотят они с нами встречаться.

И Саша тоже не хочет. И все-таки мне трудно поверить в дружбу между парнем и девушкой. Учитывая, что между нами было. Я уже не особо помню всех подробностей нашей первой встречи и той ночи. Мой мозг от стресса и страха подчистил эту информацию. Но внизу живота все прямо замирает от одного только воображения, которое додумывает, как все это было.

Представляется, как он медленно и нежно проводит рукой по моей ноге вверх, к внутренней стороне бедра, отчего я покрываюсь мурашками. Надо прекратить об этом думать. Но так почему-то и лезут в голову навязчивые сцены, что сама уже будто ощущаю его губы на своем теле.

Хлопок багажника приводит меня в чувства. Наверное, мне нужно было заказать что-нибудь охлаждающее.

Саша садится в машину, и, когда дверь закрывается, я сразу же спрашиваю:

– Что ты так долго делал? – Парень не очень понимает вопроса.

– Укладывал пакеты, – черт, да. – И все-таки, не много ли тебе, деточка?

– Повторяю: дома повесилась мышь уже, – улыбаюсь я.

– Ядовитая? – Смеется он. – А то я таких боюсь, – я прикусываю губу, и он заводит машину.

– Она же не живая. Поехали уже, – я включаю у него музыку на магнитоле.

– Так, не хозяйничайте тут, мисс, – Саша сам нажимает, что ему надо, отодвигая мою руку.

– Нет, мистер, – вижу, что он хочет включить радио, поэтому теперь я отталкиваю его руку, пытаясь найти, где его личная музыка. – Мы не будем слушать всякое дорожное радио.

– Я что, похож на того, кто слушает дорожное радио? – Шутит он. Все еще ищу папку с его плейлистом на флешке. – Дай, я сам.

После долгой борьбы, парень хватает мои запястья правой рукой, а левой – тычет в экран и находит папку в папке в папке (я думала, у парней все проще), где листает большой список из песен. Мысленно отмечаю для себя, что не хочу, чтобы он отпускал меня.

– Можно я выберу? – Дую я губки.

– Я знаю, что ты выберешь, – говорит он уверенно и освобождает меня от своей хватки.

Наконец, Саша, пристегнувшись, начинает выезжать с парковки, а я понимаю, что он включил – Panic! At The Disco.

– Отличный выбор, – усмехаюсь я и пристегиваюсь ремнем безопасности следом за ним.

– Взаимно, – улыбается парень, обращая все свое внимание на дорогу. А я, недолго наблюдая за ним, по-царски располагаюсь в кресле и наслаждаюсь музыкой.

Мы доехали довольно быстро. Постепенно уже начинало темнеть, повсюду включались фонари. Приехав ко мне домой, Саша помог донести пакеты с едой. Он стоит возле кухонного островка и по очереди подает мне каждый продукт, а я все убираю на свое место. Я замечаю его пристальный взгляд, будто о чем-то размышляет. Беру очередной йогурт, но останавливаюсь и приподнимаю одну бровь.

– Чего? – Непонимающе спрашиваю я. Парень явно хочет что-то сказать, это на лице написано. Но он просто расплывается в улыбке, облокачиваясь на столешницу.

– Ничего. А что? – Я теряюсь.

– Смотришь… странно, – и продолжаю закидывать продукты в холодильник.

Саша ничего не говорит, только не перестает наблюдать. Убираю последнюю пачку макарон в шкафчик, и это значит, что все готово.

– Расскажи что-нибудь о себе, – вдруг говорит он, пока я складываю пакеты и бросаю их в ящик.

– О себе? – Я сдвигаю брови к переносице и присоединяюсь к нему, вставая рядом. Он кивает. Ему недостаточно того, что я ему уже говорила? – Что именно тебя интересует? – Пожимает плечами.

– Ну, не знаю, – его глаза бегают по моему лицу и вообще охватывают меня всю с ног до головы. Затем он останавливается на моих глазах, закладывая большой палец левой руки за ремень. – Ну, например, – я убираю прядь волос за ухо, все еще ожидая вопроса, – что для тебя идеальное окончание дня? Что ты делаешь?

В горле начинает пересыхать, а этот контакт глаз, расстояние между нами – руку в полусогнутом виде протяни, и вот его тело – не дают мне четко сформулировать ответ. Все мысли разлетаются, а подсознание так и рвется сказать парню: «Конец дня будет идеальным, если ты останешься».

– Обычно, – опускаю я взгляд. Рука Саши лежит на столешнице в пару сантиметрах от моей. Улыбаюсь и снова поднимаю глаза. – Обычно я делаю так, – я беру его за руку и веду к дивану, заставляя сесть. Он поднимает бровь, но я толкаю его в сторону мебели. Неучтенным остается одно – его возможность потянуть меня за собой.

Не сопротивляясь падению, Саша принимает более горизонтальное положение, чем я планировала, и утягивает меня с собой. Ноги держатся неустойчиво, и я с криком оказываюсь в его объятиях, чуть ли не свалившись с края дивана. Я вцепляюсь в него, как в единственную возможность для спасения, и, приоткрывая глаза, вижу его смеющееся лицо.

– Обычно ты толкаешь парней на диван?

– Я ведь почти грохнулась спиной об пол, – нервно смеюсь я, ударяя его по груди. – О чем ты думал?

– Все под контролем, – улыбается он, а я ослабляю хватку, начиная тонуть в его глазах. – И это твой идеальный вечер? – Саша привстает на локте, предоставляя мне больше места, и пододвигает меня к себе.

– Да, – завороженно отвечаю я. На его лице медленно растягивается улыбка, и я отвожу взгляд, зажмурившись и покраснев. Я присаживаюсь, обратившись к парню полубоком. – И никого я не толкаю на диван, обычно я лежу одна вместе с ноутом или книжкой. И чашкой горячего чая, – парень становится нейтральным, прищурив взгляд.

– Понял, – говорит он, поднимается с места и остается сидеть рядом со мной. – Я тогда пойду.

– Уже? – Удивляюсь я, наблюдая за тем, как Саша встает.

– Да, – секундно улыбается он и поправляет футболку.

– Хорошо, – сразу же отвечаю я и тоже направляюсь в коридор, чтобы проводить парня.

Я обнимаю себя за предплечья, пока он надевает обувь и встает у входа с тем же неопределенным, но поглощающим выражением глаз. Может, он подумал, что я намекнула на его уход? Будто мне хочется сейчас остаться одной. Что же, будет глупо, если я попрошу его остаться, поэтому пусть идет. Хотя нет, секунду.

Я подхожу к Саше и, поднявшись на носочках, целую в губы на прощание. Все внутри сразу сжалось, щеки воспылали адским пламенем, а сердце бешено забилось. Он совершенно не возразил против поцелуя, но остался непоколебимым.

– Пока, – тихо проговариваю я, проводя рукой по своей шее и скромно улыбаясь.

– Пока, – кивает он и выходит, закрывая дверь.

Я хватаюсь за голову и прислоняюсь к стене, выдыхая. Что со мной такое? Млею как овечка, не понимаю, почему я ничего с этим поделать не могу и откуда эти смущения?

Стук в дверь прошибает меня, и я замираю. Он? Сразу открываю и вижу, что это действительно вернулся Саша его.

– Я, – чешет он затылок, – ключи от машины забыл.

Спокойно, Вика, не надо показывать ему, что ты растеряна. Я безмолвно приглашаю его снова войти. Парень подходит к моему комоду, на котором и, правда, лежат его ключи. Мы с Сашей сталкиваемся взглядами. И прямо сейчас я делаю выбор в пользу того, чтобы он остался.

Мы синхронно делаем шаг навстречу друг другу, оказываясь в миллиметре от того, после чего остановиться уже будет невозможно. Я касаюсь рукой его лица, что побуждает его притянуть меня за талию и нежно поцеловать. Я прикрываю глаза, по телу пробегает дрожь, разум затуманивается, голова кружится. Позволяю делать ему все что угодно с собой без всякого сопротивления. Сейчас его настойчивость меня не пугает. Наоборот, я ее хочу.

Саша сильнее прижимает меня к себе, и я обвиваю его шею. Через некоторое время мы размыкаем контакт губ от нехватки воздуха. Сердцебиение усиливается в стократ. Сталкиваюсь с его неземными глазами, в которых читается желание, сильное и неподвластное. Но проскакивает маленькая неуверенность, какой-то вопрос, застывший в воздухе.

– Останься, – уверенно шепчу я.

Его неуверенность тут же исчезает. Внизу живота узлом переплетаются жажда ощутить тело парня вместе со страстью и неприличной раскованностью. Очередной жаркий поцелуй в направлении моей спальни, и я ничего не замечаю кроме невесомости, будучи оторванной от земли.

Саша кладет меня на кровать, нависая сверху. Я нежно кусаю его за губу, пытаясь подлезть под его футболку. Он целует меня в шею, я откидываю голову назад, задерживая дыхание и закрывая глаза. Напряжение в комнате вырастает до предела. Легкие покусывания моей шеи и ключицы сопровождаются чувственными касаниями моего живота и дальше выше. Парень наконец-то снимает футболку с меня, а затем с себя, чередуя все поцелуями.

В этот момент не существует ничего кроме нас двоих, обнаженных друг перед другом в метафорическом и буквальном смыслах. Я не помню, какой сегодня день, выключила ли я плиту и как она вообще выглядит. Но я точно уверена, что такое окончание дня по праву считается идеальным.